"Таким был хорошим мальчишкой Маджере!.."

Увидев подходящую к воротам славного города Палантаса воинственно настроенную толпу, ощетинившуюся торчащими во все стороны сельскохозяйственными инструментами, стражники решили было, что вернулись старые добрые времена, когда словосочетание «соламнийский рыцарь» являлось чуть ли не оскорблением, а вот такие вот толпы свободно разгуливали по стране, круша всё на своём пути и поджигая рыцарские вотчины. Однако наглости нападать на столицу до настоящего времени у крестьян всё же не хватало (а может быть, сказывалось не отсутствие наглости, а наличие хоть каких-то крох благоразумия), и теперь стоящие на страже рыцари слегка растерялись, не зная, как реагировать на подобное явление. Впрочем, грабить и жечь город пришельцы, кажется, не собирались. По крайней мере, пока. Они с восхищением, изумлением и даже каким-то испугом рассматривали прекрасные мраморные здания, виднеющиеся из-за крепостных стен. Некоторые даже выронили свои орудия и стояли теперь неподвижно, с раскрытыми ртами. Через несколько минут от толпы отделился человек и подошёл к воротам. Он вежливо уточнил у стражи, действительно ли этот город является Палантасом, и, получив утвердительный ответ, поинтересовался, как пройти к Башне Высшего Волшебства. Изумлённые стражники пару раз переспросили, действительно ли он имеет в виду то, что сейчас сказал, и не на шутку перепугались. Нет, эти люди не собирались нападать на город. Они просто-напросто были сумасшедшими. Толпа сумасшедших с вилами, косами и топорами. Именно этого столице Соламнии и не хватало для полного счастья… *** В процессе осторожных, но настойчивых расспросов стражники выяснили, что сумасшедшие (предположительно) незнакомцы являются жителями Утехи, маленького, но небезызвестного абанасинского городка, а столь долгий путь до Палантаса проделали с целью навестить живущего здесь соотечественника. Всё бы ничего, если бы этим самым соотечественником не был великий и ужасный чёрный маг Рейстлин Маджере. И ладно бы они просто соскучились и в гости пришли. Так нет, утехинцы, прослышав о его ужасных деяниях, твёрдо решили наставить заблудшего односельчанина на путь истинный. И вот, припёрлись. Посовещавшись, стражники решили всё же впустить пришельцев. Город те громить вроде как не собирались, а если случайно разнесут жилище страшного чёрного мага по камушкам, то всем от этого только лучше будет. Рыцари честно предупредили, что Башню окружает жуткая Шойканова Роща, в которую никакие нормальные люди (да и большинство ненормальных тоже) не суются, но утехинцы предупреждению не вняли, а стражники, посмотрев на их решительные лица и торчащие во все стороны орудия труда, решили не настаивать и просто махнули рукой в сторону Башни: идите, мол, пока мы не передумали. *** Путь от ворот до Башни занял у гостей соламнийской столицы довольно много времени. И даже не потому, что они постоянно сворачивали не туда, так как кто-то из селян то и дело тыкал пальцем в очередную попавшуюся на пути городскую достопримечательность или просто интересный с точки зрения провинциальных жителей объект, и вся толпа отправлялась этот самый объект разглядывать. А потому, что утехинцы долго и подробно обсуждали всё увиденное, а одновременно говорить и двигаться в нужном направлении у них почему-то совершенно не получалось. Вообще, утехинцы пришли к выводу, что Палантас – город, конечно, хороший, красивый и всё такое, но совершенно непрактичный. Ну сами посудите: огромные мраморные здания с большими окнами, чересчур широкие улицы, каменные мостовые… И пространство, и материалы можно было использовать куда эффективнее. Валлинами всё засадить, например… – Вот совершенно же не умеют люди строить, – ворчал один. – Всё у них неправильно, всё не по-людски. – Верно, – тут же соглашался другой. – Съездили бы к нам в Утеху, посмотрели, поучились… – Уж мы бы им показали, как правильно города строить, – поддакивал третий. Остальные кивали головами и бурно выражали своё согласие и готовность преподавать учёным архитекторам Палантаса основы градостроения. – Но ведь красиво же! – попытался было возразить кто-то. Его, однако, быстро раздавили авторитетным мнением большинства. Потому что может и красиво, но неправильно. А значит, надо переделывать. Что значит, как правильно? Правильно – это как в Утехе, и никак иначе. Это всем ясно. А тобой мы займёмся сразу после Рейстлина, имей в виду. *** Шойканова Роща на утехинцев впечатления не произвела. Проворчав что-то насчёт того, что заводить лес посреди города, да ещё такой тёмный и холодный, недопустимо даже в таком неправильном городе как Палантас, они решительно вступили под своды древних дубов. Им не терпелось добраться до Рейстлина, надавать ему по шее, а после с чистой совестью (и с раскаявшимся соотечественником) вернуться в родную деревню. Как вскоре выяснилось, в данной роще свои планы были не только у утехинцев. Не успели те сделать несколько шагов вглубь леса, как из-под земли высунулась одинокая бледная рука и попыталась схватить одного из членов делегации по наставлению заблудших душ на путь истинный за ногу. Тот, даже не удостоив взглядом неожиданную помеху, просто пнул её со всей силы. Рука с обиженным видом убралась обратно под землю. В ту же минуту утехинцев окружили десятки самых разнообразных частей тела, тянущиеся к пришельцам явно не с добрыми намерениями. Вот тут-то и пригодились захваченные дома косы и топоры… После того как очередная конечность была покромсана на мелкие кусочки, умертвия решили, что с пришедшими в Рощу неадекватами лучше не связываться. Себе дороже. А потом, подумав, показали кратчайшую дорогу до Башни, чтобы быстрее избавиться от незваных гостей. Несколько минут – и утехинцы уже стояли у ворот, откуда открывался вид на Башню Высшего Волшебства во всей её красе. Пришельцы некоторое время вежливо стучались, а потом, когда никто не ответил, попытались войти самостоятельно. Впрочем, для этого им явно не хватало пары кендеров... *** Услышав на улице человеческие голоса, Даламар решил, что пришли маги. Судя по производимому шуму, много магов. Весь Конклав, да ещё и учеников с собой прихватили. Силы были явно не равны, но всё же Даламар приготовился сражаться до конца (его обычные благоразумие и осторожность как всегда отказали в самый неподходящий момент). Маг, вспоминая все известные ему боевые заклинания (а также мысленно составляя завещание), сбежал по лестнице на первый этаж и, соблюдая все возможные меры предосторожности, выглянул на улицу. Представшее глазам Даламара зрелище ещё сильнее выбило его из колеи. Люди, толпящиеся у ворот, точно не были магами. Потому как маги – народ гордый, и маскироваться не стали бы. Уж тем более под крестьян с вилами. А значит, Даламар может вздохнуть спокойно, никто его убивать вроде не собирается. Пока что. Остаётся только один маленький вопросик: что это, Такхизис побери, за толпа неизвестных личностей, беспрепятственно прошедших через Шойканову Рощу??! Толпа неизвестных личностей тем временем, завидев эльфа, стала громко требовать себе Рейстлина Маджере. Тут уж у Даламара окончательно (и, скорее всего, бесповоротно) глаза на лоб вылезли. Пока он пытался придать им изначальный вид, а также понять, какое вообще отношение все эти люди имеют к его учителю, толпа проломилась-таки через ворота и решительно устремилась ко входу в Башню. Опомнившись, Даламар встал на крыльцо, заслонив спиной дверь, и попытался коротко, ясно и внятно объяснить пришельцам, что в настоящее время никакого Рейстлина Маджере в данной Башне не обретается, а потому они, пришельцы, могут катиться отсюда куда вздумают, и желательно побыстрее, а не то он, молодой, но талантливый чёрный маг, им поможет, но тогда он уже не ручается за их моральное и физическое здоровье. А стражи Башни будут только рады помочь ему расправиться с незваными гостями. Попытка провалилась. Во-первых, пришельцы не обратили на Даламара никакого внимания и со словами: "Ничего, подождём, пока придёт, не возвращаться же нам", — оттеснили его от двери. А во-вторых, что было гораздо обиднее, призванные на помощь стражи нагло заявили, что Даламар им не хозяин и подчиняться ему они не обязаны, после чего рассредоточились по углам и принялись наблюдать за происходящим. Призраки Башни уже успели узнать от умертвий из Рощи о неадекватных пришельцах и теперь с интересом ждали дальнейшего развития событий. *** Утехинцы ввалились в Башню и некоторое время нерешительно топтались на месте, пока глаза привыкали к полумраку. А когда им наконец удалось рассмотреть внутреннее убранство Башни, возмущению их не было предела... – Как тут грязно... – И пыльно... – Плесень на стенах... – Паутина... – Бардак!.. – Сыро... – Холодно... – Кошмар, одним словом! Как он тут вообще живёт?! – А это что? Лестница?! – Дохлая мышь в углу валяется... – Он тут вообще убирается?.. – Видимо, нет... Мысль прибираться в чужой Башне возникла совершенно спонтанно и тут же прочно обосновалась в головах у утехинцев. Они, простые деревенские жители, не привыкли бездельничать, и потому сразу начали приводить эту идею в исполнение: наломали в Роще палок и прутьев, связали из них мётлы и швабры и принялись за дело, не обращая внимания на бегающего вокруг, орущего и умоляющего ничего не трогать эльфа. *** Поняв, что уговоры и угрозы не помогают, Даламар перешёл к более действенным методам. А что? Он, в конце концов, чёрный маг, ему можно. Только вот и здесь он потерпел неудачу: заклинания, даже мощные боевые, почти не причиняли незваным гостям вреда. (Маг не знал, что этому способствовали призраки Башни и умертвия Шойкановой Рощи, которым очень хотелось, чтобы развлечение продлилось подольше. А то когда ещё такой случай представится?..) В общем, силы и заклинания закончились куда быстрее, чем незваные гости. Временно отступив (но не признав поражение), Даламар ретировался в свои комнаты. В его голову всё настойчивее лезла мысль сообщить о проблеме Конклаву. Несмотря на все разногласия с Рейстлином и его учеником, маги должны помочь: Башня Высшего Волшебства слишком ценна, чтобы отдавать её на растерзание простолюдинам. В конце концов, придя к выводу, что это единственно верное решение, Даламар связался с главой Конклава. Пар-Салиан внимательно выслушал своего шпиона и предложил прислать на помощь магов. Если, конечно, кто-то согласится помочь Даламару после того, что тот творил на последнем совете. Даламар в свою очередь, вспомнив вдруг, что он творил, заявил, что от слов своих отказываться не намерен, и магов не подпустит к Башне даже близко. И вообще, они в Шойкановой Роще все без следа сгинут (в последнем Даламар после нашествия толпы неизвестных уже не был так уверен, но магов не припугнуть просто не мог). Пар-Салиан в ответ только хмыкнул и посоветовал Даламару связаться с ним как-нибудь попозже. Когда одумается. Защитой Башни пришлось заниматься самостоятельно. Причём теперь к числу потенциальных врагов прибавились ещё и маги, которые вполне могли, несмотря на риск для собственной жизни, храбро и безрассудно отправиться спасать магическую твердыню от вандалов (а заодно ещё и от ученика ренегата Маджере, но об этом Даламар предпочёл пока не думать). *** К удивлению Китиары, решившей в очередной раз навестить союзника, путь через Шойканову Рощу почти не представлял труда. Дорогу до Башни она, несмотря на всю специфику данного леса, запомнила быстро, и, чтобы теперь сбить её с пути, потребовалось бы приложить немало усилий. Обычно эти усилия с переменным успехом прикладывали обитающие в Роще мертвецы, но в этот раз у них то ли был общий выходной, то ли они все умерли окончательно и безвозвратно. Китиара, в глубине души очень надеясь на второй вариант, прошествовала через ставшую почти безопасной (по крайней мере, по сравнению с тем, что было раньше) Рощу к Башне Высшего Волшебства. Там-то её надеждам и суждено было разбиться, поскольку вид толпы умертвий, выстроившихся у границы леса, не давал усомниться в том, что они всё ещё живы (насколько это понятие вообще применимо к существам, официально умершим несколько столетий назад, но по какой-то причине не пожелавшим упокоиться как все нормальные смертные) и прекрасно себя чувствуют. Однако на Китиару мертвецы, к большому её удивлению, не обратили никакого внимания. Внимание их целиком и полностью было отдано призраку из Башни, который что-то рассказывал, выпучив (по обыкновению) глаза и оживлённо жестикулируя. На глазах у сбитой с толку Китиары призрак, пообещав вскоре вернуться и принести свежие новости, метнулся в Башню. Умертвия наконец соизволили обратить внимание на гостью, но особого интереса не проявили, лишь немного пошипели для приличия и вновь в ожидании уставились на Башню. С которой, кстати, явно было что-то не так… Из давным-давно проклятой, да так и не расколдованной до конца Башни доносились приглушённые голоса – живые, человеческие – и другие не свойственные данному месту звуки, дверь была открыта нараспашку, и, если приглядеться, можно было увидеть внутри снующие туда-сюда фигуры. Живые, человеческие, опять же… Крайне заинтригованная, Китиара заглянула внутрь. Она ожидала увидеть почти что угодно... но никак не толпу бывших соотечественников, ловко орудующих мётлами и тряпками, как будто это и не проклятая Башня Высшего Волшебства, а обычный утехинский дом! Впрочем, Кит не могла не заметить, что в коридоре стало гораздо чище, чем во время предыдущего её посещения. Утехинцы соотечественнице обрадовались. Очень. Они и рассчитывать не могли на такую удачу. Теперь они могли привести домой не одного, а целых двух заблудших односельчан, что стало бы, возможно, новым деревенским рекордом за последние несколько десятилетий. С такими радостными мыслями они вручили ей метлу и отправили убираться на верхние этажи. Китиара не сопротивлялась: ей не терпелось добраться до Даламара и выяснить наконец, что за чертовщина здесь происходит. *** Она довольно долго колотила в запертую дверь и ругалась на чём свет стоит, прежде чем та наконец приоткрылась и в образовавшуюся щель просунулась остроухая эльфийская голова. Оглядев Китиару, Даламар, едва слышно выдохнув, опустил руки, явно приготовленные для заклинания, и кивнул, приглашая войти. Как только она оказалась внутри, Даламар захлопнул дверь и наложил на неё несколько запирающих заклятий. Кинув взгляд на гостью, недоумённо следившую за его действиями, пояснил: "Чтоб думать не мешали". Китиара неопределённо пожала плечами, плюхнулась в кресло и уставилась на Хранителя Башни, который с мрачным видом расхаживал по комнате и, казалось, уже успел забыть о её существовании. – Ну? Может, ты объяснишь, что здесь забыли жители захолустной деревушки из соседней страны? – не выдержала Повелительница через несколько минут. – Они утверждают, что пришли за Рейстлином, а пока его нет, занимаются общественно полезным делом. Что за бред? – Если бы я знал! – огрызнулся Даламар. – Они прошли через Шойканову Рощу. Я даже представить не могу, кто они такие… – О, кто они такие, я знаю, – усмехнулась Китиара. – Жители того захолустья, откуда я родом. Мне интересно, почему они хозяйничают в твоей Башне? – Потому что я не знаю, что с ними делать! Заклинания на них не действуют. А стражи вообще отказываются меня слушаться! – И какая тогда вообще польза от ученика великого мага? – расхохоталась Кит. – Или просто мой братик – настолько бездарный учитель? – У тебя есть предложения? – Даламар предпочёл пропустить оскорбления мимо ушей. По крайней мере, пока. Если он сейчас и с Китиарой переругается, с Башней можно будет распрощаться. – А сам ты вообще ничего не можешь сделать? – продолжала смеяться Повелительница. – Даже справиться с какими-то деревенщинами? Даламар молча закатил глаза. Китиару в данный момент хотелось вышвырнуть из Башни не меньше, чем её соотечественников. И вообще, глядя на заявившуюся в Башню толпу, он, кажется, начал понимать, откуда у учителя и его сестры в характере столько странностей. Действительно, если их в детстве воспитывали вот эти невменяемые… надо сказать, они ещё легко отделались… *** Совместный мозговой штурм ощутимых результатов не принёс. От варианта пойти и порубить утехинцев мечом на мелкие кусочки пришлось отказаться: возникали серьёзные сомнения в том, кто кого в итоге порубит, а проверять не хотелось. Призвать к ответственности стражей не получилось: те сидели по углам, наблюдали за творящимся в Башне беспределом и тихонько зубоскалили, а на угрозы Даламара только мерзко ухмылялись и противно шипели, когда его крики заглушали производимый утехинцами шум. Предложение пойти и порубить на мелкие кусочки стражей после недолгого обсуждения также было признано неэффективным и в большой степени бесполезным. Остальные, чуть менее адекватные предложения и вовсе не заслуживали внимания... А вот позвать на помощь Элистана Даламару пришло в голову, скорее всего, от полной безысходности. Эльф уцепился за эту мысль подобно утопающему, хватающемуся за спасительную соломинку, и никакие доводы Китиары не могли его переубедить. Зря Кит крутила пальцем у виска и издевательски-вежливо интересовалась, не сошёл ли Даламар с ума. Тот, оставив её по мере сил сдерживать соотечественников, телепортировался к храму. Китиаре оставалось радоваться хотя бы тому, что она знала, где в покоях Даламара хранится сильванестийское. Она достала бутылку эльфийского вина и, сделав несколько больших глотков, глубоко вздохнула. Кажется, союзничек её вслед за своим учителем тронулся умом. Впрочем, неудивительно: кто вообще в здравом уме будет жить в таком месте?! Ну и нашествие утехинцев поспособствовало… *** Материализовавшаяся посреди одной из прихрамовых лужаек фигура в чёрной мантии произвела на Паладайновых жрецов примерно такое же впечатление, какое мог произвести залетевший на чаёк синий дракон. То есть сначала все стояли с выпученными глазами, а потом резко начали бегать, паниковать и суетиться. Тот факт, что воплощённое зло (то есть несчастный ученик чёрного мага) тоже носилось по территории храма с криками: «Подайте мне Элистана на растерзание!» (а может, и не совсем так, жрецы особо не вслушивались), спокойствия не прибавлял. Верховного жреца всё же пришлось найти и просить о помощи: самостоятельно служители Паладайна с неожиданным нашествием зла справиться не сумели: маг наотрез отказался уходить, не поговорив с Элистаном. – Что случилось? Опять кто-то умирает? – встревожился Верховный жрец, увидев Даламара. Ему, в отличие от подчинённых, было прекрасно известно, что без сильной необходимости чёрные маги на территории светлых храмов не появляются. И необходимость эта, вопреки распространённому мнению, обычно не заключается в том, чтобы сеять зло и разруху на принадлежащей добру и свету земле. – Нет! Всё хуже! – В голосе Даламара слышалось такое отчаяние, что Элистан не на шутку перепугался: – Кто-то уже умер?! Где?! Кто?! – Нет! Все живы. Пока что. Только ещё немного – и неизвестно откуда взявшиеся неадекваты разнесут по камешкам мою Башню! – Да, это страшно…– честно постарался не рассмеяться Элистан. Однако, взглянув на глубоко несчастного Даламара, немного посерьёзнел: – Я чем-то могу помочь? *** За время отсутствия Даламара видимых разрушений не прибавилось. Вот только коридоры сияли чистотой… Хранитель выдворил из своей комнаты Китиару, предварительно отобрав у неё очередную бутылку сильванестийского, и вручил ей меч, а сам запасся ингредиентами для заклинаний. Небольшой отряд полностью вооружился, готовясь защищать Башню Высшего Волшебства. Но зря следующие полчаса Элистан проникновенно рассказывал о недопустимости без разрешения трогать чужое имущество, зря Китиара грозно потрясала мечом, а оправившийся Даламар швырялся заклинаниями (чем сводили на нет всю деятельность Элистана). Утехинцы мыли лестницу. Через полчаса защитники устали, а незваные гости, оттерев до блеска всё, до чего смогли дотянуться, начали взламывать дверь в одну из комнат... – Предлагаю отправить их вырубать Рощу. Неудавшиеся защитники Башни сидели в комнатах Хранителя, допивали остатки вина и пытались думать… Получалось плохо. – Они или сгинут в ней, или смогут вырубить. В любом случае будет польза, — продолжила развивать свою мысль Китиара. – Ну, и что я не так сказала? – раздражённо поинтересовалась она, взглянув на побледневшего Даламара и нахмурившегося Элистана. – Это слишком жестоко, – отрезал жрец. – Паладайн крайне не одобряет такие методы. – Они же действительно могут её вырубить… Мы уже поняли, что эти неадекваты способны на всё… – Казалось, ещё немного, и Даламар свалится в обморок от избытка переживаний. Китиара на возражения собеседников только презрительно фыркнула. – И что? Жестоко, говорите? Ну так они сами виноваты, никто их сюда не звал! А если вырубят, то и прекрасно. Лично мне эта проклятая Роща уже до смерти надоела! – Да ты хоть можешь представить, как отреагирует Рейстлин, когда обнаружит на месте непроходимого леса кучу пеньков?! – Плевать мне на его реакцию, – пожала плечами Китиара. – Развёл тут призраков с мертвецами, видите ли! И вообще, он, как младший брат, обязан подчиняться решениям старшей сестры. Верно, Элистан? – В твоих словах есть доля истины. Паладайн… – Именно, — оборвала его Китиара. – Я права. О мнении Рейстлина можно не беспокоиться. – Она с торжествующим видом взглянула на Даламара. – Ну конечно, — простонал тот. – Это же не тебе потом перед ним отчитываться… *** Кому в голову пришла идея позвать на помощь Сота, так и осталось неясным. Впрочем, это было и не важно. Что гораздо важнее, это была, кажется, первая здравая мысль за весь день (возможно, за исключением мысли бежать куда подальше), и Комитет по защите Башни не преминул этой идеей воспользоваться. Уговаривать рыцаря пришлось долго, но в конце концов Сот согласился. Не то что бы его привлекала работа пугала для незваных гостей, но почему бы и нет? Хоть какое-то развлечение… *** Уставшие (наконец-то!) утехинцы обедали, сидя у подножия Башни, и на очередное действующее лицо, демонстративно покашливающее в их сторону, внимания не обратили. Сначала. А потом от данного лица, оказавшегося рыцарем, с ног до головы закованным в почерневшие доспехи, повеяло таким холодом, что селяне сбились в плотную кучу в тщетных попытках не замёрзнуть насмерть. А потом накатил ужас. Волна того самого леденящего, иррационального ужаса, который, по идее, они должны были испытать, ещё только подойдя к Шойкановой Роще. Не помня себя от страха, утехинцы побросали недоеденный обед, похватали вилы с косами (всё же некоторые инстинкты куда сильнее какого-то там Лорда Сота) и бросились бежать прочь от Башни, от Рощи, туда, где, как знак спасения, белели здания Палантаса… Немного придя в себя, утехинцы собрались в паре кварталов от Рощи и устроили совет. В Рощу никто больше войти не стремился: слишком отчётливо от неё веяло холодом и ужасом. И потому, вспомнив поведение Китиары и признав его неудовлетворительным, утехинцы пришли к выводу, что ни она, ни Рейстлин воспитанию уже не поддаются. Раньше надо было думать. С этими неутешительными мыслями и отправились они обратно в Утеху. Карамона перевоспитывать.