Die on time

Эта первая за долгое время ночь, которую Ифань проводил не на ногах, а в постели. Хотя он не знал, хорошо это или плохо. Потому что такая тихая и спокойная обстановка была для мужчины в новинку. Ифань лежал, как хорошо наточенный карандаш на его столе: по струнке, не смея двинуть ни рукой, ни ногой. Глаза, на которые спадала влажная после душа, растрепанная челка, то и дело поднимались к потолку или смотрели в упор на противоположную стену. Фиолетовые флуоресцентные лампы подчеркивали контуры выделяющейся белой стены и оттеняли зеленые растения. После смерти отца Ифань изменил это место настолько, что, казалось, будто никто и никогда не жил здесь до позапрошлого года. С другой стороны кровати началось какое-то движение, и тонкая рука перекинулась через напряженный мужской торс, обнимая. Ифань дернулся первый раз за всю ночь. Фей под боком потянулась и открыла глаза. Девушка улыбнулась и подвинулась ближе к своему жениху, практически вплотную. Похоже, ее не очень волновал тот факт, что Ифань абсолютно не замечает ее действий, хотя они подразумевали определенную мужскую реакцию. Фей привыкла к тому, что ее жених может настолько уйти в себя, думая о рабочих процессах, что иногда просто не замечает ласки в свою сторону, нежных касаний или мягких поцелуев. Только сегодня дело было вовсе не в работе. С самого рождения у Ифаня было все, чего душа пожелает: лучшие книги и игрушки, образование в лучшем учебном заведении Китая, а после за рубежом. Красивые девушки преследовали его по пятам со времен старшей школы; конечно, они не были слишком сумасшедшими, но создавали определенную долю напряжения во время обучения Ифаня. Потом отец познакомил его с Фей и сообщил о помолвке. Тогда Ифань не очень сопротивлялся. Он был обязан своим родителям всем, к тому же Фей была воплощением нежности и женственности. Ее аккуратные миндалевидные глаза блестели от смущения и радости, когда их представили друг другу, она никогда не смела перечить своему жениху и во всем ему помогала. Ифань был ей бесконечно благодарен и сейчас чувствовал себя еще более виноватым за то, что ничего к ней, кроме теплых дружеских чувств, не испытывает. Мужчина хорошо исполнял свою роль трудолюбивого бизнесмена и счастливого жениха, скрывая от людей свои стрессы и необоснованные эмоциональные взрывы от того, что он недостаточно профессионален для того или другого дела. Люди поддерживали его и помогали на протяжении всего жизненного пути, и Ифаню всегда казалось, что он систематически не оправдывает чьих-то ожиданий. Как, в принципе, и сейчас. За поцелуй с Лу Ханем он брал всю вину на себя, но при этом впервые в жизни не раскаивался. Наоборот, почему-то хотелось стать провинившимся еще больше. Сейчас он лежал в постели с самой красивой девушкой, за которой до сих пор бегают предприниматели и бизнесмены не только Пекина. Она обнимала мужчину и пыталась добиться от него близости. Ее длинные изящные пальцы приятно обводили контуры его торса. Они соприкасались голыми участками тела и от этого становилось жарко. Фей двигалась постепенно, понимая, что Ифаню всегда было нужно больше времени, чтобы откликнуться: прижать к себе, поцеловать, зайти дальше. Его точно соблазняли, так же, как делали сотни раз до этого. Но все, о чем Ифань мог думать, это цепкие пальцы и руки, запечатанные в костюм; крепкое поджарое мужское тело, которое в его руках действительно немного напоминало женские изгибы, хотя в то же время не имело с ними ничего общего. Он дрожал и вибрировал всем телом от ощущения жара чужой кожи, которое ему подкидывало подсознание, от мягкости пушистых, растрепанных волос под своими пальцами. Все внутри Ифаня сжималось в тугой узел, заставляло чувствовать резкий дискомфорт и острое наслаждение только от мыслей и воображаемых картинок о том, как влажные пухлые губы, которые днем сомкнуты в тонкую недовольную линию, чувственно обхватывают его напряженный член, погружая его все глубже в горячую пелену рта. Мужчина снова дернулся и со всей силы сжал одеяло на уровне паха, прижимая грубую ткань ближе к себе. Свои же руки, касающиеся бедер через ткань, он принимал за чужие, необходимые до невозможности. В горле резко пересохло, зрачки расширились, как у наркомана, когда Ифань понял, что возбудился, и это состояние не было связано с тем, что делала Фей. Легкие поцелуи, оставленные женскими губами на его вспотевшей шее, вызывали какое-то странное чувство отторжения с легким налетом отвращения. Ифань моргнул несколько раз, сбрасывая такое неудобное и желанное наваждение, резко повернулся и накрыл девушку собой. - Я уже подумала, что не смогу до тебя достучаться,- прошептала Фей, довольно улыбаясь. Девушка обняла Ифаня за шею и хотела притянуть его для поцелуя, но мужчина так и не сдвинулся с места. - Что-то не так? - Все в порядке,- Ифань вернул улыбку, чтобы успокоить девушку. - Просто... ты великолепна. Все не так! Ничего из того, что Ифань делал или говорил, не было правдой на сто процентов. Нет, конечно, Фей была красивой девушкой, особенно без макияжа, с ее естественной красотой и задорным прищуром, широкой улыбкой и теми чувствами, которые ее переполняют. Раньше Ифаню было этого достаточно с избытком. Какая-то его часть хотела вернуться туда: закрыть глаза и нырнуть в ту любовь, обожание и страсть, которыми его награждают каждый день. Но другой маленький кусочек, который с каждой минутой разрастался, больше не хотел жить по чужим правилам. Ифань поменял свою жизнь, работу, дом, отказался от мечты и взял себе новую; обзавелся невестой и уже готов был стать примерным мужем. Но сейчас все его воздушные замки взрывались кирпичными осколками, которые ранили не только его, но и людей вокруг. - Я знаю,- Фей закусила губу и дернула бедрами. - Ты тоже ничего. Она знала, что он возбужден. Ее действия становились более активными. Руки сжимали спину, оставляя мнимые царапины. Фей дернула Ифаня на себя и поцеловала. От неожиданности мужчина еле успел выставить руки, чтобы не раздавить девушку под собой, и тут же перехватил инициативу. Внизу, под одеялом, Фей активно двигала бедрами навстречу чужому возбуждению и пыталась быстро, не отрываясь, избавиться от нижнего белья. Ифань провел горячими ладонями по талии девушки, поднялся выше, чувствуя под пальцами упругую грудь. Фей накрыла его пальцы своими и сжала, выдыхая короткий стон в чужие губы. Вторая рука мужчины опустилась ниже, заскользила по чужому бедру. Почувствовав, что между ними не осталось одежды, Ифань резко похолодел и отскочил от невесты на свою сторону кровати. Сердце стучало, как сумасшедшее. Он не хотел спать с собственной невестой, и это осознание пугало его до такой степени, что мужчина не мог пошевелиться. Ифань злился на себя за то, что не мог пересилить и сделать то, что от него требуется. От вины и раздражения его тошнило, ни о каком сексе сейчас не могло идти и речи. Ифань не мог бороться с отвращением к самому себе. Он зажмурился до цветных кругов под глазами, до слез, которые намочили его дрожащие ресницы. Все там же, под боком, Фей обняла его и вздохнула, устраиваясь поудобнее. - Прости,- пробормотал Ифань и поцеловал девушку в макушку. - Глупый, не извиняйся,- Фей сжала его сильнее и прижалась губами к щеке. - Мы же не кролики, чтобы каждый день качать кровать. К тому же, ты устал. Тебе нужен крепкий здоровый сон, а не дополнительная физическая нагрузка. - Эй,- с притворным возмущением воскликнул Ифань,- я еще не старик! - Я знаю, милый,- Фей рассмеялась и щелкнула его по носу. - Ты замечательный. Просто сейчас у компании трудный период. Его нужно пережить. А потом мы можем поехать куда-нибудь, отдохнуть. - Было бы замечательно. Они лежали молча. Ифань не знал, что еще можно сказать, как извиниться и что делать со всей этой ситуацией. В его голове впервые за такое долгое время ворохом проносились мысли, и он не мог сосредоточиться на какой-то одной. В доме стояла неестественная тишина, хотя обычно, с того момента, как Хань к ним переехал, все время в течение ночи раздавались какие-то тихие шорохи и треск по паркету. Ифань уже давно понял, что телохранитель чувствовал себя неуютно в чужом месте. Он практически не спал и все время куда-то ходил, что-то делал. Совсем недавно он облюбовал дальний подоконник в широком фойе дома. Там, скрытый ото всех, Лу Хань сидел и записывал что-то в блокнот, изредка прерываясь на курение. Ему это не нравилось, а от никотинового запаха мягкие спокойные черты искривлялись, как на карикатуре, но он не переставал держать сигарету между зубами. Это больше было похоже на обязательный атрибут сцены, нужную декорацию, чем на реальное курение. - Хань еще не пришел? - Он большой мальчик, Фань,- Фей удивилась, заметив, как потемнело лицо ее жениха. - Так что волен делать то, что хочет. - Он должен следить за моей и твоей безопасностью,- резко ответил Ифань. - Да, днем. Не думаю, что кто-то нападет на тебя в постели. К тому же, ты легко отбиваешься от подобных атак,- девушка ткнула его локтем в плечо и тихо рассмеялась. Ифань промолчал, затем поднялся и вышел из комнаты. Холл встретил его тишиной и прохладой. Стоя на полу в одних боксерах, Ифань поежился от резкого изменения температур. Сначала он сходил в комнату, в которой жил Хань, только чтобы убедиться в том, что его телохранителя там нет. В последнее время Ифань видел Лу только на работе и по дороге домой. Потом Хань куда-то уходил ночью, а приходил под утро, чтобы отвезти начальника в компанию. Ноги сами понесли его к тайному месту. Подоконник был холодным, на нем стояла опустошенная пепельница, а рядом лежал темно-синий футляр с примечательной надписью "Royal". Ифань раньше никогда не видел подобных сигарет и при первой затяжке убедился, что они были очень крепкими, даже для него. Когда толстый пласт никотина осел на легких, мужчина даже закашлялся. В голове сразу промелькнула мысль о том, как Хань может вообще курить подобные вещи и не падать в обморок. Вместе с этим Ифаня вновь захлестнула необъяснимая злость. Он думал о Лу Хане постоянно, практически сутки напролет. Ему было хорошо, когда они виделись, и плохо без него. Ифань откинул фильтр на стеклянную пепельницу и достал следующую сигарету. Теперь он дрожал от гнева. Его бесил Хань, который ушел в полный игнор и не обращался к нему, если рядом не было определенной публики. Мужчина не позволял Ифаню коснуться себя, иногда не отвечал на личные вопросы или просто делал вид, что никого вокруг не существует. Бизнесмен все еще злился и на себя самого за то, что не может просто отринуть все произошедшее и снова стать собой. Так же игнорировать Ханя, вернуться на базу их рабочих отношений, которые состояли из недоверия и пренебрежения. Но точку невозврата они прошли в тот момент, когда Ифань прижимал телохранителя к себе и остервенело набрасывался на чужой рот. Им нужно было поговорить об этом, но оба мужчины предпочитали не замечать проблемы и старались работать в привычном режиме. Получалось плохо. Настолько, что нервы у Ифаня сдали, и он выкурил практически всю пачку, пытаясь прийти в себя. Когда он вынырнул из своих мыслей, на улице уже светало. В комнате беззаботно спала Фей, а его телохранителя нигде не было. Ифань раздраженно цокнул, смял пачку сигарет и откинул ее в угол. Ему нужно было поспать хотя бы несколько часов, чтобы нормально функционировать в течение рабочего дня. Никому не будет пользы от того, что он свалится в обморок посреди совещания или деловой встречи. *** Громкая музыка в клубе не позволяла расслабиться. Хань откинулся на спинку деревянного барного стула, который был почти таким же неудобным, как в его школе, и сделал очередной глоток. Стакан в его руках запотел от жара помещения, разраставшегося от движения полуобнаженных людей на танцполе. Лу не любил подобные места: здесь было шумно, невозможно сосредоточиться и отдохнуть из-за громкой музыки и завсегдатаев, опьянение которых находится в прямой зависимости от скорости трека. Но в то же время такая атмосфера держала Ханя в тонусе, не давала заснуть. Он справлялся с бессонницей вот уже практически неделю, и хотя его продуктивность немного снизилась, Лу все еще мог выполнять базовые действия. Хань усмехнулся и допил содержимое стакана залпом, попросив бармена повторить. Мама всегда говорила, что упрямство его сильная и сама мешающая черта. "Такого барана проще зарубить, чем воспитать",- повторяла она маленькому Лу из года в год. Может, именно поэтому, он и записался в армию вместо института, чтобы научиться быть немного сдержанным и уступать. Результат налицо. Стекло с янтарной жидкостью уже расплывалось перед глазами. Хань перепил, а утром ему нужно было садиться за руль. Он вообще не хотел идти сегодня в этот клуб, но Ши вдруг позвонил ему и попросил о встрече. Лу мог его послать или просто проигнорировать все входящие звонки, но учитывая, что сейчас генеральный прокурор не был в почете у высшего начальства, было проще уладить все дела на месте, чем получить пулю в лоб. Цзя Эр на протяжении недели отслеживал перемещения Ши и докладывал Ханю о них. Прокурор вместе со своей свитой чуть ли не через день выезжал из города, а возвращался злым на весь мир и полностью обессиленным. После таких визитов, обычно, пропадали люди, с которыми Хань раньше довольно часто пересекался. Последней каплей стало убийство Люсьеля. Хань его, конечно, ненавидел, но труп этого человека не входил в его планы, наоборот, полностью их разрушил. Цзя Эр на следующий день сообщил, что Люсьель добрался до больницы и теперь находился под наблюдением врачей. На нем все заживало, как на собаке, поэтому выписка себя ждать не заставила. Как и смерть. Хань был на месте преступления, сорвался, бросив все дела, и наблюдал из автомобиля за тем, как остатки некогда красивого лица буквально соскребали с мокрого от крови асфальта. Банальная авария - несколько раз проехались мотоциклом. Следы от шин на руках, ногах и одежде говорили о том, что по телу проезжались с каким-то садизмом и целью оставить больше следов. Люсьель даже вблизи не был похож на себя. Кости были превращены в кальцевую пыль, ошметки кожи и мяса были на одежде, а нижняя часть тела напоминала кучу лоскутов, благодаря изодранным мотоциклом джинсам. Хань четко помнил, как сжал пальцами сидение до побеления костяшек и еле удержался от того, чтобы отвернуться, борясь с тошнотой. Монстрическая его часть, которая хотела отмщения, жила этой ненавистью и возмездием, была сыта, будто после новогоднего ужина. Но то человеческое, что все еще теплилось в худом Лу, содрогалось от жестокости. Он не мог подумать о том, кто сотворил такое, пока не узнал о недавнем путешествии Ши и не увидел вблизи протектор шины. - Представляешь,- Минхек подсел к нему во время обеда и передал газету, где на первой полосе была фотография аварии,- кто-то задавил Чжао. Невиданное везение: только вышел из больницы и снова попал под колеса. Хань пробежался по тексту глазами. Статья не содержала точной информации об убийце или каких-то важных деталей, что было ему на руку. Однако ниже было размещено фото маленького мальчика. Хань бы везде узнал этот яркий непосредственный взгляд Ли Цзяна. Холодок пробежал вдоль его позвоночника. Мальчик остался без отца и без опекуна, что автоматически делало его сиротой. - Ты знал, что у него был сын? - Хань попытался выровнять голос, но тот все равно дрожал. - Нет. Увидел в статье,- Минхек вздохнул. - Его уже, наверное, поместили в детский дом. Эй, Хань, ты куда? - Скоро вернусь! Хань сорвался с места, сел в машину и уехал. В семье Чжоу его уже ждали. Пожилые супруги бросились к Лу, как только он вышел из машины, и буквально умоляли забрать Ли Цзяна к себе, сделать хоть что-нибудь, чтобы мальчика у них не отняли. Ханю с трудом удалось поднять с колен старших Господина и Госпожу. Он заверил их, что сделает все возможное, чтобы вернуть Ли Цзяна домой. Хань вернулся обратно в компанию и с помощью Минхека начал собирать документы на опекунство. Лу не спал ночами в дорогом доме Ифаня, то и дело подрываясь с кровати от страха и волнения. Мужчина сидел на подоконнике часами и придумывал способы, подбирал те слова, которые могут представить его в выгодном свете перед комиссией. Утром он работал на износ и параллельно собирал документы. Каждый день был пыткой. Хань привязался к Ли Цзяну и знал, что мальчик тоже без ума от него. Мужчине просто не хватило бы сил его бросить. - Ты уверен, что оно того стоит? - спросил у него Минхек, когда они отдали документы для проверки. - Хань, ты никогда ничего, кроме армии, не знал. Даже женат не был ни разу. Зачем тебе ребенок? - Я не могу его бросить, Хек,- обессиленно сказал Хань. - Какая тебе выгода от того, что ты станешь опекуном ребенка Чжао? Деньги? Часть бизнеса? - Думай, что говоришь, сержант,- прорычал мужчина. - Извини,- Минхек опустил голову. Они молчали некоторое время. - Просто я волнуюсь за тебя. Ты сильно изменился, Хань. - Да? Я и не заметил. Хань знал, что это сделал Исин. Не понимал, почему и как тот связался с Ши, и чем прокурору удалось его подкупить. Но факты говорили сами за себя. Его "брат" испортил Лу планы, сам того не подозревая. Несколько раз мужчина пытался с ним связаться, но Син специально избегал любых контактов с ним, отвергая все возможности для цивилизованной беседы. С каждым днем становилось немного легче. Ли Цзян теперь снова был у бабушки с дедушкой, а по вечерам они виделись с Ханем. Мужчина не мог заменить мальчику родителей (маму, в большей степени), но старался быть рядом и, по возможности, помогать. Встреча с Ши была необходимой, хотя он уже и опаздывал. Это было в порядке вещей. Весь персонал знал, кто отдыхает в их клубе, что и кого он предпочитает. Ши хоть и был генеральным прокурором, но никого и ничего не боялся. Его компания была самой шумной, состояла, в основном, из девушек, которые вертелись вокруг сидящих мужчин. Алкоголь лился рекой, мешался с наркотиками. Ши знал толк в развлечениях. Зато Хань умел четко определять цель и стрелять без промаха. Так что их тандем хорошо друг друга дополнял. Лу не терпелось узнать, какой вердикт вынесла Триада на этот раз. Неужели они отменили заказ? - Мне то же, что у него. И чашку кофе. Бармен кивнул, и уже через несколько секунд перед соседом Ханя стоял идентичный стакан. Лу скосил глаза, чтобы посмотреть на мужчину рядом. Светлые хорошо уложенные волосы прикрывали лоб, мешковатый свитер скрывал фигуру, зато светлые джинсы открывали прекрасный вид на подтянутые ноги. Хань заметил, что на него смотрят в ответ и хмыкнул. Настолько очевидного наблюдения за ним еще не было. Хотя за такое долгое знакомство секретов между ними уже не должно было быть. Принесли кофе. - Держи,- приятный тембр голоса с доброжелательными нотками ласкал слух. - Тебе завтра еще работать. - Какая забота, Чен. И чем я заслужил такое отношение от полицейского? - Просто угощаю старого друга,- мужчина подсел к Ханю ближе и улыбнулся. - А ты что здесь забыл? Чен всегда был таким, с первых дней работы в маленьком полицейском участке возле его дома в трущобах. Никогда не увиливал, не умел брать хитростью, зато обезоруживал своей честностью и прямолинейностью. Ханю он поэтому и нравился. Из всех полицейских, что когда-либо выходили на его след и пытались посадить, Чен единственный не строил утопических надежд, а просто продолжал за ним наблюдать, выжидая, когда его первый и единственный подозреваемый ошибется. Ханю пока удавалось избежать наказания. А за такой долгий срок у них сложились довольно дружеские отношения. Лу всегда говорил Чену правду о своих перемещениях, а тот не мог ничего сделать с этой информацией. Все в выигрыше. - Встречаюсь с Ши. Тебя тоже позвали? - Босс здесь? Чен уже долгое время работал в полиции. Начиная с самых низов, в свое время ему предложили хорошую должность в прокуратуре под началом Ши. Тогда еще рядовой прокурор принял подающего надежды сотрудника под крыло, сделав своим заместителем. Чен упорно работал, составлял документы и подготавливал дела к судебным разбирательствам, а параллельно вел свое расследование о коррупции внутри департамента. Отправив за решетку своих коллег, Чена пригласили в особый отдел, где тот получил звание "агент", новое табельное оружие и более масштабные операции. Однако привычка называть Ши боссом так и осталась. Из-за этого иногда у полицейского возникали проблемы. - Должен быть. Ты разве не за ним сегодня пришел? - Доказательств на Ши выше крыши,- ответил Чен и, немного подумав, заказал еще кофе.- Мы ждем, когда он выведет нас на более крупную рыбу. Ты мог бы нам помочь, Хань. В обмен на любые сведения. - Бартер с секретной службой? Нет, спасибо,- шум в голове потихоньку рассеивался. Лу уже мог четко видеть и говорить быстрее, чем раньше. - К тому же, эта рыба меня проглотит и не подавится. - Зря ты себя недооцениваешь. Слышал, сын Чжао теперь твой подопечный. Нравится роль отца? Будет грустно, если опекун малыша попадет за решетку. - Что тебе от меня надо, Чен? - Хань смерил копа усталым взглядом. - Кто убил Люсьеля Чжао? Вот оно что. Хань понимающе хмыкнул и отвернулся. Всем бы хотелось знать имя того смельчака, который смог убить бывшего военного, а теперь бизнесмена, который заработал уважение в определенных кругах. В том числе, и криминальных. Чен дураком не был, как и его начальство. Убийство такой крупной фигуры могло означать назревающую войну, "семейную" ссору нескольких кланов мафии. Со стороны врага никаких действий не было, поэтому правосудие решило быстро подсуетиться и взять ситуацию в свои руки. Только вот брать, как оказалось, было нечего. Убийство Люсьеля Чжао было настолько случайным и не привело ни к каким особо важным событиям в бизнес-жизни Китая. Верхушка Триады даже оскорбительно не дернулась от подобного инцидента. Казалось, смерть этого человека прошла мимо и тут же потерялась в ворохе таких же мертвых дел без улик и подозреваемых. Но федералы продолжали копать и поднимать все дела Чжао: с кем он общался, что делал, как построил карьеру и кем для этого пришлось пожертвовать. Если Люсьель кого-то разозлил, то в этих действиях был смысл. Триада не разбирается, она всего лишь выносит приговор, а здесь все было черным по белому написано. Однако, что такого мог сделать непобедимый Чжао - предприниматель, делец мафии и просто сам по себе скользкий человек? - Я видел, что ты с ним сделал,- продолжал Чен. - Отпустил его? Дал шанс на жизнь? - чем больше Хань говорил, тем злее он становился. - Отомстил,- Чен вздохнул. - Хань, я не осуждаю, правда. За то, что они с тобой сделали... В общем, по-человечески, ты имел полное право. Но по итогу у нас труп. - Его заказал Ши,- Лу повертел в руках пустой стакан. - Я не знаю, зачем. Ты же в курсе его недавней встречи с посредниками, Чен. И в моей помощи не нуждаешься. - Ты уверен, что это он? Хань даже не задумывался перед тем, как утвердительно кивнуть. Не нужно долго думать, чтобы построить простую логическую цепочку. Ши встречался с группой людей, которые явно были им недовольны. На следующий день Люсьеля выписывают из больницы, а уже вечером он умирает. При этом никаких конфликтов, кроме как с Ханем, у Чжао не было. Лу не стал говорить Чену, что он точно знает наемника, который это сделал. Подставлять Исина было глупо и иррационально. Сейчас было два возможных варианта: Чен и его отдел рано или поздно узнают о том, что на самом деле произошло, и начнут охоту на наемника. Исина поймают, возможно, даже убьют при задержании, если мафия не сделает этого раньше. Когда ты вливаешься в этот мир, то сразу готовишься получить пулю на месте. Но это знание не перебивает желание жить и защищать тех, кто тебе дорог. - Ладно, мы с этим разберемся. Тебя подвезти? Я знаю, что ты без машины. - Ну подвези,- Хань кинул несколько смятых банкнот на стойку и встал. Очевидно, сегодня его оставили без аудиенции. - По дороге обсудим еще кое-что. *** Чен высадил Ханя у ворот. По дороге мужчины успели поговорить о делах Ши и о причинах такого скорого вызова. Странно, но Лу не боялся того, что Чен когда-либо решится поймать его. Да, полицейский постоянно этим угрожал, а когда стал агентом, так вообще подобные реплики стали чем-то, вроде непринужденного флирта. В остальном, между ними царила нейтральная, иногда дружественная атмосфера. Чен, в отличие от Минхека, не подозревал Лу Ханя в корыстных целях относительно усыновления Ли Цзяна. Все было сделано тихо, практически никто не знал о том, что ребенок остался без родителей - смерть Люсьеля решили не афишировать до того момента, пока не будет хоть какой-то ясности. Они попрощались, и Хань поспешил в дом. Ему нужно было переодеться и принять душ. В машине Чена он даже умудрился немного поспать и теперь чувствовал себя еще лучше. Рабочий костюм висел на вешалке - чистый и выглаженный. После душа Хань наскоро обтерся полотенцем и надел вещи на все еще влажное тело. Терпкие ноты парфюма смешивались с водяными каплями, тонким слоем оседая на плечах и волосах. Хань пытался сделать что-то со своей прической, но в итоге решил не заморачиваться. В глазах работников фирмы - он всего лишь блеклая тень, следующая за своим боссом. Ифань уже ждал его внизу. Хань против воли отметил, что его начальник выглядит хуже, чем обычно, хотя у него должен был быть выходной. Ифань смотрел на телохранителя волком; напряжение между ними рассыпалось всполохами искр. Возможно, думал Хань, у них с Фей были какие-то разногласия. При мыслях о девушке, Лу вздрогнул. У них с Ифанем тоже были разногласия своего рода. Мужчина старался не обращать внимания на то, насколько их отношения ухудшились после этого маленького инцидента, но он точно ни о чем не жалел. Не заметить пожирающие взгляды было невозможно. Ифань даже и не пытался скрыть свой интерес и любопытство, а Хань всегда хорошо играл с чужими эмоциями и желаниями. Он всего лишь хотел испугать бизнесмена, указать ему на место, а в итоге они получили большую проблему, которая доставляла неудобства им обоим. В то же время Хань не мог избавиться от странных ощущений внутри: непонятное возбуждение и странное чувство радости от встречи и разговоров, предвкушение, которого он до этого не испытывал. Тело буквально предавало бывшего военного в присутствии Ифаня. Хань списывал все на долгое воздержание, но раньше ему с легкостью удавалось контролировать свое либидо. Теперь же он замечал то, что не должен был. Чувствовал вещи, от которых его бросало в дрожь. Хань не спал и травил организм никотином, но каждую ночь даже перед открытыми глазами стояло лицо бизнесмена. Его туманный взгляд, часто бьющееся под пальцами Лу сердце, аккуратный нос и мягкая линия скул. Пухлые губы, которые касались его собственных с такой страстью и отдачей, что начинала кружиться голова. Хань боялся и в то же время понимал, что глупо было делать выводы из-за одного поцелуя. Любопытные натуралы встречались ему слишком часто. Это было классно, но после ни один не решался оставить свою жизнь и перейти под радужный флаг. Поэтому все свои ниоткуда взявшиеся желания и предположения Хань попытался засунуть куда подальше и погрузился в работу. Он не хотел ничего обсуждать. У него и без этого проблем было выше крыши. - Вы сегодня рано, босс,- Хань поправил пиджак. - Это ты поздно. Ифань удостоил его беглым недовольным взглядом и сразу поспешил в гараж. Он даже не отдал ему ключи, сегодня было настроение самому сесть за руль. Ифань видел, как незнакомый автомобиль подъехал к его дому, и из него вышел Хань с каким-то парнем. Они о чем-то долго разговаривали перед воротами, а потом, пожав руки, разошлись. Внутри все нестерпимо горело. Ревность, до этого момента не знакомая, захлестнула бизнесмена настолько неожиданно, что он даже подавился воздухом. Фей еще спала, но Ифаню было плевать на это. Он собирался на работу, выдергивая вещи из шкафа со злостью. Галстук в его руках превратился в дешевый кусок мятой ткани. Ему не нравилось то, как Хань - его телохранитель и секретарь - общался непонятно с кем. Любой человек через него мог добраться до Ифаня и людей, которые ему дороги. А этот парень теперь еще и знает, где Лу ночует. Это было чистой воды безрассудно со стороны телохранителя! Неужели он вообще не думает о его безопасности? Но даже это не злило Ифаня так, как отношение Ханя к другим людям. С ним он был грубым и черствым. Холодным даже. Хань вел себя так, будто они не общались на протяжении месяца, не жили вместе и не работали бок о бок сутки напролет. Ифаню даже иногда казалось, что Лу общается с ним вынужденно, только потому, что его каждый раз кто-то (Минхек) заставляет это делать. Он лучше бы вернулся в свою старую цветочную лавку и продавал букеты за гроши, чем помогал бизнесмену в его делах и защите. С этим человеком, который его подвез, Хань разговаривал просто и открыто. Это можно было легко понять по тому, как они стояли - близко друг к другу. К тому же, Хань опять улыбался: немного заискивающе, но открыто, искренне. Все его жесты говорили о том, что он доверяет этому человеку. Ну или хотя бы принимает его компанию. Ифань не понимал двух вещей: что с ним не так и почему его это так сильно волнует? - Не кури больше дома. У этих сигарет отвратительный запах. Выходи на улицу и там дыми,- бизнесмен раздраженно поправил пиджак. Сзади послышался быстрый стук ботинок. - Без проблем, босс,- Хань тряхнул влажными волосами и бросил косой взгляд на начальника. - Что-то еще? - Да. Меня поражает твоя наивность! Ты должен отвечать за мою безопасность, а вместо этого скоро половина Китая будет знать мой домашний адрес. Обязательно всяким незнакомым людям подзвозить тебя до двери? Сам дойти не можешь? - Ему можно доверять,- заверил Хань, что разозлило Ифаня еще больше. - Да неужели? - с сарказмом спросил мужчина. - И кто же это такой? Хань промолчал и продолжил движение к машине. Он опять это делал. Игнорировал вопросы Ифаня и делал вид, что бизнесмена вообще рядом нет. Не в силах больше сдерживаться, мужчина схватил Ханя за локоть и развернул лицом к себе. Почувствовав острую боль от захвата, Лу удивленно посмотрел на Ифаня и попытался вырваться, но ему это не удалось. Они двигались синхронно, пытались бороться друг с другом. Никто не собирался сдаваться. Хань продолжал дергать рукой и двигаться назад. Он замер, почувствовав позвоночником холодный корпус рабочего автомобиля. Хань задержал дыхание, наблюдая за тем, как постепенно расширяются зрачки в глазах напротив. Они не были так близко к друг другу практически неделю. Хань чувствовал, как хватка на его руке ослабевает, но не пропадает совсем. Наоборот, крепкие мужские пальцы поднимаются по рукаву его пиджака, задерживаясь на плече. Ткань шелестела с каждым движением пальцев. Хань бросил мимолетный взгляд на руку бизнесмена и тут же его отвел. - Тебя что, не учили отвечать на поставленные вопросы? Голосом Ифаня можно было порезаться. Властный тембр заставлял Ханя дрожать не в плохом смысле. Он не к месту подумал о том, что при таком расстоянии не будет никаких проблем обхватить чужое запястье и притянуть мужчину к себе, чтобы вновь ощутить его губы на своих, освежить те воспоминания, которые и не думали оставлять в покое. Да, сейчас Ифань злился на него, непонятно, из-за его ночных отлучек или чего-то другого, но Лу такое отношение не пугало. Он ощущал прилив адреналина от своих мыслей и той ситуации, в которой они находились. Почему-то, ему казалось, если бы он решился воплотить свои планы в жизнь, Ифань с удовольствием бы их поддержал. - Этот человек работает в полиции,- спокойно и довольно мягко ответил Хань. - Иногда я обращаюсь к нему за помощью. - Это все? - Да,- Хань перехватил руку Ифаня и убрал ее со своего плеча. В следующий момент он уже вытаскивал ключи из кармана пиджака бизнесмена. - Нам лучше поспешить. Сегодня насыщенный день, босс. Уже в машине, когда Хань хотел повернуть ключ зажигания, Ифань вновь остановил его. Лу оглядел начальника. Тот действительно выглядел не самым лучшим образом. Уставший, он откинулся на спинку сидения и мутным взглядом разглядывал своего телохранителя. Ифань видел мягкие и теплые черты, находящиеся в приемлемой близости, и чувствовал себя... хорошо. Спокойно. Будто все его нервное напряжение в присутствии Лу Ханя исчезало, как по щелчку. - Если тебе не нравится жить с на... со мной,- Ифань прочистил горло,- то ты можешь вернуться к себе. Фей права. Вряд ли кто-то будет покушаться на меня в собственной постели. - Согласен,- Хань кивнул и завел мотор. - Ваша невеста очень проницательна. *** В компании с самого утра творилась настоящая суматоха. Так как Ифань и Хань опоздали, вся работа на короткий срок легла на Минхека. Он впадал в панику с каждым новым вопросом, не мог найти правильный документ или нужный отчет, потому что Лу после своего прихода полностью изменил систематизацию документов. Сегодня у Ифаня должна была состояться важная встреча с одним из потенциальных инвесторов. Этот человек мог не только помочь им вернуться в тот бизнес-ритм, к которому они привыкли, но и вернуть некоторые проекты в стадию разработки. Когда мужчины переступили порог кабинета, Минхек чуть было не выдохнул от облегчения. Он передал бразды правления Ханю, а сам пошел разбираться со своими делами. После долгих командировок, Минхек был полностью погружен в отношения с зарубежными клиентами, поставщиками и партнерами, так что часть бизнеса, сосредоточенная в Китае, была для него темным лесом. Хань быстро пробежался по поставленным задачам и раздал приказы ближайшим подчиненным. Спустившись в финансовый отдел, он обсудил черновые сметы по ближайшим проектам. Вместе они выработали оптимальную стратегию работы, выделили ошибки и недочеты. После этого Хань попросил их подготовить новый вариант сметы и отчеты для предстоящей встречи. Сегодня компания работала на скорость, поэтому иногда забывала про качество. За этим следил Лу Хань, когда успевал. Его время, в основном, было сосредоточено на безопасности. Охрана принимала его за старшего начальника и слушала указания на сегодняшний вечер со всей возможной серьезностью. Когда Хань вернулся обратно в конференц-зал, где разворачивались военные действия, то увидел, как постепенно документация приходит в норму, планы и диаграммы принимают верную форму, а Минхек уже вовсю помогает с большей частью работы. К середине дня они почти со всем справились. Хань уже хотел позволить себе присесть и выдохнуть, но тут кое-что привлекло его внимание. Во главе стола сидел Ифань в полуобморочном состоянии и пытался набирать текст на ноутбуке, при этом исправляя что-то в очередном листе договора. Пиджак уже был накинут на спинку мягкого кресла, галстук свисал ослабленной удавкой, а верхние пуговицы рубашки - расстегнуты, обнажая грудь. Ифань то и дело смыкал глаза, а потом резко их открывал, возвращаясь к работе. Что-то было не так. Хань привык к тому, что Ифань - трудоголик. Они не раз и не два работали допоздна, а потом еще и дома у бизнесмена перепроверяли то, что сделали днем. И все это время Ифань чувствовал себя прекрасно и был крайне работоспособен. Но сегодня он не был похож на самого себя. Хань даже успел подумать о том, что скоро ему не придется никого убивать. Ифань сам сляжет замертво где-то через полчаса такой ускоренной деятельности. Беспокойство Лу росло с каждым тяжелым вздохом. Он не знал, почему его это волнует, но такой изнеможенный вид Ифаня ему очень не нравился. Все, что было связано с этим человеком, приводило Ханя в замешательство. Он одновременно знал и не знал, что чувствует, и как с этим разбираться. Об этом можно было подумать и после. Угроза мертвого начальника стояла на первом плане. Раздав последние указания, Хань поспешил уйти из конференц-зала. Когда он вернулся, атмосфера несколько изменилась. Младшие секретари и помогающие им сотрудники разных отделов пытались достучаться до Ифаня, но тот будто спрятался в какой-то панцирь и просто не слышал людей, которые к нему обращались. Снова всю работу на себя взял Минхек, мечась от стола начальника к помощникам, от отчетов к диаграммам и договорам, от черновиков к реальным проектам. Хань тут же перенял у него часть работы и пошел помогать девочкам из отдела логистики - они уже не понимали, что здесь происходит. Когда Лу в очередной раз бросил взгляд на Ифаня, то похолодел. Тот уже практически отключился. Голова горела. В висках десяток барабанщиков устроили мини-вечеринку. Ифань дотронулся до горячего лба и удивился. У него еще никогда не было подобного переутомления. Он не мог согреться и в то же время задыхался от жары, которая сковала его тело. От подобного контраста выступил пот, а спина вместе с рубашкой прилипла к креслу. Буквы перед глазами расплывались, а в ноутбук Ифань даже не пытался заглядывать. Он был абсолютно бесполезен и беспомощен перед своими сотрудниками. Что же будет с его репутацией после этого? Но, кажется, никто даже и не заметил плачевное состояние начальника. Все были заняты подготовкой к встрече и другими текущими делами. - Дыши ровно. Голос над головой звучал, как через вату. Чьи-то руки заботливо, но твердо обхватили плечи Ифаня и сжали. Мужчина выдохнул и устроился в кресле поудобнее. Он пытался дышать, честно. Но сухой воздух застревал в горле и выходил редкими комками, а не плотным ровным потоком. Пальцы аккуратно разминали затекшие плечи и спину, касались взмокших на шее волос. Чем больше Ифань расслаблялся, тем легче ему становилось. Даже дыхание возобновилось, стало ровным и устойчивым. Усталость и сонливость разом обрушились на мужчину. Веки наполнились свинцом и уже точно не желали подниматься. Ифань даже забыл на секунду о том, что все еще находился на работе, в конференц-зале, пока голос снова не вернул его в процесс подготовки. - Нам нужно в другое место, босс,- теперь бизнесмен узнал Лу Ханя. - Вставайте. Работа не ждет. Ифань послушно поднялся и последовал за Ханем к выходу из конференц-зала. Шли они недолго. Заметив дверь своего кабинета, Ифань задумался: что они могли тут делать? Да еще вдвоем. Мысли метались от одного предположения к другому и не знали, на чем сейчас можно и нельзя остановиться. Хань повернул ключ, открыл дверь и пропустил начальника внутрь. Внешне в кабинете ничего не изменилось. Он был вычищен и совсем не похож на территорию хаоса, в которую превратился зал для переговоров. Стол блестел, нам нем впервые не было никаких документов или любых лишних листов. Только одинокий поднос с чайником и маленькой аккуратной чашкой. На небольшом кожаном диване, который стоял у окна, лежал плед; подлокотник был завален подушками. - Не знаю, чем вы занимались ночью,- начал Лу Хань,- но вам точно необходим отдых, босс. - Это все ты. И эти несчастные сигареты. Ифань прошел в глубь кабинета и почувствовал чарующий запах, исходящий от чайника. Хань опередил его, подошел к подносу и наполнил чашку, после чего вернулся за спину бизнесмена. Ифань был настолько удивлен, что даже не мог ничего сказать. Он сел на диван. Кожаная обивка притягивала к себе; плед, на котором он сидел, был теплым и пушистым. Ифань взял в руки чашку. Аромат цветов и свежей травы, как из детства, когда ты ранним летом бежишь гулять после изнурительных уроков, наполнил легкие. Глоток из чашки пустил огненную волну вдоль позвоночника и выбил из головы все мысли. - Травяной сбор,- пояснил Хань, все еще стоя на приличном расстоянии от Ифаня. - Помогает от головной боли. Вам нужно выспаться. Я займусь подготовкой к встрече. - Подсидеть меня решил? - усмехнулся Ифань. - Конечно. Кто, кроме меня, захочет взять на себя огромное количество дел и поселиться в офисе? - Спасибо. - Не за что, босс. От вашего благосостояния зависит моя зарплата. - Снова "вы"? - Ифань отставил чашку в сторону и прилег. Напряжение в мышцах дало о себе знать. - Еще недавно я слышал "ты", Хань. - Вам показалось,- возможно, Ифаню привиделось и то, что Лу ему улыбнулся. От такого неприкрытого жеста доверия все захлестнуло от счастья и нежности. - Спите. Я зайду позже и разбужу вас, босс. Хань закрыл за собой дверь и прислонился к ней спиной, прикрыв глаза. Волнение отступило, и даже из такого короткого разговора стало ясно, что отношения между ними изменились. Хань не был из тех, кто открыто проявляет заботу, но сейчас мужчина не хотел думать о своих действиях, а просто следовал по наитию. За преградой из дерева отдыхал Ифань, в соседнем зале работали люди, а Лу не мог унять бешеное сердцебиение от того, как эгоистично и храбро, на грани сумасшествия, он поступает. Возможно, Хань чувствовал себя виноватым и таким образом извинялся. В конце концов, он своими действиями добавил трещин во взаимоотношения почти женатой пары. Фей всю эту неделю недовольно на него смотрела, а Ифань с утра был зол до невозможности. Не было никаких чувств, всего лишь выпущенная наружу страсть, которая не была реализована полностью в одном поцелуе. Именно Хань был виноват в том, что это случилось. Так что ему нужно сделать все, чтобы не допустить повторения. А чувства... пройдет еще неделя и их не останется. Как и человека, что является причиной этого эмоционального всплеска.