Кого боятся гримм?

      Противник двигался куда быстрее, чем ожидалось от двухметрового куска металла. И практически бесшумно, что уже выглядело совершенно противоестественным. Это невольно заставляло ее задумываться, не сражается ли она с очередным фантомом Винтер.       В самом деле, откуда бы она могла взять настоящего гейста, как притащила бы его на тренировочную площадку? А все, что сестра сказала перед боем, лишь для того, чтобы заставить ее серьезнее относиться к происходящему…       Она ведь может остановить бой в любой момент, правда?!       Наверное, забивать себе голову этими вопросами было самой большой ошибкой, которую она совершила. То ли очередная атака оказывается чуть более стремительной, то ли она сама среагировала с запозданием, успев лишь чуть отклониться в сторону, но новый удар двуручного меча не только достигает цели, но и пробивает вспыхнувший белым цветом барьер, подкидывая девушку в воздух.       Осознание, наконец, взрывается в голове: «Это все взаправду!». Это настоящий бой, это настоящий гримм, причем не низшего класса, а из тех, что способны бить наравне с охотниками.       Следом приходит боль.       Падение совершенно не ощущается на фоне звона в голове и искр, заполнивших поле зрения. Она тут же переворачивается, поднимаясь на четвереньки, слегка встряхивая головой, ошарашенная, потерявшая ориентацию в пространстве, даже не предполагающая, в какой стороне находится оживший доспех.       На упирающуюся в мраморную плитку белоснежную изящную руку падают крупные алые капли крови. Она невольно косится на них и холодеет, понимая, что поле ее зрения сузилось где-то на треть. Это из-за того, что левый глаз заливает бодрым ручейком крови или…       Холодок, пробежавший по спине, не исчезает, цепляясь ледяными ладонями в шею, грозясь перерасти в настоящую панику. В горле что-то слегка клокочет, словно истеричное «СТОП!» уже готово вылететь из легких. Но… усилием воли она сдерживает себя.       А тело продолжает двигаться, словно само по себе, как заведенная кукла. Она поднялась на ноги. Из остатков энергии восстанавливается аурный барьер. Острие рапиры, удерживаемой на вытянутой руке, слегка подрагивает, выписывая замысловатый символ. Действия, которые Винтер заставляла повторять ее раз за разом, вбив куда-то на уровень рефлексов. Сейчас на их выполнение тратятся мгновения.       От начального символа начинают во все стороны расползаться в стороны паутинки, формирующие полноценный глиф. Всего за пару секунд вокруг девушки формируется светящийся круг, заполненный письменами, и она отпускает рычажок у рукояти рапиры, когда ей кажется, что праха влито достаточно.       С Миртенастером в руках и удерживаемой энергией у ног в качестве оружия, она стремительно крутится вокруг своей оси, в поисках потерянного на эти секунды врага, и испуганно отшатывается. Оживший доспех, некогда белый, почерневший, словно обуглившийся после того, как в него вселился гримм, с двумя красными огоньками, словно подвешенных в пустоте на месте прорезей, уже рядом, вновь подобравшись быстро и бесшумно. Острие такого же обугленного меча смотрит точно в лицо девушки, и она неожиданно ярко осознает, что не успевает даже пошевелиться.       Со скоростью, словно им выстрелили из гигантской пушки, меч полетел вперед…              Вайсс открыла глаза, так и не издав ни звука.       Переход от сна к яви был настолько неожиданным, что она как будто даже почувствовала, как падает на кровать, перемещаясь из вертикального положения в горизонтальное. Добрых несколько секунд она распутывала реальность с грезами, пялясь на потолок сквозь подрагивающие пальцы, прежде чем выдохнуть и опустить вскинутую в защитном жесте руку обратно на одеяло.       В тот же миг лежащий на прикроватной тумбочке свиток завибрировал, слегка перемещаясь по деревянной поверхности. Мгновением позже к вибрации присоединилась все увеличивающая громкость мелодия, и Вайсс, на мгновение прикрыв глаза, еще раз вздохнула, на этот раз лишь мысленно. Похоже, стряхнуть неприятные ощущения нормальным отдыхом времени не остается.       Дурацкий сон. Ведь все было не так.       Не совсем так.       Вайсс медленно свесила ноги с кровати, слегка вздрогнув от легкой прохлады, коснувшейся кожи, приняла сидячее положение, поправила сползшую бретельку ночнушки, и, наконец, аккуратно взяла свиток, проведя пальцем по экрану. Музыка стихла, а девушка устало потерла глаза. Выспавшейся она себя совсем не чувствовала.       Пальцы, касавшиеся лица, автоматически скользнули к области под левым глазом, но Вайсс тут же одернула себя, сжав кулак. Нельзя, чтобы подобный жест вошел в привычку, как у какой-то невротички. Если не хочешь постоянно потирать шрам на публике, привлекая к нему лишнее внимание, стоит сдерживать себя и в одиночестве.       Встряхнувшись, сгоняя остатки неприятного сна, она решительно поднялась на ноги, в два движения заправила кровать и направилась в ванную комнату. К сожалению, реальность словно противилась нежеланию девушки думать о некоторых проблемах, и, когда она вытерла лицо полотенцем, бросив взгляд на свое отражение, кошмары заскреблись где-то на границе подсознания.       Шрам был на месте, тонкая алая линия, отлично выделяющаяся на бледной коже. За прошедшие три недели Вайсс так и не привыкла к нему. Не привыкла в достаточной степени, чтобы не думать. Не думать о том, как она теперь выглядит в глазах окружающих, не думать о том, как все могло бы обернуться, будь она чуточку лучше… не думать о том, как все могло бы обернуться, будь она чуточку хуже…              — Дай мне посмотреть, — голос Винтер доносился до нее как через подушку. Вайсс даже не сразу сообразила, что к ней кто-то обращается. Она все еще ошарашенно пялилась на разбитые части доспехов, некоторые из которых все еще покачивались на мраморной плитке и исходили черным дымком. Ладонь левой руки она прижимала к лицу, чувствуя, как между пальцами стекают теплые струйки крови. Второй она все еще указывала на противника рапирой, будто опасаясь, что тот в любой момент восстанет и бросится на нее вновь.       — Вайсс! — резкий оклик заставил ее вздрогнуть и перевести несколько испуганный взгляд на строгое лицо сестры. Та схватила ее за плечи, несколько встряхнув, чтобы вывести из оцепенения. — Дай. Мне. Взглянуть.       — А. Да… сейчас… — отрывистые фразы помогли, и до девушки, наконец, дошло, что бой действительно закончен. Рапира медленно опустилась, звякнув кончиком по плитке, с некоторым трудом Вайсс заставила себя убрать руку от лица.       Прохладные руки Винтер требовательно коснулись ее, заставив поднять голову. Вайсс нервно сглотнула. Она боялась услышать следующую фразу. Боялась узнать, что жидкость, стекающая по ее щеке, не только кровь, но и глаз.       — Царапина, — ровным голосом сообщила Винтер через несколько секунд изучений. Она аккуратно провела большим пальцем по ее веку, и Вайсс с огромным облегчением поняла, что видит сестру и вторым глазом, словно через своеобразный красноватый фильтр. Наверное, капилляры полопались.       Винтер отступила на шаг, автоматически выуживая из кармана платок, вытирая свои руки. Ее движения и голос незаметным образом изменились — вроде бы все то же самое, и только самые близкие люди, должно быть, могли понять, что до сих пор та сдерживала тревогу и беспокойство.       — Хватит стоять столбом, — сдержанным тоном произнесла она. — Останови кровь, наконец.       Вайсс чуть качнула головой.       — Ауры не осталось… — едва шевеля губами, отозвалась она. Винтер, сложившая руки за спиной, несколько секунд молча смотрела на нее, ничего не выражающим взглядом, после чего чуть вздохнула и отошла в сторону, вернувшись уже с аптечкой.       — Ты не готова, — сообщила она через несколько минут тишины, во время которых занималась раной сестры. Вайсс, успевшая за это время взять себя в руки, непокорно сверкнула глазами.       — В самом деле? — ровным холодным тоном проговорила она, не позволяя себе повышать голос даже в такой момент. Это лишь произвело бы на Винтер еще более негативное впечатление. — Для всех ли обычных выпускников боевой школы является нормальной практика сражения с гейстом?       — Ты не обычный выпускник боевой школы, — спокойно заметила Винтер.       — Не думаю, что гримм будут интересоваться моей фамилией.       — Именно.       Вайсс на мгновение осеклась, понимая, что ее слова вывернули против нее.       — Я имею в виду, — поспешила исправиться она, чувствуя, как по телу разливается слабость. А голова начинает слегка кружиться. Ничто из этого не должно было отразиться на ее действиях или речи. — Что считаю необходимым закончить академию, как и любой другой охотник. Я вполне осознаю, что одно имя не делает меня особенной… но это работает и в обратную сторону, ты не находишь? Я не должна прыгать выше головы только из-за чьих-то гипотетических ожиданий. У тебя нет возможности быть моим постоянным инструктором, но моих навыков достаточно для поступления на первый курс, и я готова продолжать обучение в академии.       Винтер отложила в сторону окровавленные ватки и вдруг сильно толкнула Вайсс в лоб. Голова резко закружилась, и, чтобы не упасть, девушка вцепилась в край скамьи, на которой сидела.       — Немного смешно слышать подобные заявления от девушки в подобном состоянии, — чуть выгнула бровь сестра, однако ее взгляд слегка смягчился. — Но я склонна согласиться.       Вайсс мысленно выдохнула и похвалила себя за правильный выбор слов.       — Однако… — тут же разрушила начавшийся формироваться комок восторга в душе сестры Винтер. — С одним условием. Ты остаешься в Атласе.       — Но я хотела… — запротестовала Вайсс.       — Мне известно о твоих планах, — спокойно прервала ее Винтер. — Пройди ты экзамен без… негативных последствий, я согласилась бы с тобой. Или, по крайней мере, будь директором Бикона профессор Озпин, не требующий дополнительных представлений. Однако нынешнее руководство вейльской академии вызывает у меня… разумные опасения.       Уголок губ Винтер слегка дернулся в намеке на презрительную ухмылку, что было ярким проявлением эмоций с ее стороны. Вайсс, в последнее время не очень хорошо следившая за мировыми новостями, плохо помнила, кто стал новым директором Бикона, и откуда сестра могла его знать, так что тут ей крыть было просто нечем.       — Сейчас же я хочу быть уверена, что обучение, которое ты получишь, будет соответствовать всем необходимым стандартам, — закончила свою мысль Винтер. — Так что я поддержу в разговоре с отцом только при одном условии — ты поступаешь в Алсиус.*       Вайсс чуть склонила голову. Это было не так уж и плохо. В конце концов, все эти годы равняясь на старшую сестру, она думала именно об атласской академии и корпусе специалистов, мысль о Вейле начала посещать ее лишь в последнее время. Бикон был хорош лишь тем, что он был так далеко от дома. Пусть условие сестры расходилось с ее планами, но и проигравшей она себя не чувствовала.       — Хорошо… — негромко согласилась она.              Для удобства зрителей герой, принявший Поворотное Жизненное Решение, сталкивается с последствиями через несколько минут экранного времени. Умом Вайсс понимала, что живет не на экране, но все равно испытывала странное разочарование от того, как мало изменилась ее жизни за несколько недель с того разговора. Кроме отметины на лице.       Да, был еще вступительный экзамен в академию, но после того, что устроила ей Винтер, сражение с роботами как-то и не запомнилось вовсе. А после него все вернулось к той же рутине — обучение с репетиторами, приемы, на которых она иногда выступала, но по большому счету ее роль сводилась к демонстрации факта присутствия Шни на приеме и разговорам с людьми, с которыми ей не слишком-то хотелось разговаривать.       Ответ из Алсиуса застал ее во время одной из подобных поездок. Само собой разумеется, руководство академии признало ее навыки, и каких-либо вопросов с ее зачислением не возникло. Однако…       Вайсс прополоскала рот, склонилась над раковиной, придерживая белые локоны, избавилась от остатков зубной пасты и, выпрямившись, уставилась в свое отражение. Тонкая алая линия все еще была на месте. Если не знать, то ни за что и не угадаешь, что за оружие ее оставило.       Небольшой шрамик, который заставлял ее вновь и вновь думать о том, как все могло бы обернуться… и как все еще может сложиться. Действительно ли она хочет стать охотницей? Действительно ли она может стать охотницей? Или каждый следующий серьезный противник будет отхватывать от нее по кусочку? Так ли это действительно необходимо, в конце концов, у нее определенно есть альтернатива — если так можно будет назвать предложенный отцом план на всю ее жизнь.       Разумеется, Вайсс не позволила ни одному из вопросов проявиться ни в разговоре с отцом, ни даже с Винтер. Но это не значит, что она была на сто процентов уверена в правильности своих ответов.       И разумеется, она не позволит этим мыслям как-то омрачить сегодняшний день. Она — Шни, а не какая-то истеричная девчонка. И если уж она сообщила всем заинтересованным сторонам, что планирует принять приглашение академии, то ничто не заставит ее отступиться от своих слов. Стать лучшей ученицей со времен Винтер, это меньшее, что она собиралась сделать.       И она должна с первого дня демонстрировать, что означает ее имя.       Выйдя из ванной, Вайсс первым делом связалась с управляющим, попросив подготовить столик в ресторане, и вызвала транспорт, после чего перешла к сборам. Которые, вопреки распространенным стереотипам, не занимали у девушки много времени. Вряд ли для первого появления в академии был необходим сценический грим, да и подготовка как к светскому рауту была бы явно излишней и возымела бы скорее обратный эффект. Вайсс прекрасно представляла, с какими предрассудками ей придется столкнуться, и не собиралась с первых же минут давать повода думать о ней, как о папенькой дочке, которой со скуки захотелось поиграть в охотницу.       Нет, сегодня было достаточно легкого макияжа «без макияжа». Аккуратно подведя глаза, добавив еще пару мелких штрихов, Вайсс занялась белоснежными волосами, приведя их в порядок и, наконец, собрав в привычный хвост.       Ну и, в конце концов, одежда. Девушка открыла дверцу шкафа, вытащив на свет заготовленный с вечера комплект парадной формы академии Алсиус. Его доставили ей по первому же звонку, как только она получила письмо о зачислении. Отчасти он напоминал военные мундиры, что, наверное, было не так удивительно для Атласа.       Вайсс хотела бы сказать, что испытывала какое-то трепетное чувство, знаменующее новую главу ее жизни, но, видимо, была недостаточно впечатлительна для подобного рода эмоций. Откровенно говоря, она и вовсе предпочла бы более привычные ей платья, но… все верно, правильное впечатление с первого дня. Правильное впечатление и позиционирование.       В последний раз поправив воротник белого пальто, Вайсс провела по волосам, проверяя, что ни одна прядь не застряла за шиворотом, и покрутилась перед зеркалом, оценивая свой новый облик. Впрочем, даже самому суровому критику не к чему было придраться — девушке шла форма. Пошитая точно по ее меркам — а иного от портных Шни и не ожидалось — выполненная в стандартных для северного королевства белых цветах, она выглядела так, словно все развитие дизайнерского искусства в Атласе двигалось исключительно к этому моменту, только для того, чтобы выставить Вайсс Шни в самом лучшем свете.       Блуждающий по отражению взгляд девушки вдруг вновь зацепился за тонкую алую полосу на ее лице, и настроение немного скакнуло вниз. Коротко вздохнув, Вайсс оборвала самолюбование и развернулась, принявшись раскладывать кое-какую мелочевку по карманам и собирать вещи.       Умом она понимала, что, да, работа охотника подразумевает подобное, да, в этом немалая доля ее собственной вины, да, окружающие не уделяют ее шраму столько внимания, сколько она сама, но все же…       В самом деле, сестра? Гейст?! Это гримм, с которым может справиться любой первокурсник? В самом ли деле причиной тому, что на ее лице остался этот дурацкий никому не нужный шрамик, была ее собственная некомпетентность или все же завышенные стандарты Винтер?       Вайсс решительно тряхнула головой, выбрасывая неуместные размышления, и защелкнула замочки чемодана. Она так же прекрасно помнила, что была той, кто упросил Винтер начать тренировки с ней, и единственной причиной возникновения подобных мыслей было лишь уязвленное самолюбие и плохой сон, преследовавший ее уже несколько недель.       Поверх чемодана с вещами лег еще один — длинный металлический кейс, в котором хранился Миртенастер. Вайсс с какой-то легкой отрешенностью провела рукой по фактурной крышке и автоматически коснулась замков, открывая крышку. Серебряная рапира, разумеется, лежала на своем месте, вместе с рядом картриджей, заполненных прахом. Пальцы девушки пробежались по стеклянным колбочкам, скользнули по металлу клинка и сомкнулись на рукояти. В голове мелькнули воспоминания о сегодняшнем пробуждении.              Дурацкий сон.       Вайсс вдруг сжала пальцы, решительно выхватывая рапиру из креплений и выходя в центр комнаты. Особого удивления ее неожиданный порыв у нее не вызывал — на тренировках она пыталась сделать одно и то же вот уже на протяжении нескольких месяцев. Правда сейчас ее мотивацией было скорее подсознательное желание что-то доказать, самой себе, чем стремление улучшить собственные навыки.       Но так ли это было важно?       Вайсс пинком отодвинула журнальный столик, прошлась по мягкому ковру, чувствуя, как ноги утопают в ворсе, развернулась к пустому пространству и вскинула рапиру, на мгновение приложив прохладный металл ко лбу.       — Итак… — глубоко вздохнула она и резко развернула рапиру, ткнув острием в пол, одновременно обращаясь к своему Проявлению. Во все стороны от Миртенастера побежали паутинки, формируя глиф, не один из стандартных, праховых, а известную на весь мир снежинку — символ семьи Шни. Хотя, разумеется, сначала появилось именно их Проявление, спецэффект которого был впоследствии изображен на гербе.       В комнате ощутимо похолодало. Точнее, так казалось Вайсс, Проявление которой вытягивало силы из девушки. Рука, сжимающая рапиру уже начала подрагивать и, как уже знала Шни, через несколько секунд она уже будет не удерживать оружие, а опираться на него. Но она лишь упрямо закусила губу, вливая в Проявление все больше сил.       Во все стороны от глифа брызнули снежинки и закрутились по комнате, перерастая в настоящий снежный смерч. Мелкие предметы полетели по углам, срываемые с места, а за спиной Вайсс услышала звон стекла, вслед за чем ощутила прикосновение ветра и уже настоящего, а не фантомного холода.       «Упс», — успела мельком подумать она, но запретила себе отвлекаться, вглядываясь в формирующуюся перед ней антропоморфную фигуру. Снежинки, кружившиеся по комнате, словно притягивались в определенное место, все отчетливей очерчивая медленно вырисовывающийся в воздухе знакомый доспех.       В отличие от того угольно-черного рыцаря, с которым сражалась девушка, этот был белым, почти что сияющим, а в прорезях шлема вместо красных огоньков горели ледяные синие, цветом похожие на глаза самой Вайсс.       Последняя снежинка легла на свое место, и Вайсс устало выдохнула, расслабив хватку на рукояти Миртенастра и выпрямляясь. Рыцарь недвижимой глыбой стоял перед ней, сложив руки на мече. В спину дул прохладный ветерок. Слегка трепыхались занавески. Кроме этого и шума, доносившегося с улицы, в комнате не было ни малейшего звука.       Сглотнув подступивший к горлу комок, Вайсс приосанилась и нацепила маску небрежной уверенности в собственных силах.       Как будто это имело хоть какое-то значение.       — Я призвала тебя, — властным голосом, в котором в самом деле не мелькнуло ни малейшей сомнительной нотки. — Повинуйся.       Рыцарь не шелохнулся.       Девушка неуверенно покусала губы, не зная, считать ли это хорошим признаком или плохим. То, что призыв не прошел гладко, было понятно без слов — у Винтер это получалось гораздо быстрее, без деструктивных спецэффектов и явно без таких затрат Ауры. Но это все было второстепенными вопросами; а справилась ли она в главном?       — Сделай шаг вперед, — ровным тоном произнесла Вайсс, скрывая волнение.       Рыцарь не шелохнулся.       Вайсс слегка поджала губы, недовольная собой. Не то чтобы подобный результат не был ожидаем, не то чтобы она действительно надеялась, что уж в этот-то раз точно получится… но легкое разочарование все равно скользнуло под привычную маску спокойствия, царапнув за душу.       — Сделай. Шаг. Вперед, — Шни все же удалось подавить желание завопить на бестолкового фантома и продолжить говорить спокойным тоном. Правда, сквозь стиснутые зубы.       Она даже не успела обрадоваться, когда светящийся доспех практически бесшумно шагнул в ее сторону. Организм сжался в предчувствии волны восторга, к горлу подступил удивленный восклик, где-то в глубинах подсознания зародилось неверяще-радостное «Получилось?!», но сжавшаяся внутри пружина так и не нашла своего применения.       Потому что, не замедлившись ни на мгновение, фантом сделал второй шаг. Одновременно с этим он крутанул двуручник, указав острием точно в лицо распахнувшей глаза девушке, на мгновение припал на заднюю ногу в одной из классических боевых стоек, и тут же со скоростью пули метнулся к Шни, выбрасывая вперед оружие.       Вся та энергия радости, что собиралась в Вайсс, в мгновение ока была переброшена на выработку адреналина. Словно в замедленной съемке она увидела движение рыцарского доспеха, почему-то особое внимание обратив на то, как под его ногами сбивается ковер. Надо отдать должное — сама девушка начала двигаться почти в тот же момент — что-то Винтер определенно вбила сестре в голову. Где-то на подсознательном уровне Вайсс поняла, что уголок, в котором она оказалась, неподходящее место для драки, и решила в первую очередь создать глиф-трамплин, перепрыгнуть доспех, уйдя от его атаки и выбравшись на открытое пространство. Большой палец привычно крутанул барабан, устанавливая активным картридж с гравипрахом, рука взмахнула рапирой, начиная вырисовывать нужный символ, Вайсс чуть подалась назад, собираясь создать глиф в месте, на которое она наступит… но под колени предательски бросился журнальный столик, который Шни недавно оттолкнула прочь. Не удержавшись от короткого писка, Вайсс совершенно неэлегантно плюхнулась на стеклянную поверхность, беспомощно взмахнув руками… и призрачный меч врезался прямо ей в переносицу.       Тут же разбившись на миллион снежинок, моментально тающих в воздухе. Эффект коснулся не только оружия — фигура призванного рыцаря тоже начала рассыпаться.       Проявление не могло причинить вред своему обладателю.       Казалось, все, что сейчас слышала Вайсс, был собственный пульс и тяжелое дыхание. Все произошедшее заняло меньше двух секунд, и глупый перепугавшийся организм только начал мобилизовать резервы, когда в этом уже не было необходимости. Сердце застучало по ребрам, мелкая дрожь пробила руки, Миртенастер выскользнул из ослабевшей хватки с негромким стуком приземлившись на пол. Вайсс медленно подняла руки, потерев лицо ладонями (в очередной раз почувствовав под подушечкой пальца грубый рубец на шелковой коже), и сделала несколько протяжных вдохов-выдохов, восстанавливая равновесие.       Ей следовало подумать сразу и просто развеять фантома, вместо того, чтобы пытаться изображать из себя цирковую акробатку. Ей следовало лучше контролировать обстановку. В голове воцарилась мешанина из привычных попыток проанализировать, что она сделала не так, плавно перетекающих друг в друга обрывков сновидений и воспоминаний, походивших друг на друга как две капли воды, а поверх этого выплывали обрывки фраз.       Ты не готова.       Я не всегда буду рядом, чтобы защитить тебя.       Если ты действительно хочешь когда-либо уйти, тебе необходимо стать сильнее.              — А то я не знаю, — прошептала Вайсс сквозь сжатые зубы и грустно оглядела разрушенную комнату.       Ну и какое право имеет рассуждать о завышенных стандартах и методах Винтер та, кто до сих пор не может разобраться со своим Проявлением?       Вайсс поднялась на ноги, подобрала Миртенастер, внимательно осмотрев все части, и вернулась к кровати, на которой лежал открытый кейс. Вернув оружие на положенное место, она прикрыла крышку, почувствовав под ладонями легкие щелчки запоров, и слегка вздохнула. Вообще, на ее поясе было специальное кольцо как раз под рапиру, но она не чувствовала, что будет правильным носить оружие в открытую, как настоящий охотник.       Ну, попытку поднять себе настроение неожиданно успешной тренировкой можно объявлять проваленной.       Хотя нельзя сказать, чтобы Вайсс находилась в подавленном состоянии. В конце концов, сегодня был день, когда она поступала в академию. Можно было сказать, что мечты начинают сбываться, но Шни никогда не мечтала. Маленькая Вайсс поняла, что ее мечты и желания не имеют никакого значения в восьмилетнем возрасте, когда отец отменил все ее занятия танцами (которые ей действительно нравились) и заставил сконцентрироваться на пении, решив, что это лучше вписывается в концепцию необходимой ему дочери. Презентовать было проще, устроить выступление на любом приеме, альбомы с записями продаются лучше, чем записи выступлений, наверное… Вайсс соврала бы, если бы сказала, что ей совсем не нравится музыка, однако чувство горечи не давало в полной мере погрузиться в процесс.       В любом случае, когда Вайсс поняла, что мечтать бессмысленно, она начала строить планы. Сперва детские, из разряда «что бы сделать, чтобы пойти наперекор отцовским словам», затем чуть более осмысленные. Академия была первой ступенькой, и ступенькой надежной — учитывая важность охотников, никто не мог повлиять на зачисление, даже Жак Шни. Жаль только, что и Винтер не сразу удалось убедить, что ее младшей сестре тоже стоит присоединиться к армии Атласа.       Ну а что касается ее навыков… Вайсс опустила на пол чемодан с вещами, выдвинула ручку, поставила сверху кейс с оружием и подкатила багаж к двери, обернувшись и вновь осмотрев устроенный разгром. Ну… она не совершенна. Пока. И это тоже одна из причин, по которым она поступает в Алсиус. Вопреки недовольству отца, следуя исключительно своим желаниям.       Сегодня жизнь начнет меняться. Она начнет меняться.       Вайсс чуть улыбнулась, провела руками по одежде, проверяя, что все сидит идеально, и, наконец, вышла из номера. Как только дверь закрылась за ее спиной, на лице девушки вновь появилась маска аристократического спокойствия. Пока что пришло время еще немного побыть Шни.       Она добралась до лифта, спустилась в вестибюль, попутно проверив входящие сообщения на свитке.       — Доброе утро, мисс Шни, — с вежливой улыбкой приветствовал ее человек за стойкой, прижав руку к груди и слегка поклонившись. — Ваш столик уже готов. Надеюсь, вам понравилось пребывание у нас?       — Вполне, — спокойно отозвалась Вайсс, положив на стойку электронную ключ-карту. — Правда, вынуждена сообщить, что я… немного разрушила номер.       Она произнесла это совершенно бесстрастно, словно само собой разумеющееся, хотя в глубине души чувствовала непрерывные уколы совести. Или злости на себя — тут было сложно сказать. Она не слишком переживала из-за того, что подкинула работникам отеля лишнюю работу — в конце концов, она собиралась компенсировать все затраты — но выбитые стекла и бардак были последствиями ее некомпетентности.       А Вайсс очень не любила, когда что-то уличало ее в некомпетентности.       — Я неудачно провела тренировку, — добавила она, без особой надежды как-то повлиять на ситуацию. Она уже видела в глазах собеседника вердикт, звучащий как заголовки таблоидов: «Наследница Шни громит гостиничный номер». Конечно, маловероятно, что этот случай пойдет куда-то дальше этого отеля, но факт того, что подобные мысли появились в голове хотя бы у одного человека, был достаточно неприятен. Что отец, что Винтер были бы недовольны, узнав, в каком свете она выставила их имя.       — Ах, — произнес администратор ровным вежливым голосом профессионального служащего. — Я могу отправить кого-нибудь оценить ущерб?       — Как пожелаете. Просто пришлите счет, — чуть отвела глаза в сторону Вайсс. — Я буду в ресторане еще некоторое время, если возникнут вопросы.       В общем-то, на этом все вопросы с отелем были решены. Оставшееся время Вайсс коротала за легким завтраком и просмотром новостей, без особого удивления узнав об участившихся атаках бандитов на составы с прахом в Вейле. На данный момент Совет королевства обсуждал возможные альтернативные способы доставки груза из портов вглубь материка.       Вайсс чуть закатила глаза. Если бы подобное происходило в Атласе, вопросами, которыми задавалась бы правящая верхушка, были бы: «Почему нападений было больше… одного?», «Где тела нападавших?» и «Насколько компетентны нынешние командиры?».       Хотя нет. Не задавались бы.       Проблемы других стран мало волновали бы Вайсс, если бы целью нападений был бы не прах. Сейчас же она открыла блокнотик, делая заметки. Нужно будет узнать, какая часть перевозимого груза была продукцией ПКШ, кто отвечал за перевозку, сколько потеряла компания… многое нужно было узнать. Жаль только приходилось узнавать о проблемах в семейной компании из новостей, но Вайсс примерно представляла, что скажет отец, пожелай она продолжать получать отчеты из первых рук.       Не забивай голову такими скучными вопросами, милая. Тебе ей еще гримм колотить.       Вайсс вздохнула, захлопнула блокнотик с личными записями, убрав его во внутренний карман, и посмотрела на экран свитка. Тот, словно только и дожидался внимания девушки, коротко булькнул, сообщая, что транспорт прибыл. Весьма пунктуально.       Смурного настроения как не бывало — Шни тонко улыбнулась и поднялась на ноги, бросив на стол крупную купюру.       Алсиус. Академия.       Жизнь изменится. Она изменится.       Уже начала.              

* * *

      Весь путь Вайсс провела в задумчивом созерцании заснеженных просторов Атласа, пока на горизонте не показались стены академии. Когда-то девушка была изрядно разочарована, узнав, что Алсиус не был летающей крепостью, но Шни в ней легко рационализировала убийство ее детских фантазий. Заставить какой-то кусок земли парить с помощью гравитационных установок, если в почве нет высокого содержания гравипраха, как в случае Летающих островов, было делом крайне нерентабельным. Академия могла потянуть подобное с учетом того, какой бюджет Атлас выделял на армию, охотников, а также какими запасами праха обладала страна — но зачем?.. Единственной причиной, по которой в столице было когда-то создано Облако (название огромной парящей глыбы, на которой располагалось несколько районов города), была защита от наземных гримм. Летающих в Атласе по какой-то причине практически не водилось; возможно, даже эти создания мерзли в таких условиях.       Но это не имело особого смысла для охотников, частью обучения которых должны были стать ежедневные столкновения с вечными врагами, не так ли?       Кроме того, во времена образования академий гравитационные установки существовали разве что в виде проектов. А то и безумных идей.       Нет, Алсиус не был летающей крепостью. Он был… ну… просто крепостью. Расположенная в горах академия снаружи представляла собой огромный форт, стены которого словно были выдолблены прямо в скале. Наземные пути были давно разрушены (по крайней мере, проходимые для обычных людей), единственные ворота не открывались годами, все сообщения осуществлялись через летунов. Глядя на совершенно нетронутые суровой природой Солитаса стены, можно было легко представить давно заброшенный замок, коридоры которого продуваются всеми ветрами, винтовые лестницы засыпаны снегом, а по главному залу бродит лишь поземка.       Если бы не постоянно патрулирующий окрестности боевой крейсер.       А когда транспорт перелетал через стену, все впечатление и вовсе испарялось при виде долины с довольно современным комплексом зданий, вполне мирно бродящих по дорожкам учеников, ряда посадочных площадок все с теми же повсеместными транспортниками типа «Буллхед» (хотя кое-где притаились и боевые «Игнисы») и прочего, прочего, прочего… Хотя снега тут тоже было навалом, но дорожки чистили.       Хотя Вайсс все еще было непонятно, как ученики добираются до места практики. Она не знала, чего не хотела больше — того, чтобы студентов просто каждый раз доставляли до места на летуне, или того, что им каждый раз было необходимо перебираться через стену, спускаться по непроходимому склону и бродить по заснеженным равнинам. Понятно, что практика в полевых условиях проходит не каждый день, особенно у первого курса, но все же, но все же…       Вайсс слышала, как пилот переговаривается с диспетчером академии, но не особо вслушивалась в разговор, из-под полуприкрытых век наблюдая, как у самой стены из-под снега на мгновение выныривает стайка снежных импов — мелких гримм, живущих в сугробах. Куда они деваются на те два месяца в году, когда на Солитасе наступали весна, лето и осень, оставалось невыясненным. Поскребясь о стену, гримм злобно фыркнули и вновь нырнули в снег.       Опасности прямо за порогом.       Транспортник без проблем получил разрешение на посадку, и вскоре Вайсс ступила на землю, с удовлетворением отметив отсутствие сильного ветра на территории академии. Жительница Атласа знала, чего стоит опасаться в первую очередь… как, видимо, и архитекторы Алсиуса.       Вайсс дождалась подтверждения, что о ее багаже позаботятся (А вещей, доставленных из дома, неожиданно набралось больше, чем на один чемодан. Намного больше), и направилась к главному корпусу. Она уже один раз была здесь, когда сдавала вступительный экзамен, и подготовилась к повторному визиту, дисциплинированно изучив все материалы, предоставляемые новым студентам, в том числе и карту, так что отлично представляла, куда нужно идти.       Алсиус производил несколько иное впечатление, чем Бикон. Последний Вайсс видела лишь на фотографиях, однако даже их было достаточно, чтобы понять какое впечатление может произвести на человека замок, будто сошедший со страниц какой-то легенды о рыцарях и магах. В Алсиусе, казалось, во главу листа была поставлена функциональность — корпуса были расставлены таким образом, чтобы соответствовать распорядку дня студентов общежитие-столовая-лекции-практика и максимально сократить время перехода между зданиями. По дорожкам катались дроны, убирая даже тот снег, который и так должен был бы растаять сам по себе. Стены зданий были увешаны тонкими экранами, которые в противовес скудной природе Солитаса демонстрировали зеленые пейзажи — и неясно, становилось ли это студентам отдушиной или казалось лишь насмешкой. Установленные на стенах и крышах приборы следили за окружающим пространством, сообщая обо всех изменениях, начиная от погоды, заканчивая поведением гримм.       Если честно, с первого взгляда академия Атласа напоминала какой-то технопарк, демонстрирующий «умный город», в котором совершенно не хотелось жить самому.       Но все менялось, когда ты оказывался внутри одного из зданий. Проектировщики явно не пожелали тратить время на обустройство внешней части, понимая, что никто здесь не будет бродить по улочкам и наслаждаться укусами мороза, зато оторвались на внутреннем наполнении.       Главный корпус, в который вошла Вайсс, например, напоминал музей. Да что там, он и был музеем — с порога вошедшего встречали витрины с настоящими боевыми костюмами времен Великой войны.       С давних времен в Атласе (а точнее, тогда он еще был Мантлом) предпринимались попытки создать оружие, способное поставить обычного солдата на один уровень с обученным пользователем Ауры. На самом деле, подобное желание было у любых военных любой страны, но только передовой Атлас имел возможность претворять свои проекты в жизнь.       Костюмы, усиливающие обладателя, созданные во время Великой войны, даже не работали, скорее мешая хозяину, чем помогая ему. Следующая модель, с собственным электропраховым генератором, формально говоря, помогала быстрее двигаться и сильнее бить, но при этом солдатам противника было достаточно немного повредить массивный рюкзак за спиной «экзобойца», чтобы тот зажарился внутри своей брони.       Вялые попытки создать боевой костюм предпринимались на протяжении всех последующих восьмидесяти лет, но так до сих пор и не удалось найти способ обеспечить защиту и усиление организма лучше, чем это делала Аура. Но зато проведенные исследования перекочевали в другое направление — робототехнику.       Роботы, а точнее «антропоморфное автоматическое оружие», все модели которого так же выстраивались в ряд по другую сторону от идущего по холлу, стали ответом Атласа на ограничение по численности армии, наложенное Вейлом после Великой войны. Параллельным ходом было так же присоединение академии и охотников (на численность которых никто и не думал покушаться) к армии.       Формально, ни одного студента Алсиуса туда силком не тянули. После четырех лет обучения по программе, совпадающей с программами других академий, выпускникам представлялась возможность пройти дополнительное годовое обучение и присоединиться к корпусу специалистов. С другой стороны, всем так же было известно, что Атлас отдает приоритет последним, и заданий на «вольных» охотников как-то никогда не хватает, так что по факту у желающих остаться в этой стране и работать «по специальности» выбора не было.       Что касается роботов (Вайсс как раз дошла до последней модели «Атласcкого рыцаря»), то их эффективность все еще ставилась под сомнение всеми, в первую очередь самой армией… но при этом забрасывать идею как бесперспективную никто не собирался. Как и прекращать их использование. В конце концов, никто не говорил, что противниками Атласа всегда будут исключительно гримм…       Другая ветвь развития идеи боевых костюмов — мехи — в зале представлена не была по очевидным причинам. Технике были посвящены лишь плакаты с изображениями и текстом, как, опять же, в настоящих музеях. От первых дирижаблей, до современных боевых кораблей. Демонстрировались не только достижения, но и неудачи. Например, судьба линкора «Кальте», который обстрелял один вакуойский причал. Через несколько мгновений все снаряды, в том числе от главного калибра, прилетели обратно. До сих пор строились теории по поводу того, кому принадлежало это Проявление, и каким именно оно вообще было.       Или, например, история крейсера «Лефроид» (уже воздушного), отправившегося в первый полет. Гордость атласской военной инженерии, корабль должный стать непобедимым… что-то утащило его на дно, прямо во время сеанса связи с центром. Высота полета на момент происшествия составляла шестьсот метров. О том, что произошло, стало известно только по паническим крикам радиста, останки крейсера так и не были найдены.       Гримм вообще попортили армии немало крови. Не только во время войны, когда их вмешательство меняло ход сражения, словно бросок дайсов наудачу, но и нападениями в мирное время. Словно их привлекала не только эмоция, но и сама концепция агрессии. А что может быть более агрессивным, чем боевой корабль, призванный нести смерть и разрушение? Гримм частенько атаковали технику, даже когда на это не было видимых причин, а после «Лефроида» за правило взяли не строить корабли больше определенных размеров, чтобы не привлекать лишнего внимания.       На фоне подобных случаев присоединение охотников к армии, кстати, выглядело абсолютно оправданным. Защищать солдат от монстров, пока те убивают других людей, разве не иронично?       Впрочем, это было другим вопросом для обсуждения в ином месте. Сейчас же Вайсс с искренним удовольствием вновь рассмотрела старые костюмы и модели роботов. Второй этаж этого корпуса был так же стилизован под выставку оружия охотников от древних, до новоделов. Самой Шни было интересно сопоставить модели оружия с датами открытия рудников, чтобы понять, как менялись предпочтения охотников, когда они понимали, что им больше нет нужды экономить прах.       Вайсс знала, какие стереотипы об Атласе ходят в остальном мире, слышала и анекдоты о «дуболомах» и «чугунках», но оглядываясь на представленную историю, можно было сделать вывод, что главным образом действия для страны стало не «прошиби стену лбом», а «адаптируйся». И если Бикон словно пытался вдохновлять посетителей, вызывая ассоциации с легендами, Алсиус напоминал о реальности, о врагах, проектах, которые привели к неожиданным результатам, ошибках, которые были сделаны.       Другие академии Вайсс не рассматривала, так что не могла судить.       При этом здесь не ощущалось никакого милитаристского духа. Интерьер был оформлен со вкусом и ненавязчиво. Стереотип о том, что атлассцы не понимают искусства, был обидным наследием Мантла.       В общем-то, Вайсс была скорее рада, что сейчас приближается к главному залу Алсиуса, а не Бикона. Во вторую очередь, потому что она всегда старалась походить на Винтер, в степени, которую, вероятно, даже не пожелала бы признавать. Ну а главным образом, Вайсс все же любила Атлас и хотела бы остаться здесь (вопреки желанию оказаться подальше от дома). В конце концов, с соотечественниками общий язык всегда найти проще.       «Кроме того» — с некоторым воодушевлением продолжала рассуждать Вайсс, — «Будет легко отыскать кого-то близкого по духу. Стоит ожидать, что выпускники атласских боевых школ будут…»       Честно говоря, Вайсс весьма смутно представляла, какими должны быть ее будущие однокурсники и уж тем более, кого академия определит ей в напарники.       «…ответственными, дисциплинированными, сконцентрированными на обучении» — продолжила рассуждать Вайсс, подходя к дверям главного зала. — «При подобной общности характеров мы наверняка поладим с первого же…».       Девушка перешагнула порог зала и тут же сбилась с шага, через пару неловких моментов вовсе замерев на месте.       «Что это за сброд?»       Обычно Вайсс старалась быть более сдержанной в суждениях (или ей так казалось), но сейчас ее ожидания слишком уж чувствительно врезались в глыбу реальности, так что Шни не смогла сдержать мысли.       Группа студентов оказалась слишком уж разношерстной. Неизвестно сколько Вайсс простояла бы в легком оцепенении, если бы рядом не прокатилась на роликах девушка-фавн в одежде вырвиглазной расцветки. Кончик ее хвоста мазнул по лицу Шни, словно отвесив легкую пощечину, и моментально преисполнившаяся негодования девушка повернулась вслед наглой… наглой… наглой… кем она вообще была?! Мартышка?! Кошка?!       — Извини! — небрежно бросила фавн через плечо, с восторженным воплем укатываясь прочь. Кажется, она вовсе не придала легкому касанию значения, даже не заметив, где размахивал ее хвост, так что Вайсс все же заставила себя выдохнуть и решила в этот раз спустить все на тормозах.       Девчонка же укатила к следующему экспонату, глазея по сторонам. Главный зал, кстати, отвечал охотничьей тематике — из альковов по всему периметру помещения на сгрудившихся в центре подростков недружелюбно глядели макеты особо опасных видов гримм. Вайсс, правда, не была уверена, какого эффекта хотели этим добиться, но она, если честно, чувствовала легкий дискомфорт, находясь в этом зале.       Впрочем, сейчас было не до изучения. Шни еще раз обвела взглядом собравшихся. Ошибки быть не могло — это именно поступившие в академию. Вайсс слышала, что в других странах вступительное испытание проводится чуть ли не в первый учебный день, но считала это глупостью. Как быть тем, кто не прошел — срок подачи документов в другие учебные заведения тоже ограничен. Или академия договаривается с ними?       В любом случае, сейчас перед ней стояли уже действительные студенты Алсиуса. Вайсс, конечно, понимала, что все они окажутся из различных слоев общества, у большинства не будет тех же... стандартов, что были у Шни… но почему никто кроме нее не надел форму?! Да, в пригласительном письме подобного не упоминалась, но неужели нельзя самостоятельно понять, что в обществе есть место и время для следования определенным правилам?!       Сейчас же Вайсс начинала чувствовать себя белой вороной. Не только в метафорическом, но и в цветовом смысле.       — Ты стоишь на одном месте в течение последних 16.8 секунд, — раздался за спиной строгий голос. — Это несколько больше, чем требуется для преодоления входного проема.       Обернувшись, Вайсс увидела темноволосую девушку в белой блузке, синей юбке и такого же цвета берете. Та, через несколько мгновений тишины, добавила:       — В 15.7 раз, если ты ожидаешь более точной оценки, — звучала она, как Винтер, скрещенная с калькулятором.       — Эээ… — промямлила Вайсс, несколько вздрогнувшая от подобных интонаций.       — Весьма красноречиво. Однако подобный аргумент не поможет мне оправдаться, если я опоздаю на церемонию вступления.       Несмотря на то, что до начала еще оставалось несколько минут, несмотря на то, что одна хрупкая девушка вряд ли могла загородить громадный двухстворчатый проем, Вайсс сочла за лучшее посторониться и пропустить «беретку» в зал. Девушка прошествовала мимо, никак не прокомментировал этот факт, словно Вайсс просто испарилась. Шла она, не наступая на швы между плитками.       Вайсс помотала головой, глядя ей вслед. Она надеялась встретить кого-то более серьезного, но не ожидала, что ее мысленная мольба будет выполнена столь… радикально.       Ей вдруг подумалось, что можно и повременить со знакомством со всем курсом. К счастью, до речи директора и распределения было, чем себя занять.       Кроме музейных экспонатов зал так же украшали и вполне современные терминалы, к одному из которых направилась Вайсс. Информационные стойки, подключенные к сети академии, были на каждом углу для удобства студентов.       За ближайшим экраном уже стоял какой-то парень, который, впрочем, заметил движение за спиной и чуть обернулся. Чуть опустив черные очки (в полутемном зале, боже ты мой…), он глянул на Вайсс поверх них.       — Я задерживаю принцессу? — тоном, далеким от дружеского, поинтересовался он. — Прошу прощения, не собирался.       Вайсс чуть закатила глаза. Быстро началось. Ну, ничего, она была готова к подобному. Тому, что ее узнали она и вовсе не удивлялась.       — И первое, на что ты обратил внимание, это мое социальное положение? Это какой-то комплекс?! — скрестив руки на груди, поинтересовалась она.       Парень криво усмехнулся, делая шаг в сторону.       — Что вы, мисс Шни, просто искреннее беспокойство о вашем благополучии. Надеюсь, мое присутствие вас никак не оскорбило.       Он действительно ушел прочь, не собираясь развивать конфликт… прямо сейчас. Вайсс коротко дернула уголком губ, скрывая раздражение, и шагнула к терминалу. Там она просто приложила свиток к рабочей панели под экраном. Терминал идентифицировал гаджет и переслал всю доступную Вайсс Шни информацию.       Вайсс провела пальцем по экрану, открывая файл. Пока об ее успехах в академии сообщал лишь вступительный экзамен. Сто процентов за теорию, девяносто три за практическую часть. Третье место на курсе. Дальше прилагался подробный разбор ее действий на экзамене с комментариями преподавателей.       Вайсс со смешанными чувствами уставилась на свой рейтинг среди однокурсников. С одной стороны он означал, что со своими тремя годами домашнего обучения она все же смогла обойти большинство выпускников боевых школ. С другой стороны… третье место?! Ей казалось, что в тот раз она провела одно из самых идеальных своих сражений.       Экзамен определенно был в разы легче, чем сражение с настоящим гейстом.       Жаль, что нельзя узнать, кто на первом-втором месте, чтобы глянуть на них прямо сейчас. Но каждому студенту сообщалось лишь его место в рейтинговой таблице, делиться информацией с остальными или нет, решал он сам. Вряд ли это будет таким уж секретом во время учебного года, шила в мешке не утаишь, но сейчас, пока никто друг с другом не знаком и не выпрашивает показать результат…       Вайсс уже собиралась перейти к файлу с комментариями, чтобы узнать, к чему там придрались экзаменаторы, но в этот момент вспыхнул прожектор, направленный на сцену, и под светом софитов, наконец, появился директор.       Генерал Айронвуд несколько нарушал стереотипы об армии. Нет, мужчина с сединой на висках был одет в парадный мундир, имел явную военную выправку, а перед микрофоном непроизвольно встал по стойке «вольно» — ноги на ширине плеч, руки сложены за спиной. Но его речь оказалась неожиданно мягкой и можно сказать вкрадчивой, ничуть не походившей на ожидаемое гарканье. Возможно, он все же был более учителем и охотником, чем солдатом.       Впрочем, Вайсс, уже наблюдавшая за Айронвудом на переговорах армии с ПКШ, заставшая и несколько его личных встреч с отцом, прекрасно знала, что у генерала определенно есть и иные, жесткие стороны. Наверное, правильнее было сказать, что разрушал он ожидания лишь тех, кто считал всех военных стереотипными сержантами из фильмов.       — Приветствую всех прошедших отбор в этом году. В первую очередь, позвольте представиться — генерал Джеймс Айронвуд, специалист первого ранга.       Вряд ли кто-то в зале не знал, кем является выступающий.       — Впрочем, сегодня мне хотелось бы говорить с вами не как генерал или даже директор академии, а как охотник. И мне… странным образом нечего вам сказать, — Айронвуд сделал короткую паузу, будто бы размышляя над своими словами. Наверное, это должно было делать речь более доверительной, если бы Вайсс не понимала, что все его слова продуманы от и до. — Вы все знаете, как обстоят дела. Вы все знаете о противостоянии гримм и человечества, длящемся с начала времен. Вы все знаете, что будет на кону, когда вы отправитесь за стены академии. Вы давно обдумали «за» и «против» и выбрали прийти сюда. И я не хочу оскорблять вас воодушевляющей речью, призванной убедить вас, что вы сделали правильный выбор. Как охотник, я хочу сделать лишь напоминание. Реальность жестока. Здесь, в Атласе — особенно. Прикладывая те же усилия, что и учащиеся других академий, вы будете способны выжить, но чтобы преуспеть, вам придется работать вдвое больше. Обучение в Алсиусе не будет простым. Я далек от мысли, что каждый из вас пришел сюда движимый исключительно альтруистическими порывами, и, вполне вероятно, под давлением кто-то может ощутить сомнения в правильности выбора своего пути. И если подобное произойдет с вами, мне бы хотелось, чтобы вы помнили мои слова — независимо от причин, вы не могли ошибиться, выбирая спасение людей. Ну и под конец… я рад видеть вас здесь сегодня.       Айронвуд одарил слушателей едва заметной улыбкой, которую пришлось бы выискивать с микроскопом. Вайсс беззвучно захлопала вместе со всеми, едва соприкасаясь ладошками. Она не могла не отметить, что речь генерала все же окончилась именно убеждающим воодушевлением, которого он собирался избежать. Впрочем, чего еще было ждать от стандартного вступительного слова. Причем выглядело так, словно и сам Айронвуд понимал это, просто не смог придумать ничего лучше. Если бы Вайсс писала речь для него, она попыталась бы сыграть на прямоте и лаконичности, предложив нечто вроде: «Поздравляю всех поступивших. К делу». Это выглядело бы более честно и лучше подошло бы образу Айронвуда.       — Теперь к делу, — в такт с ее мыслями с изменившимися интонациями заявил директор, не дожидаясь пока стихнет хлопанье. Вайсс едва заметно улыбнулась. — Сегодняшний день отведен под организационные мероприятия. Вы можете узнать о местоположении жилого корпуса и номере вашей комнаты через любой информационный терминал. Если вопросы все же останутся, во всех корпусах есть дежурные, которые вам помогут. Сейчас мы проведем распределение по парам, после чего у вас будет свободное время до праздничного ужина. Потратьте его на знакомство и заселение. Завтрашний день начнется с вводного занятия, на котором вы познакомитесь с куратором вашего курса и узнаете о программе на триместр. Подробности вы так же можете получить из терминала. Так же прошу обратить пристальное внимание на правила академии, в частности, на форму одежды.       Айронвуд сделал паузу, вытаскивая на свет свиток.       — Что же касается распределения по парам. Оно основано на результатах вашего вступительного экзамена и произведено таким образом, чтобы ваш напарник компенсировал ваши слабые стороны. Надеюсь, вы будете учиться не только у преподавателей, но и друг у друга. На основе вашей работы в течение триместра, будут сформированы команды из четырех человек, в составе которых вы будете работать на протяжении оставшегося обучения.       Он уставился в свиток, явно уже листая список, но вдруг спохватился, вновь убрав руку за спину.       — Ах, да. Так же в этом году проводится фестиваль Вайтела. По решению академии, в этот раз мы посылаем в Вейл две лучшие команды с каждого курса. Из-за программы академии, по которой мы формируем команды лишь в конце первого триместра, первокурсники окажутся в чуть менее выгодном положении. Однако, я надеюсь, тем из вас, кто будет представлять Атлас, этот факт не помешает показать… достойные результаты.       По странным интонациям, мелькнувшим в голосе Айронвуда, становилось очевидным, что достойным результатом он считает лишь кубок за первое место. Однако сейчас первокурсникам было явно не до этого — в толпе начались перешептывания и перемещения, каждый словно пытался угадать, кто же станет его напарником. Даже Вайсс не удержалась от того, чтобы отвлечься от сцены и начать вертеть головой по сторонам.       Айронвуд тоже оценил происходящее и не стал затягивать.       — Те, кого я назову, отходите в правую часть зала, — сообщил он, вновь поднимая к лицу свиток. — Итак… Флинт Коул — Нион Кэтт…       — Хэй! — с приветственным криком выкатилась из толпы фавн на роликах. К ней присоединился парень в шляпе, по одежде напоминавший какого-то бармена.       — Сиэль Солейл, — тем временем продолжал директор. — «… …»       — Ожидаемо, — ровным голосом произнесла «беретка», уходя в сторону. Вайсс растерянно потрясла головой. Айронвуд точно произнес какое-то второе имя, но… какое?! Что за дичь…       Разобраться в происходящем ей не дали. Имена посыпались одно за другим, и Вайсс вскинула голову, не желая пропустить свое. Но… имена все звучали и звучали, пары все отходили в сторону, и толпа постепенно переплывала на другой конец зала, а Шни все не называли.       Вайсс медленно опустила голову, когда мимо нее проходила последняя пара. Руки непроизвольно, до дрожи сжались в кулаки, она бы и начала кусать губы, если бы не привычка сохранять лицо и осознание, что она на людях. Она уже поняла, что ее имя не будет названо — да и никого кроме нее уже не осталось. Она чувствовала взгляды все остальных — неприязненые, непонимающие, насмешливые — но до них ей не было никакого дела. Вайсс мгновенно поняла, что произошло — отец каким-то образом добрался и до Айронвуда. Оставалось надеяться, что новости о том, что ее отправляют домой ей сообщат наедине, а не выставляя дурочкой перед остальными. Вот почему отец все же согласился на все это изначально — он заранее знал, что…       — Мисс Шни… — донесся до нее ровный голос генерала.       — Да, — произнесла она с мертвой вежливостью, поднимая взгляд.       — Ваша напарница не смогла присутствовать на церемонии, — ничуть не изменившимся тоном сообщил Айронвуд. — Прошу вас немного задержаться, я представлю вас позже. Прошу прощения за накладки.       — Полагаю, это не ваша вина, директор, — церемонно отозвалась Вайсс.       — Мм… всего десять минут, и уже вип-персона… — раздалось раздраженное хмыканье из толпы, так, чтобы шепот непременно достиг Вайсс. Та, впрочем, не обратила на комментарий внимания; мир Вайсс перевернулся с ног на голову дважды за последние несколько минут, и сейчас, несмотря на внешнее спокойствие, она старалась справиться с жаром и подскочившим сердцебиением. И при этом не могла избавиться от мысли — действительно ли все так, как сказал Айронвуд?! Если он собирается представить напарницу, значит она здесь, в академии, почему же не присутствовала лично?! Что если это та самая отговорка, чтобы позволить Шни сохранить лицо?!       — Всех же остальных, — речь директора совершенно не помогала справиться с тревожными мыслями. — Я поздравляю с началом учебного года.       Он сказал еще несколько фраз, после чего студенты пришли в движение, подходя к терминалам, информация на которых уже обновилась, получая сведения о своих комнатах, переговариваясь и знакомясь, после чего повалили прочь из зала.       Вайсс прикрыла глаза, чувствуя, как люди проходят мимо нее. Она все еще не знала, правда ли то, что сказал Айронвуд, и если да, то какие были причины отсутствия ее напарника, но уже понимала, что директор подложил ей свинью, лишив возможности присоединиться к остальным во время первого знакомства. Говоря откровенно, она ждала этого момента.       Сейчас же вокруг нее словно образовалась небольшая зона отчуждения, и Вайсс ярко ощутила, что она все еще в том же положении, что и практически всю ее жизнь.       В одиночестве.       Последний студент покинул зал, Вайсс за это время не двинулась с места, пока не расслышала рядом медленные шаги. Открыв глаза, она уставилась на Айронвуда ничего не выражающим взглядом.       — Директор, — коротко кивнула она, морально готовясь к худшему.       Когда вообще что-либо в ее жизни шло, как она задумала?       — Мисс Шни, — приветливо кивнул Айронвуд. — Не возражаете против небольшой прогулки?