Шаги по другой тропе

      Минувшие три месяца у супругов де Бразен ушли на то, чтобы привести в порядок свои дела. Сегодня же из-за сборов в дорогу Гарена и Катрин особняк четы де Бразен стоял на ушах. Гарен озаботился тем, чтобы документы для Катрин, на имя его кузена, были готовы как можно раньше. И вот теперь сама Катрин с каким-то полу-детским восторгом рассматривала свои документы на имя Мишеля де Бразен. Гарен изначально хотел заказывать ей документы на имя Жана, но Катрин захотела называться Мишелем. Как она объяснила мужу предельно честно, Мишелем звали юношу, которого она прятала в подвале своего дома во времена восстания мясников в Париже, ещё девочкой тринадцати лет, но которого не сумела спасти. Катрин не стала кривить душой, доверительно поделившись с супругом, что совсем ещё юной девочкой была влюблена в Мишеля, поэтому захотела назваться в новых документах этим именем. Гарен правильно понял это побуждение жены и не поедал её ревностью. Катрин же за такое проявленное понимание была очень благодарна. В конце концов, разве не Гарен принял твёрдое решение аннулировать брак с Катрин, не желая насильно удерживать возле себя женщину, которая всё равно не смогла полюбить его как мужчину — хотя очень старалась, потому что любит другого? Разве не Гарен готов помогать Катрин, не требуя ничего взамен, получить образование юриста, чтобы Катрин смогла своей специальностью обеспечивать себя и свою семью? Невольно Катрин сравнила своего мужа с герцогом Филиппом — и сравнение было далеко не в пользу последнего. Вряд ли бы герцог Бургундии оказался способен на точно такой же поступок, что и Гарен — отпустить свою законную жену, поняв, что у неё нет к тебе страстной любви. Все эти мысли воспламеняли уставший от недавних драм разум Катрин, рвали голову на части, пока она в полном молчании упаковывала свои вещи, которые возьмёт с собой, когда поедет с Гареном в Италию добиваться развода. Много вещей Катрин с собой не набирала, последовав рекомендации мужа. Упаковать в сундуки платья, украшения, обувь и плащи молодой женщине помогала Сара. Цыганка, растившая Катрин с тринадцатилетнего возраста, успевшая за многие годы стать ей второй матерью, знала абсолютно всё о том, что Катрин уезжает с мужем в Рим — добиваться аннулирования брака у Римского папы. Знала Сара и о том, что это решение её дорогая Катрин и Гарен приняли единодушно, не имея друг к другу никаких взаимных обид. Разумеется, Катрин не захотела и не смогла скрывать от Сары, что она собирается под видом кузена Гарена — Мишеля де Бразен, получать профессию юриста, становиться на ноги и самой потом обеспечивать себя и своих близких. Сара не до конца верила в успех авантюры Катрин с получением образования под видом юноши, но всё же поддержала и пожелала ей удачи в том, что Катрин замыслила. Изредка в спальню Катрин заходил Гарен, поинтересоваться, как идут дела у жены, нужна ли ей какая-либо помощь в сборах, потому что сам он давно собрался. Катрин радушно улыбалась ему, говоря, что она справляется, и всё хорошо. Предложила мужу посидеть с ней и с Сарой, поговорить — пока она и её старшая подруга будут собирать вещи. Гарен охотно согласился, после принявшись помогать Катрин с вещами. Втроём они управились довольно быстро. — Что же вы, мессир де Бразен, — обратилась Сара к Гарену, присев рядом с Катрин и привлекая её к себе, крепко обняв. — Развод — ваше окончательное с Катрин решение? — Да, Сара. Окончательное, — молвил Гарен. — Да, не обрадуется герцог, что не получилось сделать Катрин его любовницей, а вас — мужем для прикрытия, ну и поделом ему, — озвучила Сара то, что думала сама Катрин. — Да пропади он пропадом, — согласилась горячо Катрин с цыганкой и заговорщически переглянулась с Гареном. — Верно, моя дорогая. К чёрту герцога, — поддержал Гарен жену, погладив её по руке. — Вы правы, он и впрямь считает верных ему людей своими личными игрушками. Как только мы оформим развод, больше ноги моей при его дворе не будет, я точно перейду на сторону Франции, — стал голос Гарена жёстче, к тембру примешались металлические нотки. — Гарен, скоро весь этот фарс окончится. Мы вместе уедем в Италию, оформим развод, и будем свободны от этого подлого человека, — мягко и тихо проговорила Катрин мужу, ласково пожав его руку. — Больше он не сможет играть нашими жизнями. Но, я надеюсь, что вы захотите принять мою дружбу? — Катрин, моя милая, я буду очень счастлив, если между нами сохранится преданная дружба, — обнадёжил её с теплотой Гарен. — Господин граф, госпожа графиня! — в спальню Катрин влетел молодой слуга, весь запыхавшийся и переводящий дыхание. — Прошу прощения, что без стука, но прибыл какой-то странный молодой человек. По виду знатный. Настаивает на разговоре с графиней де Бразен. — Ну, если это герцог, я его на месте пришибу за его подлости! — выкрикнула Катрин, схватив с прикроватной тумбы первое, что попалось ей под руку — большая бронзовая статуэтка в виде пантеры, и умчалась прочь из комнаты, вниз по лестнице, прямо к входной двери. За Катрин бежал следом Гарен, призывая Катрин к благоразумию и не нестись сломя голову, пока ступеньки и дверные косяки носом не пересчитала. — Катрин, вам нечего мараться об монсеньора! Предоставьте его мне! — кричал Гарен вдогонку жене. — Не у вас одной к нему счёты! К тому же мы должны уехать в Италию без лишнего шума. Сведение счетов с герцогом тому помеха! Но до Катрин, охваченной яростью, увещевания Гарена не доходили. Буквально вихрем долетев до двери и занеся над головой статуэтку, Катрин была готова пойти в атаку, если нежданный визитёр и вправду герцог. «За Гарена и за меня!» — пронеслось в голове Катрин, когда она отворяла дверь. — Вы удивительная женщина, Катрин. То к кровати привязываете, то готовы статуэткой прибить… Вы загадочная дама, — прозвучало по-доброму ироничное и изумлённое приветствие. Статуэтка выпала из рук Катрин и с лёгким грохотом упала на деревянный пол. В проёме двери стоял Арно де Монсальви, переводящий ошарашенный взгляд с ошеломлённой не меньше него самого Катрин на статуэтку и снова на Катрин. Потом молодой человек поприветствовал полупоклоном подошедшего к нему и к Катрин Гарена. Не сразу заметила Катрин саквояж в руках Арно. — Простите, Арно. Я подумала, что это у герцога хватило наглости прийти, — неловко пробормотала Катрин, наклонившись за статуэткой и подняв её, после поставив на резной столик в коридоре. — А вы так ему не рады, что готовы встретить ударом статуэтки по башке? — спросил Арно, переступив порог, когда Гарен жестом пригласил его войти. Саквояж Арно поставил на пол. — Не рады — слишком мягко сказано. Катрин его не переваривает, в чём мы оба сходимся, — сыронизировал Гарен. — Могу ли я знать, чем обязана вашему визиту? — не стала ходить Катрин вокруг да около. — Катрин, я говорил с вашим другом Ландри. Всю правду о гибели Мишеля и о том, как до этого вы оба пытались спасти моего брата, я узнал от него. Господи, как же я заблуждался, считая вас виновной в том, что Мишель погиб! — выпалил Арно, виновато опустив голову и глядя на носки своих сапог, не решаясь встретиться взглядом с Катрин, поражённо на него глядящей. — Стыдно вспоминать, сколько оскорблений вы от меня наслушались, причём за своё же поведение мне и стыдно, стыдно за себя… Катрин, по отношению к вам я был во многом неправ и несправедлив. Я осудил вас, даже не попытавшись разобраться, не выслушав, тогда как выслушать вас следовало ещё в той гостинице, где нанятый вашим дядей врач меня выхаживал… — Катрин, я буду недалеко. Зовите, если что-то случится, — шепнул ей на ухо Гарен и тактично удалился в гостиную. — Что вы только что сказали, Арно? Мне не верится… Так вы разыскали Ландри и выяснили все обстоятельства? — не могла Катрин поверить в то, что услышала. — Именно это я сделал, Катрин. Ландри рассказал всё то же самое, что вы тогда в палатке рассказали мне. Катрин, я вернулся в Дижон только чтобы с вами поговорить, сказать вам, что я раскаиваюсь в моём прежнем скверном к вам отношении, тогда как вы ничем такого не заслуживали. — Арно опустился на колени перед Катрин. — Я прошу у вас прощения и признаю, что вёл себя с вами кретин — кретином! — пылко выкрикнул он, взяв руки молодой женщины в свои руки и прижавшись к тонким ладоням Катрин губами. — Арно, всё это очень неожиданно, — почти перешла на шёпот Катрин, осмысляя всё то, что сейчас происходит. — Неужели я это слышу от вас? Как же так случилось, что гордый сеньор де Монсальви унизился до того, что просит прощения у плебейки вроде меня? — с грустным сарказмом поддела его Катрин. — Я думала, что слова людей вроде меня и моего друга Ландри ничего для вас не значат… Будь я благородной дамой, вы бы выслушали меня куда охотнее. — Катрин, помолчите, ради Бога! — оборвал её Арно. — Мне и так нелегко собраться с мыслями, а я многое должен вам сказать! Боюсь всё важное забыть от волнения… И к чёрту понятия о благородстве происхождения, я при дворе имел возможность на благородных насмотреться — вся латремуйская семейка и эта свинья Кошон! Вы и ваш друг выше их будете — если судить по благородству поступков и души. Ведь я правда очень раскаиваюсь, что раньше вас не выслушал, не потрудился узнать правду… Боже, Катрин, вы столько сделали для моей семьи и для меня… Вряд ли я когда-либо смогу вам отдать этот долг, вернуть то, что вы потеряли… — руки Монсальви крепче сжали руки Катрин, нежно гладили её пальцы. Катрин чуть вздрогнула, когда почувствовала на внешней стороне своих ладоней какие-то капли. Опустившись на колени рядом с коленопреклонённым Арно, Катрин обратила внимание на то, как дрожали плечи и всё тело молодого человека, дыхание Монсальви стало прерывистым, из груди вырывались всхлипывания. — Арно, вы точно в порядке? Ваше состояние немного тревожит меня, — Катрин высвободила одну руку от хватки Арно и ласково коснулась его плеча. Повернула к себе его лицо, однако Арно тут же опустил голову и закусил нижнюю губу. Но от Катрин не укрылось, каким бледным было лицо Монсальви, как печален был его взгляд, и как льющие из глаз слёзы оставляли дорожки на его щеках. И вид любимого человека, плачущего стоя на коленях перед ней, зародил в душе Катрин стремление обнять, утешить, утереть слёзы с лица, что она и сделала. Когда взгляды фиалковых глаз Катрин и чёрных глаз Арно встретились, Катрин глубоко поразилась тому, что теперь Арно смотрел на неё без капли неприязни, без враждебности, и что больше он никогда не посмотрит на неё как на врага — на его лице были написаны самые разные эмоции. Раскаяние, вина, любовь, страсть, радость, восхищение, трепет. Мужчина глядел на свою собеседницу так, как не смотрят на просто желанную женщину — скорее, как преданно верующие христиане смотрят на Деву Марию. Улыбаясь молодой женщине и не пряча больше от неё слёзы, Арно вновь взял руки Катрин в руки свои и касался их губами с каким-то благоговением, восторгом. На какие-то несколько мгновений Катрин показалось, что с ней приключилось помешательство — слишком нереальным ей казалось всё, что сейчас с ней происходило. — Арно, прошу вас, перестаньте, ведь всё же хорошо, — участливо шептала ему Катрин, обняв и гладя по спине. — Катрин, пожалуйста, поверьте в одно — я искренне раскаиваюсь и прошу у вас прощения, я виноват перед вами и сам же портил всё то прекрасное и светлое, что могло у нас быть с самого начала… — шептал на ухо Арно молодой женщине, крепче её обняв. — Вы не представляете, как я был счастлив узнать, что ошибался во всех своих домыслах о вас, тогда как вы и ваш друг на самом деле пытались спасти Мишеля! За что очень жестоко пострадали вы и ваш отец, вся ваша семья… Катрин, ответьте — вы прощаете мне моё несправедливое обхождение с вами в недавнем прошлом? — Да, я прощаю вас, Арно! — воскликнула радостно Катрин, мягко отстранив от себя Арно и погладив его по щеке. — Я перестала держать на вас зло ещё тогда, когда вы сказали, что выяснили все обстоятельства у Ландри. Я так счастлива, что больше вы не считаете меня вашим врагом, ведь это было для меня очень мучительно — понимать, что любимый человек меня ненавидит… — Ненавидеть вас, Катрин? Я был сказочный идиот, когда старался себя в этом убедить, старался разжечь в себе эту ненависть… А в вашем сердце столько доброты и милосердия, что вы простили меня, — от прекрасного и светлого чувства, будто с его сердца рухнула целая груда тяжелейших булыжников, Арно тихо рассмеялся, прижав ладони Катрин к своим губам. — Это какое-то благословение свыше, что со мной и моей семьёй случились вы, пытались спасти Мишеля, благодаря вам и вашему дядюшке с врачом Абу Аль Хайром я сейчас жив, а не умер тогда у Фландрской дороги. Наверняка это Мишель в лучшем мире позаботился обо мне, сделав так, чтобы меня нашли вы и ваш дядя. Катрин, спасибо вам за всё, спасибо! — Арно снова крепко обнял Катрин и на какие-то несколько секунд задержал её в объятиях. — Неужели вы, правда, так считаете? Вы думаете, будь на моём с дядей Матье месте другие люди, они бы не сделали для вас того же самого? Так бы поступил любой человек, достойный зваться человеком, Арно. — Однако не каждая тринадцатилетняя девочка с её товарищем кинулась бы отбивать у разгневанной толпы приговорённого к смерти юношу. Катрин, этот мир ещё не знал женщины лучше, благороднее и чище вас! Вы такая храбрая, добрая, умная — помимо того, что вы прекрасны! — с пылким обожанием глядя на Катрин сияющими чёрными глазами, Арно высказывал ей всё, что думал. В этот раз пришёл черёд Катрин бледнеть, прятать лицо и плакать, но от непосильного для неё в этот момент счастья. Никогда бы не могла подумать она о том, что услышит такие слова от любимого человека, причём ещё при жизни. — Надеюсь, вы захотите в будущем принять от меня любую помощь, которая только вам потребуется? — прозвучавший вопрос Арно заставил Катрин резко прекратить проливать слёзы, и она поражённо взглянула на молодого человека. — Вы за это ничем не будете обязаны мне — это моя благодарность вам за то, что вы сделали для моей семьи и для меня. Я буду рад, если смогу что-то для вас сделать… — Благодарю вас за ваше предложение и охотно его принимаю, большое спасибо, — с теплотой выразила Катрин свою признательность, улыбнувшись и кивнув Арно. — Катрин, моя дорогая, всё в порядке? — вернулся к стоящим на коленях молодым мужчине и женщине Гарен. Подойдя к жене, он за плечи поднял её от пола и мягко сжал плечо Катрин. — Да, Гарен. Всё хорошо. Я и мессир де Монсальви мирно поговорили, — с кроткой улыбкой ответила мужу Катрин. — Я просил прощения у мадам де Бразен за моё прошлое несправедливое к ней отношение, за мои подозрения — якобы, мадам Катрин виновата в гибели моего брата, а на самом деле она рисковала жизнью ради его спасения. Более докучать графине я не стану. — После произнесения этих слов Арно открыл саквояж и вытащил оттуда небольшую вязанку книг в дорогих переплётах. Подойдя к Катрин, он отдал всё это ей в руки и помог развязать верёвки. — Прощальный подарок, прежде чем я уеду воевать. Это для вас, Катрин, — пояснил он, поймав немного недоумевающий и растерянный взгляд молодой дамы. — Я не знаю точно ваши вкусы, мне Ксантрай помогал выбирать. Но, надеюсь, что стихи Сафо, «Риторика» Аристотеля и поэзия Беатрис де Диа вам понравятся… — Спасибо, я буду беречь эти книги… Господи, это же очень дорогая работа… — проговорила в смущении Катрин, трепетно гладя обложки книг и заглядывая в каждую, с восторгом рассматривая иллюстрации. — Благодарю, это было очень неожиданно и приятно. — А вот дарить вам голову Гийома Легуа меня отговорил Ксантрай. Так что убийца Мишеля и вашего отца более не будет отравлять вам существование. Уж в Аду с него спросят, — последнюю фразу Арно проговорил чуть тише и немного мстительно. — Боже! Вы всё-таки помогли покинуть мир живых моему дяде! — вырвалось у Катрин восклицание, а сама молодая женщина ликующе засмеялась каким-то леденящим душу смехом, немало встревожив Гарена и Арно, которые с опасением на неё смотрели, уже намереваясь увести её в гостиную и отпаивать успокоительными настоями. — Со мной всё в порядке, — объяснила Катрин мужчинам, — я всего лишь очень обрадовалась тому, что мёртв убийца моего отца. Спасибо вам, что взяли на себя мою месть, мессир де Монсальви. Немного жаль, что вы не привезли голову Гийома Легуа — я бы с удовольствием бросила её в чумную яму, — Катрин вновь не сдержала смеха, но всё же смогла взять себя в руки. — Нельзя же позволять даме вроде вас марать руки о такую мразь вроде Гийома Легуа. — Поклонившись Катрин, Арно достал из саквояжа две бутылки отменного бургундского вина и вручил их Гарену, приоткрывшему рот от изумления. — Вино для вас и Катрин, хорошего дня, до свидания и храни вас Бог, — пожелал Монсальви ошарашенным супругам де Бразен, взяв свою поклажу в руки и собираясь уходить, но замер, будучи окликнутым Гареном. — Куда это вы так торопитесь уйти, молодой человек? Неужели не разопьёте это прекрасное вино в компании моей жены и меня? — А вы приглашаете? — в момент оживился Арно, поставив поклажу обратно на пол. — Разумеется, да. И можете не изображать в моём присутствии платоническую куртуазность к моей жене — Катрин мне рассказала всю правду, что она любит вас, — своими последними словами Гарен настолько огорошил Арно, что тот схватился, пошатнувшись, за дверной косяк. — Причём настолько сильно, что даже в браке со мной была морально и физически вам верна. — Господи, Гарен! Зачем же?!.. — выпалила Катрин, густо покраснев до корней своих золотых волос, и уставившись на носки своих туфель, чтобы её покрасневшего от смущения лица не увидели Гарен и Арно. — А что вы так смутились, любезная супруга? Вы отвергли монсеньора герцога из дружеского уважения ко мне и из любви к мессиру Монсальви. Женщины чести в наш лживый и жестокий век на вес золота, — спокойно заметил Гарен. — Тем более такие отважные и добрые, искренние, живого ума, как мадам Катрин, — охотно согласился Арно с казначеем Бургундии. — Мессир де Бразен, я не буду вам врать. Можете хоть здесь и сейчас вызвать меня на дуэль, но я люблю Катрин вот уже три года, со дня нашей встречи, задолго до вашей женитьбы на ней, — с обречённым чистосердечием сознался молодой человек мужу своей дорогой женщины, с каким-то печальным упрямством прямо глядя ему в лицо. — Вот уже три года я не могу вырвать из себя это чувство, хотя пытался! Теперь понимаю, что бесполезно. И не хочу. Я не могу запретить себе любить мадам Катрин… — Я не могу поверить… — тихо проговорила Катрин, в небывалом потрясении смотря то на мужа, то на Монсальви, прижимая к груди подаренные ей книги. — Не могу поверить, что я слышу эти слова… Я точно не сплю, и у меня не начался бред?.. — Никакой дуэли не будет, здесь ваши ожидания не оправдались, — решительно заявил Гарен. — Независимо от исхода этой дуэли для каждого из нас, если бы мы всё же её устроили, морально страдать пришлось бы Катрин. Тем более что я и Катрин единогласно решили расторгнуть брак. — Расторгнуть брак? — не поверил всему услышанному Арно. — В самом деле, вы собрались разводиться? Катрин — чудесная женщина… И всё же вы на это пойдёте? — Всё верно. Катрин не любит меня как мужчину. Не вижу смысла её удерживать насильно возле себя брачными узами, — подтвердил Гарен свои недавно прозвучавшие слова. — Катрин, мессир Монсальви, так вы идёте выпить со мной по бокалу вина в гостиной или собрались в коридоре вести разговоры? В гостиной нам всем будет гораздо удобнее, — напомнил де Бразен. Катрин и Арно, согласно кивнув, вместе с Гареном проследовали в гостиную и расположились в креслах. Гарен велел прислуге подать для них закуски, фруктов и принести три кубка с парой бутылок вина из его запасов. Катрин велела одной из служанок унести книги, что ей подарил Арно, в спальню молодой женщины и положить на её письменный стол. Слуги не заставили долго ждать графа де Бразен, вскорости выполнив все распоряжения. Двое мужчин и молодая женщина сидели в креслах за столом в гостиной, задумчиво попивали вино из своих кубков и уплетали фрукты. — Мадам Катрин, что же вы планируете делать со своей жизнью, когда получите развод? — нарушил молчание Арно, обратившись к Катрин. — О, я уеду в Париж, поступлю в Сорбонну учиться на юриста и после получения специальности буду сама обеспечивать себя и свою семью! — с мечтательными нотками воскликнула Катрин, отщипнув одну виноградинку и съев. — В Париж? — посерьёзнел мгновенно Арно, поперхнувшись вином, лицо его омрачилось. — Вы серьёзно, Катрин? Какой, к чёрту, Париж? Там всё англичанами провоняло, они расхаживают по столице Франции как у себя дома! Тьфу! Не советую вам туда ехать учиться. Лучше поищите университет в другом городе, не занятом врагами Франции, ради вашего благополучия. Мой вам совет из самых лучших побуждений. — На лице молодого мужчины было написано сильное беспокойство. — К тому же вам придётся сперва окончить факультет свободных искусств. И только потом уже поступать учиться юриспруденции. Если, конечно, вас примут — вам, будучи женщиной, придётся иметь дело с жуткими и дремучими идиотами, Катрин. Разве что вы будете учиться под видом мужчины. — Поверьте, Арно, Гарен давно озаботился документами для меня на имя Мишеля де Бразен — его кузена. Мишелем я назвалась в память о вашем брате… Так что эту проблему мы решили ещё на ранних подступах, нужные документы у меня есть, — радушно и с признательностью Катрин улыбнулась Арно и Гарену. — И спасибо, что предупредили о занявших Париж англичанах, Арно. Новости в Бургундию из Франции, видимо, доходят очень плохо. — Да, спасибо, что предупредили меня и Катрин обо всём происходящем в Париже. Видимо, нам стоит задуматься о поиске другого университета и в другом городе, куда бы Катрин могла поступить учиться, ради её же безопасности, — Гарен улыбнулся и отсалютовал бокалом жене и своему гостю, чуть пригубив вино в кубке. — А поскольку Катрин выглядит гораздо младше своих лет, то легко сойдёт за моего семнадцатилетнего кузена. — Катрин, ваша авантюра с получением образования небывалая по масштабам. Но я очень хочу, чтобы у вас всё получилось самым лучшим образом, чтобы вам удалось желаемое. За успех вашей затеи! — предложил тост Арно, подняв кубок. Гарен и Катрин охотно поддержали его тост, и троица отсалютовала друг другу кубками, выпив всё вино в них до дна. Потом долили в них ещё вина. — Мессир Гарен, Катрин, может быть, вам нужна помощь в поисках жилья? Чтобы Катрин на время её учёбы жила в комфортных условиях, чтобы ей было легче скрывать её пол от товарищей по учёбе? — проронил задумчиво Арно, обратившись с вопросом к супругам де Бразен, и отвлекшись от трапезы. — И нужно платить за учёбу Катрин. Я могу это на себя взять. Для неё мне не жаль ничего. — Молодой человек с безграничной теплотой и обожанием смотрел на смущённую его словами Катрин, опустившую взор на дно её кубка с вином, и сделавшую пару больших глотков.  — Нет-нет, спасибо, этого мне не требуется, не беспокойтесь, — промолвила, немного оробевши, Катрин, но её лицо теряло пунцовый оттенок. — Благодарю, что предложили вашу помощь. — Вы всегда можете на неё рассчитывать. Если я могу что-то для вас сделать — только скажите, Катрин, — улыбнулся Арно молодой даме и откусил кусочек от своего взятого с блюда яблока. — Да, мессир Монсальви, не беспокойтесь на этот счёт. Плату за обучение Катрин и поиск комфортного для неё дома я возьму на себя, — поддержал Гарен позицию жены. — Гарен, вы столько для меня делаете, я так вам благодарна, — с нежной кротостью улыбнувшись мужу, Катрин погладила его лежащую на столе ладонь. — Спасибо, что стремитесь избавить меня от забот и трудностей. — Я рад, что могу сделать для вас нечто хорошее, — был ответ Гарена. — Чёрт возьми, вы потрясающий человек, мессир Гарен. Будь я женщиной, я бы с вами не разводился, — отметил вполголоса Арно, с задумчивым видом уплетая яблоко. Гарен рассмеялся — каким-то полным жизни, звонким и молодым смехом. В его единственном глазу плясали искорки веселья. Глядя на мужа, на то, как он улыбается, и каким весельем горит его взгляд, как он словно помолодел на несколько лет, Катрин ощущала умиротворённое счастье — настолько приятно ей было видеть мужа довольным. — Однако же развод между мной и Катрин — дело решённое. Ну, не любит когда тебя жена как мужчину — что же, кандалами к себе её приковывать? Лучше отпустить — где есть принуждение, насилие, любви места нет. — Вы правы, мессир Гарен, точнее не скажешь! — горячо одобрил Арно слова графа де Бразен, отсалютовав ему кубком. — Мессир Гарен, если я лезу не в моё дело — прошу извинения, но как поженились вы и Катрин? — посерьёзнел Арно, вопросительно смотря то на Гарена, то на Катрин. — Без происков герцога Филиппа, посчитавшего меня и Катрин его личными игрушками, как метко выразилась о нём Катрин, не обошлось. Нас обоих принудили вступить в брак. По приказу монсеньора, — поделился Гарен. — Герцог шантажировал Гарена тем, что раскроет тайну кузины Гарена, если только мой супруг не возьмёт меня в жёны и не даст своё имя, — поведала Катрин. — Чтобы герцог без стыда для себя мог сделать меня его любовницей. Гарен всего лишь защищал дорогого ему человека. Вот только герцог не думал, что я воспротивлюсь его планам на мой счёт. — Вот же паскуда герцог неимоверная! Тварь поганая! В нём нет ничего рыцарского, это же подлость! — вскричал Арно, подскочив со своего кресла и стукнув кулаком по столу. Гарен и Катрин синхронно вздрогнули и открыли рты от изумления, узрев такую реакцию Арно. — Я не хочу ругаться покрепче, хотя и хочется — но здесь дама. Это не поддаётся моему пониманию. Гарен, вы очень неплохой человек широких взглядов, умный, принадлежите к древнему и славному роду. Как вы можете терпеть такого подлеца в качестве вашего сюзерена? Послали бы его к Дьяволу и перешли бы на сторону Франции, королева Иоланда Арагонская ценит по достоинству умных и талантливых людей. А Филипп Лживый ничем не заслуживает вашей верности. Можете рассчитывать при дворе на мою поддержку! — Я понимаю ваше негодование, мессир Монсальви, как и понимаю вашу правоту. И спасибо за ваше участие. Я и сам хотел перейти на сторону Франции после такого гадкого поступка герцога Бургундского, — согласился Гарен с Арно. — Сейчас я как раз занят тем, что перед отъездом с Катрин в Рим, где мы будем вместе добиваться развода у Папы, привожу свои дела в порядок. — Вот только я опасаюсь оставлять в Бургундии моего дядюшку и мою маму с Сарой, поскольку мне страшно, что герцог может всю злость, что со мной ничего не получилось, выместить на моих близких, — решилась высказать Катрин свои опасения. Лицо молодой женщины омрачилось тревожностью. — Так давайте, ваш дядя, матушка и Сара уедут со мной! В Оверни им будет очень хорошо гостить, в моих краях изумительная природа, свежий горный воздух… Моя матушка их примет хорошо, позвольте заботой о ваших близких выразить вам мою благодарность! — в момент осенило Арно этой идеей, которую он сразу же озвучил Катрин, едва эта идея только зародилась в его голове. — О, Арно, спасибо огромное… если дорогие мне люди будут под вашим покровительством, я могу быть за них спокойна! — горячо поблагодарила Катрин молодого человека, с нежностью и благодарностью улыбаясь ему. — Вы так этим мне поможете… — И я вам обещаю, что в Оверни руки герцога до ваших близких не дотянутся, — Арно заговорщически подмигнул Катрин и кивнул ей. — Вот видите, моя дорогая, каким образом могут разрешиться все трудности, которые не дают вам душевного покоя, — с мягкостью в тёплом и низком голосе подытожил Гарен. — Гарен, Арно, вы оба сняли две громадные глыбы с моих плеч! Большое вам спасибо, вы замечательные! Господи, я могу быть спокойна за матушку, дядю Матье и Сару! — Катрин тихонько рассмеялась от облегчения. В полной беззаботности, веселье и непринуждённости прошёл обед у троицы. Катрин, Арно и Гарен обменивались шутками, вели разговоры на отвлечённые и приятные темы, распивали вино, принесённое Монсальви, потом добрались до вин из погреба Гарена. С аппетитом налегали на фрукты и закуски. Катрин, приободрённая, с румяными от выпитого вина щеками, с азартно сияющими фиалковыми глазами, увлечённо и страстно рассказывала Арно и Гарену о своих планах на жизнь — когда она получит развод и поступит учиться сперва на факультет свободных искусств, а потом и учиться юриспруденции. Вслух грезила о том, как она получит профессию и благодаря ей сможет обеспечить благополучную жизнь своим близким, что им не придётся зависеть от велений мизинца на левой ноге всяких герцогов Филиппов. Арно и Гарен, не менее объятые энтузиазмом, чем Катрин, в два голоса подбадривали её, говоря, что у неё всё непременно получится, что они оба всей душой хотят воплощения в жизнь всех смелых планов Катрин. Катрин полюбопытствовала, находится ли Ксантрай сейчас в городе вместе с Арно. Она помнила о доброте и участии к ней рыжего овернца в той голубой палатке, когда Арно поначалу не хотел её слышать и видеть. Узнав же от Арно, что Ксантрай сейчас с войсками Ла Гира, молодая женщина немного досадовала, что Жан не может сейчас присоединиться к их небольшому пиру. Арно и Гарен решили устроить маленькое соревнование, кто кого перепьёт. Но им пришлось расстаться с идеей об этом, потому что они нарвались на гневную сентенцию Катрин, что нечего усугублять попойку. Покончив со многими лакомствами, вся компания решила перебраться в сад внутреннего дворика. Тихая ночь была наполнена голосами ночных птиц, дул лёгкий и ласковый ветер, сияла на иссиня-чёрном небе россыпь звёзд. Катрин рассеянно глядела на небо своими фиалковыми глазами и радостно улыбалась всем оптимистичным мыслям, которые роились в голове насчёт её дальнейшего будущего. Арно убеждал со всей пылкостью Гарена в том, что при французском дворе таланты и верность Гарена оценят по достоинству куда больше, чем при дворе герцога Бургундии, и Гарен охотно принимал точку зрения молодого человека. Катрин смежила веки и как будто выпала из окружающей её реальности, сверх меры довольная тем, что двое по-своему дорогих для неё мужчин нашли общий язык. Во Франции Гарен будет далеко от герцога, вонзившего ему нож в спину, во Франции у Гарена будет новая жизнь, больше шансов обрести мир в душе, что самое главное — без герцога. Молодая женщина и сама не заметила, как задремала и провалилась в сон. Сколько проспала, она бы не смогла сказать. Но проснулась Катрин от того, что кто-то мягко теребил её за плечо. Открыв глаза, молодая женщина узрела сидящего с ней рядом на траве Арно. Вид у молодого человека был немного помятый после застолья с выпивкой, лицо имело сероватый оттенок, но чёрные глаза молодого мужчины ласково горели при взгляде на неё. — О, это вы, Арно, — отозвалась она, приподнявшись на локтях. — Да, я. Как вы? — Вполне хорошо. А вы? — Я тоже. Немного голова трещит. Но в порядке. Я хотел поговорить с вами, Катрин. — О чём же? Что вы хотите сказать? — в нетерпении Катрин смотрела на Монсальви, склонив голову набок и улыбаясь ему светло и с нежностью. — Катрин, я думал, что должен сделать, когда вы получите развод… Видит бог, я люблю вас и хочу всю жизнь прожить лишь с вами! Не как с любовницей, я люблю вас и прошу вашей руки. Катрин, вы самое лучшее, что выпало мне в жизни, я прошу вашей руки не у вашей матери и не у вашего дяди, я прошу её у вас, — с пылкой серьёзностью говорил Арно, взяв за руки Катрин, и припав к её рукам губами. Катрин же в полном неверии и небывалом потрясении смотрела на молодого человека, который сейчас мягко массировал её тонкие пальцы своими пальцами — крепкими и сильными, огрубевшими от обращения с оружием. — Вы что же, просите моей руки? Но как?.. И даже моё происхождение вас не смущает? Я это точно слышу от вас? — не решалась поверить Катрин всему тому, что только что услышала. — Вы не ослышались, Катрин. Вы так прекрасны, добры, благородны, в вас много храбрости, острый ум, и я люблю вас… Какое к чёрту происхождение? Так что же, ответьте: вы станете моей женой, когда получите развод? — страстная мольба, надежда, тревожность, обожание — всё это Катрин могла прочесть в чёрных глазах молодого человека. — Я не буду лгать, я тоже вас люблю, но не могу стать вашей женой. Не раньше, чем получу профессию и смогу обеспечивать сама свою семью… — Боже, Катрин, молю — соглашайтесь! — Арно отпустил руки Катрин и погладив её плечи и по щеке. — Вы и ваши близкие не будете знать нужды, я нисколько не буду препятствовать вашей учёбе. Напротив — создам самые лучшие условия, чтобы вы могли спокойно учиться и ни о чём не тревожиться, я люблю вас, хочу видеть своей женой, и если получение образования сделает вас счастливее — приложу все силы, чтобы вам это удалось! — Я понимаю, но сейчас не могу согласиться на это… Я хочу стать самостоятельной, крепко стоять на своих ногах… Чтобы ни от кого не зависеть, иметь специальность. Поверьте, моё сердце противится отказу вам в моей руке, но иначе нельзя, — Катрин с горьким сожалением покачала головой. — Иначе спустя годы вас будут грызть сомнения, а не вышла ли я за вас замуж — лишь из-за ваших титула и состояния. — Катрин, мне это даже в голову не придёт — попрекать вас! — страстно разубеждал Арно молодую женщину. — Вы о чём! Вы такая искренняя, светлая, чистая… Разве можно вас подозревать в подобном?.. — Однако я вынуждена пока что отказать вам в моей руке, чего не сделала бы добровольно. Прошу меня простить, Арно. Сейчас я всё-таки сосредоточу все мои силы ума и души на учёбе. Я стану вашей женой, — добавила она мягко, — но как только у меня будет профессия и свой источник дохода. — Любимая женщина предпочла мне университет… — немного с грустью и задумчивостью промолвил Арно, невесело улыбнувшись. — Что же, по крайней мере, такая причина отказа не причиняет боли. Да поможет вам Бог, Катрин, в вашем стремлении, — пожелал он ей, придвинувшись ближе и обняв, Катрин склонила голову ему на плечо и коснулась губами его гладко выбритой щеки. В полном молчании Катрин крепко обняла Арно, уткнувшись лицом в ткань его рубашки.