Моя грусть - патология.

Как же хочу увидеть тебя хоть раз! И, прошу, не злись на меня за все. Разве я лучше тебя? Вспомни всё моё к тебе отношение, Чтобы больше не рыпалась, не рвалась... Чтобы смогла принять, наконец, решение - Отчаянное, муторное решение. Чтоб наша связь просто оборвалась! Прошу, не стоит... Хочу знать тебя вечно, ликвидируй любые мои попытки слабости, запрещай мне плакать и вели не дрожать. Вспомню потом тебя в старости, В своей немощной страшной старости, если доживу. Вспомню, как устала тебя держать... Через километры. Смилуйся с вычурной болью, Исключи все походы в чужой травмапункт. Ты не справишься с этой бедой, Бесконечно немой бедой. Меня тебе все равно когда-нибудь отдадут. Абсорбированный психоз. Ты, пожалуйста, не томи. Я могу срываться на всё Ради твоего счастья, Только когда ты вдруг надумаешь возвращаться? В чертову память мою возвращаться? Не уходи из нее, все будет проще! Не читай, пожалуйста, между строк, а читай текстом: Ты в моей голове, ты внутри меня, и мне мало места. Я готова собрать все свои пожитки и уйти к тебе. Понимаешь? Ветер встречный! Я не знаю, на день это или на вечность. Я не знаю ответов. Я не задаю вопросов. Мне в какой-то момент разонравилось взрослой быть. С тобой мне все равно, даже если дождь польет. Мне бы только знать, что ты меня ждешь... Просто ждешь. Придорожные отели, всё, как мы хотели. Мы - бродячие шекспиры. Дом с видом на небо. На террасе Не впадаем от страха в краску, а потом по трассе прямиком до Небраски. Мы верим в сказку. И в этом разрушенном городе, в темноте, среди молчащих вокзалов, пустых дворов... Мне придется остаться здесь насовсем, Слушая громкое эхо твоих шагов. Город умер. Я с ним, не волнуйся: Останутся лишь следы. Море, найди меня, слышишь, и забери с собой! Все, что давалось с таким трудом, Не стоит теперь и ломаного гроша; Ни один бог не помещается в рамки моей молитвы. И всё, что умерло, отжило - Например, моя изнасилованная душа кажется пошлым штампом, банальным, отжившим, избитым. Ничего не давалось тут просто так: Ни один стих и ни один мужчина, А по итогу мне выписали строгий постельный режим. И вместо "я дорожу тобой" изо рта лезет похоть и матершина; Вместо первых и нежных встреч - грубость и боль. Любая рана раньше оплачивалась сполна, А потом вышел кредит, понизились чёртовы ставки, И кто-то, стоящий у самого края, у острого лезвия, у кромки льда, смотрит в глаза и просит ещё добавки. Я по горло в грязи, И мой бог - не приятней пиявки. И пора бы закончить, закрыть тетрадь, Перестать переламывать себе кости, болеть нутром, отучить себя заканчиваться, умирать, откладывать жизнь свою настоящую - на потом... Но кто бы уже выключил у меня в голове этот вопящий ночной дурдом.