Грязный

В гостиной Гриффиндора царила умиротворяющая тишина и покой. Студенты львиного факультета каждый были заняты своим делом, расслабляясь после тяжелого и выматывающего учебного дня. Кто-то мирно читал книжку, забившись в углу дивана, другие вели неторопливые беседы, рассевшись на полу возле камина, окружив Национального героя и заваливая его различными вопросами. Гарри только измученно улыбался, вяло отвечая, и постоянно оглядываясь на закрытую дверь мальчишеской спальни, куда ему нестерпимо хотелось сбежать. Но он не мог, потому что там, в данный момент, как все негласно считали, предавались близости его лучшие друзья. Хотя сам Поттер прекрасно знал, что полог тишины скрывал ото всех далеко не интимные звуки, а ругань и одну из многочисленных ссор, в которую ребята, к счастью, никого посвящать не собирались. Ему были невдомек отношения этих двоих. Точнее, Рона, он прекрасно мог понять, как представителя сильной половины, и вдобавок простого подростка, у которого зашкаливает тестостерон, тому хотелось большего от своей законной девушки. Но Грейнджер по какой-то неведомой причине очень яро избегала интимной близости, допуская лишь поцелуи и объятья, и то, не особо расщедриваясь на оные. И в последнее время, девушка вела себя довольно странно. Нет, они конечно оба привыкли, что их подруга необычная, но скрытность никогда не входила в список личных качеств юной волшебницы. А здесь, никто ничего не знал, но все стали замечать её прохладное отношение к Уизли и склонность к уединению. Казалось, что девушку что-то терзало, но ни с кем она об этом не говорила, потому оставалось лишь строить догадки. Видимо, очередной скандал перешел на новый уровень, так как полог тишины уже не скрывал ровным счётом ничего. Теперь, во внезапно наступившей тишине, все студенты стали удивленно переглядываться друг с другом и внимательно прислушиваться к происходящему за закрытой дверью. - Рон, ты снова об этом? Мы же уже столько раз говорили на эту тему! И я сказала, что пока не готова к чему-то большему, почему ты никак не можешь меня понять? – в голосе девушке звучали нотки истерики. Видимо, к соглашению пара не пришла. - Да! Говорили, и я помню, что обещал ждать, но, Герми, сколько можно?! Я взрослый, здоровый парень, ты моя девушка, что такого в том, что я от тебя прошу? Мы же не первый год вместе, это уже даже не смешно! – в тон ей кричал рыжеволосый, нервно расхаживая по комнате и сжимая руки в кулаки, тщетно пытаясь держать эмоции под контролем. Девушка стояла напротив него, скрестив руки на груди и сверлила его осуждающим взглядом. Вот последнего парень совершенно не понимал. Что он делает не так, мать его Мерлин?! Почему его каждый раз отвергают и выставляют за дверь, стоит ему лишь немного увлечься? - Я просила дать мне время, для тебя может это и просто, а для меня всё по-другому, пойми же это, - в карих глазах блеснули слезы, отчаянье и что-то такое, что ему разобрать не удалось. Последним аргументом, его подруга пользовалась с завидной регулярностью, пытаясь надавить на жалость и манипулировать его чувством вины. Может, у него не было большого опыта в отношениях, но все женские уловки Грейнджер за несколько лет, гриффиндорец успел хорошо изучить. Девушка присела на кровать и опустила голову. - И я давал тебе время, разве нет? Объясни мне, что происходит? Что я сделал или делаю не так? Я ни черта не понимаю. Ты постоянно отталкиваешь меня так, будто бы я тебе неприятен. Я чем-то тебя обидел? Скажи, что я должен думать, когда ты так себя ведешь? – рыжеволосый парень опустился на колени перед сидящей девушкой, накрыв своей рукой её ладонь, и попытался заглянуть в повлажневшие любимые глаза. - Ты постоянно давишь на меня, так же как и сейчас, а я так не могу, - всхлипнув, она отвернулась от него. А в следующий момент он трепетно обнял её, прижимая к своей груди, и зашептал на ухо: - Прости, я просто не знаю как мне себя вести. Ты ничего не объясняешь, постоянно злишься на меня непонятно из-за чего и отвергаешь, когда я пытаюсь к тебе подойти. Я себя прокаженным чувствую. Прости, если я перегнул палку, - юноша не был отходчивым, но наученный горьким опытом, не хотел все испортить из-за своей чрезмерной эмоциональности. Вот только его действия возымели обратный эффект. - А ты не думал, каково мне? Ты думаешь, что только тебе одному тяжело? – она дернулась в его руках и вновь затихла, тогда он сам не выдержал, отстранил от себя и как-то придушено произнес: - Так объясни мне, расскажи, что происходит, и что я могу сделать! Прекрати от меня убегать, - уткнувшись головой в хрупкое плечо, юноша надрывно дышал, силясь не сорваться на крик снова. Они ходили по замкнутому кругу. - Рон, почему ты такой… - слезы хлынули с глаз девушки, она вырвалась из его рук и направилась к выходу. - Какой такой? Да что не так, ты можешь сказать или нет?! Мне надоела эта чертовщина, что происходит между нами! Куда ты опять собралась? Снова сбегаешь, ничего не объяснив? - Я хочу побыть одна, - только и ответила девушка, закрыв за собой дверь с другой стороны. Мимо ошалелых однокурсников она пронеслась быстро, и не проронив ни слова. Остановить её пытался разве что дернувшийся Гарри, который тут же решил, что его поддержка сейчас нужнее Рону. Гермиона сильная и если есть какая-то проблема, она со временем сама всё расскажет. А попадать под горячую руку подруги ему хотелось меньше всего на свете. Брюнет зашел в комнату, где находился его лучший друг. Тот, сгорбившись, сидел на полу и бился затылком о стену, закрывая лицо руками. Подобные ссоры очень сильно отражались на вечно весёлом Уизли, который в такие моменты был сам не похож на себя. Примерно как сейчас. И чем помочь другу, Поттер не имел ни малейшего понятия. В такие моменты он сам себя ненавидел. В такие моменты оба гриффиндорца жалели, что не умеют читать мысли. Всё могло бы стать гораздо проще. - Гарри, ну хоть ты мне скажи, раз я такой тупой и не понимаю ничего. - Если бы я, хоть примерно понимал, что происходит между вами, - темноволосый покачал головой и тяжело вздохнул. - Ей трудно, я это вижу, но как я могу что-то понять, если она ни черта не говорит? Мысли читать я не умею, - он грузно выдохнул воздух сквозь стиснутые зубы и сгорбился еще пуще прежнего. - Не переживай, вы еще помиритесь, ты же знаешь Гермиону, она всегда была вспыльчивой, но быстро отходит, дай ей время, - юноша поправил очки и протянул ему руку. Тот раздосадовано застонал и ухватившись за его ладонь, принимая помощь, встал. - И что потом? Отойдет она, допустим, но проблемы это не решает. Черт, да в последнее время мы вечно ссоримся из-за любого повода, при том, это именно с её подачи. Чтобы я не делал, она все воспринимает в штыки и ищет причину, чтобы закатить скандал. - Я обещаю, что поговорю с ней, может она разъяснит мне в чем дело. - Спасибо, друг, - выдавив вялую улыбку и бросив на Поттера благодарный взгляд, отчеканил рыжеволосый и они вместе вышли в гостиную. На них тут же обратились все взгляды, полные любопытства и жгучего интереса. Но кормить этих стервятников сплетнями вовсе никто не собирался, слишком уж личное. Хотя , судя по всему, большая часть разговора происходила во всеуслышание. Говорить ни с кем не хотелось и поэтому, Уизли скомкано попрощавшись с другом, ушел из комнаты, желая побыть наедине со своими мыслями. *** Вообще, он совершенно не понимал Гермиону и не мог найти объяснения её поступков. Вот и сейчас, она сбежала от разговора, в очередной раз сделав его виноватым. Хуже всего то, что он и вправду чувствовал себя таковым. Правда, в чём его вина не имел никакого представления. А девушка полностью связала ему руки, не дав даже шанса попытаться что-либо исправить. И это было странно. Они трое всегда были близки и делились с друг другом всем. В такие моменты девушка шла если не к нему, то хотя бы к Гарри. Он знал об этом и не ревновал больше, понимая, что его друзья не увлечены друг другом в этом смысле. Теперь он надеялся лишь на то, что хотя бы другу удастся разобраться, в чем тут дело. В последнее время их отношения стали, мягко говоря, натянутыми. Юноша никогда не считал себя излишне романтичным или чувствительным, поэтому, наверное, не сразу понял, что-то не так. А может всему виной его непроходимая тупость. Но факт оставался фактом: в какой-то миг всё изменилось. Девушка стала избегать его, старалась не оставаться наедине и не подпускала к себе слишком близко. Да, может он и был чересчур настойчив, но ведь его тоже можно понять. Однако, теперь вопрос секса отошел на второй план, потому что дело было не только в нём. К нему относились, словно к чужому. Будто бы и не он был рядом всё это время. Они по-прежнему звались парой, хотя уже как минимум месяц никакого физического контакта у них не было. И теперь, когда гормоны немного поутихли и он смог прислушаться к своим чувствам, горечь обиды зажглась где-то в глотке, мешая нормально дышать. Теперь перед глазами один за другим вставали эпизоды, как Грейнджер выдергивала руку, отходила от него и затравленно смотрела, будто с ним что-то не так. Может, он и не был слишком хорошим парнем, но такого отношения ничем не заслужил. Или он один так полагал. *** Девушка, нервно озираясь по сторонам, шла по темным коридорам Хогвартса, опасаясь встретить Филча или кого-то из преподавателей. Покрасневшие от слёз глаза нестерпимо жгли и видеть дорогу в кромешной темноте было еще сложнее. Хотя, она уже и не раз использовала этот путь, чтобы покинуть стены магической школы и знала его наизусть, все равно боялась наткнуться на кого-то или поднять шум. Длинные волнистые волосы спутались и падали на лицо, закрывая обзор. Она отбросила их за спину и еще раз оглянулась назад, проверяя нет ли никого рядом. В этом время суток все находились либо в своих общежитиях или в личных комнатах. Разве что надоедливый Филч со своей мерзкой кошкой мог бродить где-то поблизости. В памяти всё еще ярко стоял образ Рона, что поднимал в душе болезненный ком, сплетенный из жалости, вины и горечи. Гриффиндорка не знала как ей поступить. На самом деле, сейчас она ощущала себя отличным примером типичного слизеринца, ведь это для них вести себя столь низко и двулично было в порядке вещей. А она сейчас на студентку благородного и честного факультета уж никак не тянула. Но и поделать со своими чувствами ничего не могла. Как рассказать все Рону и как он это воспримет? Если возненавидит, то будет полностью прав. И еще Гарри. Боги, как она боялась потерять этих двоих. Её раздирали противоречия. Отказаться от чего-то одного, девушка не могла. А сохранить всех, тоже не представлялось возможным. И всё, что было в её силах, так это тянуть как можно дольше, медленно сходя с ума и изо дня в день, доводя Уизли до нервного срыва. На самом деле, именно это её и злило. Почему он был таким хорошим, таким правильным? Таким, какой ей самой никогда не стать. И каждый раз, когда он смотрел на неё взглядом побитой собаки, пытался помириться и извиниться, сам не зная, что вины его здесь нет, ей становилось тошно от себя. Тошно от своей лжи, обмана и лицемерия. Тошно от того, что она выставляла себя жертвой и делала из него подлеца, понимая, что это отличный способ заставить его чувствовать себя виноватым и таким образом убежать от серьезных разговоров и откровений. Она до ужаса боялась тех правдивых ответов, которые не могла дать. Но рано или поздно будет обязана. Но пока она тянула. Пока еще было время. Юная волшебница достала палочку и только хотела произнести заклинание аппарации, как вдруг позади раздался вкрадчивый, но такой знакомый голос: - Люмос – коридор озарило свечение второй волшебной палочки. - Мисс Грейнджер, вы же знаете, что аппарировать в школе строго запрещено? - Профессор Снейп, с чего вы взяли что я… - перед ней во всём своем устрашающем величии стоял преподаватель по ЗОТи и зельеварению, чья волшебная палочка сияла нежным, синеватым цветом, блеском отражаясь в пугающе темных глазах. - Я уже не в первый раз вижу вас здесь и знаю, куда и зачем вы направляетесь, Мисс Грейнджер, - в его глазах промелькнула едва заметная брезгливость. Может многие и думали, что взгляд Бывшего Пожирателя всегда был полон отвращения, это было не так. А сейчас девушка отчетливо ощутила волну неприязни, направленную на неё. - Откуда вы знаете? - Вы всерьез полагаете, что в этой школе что-то происходит без моего ведома? Даже у стен есть уши, - прохладное дыхание опалило её щёку, когда он склонился ниже и практически прошептал эти слова. От осознания ситуации у волшебницы подогнулись колени. Она не хотела быть раскрытой. Только не так. Правда, именно с ним договориться будет просто невозможно. - Я позволю вам уйти, - девушка подумала, что ослышалась и подняла недоверчивый взгляд на профессора, взглянула вопросительно, склонив голову набок. - Почему? - Если вы ответите, по какой причине видитесь с Виктором Крамом по ночам и для этого каждый раз сбегаете из школы. Насколько мне известно, вы с Уизли-младшим состоите в отношениях, и как я понимаю, он о ваших приключениях не знает, - то, что он знает настолько много, девушку шокировало, что было заметно по её широко распахнувшимся глазам. Вот только зачем ему это всё? Не похоже на Снейпа интересоваться чем-либо или кем-либо. Хотя, кто знает, что у него на уме. - Простите, профессор, но почему вы спрашиваете о таком? - отвечать на подобные вопросы крайне не хотелось, хотя судя по его взгляду, он и так всё знал или, как минимум, догадывался. - Идите, мисс Грейнджер, и советую вам не попадаться больше, в следующий раз вас могу поймать и не я, - туманно отозвался темноволосый мужчина и скрылся в глубине темных коридоров. Какое-то время девушка пялилась ему вслед ничего не понимающим взглядом. *** На следующее утро за гриффиндорским столом шли бурные обсуждения вчерашних событий. Рона и Гермионы еще не было, и все предсказуемо налетели с расспросами на бедного Поттера, который и сам толком ничего не знал, ведь встретится с Герми вчера у него так и не вышло. - Ребята, это их личное дело, не лезьте в чужие отношения. Захотят – сами расскажут, вам заняться больше нечем? – нервы Национального героя уже не выдерживали. После его слов, как ни странно, все угомонились и наконец, отстали от него, переключившись на другие темы. Он выдохнул и стал оглядываться по сторонам, ища глазами парочку друзей, которые почему-то не спешили показываться. Первой пришла Гермиона, которая невозмутимо села рядом, будто не заметив, как разом смолкли разговоры за общим столом. Она приступила к еде, едва заметно кивнув ему в знак приветствия. Под глазами у девушки залегли тени, и весь вид был какой-то уставший. - Куда ты вчера делась? Я хотел поговорить с тобой, - тихо проговорил Гарри, склонившись к подруге. Та едва заметно дернулась, но всё так же спокойно ответила: - Были дела, потом как-то расскажу. - Что за секреты, Герми? - Не понимаю о чем ты, - она, как ни в чем не бывало, продолжила трапезу, старательно отводя взгляд. - Доброе утро, - по другую сторону от него, на скамью тихо приземлился Уизли, бросив мимолетный взгляд на напрягшуюся, с его приходом, Грейнджер. - Доброе, - кисло отозвался брюнет, с досадой понимая, что единственное сходство их троицы заключалось в ослином упрямстве. К слову, его друг выглядел не свежее своей девушки, видимо ночка для обоих выдалась бессонной. Вот только Рон точно провел её в своей постели, а девушки с их курса сказали, что утром Гермионы никто не видел, казалось, что и ночевала она не в общежитии. Когда время завтрака подошло к концу, к их столу неожиданно подошел Малфой со своей свитой. Гарри уже набрал воздуха, чтобы послать хорька куда подальше, но как оказалось, сегодняшняя порция яда предназначалась не ему. И как ни странно, его это расстроило. - Уизел, что-то ты сегодня выглядишь не очень, хотя от обычного отвратительного вида отличаешься не сильно. Что случилось, неужели твоя подружка вновь тебя продинамила? Рон, который, сейчас и без того находился не в лучшем расположении духа, разъяренно вскочил со своего места, кидаясь с кулаками на самодовольно улыбающегося блондина. - Заткнись, чертов хорёк! Свали отсюда и не лезь не с своё дело, напыщенный придурок, - рыжеволосый пытался достать до Драко, который с ухмылкой наблюдал, как Гарри с трудом удерживает друга от того, чтобы его не покалечить. - Да, Потти, сочувствую тебе, не повезло с таким тупым дружком, но ты сам знал, что выбрал, - светловолосый окинул брюнета странным взглядом и подошел ближе, провоцируя этим Уизли еще больше. - А ты всё ревнуешь, Малфой? Поди до сих пор не смирился с тем, что я не твой…друг, - последнее слово он добавил после красноречивой паузы, с удовольствием замечая, как по аристократическому лицу пошел неловкий румянец. Это даже было в какой-то степени мило. И проделанный эффект пришелся ему по душе. И даже Рон в его руках как-то затих, глотая воздух и шокировано выпучив глаза. - Придурок, шрамоголовый, не путай меня со своим дружком! Это он видимо, у нас по мальчикам, потому что ни одна нормальная девчонка не согласиться с ним спать. Даже грязнокровка и та, видимо из жалости с ним встречается. Эй, Уизел, не думал на другую сторону перейти? Поди больше успеха будет, - компания слизеринцев громогласно рассмеялась, а в следующий момент кулак Гарри встретился с аристократическим носом чистокровного волшебника. Последний громко взвыл, хватаясь за травмированное место и что-то угрожающе прошепелявив, устремился прочь, вместе со своей сворой прихвостней. - Спасибо, Гарри, - с улыбкой поблагодарил друга рыжеволосый и обернулся назад, там где должна была сидеть Гермиона. Но её там не оказалось. Откуда другой факультет узнал о разногласиях славного гриффиндорского трио, оставалось, только догадываться. Видимо, в этих стенах и вправду было сложно что-либо утаить. Хоть Рон никак не показывал, что произошедшее утром его задело, однако весь день парень был до странного молчалив, лишь иногда хмурясь и мотая головой, будто, пытаясь избавиться от какой-то неприятной мысли. В такие моменты, Уизли был по-настоящему счастлив, что они не читают мысли друг друга. Иначе, вполне вероятно, он сгорел бы со стыда. Потому что те мысли, которые стали с завидной частотой приходить на ум, пугали даже его самого. Нет, сначала, конечно, его сильно задели слова белобрысого хорька насчёт их отношений с Герми, но вот то, чего он никак не ожидал, так это, что простая шутка на счёт смены ориентации так сильно засядет у него в голове. В смысле, он конечно никогда об этом не думал и парни его не привлекали от слова «совсем». Однако, так просто перестать думать об этом не получалось. Он кидал задумчивые взгляды на одногруппников, даже на Поттера и тут же кривился. Ну не могла его бедная фантазия такого вообразить. Скудное воображение решительно отметало и закрывало цензурой даже малейшие надуманные образы, видимо, щадя его хрупкую, нежную психику. Нет, это была лишь очередная не блещущая интеллектом шутка заносчивого засранца и он скоро об этом забудет. К тому же, ему нужно что-то делать с его текущими отношениями с вполне реальной девушкой. Если бы он имел хоть какой-то сексуальный опыт, то, наверное, такие глупости даже не пришли бы ему в голову. А так, это просто избыток тестостерона в крови буянит. Да. Именно так и никак иначе. Кивнув самому себе, он расслаблено откинулся на спинку стула и посмотрел на потолок, прикрыл глаза. Вдохнул. Выдохнул. Еще раз вдохнул. Еще раз выдохнул. Так. Какого боггарта, он всё еще думает об этом?! *** Полуобнаженное тело лишь в одних пижамных штанах распласталось на скомканных простынях. Ждущий, просящий взгляд перехватывает чужой, с голодным, жадным блеском в темных, манящих глазах. Крепкие руки изучающее скользят по его телу, сжимая и поглаживая, заставляя выгибаться дугой от провокационных прикосновений и почти болезненного жара между ног. Ему хочется чувствовать его всюду. Его руки на своей плоти, быть вжатым в постель сильным телом и ощущать его в себе. Губы, которые всегда казались сухими, сейчас осыпают мягкими поцелуями его плечи и грудь, заставляя толкаться бедрами вверх, сгорая от желания близости и чего-то большего. Хриплый, неожиданный смешок вырывается из тонких уст мужчины, нависшего над ним. Так странно слышать что-то кроме едкой иронии и полного желчи сарказма, видеть эти бледные губы, растянутые в улыбке. Странно, он никогда не слышал, чтобы тот смеялся. А зря, звучит действительно красиво. Когда тот вновь склоняется над его грудью, лаская языком торчащие соски, копна темных волос ниспадает вниз и скользит по разгоряченной коже, заставляя покрываться мурашками до самых кончиков пальцев на ногах. Мужчина приспускает его перепачканные смазкой штаны, высвобождая стоящий член наружу, неспешно ведёт кончиками пальцев от самого основания и до головки, горящим взглядом ловя его реакцию, а жадными губами отнимает каждый судорожный вдох, будто запрещая ему дышать без его разрешения. А после эти губы накрывают головку, погружая его в горячее, нежное нутро. Он и представить не мог, что Снейп может оказаться таким темпераментным в постели. Внешне мужчина никогда не показывал такого себя. Так. Стоп. Снейп?! Мужчина?! Что?!! Рыжеволосый подорвался с постели, глубокими глотками вдыхая воздух и пытаясь прийти в себя после странного «мокрого сна». Что. Это. Было?! Парень судорожно сбросил с себя одеяло, намереваясь пойти в душ, дабы освежить голову ледяной водой. И тут же заметил маленькую, но весьма деликатную проблему. На его пижамных штанах расползлось влажное пятно. Он кончил. Мерлинова борода, он кончил от того, что ему приснилось, как Великий и Ужасный Северус Снейп сосал его жалкий член. - Филча мне в прабабки, что это было? – юноша в ужасе взирал на себя, пытаясь понять, в какие степи понесло его воображение и как такое вообще могло ему присниться. Он ведь никогда не думал о таком, и уж тем более, не желал представлять кого-то, вроде их злобного профессора по зельеварению. - Рон, чего ты так рано подскочил? Еще целый час до подъема, - сонный голос Поттера вырвал его из размышлений. Он быстро прикрылся одеялом, хотя другу и не было дела до него, так как тот уже перевернулся на другой бок, накрывая голову подушкой. Воспользовавшись тем, что его никто не увидит в таком состоянии, юноша поспешно встал с кровати и направился в купальню, желая смыть с себя остатки этого ужасного пробуждения и заодно выстирать позорное пятно. Еще не хватало насмешек от гриффиндорцев и сальных шуточек про его грязные сны. Уже стоя под ледяными струями воды, парень пытался прийти в себя. Память услужливо подбрасывала ему картинки из сновидения, сбивая всю концентрацию к чертям. К завтраку он явился весьма помятым и замученным. - Что-то случилось? На тебе лица нет, - взволнованно спросил Гарри, положив руку ему на плечо. - Ничего такого, - отозвался рыжеволосый и спросил следом, - Гарри, а тебе никогда не хотелось попробовать с мужчиной? Брюнет опустил взгляд на свою руку, сжимающую плечо друга и поспешно убрал её в карман брюк. Уизли захотелось побиться головой о стену от собственной глупости. - Нет, ты не правильно понял, я не к тому…эм…в общем, забудь, просто не вспоминай, ладно? Я просто так спросил, - по тяжелому взгляду зеленых глаз он понял одно. Хрен, что друг такое забудет. Брюнет кивнул, а потом опасливо добавил: - Хорошо, Рон, ты конечно мой лучший друг, но я не… - Гарри, я сказал: забудь. Ты не правильно меня понял. - Вот как, ну и славно. - А если бы на моем месте был Малфой? - Рон! - Всё, забыли-забыли. От вида слегка зарумяневшихся щёк друга хотелось смеяться и в то же время это настораживало. Неужели его другу нравится парень? Хотя, не ему осуждать чужие вкусы, в то время как сам… О, Мерлин. Нет, у него другая ситуация, ему не нравятся парни. У него есть любимая девушка. А сон ничего не значит. Глупости это всё. Приблизительно так, он повторял себе это, словно успокаивающую мантру вот уже несколько дней к ряду. Ночами ему снова снился чёртов зельевар, а днём голову не покидали навязчивые мысли. В своей жизни он никогда еще столько не думал о парнях и уж тем более о Снейпе. Даже проблемы с Гермионой отошли на задний план, хотя он не раз пытался выловить её для разговора, однако та, походу избегала и его, и Поттера. С каждым днём, чем больше он думал об этом, тем больше запутывался в собственных чувствах. Стоило представить себя с мужчиной, как тут же становилось противно и отвратительно от самого себя. Будто бы ночью это были чужие сны, а не его. Потому что как иначе это объяснить? Он не возжелал Северуса или любого другого лишь из-за игры гормонов и полового созревания. Но перестать думать об этом не мог. Всё казалось таким противоречивым. И от этого он чувствовал себя лицемером. Потому что говорил и думал одно, а где-то глубоко подсознание нашептывало ему, что он маленький лжец и сам не знает, чего он хочет на самом деле. *** На занятиях по зельеварению он старательно избегал смотреть на профессора, будто боялся, что тот может прочесть его мысли. Колючий взгляд глубоких темных глаз в реальности не был похож на тот, каким был в его снах – теплым и ласковым или голодным и жаждущим. Странно было и то, что хоть он и не видел, зато мог прекрасно ощущать пронизывающий пристальный взгляд, который на него бросал бывший Пожиратель смерти. Но тот ничего не говорил и даже вызывал его крайне редко. Хотя, его на самом деле, это мало волновало. Большей проблемой было возбуждение, которое рыжеволосый усиленно скрывал под мантией, когда прислушивался к бархатистым ноткам зачаровывающего, чуть грубоватого голоса. Сразу всплывало в памяти то, как этот голос менялся в его снах. И это совсем не помогало ситуации. Поэтому в один день юноша не выдержал. Он не сказав ни слова, потащил Гарри за руку подальше от чужих ушей, не желая становится сенсацией пикантных новостей Хогвартса. Не такой славы желала ему его мать. Тогда он рассказал лучшему другу всё, что тревожило его эти дни. Тот не выглядел слишком удивленным, хоть и не ожидал, что дело касается Северуса. - Ну, Снейп, он, если присмотреться, довольно симпатичен, с моей точки зрения, - судя по взбешенному взгляду и, налитым кровью, глазам рыжеволосого, с такой поддержкой он мог идти далеко и надолго. - Я не спрашивал, в твоем ли он вкусе, мне плевать, лучше скажи, что мне делать с этим? - А что ты хочешь от меня услышать? Можешь пойти и попросить у него немного зелья «Без сновидений», может на какое-то время поможет, - пожал плечами брюнет, явно не зная чем тут еще поможешь. Он не видел в этом большой проблемы, ведь романтических чувств Рон к профессору не питал, а физиология в их возрасте дело обычное. - Да уж, я бы мог попросить Гермиону его приготовить, хотя не смог бы ей объяснить, зачем оно мне, да и не видел я её в последнее время. Только на занятиях и мельком на обеде. Видимо она нас избегает. - Это очевидно, вот только почему? - Без малейшего понятия, так же, как и что мне сделать, чтобы выкинуть Снейпа из головы, согласись, это же странно? Почему мне сниться именно как мы с ним…- Уизли демонстративно скривился, боясь признаться даже самому себе, что наедине с собой, он уже не был столь категоричен. - Не продолжай, пожалуйста, я более чем уверен, что не хочу это слышать, тем более, что я и так знаю, что приблизительно происходит. - А я бы хотел услышать то, что хотел сказать мистер Уизли, - голос профессора раздавшийся так внезапно, пригвоздил обоих к земле, лишая возможности пошевельнуться. - Профессор Снейп, это…мы не о вас говорили, - его оправдания звучали жалко и оставалось лишь надеяться на то, что преподаватель пришел хотя бы под конец разговора. - Довольно, мистер Уизли, я желаю видеть вас в своем кабинете сегодня вечером ровно в 18:00 и без опозданий, - окинув застывших парней непонятным взглядом, бывший Пожиратель Смерти неспешно удалился из их поля зрения, дав наконец-то возможность перевести дыхание. - Что ему нужно? – рыжеволосый с тревогой посмотрел на друга, ища в нём поддержки. Тот пожал плечами и ответил: - Надеюсь, он просто снова играет в свои странные игры и ничего страшного тебе не грозит. Может отработку назначит или очки снимет, не страшно, - хлопнув товарища по плечу, брюнет направился в общежитие. А Уизли посмотрел на время и понял, что времени до встречи с профессором осталось не так много. Внутри всё похолодело. *** Темноволосый мужчина неспешно брёл по коридорам Хогвартса, не обращая внимания на снующих тут и там студентов, которые, при виде его, пытались слиться со стеной и незаметно проскочить мимо. И без того от вечно мрачной и хмурой фигуры веяло чем-то темным. Негативная энергетика ощущалась буквально физически, распространяясь вокруг профессора зельеварения. На бледном лице залегла складка, будто бы, он думал о чем-то волнующем его, хотя многие, кто плохо знал Северуса, вообще не считали, что этот человек способен о чем-либо переживать. А думал профессор о ненавистном львином факультете, куда, видимо, всегда стекались всевозможные идиоты. Даже во времена его юности, корда он сам еще был студентом, Гриффиндор казался ему слишком шумным, глупым и отчаянным факультетом. Видимо, и вправду, туда попадали схожие по характеру личности, которых объединяла наивность, доверчивость и склонность к чрезмерной симпатии. Стереотипно все считали самым подлым и коварным Слизерин, вот только, так могли думать лишь недальновидные глупцы. На самом деле, мало кто задумывался о том, насколько отвратительными могут быть те, кого принято считать образцом чести и благородства. Насколько жестокими они могут быть. И как порой лицемерны. Может быть змеиный факультет не славился добротой и праведностью, зато у них было понятие преданности и честности. Им не нужно было притворяться и строить из себя тех, кем они не являлись. Ведь все и так заочно обвешивали их ярлыками и остерегались. А им и делать ничего не нужно. Просто быть собой. Гораздо ужаснее, по мнению, Снейпа, жить среди лицемеров и лжецов, которые так легко способны предать и отвернуться. Стоит тебе лишь виделиться из толпы или сделать что-то, что не по нраву остальным – тебя затопчут. Твои же друзья и товарищи, что вчера весело смеялись вместе с тобой, уже сегодня так же смеясь, будут один за другим всаживать тебе ножи в спину, с упоением слушать хруст твоих костей и улыбаться. Смеяться. Потому что ты смешон. Ты правда верил, что ты кому-то из них нужен? Ты нужен, пока ты им угоден. А потом ты просто мусор. Нет ничего хуже этого. Ничего хуже, чем верить, стремиться к чему-то, быть всеми любим, а после получать тонны насмешек и плевков от тех, кого еще вчера, ты, по своей глупости, считал семьей. Нет, Снейп никогда не был таким. Увольте. Его с самого начала никто не любил и обидные слова и оскорбления стали привычными уже давно. Стали нормой. А потом он вырос. И многое понял. И был даже немного благодарен жестокой судьбе. Вот только, на своем веку, он повидал многих таких отчаянных глупцов, сражающихся за близких и потом гниющих в одиночестве. Что с ними стало, даже не хотелось представлять. Людская порочность, зависть, жадность – то, что есть в каждом, но по-разному влияет на людей, ломало многих. Вот почему он ненавидел львиный факультет. Не смотря на предрассудки, Гриффиндор был соткан из противоречий: лжи и чести, низости и доблести, страхов и благородства, отваги и трусости. А вот Слизерин впитал в себя всевозможные пороки и грязь, живущую в людских сердцах, но его студенты научились с ними жить. Именно поэтому для них было проще справляться с тьмой в их душе, чем хваленым героям, которые были так легко внушаемы и беспомощны перед собственными слабостями, что ставили их на колени, вынуждая трусливо закрывать глаза и приклонять голову перед собой. Когда он думал об этом, то понимал, что и вправду ненавидит Гриффиндор. С самого детства у него была причина на это. Лили Эванс. Единственный человек, который настолько сильно смог проникнуть в его душу. Единственная девушка, которую он смог полюбить, но не смог удержать. Да и никогда бы не смог. Северус не мог вспомнить ни одного момента, когда он действительно получал то, чего хотел. Как бы он за это не бился. Как бы не стремился к желаемому. Всё ускользало сквозь пальцы. Всё, чем он хотел обладать – всегда отнимали другие. И сейчас было тошнотворно забавно. Наблюдать повторение той же картины, что и много лет назад. Не совсем подобная ситуация, но суть та же. Не то, чтобы Рон Уизли хоть чем-то, напоминал ему его возлюбленную. Вовсе нет. Но, что-то глубоко, в казалось бы, уже омертвевшей душе трепетало при взгляде на совсем еще юного мальчишку. Может такой же ясный и доверчивый взгляд, пусть не зеленых, но не менее чистых голубых глаз, завораживающий его. Или огненные лохмы волос, в которые иной раз так хотелось зарыться рукой, но статус и отношения тому не способствовали. Он сам не знал в чем тут дело, но к пареньку влекло. В груди вновь расветало желание защитить, уберечь, спасти. И в то же время понимание того, что он не принадлежит ему, отчаяньем врезалось в грудную клетку, поднимая из глубин сознания что-то темное, жестокое, властное. То, что Снейп всегда ото всех скрывал, пытаясь казаться равнодушным и безучастным ко всему. И теперь он снова вынужден смотреть на то, как дорогому существу вновь причиняют боль. Как он уже говорил: он ненавидит гриффиндорцев. За их трусость, слабость, безответственность. А еще за то, насколько они бывают хрупкими и доверчивыми. Так же как Лили. Снейп никогда не считал, что мерзавец Джеймс был её достоин, но его мнения никто и не спрашивал. Как и сейчас. Грейнджер всегда казалась ему довольно надежной и благоразумной, однако сейчас поступки волшебницы поднимали бурю в душе бывшего Пожирателя. Но влезать в их отношения он вовсе не собирался. Всё равно, подобное всегда всплывает на поверхность, подобно гниющему в реке трупу. Скользкая и грязная ложь никогда не уйдет на дно ни под весом ни одного камня. Веревка, удерживающая камень, рано или поздно соскользнет, и разлагающаюся истина явится на свет, забивая нос мерзким запахом вранья и предательства. Именно своей непонятной схожестью с Лили, своим никому ненужным благородством, верой и преданностью, так раздражал его рыжеволосый мальчишка. Почему он был столь наивен и позволял с собой так поступать? И что в этой ситуации мог сделать сам Северус? Только сломать. Выжечь эту глупую детскую привязанность до основания. Задушить собственными руками все зачатки надежды и доверия. Разрушить его веру в непоколебимость чувств и верности. И заполнить его собой. *** В дверь негромко постучали. Рыжеволосый юноша неуверенно переминался с ноги на ногу, долгое время не решаясь поднести руку и открыть дверь. Он понятия не имел, чего ожидать от преподавателя. - Входите, мистер Уизли. - Профессор Снейп, я… - Рон попытался подобрать слова, чтобы объяснить тот неловкий разговор, свидетелем которого стал Северус, но тот махнул рукой, обрывая его на полуслове, явно не желая слушать заранее придуманные отговорки. - Вы не желаете закончить то своё высказывание? – Снейп отложил записи, неспешно встал из-за своего стола и стал пугающе медленно приближаться нему. Юноша попятился назад, подсознательно чувствуя непонятную угрозу, исходящую волнами от мрачного преподавателя. На лице последнего расцвела странная усмешка, когда он заметил попытки мальчишки сбежать. Сейчас мужчина напоминал хищника, который загнал в угол дичь и наслаждался ароматом чужого страха и выражения безысходности на лице. - Мы просто болтали всякие глупости, профессор, - он весь съежился под насмешливым взглядом мужчины, который всё приближался к нему. - Так почему же вы так яростно скрываете правду и краснеете глядя мне в глаза? Неужели вам есть чего стыдиться? – чёртов Снейп допытывался до него, вынуждая опустить голову, дабы скрыть пылающие щеки и лихорадочный блеск в глазах. Он не видел насколько близко мужчина успел к нему подойти, поэтому когда на плечо легла чужая рука, резко вздрогнул и попытался уйти от чужого прикосновения. - Я всё вам объяснил, не знаю, что здесь еще добавить, если вы хотите назначить мне отработку или снять баллы, то просто сделайте это, - он и сам не знал, откуда взалось столько смелости дерзить Снейпу, но от этой давящей и непонятной атмосферы ему было неуютно и почему-то страшно. Северус не был похож сам на себя. Будто бы и не он вовсе. Вместо равнодушия на лице интерес, на губах понимающая ухмылка, а в глазах будто пылало чёрное пламя одержимости. Он не знал чего ожидать от такого Снейпа. А хуже всего было то, что от непосредственной близости мужчины, от запаха исходящего от него, он ощущал как в штанах становится теснее. И большое всего парень опасался, что его плачевное положение заметит преподаватель, который своими провоцирующими действиями отнюдь ему не помогал. Поэтому, он впал в настоящий ступор, когда Северус, вместо того, чтобы отойти, прижался своим бедром к его паху и выдохнул на ухо: - Вы об этом так яростно не хотели мне рассказывать, мистер Уизли? – подобное формальное обращение в их щекотливом положении воспринималось как пощечина. Парню стало невыносимо стыдно и неловко, под веками защипало, а в уголках глаз собирались слезинки. Рон и вправду не понимал чем заслужил такое презрение и издевательства от этого человека. Он не виноват, что тело так реагирует, зачем его так унижать и тыкать носом в его ошибки? - Если вы и сами всё поняли, то отпустите меня, пожалуйста, - он упрямо посмотрел тому в глаза и резко отодвинулся назад, спиной натыкаясь на запертую дверь. - Вы куда-то собрались, мистер Уизли? Наш разговор не окончен, вы еще не получили должного наказания, - от глубокого, властного голоса с легкой хрипотцой, юношу совсем повело. Застыв на месте, держа одну руку на дверной ручке, он обернулся назад и тут же оказался прижатым чужим телом сзади. - В таком случае снять очки или назначить отработку вы можете в любой другой раз, а сейчас мне нужно уйти, - повернув голову вбок, проговорил рыжеволосый, не замечая как опасливо сузились чёрные глаза после сказанного им. Он рвано вздохнул, когда ощутил, как чужие руки проворно забрались под одежду, а обнажившаяся кожа живота соприкоснулась с прохладной поверхностью двери. Теперь мальчишка чувствовал себя в западне. Зажатый с двух сторон, без шанса сбежать. - Вы никуда не уйдете, пока я не разрешу вам этого, - вкрадчиво произнес темноволосый мужчина, развязывая его мантию и с удовлетворением наблюдая, как ткань скользит вниз, а прижатое им тело мелко подрагивает. - Профессор, что вы делаете? – в неверии, он попытался оглянуться назад и посмотреть на преподавателя, однако тот внезапно ухватил его за волосы одной рукой, оттягивая голову назад и вынуждая смотреть вверх, а сам впился губами в шею, оставляя довольно болезненный ярко-алый след на светлой коже. - Можете считать, что ваша отработка уже началась, - свободной рукой мужчина грубо оглаживал его грудь, теребил пальцами соски, водил ими по ребрам, оставляя повсюду отметины от своих прикосновений, которые уже завтра, будут россыпью лилово-синих дорожек украшать его тело. - Я не понимаю зачем вы это делаете? – с придыханием спросил юноша, неосознанно подаваясь то вперед, то назад, когда к нему сзади плотнее прижалось чужое тело, а на пах спустилась ладонь. Чужое возбуждение упиралось в него и ответа ему больше не нужно было слышать. Парень загнанно дышал, морщил лицо, когда его сильнее оттягивали за волосы и больно прикусывали беззащитную шею. - Ты вообще мало, что понимаешь, не так ли? – со смешком спросил Снейп, путаясь пальцами в мягких рыжих лохмах, уже не сжимая, а просто нежась в них. Так, как он хотел сделать уже давно. Но не позволял себе. А теперь мог. Теперь он мог прижать мальчишку к любой поверхности, лишить одежды и присвоить. Эти мысли подстегивали его и дальше раздевать сопротивляющееся тело, грубо сжимать его в своих руках. Теперь он хотел видеть и упиваться его страхом. Раскрыть глаза на правду. Мир не бывает безоблачным и справедливым. Люди делают друг другу больно. И он сделает ему больно. Горячие ладони скользили по пылающей коже, болезненно впиваясь в неё пальцами, сдирали с него одежду, пока он стоял, даже не пытаясь противиться всему, что с ним делали. Возбуждение, несмотря на боль, которую ему причиняли, всё никак не проходило. Это было так странно. Он был странным. И Снейп тоже был странным. Какая-то мысль, что всё время мелькала на задворках сознания, наконец оформилась в нечто осязаемое и он начал дергаться в чужих руках, понимая, что всё зашло слишком далеко. И судя по всему, никому нет дела до его согласия. - Отпустите меня, немедленно! – рыжеволосый оттолкнул от себя неожидавшего этого брюнета и попытался открыть дверь. - Инкарцеро! – в следующий миг в него полетело связывающее заклинание, которое обездвижило его руки и ноги, связывая их плотными путами, и намертво пригвоздив спиной к стене. Северус довольно оглядывал результат, внимательно изучая его тело голодным взглядом. А парень с настоящим испугом смотрел, как тот вновь приближается, отложив палочку на стол и на ходу развязывая завязки на мантии. Мужчина с ленцой хищника, смотрел на него с вожделением в чёрных глазах, расстегивая пуговицы на манжетах. Сам же юноша, стоял прикованный, в приспущенных штанах и расстегнутой рубашке, полностью лишенный возможности как-то прикрыться или сбежать. - Вы же не сделаете этого, профессор? – парень умоляющее смотрел на него, надеясь, что тот передумает и отпустит его. Может у него и были странные фантазии, но это явно не было одной из них. - С чего ты так решил? – рука зельевара уже привычно запуталась в медных волосах, сильно сжимая и насколько это возможно притягивая лицо мальчишки ближе, чтобы в следующий миг его губы с остервенением впились в мягкие, слегка шероховатые и бездвижные. Естественно паренек ему не отвечал. Последнее, что он видел, это шок, застывший в остекленевших голубых глазах, перед тем как сомкнуть собственные веки, дабы полностью погрузиться в собственное удовольствие от обладание телом мальчишки. Тот заелозил под его руками, что теперь блуждали по слегка выступающим ребрам, подтянутому, благодаря квиддичу, животу, а пальцы грубо щипали и выкручивали затвердевшие соски, очерчивая подушечками ореолы. Тонкие губы терзали податливый рот, кусая и засасывая то нижнюю, то верхнюю губу, нахальный язык пытался протиснуться внутрь, но встретил преграду в виде плотно сжатых зубов. Упрямец. Неожиданностью стала рука, крепко сомкнувшаяся на его шее, пальцы надавили сверху, под челюстью, вынуждая его поморщиться от боли, и всё же открыть рот, чтобы пустить мужчину внутрь. Парень с силой сжал зубы, прокусывая ему губу и заставляя на миг отпрянуть от себя. Мужчину, подобная борьба только позабавила, он слизнул выступившую кровь и удерживая свою жертву за шею, вновь приник к влажным губам, давая тому ощутить на вкус собственную кровь. От металлического привкуса во рту юноша едва заметно скривился, но больше ничего сделать не смог. Путы, удерживающие его конечности, надежно фиксировали его движения. Чужие пальцы проникли под пояс и его брюк, скользнули по лобку, покрытому курчавыми, темно-рыжими волосками и обхватили стоящий колом член. От долгожданного и в то же время неправильного, по всем канонам морали, касания, он едва слышно застонал и расслабился, чувствуя, как чужая рука уверенно ласкает его, мнёт поджавшуюся мошонку, ладонь касается влажной и липкой головки. Горячее дыхание опалило чувствительные уши: - Что вам снилось, мистер Уизли? Всё было именно так? – насмешка в темных глазах раздражала и пугала одновременно. Расширившиеся зрачки сливались с радужкой, делая его глаза сплошь черными и оттого более ужасающими. Животными. Мальчишка упрямо молчал, сверля его взглядом. Впрочем, это никого не смущало. Он мог и сам проверить. - Видимо, вам очень пришлось по вкусу то, что вы видели, надеюсь, реальность вас не разочарует, - привычный сарказм появился в чуть охрипшем голосе. Брюнет слегка отодвинулся от него, отошел на пару шагов и не отрывая глаз, принялся снимать с себя рубашку, изредка слизывая всё еще выступающую на губе кровь. Хорошо его цапнули. Рон с тревогой проследил как рубашка плавно соскользнула с изящных плеч, открывая вид на довольно подтянутое тело, алебстрового цвета кожу, выступающие ключицы и темные ореолы сосков. Снейп, был красив, именно так как он себе и представлял. Правда, гриффиндорец никогда не думал, что придется увидеть это вживую. Зельевар принялся окончательно лишать его одежды, как-то умудряясь высвобождать руки и ноги так, чтобы путы тут же вновь связывали свою жертву, убивая на корню надежду вырваться на свободу. Теперь мальчишка стоял перед ним полностью обнаженный, скованный и смотрел так отчаянно и просяще, что внизу живота всё тяжелело и неприятно тянуло. Голубые глаза неверяще расширились, когда, словно в его сне, темноволосый преподаватель опустился перед ним на колени, сразу заглатывая его член, лишь слегка задев зубами головку, от чего по телу будто пропустили разряд тока. Он всхлипнул и затих, отвернулся, потому что стало стыдно и мерзко от самого себя. Он был напуган, ему было противно. Но он желал этого. Это то, в чем он не хотел себе признаваться, а сейчас осознание отвратительной, порочной правды дробило нервы. Губы на его члене сомкнулись плотнее, язык настойчиво массировал головку, забираясь кончиком под складки верхней плоти, щекотал уздечку, заставляя пальцы на ногах поджиматься, а кожу покрываться мурашками. Помогая себе одной рукой, мужчина пальцами другой руки собрал немного смазки и резко стал проталкивать влажные пальцы в его тело. Мальчишка застонал от болезненных ощущений, тут же напрягаясь, но мышцы не могли сопротивляться грубому вторжению, нехотя подаваясь. В животе всё напряглось, ощущение чужеродного предмета в себе казалось неправильным и причиняло дискомфорт. Рыжеволосый задергался, пытаясь уйти от прикосновений, но в следующий момент, пальцы оказались еще глубже в нём, быстро и грубо двигаясь внутри. Снейп встал, свободной рукой освободил одну его ногу и заставил забросить себе на пояс, второй же продолжал трахать его дырку. Смазки было мало и потому движение сухих пальцев создавало неприятное трение, доставляя очередную боль. Возбуждение давным-давно спало и теперь остались только боль и страх. Вот только до его состояния никому не было дела. Северус с мрачным удовлетворением в аметистовых глазах, наблюдал как он мелко дрожит, хмурит брови и морщит лоб, сцепливает зубы и кусает собственные губы, дабы заглушить постыдные стоны и мольбы. Мальчишка не собирался просить его. Это было видно по его взгляду. Даже сейчас, будучи в таком положении, он всё еще сохранял хваленое благородство и гордость львиного факультета. Что же, достойный гриффиндорец. Когда ему надоело ждать, а собственная жажда и возбуждение буквально иссушили его, мужчина отпустил юношу и пока тот не успел прийти в себя, развернул лицом к стене и вновь сковал, насильно раздвинув тому ноги. Колени едва ли держали парня, который чувствовал, как его ягодицы разводят в стороны, а в слегка припухшее отверстие утыкается влажная головка члена. Темноволосый расстегнул и слегка приспустил собственные штаны, тут же примеряясь, чтобы войти в желанное тело. Короткий, но полный агонии вскрик разнесся по стенам кабинета, не выходя наружу, благодаря заранее наложенному пологу тишины. Довольно крупный член вошел сразу наполовину, заставив Уизли глотать воздух, а его светло-рыжие ресницы слипнуться от выступившей влаги. Разрывающая боль и жжение сзади были невыносимы. Хотелось кричать, оттолкнуть, сбежать, сделать что угодно, только чтобы больше никогда не испытывать подобного. Выждав немного, Снейп качнулся назад и вновь вторгся в горячее нутро, так плотно и так восхитительно сжимающее его. Мышцы с каждым толчком слабо, но всё больше подавались, пока он не почувствовал, что вошел в мальчишку полностью. Тот зажимался, пытаясь избавится от проникновения, чем делал себе только хуже, напрягая и без того разорванные мышцы. Двигаться становилось легче, кровь, как оказалось, была довольно неплохой смазкой. Юноша уже не сдерживаясь, заливался слезами, чувствуя, что его рвут на куски, внизу всё отвратительно хлюпало и он хотел бы зажать себе уши. Лишь бы не слышать этих звуков, влажных шлепков кожи, не ощущать чужого горячего дыхания на своей шее, не видеть жадного, всепоглощающего взгляда черных омутов, когда его насильник поворачивал его лицо в бок и впивался в его губы, терзая их своим языком и зубами. Его грубо брали, насаживали на член и жестко имели, то короткими и рваными, то медленными и долгими толчками вынуждая царапать пальцами собственные ладони. Он чувствовал, как порой мужчина практически полностью ложился на него, грудью прижимаясь к позвоночнику, переводил дыхание и вновь натягивал его на себя. Слезы чертили дорожку на щеках, не успевая даже высохнуть, вновь стремительно бежали по лицу, стекали по подбородку. Его губы уже были все в ранках, искусанные и кровоточащие, как и он сам. Внезапно из него вышли, от чего он поморщился, так как натертая снаружи и внутри кожа и мышцы болезненно пульсировали и невыносимо пекли. Живот сводило от боли, но наружу, кроме смазки, смешанной с кровью ничего не выходило. Ноги постоянно тряслись и стоять становилось всё сложнее. Когда колени стали разъезжаться в стороны, его внезапно подхватили на руки и понесли куда-то. Прохладная и жесткая поверхность стола гадко холодила пылающую и мокрую от пота кожу. В спину врезалось перо, пачкая его в чернилах, а сама чернильница разлилась рядом. Северус перевернул его, вынуждая животом лечь на стол, вытащил из-под него перо и отбросил прочь. Сжимая пальцами упругие ягодицы, он, то сводил их, то разводил в разные стороны. А после снова ворвался в его тело одним сильным движением, натягивая до самого основания, так, что послышался звук шлепка его мошонки о промежность рыжеволосого. Юноша коротко вскрикнул и теперь с каждым новым толчком, как не старался, не мог молча сносить мучительную агонию, в которой сгорало его тело. Ткань приспущенных штанов на бедрах мужчины, изредка неприятно оцарапывала кожу и только больше раздражала. Еще пара коротких, но жестких движений внутри, и вот он чувствует, как внутренности его кишки заливает чужое семя. Струя спермы казалось бы обжигает израненное нутро, а мужчина над ним на несколько мгновений застывает, пребывая в блаженной неге. Короткий вскрик, практически всё, что Рон услышал от темноволосого, не считая громкого дыхания и пары стонов. Зато вот он, видимо, сорвал себе голос. Снейп не торопился покидать его тело, не сильно привалившись сверху, чертил на его спине какие-то узоры, вмокнув пальцы в разлитые чернила. В какой-то момент, до Уизли дошло, что его больше не удерживают путы. Вот только и сил пошевелиться уже не было. Да и не хотелось. Какая уже была разница. Вот уж правда, с ним точно что-то не так. Да пошло оно всё к черту. Так и есть. Он странный. - Ты ничего не скажешь? – внезапно раздался довольно спокойный голос над ухом. - А есть смысл? – накатила какая-то апатия. Уже не волновало ничего, и даже неформальное обращение преподавателя, он пропустил мимо ушей. - Смысл всегда есть. Не строй из себя жертву, ты сам тоже виновен в произошедшем. Внутри вскипела глухая ярость. В чём, он виновен? Он явно ничего равноценно ужасного не сотворил Северусу, чтобы тот так ему мстил. Злость прошла так же быстро, как и появилась. На смену ей пришло отвращение, что смешиваясь с жалостью и ненавистью к самому себе, Снейпу и всему, растекалось по телу и как-то странно успокаивало. - Мне интересно лишь одно: насколько мне известно, единственная, кого вы любили, была Лили Эванс, мать Гарри. Неужели мы с ней так похожи? – откуда взялось столько сарказма и яда в его словах, он и сам не мог объяснить. - Нет, Лили была намного красивее и чище, чем кто-то вроде, - с насмешкой отрезал темноволосый мужчина, старательно игнорируя, как внутри всё болезненно сжалось. Ответ Северуса задел за живое. Конечно, как мог быть запятнан человек, которого никто не пачкал. Которого не использовали, словно игрушку. Которого не ломали. Действительно, по сравнению с ней он был просто грязью. - Тогда зачем вы это сделали? – Снейп перестал водить пальцами по его спине, встал и отошел от него, набрасывая на плечи рубашку и на ходу натягивая и застегивая брюки. Юноша с трудом принял стоячее положение, кое-как опираясь рукой о стол. - Тебе пора, - Брюнет собрал свою одежду, повязал мантию, пригладил волосы одной рукой и вышел из комнаты, оставляя мальчишку наедине со своими демонами. Рон едко усмехнулся ему в след, с трудом доковылял до своей одежды, поднял её и застыл, увидев своё отражение в зеркале. Потрескавшиеся, кровоточащие губы, красные припухши веки, взлохмаченные волосы, несчетное количество синяков и засосов, потеки крови и спермы на бедрах, и заднице. Но не это привлекло его внимание. Взгляд выцепил рисунок, что зельевар оставил на его спине. Аккуратные линии складывались в красивую и очень жестокую, по своему смыслу картинку. Внутри рисунок не был зарисован. Лилия. Белая лилия. *** Он не помнил как дошел до ванной, как яростно тер всё тело мочалкой, пытаясь смыть с себя всю грязь, которой пропитался с головы до ног. Вода приобрела розоватый оттенок, от засохшей и запекшейся крови. Мелкие ссадины и ранки неприятно щипало, а снизу всё горело и заставляло тихонько вскрикивать от соприкосновений с горячей водой. Не помнил как дошел до спальни. Не помнил как лег в кровать и накрылся с головой одеялом, будто оно могло спасти его от кошмаров. Не помнил и того, как утром наорал на лучшего друга, когда тот пытался узнать что с ним и почему он не собирается на занятия. Гарри ушел, решив дать ему побыть наедине. Но вот легче от этого ему не стало. Он не помнил как потом провалился в беспокойный сон. Но зато он отчетливо помнил сумасшедший блеск в черных глазах, разрывающую боль и всепоглощающий страх. Да, он отлично запомнил то, как его сломали. *** Несколько дней Рон не посещал занятия и практически не вставал с кровати. Двигаться да и вообще пошевельнуться в первое время, было довольно трудно. В туалет ходить больно, есть не хотелось, сдвигать ноги тоже было сложно. Разорванные мышцы адски жгло и при каждом передвижении тянуло и саднило. Но несколько дней постельного режима, чудотворной мази и сна сделали своё дело. Внешне он был почти в порядке. Но на этом всё. За это время лишь Гарри не раз пытался поговорить с ним, но натыкался на стену равнодушия и безразличия. Хотя, только благодаря ему к Рону никто не лез, и ему было позволено пропускать занятия. Впервые за несколько дней, Уизли решил выбраться на прогулку. Время он специально выбрал такое, чтобы никого не было. Неспешным шагом, он гулял вдоль озера, любуясь на тонкий слой льда, покрывший поверхность воды. Когда парень направился обратно, увиденное, заставило его спрятаться за деревом и напрячь слух, чтобы услышать чужой разговор. На ступеньках сидели Гарри и Гермиона. - Ты вообще не собираешься говорить Рону о Викторе? Думаешь, это честно по отношению к нему? – Поттер напряженно вглядывался в лицо Грейнджер, которая выглядела слишком усталой, чтобы спорить с ним. - Я давно собиралась, но не знаю как это сделать, понимаешь? Он не простит, а я боюсь его потерять. Рон, он ведь славный, так добр и всегда понимающе относился к моим заскокам. Гарри, он извинялся передо мной каждый раз, как мы ссорились, а я злилась на него за это и на себя тоже. Потому что это я должна была просить прощенья, а не он, - на карих глазах блеснули слёзы. Раньше, он верил, что судьбой уготовано ему стирать их с её щек и превращать в ослепительную улыбку. Видимо он ошибся. В который раз. Но злиться на девушку он не мог. Только не сейчас. Зато мог злиться на себя. За собственную тупость и не дальновидность. Как можно находиться рядом и не чувствовать этого? Он никогда не был ей нужен. А он, как идиот носился со своими бесполезными, никому ненужными чувствами и переживаниями. Идиот. Настоящий кретин. Первым его заметил Гарри и попытался остановить, что-то сказать, но Уизли махнул ему рукой и произнес, глядя бывшей девушке в глаза: - Кажется, нам нужно поговорить? – холод и отстраненность в его словах спугнули её, но она решительно кивнула и они вместе направились к озеру. - И давно всё так? Почему ты не сказала мне раньше? – спросил рыжеволосый юноша, поднимая с земли крупный камушек. - Я хотела, правда, но не знала как, я боялась, - девушка попыталась подойти к нему, но от чужих прикосновений его тело напрягалось и пыталось избежать. -Ах да, я же ужасный тиран! Теперь ты свободна, навязчивый и неприятный тебе парень больше тебя не тронет. - Я боялась потерять тебя как друга навсегда, прости меня, Рон, - подруга смотрела на него повлажневшими глазами и переминалась с ноги на ногу. - Легче было играть с моими чувствами, смотреть как я, словно круглый идиот бегаю за тобой, достаю расспросами, лезу со своей нежностью и вниманием, которое, как оказалось тебе отвратительно и не выносимо? - Я сожалею, что так поступила и я не знаю, сможешь ли ты когда-нибудь простить меня за это, - встревожено проговорила девушка, уже не пытаясь подойти ближе. - Вот и я не знаю, - хмуро отозвался рыжеволосый, бросая камушек в замерзшую воду, пробив тонкую корку льда, наблюдая как тот тонет. В этот момент он тоже чувствовал, что уходит на дно. *** Зельевар сидел в своём кабинете и задумчиво смотрел в окно на медленно гаснущее в закате солнце. В дверь постучали, и не дожидаясь разрешения, вошли. - Ты всё знал? – он не думал, что после всего обязан говорить со Снейпом наедине в формальном обращении. - А ты как думаешь? – спокойная ухмылка мелькнула на тонких бледных губах. - Знал и сотворил такое со мной? За что? Чем я это заслужил? - Думаю ответ на свой последний вопрос ты знаешь и сам, глупый мальчишка. - Догадываюсь, и всё же, к чему была тот рисунок? Сам ведь назвал меня грязным и порочным, - он сглотнул, с волнением глядя на мужчину. - Мне интересно, все гриффиндорцы настолько тупы или ты особенный? Я не говорил о тебе того, что ты сам придумал. Я лишь сказал, что Лили по сравнению с тобой для меня намного более чиста и не порочна. Я ведь с ней не спал. - Могу лишь сказать, что ей невероятно повезло. Видимо поэтому ты всё еще никого не встретил. Мало кому нужен такой жестокий любовник. - Ты слишком много болтаешь, глупый мальчишка и слишком много о том, чего не знаешь. Ты ведь понятия не имеешь, каким я могу быть. - Откуда я могу это знать, если ты позволял видеть лишь то, что хотел показать? - Не вини других в своей слепоте. Я помогу тебе исправить ситуацию и узнать себя получше. - Я не за этим пришел. - А зачем же еще? Сам не понимаешь, чего ты хочешь. Наверное, стоит тебе показать, каким я могу быть, - последние слова он договаривал ему в губы и не дав отстранится, мягко удерживая рукой за затылок, припал к его рту, мягко лаская и понемногу увеличивая напор. Он подхватил несопротивляющееся тело и усадил на стол, становясь между раздвинутых ног и продолжая с упоением целовать манящие губы, россыпь веснушек на щеках, прикрытые веки с подрагивающими ресницами, а руками нежно зарываться в рыжие вихры, притягивая к себе для поцелуя. Рон с удивлением понял, что прикосновения Северуса его не пугают и не заставляют вздрагивать, хотя именно он стал причиной появления такой реакции. Снейп не причинял ему боли, не удерживал и давал понять, что в любой момент, он может уйти. Довериться этому человеку после пережитого совсем недавно, казалось несусветной глупостью. И чувствуя, как бешено колотиться чужое сердце в такт его собственному, как внизу распирает стенки мышц приятное ощущение наполненности, а собственное возбуждение мешает думать связно, он понимал лишь, что не жалел ни о чем. Кажется, сломленный мальчик в один момент переродился.