- А сколько же прошло?.. - Семь лет. - Уже почти светло… - Рассвет.
Тем хмурым, но в меру тёплым и ничем не примечательным утром, София проснулась в относительно хорошем настроении, ощущая при этом невесомый аромат кофе, что доносился из кухни. Блондинка позволила себе понежиться в мягкой постели пару минут, после чего лениво потянулась, параллельно принимая положение «сидя» и нащупывая на холодном полу свои тапочки. - Чёрт! – хриплый мужской бас, что рвано коснулся чуткого женского слуха, невольно заставил белокурую красавицу вздрогнуть. Соне стало более чем очевидно, что спокойным это утро не будет точно… ... Долгое время, Вадим являлся для неё идеалом. Заботливый, внимательный, готовый огородить свою жену от всего, при этом буквально в ней растворяясь. Всё изменилось два года назад, когда мужчина сменил работу. Его будто бы подменили – на смену чуткости и заботе, пришли ярость и раздражительность. Как не старалась, как не пыталась найти с ним Соня общий язык, её попытки успехом не увенчались. Хорошо, когда всё заканчивалось тем, что Вадим запирал её в спальне на ключ, а сам коротал ночи и дни в гостиной. Гораздо хуже дела обстояли, когда психотерапевт позволял себе на жену поднимать руку. Ему всегда было мало одного раза (удара). Он словно входил во вкус, соприкасая свой кулак с нежной бархатистой кожей супруги, и мог живого места на ней не оставить, в прямом смысле этого слова. Потом, конечно, трезвел, одумывался, бережно обрабатывал открытые раны и ссадины на Сонином теле, ползал перед ней на коленьях… Она терпела, прощала. Потому что иного выхода и варианта просто не видела. Так получилось, что её прошлое начинается…шесть лет назад. В прямом смысле этого слова. София не помнит себя, моложе тридцатилетнего возраста. Ни детство, ни юность, ни молодость. Вадим ей рассказывал, что она – сирота. И что всю жизнь над ней глумились, все кому не лень, из-за болезни. ОКР, психическое расстройство… Её действительно время от времени настигают панические атаки, присутствует болезненная любовь к порядку и к прямым линиям, общее самочувствие сопровождают слабость и головокружения. Так было, по словам Вадима, всегда, но всё ухудшилось в разы после аварии. Получив серьёзную черепно-мозговую травму, Соня потеряла полностью память, и начала всю свою жизнь заново, в прямом смысле этого слова. Она прекрасно помнит, как муж с ней возился в больнице, кормя едва ли не с ложечки… А ещё она помнит, как Вадим твердил, словно некое заклинание, что он и только он один, является её шансом на нормальное существование. Словно с полной потерей памяти, Соня могла куда-то от него убежать… И если поначалу мужчина часто повторял, что пройдёт немного времени, и она обязательно всё вспомнит, то сейчас такой вариант им даже в рассмотрение не берётся. Конечно, прошло уже целых шесть лет, но именно пару месяцев назад, София отчётливо почувствовала какие-то внутренние предпосылки к разблокированию своего подсознания. Это произошло после того, когда она по нелепой случайности, забыла выпить назначенные ей Вадимом лекарства. На следующий день, блондинка таблетки не приняла уже осознанно и намеренно, а через неделю это как-то самой собой в привычку вошло. Она стала видеть цветные сны, с непонятными ей картинками. Общее самочувствие несколько улучшилось, и появилось желание что-то делать. Быть кому-то полезной, что-то новое познавать. Соня с удивлением для себя прояснила, что за шесть лет, которые она провела, считай, в четырёх стенах, появилось столько всего интересного, о чём Вадим ей почему-то никогда не рассказывал… - Доброе утро, – ласково обратилась блондинка к супругу, при этом плавно поднимаясь с кровати, и заранее понимая, что настроение у Вадима, что называется, ниже ноля. - Какое оно, к чёрту, доброе, – недовольно пробурчал Лебединский (именно такая фамилия написана в паспорте Сони, который она получила шесть лет назад. По словам Вадима, её предыдущий паспорт пострадал в той самой аварии, и восстановлению не подлежал). – Рукав пиджака в кофе окунуть умудрился… - Но это же не страшно – возьми в шкафу другой пиджак. Чистый и глаженный. Маргарита только вчера забрала из химчистки. - Соф, я опаздываю, понимаешь?! – мужчина поставил на тумбу предварительно опустошённый гранёный стакан, в котором полминуты назад был налит толи коньяк, толи виски. Блондинка шумно вздохнула – раньше Вадим позволял себе выпить спиртное не чаще чем в праздники, а теперь злоупотребляет с утра… - Лекарства я для тебя приготовил – Маргарита в курсе, – стремительно сняв с «плечиков» чистый пиджак пепельно-серого цвета, Лебединский подошёл к напольному зеркалу. – Буду поздно сегодня – не жди меня. - Ты и вчера пришёл поздно, – Соня осмелилась приблизиться к нему со спины. – Вадим… - Что «Вадим»?.. – он мысленно чертыхнулся. – Ты прекрасно знаешь, что для меня и для тебя, кстати, тоже, значит, моя работа. Если я вылечу с этой должности, мы пойдём с тобой по миру, причём в прямом смысле этого слова. - Но… Я же уже говорила, что могла бы тоже попробовать где-то работать, – блондинка притупила свой взгляд, зная заранее, чем всё это закончится. Затрагивание в разговорах столь важной для неё темы, приводило Лебединского в бешенство. Он хватал её за «шкирку», будто нашкодившего несмышленого котёнка, и всячески доказывал и выказывал своё превосходство и незаменимость себя в жизни жены. При этом всячески её унижая морально и называя в открытую больной и неполноценной. А София просто хотела помочь хоть как-то ему – не более… - Софа, ты не сможешь работать – запомни! – полный ярости голос и злая усмешка. – Ты больна, ты ненормальная. Тебе нельзя в общество, ты сорвёшься, ещё даже не начав ничего делать. Знаешь, сколько в большом мире несправедливости и косых линий, которые тебя будут раздражать?.. – грубая ладонь, что по-хозяйски опустилась на нежную бархатистую кожу женственной шеи. – Великое множество… Ты сможешь лишь одну «работу», на протяжении всей своей жизни выполнять – будешь моей женой. Будешь меня покорно ждать, и выполнять супружеский долг, когда я скажу, поняла?.. - Поняла, – прохрипела испуганно девушка. – Я всё поняла… - То-то же, – швырнув жену на кровать, мужчина самодовольно улыбнулся. – Для твоего же блага, советую больше никогда к этой теме не возвращаться, – бросил Вадим напоследок, и, оставляя лежать небрежным образом на полу свой испачканный пиджак тёмно синего цвета, покинул стремительно комнату. Соня же бессильно закрыла глаза, чувствуя, как по щекам катятся слёзы… –Шесть лет (и семь месяцев) назад. Питер.
Ей казалось, что жизнь закончена. Удары судьбы один за другим: осознание того, что в руках темнокожего человека, она лишь своеобразная марионетка, плановый визит в поликлинику, который закончился внеплановым попаданием в реанимацию почти что на сутки; поездка в северную столицу к отцу, безуспешные попытки забыться и начать жизнь заново… У неё ведь почти получилось. Она нашла неплохую работу, поправила своё подорванное здоровье, попала на приём к неплохому квалифицированному неврологу, который помог справиться с активной фазой прогрессирующего ОКР, и выйти в относительную ремиссию. Всё было хорошо, ровно до того самого мига, пока у Софии не зазвонил телефон и она не увидела на дисплее ранее не знакомый ей номер. Без задней мысли ответила на входящий вызов, и… Дальше беспросветная тьма. И пульсирующая в висках фраза: «Соня, держись. Твоего папы больше нет». Роковая случайность, нелепая смерть… Её отец – человек крепкой военной закалки. В прошлом в двух боевых точках бывал и возвращался всегда здоровым, без единого синяка. А погиб из-за…упавшего дерева. В непогоду побежал свою машину спасать, в результате сам уцелеть не сумел – сук берёзы упал прямо на крышу «BMW», ровно через двадцать секунд, после того, как Ян Вячеславович сел за руль. Мгновенная смерть… Так Соня осталась совершенно одна, но при этом старалась держаться. Потому что знала, что отец не хотел бы видеть её слабой и донельзя расклеенной. Всё изменилось, когда в дверь её петербургской квартиры постучали. На пороге стоял, непонятно откуда узнавший Питерский адрес Софии, Джекович. Его попытки как-то «поддержать» бывшую возлюбленную, помочь ей справится с горем, привели к трагедии… - Как ты можешь требовать от меня что-то, да ещё и в такой период? – самопроизвольно округлив глаза, блондинка смотрела на своего бывшего заместителя с нескрываемым презрением. - Я думал, что тебя хотя бы трагедия человечнее сделала, а ты… – чертыхнувшись, негр громко ударил кулаком по столу. – Как была пустышкой, так и осталась. Ни капли сожаления, о сделанном аборте… - Миш, я не делала аборт! - Конечно, не делала, потому что не успела. - Я всё равно бы не выносила ребёнка – у меня организм не способен выдержать такие нагрузки, и ты прекрасно об этом знал и знаешь, – бессильно облокотившись на холодную стену, она крепко зажмурилась. – Ты приехал сюда, чтобы меня снова и снова попрекать этим?.. - Я приехал тебя поддержать. И я искренне думал, что спустя какое-то время, мы с тобой вернёмся в Москву уже вместе, и что…попробуем начать всё сначала. - Опять?.. В какой раз уже, Миш? Ничего между нами не будет и не может быть. Возвращайся в Москву один. За меня не переживай – справлюсь. - Да кому ты, кроме меня, ещё такая будешь нужна – больная и, по сути, бесплодная?! Сложно сказать, что в те секунды двигало Михаилом. Задетое самолюбие, ярость или выпитые пол-литра водки. Но он был не в состоянии себя контролировать. И начал распускать руки, решив получить любой ценой то, зачем он, собственно, приехал в Питер. Замешкавшись и перепугавшись до смерти поначалу, Соня всё-таки сумела тогда взять себя в руки и вырвалась от него. Выскочила на улицу в домашних тапочках, без документов, телефона и денег. Она не поняла ничего – не успела. Совсем позабыла тот факт, что с недавних пор, у родительского дома располагается проезжая часть. Глухой удар, темнота… … Дальнейшие воспоминания Сони связаны уже с Вадимом. Когда она пришла в себя, в больнице, то ничего, абсолютно ничего, не могла вспомнить. А Лебедев, который волей судьбы, работал штатным психотерапевтом в той муниципальной больнице, куда по скорой доставили Софию, твёрдо решил, что на этот раз ему никто и ничто не помещает потешить собственное самолюбие и уверить блондинку в том, что жить (равно – существовать) она сможет лишь рядом с ним. Он договорился с врачами, сам лично заполнил нужные бумаги, по старым связям быстро сделал документы для Сони, сменил собственную фамилию, несколько её удлинив… Иными словами, Вадим сделал всё для того, чтобы Соне ничего не напоминало о прошлой жизни. Он «загрузил» в её память выгодные ему легенды, и спустя пару месяцев, увёз «жену» из Питера в Ярославль, где они начали новую жизнь. Причём в самом прямом, смысле этого слова. * За расставанием будет встреча, Не забывай меня, любимый. За расставанием будет встреча, Вернёмся оба – я и ты… … Вслушиваясь в незамысловатые строчки песни, что воспроизводил радиоприёмник, Павел в очередной раз умудрялся отыскать некий подтекст. Увидеть то, чего нет. Отметить для себя некий знак и снова и снова лелеять где-то на дне души, пусть и совсем небольшую, но надежду. Сколько он раз он сам себе говорил, что больше так делать не станет?.. Пальцев на руках и ногах, точно не хватит для пересчёта. И каждый раз, всё повторялось по новой: поначалу убеждения себя самого в том, что всё в прошлом, что нужно жить и двигаться дальше; а потом очередной «знак» и вновь обманутые ожидания. Семь лет. Долгие и такие быстротечные одновременно семь лет, которые таки не помогли сербу всё начать заново. Нет, с виду в его жизни всё более чем идеально – развитый бизнес, деньги, успех. Только никто не знает, что отдавая всего себя работе, Павел имеет возможность хоть немного забываться, и тем самым спасается. Если бы не сеть отелей, его бы уже давно не было… София. Каждый раз, где-то мимолётно слыша это заветное, заставляющее его сердце биться гулко и часто имя, серб останавливается. Ничего с собой поделать не может. Не может самому себе простить, что когда-то своими руками опустил и отпустил от себя счастье. Ни одна девушка не способна пробудить в нём, то позабытое чувство окрылённости. И в том, что время не лечит, и даже не притупляет душевную боль, Павел убедился на собственном опыте. Семь лет прошло, а он всё ещё Её любит… И всю жизнь будет любить – определённо. Это вовсе не означает тот факт, что Паша махнул на себя рукой и вообще на других женщин не смотрит. Нет, он действительно старался жить, как все, пытался плыть по течению. Три года назад, даже, чуть не женился. Её звали Агния, и она работала в одном из Пашиных отелей портье. Милая, доброжелательная, порядочная девушка, которая в свой первый же рабочий день, умудрилась влюбиться в начальника. Оказывая ему всяческие знаки внимания, Агния сумела добиться, какой-никакой взаимности. Они встречались полгода, потом серб предложил возлюбленной переехать к нему… Глупо говорить, что тот роман ничего не значил для Павла. Ему было комфортно и хорошо рядом с Агнией, но…не более. Оглядываясь назад, он понимает, что её не любил. Испытывал симпатию – да, но не более. Просто позволял себя любить, принимал охотно женскую заботу и ласку. Точку в их отношениях поставило предложение руки и сердца, которое возлюбленному сделала Агния. Нет, кольцо, слава богу, она Павлу не преподнесла, но как-то за ужином, обыденно и просто, сказала: «а что, если нам пожениться?». К тому моменту они уже продолжительное время обитали под одной крышей, и чувствовали себя вполне комфортно при этом. Наверняка брак ничего бы не изменил, но спустя несколько дней, к Паше пришло чёткое озарение, что так быть не должно. Да и долго ли он ещё сумел прожить в самообмане?.. - Для меня это первая свадьба. И…и последняя, я надеюсь, – та фраза, что была произнесена из его уст более семи лет назад, стала конечным аргументом в пользу того, что никакого брака не будет. Он уже женат. Он давал клятвы у алтаря самой прекрасной на земле женщине, и чётко понимает, что не готов их нарушить… Пусть даже и «прошлое в прошлом». «Лучше я буду один, чем превращу свою жизнь в ещё большую пытку», – мысленно, серб понимал, что поступает с Агнией жёстко, что можно и нужно было всё прекратить гораздо раньше, но… Сложилось, как сложилось. Жизнь штука сложная. Агния переехала в другой город, и судя по её страничкам в социальных сетях, сейчас она не одна и вполне успешна и счастлива. Чего невозможно сказать о Павле. В его судьбе места нет ничему и никому, кроме работы. За год по два филиала своей отельной сети умудряется строить и открывать. Бесконечные попытки убежать от себя самого, хоть и известно наперёд, что это, попросту, невозможно… - Сколько по времени займёт этот тренинг? Не сказать, чтобы серб сильно верил в возможность психологически, неплохо «прокачать» персонал, но рассказ давнего приятеля, тоже ныне успешного бизнесмена, смог заинтересовать Пашу. - Да час-полтора, не больше. Можешь даже в обеденный перерыв это устроить. «В обеденный перерыв, уже слишком, а вот утром – самый раз будет», – логически выстроил верную мысль серб, не подозревая, как удивит его жизнь. – За крайние несколько дней, София успела прочувствовать и пережить целый спектр разнообразных эмоций, и прийти к выводу, что все крайние шесть лет, она будто спала. При этом, ей хорошо известно, какими лекарствами её пичкал Вадим, выдавая их [лекарства] за банальные витамины. У неё давно были подозрения, что муж что-то скрывает, причём намеренно, а пару месяцев назад, для этих самых подозрений, появились веские основания и неоспоримые факты. Во-первых, перестав принимать таблетки, она почувствовала себя значительно лучше; а во-вторых, Маргарита, новая домработница, которую нанял Вадим, желая искреннее помочь Соне, уверила её в том, что память к ней может вернуться. Нужен только некий толчок. Какая-то вещь, какие-то обстоятельства, что могли бы Соне напомнить о прошлом. Дело в том, что Рита – темноволосая девушка двадцати шести лет – заочно учится на психолога. И этот факт Вадима обошёл стороной, иначе, определённо, он бы не позволил «коллеге» круглосуточно находится с женой, которая зависит от него, как от воздуха. Втайне от Вадима, видя его обращение с Соней, Рита искренне решила помочь своей потенциальной хозяйке. Чувствуя исходящую от девушки теплоту, София рискнула ей довериться, и в скором времени поняла, что не прогадала. Маргарита не просто «разложила по полочкам» все подозрения Сони, а также её внутренние коллизии, – она помогла блондинке, как профессионал. Пусть даже и не имея (пока) на руках диплома психолога. Слежка за мужем – инициатива самой Сони. Она долго выстраивала в своей голове план, как неприметно это всё устроить и провернуть. Вадим ведь её вообще никуда не выпускал из дома, в прямом смысле этого слова. Нужно что-то купить? Пожалуйста (надо сказать, что денег он никогда для Софии не жалел), но воспользуйся услугами интернет магазина. Хочешь подышать свежим воздухом? Побудь на веранде, проветри дом. Несколько раз за всю их совместную жизнь, то есть за шесть лет, мужчина возил Соню в дом отдыха. Один, единственный раз, они ездили отдыхать в Сочи. При этом у Лебединского имелась возможность летать пару раз в год на отдых за границу, не говоря уже о России, но он предпочитал не рисковать. Мужчина собственными руками выстроил для жены маленький мир, в котором она жила вполне комфортно и «хорошо», нуждаясь в нём, как никогда ранее. И разрушить этот мир, Вадим боялся больше всего на свете. Долгое время, София верила мужу безоговорочно. Она была благодарна Вадиму за то, что он от неё не отрёкся и делал ради неё и для неё всё, хоть и, бесспорно, чрезмерная опека мужа угнетала блондинку. Если в первый, после той «аварии» год всё было вполне объяснимо – всё-таки Соня была слаба, не совсем здорова, и это факт очевидный; то потом Лебединский, просто-напросто, ей стал запрещать едва ли не всё. Из дома выходить не позволял, какими-то бытовыми хлопотами заниматься тоже – целенаправленно, без совета с женой, нанял домработницу (она же функции кухарки выполняла). Всё что оставалось Софии – спасаться телевизором и книгами. И будучи верной и преданной женой, ждать ежедневно мужа с работы. Её доверие к Вадиму подорвалось ровно тогда, когда Соня узнала всю правду о таблетках, которые её заставлял принимать Лебединский. До этого блондинке и в голову не приходило заподозрить в чём-то супруга. Несколько бессонных ночей, бесконечный страх, обострённая симптоматика психического расстройства… Пару раз девушка даже о самом страшном задумывалась, однако желание докопаться до истины оказалось сильнее. А потом у Сони появилась подмога в лице Маргариты, и это ей придало дополнительных сил. Организация слежки за собственным мужем, означало для Софии возможность докопаться до истины. Видя, как с каждым днём Вадим становится всё «звериние», и твердит ей, подобно заклинанию то, что она не сможет без него жить нормально, блондинка даже не рассматривала иные варианты. Она начала с малого – выяснила по какой дороге Вадим добирается до работы, где именно делает остановки (заправка, кафетерий) и только потом перешла к плану «Б». На её счастье, Лебединский никогда не требовал от Сони подробных отчётов на траты, потому деньги на такси у неё были. Ежедневно, по пять-шесть часов, блондинка чётко отслеживала передвижения и местонахождение Вадима, при этом всё досконально фиксируя в ежедневнике. Ей была важна каждая мелочь, потому как, по словам Риты, иногда достаточно мизерного толчка, для того, чтобы человек потерявший память, мгновенно всё вспомнил. Но пока Софии ничего интересного увидеть не удалось: большую часть времени Лебединский проводил на работе – в офисе, лишь изредка встречаясь с приятелями и коллегами, которых, в большинстве своём, она хорошо знала (время от времени, Вадим приводил в дом гостей). Позавчера Соня даже подумала, что это всё ею затеяно зря, но вечерний вопрос мужа о таблетках, быстро развеял сомнения. Для чего-то Вадиму выгодно, чтобы она была «чуть-чуть не в себе». И «для чего?» – главный вопрос, ответ на который София намерена отыскать, чего бы ей это не стоило. … Сегодня с самого утра, к величайшему удивлению Сони, Вадим посещал ранее не знакомые ей, и ему, в частности, места и выстраивал совсем не типичные предыдущим будним дня маршруты. Департамент здравоохранения, элитный ресторан, встреча с курьером у остановки… София искренне думала, что после обеда Лебединский поедет домой, и уже собиралась продиктовать таксисту заученный наизусть адрес, а также короткий путь показать (по понятным причинам ей важно оказаться дома быстрее Вадима), но он в очередной раз умудрился удивить её, поехав на своём лично авто в ровно противоположную от их «гнёздышка» сторону. Естественно, София продолжила за Вадимом следить, и через двадцать минут оказалась у только-только построенного и открывшегося, буквально на днях, нового комфортабельного отеля. Сложно сказать, что в те минуты заставило её войти внутрь: банальное любопытство или подсознательное чутьё. Но факт есть факт – выждав минут семь-восемь, блондинка осторожно прошла несколько метров и очутилась в стенах нового высотного здания. - Добрый день. Рады видеть вас в нашем отеле, – едва Соня оказалась в огромном, утопающем в живых цветах холле, как её чуткого слуха коснулся звонкий голос портье. – Могу я предложить вам номер?.. - Нет, спасибо, – девушка невесомо кивнула, понимая на подсознательном уровне, что это всё – текущая картина и незамысловатые действия – ей знакомо. – Я… Я просто мужа своего жду. Он скоро подойти должен. Сложно объяснить и ещё сложнее разъяснить и расшифровать ту силу притяжения, что заставила Соню пройти в центр холла. Портье говорил что-то ещё, но она будучи погружённой в свой внутренний мир, прислушиваясь к собственным, ранее ей не знакомым ощущениям, от мира внешнего просто-напросто абстрагировалась. В те секунды, София не боялась столкнуться с Вадимом лицом к лицу, тем самым подвергая свой план и, по сути, саму себя полнейшему краху. Ей было важно сделать те несколько шагов, об этом просто «кричала» её душа и молило сердце. В сумочке у блондинки настойчиво вибрировал сотовый, но Соня этого не замечала, невольно пренебрегая данным Маргарите обещанием, что она всегда будет на связи. Не замечая никого и ничего вокруг себя, она сделала ещё шагов пять или шесть и…ноги Софии вмиг стали ватными, заставляя её пошатнуться. Она узнала Его. Она чётко поняла, именно внутренне, что перед ней человек, с которым в прошлом ей доводилось сталкиваться. И тот факт, что на несколько секунд между ней и сербом образовался зрительный контакт, лишь подтвердил это предположение. - Софа! Ты-то тут, какими судьбами? – поражённо промолвил в адрес супруги Вадим, и мгновенно оказавшись с ней рядом, опустил ладони на хрупкие женские плечи, добавляя при этом чуть слышно: – за такие выходки, непременно, должно быть наказание… - Паша… Пашенька… – одними, вмиг посиневшими, губами прошептала София, но, увы, стоявший от неё в нескольких метрах серб, этого не услышал. Лишь только невольным свидетелем Её обморока, Ему довелось стать. - Спокойно, всё под контролем, – Лебединский слегка улыбнулся, держа на руках бессознательное тело белокурой бледнолицей красавицы. – Это моя жена, она не совсем здорова, и по-хорошему, ей следует быть сейчас в стационаре, но… Сами понимаете – женщины. Втемяшила в свою, не совсем здоровую, волей случая, голову, необоснованные подозрения ревности, и вот результат. Павел Аркадьевич, мы можем с вами тимбилдинг перенести?.. Естественно, я оплачу должный штраф, согласно нашему договору. - Конечно, – серб невесомо кивнул, пристально сканируя, с макушки до пят, коуча. Лицо Вадима Алексеевича и раньше, при их первой встречи (несколько дней назад) показалось ему знакомым, но вспомнить где именно они пересекались и пересекались ли вообще в прошлом, Павел так и не смог. Да и фамилия Лебединский, ему ни о чём не говорила. Но сейчас, став невольным свидетелем столь неординарной сцены, серб понимал, что обязан докопаться до истины. По меньшей мере – найти способ увидеться с Ней и поговорить. Ведь именно об этом, Он так отчаянно мечтал и грезил всё это время. * Приходя постепенно в сознание, София понимала, что ничего хорошего ей можно не ждать. Несмотря на ощутимую головную боль, слабость и спутанность собственного сознания, вернувшаяся к ней в одно мгновение память, больше никуда не исчезла. Она помнила своё прошлое. Помнила свою девичью фамилию, помнила отца и его нелепую гибель, а также похороны, на которых шесть лет назад, старалась держаться изо всех сил… И Вадима, его настоящую фамилию, и тот факт, что когда-то он уже был её мужем, Соня вспомнила тоже. Ровно, как и то, что именно после развода с Лебедевым (он же Лебединский) у неё диагностировали ОКР. Она не больна психическим расстройством с детства, в чём настоятельно уверял её Вадим. - Пить… – едва слышно, хриплым донельзя голосом прошептала София, после чего рискнула несмело открыть глаза. Серый потолок, серые стены, жёсткая подушка, явно холодное одеяло, и…теснота. Её руки, определённо, сковали, ровно, как и ноги. - Нехорошо как получается, Софа, – целенаправленно проигнорировав просьбу жены, Вадим многозначительно вздохнул, строя на лице ехидную, но при этом самодовольную гримасу. – Ты обещалась быть мне верной покорной женой, а сама?.. Таблетки не принимала, и уже месяц как минимум, согласно показателям детального обследования. Слежку за мной устроила, в то пору, как я тебе вообще запретил выходить из дома. - Зачем я тебе? – девушка бессильно зажурилась. – Зачем ты у меня отнял мою жизнь?.. Зачем ты пичкал меня психотропными препаратами? Чтобы я не могла ничего вспомнить?! - Ой, какие мы умные стали! – мужчина театрально похлопал в ладоши, после чего присел на край казенной больничной постели, тем самым показывая своё превосходство и некую власть над Соней. – Запомни раз и навсегда, что ты – больная. Ты не человек, ты истеричка. Ты не сможешь нормально существовать без лекарств и без моей помощи… – грубая мужская ладонь неаккуратно коснулась шелковистых волос пшеничного цвета. – Ты зависима от меня – помни это! - Ты не в себе, Вадим, – вжавшись от пронизывающего каждую клеточку тела страха в меру твёрдый матрас, София изо всех сил старалась дышать ровно. – Зачем ты меня привязал?.. - Чтобы ты глупостей не натворила больше. И так уже расхлёбывать придётся твои выходки… – Он мысленно чертыхнулся. – Побудешь какое-то время здесь – в клинике. Если будешь себя хорошо вести, то скоро тебя отвяжут. Врачи в курсе твоего заболевания, лечение будет проходить под должным контролем. Так что больше у тебя мухлевать с таблетками не получится. А сейчас мне пора. Нужно работать, чтобы обеспечить тебе всё самое лучшее. Эту палату, ибо в общей, вместе с психами находиться, ты ведь не сможешь; лекарства, одежду, еду… - Я всё вспомнила. Это из-за тебя у меня проявилась болезнь. Ты меня бил… - Если и бил, то исключительно, в воспитательных целях, – поднявшись на ноги, Вадим бросил беглый взгляд на часы, после чего присел перед Софией на корточки: – самое главное, помни, что ты без меня никто. Никто, слышишь? Ни один человек не будет так покорно, как я, терпеть все твои выходки и заскоки. Меня семь лет учили общаться с психами. Поэтому я и только я, твой шанс на нормальное существование! Сглотнув, Соня едва нашла в себе силы покорно кивнуть в знак согласия. Потому что понимала, что её силы в потенциальной борьбе с мужчиной явно не равные. - То-то же, – самодовольно ухмыльнувшись, Вадим распахнул железную дверь, что разделяет коридор психиатрического отделения клиники и палату. – Я приду к тебе вечером. Не скучай. «По тебе я скучать точно не буду», – обречённо констатировала девушка, и, чувствуя накатывающую на её разум сонливость, плавно погрузилась в царство Морфея. – … Судорожно смотря на стрелки часов, Павел чувствовал в себе ярое желание разнести в щепки всё, что только попадёт ему под руки. Впервые за долгое время, эмоции брали над разумом серба верх. Бессонная ночь никоим образом не сказывалась на общем самочувствии, не считая того факта, что Пашу жутко угнетало чувство собственной беспомощности и бесполезности. Ведь он уверен на все сто процентов, что Вадим ему сказал неправду. От первого, до последнего слова. А потому до истины он намерен докопаться любой ценой. София. Соня. Его жена, пусть даже и не официальная…Все эти долгие и томительные семь лет, не было ни единого дня, чтобы серб не вспоминал про Неё. Белокурая красавица приходила к нему во снах, но – странное дело – всегда молчала. Он думал, что их пути разошлись навсегда, когда Она вышла замуж за Джековича. Совершенно разбитый и подавленный, уехал к себе на родину, принял щедрый подарок тёти – отель. С того момента, малыми шагами, и начала его безупречная, на сегодняшний день, карьера выстраиваться. Только никто не знает, какая за этим успехом кроется цена. Он бы, не раздумывая, отдал всё, лишь бы только подержать Её за руку… О том, что семейная жизнь с негром у Неё не сложилась, Павел узнал через год, после того шумного торжества (равно – балагана). Совершенно случайно узнал – от тёти, которая в очередной раз пожалела Джековича и взяла к себе на работу в галерею (Элеонора сменила род деятельности) администратором. Тогда серб почувствовал в себе некое воодушевление и решил Её отыскать. Потому что эмоции к тому моменту уже улеглись, а чёткое осознание того, что он любил, любит и будет любить Софию всю свою жизнь, поселилось в его изболевшемся сердце. Но… Три месяца активных поисков никаких результатов не дали. Негр упорно стоял на своём, говоря, что ему ничего не известно. Мол, они поругались, он уехал и всё. Соня оставалась в Питере, в квартире отца. Больше она не с кем связь не поддерживала, номер телефона сменила, решив начать новую жизнь… Он искренне верил, что рано или поздно, Она обязательно появится в Питере. На могиле родителей, или в осиротевшей квартире. Потому что не в характере Сони уходить, сжигая мосты окончательно. Она всегда была папиной дочкой, любила отца и звонила ему, в своё время, в день по несколько раз. Но шло время. Полгода, год, два… А ничего не менялось. Разве что единственная зацепка Павла – Джекович, и та потерялась. Потому что где-то через полтора года, после исчезновения Софии, Михаил окончательно спился и замёрз насмерть на улице, так и не рассказав сербу, как всё на самом деле было в тот день. День, когда София пропала. И вот, спустя столько времени, столько лет, он наконец-то нашёл Её. Точнее, нашла его Она, получается. Пришла в его отель, выглядя при этом, не очень… И невольно, все старые шрамы и ранки в душе у Павла разбередила. Он встречался вчера вечером с Лебединским. Вадим сам назначил ему встречу, дабы обсудить их сотрудничество. Ведь в отличии от серба, который терялся в сомнениях и догадках, психотерапевт, он же коуч, совершенно не помнил того факта, что в прошлом ему уже доводилось, хоть и мельком, но всё же видеться с Павлом. - Да, я слушаю! – судорожно проговорил в телефонную трубку серб, едва на дисплее высветился хорошо знакомый ему номер. - Паш, в общем, мне удалось собрать информацию про этого Лебединского. В Ярославль он приехал шесть лет назад, тогда же приобрёл здесь жильё. Женат, жена София Лебединская, домохозяйка. В свет, вместе с супругом, выходит редко, можно сказать, вообще всё время в тени. Адрес я тебе сейчас sms отправлю. И домашний, и рабочий. - А его прошлое? – Павел жадно опустошил стакан минеральной воды. – Где он работал до этого, в каком году женился?.. - Женился, что интересно, он тоже шесть лет назад. Брак зарегистрирован в нашем центральном ЗАГСе, ровно через четыре дня после покупки квартиры. Прописаны, как не тяжело догадаться, и он, и жена здесь. - Ладно, Слав, большое спасибо. Я в долгу не останусь, ты знаешь… - Самое главное глупостей не наделай. И звони, если что, мне. У меня всё равно выходной, поэтому, чем могу, как говорится… Невесомо кивнув, словно собеседник мог этот незамысловатый жест видеть, Павел спешно прервал разговор, и всё своё внимание направил на текст пришедшего ему, к этой минуте, sms сообщения. Он плохо ориентировался в этом городе, но улицу, на которой располагается дом Лебединского, знал. Потому, спешно накинув на ноги кроссовки, а на плечи пиджак, серб спешно покинул люкс своего собственного отеля, предварительно бросив мобильный в карман. * Маргарита не знала, что думать и куда бежать, где искать хоть какой-то помощи. Разве могла предположить порядочная искренняя девушка, чем обернётся её бескорыстное желание помочь Софии?.. Да, это изначально было против всех правил, ведь Вадим её нанял в свой дом простой домработницей. В обязанности Риты входили уборка, глажка, готовка и пристальный присмотр за хозяйкой квартиры. Мужчина сразу, при их первой же встрече, заявил, что его жена серьёзно больна. Что ей нельзя ни в коем случае покидать стены дома, и что строго по расписанию, четыре раза в день, София должна принимать ряд определённых лекарств. Маргарита готовилась увидеть неполноценного, физически, человека, едва ли не инвалида, но никак не относительно здоровую и находившуюся в здравом светлом уме молодую привлекательную женщину. Чуть позже, она поняла, что Вадим настоящий домашний тиран. И рискнула предложить Соне свою помощь. Как профессиональную, так и простую человеческую участливость. Ведь за шесть лет, которые Софии довелось прожить в Ярославле, она так и не обзавелась новыми знакомствами, не обрела подруг. Большую часть времени она была совершенно одна, и поговорить, по сути, могла только лишь с мужем. Когда Соня сказала, что намерена организовать за Вадимом слежку, Маргарита эту идею не одобрила. Понимала, что София рискует затеять игру с огнём. Но настроенная решительным образом блондинка, не прислушалась к её мнению. Лишь только небольшую помощь рискнула у домработницы попросить, и, конечно же, Рита не отказала ей. Лебединский никоим образом не догадывался о дружбе жены с прислугой, ровно, как и о слежке за собой, относительно долгое время, не подозревал. Лишь только вчера, когда в больнице выяснилось, что Соня пренебрегала его медицинскими назначениями, при этом без толики смущения и смятения, говоря, что принимает таблетки, Вадим с ужасом осознал, что его «гениальный» план терпит фиаско. Да что там, уже, можно сказать, всё рухнуло. Ведь память вернулась к Софии. И не факт, что сильнодействующие психотропные препараты, смогут оказать должное давление на разум блондинки, тем самым превратив её в своеобразного «овоща». - Тебе моя жена звонила пять раз. Зачем?.. – огорошил вчера вечером Маргариту в стельку пьяный Вадим. - Просила что-то купить из продуктов. Я просто ездила на рынок, а список мы заранее не составили, – на ходу придумывала девушка. - Когда ты вернулась, она была ещё дома?.. - Нет. Я не видела Софию после своего возвращения… Что-то случилось? - Ничего. Просто какое-то время ей придётся в клинике полечиться. Тебе больше не обязательно здесь проводить целые дни. Сама свой график спланируй, приходи, убирай, когда удобно. На оплате труда это не отразиться. - Хорошо… – растерянно кивнув, брюнетка спешно удалилась на кухню. С одной стороны, она выдохнула с нескрываемым облегчением, узнав, что с Софией всё относительно хорошо и что Вадим прекрасно знает её местонахождения. Это куда лучше, нежели накручивать себя и перебирать в голове варианты несчастных случаев с трагичным исходом. Но с другой стороны, Рита прекрасно понимала, что ничем хорошим для Сони это «лечение» не обернётся, и её нужно как-то спасать. Оставалась самая «малость» – понять, как именно, организовать спасательную операцию. И самое главное – выяснить точное местонахождение Сони. Позвонивший полчаса назад в дом Лебединского Павел никак не ожидал найти компаньона в лице домработницы Вадима и Сони. Ровно, как и не ожидала такой подмоги в лице серба донельзя разбитая Маргарита. Девушку поначалу жутко напугал повышенный интерес Паши к жизни её потенциальной хозяйки. Лишь услышав, что серб хорошо знал Софию в прошлом, Рита на свой страх и риск, рискнула ему довериться и рассказала всё, что ей было известно. - Где именно он работает, ты не знаешь? – на всякий случай уточнил у брюнетки мужчина, при этом нервно прошагав по периметру неприбранной (дебош пьяного Вадима) комнаты. - Нет. Когда он нанимал меня на работу, мы встречались в кафе. София говорила, что он ведёт приёмы в платном медицинском центре, но там стационара нет. - А места, где он ещё помимо этого центра бывает? Если она следила за ним, по твоим словам, не один день, и даже не два и не три?.. Какая-то картина за это время должна проясниться. - Я знаю, что София всё фиксировала в своём ежедневнике, но он у неё остался… – Маргарита обречённо вздохнула. – Я же не лезла к ней с пристальными вопросами, просто оказывала всяческую поддержку и помощь… Но с коллегами он точно в ресторанах встречался. Короткую паузу прервал телефонный звонок. С Павлом вновь желал выйти на связь Вячеслав, потому серб, не раздумывая, взял трубку. - Паш, здесь такое дело… Если коротко, то я попросил знакомого компьютерщика восстановить старые странички Софии в социальных сетях, и, ты не поверишь: её первый муж, Вадим Алексеевич Лебедев, просто одно лицо с Лебединским! - И тоже Вадим Алексеевич… Не верю я в такие совпадения! Тем более мне удалось выяснить, что она потеряла память, и что Лебединский её все эти годы пичкал сильнейшими препаратами, при этом запрещая выходить из дома. Она жила, как в тюрьме! - Понятно, что нужно действовать, и как-то спасать твою Соню… Есть какой-то план?.. - Ты сказал, что у тебя есть знакомый компьютерщик, – озарение настигло серба мгновенно. – Можешь меня с ним свести?.. Чем быстрее, тем лучше – я готов любую сумму заплатить. - Да не вопрос – подъезжай ко мне, он живёт в соседнем подъезде. - Ок, буду минут через пятнадцать. – Павел понимал, что хорошему компьютерному гению не составит труда пробить место работы конкретного человека, имея при этом его фамилию и инициалы. Он не надеялся отыскать в списках пациентов той или иной больницы поддельную фамилию Сони, но Вадим не стал проявлять некую предусмотрительность – он оформил жену в отделение психиатрии, по всем нормам и правилам. Назначил себя её лечащим врачом, и даже в электронной амбулаторной карте указал номер палаты. Конечно, Павел понимал, что доверять этим сведениям на сто процентов нельзя, но некий ориентир у него имелся. Потому, уже через час вместе с приятелем Славой они стояли в суетливом больничном холле, обличённые в белые халаты, бахилы и маски (для должной конспирации). - Стало быть, двести семнадцатая палата в левом крыле. - И она, наверняка, на ключ запирается, – Павел шумно вздохнул, судорожно напрягая свой разум. - Ключи у дежурной медсестры, за стойкой… - Даже если, предположим, один из нас её [медсестру] отвлечёт, а другой возьмёт ключ, то кто-то всё равно это заметит – здесь людно. Может, поздно вечером вернёмся?.. Или переждём хотя бы… - А Соня, всё это время, в лапах этого тирана будет?! – ладони серба самопроизвольно сжались в крепкие кулаки. – Нет, я пойду до конца любой ценой. - Тогда давай рассмотрим все варианты и подумаем, можно ли пробраться в палату не изнутри здания, а снаружи. - А это мысль… – одобрительно кивнул приятелю серб, и в ту же секунду метнулся к вовремя прибывшему лифту. * Потеряв последнюю ниточку, что связывала её с реальностью, Соня фактически смирилась со своим положением. Да и что ей оставалось?!.. Руки и ноги девушки плотно привязаны к больничной кровати, ей ежечасно колют какие-то уколы, кормят насильно, с ложечки. Жалкие попытки вывести на диалог медсестру и сказать ей, что она находится в относительно здоровом уме, и прекрасно помнит своё прошлое, ни к чему хорошему не привели. Что не говори, а профессионал Вадим не самый последний. Уважение среди коллег имеет, потому даже на сочувствие смог напроситься. Мол, жене стало хуже, пришлось применить крайние меры, в стационар её положить. Разве могли работники психиатрического отделения догадываться о том, что их квалифицированный коллега с безупречной репутацией, на самом деле сотворил с жизнью Сони?.. - Сонечка… Родная моя, хорошая, давай просыпайся. Слышишь меня?.. Соня! – непонятные сотрясания заставили блондинку невольно вынырнуть из цепкого плена сна, несмотря на действие лекарственных препаратов. Она помотала головой из стороны в сторону, с удивлением обнаруживая порыв свежайшего воздуха, после чего, без труда пошевелила рукой… - Девочка моя, ты меня слышишь?.. – знакомый, слегка опьяняющий голос, неподдельная теплота… Только сейчас Она осознала, что находится не на больничной кровати, и что Её руки и ноги свободны. - Пашенька… – шёпот, но более чем внятный. Несмелый взгляд на любимого, явная растерянность, попытка понять, не сон ли всё это… Но сны не могут передавать ощущения. И такими реалистичными тоже не могут быть. - Всё хорошо – я рядом, я здесь, – нежный поцелуй в щёку, что необходим Им обоим, выдох с нескрываемым облегчением – с Ней всё относительно хорошо… - Ребята, нам нужно поторопиться, – характерный открытию двери щелчок повлёк за собой появление Вячеслава в палате. – Я смотрел план эвакуации – тут за углом запасной выход. Я пойду первым, вы давайте за мной. Если что, то я отвлеку на себя чьё-то либо внимание. - Хорошо, только мы машину бросили на центральной парковке, – Павел пристально осмотрелся по сторонам, покидая стены больничной палаты, и бережно неся на руках своё персональное сокровище со светлыми волосами. - Машину найдём способ забрать. Самое главное – выбраться нам отсюда. - Самое главное, что всё получилось… На секунду прикрыв глаза, Павел вспомнил те напряжённые донельзя минуты, когда не чувствуя ни страха, ни риска, он забирался по пожарной лестнице на шестой этаж, и потом карабкался от одного окна, к другому, пока не оказался у цели. На его счастье, далеко не все палаты психиатрического отделения, имеют на окнах решётки. А выбитое локтем стекло, серб готов в будущем компенсировать… - Всё малыш – всё уже позади, – бережно накинув на хрупкие женские плечи шерстяной плед, что по счастливой случайности оказался в машине, Паша посмотрел с нескрываемой искренней благодарностью на Вячеслава – если бы не приятель, он один бы с такой рисковой и ответственной операцией по освобождению Сони не справился. - Слушай, ну теперь-то нам точно будет, что в старости вспомнить, – притормозив на очередном светофоре, Слава улыбнулся, наблюдая в зеркало дальнего вида за Павлом и Соней. Девушка задремала, склонив голову любимому на плечо… - Да, когда-то я думал, что самым ярким воспоминанием моей молодости будет Лас-Вегас… Серб шумно выдохнул, при этом продолжая ласково поглаживать Соню по голове и спине, а также думая о том, что сразу же по их приезду в отель, нужно будет позвонить Маргарите, ибо обращаться сейчас за помощью к специалистам из частных клиник несколько рискованно – так или иначе, они могут быть знакомы с Вадимом, или даже как-то быть с ним связаны. # … Благодаря верно подобранному Ритой лечению, Соня достаточно быстро пошла на поправку. Через пару недель после всего пережитого, Паша увёз любимую к океану – там, на морском воздухе, в компании безгранично любимого и любящего её человека, блондинка окончательно ожила. В отношении Вадима следственный комитет возбудил дело. Лебедева (Лебединского) признали психически нездоровым и пожизненно определили на принудительное лечение. Павел и София переехали жить в Петербург. Соня восстановила все документу, вернув себе прежнюю фамилию. Впрочем, в паспорте у неё зафиксирована двойная фамилия – Толстая-Галанова. Именно в северной столице России серб построил, не без помощи своей супруги, главный филиал своей отельной сети, в котором у него руководит лучшая управляющая. А Маргарита, которая недавно вышла замуж за Славу, работает в отеле Паши и Сони штатным психологом.