Судьба/Тезис Аркан

«Если ты читаешь эти слова, значит все обернулось хуже, чем я предполагал, тебя настиг отголосок моей прошлой жизни и теперь у тебя неприятности. Скажу лишь, что до встречи с тобой я успел нажить много врагов. В этом кейсе я оставил все свое оружие, боеприпасы, магические артефакты и список фамилий тех, кто, по моему мнению, может начать на тебя охоту. …Айнцберны — древняя германская семья магов. Я работал на них десять лет и даже влюбился в одну из них, женился, и затем у нас родилась дочь. Широ, прости, что так и не объяснил свои многочисленные поездки за границу. Большинство из них были ради дочери, я пытался вернуть ее. Причина, по которой Айнцберны ненавидят меня, проста: меня наняли, чтобы кое с чем разобраться, а я в результате сделал прямо противоположное. Я потерял жену и надежную напарницу и истратил большую часть жизни на попытку Айнцбернов заполучить победу в ритуале Фуюки. В итоге я понял, чем это обернется, и посчитал нарушение ритуала меньшим злом. Этого они мне так и не простили. Последствием моих действий стал великий пожар Фуюки, и это приемлемый исход по сравнению с тем, что могло произойти в ином случае, но… ответственность за смерти как твоей настоящей семьи, так и сотен других людей лежит на мне… Хотел бы я рассказать это раньше, но было бы эгоистично разрушать твою мирную жизнь из-за простого желания покаяться. Я пишу это сейчас на случай, если Айнцберны придут за тобой. Тебе также следует знать, на что они способны. Гомункулы Айнцбернов — серьезные противники, их можно опознать по алым глазам и…» Широ отложил записи Кирицугу и вздохнул. Он все-таки надеялся обнаружить больше подробностей о самом ритуале. Книжка с заметками, в которой объяснялись основы магии, и правда пригодилась: в ней был описан ритуал призыва Слуги и содержалась общая информация о Героических Духах. А вот блокнот со списком «возможных угроз» был почти бесполезен, если не считать данные про Айнцбернов. Похоже, Кирицугу думал, что срыв ритуала предотвратит его проведение в дальнейшем. Широ поморщился. Ну, теперь, по крайней мере, он знал пять способов убийства гомункулов семьи Айнцберн. Учитывая, что отец был женат на одной из них, Широ был несколько встревожен этими записями. Очевидно, за все это время он так и не узнал отца достаточно хорошо. Кирицугу описывал бесчеловечные стратегии для расправы с потенциальными врагами, и ради достижения цели на средства он не скупился, предлагая сравнивать с землей целые здания. Реакция Широ на это в общем была ожидаема, так как в записках проскальзывали извинения за явную холодность суждений, но при этом — ни намека на объяснения почему Кирицугу так бессердечен. Если ему, как и Широ, приносило радость лишь спасение других… то что же за спасителем таким он был? Плюс еще то, что у Кирицугу была дочь… наверное, на пару лет младше самого Широ, который все не мог понять, что же по этому поводу испытывал. Радость, что у отца была веская причина так надолго покидать дом? Или печаль, что отец заботился больше о дочери, с которой не мог встретиться, чем о сыне, с которым жил? Но все же Широ не мог осуждать Кирицугу за отъезды… Если бы он только знал их причину, он бы поддержал стремление отца. Эмия подбросил в воздух нож, поймал его обратной хваткой и сделал на пробу несколько взмахов. По крайней мере эта вещица ему точно пригодится. Качество ножа было исключительным, да и Широ всегда питал слабость к холодному оружию. А вот остальное… Школьник взял массивный револьвер. Из всех магических артефактов, которые он только держал в руках, этот был самым ценным. Подумать только, настоящий Мистический Код, и если он использует его, последствия, скорее всего, будут необратимы. Эмия спрятал револьвер в кобуру и прикрыл ее футболкой. Широ полагал, что вполне сможет управиться со снайперской винтовкой и автоматом, ведь для него научиться пользоваться любым стрелковым оружием было несложно. Широ понял это, когда однажды Райга взял его с собой на охоту, и удостоверился в своем открытии за то краткое время, в которое посещал секцию стрельбы из лука. Эмия сложил пистолет-пулемет с шинаем в спортивную сумку и застегнул ее. Винтовка тоже бы пригодилась, но Широ мог оправдать ее использование только против какого-нибудь монстра, который, если его не остановить, начнет убивать людей направо и налево. И раз такие монстры Эмии никогда не встречались, везде таскать с собой винтовку казалось попросту глупым. — Мастер, ваши гостьи уже довольно далеко. Начнем действовать? — раздался как всегда спокойный голос его Слуги. Она прошла в комнату и неуверенно замерла, заметив коробку с оружием, часть из которого была разложена перед Широ. Парень встал и на секунду залюбовался Сэйбер, столь прекрасна и величественна она была. Один взгляд на нее вселял надежду, что, быть может, его мечта стать героем достижима. Было странно, почти кощунственно думать, что он, та еще посредственность в магии, смог призвать подобное существо. — Ну, мы подготовились как могли, — сказал он. — Думаю, для начала лучше поговорить со священником, надеюсь, он расскажет что-то полезное. Вроде разумный ход, согласна? Сэйбер кивнула. — Как скажешь. Я провожу тебя до церкви и, пока будешь разговаривать, подожду снаружи. — Окей… — Широ задумчиво постучал по подбородку, — кстати, пока не забыл, ты ведь слышала, на что жаловалась Тайга? — Ее бросил парень, и теперь она предается страданиям. Как я поняла по ее оговоркам, это не редкость. — Ну да, только… — Широ вздохнул, — она не в курсе, но этот мужчина по имени Эль-Меллой — маг, один из наших врагов и ветеран прошлой войны, — Сэйбер тут же напряглась, — так что для него отношения с Фуджи-нээ были просто прикрытием на первое время. О, кстати, с ним была девушка… такого же возраста и роста, как и ты; а еще ее лицо — точь-в-точь как твое, хотя цвет волос и глаз другой. Широ очень надеялся, что не поспешил с выводами. Хотя, быть может, дело в том, что для него все англичанки на одно лицо? Сэйбер обеспокоенно нахмурилась. — Странно. Правда, когда дело касается магов, схожая внешность может значить все, что угодно. Или же не значить ничего. Когда встретимся с ними — тогда и разберемся, а пока не стоит бояться. Страх — тоже враг. — Логично, — отозвался Широ. — Слушай, Сэйбер, не знаю, кто ты на самом деле, но это может быть как-то связано с легендой о тебе. Ну да ладно, — Эмия закинул на плечо спортивную сумку, — пойдем повидаемся со священником.

***

— Я думала, мы нападем на него, — неуверенно произнесла Грэй, когда колесница приземлилась неподалеку от церкви. На самом деле девушка была совсем не против решить все мирно. У нее жутко болела голова, во время воздушных виражей ее подташнивало, а слабость, казалось, въелась в тело. Подумать только, она умудрилась подхватить недомогание тогда, когда больше всего нужна учителю! Райдер рассмеялся. — Будет не очень хорошо, если первое, что мы сделаем — убьем наблюдателя от Церкви. — Вместо этого мы поболтаем с ним по душам, — заявил ее учитель, выпрыгивая из колесницы. Грэй постаралась не отставать. Ей было достаточно того, что у наставника есть план. Едва ноги девушки коснулись земли, как на нее накатила волна отвращения и тошноты. Подавив ее, Грей поспешила за учителем по узкой дорожке, ведущей к церкви. В действительности строение больше походило на молельню, чем на церковь. Оно выделялось красотой архитектуры, но не могло похвастать размерами. От этого места будто несло вонью и смертью. Не одного человека, нет, целого множества людей, чьи трупы оставили разлагаться, словно в грязном болоте, из которого не выберется живым даже падальщик. В этом месте жило зло. А Грэй, опытная хранительница могил, недавно ставшая студенткой в Часовой Башне, не использовала это слово необдуманно. Церковь, не считая священника, оказалась предсказуемо пуста. — Я не ждал вас, — гулко произнес Кирей, когда они прошли внутрь. — Тогда, следя за битвой с Кастером, я не узнал тебя. А теперь, поняв кто ты, удивлен, что выживший в прошлой войне, кровопролитной и полной трагедий, решил участвовать в ней снова. — Быть магом — значит идти рука об руку со смертью, Котомине. Хотя ты свернул с этого пути, думаю, ты понимаешь мои причины снова сражаться в войне лучше остальных. В конце концов, сейчас ты играешь роль, из-за которой убили твоего отца. — Да… — задумчиво произнес Котомине. — Полагаю, ты хотел сказать, что своего долга нельзя избегать лишь потому, что его исполнение сопряжено с опасностями? Странно, однако, что ты считаешь участие в Войне за Грааль обязанностью. — Вступив в войну, я отдам парочку долгов, — в голосе Вэйвера проскользнула усталость. — Впрочем, сегодня меня привела к тебе именно опасность. Где-то в миле отсюда решил обосноваться Слуга Кастер. — Правда? — Котомине удивленно приподнял брови. — Благодарю за предупреждение, — повисла пауза, — но как ты узнал? — По магическому осадку можно отследить область, где расположился мастер рун, а она именно здесь. Кроме того, этот барьер, появившийся на прошлой неделе, основывается на уровне распада осадка. Любой маг, который вдруг захочет поноситься по городу, сможет это подтвердить, — Вэйвер откашлялся. — Лес около церкви ничем не примечателен, так что многие даже не обратят на него внимания, но у меня была причина для сомнений. Котомине замер, скрестив на груди руки, в его взгляде читалась подозрительность. Грэй в свою очередь растерялась. Почему учитель упомянул магический осадок? У них ведь не было времени собрать образцы. Неужели это… Да, наверное, это был блеф. Вэйвер продолжил, войдя в привычный образ лектора. — С Базетт Фрагой МакРемитц я не так хорошо знаком. Мы разговаривали всего раз, вскоре после того, как она поступила в Часовую Башню. Она тогда спрашивала, каково это было — участвовать в Войне Святого Грааля, и ее желание сражаться плечом к плечу с легендарным героем Кухулином было трудно не заметить. В этой войне Кастером стал Кухулин, а значит призыв Базетт удался. Только она почему-то не сражается рядом с ним, как мечтала. Более того, когда я назвал его Мастера трусом, Кастер согласился. Из всего этого я сделал вывод: Слугу отобрали у Базетт. И тот, кто это сделал, — маг из Фуюки, желающий сражаться в войне, без Слуги, но обладающий навыками убрать с пути исполнителя приказа на печать. А самое главное — он знал, что Базетт участвует в Войне за Грааль. — Так ты обвиняешь меня в краже Слуги Базетт? — в тоне Котомине слышалось дружелюбие и вместе с тем скепсис. — Она выступала от лица Ассоциации, сотни людей могли предать ее. Вэйвер запалил сигару и, следуя порыву поглядеть на реакцию священника, сказал:  — Вообще поначалу я думал, что это был Атрум. Только вот он мертв, а от его мастерской остались одни угли. Все это время он смотрел прямо в глаза Кирею. — Котомине, кроме меня, ты один выжил в Четвертой войне, естественно, я хорошо изучил твое прошлое. Базетт — одна из немногих твоих коллег. Ты рекомендовал ее кандидатуру на место Мастера, а напарники Базетт по Запечатыванию отзывались о тебе как о ее хорошем товарище. Другими словами, в этом городе ты был ее ближайшим другом и, скорее всего, единственным, рядом с кем она бы расслабилась. Священник нахмурился. — Базетт для меня — хороший друг… то есть была хорошим другом. А потому мне тяжело выслушивать такие обвинения. Признаю, ты нашел достаточно косвенных доказательств. Большинство не посчитает их убедительными, но тебе ведь хватит одной уверенности в своей правоте. Что же ты собираешься делать? Убить меня или шантажировать? — Нет. Я милосердно предлагаю тебе сдаться и выйти из Войны за Грааль. Однако если откажешься, придется заставить тебя это сделать. Как ты уже знаешь, мой Слуга сейчас громит мастерскую твоего Кастера. А Райдер, благодаря своей скорости и сопротивлению магии, — жутко неудобный противник для твоего Слуги, пусть тот и на своей территории, — Вэйвер с неприязнью поглядел на Кирея. — Радуйся, что я позволяю тебе сохранить достоинство. Котомине махнул рукой в сторону выхода. — Уходите. Разговаривать с вами уже стало неинтересно. Эль-Меллой II поклонился и, поворачиваясь к дверям, взглядом дал знак Грэй и едва заметно кивнул. Девушка в мгновение ока развернулась на каблуках, единым плавным движением доставая Адда из-под накидки, и вскинула материализовавшуюся косу, чтобы защититься от удара, который, она знала, вскоре последует. Кулак священника врезался в рукоять косы с ошеломляющей силой, отбрасывая Грэй назад. Вэйвер уже убегал в попытке скрыться, но Кирей резко развернулся на одной ноге и пулей метнулся за ним. Котомине был быстр. Мастер боевых искусств, довольно талантливый маг, экзекутор Церкви, специализирующийся на устранении магов… В том, что касалось физической силы, Кирей почти достиг вершины человеческих возможностей. Даже с форой в несколько секунд у Вэйвера не было ни единого шанса сбежать. Котомине был быстр. Но Грэй была быстрее. Ее коса описала полукруг, словно атакующая змея, и священнику пришлось резко уйти в перекат, пока ему не снесли голову. Высоко прыгнув, Грэй перескочила через противника, вклинилась между ним и учителем и взмахнула косой. Священник сделал сальто, уклоняясь, а затем вскинул кулаки. — Я слышал, что ты хороша, — прокомментировал он с ухмылкой, — но понятия не имел, что мальчишка Вельвет разжился настолько полезным инструментом. Грэй нахмурилась. Инструментом? Она… она надеялась, что все-таки была полезной. Но говорить о ней исключительно как о марионетке, исполняющей волю учителя… — У меня есть свои причины сражаться. Я сама так захотела. Котомине снисходительно улыбнулся. — О, я в этом не сомневаюсь.