Арктур

Она идёт… Волосы, как всегда собранные в хвост, разносят по коридору, наполненному, как кажется, до верхов приторно-сладкими духами, свой запах. Яблоко и корица. Этот аромат пробивается через все оттенки конфетных букетов и впивается прямо мне в ноздри. Взгляд прикован к кабинету физики, к конечной цели, до которой ей не составляет труда добраться. Я стою прямо перед ней посреди шумного коридора, наполненного суетливыми, словно рой пчёл, подростками, а она глядит сквозь — делает вид, что не видит, не чувствует моего взгляда. Но я то знаю: это не так. Если б она повела себя так хотя бы полгода назад, когда все только-только зарождалось, может быть, тогда я б и удивился. Но это время успело научить меня многому, поэтому теперь в её поведении нет ничего необычного (не считая того, что она и без того никогда не даёт понять, в какую сторону подует ветер в следующий раз. Она сама — ветер). Вчера я ушёл от неё под утро, а сегодня она снова надела на себя маску безразличия. Она не знает меня, я не знаю её. Я для неё никто, она для меня ещё меньше. Но сказать гораздо проще, чем сделать. Она приближается, излучая эту особую, присущую только ей, энергию. Как живой клинок —  ты понимаешь, что никогда не сможешь завладеть им полностью, никогда не подчинишь своей воле. Он живет своей жизнью, и в иные моменты не он, а именно ты становишься оружием, руками, подчиняющимися этому клинку. А самым обидным в этой истории будет то, что это живое пламя всегда будет держаться на расстоянии, что бы ты ни сделал, а если подойдёшь слишком близко, не пощадит — обожжет своим огнём. Иногда мне кажется, что я больше не смогу вынести этой пытки. Временами чувствую себя заядлым наркоманом, обретшим в прямом смысле физическую зависимость от её присутствия. Но что самое главное, я стал мыслить как он. Моя лента памяти разделилась неуловимой многим, но не мне, чертой. «До» и «После». Она непостоянна. В любой момент может развернуться и уйти в противоположную сторону, я, а буду стоять на месте и ждать её. «Не слишком ли большой властью над тобой она располагает?», — из глубин моего сознания прохрипел, будто лишь только сейчас проснувшись от беспробудного сна, мой внутренний голос. «Такими вопросами стоило задаваться раньше, сейчас это не имеет для меня абсолютно никакого значения», — последовал ему незамедлительный ответ. — Извини? — она встала прямо напротив меня. Я затянут в эти бездонные дыры, её глаза не отпускают. Ну, давай, моргни, выведи меня из транса. — Да?.. — это всё, на что меня хватило? Да уж, я начинаю сомневаться в своих умственных способностях. Она не могла подойти ко мне просто так. Не сейчас, не утром, не здесь, не на глазах всей школы, и уж точно не она, девочка-бетонная стена, как я люблю её называть, когда она не слышит. И что же может ждать за этой стеной? Целый космос… Поверьте, я знаю, о чем говорю. Однажды я смог пробить брешь в этой с виду (да и не только) неприступной крепости. Но, что неудивительно, это длилось всего несколько секунд, которые потребовались, чтобы восстановить зазор и сделать это место ещё крепче. Даже смешно, мои друзья, увидев такое представление, наверняка начали бы стебать меня по этому поводу. Но я всё равно всматриваюсь в этот до боли знакомый анфас: скулы, ровный нос, глаза, никогда ни разрисованные стрелками или тенями, что отличало её от большинства девушек, пухлые губы, которым никогда не нужен был блеск, чтобы казаться привлекательными. Она никогда не наносила или надевала на себя ничего вычурного, ничего кричащего. Наоборот, её внешний вид — сущий шёпот, к которому, как ни странно, все, в том числе и я, прислушиваются. Стараются уловить, но не у всех получается переключиться на ту чистоту, где можно будет разобрать не отдельные слова, как на барахлящем радио, а весь текст. Это как абсолютный слух у музыкантов. Ты будешь рядом, ошибёшься всего на несколько герц, но, как и с частотой на нём же, тебе нужна точность.  Иначе придётся довольствоваться лишь обрывками фраз последи моря помех. — Ты загородил мне проход, — далеко не сразу понимаю, о чем она говорит, и как только это случается, ощущаю острую нехватку кислорода. Как будто окатили ледяной водой. Но, как ни странно, это помогло мне не потерять сознание посреди переполненного коридора и избежать лишних вопросов. Таким способом привести меня в чувство она пользуется нередко, но иногда и этого бывает недостаточно. Как сегодня. Чувствую руку на своём плече. Кай, мой верный друг и брат этой голкбоглазой девушки. Моя опора, поддержка и в данный момент единственная сила, способная сдвинуть эту тушу с места. Друг помог мне прийти в себя, что в свою очередь дало мне возможность отступить в сторону. Благодарю всех мне известных и не очень Богов за то, что никто не обратил внимания на эту короткую сцену, а, если и обратил, то не придал значения. Даже Кай, что на данный момент почти на 99% увлёкся новой игрой на своём телефоне и лишь инстинктивно почувствовавший, что мне нужна помощь. А я обратил свой взгляд в другую сторону. Думаю, не стоит разъяснять, куда были направлены мои зрачки. Я усмотрел, как на её губах на долю секунды явилось и тут же пропало некое подобие улыбки. Что-то новенькое. Девушка, никогда не показывавшая свои эмоции, девочка- бетонная стена… сбавила градус контроля?.. Когда её тело было напротив моего, в карман моего пиджака незаметно упала записка, в которой было только три слова: «СЕГОДНЯ В 9».