Победа - это все. Выбор без сожалений

      Черт, ее удар просто нечто. Впрочем, как и ожидалось от номера один.       Мои удары как будто отскакивали от стенки — как бы сильно или изощренно я ей не отвечала, Осака возвращала все обратно, а порой и с удвоенной силой. — Ноль пятнадцать!       Я глубоко вздохнула и уперла руки в колени — очередной затяжной розыгрыш дал о себе знать. Однако уже через пару секунд выпрямилась и приняла два мяча для следующей подачи.       Пока все складывалось не в самую лучшую сторону. Начало было резким и неожиданным для Наоми, так что я смогла вырвать первый сет 7:6, на тайбрейке, хоть и с большим трудом. Второй сет остался за ней с тем же счетом, 7:6, однако во второй раз на тайбрейке проиграла я. И сейчас в последнем третьем сете счет был 4:4, и я уже умудрилась проиграть первые два очка. — Ноль тридцать!       Я ходила туда-сюда вдоль задней линии, размышляя над стратегией. Одно дело играть с соперниками твоего возраста: их слабые стороны заметны практическим сразу же, поэтому в большинстве своих матчей я всегда одерживала победу. Я могла по одному движению ракетки понять, куда полетит мяч — по прямой или по диагонали. Но профессиональные спортсмены, посвятившие своей игре всю жизнь — другое дело. Их игра отточена до совершенства, и поэтому слабости может углядеть только самый зоркий взгляд. Мне пока до этого еще слишком далеко. — Пятнадцать тридцать!       На следующем розыгрыше мне удается сравняться засчет подачи, которую ей не удалось отбить. Может, все еще не так плохо.       Я встала на заднюю линию и снова ввела мяч в игру, приготовившись отражать атаки. Не могу и не собираюсь отдавать ей этот гейм, потому что если я его проиграю, то буду на волоске от поражения, а все мои усилия потеряют всякое значение. Я уеду с турнира, даже не распробовав вкус победы. — Пятнадцать сорок!       Дело дрянь.       Я взглянула в сторону заметно заполнившихся трибун, которые поначалу были практически пустыми. Похоже, кто замолвил словечко о происходящим здесь поединке.       Подача. Она отвечает мне ударом влево. Бью ей по диагонали. Осака отправляет по диагонали в ответ. Я пробиваю по линии, и мяч попадает ровно в девятку. — Тридцать сорок!       Отлично! Я ее догоняю! Но если допущу сейчас ошибку, этот матч может стать для меня первым и последним на этом турнире. Я должна сделать все возможное, чтобы остаться. Снова готовлюсь к подаче, однако на секунду замираю, прицеливаясь и собирая мысли в кучу.       Я — боец.       Почему-то сейчас я вспомнила о событиях семилетней давности. Тогда мне было десять лет, я проигрывала всем подряд, однако почему-то упорно продолжала играть. Причины не было, это были механические действия. Я просто делала то, что мне говорили родители или мистер Харрисон.       Но в какой-то момент мое терпение достигло своего предела, и я в полной мере ощутила всю ту ненависть, которую на самом деле испытываю к теннису. Родители были в шоке, однако ничего не сказали. Никто со мной не решался заговорить после этого поистине провального турнира. Никто. Кроме мистера Харрисона. — Арису?       Девочка швырнула ракетку об пол и пнула со всей силы ногой теннисную сумку. — Я ненавижу теннис! — в сердцах воскликнула она. — И вот так и настолько я его ненавижу! Всем телом, всей душой, всем, что у меня есть! Н-Е-Н-А-В-И-Ж-У!       Мистер Харрисон стоял и молчал, ожидая, когда она выплеснет все эмоции и немного успокоится. И, как только Арису грузно уселась на скамейку, смахивая слезы поражения, тренер присел рядом и заговорил: — Я понимаю, что ты чувствуешь. — Нет, — она покачала головой. — Откуда Вам знать о том, как чувствует себя человек, который проигрывает турнир за турниром, вкладывая всю силу и душу в этот гребанный спорт! — Значит, ты вкладываешь недостаточно.       Девочка в растерянности уставилась на тренера. — Если ты проигрываешь, значит, ты недостаточно отдаешься этому и твое желание выиграть не настолько сильно как у других. Поэтому ты проигрываешь. — У Вас что, есть специальный прибор, который мерит, насколько сильно у каждого желания выиграть? — Нет. Но я могу сказать, что у тебя его точно мало. Одной техники и умений бить по мячу недостаточно. Нужно очень хотеть выиграть. Бороться за мяч, как будто от этого зависит твоя жизнь.       Он похлопал девочку по плечу и посмотрел ей в глаза. — Арису, я знаю. В глубине души, ты — боец. И я знаю, что, если ты чего-то захочешь, ты обязательно добьешься. Просто помни, что ты — боец.       Она кивнула. — А ну-ка повтори: «Я — боец!» — Я боец. — Вот так-то лучше, — мистер Харрисон улыбнулся. — Пошли. — Но куда? — Как куда? Отрабатывать ошибки и делать из тебя лучшего игрока. Ты им всем еще покажешь! — По тридцати!       Мой взгляд упал на трибуну, где сидели мои команды и тренера. Я до сих пор удивлена тому, что мистер Харрисон тогда поверил в меня, хотя любой другой тренер уже давно поставил бы на мне крест. Не знаю, что он во мне тогда увидел, но, что бы это ни было, я оправдаю все его ожидания. Я выиграю этот турнир ради мистера Харрисона, ради тренера Ямамото и ради моей команды. Их совместные усилия не должны пропасть даром! — Тридцать сорок! Матч-поинт!       Я встала на линию, приготовившись принимать подачу Наоми. Сейчас или никогда. Первая игра — важна. Она решает все.       Я отбиваю подачу ей под право. Ощущение, будто все происходит в какой-то замедленной съемке, но, возможно, мне это просто кажется. Возможно, мое сознание настолько поглощено игрой и уже приспособилось к этому ритму, что теперь все воспринимает как в замедленно съемке. Осака выкидывает укороченный под сетку. Я бросаюсь вперед и достаю его буквально за секунду до его второго отскока. Мячик перелетает на другую половину, но Наоми уже не бежит.       Победа.       И в этот момент трибуны взрываются громкими криками и аплодисментами. Первое, что я делаю — это смотрю в сторону своей команды. Двое мужчин обнимали друг друга, девчонки и парни прыгали от счастья, обнимались друг с другом и махали руками, глядя в мою сторону. Я помахала им в ответ. Наоми Осака подошла к сетке и протянула руку. — Это был хороший матч, — торжественно и искренне произнесла она. — С достойным соперником. — Для меня было большой честью сыграть с Вами, — я пожала ее руку в знак благодарности. Затем пожала руку судье. /// — Победила! Победила! Победила! — Матч просто божественный! — А вам что говорила, а? Арису точно все уделает на этом турнире!       Вся раздевалка стояла на ушах, пока мистер Харрисон и тренер Ямамото массажировали мне ноги, в районе икр. Если этого не сделать, то на следующее утро они будут похожи на две деревяшки, я не смогу двигаться по корту и тогда велика вероятность, что может произойти ровно то же самое, что и в матче против Чихару, когда я посреди матча просто упала на корте. Я не могу допустить, чтобы это повторилось снова. — Эй, Хигути, гони мне пять баксов! — азартно сказала позади меня Джуди. — Ты проспорил. — На, держи, — парень нехотя протянул ей пятидолларовую купюру. — Вы что, спорили еще? — я усмехнулась. — Да, немного. Я предположил, что ты уделаешь Наоми в два сета, а Джуди решила, что в три. И я проспорил.       Удовлетворенная подруга помахала купюрой и победно положила ее к себе в кошелек. — Хигути, ты слишком переоцениваешь мои способности. Я едва не проиграла Осаке, о чем ты?! — Прости, мы все слишком сильно верим в тебя.       Я улыбнулась и по очереди оглядела всех. От них от всех исходило это странное ощущение моральной поддержки, которой мне порой очень не хватает. Но одно я знаю точно — я всегда могу рассчитывать на них, если начну сомневаться в себе и падать духом. — Арису, как самочувствие? — спросил Ямамото. — Полный порядок. — Это хорошо, — два тренера отошли в сторону. Я встала на ноги и для убедительности слегка попрыгала на месте. — Твои ноги перегружены, но не слишком сильно. Хороший, здоровый сон и завтра будешь играть с удвоенной силой. — Звучит оптимистично. — Так, постойте, — внезапно заговорил молчаливый Джастин. — Мы не обсудили, где отпразднуем первую победу Арису. — А вы уверены, что это обязательно и что это вообще хорошая идея? — с сомнением спросил мистер Харрисон. — Но тренер, Вы ведь сами говорили, что первый матч очень важен. — Говорил, но не слишком рано праздновать? — Арису только что обыграла первую ракетку мира, — вступила в разговор Хлоя. Я стояла и растерянно смотрела на разгоравшийся спор. — Мне кажется, она имеет право расслабиться немного и полностью насладиться первой победой.       Мистер Харрисон взглянула на тренера Ямамото. — А Вы что думаете? — Я не имею ничего против, — он пожал плечами. — Отдых ей не помешает. Она не тот человек, который может расклеиться в ответственный момент, так что пусть идет. — Эй, Кагами! — в комнату вошла Мияко с обеспокоенным выражением лица. — Там это… народ интервью требует.       Я вопросительно посмотрела на подругу, затем на дверь и вымученно простонала. Интервью? Сейчас? Почему? За что? — Они там все решили поиздеваться надо мной? — Так, не хнычь, это стандартная процедура, ты ведь знаешь. — Да, но мне лень. И я даже не знаю, что сказать им? — я посмотрела в сторону тренеров. — Что мне им сказать? — Говори все, что ты обычно говоришь, — ответил тренер Ямамото. — Эти журналисты ничем не отличаются от тех, с которыми ты уже общалась до этого. Так что давай, ноги в руки и вперед. — Мы будем ждать тебя у выхода! — крикнул Номура, прежде чем за мной закрылась д