Запутанная история

Этот понедельник для меня начался рано. Сегодня мне нужно перевезти вещи из общаги универа в комнату, выделенную S.M., а потом пулей мчаться в компанию. Страх, как не хотелось, потому что лень-матушка! Смотреть, как самозабвенно танцует Чонин… Я завидовала. Еще этот дебильный вопрос словно подкосил мне ноги! Бесит, если честно! Сначала даже, как наивная дуреха, подумала, что было бы не плохо, а потом поняла, что и в самом деле дура: ну куда я лезу? У меня таланта-то никогда не было, а теперь еще и здоровья. Но признаюсь, так хотелось поверить Каю, потому что он поверил за каких-то пять минут. Он, наверное, подумал, что я там чуть-ли не магистр танца… Наивный. Я снова вспомнила это гибкое тело, смуглую кожу, соблазнительную, блестящую от пота, и эти темные глаза с поволокой во время танца. Создавалось такое ощущение, будто он не танцевал, а занимался с музыкой блядским сексом! Его пластика была столь завораживающей, что я начинала еще сильней завидовать всеми фибрами своей души его таланту. Это раздражает еще больше!!! Да, я люблю танцевать, очень люблю, но меня-то выдающимися способностями не наградили. Как же этот парень красив, когда танцует! Откровенно говоря, тогда мне стоило таких огромных усилий не изойтись слюнями и отвести взгляд от этой «денс-машины»… Это даже пугает: как этот мелкий перевоплощается в секс-бомбу во время танца. Я увожу взгляд в сторону и тут же останавливаю свое внимание на Ифане, который достаточно неуклюже пытался выполнить движения. Это долговязое чудо, по-моему, вообще не представляло, куда девать свои длинные руки, а уж тем более ноги, но не скажу, что это выглядело глупо. Это было до такой степени мило, что хотелось затискать этого великана! Имя еще такое забавное «Ифань». Я, конечно же, допускаю возможность, что с китайского оно переводиться очень даже красиво, но лично у меня оно ассоциируется с домовенком «Нафаней» таким теплым, растрепанным и домашним… По секрету: про себя я зову его «Домовенком» или «Бабайкой». Не скажу, что Крис весь такой белый и пушистый, но что-то в нем было такое, что грело душу, и хотелось, чтобы он постоянно обнимал своими огромными ручищами и оберегал. В принципе, в среднем все мемберы EXO нормальные ребята, правда, отдельные индивидуумы меня слегка пугали. Они были дружелюбные, забавные и каждый по-своему очарователен, но со своими тараканами в голове, которых лучше не будить. Собственно, как все мои близкие друзья – психи под прикрытием. В подобных мыслях я доехала до своего уже бывшего убежища и принялась спокойно собирать свое барахлишко. Я сразу решила не вычищать комнату под ноль, ведь до окончания пятого курса у меня ее никто не отнимет, а так у меня хоть оставался путь к отступлению, если что вдруг случиться. Сложив все необходимое, я решила на дорожку попить свой любимейший молочный улун с кусочками земляники. Уже сидя за неким подобием барной стойки на некоем подобии кухни, слушая любимую музыку на iPod-е на «громкую связь», и грея руки о теплую керамику, вздрогнула, услышав родную русскую речь прямо над ухом. - Ну и куда же мы бежим? *** Странно… С утра Софи должна была заниматься переездом, пока у нас была очередная встреча со стилистами. Честно говоря, мне уже надоело чуть ли не каждый день менять цвет волос, в конце концов, я же не Сехун, который с готовностью становился то серым, то розовым, то зеленым, то белым, то красным, то всех цветов радуги сразу! Примерка различных цветных линз тоже раздражала, глаза болели, словно песку в них насыпали, а тут компания решила наконец раскошелиться и сшить нам абсолютно новые костюмы на каждый из номеров, и ожидание, пока с тебя снимут мерки для очередного пиджака, трэнча, куртки или штанов, превращалось в пытку, потому что сколько раз на дню мы меняли номер, столько раз приходилось менять костюм, чтоб «было удобно танцевать, и мы выглядели в них гармонично». Подборка фактуры ткани и ее цвета, который будет коррелировать с оттенком волос и глаз, вообще «взрывали» мне мозг! Софи должна была присоединиться к нам где-то в пятом часу, но ее все не было. Надеяться оставалась только на то, что на условленную в пятничный вечер встречу с «гитаристами» девушка придет, потому что я очень хотел присутствовать на сиим мероприятии. Возможно, я даже подыграл бы им на тамтаме - мы часто играем так с Исином. Еще, по правде сказать, меня раздражало, что Софи отказалась от предложения Кая. Может, она не поняла, что ей предлагалось, может, не верила в собственные силы, а может просто подумала, что над ней неудачно пошутили? Впрочем, какая разница?! Теперь заставить мелкого упрямца быть ее личным тренером будет очень сложно. Мне было обидно за Софи, что она провафлила такой шанс вернуться к любимому делу, ведь Чонин точно бы приобщил к их занятиям хореографов S.M. Я переживал… Хотя кого я обманываю? Мне просто было до одури интересно увидеть, как ее миниатюрное фигурка будет гнуться, сливаясь с музыкой… Кхм, ну так вот, вернемся к нашим баран…одной овечке. Заблудшей, блин, овечке! Потому что, увы, даже к вечеру она так и не появилась. Озадачены были и мы, потому что нас не предупредили, что помощница главного режиссера сегодня будет отсутствовать, и сам главный режиссер, потому что ее, оказывается, тоже не предупредили, что ее помощница сегодня будет отсутствовать. На данный момент мы завершили все свои дела в здании компании и уже ехали в общежитие. В машине я не участвовал в общем разговоре и никак не мог найти себе места. Почему-то мне было тревожно. Сначала я тешил себя надеждами, что девушка сильно устала от переезда и просто уснула на мягкой кровати в своем новом обиталище, но был уже одиннадцатый час, а на звонки и смс она до сих пор не отвечала. Ну не может же она столько дрыхнуть?! Спать совершенно не хотелось, и когда мы, наконец, прибыли на место, я спросил у менеджера нашей подгруппы разрешения немного прогуляться. Он согласно кивнул. Вслед за мной тут же отпросился Чунмен уже у своего менеджера. Мы молча прошлись до магазинчика, купили по молочному коктейлю, хотя я бы сейчас не отказался от чего-нибудь покрепче, сильно покрепче, и все так же молча побрели обратно. Скорее всего, слишком сильно бросалось в глаза, что каждую минуту я разглядывал экран телефона, в надежде прочесть извещение о новом входящем сообщении или звонке. - Волнуешься? – даже не посмотрел на меня Ким, а я, помедлив, просто кивнул в ответ, и тут же почувствовал дружескую руку на своем плече. Я был благодарен Чунмену за то, что он всегда был готов поддержать без лишних подтруниваний и допросов. Хотя о чем тут можно было еще спросить? Соблюдая молчание и далее, мы сели на лавочку аккурат между двумя общежитиями нашей компании – женского и мужского – которые были ограждены друг от друга и окружающего мира трехметровым сплошным забором. Тут в проеме железной, так называемой, «калитки» замаячил Чонин, который только что вышел из «дома». Подойдя к нам, первым же делом спросил: - Еще не пришла? В общагу не заходила, не видели? Может, случилось чего? Сухо недоуменно пожал плечами, ясно давая понять, что нам на глаза девушка не попадалась, и телефон тоже молчал, как партизан. Я же пробежался взглядом по окрестностям, чтобы просто не видеть нахмуренного лица донсена, и внезапно воскликнув резкое «What that fuck?!...», метнулся к какому-то парню в подранных и грязных на коленях джинсах, в светлой толстовке с черными испачканными манжетами, в низко опущенной кепке, чтоб не было видно лица, и одетом поверх капюшоне. Сгорбившись, скрестив руки перед собой и не поднимая головы, он стремительно и целенаправленно мчался по дороге, прямиком направляясь ко входу женского общежития. Ребята, среагировавшие всего лишь на секунду позже, тоже побежали следом с криками «Крис, подожди!», но я не реагировал. Это был уже не первый случай, когда неадекватные fanboy-и пытались проникнуть в общежитие девочек. И ладно, если просто сфотографироваться вместе или получить автограф. Чаще всего намерения у парней были совсем иные. Пацана я нагнал только возле ворот, поймав буквально в проеме большой железной двери. С окликом «Эй!» я дернул горе-фаната за предплечье, разворачивая на себя, и замер. Замерли и Чунмен с Чонином позади меня, а я глядел в полные страха глаза. Взгляд был абсолютно расфокусирован. Софи застыла, как затравленный зверек, и только теперь, в близи света уличного фонаря, я обратил внимание, что руки были не просто скрещены, девушка обхватывала себя ими, словно успокаивая…или точнее убаюкивая, судя по тому, что она безотчетно покачивалась. Ее сильно потряхивало от нервов и холода, ладони, одну из которых я задел в попытке удержать «нарушителя», были ледяные. Сколько часов она провела на улице?! Глядя на ободранные колени и все тем же ладони, я догадался, что она падала на бегу. Почему и от кого она убегала в такой панике? Слезы залили все лицо, а изо рта вылетали только невнятные хрипы. Наконец, справившись с первым шоком, я заметил дополнительные детали общей картины. Губа девушки кровоточила, одна щека была красней и более припухлой, было видно, не смотря на кепку и капюшон, что волосы сильно растрепаны. На шее виднелись свежие засосы и следы зубов. Я был готов поспорить, что если закатаю рукава ее толстовки, то увижу на чуть смуглой коже синяки от пальцев или ударов, а если расстегну «молнию» толстовки, то обнаружу разорванную футболку, потому что надорванный край ее горловины я приметил и так, а на запястье красовалась одна из болезненных отметин. Больше всего меня напугали виднеющиеся капли крови, сильно контрастирующие на белой ткани того самого разорванного ворота. Я никогда не умел контролировать злость, поэтому тут же почувствовал, как меня затрясло мелкой яростной дрожью. Я сжал кулаки, отпуская девушку, тяжело вдохнул и выдохнул в попытке унять жажду крови, но это не спасло. Не в силах сдержаться, я одним рывком прижал девушку спиной к забору со стороны двора общежития, чтобы случайные прохожие нас не смогли видеть, схватил ее за плечи, и ощутимо встряхивая, глядя во все так же расфокусированные глаза, прошипел, почти сразу переходя на крик. - Это он?! Это тот ублюдок, я спрашиваю?! Софи, отвечай! Но единственное, чего я добился, так это того, что Софи испуганно закричала, попытавшись вырваться и убежать от меня подальше, а когда у нее это не получилось, теряя сознание, начала оседать на землю, а я даже не заметил, как, в попытке добиться от девушки утвердительного ответа, случайно дважды не слабо приложил ее головой о бетонный забор. - Крис! Прекрати! Хватит!!! – подлетели ко мне Чунмен и Чонин. Младший схватил меня железной хваткой и оттащил подальше от Софи, отлично прерывая мои попытки вырваться. Старший же тем временем нежно прижал к себе девушку, спасая от падения и защищая от всего вокруг, в том числе и от меня. Софи прильнула к нему, хватаясь дрожащими пальчиками за лацканы тонкой кожаной куртки и пряча личико на груди «защитника Сухо», который успокаивающе гладил девушку по спине и голове, словно родной отец, и шептал, что все будет хорошо. Глядя на то, как сотрясается совсем уж маленькая сгорбившаяся спина от беззвучных рыданий, я пару раз моргнул, зажмурился и, наконец, пришел в себя. Убедив донсена, что я снова в здравом уме и твердой памяти, выбрался из крепких рук, удерживающих меня. Первая волна гнева прошла, и я почувствовал укол совести и обиды. Мало того, что я еще больше напугал девушку своей импульсивностью, причинив ей физическую боль, еще и успокаивает ее теперь именно Ким Чунмен, который кидает на меня осуждающие взгляды. - Пойдем. Ей все равно надо сначала успокоиться. – потянул меня за плечо Чонин, выводя на «улицу», и я позволил себя увести. Как только мы скрылись с глаз долой, разнесся женский надрывный крик и рыдания в голос, словно девушка ждала, когда мы оба уйдем. - Может все таки расскажешь, что это за таинственный «он»? – сверлил меня взглядом мелкий после того, как мы молча просидели минут пять все на той же злополучной лавочке. Не имея сил ни моральных, ни физических, я просто согласно кивнул. - Пойдем, возьмем чего-нибудь выпить, и я расскажу. Младший благоразумно не стал меня переубеждать, что если меня увидят с алкоголем, то мне будет ой как не сладко, а мне было просто плевать. Через двадцать минут мы сидели во внутреннем дворике нашего общежития. Я без труда открыл бутылку Альмеки, сделал несколько больших глотков, и слегка поморщился - отвык уже. Последний раз, когда я пил столь крепкий алкоголь, был еще в Ванкувере. Ох, ну и нажрались мы тогда с пацанами… Не зная, как еще оттянуть время своего рассказа, я хотел еще немного поностальгировать под терпкий привкус текилы, но очень пристальный взгляд Кая дал мне понять, что деваться все равно некуда. Следующие минут десять я повествовал Чонину о том, как я на самом деле встретил Софи на набережной, как почти подрался с тем «Димой» и о том, что рассказала мне о нем сама Софи, уже сидя в кофейне. Рассказ был давно окончен, а Ким все молчал, прожигая землю взглядом и «переваривая» полученную информацию. - Больше никто не мог? – все так же смотря вниз, спросил парень. - Не знаю… Но мне очень не понравилось, как он тогда посмотрел на Софи. Он явно не хотел спускать это дело «на тормозах». Кай снова замолчал еще минут на пять. - Где вы были, я уже минут пятнадцать вас ищу! – нервно, чуть громче, чем обычно, нарушил задумчивое молчание внезапно появившийся Чунмен. - Как она? – спросил я в ответ, игнорируя его вопрос. - Сказала, что хочет побыть одна…и покурить. – лидер вздохнул полной грудью и устало улыбнулся, даже слегка виновато, хотя за что он чувствовал вину, я уточнять не стал. Зачем его сейчас лишний раз кантовать? Что не говори, он тоже не на шутку испугался, его тоже эта ситуация эмоционально потрепала. - Она курит? – удивился Кай. Для меня это так же было сюрпризом, но почему-то меня этот «нюанс» никак не покоробил. - Кто бы вякал. – хмыкнул я, точно зная, что младший «попыхивал» достаточно продолжительное время. - Но… - Что «но»? Пускай курит, если ей этого хочется. В конце концов, не маленькая, сама решит, нужно ей это или нет. – махнул я рукой, вспоминая, как мы с пацанами все в той же Канаде, когда нам было по тринадцать-четырнадцать лет пробовали эту гадость. У кого-то даже «прижилось», но, слава тебе, Господи, не у меня! Я вновь, приложился к бутылке. Чунмен, конечно, посмотрел на меня с удивлением, но нотации читать не стал, а я тем временем вспомнил, что на территории общежития курить было запрещено. - И куда ты ее отвел? - Она попросилась на ту лавочку, где мы сидели. - махнул рукой лидер EXO-K, указав направление, потом, в очередной раз, устало вздохнув, «упал» на скамью рядом со мной и провел рукой по волосам. Я в дружеском жесте протянул ему текилу, но он благоразумно отказался. Чтоб его, какой правильный! А вот минералку у Кая отпил. Дождавшись, пока Сухо смочит горло и напьется, Чонин задал интересующий нас обоих вопрос: - Узнал, что произошло? На что Чунмен только отрицательно покачал головой. Не успел я разочарованно садануть по дереву сидения кулаком, как мы услышали сзади знакомый голос. - Не психуй, сейчас расскажу, все равно ведь вопросами затрахаете. Мы все втроем разом подскочили на скамье, узнавая русскую речь, и обернулись, во все глаза глядя на Софи, словно она застала нас на месте преступления. Я сразу позабыл про боль в костяшках и попытался оценить состояние подруги, но из-за того, что было темно, а зрение уже не столь четким из-за алкоголя, я смог разглядеть только холодное влажное полотенце, прижатое к щеке, и то, что девушка успела переодеться. Софи обошла лавку и села со стороны Чонина. Теперь я заметил, что краснота с глаз до сих пор не спала, но губа уже не кровоточила. Девушка молча протянула ко мне руку, и я вложил в ее ладонь бутылку, под неодобрительные взгляды остальных. Она сделала большой глоток и закашлялась с непривычки, морща нос от неприятных ощущений в обожженном горле, а после выудила тонкую сигарету из пачки и закурила. Запах табачного дыма щекотал рецепторы, но не скажу, что это было неприятно. Просто непривычно. К тому же сигареты были ароматизированными: к обычному запаху был примешан еще какой-то аромат, фруктовый, кажется. Чуть привыкнув, я даже поймал себя на том, что мне нравиться этот запах, и я стараюсь поглубже вдохнуть, чтобы почувствовать его еще сильнее. - Сония, тебе нельзя здесь находиться! Это территория мужского общежития! – наконец отмер и воскликнул Чонин, развернувшись в ее сторону всем корпусом. - Несколько минут назад вы приняли меня за фанбоя. – спокойно проговорила Софи с забавным акцентом, даже не удостоив мелкого взглядом. - А сигареты?! – не сдавался тот. - Это мне говорят люди, сидящие с литром текилы! Да в принципе, как ты думаешь, нас здесь кто-нибудь вообще в состоянии увидеть в такой темноте? Мы огляделись по сторонам, хотя итак прекрасно знали, что скамейка так удачно стояла в зарослях еще низкой сирени и прочего кустарника, что тут даже при свете дня легко уединиться, а ночью - и говорить не стоило. Плюс, ближайший фонарь все равно находился в метрах в восьмидесяти от нас. Чонин повержено склонил голову, а Софи, спустя еще две затяжки, просто начала рассказывать без всяких «прелюдий». *** Я вскочила в испуге, проливая горячий чай на свои руки и столешницу. - Какого хрена?! Что ты тут делаешь? Я велела тебе убираться из моей жизни! – я уже успела взять себя в руки и злобно глядела на своего бывшего молодого человека. - Да я вот, попрощаться зашел, да дубликат ключей вернуть. – Дмитрий стоял и ехидно лыбился. - Все, вернул? Молодец! Пока, счастливого пути, скатертью дорожка! Или тебе точный адрес продиктовать? – упрямо сказала я, явно давая понять, что парню лучше удалиться, что он нежеланный гость в этом доме. - Ну что ж ты как неродная, гонишь сразу? Даже не обнимешь на прощание? – он, все так же дерзко улыбаясь, подошел к столу, кинул ключи рядом с моим плеером, продолжавшим петь голосом Кипелова одну из моих любимых песен - «Грязь» (Почти в тему!). Дима повернулся ко мне и вальяжно чуть откинулся назад, устанавливая свои локти на столешнице и оглядывая огромную по метражу комнату, которая была разделена на три блока: спальню, гостиную и кухоньку. Вообще эту комнату можно было смело обозвать однокомнатной квартирой, потому что ко всем прелестям к ней прилагался еще личный санузел с душевой кабинкой! Пафос, пафос! В России такое хрен найдешь в студенческих общежитиях. - Переезжаешь? – все еще не глядя на меня, спросил мой экс-бойфренд. Я же наоборот, не отрывала от него настороженного взора. Я вся мысленно собралась, тело напряглось, приготовившись, если что, давать отпор. Я всегда знала, что Дима импульсивен и совсем не сдержан, очень агрессивен, и все это «добро» накладывалось на больших фиолетовых мадагаскарских тараканов в желтую крапинку в его буйной голове! Только вот дело в том, что раньше он творил всякую херню с посторонними людьми, а меня холил и лелеял. Теперь же мы друг другу никто и звать никак, а может он и раньше просто специально лебезил передо мной, чтобы попасть в Китай? За секунду я вспомнила, как мы подружились на первом курсе в Америке. Честно признаться, мне Дима понравился сразу. Высокий, смуглая кожа, густые, почти черные волосы, волнами лежащие на голове, и этот дерзкий самоуверенный взгляд изумрудных глаз. Конечно, поджарое тело волейболиста было очень соблазнительным, но околдовали меня, прежде всего, именно глаза. Таинственные, полные силы, словно у ведьмака. Вечно меня тянуло на всякую поебень в стиле «невероятно, но факт»! Но моя симпатия осталась незамеченной. Время шло, чувства крепчали, а Дима продолжал игнорировать, и вот, в начале третьего курса он ни с того ни с сего отвечает взаимностью на мои знаки внимания. Он становиться более мил и обходителен, он почти всегда держит меня за руку, когда мы наедине, не упуская возможности и других «случайных» прикосновений. Я была так рада такому повороту событий, что не замечала ничего подозрительного, в том числе и того, что особую активность Дима проявлял в основном при отсутствии свидетелей. Даже слегка запустила учебу... Потом объявляют о конкурсе студентов для обмена с Китаем, и вот наш первый поцелуй, первое признание, первая ночь. Я бы не хотела расставаться, но…я уверена, что пройду отбор в Китай, а вот с Димой все печально. У него, мало того, что было совсем плохо с успеваемостью, еще и лень родилась на столетие раньше него. И, как заботливая девушка, я берусь за его обучение и позицию в рейтинге успеваемости. Когда-то вдалбливала сами знания в эту ветреную голову, когда-то просила делать это лучших из лучших. Когда он не успевал выучить, просто писала за него тесты, а иногда приходилось строить глазки преподавателям, и мне шли на встречу, как студенту, внушающему доверие. В отборочных Дима слился на последнем круге, но когда для меня забрезжила надежда поехать в Южную Корею, я очень долго уговаривала своего любимого профессора, который во мне души не чаял, «выбить» нам места. И вот, вуаля, мы здесь, и не беда, что мы с ним учимся в разных вузах. Для меня не беда, а вот Диме приходилось, мягко говоря, хреново! Учеба оказалась тут сложней, чем в Штатах и в России, и чтоб не отчислили, Дима снова пользуется моим умом, ведь теперь зачет «за красивые глазки» получить - шансов нет… А я идиотка слепая! Нет бы мне «сложить два и два» еще тогда! Это прозрение настигло меня слишком поздно, когда стало нестерпимо больно и хотелось выть от обиды. Правда, одно мне так и не понятно, когда же эта скотина начала изменять мне? Хотя…теперь это было уже не важно. - К своему новому ебарю? – теперь его кошачьи глаза пытались прожечь во мне дырку. – Не, ну я не могу тебя ни в чем винить, отличная партия! Он высокий, не дрыщ, да и на личико смазливенький, сейчас такие в моде, тренд сезона, так сказать. Еще богатенький, судя по шмоткам. – говорил он это неотрывно глядя мне в глаза и слегка улыбаясь. – Даааа, быстро ты мне замену нашла. – и тут внезапно его улыбка исчезла, а глаза запылали каким-то животным безумием. Я толком не успела испугаться, а он вмиг оказался подле меня и сжал мое предплечье так, что я не смогла вырваться и отбежать, а вот получить пощечину наотмашь успела. В голове зазвенело, в глазах потемнело, челюсть неприятно клацнула, прокусив губу и щеку изнутри. От такой боли аж искры из глаз пошли вместе со слезами, и пока я отчаянно пыталась прийти в себя, меня толкнули к стенке так, что я сильно ударилась головой об бетон, а из груди вышел весь воздух, и не давая времени на осознание ситуации с силой вжали в холодную поверхность. Грубая рука схватила за волосы и дернула, чтоб голова склонилась вправо. - А мне теперь как прикажешь быть?! Ты, вроде как, должна была помогать мне с проектной работой, экзаменами и дипломом в конце выпускного курса. – он не просто говорил, он шипел, выплевывая каждое слово, словно змея выплевывает яд, а его рука все сильнее натягивала мои волосы, от чего становилось все больнее, в то время как вторая оставляла синяки на моей левой руке. - Да и хрен бы с тобой! Только, по твоей милости, Лиза тоже от меня ушла! Помнишь, какой ты спектакль устроила?! –меня еще раз с силой дернули за волосы, прикладывая головой о стену, и ударяя кулаком под ребра. В глазах снова потемнело. Я с силой прикусила итак пострадавшую губу, чтобы не потерять сознание и не зареветь, унизившись перед этим психом еще больше, не доставить ему еще большей радости. - Из-за тебя я могу теперь лишиться диплома, на который впахивал (О даааа, «впахивал» так, что чуть не надорвался!) столько лет, хорошей работы с кучей бабла и уже лишился доверия любимого человека. Лиза теперь мне не верит, вообще видеть меня не хочет, и все из-за тебя, сука! Оставалось всего-то несколько месяцев продержаться, пока ты досрочно сдаешь диплом, и я бы тебя просто выбросил. Ты мне на хрен не нужна!.. – тут он неожиданно оскалился, словно хищник перед добычей. – Знаешь, я сделаю так, чтоб ты долго не забывала мой прощальный подарочек! Я разрушу твое светлое будущее, сделаю так, что тому красавчику будет мерзко даже смотреть в твою сторону, не то, что прикасаться! Заодно развлекусь напоследок. Пусть думает, что ты готова с любым, как самая последняя портовая шлюха! Еще лучше обрюхатить, чтоб уж наверняка. –он впился в мою шею болезненным укусом-засосом, попутно пытаясь разорвать на мне футболку. Мои глаза округлились, от ужаса, я, наконец, поняла, для чего он явился, и от этого знания чуть в очередной раз не потеряла сознание от страха. Я вырывалась изо всех сил и кричала, чтобы он остановился, но он был гораздо сильнее, а взывать к его разуму было в принципе провальной затеей изначально. Я в панике пыталась что-то придумать, пока он терзал мою шею в болезненных «ласках», которые совсем не возбуждали как раньше, а вызывали только чувство омерзения. - Что, не нравиться? – чуть отстраняясь, ехидно спросил он. – А раньше ты просила «еще». Ты хоть представляешь, как мне было противно прикасаться к тебе?! Если бы ты не была такой ботаничкой (дааааа, прям ботан из ботанов!) и не эти отборочные, я бы никогда к тебе бы не подошел, никогда, слышишь?! Слава богу, что когда мы приехали сюда, я встретил Лизу. Вы ведь в одной группе? Должен сказать тебе «спасибо», если бы ты меня не попросила встретить тебя возле универа, я бы с ней не познакомился... – не понимая, почему этому ублюдку вдруг захотелось мне «излить душу», я слушала, и с каждым словом все яснее представляла, как утопаю в грязи. Я была раздавлена и унижена. Обосрали обтекай, не умеешь – впитывай. Хотелось залезть в ванну и содрать кожу мочалкой, чтоб смыть все следы нашей близости! Его «контрольный выстрел», казалось, и вправду просто меня убил, хотелось кричать и рвать зубами в мелкие куски от обиды. Я даже не отреагировала на его дальнейшие слова. - Ничего, чтобы окончательно разрушить тебе жизнь, еще один раз я потерплю. Его руки с силой щипали кожу, оставляя синяки. Я почувствовала, как его ладонь коснулась оголенного живота и поползла вверх, но обмякнув ватной куклой, не сопротивлялась. Я вспоминала…вспоминала все: от самой первой нашей встречи, до самой последней…когда дурманящий взгляд зеленых глаз сменился пронизывающим взглядом карих. Потом эти самые глаза внезапно подернулись веселым блеском, а на губах заиграла добрая улыбка, вспомнила, как этот глубокий голос произнес: «Не смей больше позволять так над собой издеваться!». Я словно встрепенулась, очнулась от апатии и как раз вовремя, потому что этот мерзавец уже бесстыдно лапал мою грудь. Даже не будучи рядом, Ифань снова спас меня и дал сил бороться. Я вновь попыталась дернуться, чтобы вырваться из стальной хватки, но Дима лишь с ехидненьким «о, ожила!» в очередной раз приложил меня об стену головой. Господи, у меня точно будет сотрясение! Еще один удар, и я потеряю сознание, и этот ублюдок достигнет своей цели. При таком исходе меня радовало только одно: трахая бесчувственное бревно, удовольствия он однозначно не получит. Когда же он второй раз разорвал мне футболку уже с другой стороны, я в очередной истерике забилась сильней, сама не понимая, откуда берутся силы. Ему пришлось прижаться ко мне теснее и просунуть колено меж моих ног, чтобы удержать меня. Меня осенило, что это хороший шанс (чувак не учел, что и моя нога будет аккурат между его конечностей), и со всей своей злобой, отчаянием и желанием расплаты ударила его коленом по яйцам! Он завыл раненым зверем, хватаясь за травмированное место, сначала сгибаясь, а за тем и вовсе падая на колени. Не собираясь ждать, пока он отойдет от болевого шока, я подбежала к столешнице, схватила тяжелую кружку с чаем и разбила о его голову со всей дури. Дима упал на пол, теряя сознание, а я в истерика начала бить его ногами по лицу, поддых, по ребрам, в живот, по почкам (в общем, куда попаду), даже после того, как он окончательно перестал дергаться. Ну чтоб наверняка! Я в испуге отскочила от него, когда, наконец, заметила, что все смуглое лицо теперь в кровоподтеках, синяках, ранах и крови, которая стекая, уже образовала небольшую лужицу на полу и красовалась на моих белых кедах. В комнате воцарилась тишина, нарушаемая только моим хриплым дыханием, продолжающим «играть» ipod-ом, да за закрытой дверью я слышала какой-то ажиотаж. В груди зародился страх, что я, сама того не желая, убила эту сволочь. Простояв в оцепенении минуты три, я в панике сорвалась с места, схватила телефон, обе связки ключей, одела толстовку с кепкой, трясущимися руками открыла ключом дверь и выбежала из комнаты, даже не потрудившись закрыть ее обратно и не обращая внимания на образовавшуюся толпу в коридоре, благодаря моим крикам. Только одно из множества лиц мое сознание смогло уловить. Лиза испуганно провожала меня глазами, наверное заметила кровь на моем подбородке и обуви. Выбежав на улицу, я резко остановилась, в спешке набрала в скорую помощь и продиктовала им адрес. Как только я услышала частые гудки после диалога с фельдшером, мое сознание отключилось. Включился автопилот… *** Решив, что Софи лучше сейчас отвлечься, Чонин утянул ее в круглосуточный магазин за «вкусняшками». Честно говоря, я злился на Чонина, потому что меня девушка теперь старалась по максимуму игнорировать, только пару раз молча забрала бутылку, чтобы отпить. Похоже, я сильно ее напугал и теперь ее доверие мне придется завоевывать потом и кровью! Пока я по пьяни занимался самобичеванием, Чунмен решил все же узнать, не грозит ли нашей помощнице режиссера срок. Предварительно узнав у девушки полное имя этого уголовника, его возраст и номер паспорта, который Софи помнила наизусть, он позвонил первым делом в первую городскую больницу, и лидеру сразу же улыбнулась удача. Поинтересовавшись, не поступал ли к ним сегодня некто Дмитрий Викторович Каровицин в возрасте двадцати трех лет с номером паспорта «таким-то», он сразу получил утвердительный ответ и переключил звонок на «громкую связь». Врач-травматолог посвятил нас в то, что пациент скорее жив, чем мертв, и что больной объяснил все свои травмы падением с турника (ничего более правдоподобного придумать не мог, дегенерат?). Раны на лице и затылке ему обработали и зашили. Легкое сотрясение не страшно, просто пусть отлежится дома недельку, гематомы тоже скоро сойдут. Да и с детородным органом у парня будет все в порядке. Что они выпишут пациента уже дней через пять. Чунмен сухо поблагодарив врача, «скинул» звонок, и мы оба облегченно рассмеялись, радуясь, что все обошлось, и стражи закона к нам не нагрянут в скором времени. *** На следующий день, после объяснения начальству, а именно главному режиссеру-постановщику Тхан Туен-ши, почему Софи отсутствовала весь рабочий день, ей разрешили взять выходной, и было велено съездить в больницу. Мы же с Сухо присутствовали при разговоре скорее как свидетели, нежели как два лидера группы, у которой «нет претензий к работе помощницы режиссера». Наконец выходя из кабинета, мы попросили менеджера, чтоб он отвез Софи к врачу, и еще было решено съездить к девушке в студенческое общежитие и забрать необходимые вещи. Заметив, как девушка нервно теребила край толстовки, и подойдя к ней, я слегка приобнял ее за плечи, чувствуя как она вздрагивает, и озвучил общую идею. - Мы поедем с тобой, так что все будет хорошо. Еще Чонина возьмем. После моих слов девушка согласно кивнула, но сразу же отстранилась и отошла поближе к Сухо. Я безвольно опустил плечи вместе с руками. Это было обидно, чертовски обидно! Почувствовав похлопывание по спине от «корейского» менеджера, я тряхнул головой, запрокинул ее, вплетаясь пальцами в волосы, медленно вдохнул и выдохнул, закрывая глаза. Еще раз встряхнулся и поспешил за тремя друзьями, чуть отставая. В общей сложности в машине нас сидело пятеро: я, Чунмен, Чонин, Софи и менеджер за рулем. Хоть многие из айдолов (в том числе и я) умели водить и имели водительские права, нам отчего-то не разрешалось самим сидеть за рулем машины, что меня несказанно бесило! До больницы доехали быстро, так что Софи не успела толком поспать. Похоже, ночью она так и не смогла уснуть. Еще бы! После такого в принципе шизофреником можно стать. Быстренько посетив травматолога и психиатра, мы выяснили, что, кроме легкого сотрясения, серьезных травм нет. Софи выписали мазь от ушибов и успокоительное. Не знаю, что там наколдовал наш менеджер, заходивший в кабинеты врачей вперед девушки, но ни один не спросил о причинах появления синяков и укусов. Всю дорогу до бывшего «дома» Софи мы старались непринужденно болтать и хохмить друг над другом, и вроде бы это помогало, потому что девушка снова улыбалась. Более сдержано, чем раньше, но все же улыбалась. Разок она отпустила пару таких шуточек, что даже Чонин потерял дар речи, не смотря на то, что как раз он был основным юморАстом в группе. Если Чани и Бэки просто на всю чудо-головушку буйные, то Кай был истинный тролль. Иногда с него брал пример Чонде, но сталкиваясь с моим суровым взглядом, быстренько затыкался. Мелкий же чихать на всех хотел с высокой колокольни. Мы не заметили за всеобщим весельем, как прибыли на место. Опять пошаманив у консьержки, менеджер провел нас, парней, в женское общежитие, а сам остался стоять у машины. Войдя в комнату, я облегченно выдохнул: этого маньяка тут не было. Прекрасно понимая, что его и не могло быть тут, внутреннее напряжение все равно не отпускало, мало ли что этому придурку может в голову взбрести! Может он решил из больницы сбежать, чтоб нас «поприветствовать»? Подходя к «кухне», я увидел черепки кружки, уже успевшую заплесневеть заварку, засохшую лужицу крови и дорожку капель, ведущую к двери. Вероятнее всего никто так и не решился сюда зайти, кроме врачей, или же запретили, потому что даже плеер остался лежать нетронутым на некотором подобии барной стойки. - Это была моя любимая кружка. – тоскливо сообщила мне Софи, подойдя со спины. - Не расстраивайся, я тебе новую куплю. Если хочешь, такую же. – улыбнулся я в ответ, не решаясь ободряюще коснуться ее плеча. Мне было достаточно, что девушка первая подошла ко мне и заговорила. - Ловлю на слове, Домовенок! – радостно хлопнула она меня по плечу и убежала собирать ноутбук, зарядку к нему и прочую мелочушку, пока я не успел поинтересоваться, что это еще за «домовенок». Проводив ее немного растерянным взглядом, я решил все же помочь ребятам с чемоданами, чтобы отвлечься от не очень веселых мыслей: Софи слишком очевидно пыталась сейчас храбриться, делая вид, что ей совсем не тяжело здесь находиться. Через пятнадцать минут мы спустились к машине (на что сбежалась поглазеть вся общага!). Каждый из парней нес по одному небольшому чемодану, а Софи сумку с ноутбуком и всем, к нему прилагающимся, и огромный портфель на плечах. Ах да, еще я нес пакет с мусором! На тему чего Чонин не уставал надо мной подшучивать, не смотря на мое злобное фырканье. Так и хотелось заехать этим пакетом по этой наглой азиатской роже! Зато кровь с заваркой отмывать пришлось Чунмену. Кай же просто проверил все электроприборы и два окна на предмет «выключены» и «закрыты», и был таков. Быстренько погрузив багаж и отделавшись от мусора, мы направились в общежитие под завистливые взгляды девиц, торчащих из окон и выбежавших на крыльцо. Домой…