Камикадзе

Проигнорировав Джи, Серж аккуратно поднял с пола татуированную руку Аматэрасу и закинул себе на плечо, чтобы взять девушку на руки. Но вдруг незаметно для всех шевельнулась левая рука девушки, безвольно лежащая на полу. Уже через пару мгновений Аматэрасу вдруг выхватила из кармана кожаной юбки нож-бабочку, тот самый, который у неё (то есть, у Антонио Неро) когда-то отбирал Фран. Меньше, чем за секунду, пресловутый нож оказался возле горла Сержа. Градус удивления людей, находящихся в зале и наблюдающих за происходящим, достиг своего апогея. — С тебя ещё недостаточно глупостей?.. — спокойно спросил Серж, кожей чувствуя прикосновение лезвия. — У меня их ещё целый арсенал, — улыбнулась ему разносторонняя журналистка. — Ама, что ты творишь?! — уставилась на неё Акселина. — С чего тебе быть на стороне Вонголы?! Аматэрасу подняла голову, чтобы посмотреть на девушку в крайнем удивлении: — Да с чего вы взяли, что я на стороне Вонголы? — приподняла брови она. — Я за Инганнаморте, — заявила Аматэрасу, но тут же вдруг рассмеялась: — Шучу, конечно. Вы совсем с катушек слетели, — так же внезапно её взгляд помрачнел, — это всё плохо кончится. — Ты, значит, на стороне справедливости? — хмыкнул Серж, боящийся шевельнуться, ведь нож Аматэрасу убирать не спешила. — Это слишком пафосно даже для меня, — поморщилась девушка. — Я на стороне Эжени. С шумом, как от удара, распахнулись главные двери, ведущие в зал. Внутрь, шлёпая лапками, с важным видом забежал гусь, окружённый пламенем Неба… Следом за ним вошёл действующий босс французской мафиозной семьи — Люнер Люмьер. А за ним — ещё два человека. — Реборн?! — удивился Тсунаёши. — Анджело?! — чуть менее громко, но тоже удивилась Джи. Молодой киллер только загадочно усмехнулся и склонил голову так, что тень от шляпы упала ему на глаза. Парижский дизайнер же приветливо помахал рукой своей внучке. Но не только Тсуна и Джи удивились появлению нагрянувшего трио: — Папа?.. — раздался голос Эжени. Крупный мужчина, татуировки которого проглядывались на шее и кистях, где одежда не могла скрыть их, горел гневом. Тёмные глаза его злобно сверкали на болезненном лице со впалыми глазницами. Несмотря на чрезвычайно злой вид, говорить босс французской семьи начал совершенно спокойно: — Серж Даниэль Матьё… — медленно обратился он к своему сыну, — церемония наследования отменяется. Я отказываюсь видеть тебя в качестве своего преемника, — решительно отчеканил он. — Благо, ты не единственный мой наследник… — мужчина прервал свою речь, чтобы перевести дух и избавиться от одышки. — Право на место босса переходит Эжени. Виктор и Акселина лишаются права быть Хранителями следующего поколения. Я зол и разочарован. Привести итальянскую мафию в штаб семьи, пренебречь всеми мерами безопасности, напасть на Хранителя другой семьи, убить Жан-Поля Д’Альбона… — Люнер взял небольшую паузу и покачал головой. — Когда Реборн сказал, что мои люди творят странные вещи, я не поверил. Ведь я оставил заместителя, который просто не мог сделать что-то не так… Мало кто из присутствующих понимал, к чему клонится разговор. Однако Виктор и Акселина мрачно переглянулись друг с другом. — Каково же было моё удивление, — медленно, сохраняя интонацию, продолжал Люнер, — когда я узнал, что вы заперли человека высшей должности в подвале(!) и стали вершить правосудие, не вдаваясь в тонкости ведения дел. Я приказываю немедленно оставить в покое девочку и всю эту делегацию, прибывшую вместе с ней. Кхм… — босс французской семьи пробежался глазами по всем присутствующим в зале, после чего остановился на боссе Вонголы. — Тсунаёши Савада, я так понимаю? Рад познакомиться, хоть обстановка и оставляет желать лучшего, — после этих слов Люнер посмотрел на лежащего на полу возле Тсуны блондина и обратился к нему: — Простите, а вы?.. — Мэтт Блази, — прохрипел тот, найдя в себе силы отсалютовать. — Босс Инганнаморте. — О! — раздался восторженный возглас Люнера. — Надо же, впервые вижу вас в лицо, молодой человек! Но я слышал, что Инганнаморте прекратила свою деятельность. — Это… — Мэтт попытался пошевелиться, но понял, что затея обречена на провал, так что вставать более не пытался. — Временные трудности… — Занятно. Месье, мой сын не ведёт переговоры, — сказал босс французской семьи, метнув убийственный взгляд на Сержа, — но я веду. Хотелось бы прояснить некоторые моменты, если вы не возражаете. Думаю, придётся и ущерб возместить… Хотя вы тоже нанесли нам немалый урон… — Люнер повернулся в сторону Сержа снова: — Девушка, уберите от моего сына нож, пожалуйста. — Сию минуту, — вежливо улыбнулась Аматэрасу, моментально выполнив просьбу. Серж отпустил её. Разумеется, начать переговоры в тот же миг никто не мог. Для начала всем требовался перерыв, чтобы оценить масштабы урона со всех сторон, подлатать раны тем, кто в этом нуждался, да и просто дух перевести. Прошло несколько часов, после чего все собрались уже в другом зале, где никаких сражений не происходило, и все вазы остались в сохранности. За огромным круглым столом отсутствовали только Рико и Эжени (поскольку ещё малы), Хибари Кёя, который отказался участвовать в столпотворении, и Верде, который просто не изъявил желания выяснять, в чём тут вообще дело. Учёный заявил, что он не при делах и всего лишь заменяет Людмилу. Когда все собрались, Люнер Люмьер предупредил, что рассказ предстоит долгий, поскольку с произошедших когда-то событий прошло достаточно лет, а предпосылки к ним появились ещё раньше. — Момо Орихара — человек, которого можно было бы обвинить в наших нынешних бедах, — Люнер прикрыл глаза и сложил руки на столе в замок. — Но о мёртвых плохого не говорят. Орихара Куромоку — дед Рико. Он же — просто Момо. Он же — Чёрный глаз, член французской мафиозной семьи Люмьер. Своё прозвище получил сразу по трём причинам. Первая — специализация в шпионаже, вторая — мидриаз одного глаза после травмы, из-за чего зрачок всегда был расширен, и создавалось впечатление, что глаза Куромоку разного цвета, третья — его имя состоит из двух иероглифов, значение которых — «Чёрный глаз», самое неочевидное для не японцев. Члены семьи Люмьер в основном жили в Париже или как минимум где-то во Франции, но Момо большую часть времени оставался в Японии. — …якудза с нами не поладили, — продолжал Люнер. — Их главы в живых уже нет, конечно, да и давно… С такими людьми дружбу водить нельзя. Однажды Орихара Момо попал в плен к японским мафиози, которые пытками сумели вытянуть из него информацию, которая в итоге сильно подставила французскую семью. В мафии с предателями долгих церемоний не проводят. — У нас разговор короткий: либо предатель убивает себя сам, либо мы убиваем его вместе со всей родней, — совершенно спокойно открыл карты Люнер. — Мой младший брат в своих выводах был поспешен… Он собрал людей и отправился в Японию, чтобы найти и убить Момо и его семью, хотя я просил отсрочить поездку на несколько дней… — босс французской мафии с тоской поджал губы и горько усмехнулся, вспоминая былое. Орихара Момо пришёл к боссу своей семьи лично. Он попросил не трогать родственников и даже получил от Люнера обещание, после чего покончил с собой. — Но мой брат ослушался меня, — хмыкнул Люнер, — и уже совершил покушение на семью Момо. Так нами была убита его дочь, её муж и старший сын. В живых осталась одна только девочка… — мужчина сделал паузу, после чего загадочно поднял глаза и прищурился: — Однако вместе с семьёй Момо погибли и все те, кто на них напал… — Так вы знали о её способностях? — удивился Тсунаёши. — Нет, — босс семьи Люмьер пожал плечами, — я думал, что это всё якудза. Пришли, убили моих людей, а девчонке просто повезло… Я лично нашёл её. И передо мной встала дилемма. С одной стороны, я чувствовал вину перед Момо. Ведь я дал ему слово не трогать семью. Каково мне будет встретиться с ним на том свете, а? Уже скоро, — со смешком закивал головой мужчина. — Я думал, что должен взять опеку над оставшейся девочкой. Но незадолго до этого умерла моя жена, оставив мне не только Сержа и Эжени, но и младшего сына. Он был болен и умер через два года… Но речь не о том, — махнул рукой Люнер. — Тогда погиб мой родной брат, отец Виктора. А внучка Момо осталась жива… Орихара Рико пострадала при нападении и неделю была в коме. Люнер Люмьер оплатил её лечение, после чего определил в один из Токийских детских домов, решив, что хоть и частично, но своё слово он сдержал. Рико ведь осталась жива. Никто из слушающих этот рассказ, в целом, не мог осудить мужчину, у которого хватало и своих проблем… — Когда началась вся эта заварушка с каким-то там Некромантом, — продолжал Люнер, — я уже вообще не знал, что там в этой Японии творится. Хотя позже оказалось, что мой сын выбрал себе невесту-информатора японского происхождения… Босс семьи Люмьер многозначительно посмотрел на Сержа, тот старался на отца наоборот не смотреть вовсе. Сидящая рядом с парнем Акселина, рассматривающая свои ногти, хмыкнула: — Она ему трижды отказала. — Дважды, — поправил её Серж. — Закройте рты, — гаркнул на них Люнер. Его сразу послушались. — Так вот… В любом случае, я не планировал принимать участие в охоте за Некромантом. Помогать ей тоже не собирался, конечно, просто решил держать нейтралитет и заниматься своими делами. Но Серж вдруг загорелся мстить за дядю, — невесело рассмеялся мужчина, после чего взглянул на сына: — Он мог бы жить дальше, если бы слушал своего босса. Видишь, к чему приводит несогласованность действий? Я горжусь тем, что ты устремлён в будущее, сынок, но это всё равно, что ты начал бы строить дом с крыши. Ведь для начала нужно возвести стены, а стены — это наше настоящее. Но перед тем как возводить стены, нужно заложить фундамент, а фундамент — это прошлое, это корни, что ты всегда игнорировал. Так внеслась некоторая ясность касательно жизни Рико после гибели её семьи. Девочка — убийца двенадцати человек. Люнер Люмьер, впрочем, от каких-либо претензий отказался в знак уважения к Момо и его внучке, которая смогла отстоять хотя бы свою собственную жизнь. Босс французской семьи в целом стремился к полюбовному завершению переговоров: он брал на себя ответственность на случившийся беспорядок, обязывался возместить ущерб и Вонголе, и Инганнаморте. — Однако в ответ на мою контрибуцию хотелось бы получить некоторые выплаты, — мужчина вздохнул. — Мой прекрасный зал… Понимаю, что мои дети заманили вас сюда, но вы тоже не особо-то осторожничали, наводя тут погром и убивая моих людей. Надеюсь, мы найдём общий язык в этом вопросе, месье? Мэтт и Тсуна задержались после того, как ушли все остальные, чтобы обговорить размеры выплат для всех пострадавших сторон. Все вопросы были исчерпаны. Тем временем по раскуроченным коридорам особняка семьи Люмьер бродила Джи, пытаясь найти где-то затерявшуюся Хром. Вместо неё девушка нашла Франа, стоящего у окна. Подойдя к нему, Джи тоже посмотрела наружу. Хорошая погода в Париже закончилась. Всё стало выглядел серым, мрачным, небо затянули тучи, пошёл дождь. В поле зрения смотрящих в окно вдруг оказалась Аматэрасу. Она остановилась, не обращая внимания на дождь, завязала шнурок, поправила на голове фуражку и быстро побежала через дорогу. — Она с тобой не говорила? — спросила Джи. — А должна была? — покосился на неё Фран. — Понятия не имею, — хмыкнула девушка. — Но всё выглядит так, как будто да. — У тебя что, третий глаз открылся? — Логическое мышление развито. — Знаешь, это звучит ещё более невероятно… На подобное замечание Джи только закатила глаза, после чего посмотрела в окно снова. Следов Аматэрасу там уже не было. — Ты Хром не видел? — Джи поняла, что Фран не особо желает ей что-то рассказывать, так что решила к нему не лезть. Иллюзионист кивнул куда-то в сторону. Немного помолчав, девушка вздохнула, поняв, что так просто отстать не может. — Как-то Мукуро и Хром говорили, что у тебя была подружка в… где вы там жили в Японии, — Джи невнятно отмахнулась, не сумев вспомнить название города. — Это она? — Да. — Её по-другому звали… — Месяц назад её звали Антонио Неро, — Фран повернулся к Джи и иронично приподнял бровь. — Думаешь, это странно? — Действительно… Ну, слушай, — девушка прислонилась спиной стене, — я тебя уже давно знаю, Фран, и тебе несвойственно от кого-то шарахаться… Ты сам не собираешься с ней говорить? — А я должен? — иллюзионист наклонил голову набок. Джи не поняла: он издевается или серьёзно спрашивает. — Откуда мне знать? — а вот она издевалась. — Ладно, может и должен… — сдался Фран, вздохнув и отвернувшись к окну. — Но она уже ушла, так что судьба решила иначе, — не особо печалясь, подытожил он. — Забей на судьбу, — хмыкнула Джи, — потому что Аматэрасу оставила мне свой номер. Иллюзионист чуть удивлённо глянул на девушку: — Тебе? Зачем? — Ну, с деловой точки зрения… Она информатор, в конце концов. Джи достала свой телефон и протянула его иллюзионисту. Тот сначала с каким-то сомнением смотрел на протянутый гаджет, но в итоге всё-таки взял его и отошёл подальше. Аматэрасу, как ни странно, ответила быстро: — Красотка, я ушла две минуты назад, что могло произойти за это время? — раздался её привычный несерьёзный тон. — Телефон красотки был оккупирован, например. — О, Фран… Иллюзионист ничего не ответил. Аматэрасу тоже молчала, было слышно, как ездят машины. — Ну, я должен говорить, раз позвонил, да?.. — наконец, спросил Фран. — А ты хочешь говорить? — уточнила девушка. — Ты правда думаешь, что я отобрал телефон только чтобы поздороваться с тобой, потому что не успел сделать это лицом к лицу? — Мало ли чего от тебя ожидать можно, — посмеялась Аматэрасу. — Ты знаешь, где 11-й округ? — В нашем веке уже изобрели интернет и карты внутри телефон. — Тогда приезжай к восьми. Я скину адрес на номер Джи. О, мой автобус!.. Увидимся, в общем! И звонок завершился. Тем временем Джи уже нашла Хром, а их нашёл Анджело. Мимо беседующей троицы прошёл Хибари, молча кивнувший головой девушкам, что значило только то, что он возвращается к своим делам, и увидятся они все теперь вряд ли скоро. — Значит, в Париже ты не задержишься, Джи? — улыбаясь, поинтересовался Джино. — Сомневаюсь, что капитан не потребует вернуться в Италию уже завтра, — девушка потянулась. — Жаль. Я как раз закончил новую коллекцию, тебе бы понравился показ, я собираюсь приурочить это к годовщине нашей с Беллой свадьбы… — Что ж, не смогу присутствовать, — Джи пожала плечами. После своих слов Облако Варии молча взяла под руку Хром и пошла вместе с ней дальше, однако через несколько шагов остановилась и оглянулась назад: — Джино, если будешь в Италии снова, — я найду время увидеться. Анджело Беллини с пониманием улыбнулся и кивнул своей внучке. Джи отвернулась и обратилась уже к Хром: — Чёрт, сначала я тебя найти не могла, а теперь Фран потерялся. Вы издеваетесь надо мной, что ли?..