Ты укротил ретивого.

      — Слушай, Салах-ад-Дин… Что ты бы сделал с изменниками? — Если это первый раз, то я дам им второй шанс. Если уже второй — то это последний шанс. Каждый ошибается и заслуживает шанса. Если нет — то что поделать, придётся наказать. Жестоко, — Салах-ад-Дин наклоняет голову набок. — Только два?.. — Да.       Король Иерусалима сидел на лошади, задумчиво смотря вперёд. «Рено де Шатильон. Ги де Лузиньян. У них теперь второй шанс. Предпоследний, я же не он… Хотя, для беспощадного султана Египта это слишком щедро», — думал король, поглаживая Восходящего по шее.       Как только на горизонте показался красивый вороной жеребец, Балдуин тут же пришпорил коня и послал его к тому коню. Навстречу чёрной молнии, чьи всполохи запросто могли обогнать его коня, лучшего среди иерусалимских лошадей.       Навстречу ему.       Салах-ад-Дин не сдерживал своего коня, позволяя ему нестись по пескам. Когда он натянул поводья, его конь не остановился, идя мягким галопом. — А’бтамин гамаль, — прошептал Салах-ад-Дин на ухо своему скакуну.       Тот повиновался и перешёл на шаг. Всадник в чёрном снял курию с лица и намотал её на голову. — Привет, Балдуин, — сказал Салах-ад-Дин, сдерживая улыбку. — Привет, Салах-ад-Дин, — кивнул король Иерусалима и с тревогой посмотрел на пески вокруг.       Салах-ад-Дин заметил выражение его лица. — Ты мне доверяешь? — тихо спросил он.       Балдуин прикрыл глаза цвета неба перед грозой. — Доверяю, — тихо проговорил король.       Салах-ад-Дин наклонил голову набок и скрестил руки. — Я не причиню тебе вреда, ты хорошо это знаешь, — медленно, выделяя каждое слово, сказал Салах-ад-Дин. — Хорошо. Я тебе верю, султан, покоривший пески моего сердца… — поднял голову король.       Салах-ад-Дин улыбнулся. Балдуин, осознав, что было в его словах, побледнел ещё больше, хотя его бледнее, чем обычно, никто не мог представить. — Не смущайся, ты всего лишь договорил то, что хотел вчера сказать.       Король отвёл глаза. «Сильно смущён, не привык». — Балдуин, ты видишь оазис на юге?       Король посмотрел направо. Манящий оазис с высокими деревьями и в самом деле высился над горизонтом. — Поскачем к нему. — Кто последний доберётся, тот исполняет желание первого! — воскликнул король, улыбаясь.       Пока султан раздумывал, король погнал своего коня. — Мой верный, мы их обгоним, так ведь? — усмехнулся султан, смотря на белоснежного коня и его всадника, которые оставляли тучи пыли за собой.       Выждав, пока они будут достаточно далеко, Салах-ад-Дин погнал коня. Чёрная стрела летела к оазису, одновременно настигая и белоснежного коня. Но белый конь неожиданно сорвался в карьер. Султан приподнял бровь. «А вы ещё, оказывается, со сюрпризами».       Арабский конь тряхнул гривой и стал догонять белого красавца. Салах-ад-Дин промчался мимо Балдуина. Оазис был уже близко. Всего лишь рукой подать… Салах-ад-Дин натянул поводья и стал ждать, пока белый конь встанет рядом с его вороным скакуном. Но всадника на белом коне долго не было. Да ещё и испуганное ржание коня… Салах-ад-Дин повернул своего коня задом к оазису. Лицо султана вытянулось, едва он увидел, как скакуна Балдуина, скачущего к оазису, настигают два человека на рыжих арабских конях. Белый скакун резко рванул направо, и один из рыжих коней не удержался, попытавшись последовать за белым, не останавливаясь. Конь повалился на песок, увлекая за собой всадника. Но второй рыжий конь с белой проточиной на морде сумел повернуть направо, не упав. Восходящий остановился и повернулся к рыжему коню, гневно раздувая ноздри и хлеща себя хвостом по бокам. Всадник на рыжем скакуне уже вытащил меч из ножен. «Значит это не мой воин и не мой человек. Это христианский воин, судя по форме меча…»       Султан вытащил саблю, и его конь пошёл галопом.       Всадник на рыжем коне не обернулся, занеся меч. Султану до него ещё некоторое расстояние, он мог и не успеть. А что будет, если не успеет… Султан отбросил эти мысли. Король пришёл без оружия, кроме кинжала… А вот хорошо, что она взял с собой Восходящего. Верный белый конь поднялся на дыбы, принимая на себя удар меча. Меч попал на грудь коня, тяжело ранив его. С пронзительным и испуганным ржанием конь опустился на землю и попытался отскочить. Но у него не получилось. Восходящий упал на пески, судорожно дыша. Балдуин неподвижно лежал. «Не-е-е-ет!» — мысленно взревел Салах-ад-Дин.       Султан наскочил на рыжего коня, повалив его на землю. Не обращая внимания на истошно кричавшего наездника, Салах-ад-Дин на скаку спрыгнул со своего вороного и наклонился над Балдуином. Тот дышал. «Слава Аллаху!»       Перевёл взгляд на Восходящего. Конь хрипел, раздувая ноздри. Они оба были живы… Но как их спасти?       Салах-ад-Дин в отчаянии запрокинул голову, пытаясь найти в небе ответ. Ничего не увидев, Салах-ад-Дин осторожно поднял Балдуина и подошёл к вороному жеребцу. Под его тенью король мог спокойно полежать, так что с ним все в порядке. Но оставался ещё и преданный конь, который чуть не погиб, защищая своего всадника. Салах-ад-Дин подошёл к белому и осторожно погладил его. Конь поднял голову. Необычные для коней пустыни, глаза с надеждой посмотрели на султана. Голубые глаза белого коня. Салах-ад-Дин тихо прошептал, не думая о том, что лошади не понимают слов людей: — Подняться сможешь?       Но белый его понял. С трудом, с помощью Салах-ад-Дина, конь поднялся. Осторожно сделал шаг вперёд. Ещё шаг. — Молодец, Восходящий.       Белый конь повернул голову в сторону вороного, и его уши встали торчком. Салах-ад-Дин едва заметно улыбнулся, наклонившись над Балдуином. Тот так и не пришёл в себя, к разочарованию султана Египта. Салах-ад-Дин взял легкое, почти невесомое, тело короля и направился в сторону оазиса. Вороной конь был возле белого, поддерживая того своим тихим ржанием. «Пусть, что будет, но их я спасу». .....султан, покоривший пески моего сердца…