***
Ты бежишь, так, как не бегал никогда в своей жизни. Мышцы сводит от усталости и нехватки кислорода, дышать становится все труднее, ты начинаешь все чаще спотыкаться и падать, вставая вновь, продолжая свой болезненный путь. Ты боишься не успеть. Сегодня на территории Советского союза объявили о капитуляции Германии, что означало конец этой стране, конец войне, конец Рейху. Но ты надеялся успеть. Увидеть его живым. Сжать в объятиях. Сказать, как любишь, и что вовсе не обвиняешь за случившееся, ведь его вины здесь нет. Ты бежишь к месту вашей первой встречи, надеясь, что сможешь там его найти. Неприятное чувство волнения закрадывается где-то в сердце, отчего ты стараешься бежать быстрее, хоть организм и требует скорейшей остановки. И вот, перед глазами уже мелькает очертание вырезанного в сердце здания. Забегаешь и мгновенно останавливаешься, не желая верить собственным глазам. Перед тобой лежит, медленно тлея, тело Рейха. Подбегаешь к нему, прощупываешь пульс. Нет. Твое сердце забилось быстрее. Прислоняешь голову к его груди, желая услышать спасительный стук. Нет! Отпускаешь тело, осознавая, что не успел. Рейх мертв. Внезапно пошел дождь. Такой же сильный ливень, как и во время вашей первой встречи. Капли падают на тело Рейха, превращая клубившийся вокруг него пепел в кучку грязи. Ты сжимаешь руки в кулаки, и бьешь, бьешь по стенам, стирая костяшки пальцев до крови. Твоя истерика подобна реву раненого зверя, истекающего кровью, молящего о помощи. Только вот тебе никто не поможет. Он сгорел. И твой мир вслед за ним.Часть 1
17 июня 2019 г. в 11:06
Ты хорошо помнишь тот день, когда вы впервые встретились, хотя прошло уже более десяти лет.
Ты гулял по полю, погрузившись в свои мысли и наслаждаясь холодным осенним ветром, совсем не замечая, как сгущаются над головой тучи. То, что пошел дождь, ты понял только тогда, когда крупные капли начали больно бить по лицу. Пришлось быстро искать укрытие, ведь промокнуть до нитки и впоследствии заболеть совсем не хотелось. Тебе повезло, ведь взгляд зацепился за руины какого-то дома, и, хоть здание и было полуразрушено, крыша в некоторых местах ещё оставалась цела, так что ты поспешил спрятаться там от настырных капель.
Оказавшись на месте и облегчённо выдохнув, ты не сразу заметил, что находишься здесь не один. Подняв голову и увидев перед собой страну, ты слегка растерялся. Однако все мысли исчезли, стоило только посмотреть ему в глаза. Они были серыми, как пепел, но в то же время в них играли искорки жизни. Это были глаза, в которых хотелось гореть.
— Я Союз, — его приятный голос вернул тебя в реальность, вырывая из плена серого пепла. Добрая улыбка нового знакомого внушала доверие, поэтому ты, не задумываясь, пожал протянутую руку и проговорил на его языке, радуясь, что когда-то отец тебя ему научил:
— Йа Рейх, — видимо, Союза позабавил твой ярковыраженный акцент, ведь он стал улыбаться ещё шире.
— Немец? Русич фирштейн? — спросил он, а в глазах будто загорелись новые искорки.
— Фирштейн, — отвечаешь ты, также начав улыбаться. Обычно все смотрели на тебя с опаской или ненавистью, но в его взгляде читался лишь интерес. Было видно, что он не желал обидеть или унизить тебя, как делали остальные, поэтому стену, которую ты обычно возводишь в обществе, тогда выстраивать совсем не хотелось.
В тот день вы говорили достаточно долго. С ним ты чувствовал себя легко и спокойно, в его обществе создавалось ощущение некоторой защищённости. Он часто смеялся над твоим неправильным произношением и акцентом, но тебе не был неприятен его смех. Даже наоборот, ты тоже начинал улыбаться, ведь понимал, что Союзу просто было весело и своим поведением он не хотел тебя задеть. Вы продолжали говорить даже тогда, когда дождь закончился и более не было смысла оставаться в этом месте.
Остановить вас смогли только сгущающиеся сумерки, что показывали необходимость возвращаться домой, чего тебе, однако, делать не хотелось. С Союзом было хорошо, ведь он за эти несколько часов стал для тебя другом, которого ты знал будто всю жизнь, поэтому тебя пугал тот факт, что, попрощавшись, больше с ним ты можешь и не увидеться.
— До встречи, — сказал он, отчего ты вмиг помрачнел. Заметив столь резкую перемену в твоём настроении, Союз, видимо, смекнул, что к чему, и добавил: — Завтра, в это же время, буду ждать тебя здесь, — он улыбнулся, а ты мгновенно просиял.
— Гут! — ты почти что выкрикнул, но тут же стушевался, понимая, как это выглядит со стороны. Союз же широко улыбнулся, и, помахав тебе на прощание рукой, скрылся из виду. Уже идя домой, ты пытался скрыть глупую улыбку, появлявшуюся у тебя на лице, стоило только вспомнить о новом знакомом. Ты был рад, или даже счастлив, ведь у тебя наконец появился друг.
После вы виделись почти каждый день. В мороз, пекло, ливень - всегда ты приходил к этому зданию, зная, что встретишь там Его. Вы много разговаривали, смеялись, наслаждаясь обществом друг друга. Когда вы были рядом, мир будто исчезал, оставался лишь ты, Союз и счастье, которое наполняло обоих, не давая места грусти.
Только вот ты пропустил момент, когда в обычных фразах начал искать подтекст; когда от редких случайных прикосновений смущённо отводил взгляд; когда уж слишком часто стал выпадать из реальности, всего лишь посмотрев ему в глаза. Ты пропустил момент, когда влюбился в Него.
Осознание этого пугало, ведь ты понимал, что Союз наверняка считает тебя лишь другом. Но и обманывать его ты не мог. Поэтому на следующий же день, собравшись с духом, ты признался ему. Отвергнет ли, ответит ли взаимностью - это будет всяко лучше неизвестности. Однако во время самого признания, которое ты прокручивал в голове более тысячи раз, страх потерять Союза навсегда взял свое, и ты зажмурился, испугавшись его реакции. Пощёчина, колкие слова, смешки - ты ожидал всего, но только не того, что Он накроет твои губы своими, а после скажет, что чувствовал абсолютно тоже самое, но боялся признаться, не желая терять связь с тобой.
Возможно, тогда ты впервые почувствовал, что такое счастье. Глупо улыбаясь, ты прижимался к Союзу, не стараясь сдерживать слезы радости от того, что Он обнимал тебя в ответ. В тот день на стене, возле которой вы впервые встретились, появилось два вырезанных имени, заключённых в сердце. Тогда ты лишь счастливо улыбался, смотря то на рисунок, то на Союза и ощущая тепло его руки, крепко сжимающей твою.
Ты любишь его, он любит тебя. Идиллия. Но всякую идиллию разрушает война.
В день, когда в стране объявили военное положение, в тебя вселился страх. Война не обходится без потерь, поэтому тебе лишь оставалось надеяться, что ваши отношения не войдут в их число. Ты был счастлив, когда узнал о подписании договора о ненападении между вашими странами. Тогда вы оба облегчённо выдохнули, радуясь, что самое ужасное обошлось. Вы продолжали видеться и, несмотря на повсеместную разруху, продолжали сжимать друг друга в объятьях, надеясь, что скоро этот ад под кодовым названием война закончится.
Но в один момент вся твоя жизнь разрушилась. Она раскололась на "до" и "после", в котором и не хотелось существовать вовсе. К сожалению, страны не выбирают себе правителей. Рейх, тебе просто не повезло. Нынешний диктатор решил наплевать на договор и ввести немецкие войска на территорию Союза. Тогда был день, когда ты впервые не пришел к Вашему месту, потому что внутри было настолько паршиво, что временами появлялось глупое желание умереть, чтобы просто перестать чувствовать эту боль. Ты понимал, что так, как прежде, не будет уже никогда. Между вами выросла стена из пуль и военного огня. И преодолеть ее, увы, не сможет ни один из вас, каким бы желанием он ни обладал.
Три года ты провел в апатии. Тебя перестал интересовать окружающий мир. Все вокруг поблекло, лишилось красок, а твое желание жить все стремительнее приближалось к отметке ноль. В голову стали закрадываться не самые позитивные мысли. Ты думал, что он тебя ненавидит за то, что твои люди сотворили с его народом. Ты боялся, что он больше не захочет тебя видеть. Ты переживал не столько за себя, сколько за то, чтобы с ним все было хорошо. Где-то в глубине души ты желал ему победы, считая его более достойным на счастье. Пусть даже и не с тобой.
Хоть это и было странно, но ты немного обрадовался, когда впервые вместе с кашлем из твоей глотки вырвался пепел. Ты знал, что это за болезнь, и прекрасно понимал, что для нее лекарств нет, а итог только один - смерть. Безумную улыбку, появившуюся на твоём лице, когда ты рассматривал смешанный с кровью пепел на ладони, объяснить легко. Ты просто устал. Устал воевать. Устал существовать в мире без Союза. Устал жить. Хотелось просто послать все к черту и умереть, тем самым освободившись от боли и страданий.
Пепельная болезнь означала, что скоро твоя страна проиграет войну. Германия падёт, и ты вместе с ней.
Ещё год ты давился кашлем, чувствуя, как лёгкие скрючиваются, а ты сам горишь изнутри. Ты дышишь воздухом с привкусом пепла, доживая жизнь, каждый день которой приносит тебе лишь боль.
Единственное, благодаря чему ты продолжаешь держаться, - это надежда. Надежда увидеть Союза ещё хоть раз, почувствовать Его тепло, услышать родной голос.
Но вот ты замечаешь, как кожа на руках начинает постепенно сгорать, а в просветах виднеются кости и кровь, ставшая черной, как смоль. Ты осознаешь, что скоро конец. Но надежда умирает последней. Поэтому ты уже знаешь, где проведешь последние минуты своей жизни.
Тебе еле хватило сил дойти до места: каждый шаг, как и вздох, давались с трудом. Но вот наконец ты здесь, лежишь напротив слов, уже давно вырезанных в самом сердце, и чувствуешь, как сгораешь. Ты давно уже не боишься смерти, ведь как можно бояться того, что является твоим освобождением? Ты смотришь на летающий вокруг пепел и представляешь Его глаза, будто Он сейчас рядом. На душе становится легко и спокойно. По щеке стекает одинокая слезинка. Жаль, что вы с ним так и не увиделись. Ты закрываешь глаза, проваливаясь в спасительную темноту. В этот раз уже навсегда.
Примечания:
Автор жив!