Бойтесь своих желаний — они имеют свойство сбываться. ©
Синдбада разбудил солнечный зайчик. Проникнув сквозь высокое окно королевской спальни, пятнышко света скользнуло по лицу правителя, заставляя его недовольно жмуриться, ворочаться, отмахиваться и, наконец, проснуться. Син поморщился, прикрывая глаза ладонью, и в ту же секунду несдержанно застонал, обхватив голову руками. Виски пульсировали нестерпимой болью при каждом неосторожном движении — кажется, вчера он неплохо повеселился. В который раз укорив богов за то, что на свете существует такая вещь как похмелье, Синдбад сел на постели и огляделся. Что ж, по крайней мере, в этот раз он заснул в своих собственных покоях. Ну, или любимые подчиненные этому поспособствовали. Как он и предполагал, одежды на нём не было совсем, а это могло означать лишь… Син скосил глаза на мирно посапывающий бугорок одеял рядом с собой, на длинные черные волосы, разметавшиеся по подушкам, и элементы женского наряда, разбросанного вокруг постели. Стараясь не слишком шуметь, Синдбад осторожно приподнял покрывало, вглядываясь в лицо девушки. Кто это? Она не была ему знакома. Он совершенно не помнил, когда успел так напиться. Память подбрасывала лишь неясные отрывки вчерашнего вечера: вот он собирает у себя совет генералов; вот лениво рисует каракуль на очередной бумаге, принесённой на подпись Джафаром и получает от него нагоняй; вот встаёт из-за стола, чтобы немного развеяться и отдохнуть… А дальше, как бы Синдбад не силился, в голове всплывали только неясные образы, незнакомые женские голоса и извечное брюзжание его советника. Кстати, об этом… Удивительно, что солнце успело подняться так высоко, а Джафар до сих пор не ворвался в его комнату в своей обычной манере, начав выпроваживать всех девиц, обнаруженных в койке, бесконечно напоминая о том, что давно пора за работу и вообще нормальные короли себя так не ведут. Хотя в этом Джафар был, конечно, прав и Син выскользнул из постели, решив не будить свою ночную гостью. День обещал быть знойным.***
Солнечный диск медленно, но верно преодолевал первую половину неба, зависнув высоко над головой и буквально плавя под собой улочки города, заставляя сухой раскаленный воздух чуть подрагивать над землёй, рисуя удивительной реалистичности миражи и сбивая с дороги одиноких путников. Синдрия всегда была исключительно жаркой страной, однако подобного пекла никто не мог бы припомнить с самого её основания. Одни поговаривали о том, что это могло быть началом самой настоящей засухи, другие сетовали на проклятье и магию, а третьи лишь отмахивались, самоуверенно заявляя, что нет на свете такой беды, с которой не справился бы их мудрый правитель — настоящая легенда Семи Морей. Синдбад зевнул и отложил перо, со скрипом отодвигаясь от стола. Сегодня во дворце было подозрительно спокойно, да так, что можно было слышать как жужжат мухи под потолком. Изредка эхом разносились чьи-то отдаленные шаги, сонно зевали стражники, а после всё снова смолкало, будто все обитатели королевского дворца разом исчезли. Даже всегда шумных Али-Бабы и Алладина нигде не наблюдалось, и это делало обстановку еще более странной. Работа в одиночестве и полной тишине угнетала правителя. И куда только запропастился его советник? Если с его утренним опозданием ещё можно было мириться, то сейчас это уже был весомый повод для беспокойства — Джафар ни за что не стал бы отлынивать от работы, а значит определённо что-то произошло. В дверь постучали и в проёме появился один из подчинённых старшего генерала. В руках у него была новая кипа бумаг, но едва он открыл рот, как Синдбад жестом остановил его. — Где Джафар? Вошедший потупился, будто вспомнив нечто неприятное. — Господин Джафар неважно себя чувствует и распорядился начинать работу без него. Ну… по крайней мере, мне так показалось. Он даже не открыл дверей, велев мне убираться куда подальше, стоило мне лишь постучать. Похоже, эта жара на него плохо влияет. Эти слова лишь укрепили нехорошие подозрения. Если сегодня Джафар в таком настроении, значит вчера Синдбад натворил что-то действительно ужасное и стоило лишь гадать о масштабах сей катастрофы. Лишь бы это не касалось той, что провела ночь в его постели. Неужели еще одна принцесса?! Нужно было убедиться в том, что это не понесёт за собой плохих последствий. Терзаемый весьма смутными сомнениями, Синдбад решительно встал, собираясь покинуть кабинет. — Но эти документы… — начал было растерявшийся от такой резкой перемены посыльный, но Син только отмахнулся.***
Входить к Джафару Синдбад привык без стука, но на этот раз что-то заставило его соблюсти правила приличия. Вдохнув поглубже, он трижды постучал по массивной двери покоев Джафара и прислушался. Ответа не последовало. Син постучал ещё раз. Безрезультатно. Тогда он громко позвал советника по имени, не слишком надеясь, что это поможет. Но, к его удивлению, дверь тихо скрипнула и приоткрылась, являя в образовавшейся щели мрачное лицо генерала. Вид у него был такой, будто бы Синдбад по пьяной лавочке объявил кому-то войну, не иначе. Посверлив короля взглядом какое-то время и убедившись, что тот пришел один, Джафар коротко кивнул: — Входи. Дверь приоткрылась чуть шире и Синдбад вошёл в комнату. Он уже давно не видел Джафара в таком состоянии. Покои советника, как всегда, были завалены бумагами, свитками, чернильницами и прочими канцелярскими принадлежностями (всё же большую часть бумажной работы приходилось выполнять именно ему), и Синдбад замер на пороге, не решаясь пройти дальше, чтобы случайно не задеть кипы бумаг, идеальной стопкой сложенные у края стола. Иногда Джафар был излишне педантичен. Шторы на высоких окнах были наглухо задернуты и в комнате царил полумрак, позволявший лишь угадывать очертания некоторых предметов и невысокую фигуру советника среди них — всё это ясно давало понять, что творится что-то неладное. — Эй! — Син поднял руку в приветственном жесте, пытаясь привлечь к себе внимание. — Что тут происходит? Тебя не было всё утро! Если это из-за вчерашнего, то я… Договорить он так и не успел, потому что Джафар внезапно хлопнул обеими руками о столешницу, раздраженно зашипев: — По-твоему, я могу выйти отсюда в таком виде?! Что мне делать? Синдбад напряг зрение, скользнув взглядом по советнику, пытаясь разглядеть в этой темени хоть что-то, но ничего так и не заметил. Джафар как Джафар. Конечно, он немного дёрганный сегодня, но в остальном ничего не изменилось. — Ты… забыл написать отчёт? — Нет! — Ты плохо себя чувствуешь? — Да нет же! Син, чёрт побери, неужели ты не видишь? Это какая-то магия. Мне срочно нужно поговорить с Ямурайхой. — Ты… Заметив как генерал раздражённо сжимает ладони в кулаки, Синдбад был готов поспорить, что сейчас в него полетит какой-нибудь из подсвечников или свитков, но Джафар лишь круто развернулся, вцепившись в тяжелые шторы обеими руками и распахивая их. Свет, неожиданно ворвавшийся в комнату, на мгновение ослепил короля, а голос советника вдруг перешёл на необычно высокие ноты: — И только попробуй сказать, что и сейчас ты ничего не заметил! К ногам короля полетела куфия и широкий пояс Джафара. И на этот раз Син заметил. Правда заметил, потому что такое невозможно было оставить без внимания. Кажется, за эту ночь волосы его советника сумели сильно отрасти, теперь толстой косой спадая с его плеча до самой талии. И не только волосы. Грудь Джафара высоко вздымалась от злости и смущения, с трудом помещаясь в тесном халате и намертво приковав к себе взгляд Синдбада. Наверное, многие девушки позавидовали бы тому, чем сейчас обладал Джафар, но сам советник никакой радости по этому поводу не испытывал. Уперев руки в бока, он (или она?) выжидающе уставился на правителя, недовольно скривив губы. Черты его лица так же сгладились и сейчас это не выглядело так же устрашающе, как прежде. — Это чья-то шутка? Если мне попадётся этот шутник, то он очень пожалеет о содеянном! Синдбад тряхнул головой, не веря своим глазам. Ему не раз приходилось видеть своего генерала без одежды и Син был точно уверен, что Джафар — мужчина. Он мог бы в этом поклясться! Но то, что он видел сейчас перед собой, и впрямь смахивало на дурацкую шутку. И Син вполне бы удовлетворился таким выводом, если бы напротив стоял кто угодно, но только не Джафар — мало кто решился бы подшучивать над ним да еще и таким образом. Но как такое возможно? Стряхнув с себя наваждение, Синдбад вдруг решительным шагом пересек комнату, остановившись перед советником. — Чт… Что ты делаешь? — Джафар удивленно изогнул брови, наблюдая за тем как руки короля совершенно бесцеремонным образом обхватили его грудь через ткань халата. — Я должен убедиться в том, что они настоящие. — серьезно заявил Синдбад, сжимая ладони и заставляя своего генерала совсем не по-мужски взвизгнуть и отшатнуться. И не успел Син опомниться как на его лице расцвел след от звонкой пощечины. — Ты… Ты просто!.. — Джафар возмущенно захлопнул полы халата, прижимая руки к груди и стремительно краснея. — Да ты просто извращенец! Сказав это, советник выбежал из комнаты, оставив короля в полной растерянности. Прижав ладонь к пылающей щеке, Син пораженно и одновременно восторженно произнес: — Они… и в самом деле настоящие!***
В зале висела неловкая тишина. Лица присутствующих выражали самые разные эмоции, но все они, как один, уставились на жмущегося за спину короля Джафара. И без того маленький советник сейчас выглядел ещё более хрупким, по обыкновению прикрывая лицо рукавом халата и пихая мужчину в бок локтём: — Син, сделай что-нибудь! Мне неловко когда на меня все пялятся. Я думал, что мы посвятим в это только Ямурайху! В последнее время Джафару везло прямо как утопленнику и, стоило ему только выйти из своих личных покоев, как они с Синдбадом в первом же коридоре наткнулись на одного из восьми генералов — Шарркана, да еще и в компании новоприбывших гостей Синдрии — Али-Бабы и Алладина. Худшего расклада и не придумаешь. — Рано или поздно они бы все равно заметили, что ты… эээ… — шепнул Син и замешкался, подбирая подходящее женское имя, созвучное с именем советника. — Только попробуй придумать мне какое-нибудь прозвище! — пригрозил Джафар и из широкого рукава показался один из его клинков. Пусть сейчас он и обладал более изящным телом, но характер у него остался прежний. — Хорошо-хорошо, только не смотри на меня так страшно, — Син вздохнул, опустив ладони на плечи советника и заставляя его сделать шаг вперед. — Яму, не могла бы ты… Волшебница выглядела не менее озадаченной, чем остальные. Сделав вокруг Джафара пару быстрых кругов, девушка остановилась, задумчиво постукивая посохом. Теперь все взгляды были обращены на нее. — Как странно, — наконец вынесла вердикт Ямурайха, пожав плечами. — Я не чувствую какой-либо магии. — Что это значит? — настороженно поинтересовался советник. — Это значит, что я не смогу помочь тебе прямо сейчас и… Ах, не беспокойся, я обязательно что-нибудь придумаю! — девушка беспомощно улыбнулась, мягко коснувшись руки советника, — А до тех пор можешь обращаться ко мне, если тебе что-нибудь понадобиться. Ну-у, из гардероба, к примеру. Она чуть поиграла ракушками на груди, отчего Джафара передернуло. Примерить гардероб Ямурайхи — было последним, чего бы ему хотелось в этой жизни. — Сколько времени это займет? — подавленно спросил он, стараясь скрыть проскальзывающее в голосе отчаяние. — Не могу сказать с уверенностью, но… — волшебница подбадривающе похлопала его по плечу. — Я сделаю все, что в моих силах. — Ямурайха, — голос Синдбада звучал как всегда дружелюбно, но девушка едва заметно вздрогнула. — Я бы хотел переговорить с тобой наедине, если ты не возражаешь. — Конечно. — она кивнула. — Остальные могут возвращаться к своим делам. И еще, — Синдбад задумался на секунду. — Джафар, думаю, тебе стоит взять отгул на несколько дней. Одарив присутствующих неизменной улыбкой, Синдбад последовал за Ямурайхой, совсем не обратив внимания на беспомощно протянутую вслед руку советника Синдрии. Как только дверь за ними закрылась, разнося по помещению гулкое эхо, Джафар снова почувствовал на себе изучающий взгляд. Первый вопрос задал Шарркан: — А «там» ты тоже изменился? — Ч… что?! — А что? Прекрасно выглядишь! Даже лучше, чем было, — Али-Баба задумчиво почесал затылок, так же пару раз обойдя советника по кругу. — Конечно, к чужому телу привыкнуть нелегко, но через пару недель освоишься. — Наверное, теперь тебе придется укоротить форму. Ты же знаешь нашего короля… — со знанием дела протянул Шарркан. — Теперь нам звать тебя леди Джафар или…? — Зато ты теперь беспрепятственно сможешь ходить в женскую баню! — Точно! Джафар не помнил, когда последний раз его скромная персона приковывала к себе столько внимания. Но последней каплей стал до этого времени неприметный Алладин, напустивший на себя совершенно невинный вид, и с неподдельным интересом посматривающий в глубокое декольте первого генерала. Джафар и сам невольно опустил взгляд. Чёрт возьми, у него совсем не было времени переодеться! А щеголять в таком непотребном виде по дворцу было совершенно недопустимо! По крайней мере, для советника короля. Буркнув что-то вроде «прошу меня извинить», Джафар подобрал полы своего ставшего слишком длинным халата и поспешил покинуть залу. Не то, чтобы девушки были редкостью во дворце Синдбада, напротив — 50% населения его составляли нескончаемые гостьи дворца и просто любовницы Его Величества, и сейчас Джафару меньше всего хотелось, чтобы его приняли за очередную пассию короля. Но, к его счастью, на этот раз коридор был пуст и он смог беспрепятственно добраться до своих покоев. И только закрыв дверь за своей спиной, он смог облегченно выдохнуть, твердо решив не покидать свою комнату до тех пор, пока Ямурайха не разрешит проблему. Чертов Син! Смылся, бросив его в таком неловком положении! Порой легкомысленность Его Величества просто убивала.***
В королевском саду было так же тихо и безлюдно. Птицы умолкли, затаившись в кронах деревьев, и спокойствие нарушала только одинокая цикада, стрекочущая где-то в пожухлой от зноя траве, и журчание фонтана. Синдбад расположился в тени дерева, опираясь о ствол спиной и по-кошачьи щуря глаза на солнечные блики, проникающие сквозь листву. — Ну и погодка выдалась, — вздохнул он, с досадой замечая что на лазурно-голубом небе так и не появилось ни единого облачка, а солнце даже не думает клониться к закату. — Настоящее пекло. — Да уж, — Ямурайха осторожно присела на бортик фонтана, опуская руки в воду, покрытую опавшими листьями. — Однако ты вряд ли привел меня сюда, чтобы говорить о погоде. Я понимаю, о чем ты хочешь спросить. Не думаю, что это диверсия или что-то в этом роде. Если бы поблизости оказался другой маг, я бы узнала об этом. Но я не ощущаю чужого присутствия. К тому же, все выглядит так… естественно. — Ты хочешь сказать, что Джафар всегда был женщиной? — Синдбад скептично вскинул брови. — Нет, конечно, нет, — Ямурайха быстро и едва заметно улыбнулась. — Но сейчас он как самая обычная девушка. Одно я могу сказать точно — вреда оно ему не причиняет. — Вот значит как, — морщинка между бровей короля разгладилась. — Я не против ещё одной симпатичной леди в моём окружении. Только вот Джафар моего мнения точно не разделит. Мы можем вернуть ему прежний вид? — Я поработаю над этим, но мне нужно больше информации. И больше времени. — У тебя будет столько времени, сколько потребуется. Я не привык в тебе сомневаться. — на лице короля расцвела знакомая улыбка. — Вчера вы кажется, повздорили? — осторожно поинтересовалась волшебница. — Конечно, это не мое дело, но Джафар выглядел таким… обеспокоенным. — В самом деле? — глупо переспросил Синдбад, неловко почесывая затылок и скашивая тюрбан набок. Ему не очень-то хотелось признаваться в том, что он совершенно не помнит события вчерашнего вечера. Что же он такого наговорил Джафару? Син нахмурился, пытаясь мысленно восстановить картину: — Вы слишком часто начали прикладываться к бутылке, — заметил Джафар, выдерживая улыбку и тактично отодвигая ополовиненный кувшин на край стола. — Да ещё и на рабочем месте. Что скажут подданные, застав вас в таком виде? В ответ Покоритель Семи Морей только откинулся на спинку кресла, устраиваясь поудобнее, и покачал головой. На дворец медленно опускалась ночь и большинство его обитателей уже давно разбрелись по своим постелям, поэтому возлияния короля вряд ли бы остались кем-то замеченными. — Да брось, не так уж и часто. Может, хочешь присоединиться? — Синдбад улыбнулся, перегнувшись через стол к советнику, оказываясь с ним лицом к лицу, и забрал из его рук стопку только что подписанных документов. — Это отличное вино. Тебе иногда тоже следует расслабляться. Воздержание ни к чему хорошему не приводит. Джафар только неопределенно фыркнул. Он хорошо знал эту улыбку, успев выучить за столь долгое время все повадки короля до единой. Так же он прекрасно знал, чем обычно заканчиваются подобные вечера — и сегодняшний, видимо, не будет исключением. Вино в кувшине закончится, Синдбада потянет на новые любовные приключения и он потащит в свои покои какую-нибудь смазливую девицу, оставляя советника наедине с горой незаконченной работы и непреодолимой досадой. А утром вернется как ни в чем не бывало и продолжит бездельничать, осыпая всех и каждого очаровательными улыбками. И так раз за разом. Из всех выходок Синдбада, подобные раздражали советника больше всего. Джафар рвал и метал, срывался на подчиненных, успешно зарабатывая славу слишком строгого и сварливого начальника. Синдбад же, казалось, упорно этого не замечал, а может и нарочно выводил его из себя. — Благодарю, но я предпочитаю более полезное времяпровождение. Например, разгребая бумаги, которые кое-кто все никак не может привести в порядок. Син, ты король, а не торговец рыбой!.. Ч-что это такое?! — Джафар выдернул из-под рук собеседника один из документов, впиваясь в него взглядом, а после продемонстрировав королю. На полях бумаги виднелась пара клякс и кривой человечек слишком уж напоминающий старшего из генералов. — Он все равно был испорчен. — Син равнодушно пожал плечами, мол, ничего не поделаешь, такова его судьба. Однако Джафара ответ не устроил. — Испорчен здесь только ты, — советник раздраженно потер пальцами переносицу, смиряя короля строгим взглядом. — Ты ведь знаешь, какая ситуация в стране, но вместо того, чтобы что-то предпринять, устраиваешь здесь бордель! Как думаешь, сколько доверия может внушать король-бабник и алкоголик? Неужели история с принцессой Когьеку тебя ничему не научила? — О чем ты говоришь? Налаживание торговых отношений идет полным ходом, мы заручились поддержкой сильнейших стран. А что касается принцессы, моей вины в этом не было. Чистая случайность, — Синдбад коротко рассмеялся, подпирая щеку ладонью и с интересом вглядываясь в лицо своего генерала. — Прости, но красивые женщины всегда были моей слабостью. Но, конечно, если ты хочешь, я… Красивые женщины — Всего лишь забочусь о твоей репутации! — лицо Джафара исказилось, а «столь важный» лист бумаги в его руке скукожился, превращаясь в бесформенный ком. — Но ты никогда меня не слушаешь. Я вообще не понимаю, на кой-чёрт тебе нужен советник! А раз так, то больше на меня не рассчитывай. — Да что с тобой такое? — Синдбад был совершенно сбит с толку, не понимая, чем мог заслужить такое недовольство со стороны советника. Джафар часто пребывал не в лучшем расположении духа, а в последнее время вовсе стал невозможен, распугивая даже собственных подчиненных. Синдбад невольно задумывался о том, чтобы отстранить его от дел на время. Нет, он, конечно, догадывался о причине, но… Неужели Джафар ревнует? Да быть не может! Синдбад никогда не думал о своем советнике в таком ключе. Он ожидал услышать ответ, но Джафар явно не был настроен на продолжение разговора. Бросив скомканный документ на стол, он круто развернулся на каблуках и дверь за ним оглушительно хлопнула. Син устало вздохнул, поднимаясь с места. И какая муха могла укусить Джафара, чтобы он так взбесился? Или это жара просто сводит всех с ума? Но как бы там ни было, придётся наведаться к нему завтра с утра и потребовать объяснений. Син покосился на полупустой кувшин и приказал принести новый. — Так все и было, — закончил вспоминать Синдбад. — А потом я, кажется, заснул. — Да, перед этим успев охмурить одну из приглашенных танцовщиц. — едко заметила волшебница и задумалась, тоже кое-что вспомнив: Джафар быстро и не оборачиваясь шагал по темному коридору. Его едва не трясло от злости и, прежде всего, на самого себя. Как глупо вышло! Невозможно вечно прикрывать собственную ревность и неудовлетворенность заботой о какой-то там репутации. Они через столько прошли вместе и слишком хорошо знали друг друга. И Синдбад наверняка догадывался что с ним, Джафаром, происходит, но упорно не подавал виду. Да и что он мог сделать? Король и советник. Подумать только! И когда все это началось? Когда чувство глубокой привязанности переросло во что-то извращенное? В конце концов, разве он не желает для Синдбада лучшего? Син взрослый мужчина и нет ничего удивительного в его желании иметь любовниц. Рано или поздно он женится и… Женится. От этих мыслей в груди каждый раз что-то болезненно сжималось, но Джафар только отмахивался. — Но оно и к лучшему. Все к лучшему, — рассеяно бросил он, прижавшись спиной к мраморной колонне, глубоко вдыхая свежий ночной воздух и запах жасмина из королевского сада. — Может быть, все было бы куда проще, будь я одной из тех женщин… В коридорах послышался шорох и Джафар поспешил скрыться в тени колонн, бесшумно пробираясь к своим покоям. Ему не хотелось никого видеть, а еще больше ему не хотелось, чтобы кто-то застал его в таком жалком виде. Волшебница, наблюдавшая за ним из темноты, только покачала головой. — Думаешь, Джафар в самом деле?.. — Синдбад потрясённо обхватил голову руками. — Я думаю, вам наконец-то стоит объясниться друг перед другом. — Ямурайха вздохнула, поднимаясь с места.***
В комнате становилось темно, но Джафар не стал зажигать лампу. Вздохнув, он стянул с головы куфию, позволяя серебристым волосам свободно рассыпаться по плечам, и опустился на софу, стоящую напротив большого, в его собственный рост, зеркала. Он не любил зеркала и это всё ещё оставалось целым только из уважению к Синдбаду. Искусно выполненное и богато украшенное, оно порой приковывало взгляд даже самого Джафара, и у него попросту не поднималась рука в один миг пустить насмарку кропотливый труд неизвестного мастера. Поэтому оно так и стояло здесь с того самого момента как его внесли. Джафар пробовал завешивать его, но каким-то магическим образом к утру ткань все равно оказывалась на полу и вскоре он бросил эту затею. Джафар встал, делая шаг к зеркалу и касаясь ладонью холодной поверхности. И как так вышло? Это действительно он? Это тело, изящное, гибкое, чувственное на самом деле принадлежит ему? Он снова бросил взгляд в зеркало, бегло касаясь пальцами своего лица — оно было совсем другим, чужим и непривычным, будто красивая маска, наложенная поверх его собственного. Джафару вдруг отчаянно захотелось сорвать её. А что, если он останется таким навсегда? Нет, если бы король только захотел этого, Джафар без колебаний бы принял все, что угодно. Только вот… Синдбад видит в нём советника, генерала, подчиненного, друга, но только не того, кем бы хотелось Джафару быть. И так будет всегда, будь он хоть женщиной, хоть мужчиной, хоть джинном. Прости, но красивые женщины всегда были моей слабостью. А что, если даже так, даже в этом теле он все еще недостаточно хорош? Все еще недостаточно хорош. Куфия выпала из ослабевших пальцев, бесшумно опустившись на пушистый ковер. Джафар перебирал пальцами длинные светлые волосы, достававшие ему едва ли не до пояса — теперь они казались необычайно мягкими. Разве прежде они были такими? Чуть дрожащие пальцы осторожно легли на широкий пояс, развязывая узел и позволяя ткани свободно соскользнуть вниз. Джафар провел руками по своим плечам, стягивая лёгкую ткань и обнажая не свойственную для такой жаркой страны бледную, почти прозрачную кожу, испещренную синеватыми сеточками вен. И впрямь, будто змея, совсем недавно сбросившая старую шкуру. И зеркало показывало это как никогда ясно. Впервые в жизни Джафар так завороженно смотрел на своё отражение. Может быть, во всем виновата жара и это просто мираж? Прежде он никогда не задумывался о себе, поскольку всё его время и мысли были заняты только Синдбадом, его жизнью, его страной, его бесконечными любовницами, его работой, от которой горе-король отлынивал при первой удобной возможности. На свою собственную жизнь никогда не хватало времени и совсем не удивительно, что Джафар видел женское тело только в руках Синдбада. Но теперь он и сам обладал им, пусть и немного в ином смысле, так что, если… Эта мысль показалась ему отвратительной и пугающей, но в то же время Джафар уже не мог думать ни о чем другом. Помедлив немного, он коснулся аккуратной груди, чуть приподняв ее ладонями, огладил пальцами розоватые соски, чувствуя как те мгновенно отзываются на прикосновения. Это было чертовски странно, вдоль позвоночника побежали мурашки, и Джафар стиснул зубы, чувствуя как его накрывает волна стыда. Худые ноги переступили через ворох одежды на полу, подходя ещё ближе, прижимаясь к своему двойнику из зазеркалья, сливаясь с ним. Джафар чуть вздрогнул, проводя кончиками пальцев по грубым шрамам, бороздящим ноги — тело изменилось, но шрамы никуда не исчезли. Он бережно размотал нити на руках, слыша тихий лязг оружия, и отбросил его в сторону, не слишком задумываясь о том, что делает. Ковер заглушил все звуки. Теперь нечем разбить проклятое зеркало в случае чего. Да и незачем. Потому что ему нравится то, что он видит. Впрочем, он действительно совсем не узнает себя. Руки огладили плечи, пальцы скользнули к приоткрытым губам, касаясь языка. Мокро и очень жарко. Он видел как зеркальный двойник с точностью повторяет все движения и ему действительно нравилось это, потому что сейчас перед ним совсем не Джафар. Может, всё было бы иначе, будь он с самого начала девушкой? Если Син не гнушался затаскивать в постель симпатичных служанок, тогда с ним… Осознание накрыло его с головой и он глубоко втянул носом воздух, ощущая странное, почти болезненное удовольствие, прижимаясь к холодной глади зеркала теснее. Отражение зажмурилось, тихо шипя сквозь зубы. В комнате было нестерпимо жарко, но его мелко трясло, будто в лихорадке. Что он собрался делать? Слишком непривычно и слишком стыдно. Зеркальная поверхность запотевает от его дыхания и он кусает губы, вцепившись свободной рукой в резьбу оправы. В своих фантазиях каждый свободен, стоит только закрыть глаза и отражение напротив превращается в кого угодно, хотя бы… в Синдбада? — Син… — собственный голос лишь подхлестнул желание и Джафар мягко прогнулся в спине, изредка поглядывая в зеркало молчаливо отражающее всё, что происходит в покоях советника. Если бы король мог увидеть его таким? Что бы он сказал? Что бы сделал? Он мелко переступал с ноги на ногу, но, в конце концов, не выдержал— ладонь скользнула вниз по плоскому животу. Горячо. Влажно. Тело непроизвольно вздрогнуло и Джафар уже готов был потерять всякий стыд, когда тишину вдруг разорвал чужой голос: — Кто бы мог подумать, что у генералов Придурка Семи Морей могут быть такие странные фетиши. — Какого… — Джафар теряется, мечется из стороны в сторону, но клинки сейчас лежат где-то на полу под ворохом одежды. Как он мог так легко потерять бдительность? Наваждение прошло и теперь его место занял невероятный стыд, а потом и злость. Подумать только, его застукали за таким занятием, да ещё и этот зазнавшийся маги… Джудал! Джафар схватил первое, что попалось под руку — одну из многочисленных подушек на софе — прикрываясь и сводя колени. — Что тебе здесь надо? Джудал грациозно вынырнул из-за прозрачных занавесок, разделяющих комнату и балкон. Вид у него до жути самодовольный. — Я слышал, что здесь происходит нечто интересное. Но лучше ведь один раз увидеть, чем сто раз услышать, а? — Как давно ты здесь? — С самого начала. Это выглядело забавно и я подумал, что не стоит мешать. Ведь не каждый день можно увидеть, как ты унижаешься перед самим собой. — Джудал улыбнулся, склоняя голову набок, выказывая крайнюю степень заинтересованности. Лицо советника снова вспыхнуло и он крепче вцепился пальцами в подушку, едва не разрывая её на две части. Джудалу это казалось смешным, ведь теперь советник полностью в его распоряжении. Клинки не в пределах досягаемости, а сам он едва стоит на ногах. Как это замечательно. Джафар бросил на Джудала испепеляющий взгляд, но всё же спросил: — Как ты узнал? — Да так… И у стен есть уши, знаешь ли, — он хитро прищурился, прогуливаясь по комнате, задерживаясь у стола и шелестя бумагой. — Наверняка скоро вся Синдрия будет знать о том, что произошло. — Это всё лишь иллюзия. Временное п… — Ты так уверен в этом? — Джудал перебил его, вскидывая брови, неумело изображая сочувствие, и в следующую секунду одним движением выбил подушку из рук Джафара. Что ж, этого следовало ожидать, зная каким характером обладает маги Империи Ко, но советник всё же вздрогнул от неожиданности, прижимая руки к груди. — А, по-моему, всё вполне себе настоящее. — Джудал довольно усмехнулся. Он ведь собирался поиграть, так почему бы не сделать это сейчас? — Твои веснушки так и остались на месте, — заметил он. — Кто бы мог подумать, что ты будешь делать что-то подобное, представляя Синдбада. — Это не твоё дело. — лицо советника вновь исказилось злобой, но маги легко толкнул его в грудь пальцами, опрокидывая на подушки. — Что ты… — Тсс… — Джудал прижал указательный палец к губам, призывая к тишине, наклоняясь к самому уху Джафара. — Что это с тобой? Где же твоё хваленое хладнокровие и стальной взгляд, а? Ты хочешь закричать, чтобы сюда пришел Синдбад и увидел тебя таким? Или, может, ты боишься меня? Маги облизнулся, будто сытый кот. Ему нравилось ощущать себя хозяином положения. Чертовски нравилось. — Знаешь, в иной раз я был бы рад послушать твои крики и мольбы о помощи, но не в этот. В этот раз нужно вести себя тихо. Джафар шипит, ощущая дразнящее дыхание на своей шее, и послушно замолкает. Он и сам с этим справится! Однако Джудал не даёт времени на сопротивления, целуя жадно, глубоко и, черт возьми, умело, прижимая тонкие запястья к софе, утопая вместе с советником в горе подушек. Внезапно на ум Джафара приходит мысль о том, что всё происходящее всего лишь сон. Разве может подобный абсурд происходить на самом деле? Так почему бы не поддаться соблазну хотя бы раз? Хотя бы во сне? В Джафаре всё ещё играют отголоски обиды и злости, и он почти готов ответить на поцелуй. Джудал на мгновение отстраняется, удивленно вскидывая брови: — Ты уже готов отдаться мне? Знаешь, как называются женщины, делающие это с первым встречным? — Заткнись! Просто заткнись! — Джафару снова становится стыдно от этих слов. Ведь недавно он сам осуждал девиц, выходящих из покоев короля. Но Джудал и не думал прекращать: — И со сколькими ты уже успел «ну вот это самое», а? — За кого ты меня держишь?! Я… — О, так мне выпала возможность стать первым? — Что ты несёшь? — осознание приводит Джафара в ужас и и он отстраняется, собираясь немедленно выгнать наглеца со своей комнаты. Но ему не дают этого сделать. Запястья снова перехвачены и на этот раз вырваться не получается. Впервые советник чувствует себя настолько слабым. Джудал любит смотреть на чужую боль. А ещё Джудал любит войну. Войну в любых ее проявлениях. И его забавляет наблюдать за тем, как Джафар шипит и извивается под ним, пытаясь освободиться от цепкой хватки. Это тоже своего рода маленькая война между ними сейчас. И маги уже знает, кто ее выиграет. Он некоторое время смотрит на чужие искусанные губы, искаженное ненавистью лицо и тихо смеется. О нет, он не собирался заходить дальше, это было ни к чему. Он итак получил то, что хотел. Но вдруг к нему в голову приходит интересная мысль и он протягивает руку, сжимая щеки советника, поворачивая его голову в сторону большого зеркала: — Ты только посмотри на себя. Джафар вздрагивает, встречаясь взглядом с собственным отражением, и спешно отворачивается. На этот раз там не змея, а всего лишь белый раздавленный червяк. — Что же ты? Ещё минуту назад тебе это нравилось. — мурлычет Джудал. Джафар тихо стонет, сбрасывая чужие руки. Так не пойдёт. Хватка на мгновение ослабевает и Джафар решается приоткрыть глаза. Может, Джудалу надоело и он потерял интерес? Может, теперь он оставят его в покое? Но сильная рука маги тянет его на себя, поднимая с места, и вновь поворачивая к зеркальной поверхности. Теперь Джафар видит всё: своё искривленное злостью лицо, обнаженное и подрагивающее тело, хитрый прищур глаз Джудала. И его обволакивает ужасное чувство отвращения. Так хочется прикрыть глаза руками, но маги не позволит сделать этого. Он касается холодными губами плеча девушки в отражении и у Джафара возникает стойкое чувство того, что змеей является сейчас именно Джудал — удавом, обвивающим неосторожного кролика, чтобы потом проглотить его одним махом. Заметив, что Джафар как-то разом поник, больше не сопротивляясь, Джудал победно усмехнулся, на мгновение отпустив советника. — Надо же, каким покладистым ты можешь быть. С Синдбадом ты ведёшь себя так же? Джафар не ответил. Воспользовавшись моментом, он схватил первое, что попалось под руку, замахиваясь и запуская предмет в зеркало. Тяжелая чернильница с шумом и треском рассыпает его на сотни сверкающих в лунном свете осколков.***
Шарркан замер, улавливая тихие, но странные звуки. Поначалу ему послышалось, что где-то мяукает кошка, однако никаких кошек во дворце ему не попадалось. Мечник остановился. Определить источник звуков не составило труда. Они исходили из покоев советника Синдрии. Дверь была плотно прикрыта — и парень подошёл поближе, прижавшись ухом к узорам, выбитым на тяжелой двери. Глаза Шарркана широко распахнулись, когда до него наконец дошло, что именно может происходить в комнате. Неужели Джафар и Синдбад наконец-то… Значит, сработало! Он тихо усмехнулся, отстраняясь от двери и поспешив заглянуть к Ямурайхе с этой новостью.***
Взглянув на восходящую луну и первые яркие звёзды в небе, Синдбад наконец-то отошёл от каменных перил, возвращаясь в свой кабинет. С тех пор, как они разошлись с волшебницей уже прошло несколько часов, но Син все никак не мог найти себе место, бесконечно обдумывая произошедшее и предстоящий разговор с советником. Что ему сказать? Как себя повести? Как он себя поведет? Злиться ли он до сих пор? А что если Джафар и правда имеет к нему какие-то чувства? Син не знал что и думать… Время тянулось чертовски медленно и до утра еще было бесконечно долго, а терпения у Синдбада становилось все меньше. Наконец, он не выдержал, приняв решение навестить Джафара немедленно. Распахнув двери кабинета, он едва не прихлопнул проходящего мимо Шарркана. — Хэй! — Син по своему обыкновению улыбнулся, подняв руку в приветствии, однако мечник просто замер на месте, разглядывая Синдбада так, будто видит его впервые. — Разве ты… вы… там… у… — Шарркан неопределенно жестикулировал, но опыт подсказывал ему, что лучше не совать свой нос в чужую личную жизнь, поэтому он проскользнул мимо правителя, махнув руками и глупо улыбаясь. — Нет, совсем ничего. Ни-че-го. Сегодня все вели себя более чем странно и это медленно, но верно начинало раздражать короля.***
Джафар всё ещё сидел на софе, свернувшись и стараясь казаться как можно меньше. После того как он разбил зеркало, Джудал быстро потерял к нему интерес, так же плавно растворившись в темноте за прозрачной занавеской. Но перед тем как уйти, он обернулся, неопределенно пожав плечами и всем своим видом выражая страшную скуку: «Играть в сломанные игрушки совершенно неинтересно. Передавай привет Придурку Семи Морей». Джафар пропустил эту фразу мимо своих ушей. Слова Джудала нельзя воспринимать всерьёз. Думать о чем-то совершенно не хотелось. Он коснулся шеи рукой, чувствуя, как болезненно отзываются на прикосновения багровые метки, оставленные маги Империи Ко. Чертов Джудал! Усталый взгляд снова скользнул по рассыпанным на полу осколкам — теперь там не отражалось ничего, кроме темноты. Нужно было сделать это с самого начала. Наконец-то, он остался один. Джафар усмехнулся. Какая разница? Это ведь не он там, в отражении. Разве настоящий Джафар допустил бы нечто подобное? Конечно, нет. Внезапный стук в дверь привел его в себя и Джафар едва успел накинуть на голое тело свой халат, путаясь в складках, с трудом завязывая пояс. Синдбад заглянул в комнату, застыв на пороге. В его руках чуть подрагивал огонек лампы. Осколки отразили сотни копий короля, когда тот подошёл ближе и осторожно коснулся плеча советника, укутанного в тонкую ткань. — Чем ты здесь занима… Воротник халата слишком короткий, чтобы скрыть следы на теле. Джафар отводит голову в сторону, демонстрируя их во всей красе. Он не видит лица короля. В бешенстве ли тот или удивлении? А может, ему все равно? — Что это значит? Кто это был? — голос Синдбада звучит совсем по-иному, холодно. — А ты разве перечисляешь мне имена своих любовниц? — Джафар устало прикрывает ладонью глаза, откинув голову на спинку софы. Он не хочет выглядеть слабым перед Синдбадом, но терзаясь между желанием, чтобы Син немедленно ушел и не смотрел на него как на побитого щенка, и желанием, чтобы он остался. — Мы что, поменялись ролями? — в голосе короля не было раздражения, только едва заметные нотки разочарования. — А я, Дурак Семи Морей, уж было подумал, что ты ко мне неравнодушен. — А я думал, что ты никогда так и не догадаешься. Повисло молчание, после чего Синдбад тихо рассмеялся. Джафар вскинулся, отнимая руки от лица, недоуменно взглянув на короля. Синдбад склонился над ним, мягко перехватывая его руку и касаясь запястья губами. Этот невинный жест вызывал сильный прилив краски к лицу Джафара и он уже готов был саморучно выкинуть этого Змея Искусителя из своей комнаты. — Син, что ты делаешь?! — Джафар упёрся в грудь мужчины ладонями, стараясь остановить беспорядочные поцелуи, которыми осыпали его руки. — Ты не можешь! — Могу. — Но я ведь твой советник! Что подумают… — Подумают, что король наконец-то решил остепениться. — Синдбад перебил его, прижимая палец к искусанным губам и лукаво щурясь.***
— Ты в этом уверен? — Да, когда я проходил мимо, я слышал как они… — А потом ты встретил Синдбада? — Да, он выходил из своей комнаты. — Это плохо. Совсем не то, что мы планировали! Я не могу понять как это могло произойти, он же так предан Синдбаду. — Что будем делать? — Я не знаю, я такая дура, мне нужно признаться ему во всем… — Просто верни все как было. Здесь не так много магов, способных понять в чем тут дело. Просто сделай это, а остальное уже нас не касается… Я уверен, так будет правильно. — Ну хорошо… Завтра же я верну все на свои места. — Это верное решение. Две фигуры вынырнули из густой тени, незаметно возвращаясь каждая в свои покои.***
Джафар поморщился, прикрывая глаза ладонью. Неужели… проспал? Обычно он всегда вставал еще до восхода солнца, а сейчас уже, наверное, полдень. Сев на постели, он протер глаза, с сожалением понимая, что чудесный и странный сон, снившийся ему этой ночью, закончился… Джафар коснулся себя рукой, но пальцы наткнулись только на выступающие ребра, которые уж точно не спутаешь с мягкостью женской груди. Выходит и правда всего лишь сон. Но он был таким реальным! Джафару казалось, что он до сих пор чувствует тепло рук Синдбада, а тело отдает странной истомой, будто бы он всю ночь… Его взгляд скользнул по комнате и Джафар вдруг вскочил с постели, заприметив до боли знакомый предмет. Давно прогоревшая лампа Синдбада одиноко стояла на столе. Значит, он и правда был здесь этой ночью? Джафар хотел подойти, но под ногами что-то неприятно захрустело. Осколки разбитого зеркала искрились в полумраке, отражая бледное лицо советника. Джафар обхватил голову руками, бросив взгляд на пустую украшенную резьбой раму. Быть этого не может. Не может.***
— И после этого я достал свой кинжал и разделался со всеми монстрами подземелья в одиночку, а потом… — Али-Баба остановился, чтобы перевести дух и продемонстрировать королю тот самый кинжал, но дверь кабинета вдруг едва не слетела с петель, впуская весьма потрёпанного Джафара. Громко хлопнув ладонями о столешницу, отчего все документы с шумом разлетелись в разные стороны, он выпалил: — Син! Я требую объясне… — Подожди минутку, — Син отложил перо и поднялся с места. Али-Баба, потерявший дар речи от увиденного и позабывшего о своих байках подземелий, был нежно взят за шкирку и выставлен из кабинета. После того, как дверь за ним закрылась, Джафар продолжил: — Вчера ты остался со мной. Почему?.. Потому что, я был… другим, да? — в голосе советника проскользнули разочарованные нотки. — О чем ты говоришь? Для меня Джафар всегда остается Джафаром. Однако я рад, что ты вернулся, — Син пожал плечами, тем самым показывая, что это нечто само собой разумеющееся. Прикрыв дверь, он подошёл к советнику, мягко касаясь губами его виска, чем вызвал полный непонимания взгляд. — Син, подожди… я не понимаю… — Будь ты женщиной или мужчиной, или даже джинном — для меня это не имеет значения. *** — Ямурайха, эй! Шарркан подсел к поникшей девушке, укрывшейся от непогоды в одной из дворцовых беседок. Качнув головой, он стряхнул с волос дождевые капли, заставляя волшебницу поморщится. — Похоже, что все прошло хорошо. — Да, но… — Что? — Я надеялась, что именно моя магия поможет им наконец-то обратить друг на друга внимание. Смотреть на то, как Джафар чахнет по этому дураку, было слишком утомительно, но, кажется, я зря вмешалась. Конечно, никто ни о чем так и не догадался, а «неизвестная магия» исчезла сама собой, но… — волшебница выглядела удручённой. — Брось, ты их видела?! Воркуют так, что голубям тошно! Не знаю, что там произошло вчера, но все складывается как нельзя лучше. — Шарркан подсел ближе и махнул рукой в сторону дворца. — Ну… может ты и прав. — Так что, может наколдуешь им и наследника? — Звучит как хороший план. — Ямурайха улыбнулась краешками губ. Дождь шипел, барабаня по крыше беседки, целым водопадом стекая вниз, остужая землю после целой недели засухи. Жара закончилась и миражи рассеялись.