Локи, Салли и Дэдпул в Хэллоу-вилле.

Локи тщательно подготовился, всё предусмотрел и совершил ритуал по всем правилам. Но то, что появилось пред ним, было совершенно неожиданным. — Кто ты такая, Хагалаз тебя побери! Локи от неожиданности едва сдержался, чтобы рефлекторно не создать вокруг себя десяток защитных фантомов. Женщина, возникшая в центре пентаграммы, удивлённо оглядывалась, ожидая, пока глаза привыкнут к темноте. Бубенчики звякали на рожках её шутовского колпака. Она уставилась на Локи и рявкнула: — Это ты кто такой? И куда я попала? Колдовать, что ли, не умеешь совсем? Самоучка! Локи вдруг до злых слёз стало стыдно за свою пентаграмму, аккуратно нарисованную на полу простым мелом, за огарки свечей, расставленные по углам символа, за ковер, закатанный в трубку к комоду, за темноту и пляшущие тени, маскирующие убогость этой комнаты. Он — великий бог коварства, повелитель самой могучей стихии — вынужден был воспользоваться средневековой технологией, что пристало разве что недоучкам! А что было делать, когда у него отняли его лучшие артефакты? Никаких порталов, никакого оружия, никакого сжигания врагов на расстоянии. Да и на саму магическую силу наложили драконовское ограничение. Но самое обидное — что у него не получилось! Как же так! …Женщина! Он же всё рассчитал правильно! Конечно, это его первый опыт в работе с пентаграммой, но всё равно досадно. Он считал, что заложил в формулу всё необходимое, чтобы призвать лучшего наёмного убийцу на этой планете. Насчёт денег для оплаты такой работы он даже не переживал, деньги были в изобилии, естественно. Тор, отправляя брата в ссылку, не счёл достойным лишать царскую особу средств к существованию. К сожалению, вписать в формулу пентакля напрямую нужное имя было нельзя, слишком примитивная магия. Пришлось довольствоваться лишь косвенными признаками существа. Локи держал в уме образ Дэдпула, планировал призвать именно его. В первую очередь он указал в формуле, что это должен быть именно человек, ведь людей всегда можно купить. Потом, что этот человек должен быть беспринципным и легко плевать на общественную мораль. В третьих, он должен уметь мыслить нестандартно и изобретательно. В четвёртых, этот человек должен выглядеть, как рябой шут и фигляр, хотя шутовство — скорее помеха в деле. И, наконец, что он должен быть физически очень сильным и прекрасно владеть оружием, чтобы легко убивать. На этом лучи пентаграммы кончились, но, как тогда казалось, этого должно было хватить, чтобы призвать Дэдпула или, в худшем случае, кого-то, кто тоже подойдёт. И вот, пожалуйста! Перед ним женщина! Причём, мелкая и узкоплечая, как мальчишка. Какая уж тут сила. И вовсе не воин, а клоунесса. Локи заметил, что пентаграмма скурпулезно выполнила пожелания к внешности. Это окончательно его добило. Возмущенное лицо женщины было усыпано яркими нахальными веснушками. От этого сходство с мальчишкой усиливалось. Рябая. Как он и заказывал. Грех жаловаться. Надо избавиться от этой и завтра начать всё заново. Как жаль, что пентаграмма не забирает обратно призванных существ — ни сразу, ни потом. Пентаграмма позволяет только призвать. Женщина перешагнула через меловые линии и в упор приблизилась к Локи. — Может, скажешь наконец, кто ты и куда меня переместил? Локи к такой наглости не привык. Он прошел мимо нахалки в дальний угол гостиной, создал на себе иллюзию королевского наряда для парадных случаев средней важности и надменно ответил: — Глупая смертная, на первый раз я прощаю тебя по причине твоего незнания. Но впредь тебе следует называть меня Великий Локи, принц Асгарда, а обращаться ко мне ты должна — ваше могущество. — О-йо-ёй, какой отличный экземпляр могущества! — язвительно воскликнула женщина. — Как делишки в Асгерде, Локи Лафейсон? В детстве я читала про тебя книжку, но в ней ты был совсем не такой надутый. А вот я, например, не кричу на всю улицу, что я принцесса, — она уперла маленькие кулачки в бока и сверкнула глазами. — Когда люди начинают кланяться, с ними совсем неинтересно разговаривать, не замечал? Локи надоело. Он сегодня не рассчитывал тратить время на укрощение непокорной смертной или на должное наказание для неё. Поэтому он просто вызвал колокольчиком управляющего гостиницей и велел ему поместить эту негодяйку в какой-нибудь номер гостиницы подальше от него. Она, слегка упираясь для порядка, позволила управляющему увести себя под руку, продолжая дерзить скороговоркой, обернувшись через плечо. — Ты забыл спросить, твоё могущество, как меня зовут. Кто тебя воспитывал? Или ты рос, как и я, на свободе от воспитателей? Ладно уж, скажу, не расстраивайся. Меня зовут Пеппилотта Виктуалия Рульгардина Крисминта Эфраимс-доттир… На этом месте дверь за ними закрылась и наступила блаженная тишина. Локи как-то вовсе не заботила дальнейшая судьба этой недостойной. Мысль, вернётся ли она домой, и хочет ли она этого, не пришла ему в голову. Он подумал, что сегодня уже слишком поздно, а завтра придется начинать все сначала.