Borisium

      У меня было крутое детство. С этим словом на ум приходит столько всего: и посиделки у подъезда с гитарой, сумасшедшие гонки по всему двору в попытке остаться незамаянным в «прятках», и падения с деревьев, и вкуснейшие яблоки, приправленные солью по недозрелости и много чего еще. Мое детство полно лирики, радости и (тогда-то казалось) боли, которую мало кто вынесет. Но самым крутым была понятность. Ты знал, что делать и зачем. Ходи в школу, занимайся спортом, не теряй ключи от дома, трескай иногда хоть и все у тебя будет хорошо.       Дцать лет назад было проще, что бы кто ни говорил.       Бросаю взгляд на зеркало гримерки и улыбаюсь. Нет, есть таки жирный плюс в приближающемся тридцатнике: НИКАКИХ ТЕБЕ ПРЫЩЕЙ. За мозги не ручаюсь, но вот за симпатичную мордаху – вполне. Показав себе язык и хохотнув, поправляя художественный беспорядок на голове, забираю гитару и отправляюсь на сцену.       Еще несколько лет назад я и помыслить не могла, что не просто займусь музыкой, но и соберу вокруг себя таких же отчаянных и увлеченных, сколотив тем самым группу под названием «Baker’s Dozen”. И совсем уж за пределами моих фантазий был успех сего мероприятия! И если на первых концертах, будучи на разогреве реально популярных групп, у меня адски тряслись коленки и стучали зубы, то сейчас на нашем европейском туре я без обиняков выбегала первая, мельком проверяя аппаратуру. А вторичной наглостью иногда становилась а капелла моей любимой песни, с которой когда-то все и началось. At night a thunder’s rising Huge like it never was before Then our ship is riding Let’s pray for all the accursed souls*       Пышная юбка приятно поддерживает гитару, и тут же загорается свет. По привычке приветствую всех на английском и с места в карьер перехожу на уже поломанный годами жизни в Ирландии русский. Я слышу людей, слышу своих ребят, а внутри разгорается пожар. Этот адреналин ни с чем не сравнить. Это круче выпивки, сигарет и чего пожестче. Это желание жить и дарить себя слушателям.       Ладно, на самом деле в самом начале мной двигало желание свалить в Ирландию, напиться в каком-нибудь атмосферном пабе и вообще остаться там насовсем. И… сбылось, черт возьми. Hunger and no capture From plague we're no more raptured You didn't really treat us well So much different stories But we came for gold and glories Now we will send you back to hell*       Так жить же мне вечно! Я, может, и не буду, но музыка останется после меня.       После получаса начинает хрипеть голос, ближе к часу от начала по вискам льется пот, а сердце стучит где-то в горле. Перерыв! Его объявляет Сашка, пока все остальные хватают бутылки с водой и жадно пьют.       - Ана! – звучит откуда-то сбоку.       Оглядываюсь. Дан, наш менеджер стоит с огромным букетом роз и еще чего-то. Опешив от такого великолепия, не сразу соображаю подойти.       - Это не букет, а нечто… - восхищенно рассматривая это творение флориста.       - Покуда есть пара минут, выйди к дарителю. Говорит, мол, давно тебя знает, в 45ом вместе были.       На этом заявлении я едва не поперхнулась. Это на кого из моих друзей детства же я так круто нарвалась в белокаменной-то?       - Окей, тогда держи букет. Не вернусь через пару минут, зови на помощь.       Да, в нашем деле бывает всякое. И безумный фанат это тоже далеко не редкость. Посему лучше перебдеть, как говорится. На этом оставляю Дана с букетом в обнимку, а сама спускаюсь за сцену и двигаю к черному входу. Да, прямо в концертном одеянии, не додумавшись даже куртку накинуть, иду сверкаю корсетом.       У выхода меня ждет шатен, ростом чуть выше среднего с широкими плечами и… до боли знакомым голосом. Подойдя поближе, слышу, как он говорит с кем-то по телефону.       - Да, приеду и подпишу. Нет, лечение не менять, посмотрим, как в динамике пойдет… да… да, до встречи. – Он обернулся, запихнув в карман телефон, а потом раскрыл руки, улыбаясь. – Ну, не обнимешь даже? Я ошалело вытаращилась на него, не зная, то ли нестись на встречу, то ли ущипнуть себя да побольнее. Герой моих детский грез, моих лучших дней стоит передо мной, сверкая улыбкой, ожидая меня.       - Как ты… - бормочу, подходя к нему на негнущихся ногах. – Что ты тут делаешь?       - Да вот, приехал на концерт группы, которая нравится, - бесстыдно улыбается этот черт, захватывая меня в медвежьи объятия. Боже, что-то в этом мире все-таки остается неизменным…       - В 45ом, значит, вместе были? – зыркаю на него исподлобья, когда меня наконец сподобились поставить на землю. – Хотя ладно, иначе бы я здесь не стояла.       - Знаю. – И когда он обзавелся такими морщинками в уголках глаз? А усталостью? – Я в восторге от твоей группы.       - Меня вдохновили лучшие в свое время, - не могу не улыбнуться. – "Сид и Нэнси"***. Ну и один чувак с приятным голосом даже в подростковом возрасте.       - Зараза, - смеется мой герой. – а я уже мало что помню с того времени. Работа не дает поностальгировать вволю. Зато тебя теперь точно не забуду.       Выдыхаю. Все осталось там, дцать лет назад. Мне нужно успокоиться. Он просто один слайд из прошлого. Приятный, горький, но из прошлого. Эх, Борисиум…       - Спасибо тебе за цветы, - прячу грусть за маской радости и восхищения подарком. – не знаю, как повезу их в отель.       - Так давай помогу. Думаю, в салон моей машины ты спокойно сядешь и с бОльшим букетом, - спокойно предлагает мужчина, на что я в ответ лишь хитро прищурилась. А собственно, почему нет?       - Надеюсь, багажник у тебя тоже не маленький, потому что гитару я не могу оставить, - едва улыбаюсь я.       - Ана, пора!! – у нашего менеджера есть бессмертный талант: возвращать на землю. С небес. Дернув за ногу.       - Ты бы в зал вернулся, - бросаю я старому знакомцу и собираюсь уже уйти, как меня ловят за талию и целуют в щеку.       - Вернусь. Будь умницей, - коротко шепнул он мне на ухо и отпустил. На сцену-то отпустил. А вот из своей жизни больше никогда. _______ *,** - треки группы Paddy and The Rats *** - Lumen - Сид и Нэнси