Космос в её янтарных глазах.

      — Что он дал тебе этой болью? — Азури поднимает взгляд на Элизабет, что стояла перед зеркалом и рассматривала броню Когтя нового поколения. Будь Джейсон сейчас рядом с ней, то она никогда бы не пошла на это, никогда бы не стала такой же, как Азури. Блудшед ещё с самого начала не поддерживала такую резкую смену «имиджа» и отношения своей подруги к Дику, но что поделать, даже это не мешало срываться ей по первому звонку, по одному напечатанному в слезах «Мне плохо…», вызывать такси, даже если Джейсон был против, и ехать к ней в квартиру, откачивая после неудачной попытки умереть. И наверное, если бы не Азури, то вместо того, чтобы сейчас рассматривать в отражении зеркала свою бледную, даже сероватую кожу, оттягивая нижнее веко, заглядывая в янтарные зрачки, Эль могла бы валяться где-то в ванной, с порезанными венами. Джейсон бы не простил себе такого. Не смог бы выдержать мысли, что она погибла из-за любви к такому, как он.             » Я мудак, понимаешь? Любить меня — что себе вредить… »             » Ты милый, очень. Правда. И мне комфортно с тобой.»             » Ты меня не слушаешь, да? Великий Гибискус, что б тебя, Блудшед, какого черта? »             «Просто обними меня.»       — Возможность стать таким как он, — хрипло отвечает та, безразлично глядя в свои собственные глаза, внутри ужасаясь таким быстрым переменам в её жизни. Увидел сейчас её Тим, то он бы с ума сошел от того, во что превратилась та милая девушка, что всеми силами восстанавливала отношения между Джейсоном и его семьёй. Она хотела, чтобы у Тодда было то, куда можно податься, если что-то случилось. Хотела, чтобы у него были те, кому можно доверять. Тим был сильнее всех привязан к Элли за счёт её заботы. Она находила время, чтобы помимо присмотра за Красной Птичкой ещё и заботиться о Кофемане. Тим уважал характер Элизабет. Уважал ее способность улыбаться, даже если все настолько хуево, что жить дальше — было бы полнейшим мазохизмом. А она жила. Жила, чтобы приносить в дом Тодда уют и тепло.       — Каким? — Азури слышала, как ломается её подруга, как она борется с внутренним голосом, что вел её обратно в ту квартиру, обратно в объятия того человека. Все говорят, что перетерпиться, что забудеться, что уйдет безвозвратно. Но что вы знаете о любви, что выносит мозг до последней клеточки? Что вы знаете о ноющем сердце, что кричит вместе с душой « Он тебе нужен! «, против ясного разума, что твердит тебе « Он больше тебе никто. «? Когда все песни спетые им под светом луны, хоть и кривым, хриплым и пьяным голосом, станут памятью — она закроет глаза и вздохнет полной грудью этот прогнивший любовью воздух. Но ей уже будет наплевать. Единственное, что она прошепчет ему, когда дуло пистолета будет крепко прижиматься к её груди — » Убей меня… »       — Мразью. — безразлично отвечает Элизабет, поворачиваясь лицом к Вагнер и кидаясь к ней в объятия, чувствуя, что сердце не выдерживает этого. Чувствуя, как истерика накатывает с новой силой. Как тело содрогается, и как ноги перестают держать. И Азури понимает. Ещё пару недель назад она стояла так же, и единственное, что её держало, так это Элли. Она была как канат, который крепко сжал потрепанные крылья нынешней Совы, поддерживая её всеми силами. Взгляд Элизабет скользит на вид из окна, разглядев в кромешной тьме чью-то фигуру, но вот она закрывает глаза на долю секунды и фигуры уже нет. Она медленно сходит с ума, пропуская мимо ушей все слова Азури, которая всеми силами пытается остановить Эль, дёргает ту за руку, но девушка не слышит, она вырывается из крепкой хватки Когтя, натягивая на лицо маску и выскальзывает из квартиры.       Каждый удар Когтя приходился в самое слабое место Джейсона, будто тот знал, куда стоило бить. Будто знал, где совершенно недавно Элизабет только зашила рану от ножа. Этот Коготь не был похож не на одного, которого встречал в своей жизни Тодд. Тот будто пытался и ударить Джейсона, но и пытался не навредить ему сильно, при этом отбивая его как мясо. Будто Колпак — груша для битья, а Коготь — маленькая девочка, которая и прикоснуться боится. Джейсон резко достает пистолет и стволом отбивает удар ногой, который должен был прийтись прямо в голову. Что это с Когтем? Какого черта он, а так медлит? Но вот, Тодд пропускает второй удар и пол маски тут же высыпается, падая на крышу многоэтажки. Парень поднимает голову, поднимаясь с колен, откинув в сторону пистолеты и налетает с разбегу на Когтя, сбивая того с ног, и валясь на него сверху. Девушка издает громкий вскрик, чувствуя, как её кости ломаются под тяжёлым телом Колпака. Звон наполняет разум Эль, заполняя все пространство, вместе с кровью во рту. Тодд хватает противника за маску и срывает ее, уже надеясь, что перед ним чертова Вагнер, которой он сможет не хило так натолкать в лицо за то, как она поступила с его братом, но резко замирает. Нет… Коготь понимает, что сейчас время на его стороне и перекидывает мужчину на спину, усаживаясь на его бедра. Она стягивает перчатки и начинает злостно отбивать лицо Тодда, заморав свои руки об его кровь. » Кажется, мне больно… »— думает та и хватает нож, замахнувшись над ним и…       — Ты изменилась. — обречённо глядя в некогда голубые глаза, тихо хрипит Джейсон все ожидая, пока та занесённая рука, в которой так крепко сжималась рукоять ножа, наконец достигнет своей цели — его грудной клетки, рассекая кости и добираясь до еле бьющегося сердца. Он закрывает глаза, ожидая смерти от руки самого дорогого ему человека. Он не хотел, чтобы все вот так закончилось.       — Ты помог, — шепчет Элизабет, сдерживая накатывающую истерику, слыша, как по рации Дик вызывает Джейсона. Звук настолько раздражал Блудшед, что та выхватила приемник и кинула его в ближайшую стенку, разбивая об кирпич на мелкие кусочки, как недавно разбилось её сердце от жестокий кафель боли.       — Мне жаль… — парень открывает глаза, глядя уже не на возлюбленную, а просто в темное небо, что еле-еле, кое-где освещалось мелкой-мелкой сеточкой звёзд. Звёзд, что так восхищали когда-то его малышку, а сейчас они для него так же потухли, как и любовь в её глазах к нему. Как же быстро девчонка перешла из стадии «Прошу, будь осторожен, я очень люблю тебя»до «Я ненавижу тебя, Джейсон Питер Тодд».       — Нет, не жаль. И никогда не было. Ты эгоист, Джейсон. — произносит в ответ Эль и заносит руку вновь, дабы закончить это раз и навсегда. Её сердце желало наконец закончить это, чтобы его носительница могла вдохнуть воздух, не чувствуя той распирающей боли, но…       — Я люблю тебя… — нож останавливается в миллиметре от груди Джейсона, который лежал посреди попелища костей Сов и Когтей. Где там Дик, или Аз — уже не важно. Рука Эль вздрогнула и тут же сильно задрожала. Девушка в истерике откинула от себя оружие и чуть-ли не сдерла с головы Джейсона остатки его Колпака, сжимая в руках лицо парня. Она смотрит в кристально-чистые глаза Джея, в которых отражалось звёздное небо. Он погубил её морально, а она его — физически. Тодд прикрывает глаза и уже не слышит криков и мольбы Элли не оставлять ее из-за чертового шума моря в ушах. Он не чувствует, как она прижимает его к себе, умоляя его подождать ещё пару минут, что помощь уже в пути. Он не слышит голос Азури, которая всеми силами оттягивала девушку от тела Колпака, которое Найтвинг бережно брал на руки. Все стало так неважно в один момент.

Это был конец истории.