По приказу капитана Оптимуса Прайма.

— Пора! — крикнул черноволосый мужчина, капитан фрегата «Топкик», с едва заметными шрамами на лице. Он дрожал от нетерпения, как собака на скворке. Ему надоело сидеть в засаде на жаре уже целых два часа. Его широкая спина, обтянутая белой рубахой, вся взмокла от пота. — Ещё рано, Айронхайд, — прозвучал спокойный ответ, сдержавший порыв Айронхайда. Оптимус Прайм, капитан пиратского галеона «Петербилт», стоял немного позади своего товарища, глядя в подзорную трубу на «Эррол» в сопровождении «Вагнера» и «Леннокса», которые плыли прямо к ним в руки, даже не подозревая об этом. — Чем ближе они подплывут, тем больше шансов зажать их. Дать сигнал мы успеем, когда они начнут поворот оверштаг. Вот только почему их трое? Где остальные? — Да хрен его знает, — сплюнул Рэтчет. Он был уже лет пять как командир каракки «Форд». — Бамблби с «Камаро» и Джаз с «Понтиаком» заняли свои позиции, босс. Оптимус кивнул, продолжая смотреть в подзорную трубу, не сводя глаз с конвоя. Он видел людей на палубе «Эррол», марсового на фоке. Находясь примерно в полумиле от них, судно неожиданно стало делать поворот оверштаг. Оптимус Прайм вскочил и, выпрямившись во весь свой огромный рост, махнул красно-синим шарфом. На его сигнал с двух бригов, стоящих неподалеку от друг друга, откликнулась труба, а затем резкие свистки пиратов. Айронхайд и Рэтчет сорвались с места к своим кораблям. Внезапность нападения привела в смятение преследуемого конвоя. На суднах началась паника: зазвонил колокол, забегали люди, сталкиваясь друг с другом, кидаясь занимать места, сказанные их капитаном. В попытке избежать засады, капитан фрегата «Эррол» поспешил поставить корабль по ветру, но четыре пиратских корабля двинулись наперерез «Эррол». Все это успел заметить Оптимус Прайм, пока в сопровождении своей команды покидал место убежища. Наконец он спустился на берег, в несколько прыжков оказался у воды и поравнялся с галеоном, который стоял в укрытии. С саблей в руке Оптимус стоял на носу подальше от возбужденных пиратов и с нетерпением ждал того момента, когда он сможет увидеть своего... противника. Впереди сражение уже началось, но оно было недолгим. Застигнутый врасполох конвой настолько растерялись, не ожидая нападения от них, что не сумели сопротивляться. Когда галеон «Петербилт» подошёл к борту «Эррол», абордаж уже подходил к концу, а Бамблби, забравшись на Марс, срывал с грот-мачты зелёно-золотой флаг. Сквозь давку на палубе Оптимус Прайм прошел на шкафут. Люди из разных команд пиратских кораблей давали ему дорогу, выкрикивая его имя. У грот-мачты джаз связал недоумевающую команду фрегата. Все они были испуганы, как стадо овец. Но только одна фигура стояла у штурвала, гордо подняв подбородок и смотря на всех свысока. На женском лице играла ухмылка, а ее глаза блестели задорным огоньком. — Мое почтение, капитан, — приветственно зазвучал нежный голос девушки , когда капитан «Петербилта» возвыслся над ее миниатюрной фигурой грозной тучей. — Ну и чего стоило это представление? Ты напугал моих людей, во что я с ними теперь делать буду? Да они и всплеска волн шугаться будут, — совсем по-детски надула губы блондинка. — Мне без разницы, Харли, — проворчал Прайм, обхватывая своей рукой талию девушки. — А мою "засаду" считай предсвадебный выкупом, — тише сказал Оптимус и поцеловал губы своей уже невесты.