Прошу... прости...

Солнце. Как же я его ненавижу. Оно врывается в мрачное уединение моей жизни, в темные складки души, будто специально теребя старую рану. Ту, края которой до сих пор не зарубцевались. Порой мне кажется, что этого не случится никогда. Боль утраты и ненависть к самому себе прочно и надолго обосновались в моем сердце. Прошло три месяца. Три мучительно долгих месяца без тебя. Если честно, даже не знаю, почему до сих пор терплю все это. Уже давно жизнь потеряла всякий смысл. Хотя, кто же будет приходить к тебе на кладбище? Какой же все-таки непроходимый дурак, но я верю, что ты меня слышишь. Возможно, хоть там тебе, наконец, стало спокойно. Ведь на земле ты этого так и не смог получить. Вот и сейчас иду к тебе, прижимая к груди букет желтых роз. Ты всегда любил что-то нестандартное. Хотелось бы улыбнуться, но не могу. Разучился. Сегодня так спокойно. Ни дуновения ветра и солнце яркое-яркое. Прям как ты. Не могу больше! Боль буквально пожирает меня изнутри. Хочу умереть, хочу к тебе, но не могу. Запрокидываю голову и греюсь в лучах полуденного солнца. Такие теплые касания, как и твои ладошки… Встряхиваю головой, отгоняя наваждение и продолжаю свой путь. Но то, что я увидел, стало шоком. Возле твоей могилки стоял он. Обвинял тебя. Пил пиво и обвинял тебя. Он назвал тебя влюбленным идиотом. Хотя, с одной стороны, брат был прав. Любить такое бессердечное чудовище, как он, просто невозможно, но, вопреки всем законам логики ты любил. Любил так искренне и чисто. Любил без оглядки, и без оглядки умер, когда эта сволочь не глядя пробила брешь в твоем хрустальном сердце. В ту ночь, когда ты стоял на крыше и делал за шагом шаг к бесконечности, я пытался тебя остановить, хотел вдохнуть в тебя другую жизнь, другие чувства не понимая, что без своей слепой любви ты просто не сможешь… Не смог. У меня до сих пор перед глазами последние секунды твоей жизни. Ты даже на пороге смерти, замученный душевными терзаниями, был необычайно красив. Расслабленное лицо, пустые, хотя еще не мертвые глаза, легкость в каждом кусочке тела и… удар. Мне казалось, я в тот момент оглох. От боли, потери, неизбежности. Я не знаю, что на меня нашло, хотя наваждением или моментальным порывом назвать это сложно. Я просто сорвался с места, выронив букет и вытаскивая на ходу складной нож, подойдя к Саске, нанес смертельный удар в грудную клетку. Прямо в сердце. И знаете что? Во мне ничего не дрогнуло, когда он издавал последние вздохи и давился собственной кровью. Когда его глаза тухли, а губы искривлялись в предсмертной усмешке. Братец… Даже на смертном одре ты продолжаешь тонуть в высокомерии. Он умирал, и кровь впитывала земля, что служила тебе вечным пристанищем, а мне было абсолютно безразлично. Это ненормально? Для меня это абсолютная норма. Спросите, почему у меня поднялась рука на родного брата? Просто он забрал мой свет. Он, своей невидимой рукой безразличия, столкнул в пропасть моего мальчика. Наверно, единственного человека, за которого я был готов убить и умереть. За это ему нет прощения. Называть идиотом того, кто готов был служить демону, будучи ангелом, просто недопустимо. Я, наверно, потерял рассудок, но по-другому жить не согласен, не согласен без него. Завтра я обязательно навещу вас и принесу свежие розы. Белые, как твоя душа, и красные, как кровь, что окропила твою могилу. Я знаю, ты хотел, чтобы он жил, но я не такой. Прости меня, Наруто. Прости за все.