Я прислоню к стене ладони И к ним тянут лапы тени Пытаясь меня душить, Но со временем кто больше и те, кто злей Не пугал, а тех, что слабее, заставил со мной дружить, Но теперь они все боятся меня… pyrokinesis «Как сатурн пожирает своих детей»
Наконец, я оказалась в приятной сердцу обстановке. Хоть и слегка нагнетающей из-за произошедшего ранее. Подпрыгивая на месте из-за лежачих полицейских, я то и дело заваливалась на Баки, так же подскакивающем на ровном месте. Разваливающийся, чуть ли не на ходу жигуль шумел и качался так, что меня клонило в сон. Какой-то блатной шансон периодически мешался с песнями в стиле «За тебя Калым отдам!». Таксист задорно мчался по шоссе ведя машину одной рукой, а второй настукивал ритм на своей ляжке. Он упорно пытался о чем-то расспросить нас, на что я выдумывала всякую хрень. Всё-таки, мои прошлые поездки оставили неприятный осадочек, но мысль о том, что рядом со мной был крепкий мрачный мужик с большой грудью все же слегка успокаивала. — Дурная седня погодка-то, э? Всю неделю мести буэт. Эх, опять шины менять. — Да уж, действительно хреново, – я вглядывалась в окно, где во всю бушевала снежная буря. Пасмурное, почти полностью тёмное и серое небо усиленно закрывают белые хлопья снега. Баки сидит, нахмурившись и сверля взглядом зеркало заднего вида. Проследив за его взглядом, понимаю, что он пытается морально уничтожить таксиста. Судя потому, как последний периодически кидает взгляд и тут же его уводит, Барнсу это удается. — Девах, а чего эт он мрачный такой. Ещё и молчит всё дорогу, как в рот набрал. Немой что ле? Али отмотал, а то рожа у него дюже…, – замялся он, подбирая слово и отводя глаза подальше от зеркала, – криминальная. Ну, батя твой. — Э-э да, батя. Он у меня эт… ветеран! Из-за травмы не говорит. Ну как… говорит, но на английском. Мы щас за дедом едем, он тож ветеран, но тот ветеран Великой Отечественной, – Барнс покосился на меня так, словно понял, что я только что ляпнула. «— Если он знает русский, я рискую получить по шее…» — О-о, но эт хорошо. Ну, что за дедом. А на английском то чё? Тронулся? – с искренним интересом уточнил дядька, почесав щетину и скалясь пожелтевшими зубами. Среди них сверкнула золотая коронка. — Травма головы, лечили за границей, вот и привык. А переучиваться не может. Возраст, понимаете? А там, в Америке, семья появилась, я, брат мой, собака, мать. Ну, мать сначала была, да, потом брат и собака. Вот. — Долго лечился? Что аж родной язык отшибло… – из-за резкого поворота на съезд я всем туловищем закатилась на несчастную жертву баек. Попытка привстать успехом не увенчалась, так как меня все ещё держала тяжелая железная рука, придавливая к себе. — Долго, почти всю мою жизнь, – продолжала ахуенные истории я. Забавная шалость хоть как-то успокаивала меня и отвлекала от всего. Я наконец на родине. Я говорю по-русски. Я не слышу голоса и не чувствую себя так, будто умру через секунду. Это, к слову, было странно. Мой организм и я привыкли, что после использования способностей по максимуму я, обычно, сразу же превращаюсь в овощ. Теряю силы, истекаю кровью, засыпаю и хочу съесть все, что увижу. Но не сейчас. К тому же, голова теперь не раскалывается от гула шепотков на затворках рассудка. Что вообще представляют из себя эти голоса? Это мое подсознание? Просто непонятный бред? Или это тени? Они ведут себя как хозяева моего рассудка. Настраивают меня, говорят, что делать. Ведут себя как Вэрэ, но наглее. К первому я хотя бы привыкла, поэтому позволяю, а это что? К тому же, он один. А их много. Слишком много. — Ого, стало быть, вы ток по делам али на родину возвращаетесь? Эт правильно, русским людям надо в России жить. При желании можно и здесь хорошо устроитца. За страной не заржавеет, – я тихо прыснула, услышав знакомую комбинацию фраз. Рука на моем плече чуть сжалась, не смотря на уже не активный код. — Не, мы только к деду едем. А деда мы тут оставили, так как он это, старый, жесть. Все никак не приспособиться к современности, хоть и молодиться по-всякому. Мотоцикл купил, в интернете сидеть начал. Ток телефон у него кнопочный. А, еще молодую девку себе завел. В общем, маразм старческий, – я с напускной печалью покивала, вызывая жалость и понимание со стороны водителя, протяжно промычавшего. Барнс повернулся в мою сторону, хмуро убивая меня взглядом. Да, он определённо говорит по-русски. Тяжелая железная рука, прикрытая длинным рукавом куртки и перчаткой, опускается мне на плечо, притягивая ближе. Я на английском резко спрашиваю: — Ты чего это? — Ничего, дочурка, – раздраженно, но чуть более расслабленно и шутливо произнес он, не давая мне выбраться из обнимашек, – Не говори, лишнего. — Как скажешь, папочка, – не сбавляя юмористических оборотов, отвечаю я. Барнс подергивается от смешков. С ним комфортно. Чувствую себя защищенной, как с Вэрэ и Эгни. Люблю такой типаж мужиков, но только головой. Сердечко, почему то, тянет к каким-то дурикам. — Слушай, девочка… а ты эт, – он прищурился в зеркале, по-видимому, разглядывая что-то, тем самым напрягая меня и Баки – Нигде не выступала? Лицо у тя знакомое… — А-э, я… эм. Не, вы наверн, напутали. — Та нет же, где-то видел, – я буквально почувствовала, как воздух похолодел, а Баки полез к рюкзаку, набитому оружием. Я одернула его за куртку, требуя остановки паники. Он посмотрел мне глаза подаваясь головой вперед и хмурясь, – А, понял. Ты эт… как её... — Если он догадался…, – Барнс поджал губы, молния рюкзака протяжно взвизгнула. Мужская рука плавно опустилась в глубь сумки и ухватилась за что-то. — Я не умею водить и не знаю дорогу, даже не думай, – громким шёпотом протараторила я, пока мужик на фоне пытался вспомнить. Его активное пощёлкивание пальцами, которое, как я предположила, помогало ему думать, отбивало стук моего сердца. Мы напряженно переглядывались с солдатом. Он одними губами тараторил маты. Я, поджав губы, широко открыла глаза, хмуря брови и вытягивая шею чуть вперед, одним своим видом намекая остановиться. — Вспомнил! – изрек он, громко хлопнув себя по ляжке. Баки резво вытянул их рюкзака руку и приставил пистолет к спинке водительского кресла, убирая предохранитель, – Джоконда, али как там! Профиль похож, ток улыбка другая и прическа, а так оч даже сходица. Повисла неловкая тишь, разбавленная тихим бубнежом с радио и шансоном. Можно было буквально услышать, как мы с Баки выдохнули. Я аккуратно положила руку на пистолет и опустила его вниз, пристально смотря в глаза мужчине. С легким недоверием рука поддалась мне и все же убрала оружие обратно в рюкзак. Джеймс постарался максимально незаметно положить его и закрыть молнию. Он не отводил взгляда, словно принимая мою немую просьбу за игру в гляделки. — Тю, летит за нами от самого аэропорта. Что за дичь такая? – я отвела взгляд и непонимающе уставилась в окно, разглядывая что-то, о чем возмущался мужик. За грязным окном виднелась пелена метели, огни фонарных столбов и пролетающие силуэты иномарок. В пасмурном ночном небе упрямо летела чёрная тучка. Ах, ворон… — А, эт мой. — Чё? — Мой питомец. — Пиздишь, не быэет такого. — Ну, он приручённый. Оч умная птица, поэтому везде следует за мной. Они э эт… как собаки! Преданные, ток не лаят. — Ну ахуеть, чего ток не встретишь, – почесав репу, заключил мужик. Барнс глухо посмеивался.***
Носиться по свежим сугробам было проблематично. Увы, мой мозг не был рассчитан на длительное обдумывание своих действий, а потому я не подумала о погоде. Снег давно забился в короткие ботинки, несмотря на плотно заправленные внутрь джинсы. В отличие от меня, тяжело перетаскивающей ноги сквозь толщу снега, Барнс легко и размашисто пробирался напролом. Из-за метели разобрать окружение было невозможно, а проехать на такси прямо к пункту назначения не удавалось из-за заметённой дороги. Хлопья подтаявшего в ногах снега налипли на носки и голень, штаны промокли до колен, все лицо мокрое от беспрерывно таявшего на нем снега. Хлопушко из снежинок резко прилетает мне в глаз, от чего я резко зажмуриваюсь и падаю вперед, зацепившись за что-то и утопая в сугробе. Меня буквально моментально засыпает снегом с его краев. На мгновение я задумываюсь: зачем же мне всё это? Ради мести. Я готова сдаться. Не смей. Остаться здесь, замерзшей, покрытой сугробом маленькой девочкой. Ты не маленькая… И всё же, единственные люди, которым я доверяла, меня предали. Я схожу с ума. Я начала слышать голоса, чуть не убила тех кого считала семьёй. Они заслужили. Заткнитесь. Расслабься. Я пытаюсь. Увы, из размышлений и внутреннего диалога меня вырвала рука, схватившая меня за шкирку. Только я оказалась вне снежной пучины, так сразу же холодный ветер ударил в лицо, сдувая наливший снег, таявшими комками скатывающегося по подбородку. Моё тело тряхнули и поставили на ноги. Увы, сугробы не похожи на опору. Я снова падаю, но меня успевают подхватить. — Ты, похоже, совсем на ногах не держишься, – подхватывая меня рукой и беря под бок говорит Барнс с легкой усмешкой. Ноги отрываются от земли, и я чувствую давление на животе. С усталой улыбкой усмехаюсь внутреннему голосу. Даже он звучит как-то вяло: «— Ура, новый транспорт открыт!» — Как себя чувствуешь? — Откровенно дерьмово, – на мою опущенную голову что-то садится, царапая затылок. Вэрэ. — Это из-за случившегося в аэропорту? Ты упоминала, что дезинтеграция высасывает из тебя все соки, – совершенно этого не помню, но Барнса это, кажется, не смущает, – Какого это? — А ты не помнишь? – порыв ветра слегка приглушает мой и без того сиплый и слабый голос. Не подразумеваю под своим комментарием никакой обиды, по поводу прошлого, но мне на самом деле не хотелось вспоминать. — …, – сначала, мне показалось что меня не услышали. Решив оставить это как есть, я прикрыла глаза, надеясь вздремнуть в таком ужасном положении, – Это выглядело страшно. — М? – я удивленно встрепенулась. — Твое состояние. Кровь размазана по всему лицу. Течет из носа, рта, глаз. Глаза выглядели особенно жутко. Просто беспросветная краснота, среди которой голубая радужка и суженный зрачок. Нет бликов, взгляд пустой, будто перед тобой труп. Бледная кожа, под которой запеклись черные пятна от лопнувших сосудов, артерий и вен. Кожа расходится по швам, слезает лоскутами… — Не продолжай. Наверное, если даже тебя это смутило, все на самом деле плохо, – с легкой иронией в голосе бормочу я. — Я тебя плохо слышу. — Вот и хорошо. Ты хоть что-нибудь видишь? – пейзаж заметно сменился на более голый и заслоненный скалистыми наростами. Из-за очевидных преград ветер здесь более сильный, издающий протяжный вой и свист. — Да, – меня осторожно поставили на снег. Я медленно повернулась. Ворон на голове взлетел, громко каркая. Барнс подступил к какой-то скале. Я обернулась, удивленно вглядываясь. — Нихуя. Это и есть наш овощной склад? – мужчина настороженно вскрыл панель. Под слоем льда, снега и пыли томился набор цифр. Секундный ступор сковал меня, перед осознанием, – Ахуеть! Мы опередили Земо! — Это хорошо? – немного сомневаясь уточнил Баки, чуть повернувшись ко мне. — Это шикарно! – в голове появилась странная мысль. Наличие там Зимних солдат не облегчало, но с ними я разберусь за долю секунды. Оставалось лишь проникновение. — Я не знаю код, есть идеи? — Конечно, – воспользовавшись тенью под курткой достаю записную книгу Гельмута и протягиваю Джеймсу, – Поищи здесь. — С тобой довольно удобно. — «Удобно» что? — Практически всё, – Барнс усмехнулся, мельком взглянув мне в глаза. Я кивнула, делая для себя заключение. Было приятно осознавать, что я в кои-то веки облегчаю кому-то жизнь, а не наоборот. Видимо, когда я бегу от проблем, а не решаю их, жизнь становится проще. Ты не обуза. Очевидно, я источник всех бед. Всю жизнь здесь я боялась сделать лишнее телодвижение. Боялась, что повлияю на ход так, что потом стану бесполезной. Согласитесь, есть разница между бедовым ребёнком, знающим будущее и бедовым ребенком, способным разрушить штат. Последнее я пережила в самом начале, и больше не намерена возвращаться к этому. Если потребуется… Если потребуется я убью всех, кто претендует на мою свободу. С трудом отодвинув тяжкую и давно вмерзшую дверь мы прошли внутрь. Благодаря лифту добираемся куда надо. Учитывая, какое все старое и необработанное, шум не такой уж сильный. Окружение, все же, напрягает. Сперва стены, окрашенные в светлый и темный голубой цвет напополам, меня смутили. Невольно это напомнило мне обычную Российскую школу. Или больницу. Слой пыли и холодная корочка въелись в краску, делая ее чуть темнее, придавая покрытию возраста. Я осторожно провела пальцами, собирая подушечками грязный слой и растирая его в руке. Следом за движением откалывались куски краски и падали на пол, разбиваясь на маленькие хрустящие обломки. Усмешка заиграла на уголка губ. Барнс пошел вперед, оставляя мне рюкзак с оружием, часть из которого он уже позаимствовал. Рюкзак отправляется в тень, составлять компанию Паучку. Пройдя чуть дальше, обращаю внимание на торчащие грязные и ржавые трубы. За поворотом открывается большой зал. Криогенные камеры отдают морозным паром и желтым светом из-за грязи времени. Замороженные люди выглядят жутко. — Что дальше? – голос мужчины неожиданно отозвался сильным эхом. Я дернулась, резко повернувшись. Чем-то почувствовала резкое колебание в тенях. — Я их убью, – проговорила я, мой голос оттолкнулся от железных стен убежища, прозвенел, застывая и растворяясь в воздухе. Стены раздавили мою уверенность в собственных словах. Сознание в голове подбадривающе встрепенулось, развеивая сомнения. Повеяло холодом. Свет замигал. — Может, лучше я? — Как мило с твоей стороны, – я улыбнулась, отворачиваясь обратно к камере. Шип с громким хрустом пробил череп и толстое стекло. На замороженном лице не промелькнуло и тени боли. Жуткое ощущение разливается где-то в животе. Тело настолько промерзло, что даже кровь не полилась. Звук протыкаемых ледяных мышц напоминает рвущуюся ткань. Только стекло нервно разошлось по швам, напоминая паутину. Шип развеялся. Свист уходящего через дырку в стекле воздуха заполнил собой неловкое молчание. Хруст. Свист усилился. Еще один. Звук напоминает визг. Лязг шипа и более протяжный хруст. Если прислушаться, можно услышать, как рвутся замороженные ткани. В помещении резко холодает, что-то пищит, оповещая о поврежденных контейнерах. — Довольно быстро, – словно, чтобы развеять напряжение, прокомментировал он. — Ты хотел растянуть это? — Наоборот. Как я уже говорил, с тобой удобно, – он прошелся вдоль камер, шаги эхом преследовали его силуэт. Свист стих, уступая лишь тихому не синхронному шипению, – Какой у тебя вообще план? — Зависит от того, кто объявится первым, – я облокачиваюсь на камеру, соприкасаясь длинным пуховиком со стеклом. Медленно оседаю на ледяной пол, – Если Тони, то проведем обмен и отправим его куда подальше. Нельзя допустить его встречи с Земо. А если первым придёт Гельмут… Как ты относишься к расщеплению человека до атомов? — В любой другой ситуации, я был бы заинтересован, – он кивнул головой в бок, опираясь спиной о камеру одного из солдат. Руки, сложенные на груди, были напряжены, – но он, увы, важная улика, свидетель и преступник в одном флаконе. — Ты все еще думаешь, что после всего это как-то убережет нас от ареста? – моя опущенная к коленям голова поднялась в его сторону. Я приподняла одну бровь, усмехаясь. — Я похож на оптимиста? Тем не менее, хочется не отбывать не свое наказание, хотя бы для галочки, – он тактично отвернулся в сторону выхода, – Другие варианты? — Он хочет разосрать Мстителей. Для этого ему нужен Тони, ты и Стив, – он усмехнулся, явно позабавленный комбинацией, я опустила голову, разглядывая растаявший снег на грязной обуви, – Это не смешно, Баки. Видишь ли, Стив готов убивать ради тебя, Тони готов убить за близких, а ты, к сожалению, убил его родителей. Гельмут это знает. Он имеет на руках доказательства. Он их предоставит. И если Старк их увидит… Он попытается тебя порвать на части. Роджерс, разумеется, этого не допустит. Начнется драка и они поубивают друг друга, и тебя заодно. А меня так, как свидетеля. Или засадит в полностью пустую камеру, освещенную во всех углах круглосуточно, напялит какие-нибудь датчики и вставит чип. — …. — Поэтому я предпочту избавить нас от лишней проблемы… О, точно. Т’Чалла. Он последует за Тони. Можно ему объяснить всю проблему и это, конечно, добавит нам плюсик в карму, но точно не облегчит ситуацию. — …. — Думаю, имеет смысл произвести обмен. Наши ребята взамен мелкого. Тони не обрадуется, тем более это не выгодно. Но его это оставит без выбора. Я в любом случае хочу поскорее закончить с этим. — …. — Баки? — М? — Что у тебя на уме? Я поднимаю усталый и тяжелый взгляд на мужчину. Он упорно всматривается в сторону выхода. Мрачный взгляд переводится на меня. В воздухе растет разряд. — Я пытаюсь понять, кто из нас более ненормальный. — Я побеждаю. — Боюсь поспорить. Снова тишина. Она неловко осела на плечи. Я буквально почувствовала ее вес. И тепло… Что? Я встрепенулась. Ворон на плече дернулся, замахал крыльями. Я тихо пробормотала обзывательство, будучи перепуганной. Джеймс уставился на меня и птицу. — Игнорируй это. — Это нормально, что он появляется из ниоткуда? — Да, вполне обычная практика. — И все же, у меня все это в голове не укладывается, – он медленно спустился на пол, усаживаясь напротив меня. — Что именно? — Вся эта магия? Сверхъестественные способности? Я не могу усвоить, морально, я все еще в сороковых. — Да ладно тебе, даже тысячелетний Бог освоил интернет, а тебе всего девяносто. Все получится, – я усмехнулась. — Пфт, – он слегка ухмыльнулся. — Знаешь. Я тут подумала… — М? – Баки заинтересованно повернулся в мою сторону. Он выглядел более расслабленным. — Земо может пригодиться, поэтому я просто ебну ему. Ну… или в мозгах поковыряюсь. А лучше!.. Сначала ебну, а потом поковыряюсь, – я утвердительно закивала, сложив руки в кулак. — Какая ты жестокая, – саркастично отметил он. — Как-будто ты этого не хочешь. — Я привык сдерживать такие порывы. — Именно поэтому тот таксист довез нас только до середины пути. Слабое эхо от чего-то упавшего в здании заставило нас напрячься. Быстро обменявшись взглядами, мы максимально тихо подорвались с места. Я скинула пуховик, пряча его в тень и оставаясь в одной водолазке. Баки пригласительно махнул рукой, подзывая к себе. Воспользовавшись быстрым путем, оказываюсь за его спиной. Не задавая лишних вопросов, он обхватывает меня за предплечье. Прикрываю глаза, настраиваясь на окружение. Движение в тенях медленное настороженное. Легкое ползучее колебание оставляет скользкий след на затылке. Где-то в здании есть тараканы и крысы. Тень крупнее движется осторожно. Не похожа на тень Тони. Его тень более теплая и дрожащая, можно сказать, напускная. Открываю глаза. Скапливаю магический сгусток на кончиках пальцев, следя за зелеными нитями, расползающимися по венам к ним. В виске вибрирует энергия. Аккуратно тянусь к голове Барнса, касаясь пальцами головы. Он дергается, резко разворачиваясь ко мне. Хмурится. Осторожно подношу палец к губам. «— Земо, причем один. Он знает, что тут кто-то есть» Удивленный тем, что в его голове прозвучал мой голос, он внимательно вглядывается в мои глаза. Мысленно утвердительно хмыкаю. Да, наверное, нужно было сказать раньше что я довольно хороша в том, что касается магии направленной на разум и подсознание. Кольцо на пальце предупредительно вибрирует. «— Отвлеки его, мне нужно время» Не дожидаясь ответа растворяюсь в тени. Открываю окно тени Земо, подменяя её. Не заметив изменения, он продолжает двигаться. Поразительно, что люди редко обращают внимание на свою тень. Это же такое уязвимое создание. Тень человека обычно, недолюбливает его, поэтому охотно подчиняется мне, когда речь заходит о причинении вреда. Меня они считают за свою. По крайней мере, теперь. До того, как меня научили овладевать ими, я была ходячей мишенью. Ни одна сущность не любит, когда ты проникаешь в ее мир. Но со временем они подчинились. Я их подчинила. Стоит Гельмуту выйти из-за стены, как он тут же ныряет обратно. Слышится свист и хруст. От края стены отламывается кусочек и падает на пол, оставляя свой след в воздухе в виде дурацкого эхо. Чтож, видимо, Баки решил его просто застрелить. Неплохо. — Я тебе не враг, Джеймс, – скрывшись за стеной выкрикивает Земо. — Конечно, – мрачно иронизирует Барнс. — Брось, ты наверняка думаешь что я здесь чтобы активировать Зимних? Это не так, просто позволь мне закончить начатое, – учитывая, что благодаря стене я прямо за спиной у него, я могу буквально проткнуть его на сквозь… Но разве это интересно? — Ты опоздал. — Разве? Мне кажется я очень даже вовремя, – усмехается Гельмут. Из тени осторожно тяну руку, – а где же бравый Капитан? Разминулись? — Это тебя не касается, – резко обхватываю мужчину за шею, утягивая в тень. На землю что-то падает. Пистолет. Тело вылетает возле Барнса, удивленно не находя опоры. Последний, не теряя времени успевает перехватить Земо ещё до того, как зад последнего встретится с полом. Схватил его за запястье, Баки резко дергает Гельмута разворачивая к себе спиной. Раздается неприятный хруст. Лицо мужчины впечатывает в пол, заводя руку за лопатку. Усевшись на пояснице заковианца, он придавливает коленом локоть его свободной руки. Я торопливо обхожу дерущихся и присаживаюсь на корточки напротив головы атакованного. Почувствовав мои холодные руки на своей голове, он пытается вывернуться, но резкая вспышка магии быстро выводит его из строя. Кольцо ярко загорается, сжимая палец. — Ydmyke, – Джеймс странно сверлит глазами мои руки. Ему простительно, но, если продолжит, я могу сбиться, – Не глазей. Он тут же отводит глаза в сторону. Наверное, подумал, что я его шарахну. По телу заковианца проходит желтый поток, странно отливающийся в жилках вен, артерий и капилляров. Его тело резко размякает, теряя всякий контроль, из груди выходит тихий вдох, словно принадлежащий нескольким людям сразу. Глаза закатываются, наливаясь магической дымкой. По моим рукам тянется свежий поток сил, вызывающий приятные мурашки и дрожь во всем теле. Осторожно убираю руки, перекладывая ладони на ляжки. — Отпускать? – включается Барнс, все ещё не глядя в мою сторону. — Можно было и не отворачиваться, просто не сверлить меня. А так, да, отпускай, – стоит ему подняться и отпустить Земо, как он тут же обессиленно растекается по земле. Я принимаюсь шарить у него по карманам. — Что ты сделала? – несмотря на отсутствие осуждения в голосе, воспринимаю вопрос в штыки. — Что не так? Просто поглотила его энергию. Это не смертельно, просто на ближайшие пару часов он овощ. — И зачем нам овощ? — Затем, чтобы у Тони не было поводов с юлить от обмена, – тени заколебались, послышался шум. Джеймс напрягся. Наконец найдя кассету, резко пользуюсь распадом. Пластиковый песок проходит сквозь пальцы, осыпаясь на пол, – Я буду говорить. Ты следи за ним. Договор? — Конечно. Пользуясь тенью вытаскиваю за грудки Паучка. Тишину прерывает громкий вздох. Парень откашливается, пытаясь прийти в себя. Отпускаю его, смотря как он ошарашенно падает на задницу. Заранее призываю несколько шипов, предотвращая любые попытки двинуться неправильным образом. Питер замирает на ровном месте, опираясь руками на пол позади себя. Его грудь тяжело и быстро вздымается. Широко распахнутые глаза не мигая смотрят на шип медленно приближающийся к кадыку. Игла встречает кожу и застывает. По шее Паркера медленно струится кровь. Присаживаюсь перед парнишкой на корточки, прикладывая палец к губам. На мое плечо опускается тяжелая птица, громко урча. — Мы могли бы подружиться, знаешь? Ну, если бы ты не пыталась меня убить, – нервно посмеивается он. — С чего бы нам дружить? — Мы довольно похожи. Разве нет? Оба подростки, тебя тоже привел Мистер Старк. О, и да, у нас есть особенные силы, и все такое…, – шип сильнее давит на горло, затыкая парнишку. — Тише, тебе не стоит шарахаться. Мы абсолютно не похожи. Ты — его подопечный, которому повезло жить обычной жизнью, несмотря на способности, а я — подопытный кролик, которого пристроили к Мстителям, так как я нашла причину чтобы оставить меня в живых. Слушай, если ты хочешь подружиться, сделай одолжение: сейчас появится Старк, он придет за тобой, а ты мне подыграешь, хорошо? Не пытайся играть в героя, Питер, я могу не понять и «случайно» расщепить тебя, – я спокойно улыбаюсь, стараясь смотреть прямо в глаза собеседнику. — Почему ты меня ненавидишь? – слегка подрагивающим голосом уточняет он. — Потому что ты очередной инструмент для подпитки его эгоизма. — Это не так, есть другая причина… — …, – я внимательно вгляделась в перепуганное лицо мальчика, – Я вижу в тебе себя. — Объявился… Не мигая, не двигаясь и не меняя выражения лица, перевожу глаза на вход. Старк стоит мрачной фигурой. Броню подлатать успел, надо отдать должное. Улыбнувшись только уголками губ поднимаю руку вверх, мягко помахав в знак приветствия. Поразительно, как он не чувствует Т’Чаллу? Он держится довольно близко. — Забавно, да? Неужели ты думал что я не воспользуюсь предоставленной возможностью договорится? Ты забываешь, что я знаю будущее, – чуть склонив голову набок слежу за его действиями, – Сразу скажу, для нашего Вакандского товарища, пытающего укрыться в тени, что Баки не зачинщик все этого. Тем более что Гельмут у нас в руках. Если есть желание отомстить за отца, то мстить нужно именно ему. — Чего ты хочешь? Отомстить мне? – казалось, будто меня снова проигнорировали. Я тяжело вздохнула, скидывая все эмоции в пол. — А смысл? Ты со временем сам всё поймешь, если до сих пор не дошло, конечно, – пожав плечами перевожу взгляд на Паркера. Он молчит, усиленно глядя куда-то в сторону. Кажется, будто в его голове складывается какой-то пазл, – Мне нужен обмен. Ты не хуже меня знаешь, что эту кашу заварил он, я уверена, что Капитан тебе уже всё объяснил. Всё что мне нужно — обмен. Тем более, если бы Росс знал, что ты тут, ты бы не пришел один. Ну, не считая Пантеры. Он может не прятаться, а подойти к нам, это в его же интересах. — Хочешь, чтобы я договорился отпустить всех, в обмен на Земо и Паучка? Веришь или нет, но это не от меня зависит, – за спиной Железного всплыл темный силуэт вакандца. — Как удобно прикрываться договором теперь, да? Теперь то уж точно не предъявит тебе за многочисленные потери, ведь ты просто выполняешь приказ, да? Совесть чиста. Чтож, тогда, я думаю, можем начать прямо сейчас. Прости, Питер, не моя проблема, – свет резко мигает, от количества энергии в воздухе, из носа течет кровь. Осторожно подаюсь вперед, чтобы коснуться парня. Он мелко подрагивает, явно не понимая, что происходит. — Лина, не смей! – Старк резко подрывается вперед, броню с лязгом протыкает шип в плече. Громкое шипение раздается эхом. — Есть ли у тебя гарантии? – голос Т’Чаллы останавливает мою руку. — Моя главная гарантия в моих руках, – убрав руку с колена, достаю из шипа красный блокнотик. Легким движением кидаю его в сторону мужчин, с шуршанием он прокатывается по полу к их ногам, собирая собой пыль. Вакандец осторожно поднимает записную книжку, начиная её листать. — Прошу тебя, Лин, мальчишка ни в чем не виноват, – не унимается Тони. Я закатываю глаза. — В этом и суть. В чем по-твоему виновата та же Ванда? В том что не хочет подписать бумажку? Смешно. Вина — это относительное понятие. И не тебе о ней говорит. Ты никогда не был героем, ты всегда был виновником. — Ты не права, все что я делал было во благо... — Кх-кх-кх, не соглашусь, – я качаю головой, глухо посмеиваясь, – Все злодеи, которых ты победил были твоими же порождениями. Интереснейший эффект бабочки. Обадай, Ванко, Киллиан, Альтрон и даже Ванда. Все они были порождениями твоей темной стороны. И победа над ними не подвиг. Разве родитель становится воспитателем, когда наказывает своего же ребенка?, – книжка захлопывается в руках Пантеры. Начинаются переговоры. Я мельком поглядываю за спину. Джеймс внимательно следит за их диалогом. — Хорошо, диктуй условия, – угрюмо выдыхает Старк. — Договорись с Россом, чтобы он отпустил ребят. У них должно быть время чтобы скрыться, потом может искать их где хочет. Если не согласится, то предложи ему отпустить только Стива. Как по мне, весьма честный обмен за жизнь подростка и виновника значимого теракта и нападения на госслужащих. — Что если ты лжешь? Откуда нам знать, что это не ловушка? — Придется мне довериться. Разве у вас есть выбор? В помещении виснет напряжение. Старк сверлит меня напряженным взглядом. Лицо чуть подергивается. Тень остывает, дрожит. Я ухмыляюсь. Я уже знаю его ответ.