Pieces of Humanity

Острая боль от удара клинком, а следом чёткий удар в грудь, и альфа летит за поле боя, собирая крыльями ветки деревьев. Изморозь на земле и растениях возникает лишь от одного соприкосновения, и потому альфа оставляет яркий след, сделанный точно из серебра. С уст альфы срывается заклятье, и сугроб возникает точно из воздуха, делая падение мягче, а парень катится по нему, теряя сознание. — Джено. Альфа дёргается, пытаясь выбраться из склизкой тьмы, объявшей его подобно второй коже, и мычит, выгибаясь, словно это поможет избавиться от чужих прикосновений. — Джено, очнись. Властный, холодный голос проникает на подкорку, приказ ощущается как нельзя ярко, и Ли вновь дёргается, пытаясь избавиться от прикосновений ангела. Это меньшее, что он может сделать, будучи меж двумя мирами. — Просыпайся! Парень распахивает веки, тут же перехватывая чужие запястья, но альфа слишком слаб, и тот мужчина прекрасно знает об этом: альфа выворачивает собственные руки, и один нехитрым движением вжимает руки Ли в кушетку. — Успокойся, Джено, ты в безопасности. Образ ангела рассеивается, являя альфе темноволосого мужчину, с утонченными чертами лица. — Отпусти меня, — почти рычит Джено, едва не обнажая клыки, но вовремя одёргивает себя, понимая, что перед ним человек. Мужчина внимательно оглядывает парня, а после убирает руки, бросая кому-то за спину: — С него достаточно. Свободны. Джено пытается отдышаться, чувствуя странную слабость в теле от неожиданного подъема, и не понимает, с чем это может быть связано. Одного взгляда на подвешенные препараты, да и стерильность в комнате в целом наталкивает его лишь на: — Что за дрянью вы меня напичкали? Парень пытается подняться, как в глазах все темнеет. У Джено перед глазами все рябит, краски пляшут, а голова кружится, отчего он обратно валится на постель. — Учащённое сердцебиение, давление, — равнодушно перечисляет альфа, — тебе стоит отдохнуть, Джено. В руку внезапно вонзается игла, и парень дёргается, только вот хватка на этот раз оказывается гораздо сильнее. Мужчина невозмутимо смотрит на альфу, чьи глаза наливались кровью, а мгновениями спустя взгляд стал расфокусированным, и парень обмяк в сильной хватки альфы. Резкий прилив ярости взбудоражил и отнял все силы у Ли, отчего его хватило только на: — Я убью тебя. Тихая, хриплая угроза сорвалась с бледных уст Джено, и он провалился в небытие, под тихий смешок мужчины. — Боюсь, тебе придётся немного повременить с этим. Мужчина покинул комнату, твёрдой поступью направляясь западную часть дома, к подвалам, где хранились препараты и наркотики. — Уменьшить дозировку седативных веществ, убрать из списка подавители, добавить стимуляторы, — холодно бросил альфа, тут же добавляя. — Он очнулся. Медики обернулись на слова альфы и молча проводили его удаляющийся силуэт, не смея издать и звука. Альфа не собирался посвящать их в дело Джено, лишь ставил перед фактом, да сухо обрисовывал ситуацию, однако даже этого им было достаточно понять, что в этой ситуации не так. — Как он выжил? Один из медиков озвучил вопросов, крутившийся в головах у всех присутствующих. После побоища в клубе Ёнсан парня доставили в полумёртвом состоянии, удивительно было, что он пережил перелёт в Чеджудо, однако неделя комы… Врачи были уверены, что парень умрет со дня на день. — Бережённого Бог бережёт, — только и сказал мужчина в возрасте, тем самым пресекая ненужные разговоры. Они — лишь медики, и им нужно выполнять свою работу. Остальное — не их забота. *** Тену не нравится. Всё это в целом. Парень не из тех, кто иметь склонность к анализу собственных чувств, но ему не нравится Джено. Ему не нравится сама неприязнь к пацану, ведь тот фактически ничего не сделал. Ну, убил он пару охранников госпожи Ким, что такого? Тен чувствует опасность от пацана, и нет, это чувство обусловлено далеко не тем огромным списком жертв или его навыками. Тен знает, на что способен. Знает, что может положить весь полицейский наряд за пару минут, но… Он не чувствует себя слабым перед Джено, он чувствует угрозу. Внутри всё скребет, орет, вопит, инстинкт защищать босса бушует внутри, но он лишь молча продолжает наблюдать за разговором между боссом и Ли. Альфа скользит взглядом по разорванной рубашке Доёна, и понять не может, почему Ли на него набросился. Доён не разговорчивый, так что между ними произошло за тот короткий период бодрствования Джено? Он помнил эти руки, чьи костяшки сбиты в кровь. Ледяные. Как у господина Кима. Да, Тену пришлось разнимать их, пока Доён не прикончил пацана. Однако для психопата парень дрался с завидной техникой. Отточенные удары, плавные движения, альфа словно летал по воздуху. Тен прикрывает веки, усмиряя пыл. Отчего-то внезапное желание убить Ли перетекает в навязчивую идею, мысль, бьющуюся о застенки разума. Джено бросает на него короткий взгляд и усмехается, словно слышит его мысли. Босс снисходительно улыбается (хотя на деле лишь приподнимает уголок губ), глядя на Джено. Босс говорит, что Ли очень сильно напоминает ему себя молодого. Боссу нравится этот парень, и Тен не может сказать и слова поперёк, лишь молча наблюдать за ними. Он не может представить босса таким агрессивным и диким, щерящимся на каждое слово или прикосновение, босс ведь совершенно ничего не чувствует. Хладнокровный. Бесчувственный. А этот парень буквально искрится, он готов сцепиться с кем угодно, раз уже довёл даже Доёна. Ким хочет взять, точнее, уже взял его себе на попечение. Он хочет сделать из него полноценного убийцу, развить технику до совершенства, Тена же он сделал кем-то наподобие куратора. Тем лучше для него. Джено всегда будет на виду, Тен же, в свою очередь, изучит его. Ему не нравится этот парень, однако говорить это боссу нет смысла, когда у него даже нет фактов на руках. Что если он агент специального назначения, отправленный Хуаном? Или же крыса, подосланная Цзяном? — Тен, ты пробудешь с Джено на Чеджу некоторое время, ему нужна реабилитация после того инцидента. Поразительно, он принял альфу даже несмотря на то, что тот хотел убить его на пару с Солой. Других «убирали» за за сущие мелочи, если сравнивать их поступки с его. Похоже парень действительно добился благосклонности босса, только как? — Ему нужен базовый курс физической подготовки. — Ким кивает в сторону Джено и говорит тому. — Свободен, — а после поднимается и кивает Тену в сторону балкона. Альфа закуривает и протягивает наёмнику сигарету. Тен кивает благодарно и глубоко затягивается, мысленно считая. 3…2…1… — Что тебе не нравится? Ким не из тех, кто следит за комфортом подчинённых, но Тен для него особенный. Он знает его буквально с пятнадцати, знает как облупленного, и порой временами это дико раздражает. Раздражает, когда тебя читают, как открытую книгу, хотя ты пытаешься, отчаянно пытаешься скрыть свои эмоции. Тен думает, что Ким обладает неким даром читать людей, видеть их эмоции, распознавать чувства за раз, хотя сам альфа совершенно ничего не чувствует. Босс на это лишь отмахивался и говорил про опыт. — Всё, — выходит смазано и неясно, но зато честно. Парень опирается предплечьями о металлическую ограду и смотрит на бушующее море, а после на альфу. — Вы уверены, что его не подослали? — у Тена на руках лишь одни догадки, босс определенно что-то скрывает, ведь буквально вчера он отправил порядка тридцати людей в деревушку, граничащую между Китаем и Северной Кореей. Босс не стал бы просто так отправлять к старшему Киму столько людей. Готовиться либо налёт, либо война. Босса трудно заставить бояться, но… результат налицо. Он явно чего-то опасается. На неделе он прикрепил к какому-то танцору наёмника второго класса, и Тен бы рад сказать, что Ким завёл себе любовника, да как бы не так. Он слишком хорошо знает босса. Ещё лучше он знает то, что через льды, которыми окружил себя альфа, ещё никому не удалось пробиться. А какой-то шлюхе и подавно. Сейчас же альфа прикрепляет к Джено его, Тена, своего лучшего наёмника, кого сам обучал, и парень не может понять ценности этого товара (или человека, называйте, как хотите). — Более чем, — мужчина улыбается, ясно видит чужое негодование и непонимание и решает разъяснить ситуацию. — В этом парне очень большой потенциал, Тен, как бы я прошёл мимо? — альфа фыркает, когда слышит само слово «потенциал», даже не сразу это осознавая, но как бы много Ким не говорил про него, он всегда находит людей, нужных людей и делает их лучшими в тех или иных сферах. Реализовывает потенциал, так сказать, и, стоит признаться, делает это босс блестяще. Он всегда создаёт нужное окружение, создаёт условия, порой они даже экстремальные, но что не сделаешь ради потенциала, верно? — Он отличается от других людей, Тен. Альфа смотрит долго, думает, стоит ли продолжать или же лучше закончить на этом, но в конце все же решается сказать. — Наш мир гораздо больше, чтобы быть населённым только людьми, — мужчина затягивается и выпускает клуб дыма в морозный, декабрьский воздух. — Некоторые из них скрываются в тенях больших городов, другие же предпочитают леса и горы, третьим интересна людская жизнь и они живут, подобно людям. — Что вы имеете в виду? — Тен хмурится, совсем ничего не понимает, сигарета остаётся зажатой меж пальцев, как чувствует прикосновение ледяной руки к плечу. — Он имеет в виду, что монстры гораздо ближе, чем вы можете подумать, — Тен хватается за пистолет, недоумевая, как Ли смог подобраться к ним так бесшумно. — Или, как вы нас называете, твари? — весело усмехается Джено, вставая между ними. — Монстры живут не только в книгах, они везде, — зловеще звучит с уст альфы, и сигарета в руках Тена тухнет, покрываясь инеем. — Они повсюду, нужно лишь приглядеться, — альфа замечает, как чернеет белок глаз у Ли, и тело словно древенеет. Парень даже не пытается скрыть своих чувств, а Джено тянется к тому, чей страх столь ярок. — Каждые народности называют нас по-разному, будь то черти или бесы, нечистые или джинны, но самое распространённое название это… — Демоны, — вдруг заканчивает Тен за него и в тот же миг вытаскивает пистолет, снимая его с предохранителя, и вжимает курок в лоб Джено. — Босс, три шага назад, ты, — почти рычит альфа, — на выход. Теперь Тен понял. Вот та угроза, исходившая от парня. — Тен! — окрик босса не действует, у альфы кровь залила глаза и инстинкты взяли своё. «Убить» одной сплошной линией несётся на бешеной скорости в черепушке. — Не бойтесь, господин Ким, для него Ваше слово имеет значительный вес, — довольно тянет Джено, четко осознавая, кто перед ним стоит. Удивительно, что пацана ещё не забрали в монастырь. — Тен!!! — сердце грозится разбить костную клетку вдребезги, парень хочет зажать курок, хотя даже не так. Он не хочет этого, он знает, что он должен это сделать. Это его предназначение. Словно это та вещь, ради которой он был создан. Желание убивать ещё не было таким сильным, и альфа едва ли в силах сопротивляться ему. Ладонь, в которой был пистолет, неожиданно начинает леденеть. Становится совсем холодно, парень будто ощутил на своей шкуре декабрьские морозы, хотя сам был в куртке. Он замечает тонкий пиджак на Киме и не понимает. Как он не чувствует холода? Сам же парень видит, как рука начинает синеть, а после сереть. Лед в буквальном смысле выжигает ему руку. — Джено! Успокоились оба! — Господин Ким, это лишь обморожение второй степени, пару дней помучается и перестанет. — Достаточно, — короткий рык альфы, и Джено отступает, поднимает когтистые руки в примирительном жесте, а после с довольной ухмылкой уходит за спину альфы. Тен опускает пистолет тут же, пелена ярости сходит на нет, он лишь смотрит на босса и спрашивает: — Правда? — искренне где-то глубоко внутри надеясь на «нет». Но Минсок всегда был честен, потому и говорит. — Правда. — Это многое меняет. Кратко, но также честно. Это многое объясняет. Слова невольно повисают в темноте ночи, и альфа подходит ближе. — Да, Тен, очень многое. Теперь сходи к Доёну, пусть он приведёт руку в порядок — это первое, а второе — ты с завтрашнего дня будешь его тренером и куратором в одном лице. Иди. Мужчина смотрит на Джено лишь когда балконные двери закрываются, отрезая их от мира. Минсоку кажется что за этой дверью тот, его мир, нормальный и обычный, где нет места мифам и легендам, и альфа соврёт, если скажет, что не хочет вернуться туда, обратно в мир, где нет страшнее монстра, чем человека. — Как я и говорил ранее, — хмыкает парень, разворачиваясь лицом к берегу. — Он охотник, у них в генах заложено убивать таких, как мы, — парень водит когтем по металлической ограде и на ней, подобно бутонам, расцветают ледяные узоры. Ли выглядит меланхоличным, возможно, это из-за успокоительных или же причина кроется в другом. — Удивительно. Таких забирают в секретные ордены, их отыскивают ещё в младенческом возрасте и забирают в монастыри. Когда вы говорили его нашли? — Ему было пятнадцать. Я нашёл его в трущобах Бангкока. Хочешь сказать, что он не человек? — мужчина понимает, что ему придётся прогнать весь массив своих подчинённых на наличие или же приближённость к этим существам, а также взглянуть на своих врагов по-новому. Теперь Минсок не может быть уверен, что у одного его недоброжелателя из десяти (в лучшем случае) не имеется рогато-крылатой комплекции. — Нет, он человек. Он всё такой же человек, правда, у него гораздо более развиты выносливость и другие физические показатели. Они живучие, таких трудно убить, однако, как и все живые существа, они руководимы инстинктами. И, порой, инстинкты играют с ними плохую шутку. Они попросту бросаются на нас, и зачастую становятся легкой жертвой. Именно поэтому служители орденов отыскивают их среди людей, дабы те научились контролировать себя. Обученные охотники или же монахи, как их называют люди, представляют гораздо большую опасность. — Откуда тебе известно столько информации? — Джено усмехнулся и опустил голову, поднимая воспоминания прошлых столетий. — Я очень долго скитался после того, как попал на Землю, — альфа вперился взглядом в мужчину и продолжил. — Это был восемнадцатый век, тогда были лютые зимы, в отличие от того, что вы сейчас зовёте зимой. Хах, тогда были настоящие морозы, — парень невольно обрадовался, вспоминая прошлое. — Вы знаете, что такое голод, господин Ким? Это очень страшное чувство. Инстинкты кричат, нужно выживать, а радиусе десяти километров ни души, — замогильным тоном произнёс Ли. — Повсюду снег и льды, и если не верхние тебя убьют, то это сделает природа. И где-то в северной части Китая, в Тибетских горах был основан орден. Пришлось очень потрудиться, чтобы… — парень умолк, опуская глаза. Бравада в его голосе исчезла, словно клуб дыма, пущенный на воздух. — Иногда голод делает с нами страшные вещи, — подытожил альфа и добавил. — Они архивировали данные, был подвал, где они хранили свои свитки. В том монастыре я провёл всю зиму и изучил каждый свиток. Между ними возникла тишина, Ким молча следил за льдом, поглощающим ограду, сам же Джено бездумно водил пальцами по металлу, погруженный в себя. — Вы спрашивали, почему я хотел вас убить, — неожиданно произнёс альфа. — Я думал, что после смерти вы переродитесь, вернётесь к своей истинной сути. — Хотел сделать мне одолжение? — Именно, — усмехнулся Джено. — А после я увидел на вас защиту, очень сильного лорда, я даже подозреваю кто это. Попытайся я убить вас, сгорел бы на месте, хорошо, что вы были за океаном. — И кто же это? — процедил Минсок, очерчивая ногтем ледяные узоры, повторяя линии и изгибы. — Вы будто не знаете, — фыркнул Ли, и Ким не сдержал улыбки. «Ну разумеется, куда уж без него». — Будьте осторожнее, огненные лорды непредсказуемы. Они часто руководимы эмоциями, будьте аккуратны в словах и действиях. — Джено счёл важным сказать это, раз альфа неприкосновенен, то он должен приложить все усилия для сохранности ледяного. — Учту, — кратко отозвался Мин. — Что касается Тена… — Пусть он будет моим тренером, — и, глянув на Кима, добавил, — пожалуйста. Я научу его контролировать себя, в моем обществе ему будет легче приспособиться… — Это дело намечалось для того, чтобы обучить тебя, а не его, — со смешком произнёс Ким. Джено прямо сейчас напомнил ему себя молодого, тон, голос, взгляд, даже эта сгорбленная поза, всё было слишком похожим, чтобы игнорировать это. — Думаю, мы оба сумеем что-нибудь извлечь из этого союза. — Пока не говори ему об охотниках и монахах, ему это не нужно сейчас. Дай ему время. Я сам после поговорю с ним. — Хорошо, господин Ким.