When It's Good

Это хорошо сейчас. Жизнь с Эвеном. Это хорошо. Это хорошо, когда Исак просыпается в девять, в воскресное утро от запаха блинов и свиста Эвена на кухне, на их кухне. Исак на цыпочках пробирается по холодному полу спальни и идёт на кухню. Он улыбается себе, когда встречает Эвена, стоящего перед плитой, который подбрасывает блины и укладывает их друг на друга на поднос. Он автоматически подходит к Эвену, чтобы обнять его и нежно положить подбородок на плечо. Эвен поворачивает голову, чтобы посмотреть на Исака, даже не испугавшись внезапного объятия. Его губы превращаются в светлую улыбку, брови поднимаются вверх. — Доброе утро, детка, — говорит он. Исак не может не подражать улыбке на лице Эвена. – Доброе утро, — отвечает Исак иподходит к своему парню, чтобы поцеловать его в губы. — Голоден? — Спрашивает Эвен. Исак кивает. Ему так повезло, он думает. Иметь парня, который встаёт до девяти утра, чтобы сделать блины и поцеловать его «с добрым утром» и потанцевать с ним под глупые песни, и Исак понятия не имеет, откуда знает их слова. Это хорошо, когда они на вечеринке с их друзьями, и они крадут взгляды друг друга через всю комнату. Исак сидит на диване, Юнас и Махди рядом с ним. Его друзья ведут жаркую дискуссию о том, что лучше: пицца или кебаб, и хотя у Исака есть твёрдое мнение по этому вопросу (конечно же, кебаб), его взгляд и разум в настоящее время сосредоточен на его парне. Эвен стоит в углу, разговаривая с Муттой. Он много смеётся, и это заставляет сердце Исака биться чаще. Это стало привычкой каждый раз, когда его парень издаёт настоящий смех (Исак часто думает, что он не знает кого-то, кто смеётся больше чем Эвен. Впрочем, он не жалуется. Он думает, что это как-то связано с тем фактом, что бывают периоды, когда Эвен не смеется над чем-либо, даже не улыбается, на самом деле, именно это делает его таким захватывающим, когда он смётся. Это также может быть просто потому, что Исак любит его так сильно, что видеть его счастливым— в значительное степени единственное, что имеет для него значение. Эвен выглядит сегодня не только счастливым, он также выглядит очень, очень хорошо. Он одет во фланелевую рубашку, которую он носил в ту ночь, когда Исак видел его с Соней, и хотя эта рубашка должна напоминать ему о плохих временах (например, плачь на тротуаре, до потери дыхания, и недельное отсутствие сна), Исак может думать только том, как чертовски хорошо выглядит Эвен. Это все еще немного нереально и странно для Исака, как ему удалось заполучить Эвена. Он знает, что не должен так думать. Эвен неоднократно говорил Исаку, что он не должен принижать себя или думать о себе меньше , чем об Эвене, но разум Исака, иногда, все же не мог не бродить по этим местам. Эвен такой добрый и образованный по таким важным темам как кино, искусство, музыка, и он такой потрясающий, в то время как Исак вечно сердитый, он постоянно обижает людей, он не черта не знает о каких-либо штуках из искусства и он далеко не потрясающий: у него прыщи на спине, странные губы и долговязое тело. Независимо от того, как сильно он пытается понять, Исак просто не может принять тот факт, что Эвен хочет его. — Эй, Исак? Исак вырывается из своих мыслей и оборачивается, чтобы посмотреть на Юнаса. — Хмм? — Чувак, перестань пялиться на Эвена на две секунды и вложи свои мысли в этот разговор,— говорит Юнас. Исак закатывает глаза, хотя Юнас прав. Он пялится. Он вздыхает. — Хорошо, что? — Ладно, значит Юнасу больше нравится кебаб, верно? — начинает Махди, и Исак ненавидит своих друзей за то, что они могут на полном серьёзе обсуждать подобные темы. (Это также отчасти то, что он любит в них) Махди продолжает. — Но слушайте, а как насчёт кебаб-пиццы? Типо, что может быть лучше этого? — говорит он, и в голосе Махди столько волнения, что это почти беспокоит Исака. Никто не должен так увлекаться пиццей. Он просто собирается ответить, что это не тоже самое, Махди, когда он отвлекается на голос, зовущий его по имени. Исак поднимает глаза и встречает пару ледяных голубых глаз. — Я думаю пойти домой. Ты идёшь? — спрашивает Эвен, и Исак не пропускает искорку в его глазах. Он сразу улыбается. — Конечно, — отвечает он и встаёт. — Ты не можешь просто уйти от спора, бро! — восклицает Махди со своего места, явно обиженный тем, что Исак внезапно смывается. Он наклоняется, чтобы похлопать Махди по плечу и смотрит прямо ему в глаза. — Кебаб лучше, чувак. Смирись с этим, — говорит он самым серьёзным голосом, который только может быть. — Я так и думал, бро! —говорит Юнас, хлопая по ладони Исака. Затем Эвен и Исак машут на прощание и покидают переполненный дом. Это хорошо, когда они наконец-то добираются домой, и Эвен не теряя времени прижимает Исака к стене, где беспорядочно висят их (Эвена) рисунки. Их губы сжимаются вместе, каждый поцелуй становится все более горячим и отчаянным. — Почему нам никогда не удаётся долго оставаться на вечеринках? — спрашивает Исак, когда Эвен начинает приоткрытым ртом целовать его разгорячённую кожу. Руки поднимаются, чтобы потянуть Эвена за волосы, губы раздвигаются, когда Эвен использует зубы, чтобы прикусить шею Исака. — Я не виноват, в том что ты чертовски горяч, —отвечает Эвен, и Исак чувствует, что его лицо полыхает огнём, он всё ещё не привык к таким комментариям. Он немного смеётся, не зная, что ответить, и Эвен поднимает лицо, чтобы взглянуть на него. — Что? — спрашивает он, ища глаза Исака, но Исак внезапно проявляет интерес к полу, и отводит взгляд вниз. Эвен не принимает это и поднимает лицо Исака своим большим пальцем. Он поднимает брови в бессловесном вопросе, но Исак молчит. — Ты, — говорит Эвен, наклоняясь вперёд, чтобы поцеловать «лук купидона» Исака, медленней чем раньше.— Ты самый красивый человек, которого я знаю. Это хорошо, когда они запутаны в своих простынях (что срочно нужно исправить), Исак лежит на спине, а Эвен на нём. Эвен находит все правильные места, целует, прикасается и трёт их, из-за чего у Исака сбивается дыхание и выгибается спина. Это всегда так хорошо, с Эвеном. Исак рад, что нет никого, кто мог бы сделать это с ним, нет никого, кто может видеть его таким, кроме Эвена. Он знает, что это немного достигаемо, но он надеется, что никто больше не доберётся до этого. — Ты такой красивый, — бормочет Эвен, уткнувшись лицом в изгиб шеи Исака. Исак не уверен, но думает, что скоро начнёт верить в это. Их рты едва различимы, языки и зубы постоянно сталкиваются друг с другом, пока Эвен не отрывается, чтобы выдохнуть. Исак немедленно зарывает руку в блондинистые локоны Эвена и притягивает его обратно. — Больше,— выдыхает Исак в его губы. Он хочет больше, больше, больше. Это хорошо, пока это не так. Это хорошо, пока они не стоят в своей спальне, и Исак выплёвывает слова полные яда, и он знает, что на самом деле не имеет это ввиду, но он так напуган и расстроен, что не знает, что ещё делать. Это случается, иногда, когда Эвен чувствует, будто Исак присматривает за ним, или, по его собственным словам Ты чертовски душишь меня, Исак и Исак понимает его, он понимает, но хочет, чтобы Эвен понял, что он просто беспокоится за него и он так боится, что он облажается, что иногда он не может помочь, но может хотя бы немного… защитить. И когда Эвен упоминает Соню или, точнее говоря, сравнивает Исак с ней, последнее, небольшое количество спокойствия, которое было у Исака, испаряется. — Прекрати вспоминать свою бывшую каждый раз, когда возникает проблема! — кричит Исак. — Что, ты все ещё испытываешь к ней что-то? Исак знает, что это нелепо, Эвен не испытывает чувства к Соне. Он это знает. Но он просто так зол. — Я прекращу упоминать её, когда ты перестанешь вести себя как она! — кричит Эвен в ответ, вена на лбу выделяется на его коже от силы его голоса. Исаку известно, что Соня следила за Эвеном слишком много, но он также знает что она была хорошим партнёром, поддерживающей и понимающей, и это то каким Исак хочет быть. Исак никогда не хотел, чтобы Эвен думал, что он снова одинок, или не дай бог, он будет думать, что он бремя. Он любит его так сильно, что ему больно, но, несмотря на это, никто из них не прекращает повышать голос. — Я забочусь о тебе, Эвен, это то, что я делаю! — громко восклицает Исак. Тогда в квартире становится тихо. Исак и Эвен стоят напротив друг друга, атмосфера вокруг них тяжелеет. Эвен медленно дышит через нос и отводит взгляд от Исака. Он сжимает челюсть и громко сглатывает. — Да, ну, может быть тебе стоит прекратить это делать, — говорит он сквозь зубы, прежде чем схватить пальто со стула возле Исака. Следующее, что он понимает — Эвен за дверью и Исак остаётся один. Исак застыл, смотря на то место, где только что был Эвен, пока гнев не всплывает на поверхность, и он толкает лампу, стоящую на комоде перед ним. Она падает на пол и Исак смотрит, как она разбивается на маленькие острые кусочки вокруг его ног. Он сглатывает, садится на кровать, которую делит с Эвеном, и сжимает голову руками. Прежде чем он сможет сделать какую-либо попытку сдержать их, горячие слёзы скатываются по щёкам Исака и создают тёмные пятна там, где они падают на ткань джинсов. Он ненавидит это. Он ненавидит ссорится с Эвеном. Он знает, что это просто ссора, что они исправят это и позже будут в порядке. Эвен не оставит его из-за одной ссоры. Эвен не покинет его. Но затем Исак проверяет свой телефон и это полночь, и Эвен ушёл из дома. Он пытается не слишком волноваться — Эвен в порядке. Исак ложится на подушку и пытается закрыть глаза и уснуть, но его разум не позволяет ему. Место рядом с ним холодное и пустое, Эвен бог знает где, и Исак обеспокоен. Он поворачивается на спину, глядя на потолок. Это кажется странно сентиментальным, лежать вот так. Исак вспоминает все ночи, которые он провёл именно так: без сна, с беспокойством в животе. Возможно, это не тоже самое беспокойство, которое он испытывает сейчас, но, тем не менее, он волнуется. Он лежит так ещё минуту, прежде чем сесть и взять свой телефон с тумбочки. ИСАК 00:04 Ты в порядке? Где ты? Он ждёт. Стучит пальцами по ногам, нервно дожидаясь ответа, пока наконец-то. ЭВЕН 00:08 Я в порядке. У моих родителей. Исак облегчённо выдохнул и положил телефон. Он снова ложится, собираясь провести ночь в одиночестве. И если он перекладывает подушку Эвена к себе, чтобы чувствовать запах своего парня, никто не должен этого знать. Это снова хорошо, когда в час утра в тишине квартиры раздаётся звук поворота ключа в дверном отверстии. За исключением того, что Исак ещё не уснул. Дверь открывается, секундой позже прогибается кровать, и руки обхватывают талию Исака. Эвен притягивает его ближе и целует волосы. — Мне жаль — бормочет он. Исак поворачивается и зарывает свое лицо в изгибе шеи Эвена. Он глубоко вздыхает и чувствует, как волна удовлетворения захлестнула его. Губы прижимаются к холодной ключице Эвена. Исак вздыхает. — Мне тоже. — шепчет он Им нужно поговорить, но Исак решает, что они оставят это на утро. Он уже может чувствовать как сон подкрадывается к нему, только от присутствия Эвена. Они оба спят в течении пятнадцати минут, голова Исака располагается на груди Эвена, их руки в волосах друг друга, и конечности сплетены вместе. Все хорошо.