Не бывает бывших шпионов

- Ну, и что ж ты творишь, Феденька? – устало поинтересовался Россия, насмешливым взглядом окинув своего вечного визави. Америка зевнул, не прикрывая рта, и потянулся так, что послышался хруст суставов. Заданный вопрос он оставил без внимания, зато с особым интересом разглядывал самого Брагинского. Безусловно, униформа службы безопасности тому была очень к лицу. - Совсем заняться нечем, что ли? – скорее риторически спросил Иван, нежели пытаясь получить вразумительное объяснение недавнему поступку. Альфред хмыкнул и попытался развести руками, очевидно, забыв о том, что сидит в наручниках. В итоге он лишь забавно подергал пальцами и изобразил букву V посредством среднего и указательного, что не преминул продемонстрировать России. Тот горестно вздохнул и продолжил строчить что-то в малоинтересном протоколе. Какое-то время они провели в звенящей тишине, изредка прерываемой недовольным фырканьем Брагинского, от которого Джонс не отводил свой пристальный взор ни на секунду. В конце концов, Иван не выдержал и снова обратился к непрошибаемо спокойному Америке, которого будто бы и не поймали за шпионажем на русской территории. - Чего тебе дома не сидится-то? – посетовал Россия и утомлённо откинулся на спинку стула. – Обнаглел ты, золотце, выше всякой меры. - Я по тебе соскучился, – наконец соизволил ответить Альфред. - И поэтому нужно было устраивать подобный маскарад? – кивнул Брагинский в сторону изъятых у Джонса бондовских причиндалов. Америка неловко подцепил скованными руками пепельный парик и криво нахлобучил на голову. - Мне бы пошел твой цвет волос, – улыбнулся он. – Шарфик не подаришь? Иван раздраженно перегнулся через допросный стол и стащил парик с головы Альфреда. - Не трогай улику, – строго велел он, на что Джонс тихо рассмеялся. – Заканчивай этот цирк! Зачем явился? - Говорю же, герой соскучился по своему любимому антагонисту. - Мне кажется, что герой соскучился по профилактическим тумакам, – язвительно предположил Россия. – Могу провести воспитательную работу. - А как же приветственный поцелуй? – с наигранным возмущением спросил тот. – Я его так и не дождался. - И не дождёшься, – отрезал Иван и снова принялся что-то писать в документе. - Но я правда хотел посмотреть, как ты тут поживаешь. Мы давно не общались в приватной обстановке. Брагинский хохотнул и потёр переносицу. Америка порой бывал таким забавным. - Вот, мы общаемся в приватной обстановке. Как тебе нравится допросная комната? - Не романтично, – поджал губы Джонс. – А как же приглушенный свет ночника, один десерт на двоих и ночь без сна? Ты только вдумайся! - Романтика и десерты – это к Бонфуа, а не ко мне, – ухмыльнулся Россия, отрываясь от протокола. – А вот бессонную ночь я нам обоим гарантирую. Такими темпами я тебя неделю допрашивать буду. Что касается ночника… Лампочка тебя устроит? – в лучших традициях старых фильмов он развернул лампу так, что белый искусственный свет ударил собеседнику прямо в лицо. Альфред оскорбленно зажмурился и повернул её обратно. - Я хотел увидеться с тобой, – сказал он и подмигнул Ивану, на что тот закатил глаза. - Так ты мог просто позвонить, договориться о встрече! Обязательно было раздувать международный скандал? - Зато теперь нам не скучно. - Тебе-то весело, – возмутился Россия. – А знаешь, сколько мне проблем улаживать после твоей выходки? - Но многолетний опыт ведь подсказывает тебе, как поступить в подобной ситуации? – Джонс хитро прищурился и многозначительно глянул на Брагинского. - Конечно, прямо в ухо орет, – тот, ни одним движением не выдавая, что намек прекрасно понят, с лицом мыслителя-софиста уставился куда-то вверх и замер, как статуя. Немного помолчав для проформы, Брагинский заговорил отстраненным официальным тоном, в котором проскальзывало едва уловимое ехидство: - Полагаю, что иностранного шпиона надо изгнать к нему на родину, лишая возможности когда-либо посещать моё скромное жилище. - Я ожидал чего-то более оригинального, – сокрушенно покачал головой Альфред и разочарованно поцокал языком. – «Нежелательное лицо»? Это ж старо, как мир! - Наслаждайся новым титулом, а я отдохну немного, – Иван демонстративно отвернулся от Америки. – Притомил ты меня, Федя. Хуже горькой редьки надоел. - Ой, а ты заметил, что у вас в русском языке «Федька» рифмуется с «редькой»? - Вот об этом я и говорю, – обреченно произнёс Россия. – Направь свою неуёмную фантазию и энергию на что-нибудь полезное. А меня оставь в покое. Пожалуйста? - Нет, – лучезарно улыбаясь, ответил тот. – Копаться в твоих тайнах невероятно увлекательно. Это всё равно, что узнавать вкус конфеты только после того, как уже положил её под язык. Кстати, в этой дыре есть хоть что-то съедобное? - Дома или по пути поешь. В течение суток тебя депортируют, так что скорый обед я гарантирую. Правда, в самолетах кормят отнюдь не деликатесами, но с голодухи и не такое съесть можно. В конце концов, ты умудряешься столько лет регулярно питаться в МакДоналдсе. А это мазохизм чистой воды. - Я настаиваю на десерте! На двоих! - Сказал же, все вопросы из этой серии к Франциску, – Брагинский встал, очевидно, чтобы пойти позвать конвоиров – Альфред умел завести в тупик любой допрос, а вести столь увлекательную беседу надоело до чёртиков. – Могу предложить только кукиш без масла. - Знаю я твои народные рецепты, – обиженно сказал Джонс и прикрыл глаза – события прошедших дней его сильно вымотали. А какой разгон ждет бравого шпиона дома, жутко было хотя бы представить. - Конвой! Уводите его, – крикнул подошедший к двери Россия, после чего снова обернулся к Альфреду. – Ещё раз учинишь что-то подобное – объявлю тебе долгосрочный бойкот. Заодно воздержанию поучишься. - Причём тут воздержание? Молчащий ты тоже очень даже ничего, – заявил Америка провокационно, за что огрёб от Ивана подзатыльник. Они бы и дальше продолжили пререкаться, но всё же явились люди в форме и под белы рученьки увели начавшего сыпать пикантными комментариями Джонса куда следует. Брагинский проводил эту процессию взглядом, потом вернулся к допросному столу и обессилено плюхнулся на стул. - Да, Ваня, – обратился он сам к себе. – Теперь придётся держать ухо востро, – Россия мельком посмотрел на заполненный протокол допроса американского резидента и хрипло хохотнул. – Адреналин, конечно, штука хорошая. Но, всё же, страшно даже подумать, что будет, если Альфред прознает о моих тайных ежемесячных вылазках в Вашингтон.