Мир Фей.

      Первое, что я сделал на рынке, это… поймал за руку какого-то мальчишку, лет десяти на вид, когда тот попытался вытащить монеты из моего кармана. Монеты я туда положил специально, чтобы не смущать обычных людей. — Отпусти! — Тут же заголосил малой. — Отпусти! А то люди однозубого на тебе живого места не оставят! — Хм. Смелое заявление, малой. — Хмыкнул я, наблюдая проталкивающихся к нам двух бугаёв и старательно отворачивающихся от происходящего стражников. — Значит стража прикормлена, тыл прикрыт, а ты отдаёшь процент за промысел. Кажется, день перестаёт быть скучным.       И улыбнулся так, как только Нацу умеет. Или будет уметь. От этой улыбки малой побледнел и хотел подать какой-то сигнал подходящим вышибалам, вот только зажатая болевая точка мигом заставила паренька прекратить и попытаться вырваться, вот только вырваться от мастера рукопашного боя, не такая простая задача. — Отпусти мальца! — Наконец протолкались бугаи, а народ освободил пространство, активно наблюдая за происходящим. — Он меня обокрал. — Показал я на руку паренька, которая держала в кулаке несколько серебряных монет, поблескивающих боком сквозь щели в кулачке. — Отпусти, а то хуже будет. — Набычился один из громил.       Одеты они были одинаково: штаны, ботинки, жилетки на голый торс. А также татуировки. Оба лысые и крупные. Падать будут явно шумно. — Правда? — Удивлённо обвёл я взглядом окружающую толпу. — У вас тут воруют, а вы отпускаете вора с вашими деньгами? Но тут подключилась стража и явно решила встать на сторону бандитов. Как же… ожидаемо. Лёгкое движение рукой, и на бандитах, а также мальце остаются магические маячки. — Ну раз тут так принято встречать путешественников, то кто я такой, чтобы нарушать традиции? — И отпустил мальца, смотря прямо в глаза ближайшего бугая, отчего тот отшатнулся. Наверное, блеск летящего ему в глаз метательного ножа смутил. Бывает. Вот только это была секундная иллюзия.       Мальчишка тут же рыбкой нырнул в толпу, бандиты набычились, наверное, решили ещё повымогать средств из, по их мнению, идиота. Вот только стражники подошли и задали самый тупой вопрос. — Что тут происходит? — Ничего, господа стражники. Уже ничего. — Улыбнулся я им и, когда бугаи кивнули, сам растворился в толпе.       Ничего, мои источники информации. Я уже вышел на след. Хе-хе. Кажется, скоро моя копилка пополнится.       Далее я нашёл лавку, занимающейся продажей ингредиентов, и поинтересовался, куда можно сдать свежие тела магических существ.       Продавец провёл меня в склад, а потом попросил показать товар. Что я и сделал, вывалив перед побелевшим продавцом три туши виверн, двух Вулканов и ещё до кучи всякой магической живности. — Хм… товар лежалый… Не самого лучшего качества. Виверны старые, вулканы тоже. Да и остальное не сказать, что нужного качества… — Товар не лежалый. — Поигрывая в руке метательным ножом, ответил побледневшему торговцу, едва ли не со свистом перемещая нож между пальцев. — Виверны только недавно ставшие взрослыми. Две. И одна старая, у неё даже когти уже кристаллизуются. Вулканы взрослые, сильные, отожравшиеся где-то, что подтверждает их яркий цвет шкуры, а также сердечки на груди. Остальной товар тоже неплохой. И не стоит мне тут лапшу на уши вешать… — А у вас есть лицензия Охотника? — Вдруг спросил торговец.       Я в ответ достал серебристого цвета бирку Охотника. Проверять этот торговец не будет, кому именно она принадлежит, а её старый хозяин был мной найден в лесу. Как раз около пещеры виверн. Уже неплохо так обглоданный.       Продавец с кислой миной проводил глазами жетон и со вздохом произнёс: — Двести золотых Риз. Больше никто не даст. — Наконец сказал тот свою цену. И начался торг. Никогда не нравилось торговаться, честное слово. Но научиться пришлось, ибо самим торговцам это очень нравится. Извращенцы какие-то…       В итоге вышел из лавки с потяжелевшим на триста пять золотых монет кошелём, который благополучно спрятан в пространственном кармане, а в кармане было всего две серебряных Даз и три медных Тримы.       Кстати, в этом времени про Драгоценные ещё даже не слышали, что печально. У меня их в пространственном кармане достаточно много…       Золотой Риз — это монета размером с ноготь большого пальца и толщиной в полтора миллиметра с отчеканенным профилем местного короля. Серебряный Даз чуть шире, толще и имеет профили уже разных принцев и принцесс. На медном Триме просто чеканят герб королевства.       Ценность монет довольно большая. За один Трим вполне можно хорошо поесть в таверне, если это не элитное заведение. За серебряный Даз уже можно много чего ценного приобрести. В Дазе десять Трим. А вот золотой Риз… На такую монету уже можно коня взять со всей сбруей. В Ризе аж двадцать Даз.       И магические твари стоят довольно дорого, как и ингредиенты из них же. Потому здесь очень много гильдейских охотников, которые и охотятся на разных зверушек. Но часто мрут, ибо жадность до добра не доводит.       Найденные на кораблях ткани и то, что не промокло, сбыл в лавках портных и кожевников. Вино охотно, но не дорого, и оптом взяли в тавернах.       Когда я продал всё, что решил продать, у меня уже звенело в мешочке четыреста две Ризы, тринадцать Даз и шесть Трим. Правда, потом начались закупки того, что у меня не хватало для гильдии и деревни. Инструменты, семена, пряности, несколько игрушек, гребешков для волос, заколок и всего такого. Для своей гильдии я взял немало зеркал, заказал вышивку и гобелены, которые пошили за пол часа. Разной алкогольной продукции, а также приправы и всё остальное необходимое, которое вручную или с помощью магии создать проблематично или нельзя.       Всё сгружал в пространственный карман под удивлённые вздохи и ахи торговцев. А когда закончил со всем запланированным, с ухмылкой определил, где находятся те двое бугаев. Пора пополнить копилку, а то поиздержался я что-то.       Бугаи находились в глухом переулке и отчитывались своему старшему, когда оба, разом, прилегли отдохнуть, вырубленные ударом сзади по шее.       Старший только и успел выхватить нож, как его же перо оказалось в его левой икроножной мышце, а крик из горла заткнула моя рука. — А теперь ты выслушаешь мои вопросы и выдашь исчерпывающие ответы. — Прошептал я местному криминальному боссу нежно на ушко, медленно проворачивая нож в ране. — Или ты хочешь помолчать? Тогда я просто проделаю в тебе ещё кучу незапланированных природой отверстий. О? Ты решил отвечать? — Моя жертва отчаянно закивала. — Отлично…       А ещё через два часа, когда уже совсем стемнело, в городе вспыхнуло три дома, принадлежавшие трём местным боссам воров, убийц и продавцов наркотиков.       А я, насвистывая, шёл в неплохую таверну, чтобы перекусить. Умаялся по цепочке идти к главным гадам местного города. Но поход хорошо окупился, в пространственном кармане весело звенело не менее двух тысяч золотых монет и ещё куча серебра и меди. Зажиточные оказались преступники.       Хорошо перекусив в таверне, вышел под звёздное небо и потянул за ту ниточку, которая вела к мелкому вору. Посмотрим, что за пацан и как живёт…       Знаете, всё оказалось прозаично. Бедная семья, обитающая в трущобах, больная мать и маленькая сестрёнка. И сам пацан, изо всех сил зарабатывающий на выживание. Ничего особенного, в жизни так зачастую бывает. Но смотря, как тот поит мать лекарством, кормит и её и сестрёнку, дарит маленькой старенькую и потёртую, но ещё вполне неплохую куклу, решил помочь мальцу.       Моё появление произвело фурор. Старшая женщина вмиг закрыла собой детей и стала что-то лепетать про то, что отдаст долг, как только выздоровеет. — Прекрати, женщина. — Холодно проговорил, смотря как малец с глазами, полными решимости, достаёт из-за голенища своего сапога нож. — Я тут не за долгом и не по просьбе кого бы то ни было. Просто твой сын меня сегодня немного обворовал. — Парень вскинулся и прикусил губу. — Но если бы сказал и показал, как живётся, то получил бы больше. Однако и проблем бы приобрёл больше. Убери нож малой, пока не поранился.       Малец вздрогнул, но нож не убрал. Я же смело подошёл к столу, за которым они только что ели и стал выкладывать печенье, сахар, хлеб и булочки, а также немного копчёного окорока. — Я поговорить пришёл. — Отодвигая табурет и присаживаясь, произнёс. — Принесите воду, а то запивать нечем будет. И не стойте там, как будто я убивать вас пришёл. Присаживайтесь, кушайте. У меня ещё много.       Вскоре народ таки решился и сел за стол, а потом и вообще расслабился, стал набивать пузо вкусным и редким для них съестным. Я незаметно вылечил женщину, у которой от трудной жизни был целый букет болезней. Она прямо на глазах приходила в себя. Прекратила шоркать ногами по полу, кожа стала приобретать более здоровый цвет и фактуру.       В итоге это было замечено, но ничего на это не сказано. Только взгляд стал более затравленным. Что тут с ними творилось, раз такие реакции? Хотя о чём это я, это же люди…       В итоге мне не стали ничего рассказывать. О трудности жизни и тому подобном. Однако, я узнал фамилию отца маленького вора. После чего едва не подавился водой, которую пил.       В итоге, я предложил всей этой семье перебраться жить в Магнолию. При этом спонсируя переезд. Женщина хотела отказаться, но я настаивал. В итоге, в путь отправился далеко не один, как рассчитывал ранее. А с довеском в виде семьи этого малолетнего вора.       В пути я смог разговорить женщину и узнал, что их семья не так давно была довольно состоятельна, хоть и не сказать, что богата. Муж её работал плотником и строителем, а потому жили они нормально. Вот только однажды, вместо мужа пришёл его напарник и рассказал горькую весть. Муж Элиры умер, когда обвалился каркас крыши на строящемся доме. Мужика зашибло насмерть. А потом появились несуществующие долги, и бандиты выгнали семью из хорошего дома, не дав забрать ничего ценного.       Так вот и стала эта семья из зажиточной бедной. Женщина работала на износ, чтобы обеспечить детей минимумом необходимого, но в итоге надорвалась и заболела. Маленькую тёмненькую милоту лет шести с электровеником в пятой точке и с желанием все потрогать, пожевать и куда-нибудь влезть зовут Элис. А мальчика зовут Микки. Десять лет, худой, но шустрый и ловкий. Жилистый. Тёмные волосы аля взрыв на голове, серебристые глаза и слишком взрослый взгляд.       С ним и с пигалицей я нашёл общий язык по пути в Магнолию, длящимся полтора месяца. И было бы дольше, если бы я не хитрил, сжимая пространство перед нами.       С пигалицей сошёлся, рассказывая ей на привале сказки. А вот малец со мной сошёлся на почве охоты. Так я и узнал, что он мечтает стать охотником. Родственная жилка на лицо. К чему я это сказал?       Ну так вот, наконец-то путь окончился, и мы увидели Магнолию, которую я посещал, когда отходил по ночам в сторонку, перемещаясь в тенях. Всё было хорошо, меня уже встречали. — Ну вот, Микки, мы и в моей деревне, Магнолии. — Как-то она маловата… и не называй меня по имени! — Надулся мальчишка, которому не нравилось его имя, которое он считал девчачьим. — Это временно, Дреяр. Временно…