Теплая осень.

Рукия отхлебывает от обжигающего кофе. И сдавленно шипит. Обожженные губы покалывают накаленные иголки. Физическая боль заглушает что-то, что трепыхается внутри. Маленькая Шинигами исподлобья наблюдает за Ичиго, впитывает в себя все изменения и временно выныривает из своей беспробудной тьмы. Сейчас нужно быть светом. Они о чем-то разговаривают, Рукия рассказывает о себе, Ичиго – о друзьях. Шинигами обходят запретные темы. Время вытягивает между ними натянутую струну. И теперь им стоит идти осторожно, следить за каждым словом и шагом, чтобы с рвущимся сердцем не сорваться вниз, в бездонную пропасть лжи. Ичиго избегает тяжелого взгляда подруги. Видеть осуждение в ее глазах невыносимо. Рукия готова выть от такого Ичиго. Разве это он? Человек, что сидит с ней за одним столом – Куросаки? Неужели у него всегда был такой потухший взгляд? За бесконечными сражениями с новым злом никто не замечал настоящую сущность окружающих? Под личинами масок скрываются люди-инвалиды. С разбитыми сердцами, душами, мечтами. Потерять, чтобы обрести – верно ли это утверждение? За железную стойкость, непреклонную решимость и жестокую победу пришлось отдавать собственную человечность. - Боишься? - Ичиго подпирает рукой щеку и смотрит на осунувшуюся Кучики. Та давится напитком и кашляет. - Боюсь, - Рукия соглашается просто, без препираний и вечных отговорок. Не уходит от темы и говорит правду в глаза. Повзрослела. На их работе запрещено бояться, но липкий страх все равно въедается в самую душу черным пятном. И Ичиго неважно, чего боится Кучики. Ведь она тоже умеет испытывать что-то такое… человеческое. Рыжий Шинигами боится, что больше не будет таких вечеров, когда Рукия без приглашения придет в чужую квартирку и сделает себе чашку кофе. До дрожи боится, что брюнетка больше не будет дарить ему свои редкие улыбки. Ичиго готов душу Дьяволу продать, но лишь бы еще раз увидеть задорную искру в темно-синих глазах подруги. Рукия боится оборачиваться назад. Туда, где она закапывает скелеты собственных страхов. Надгробия былых воспоминаний режут глаза, вызывают нервную дрожь и жуткое послевкусие горечи. Кучики в бою смотрит в глаза противника и по сторонам напрасно не оглядывается. Видеть ранения друзей и товарищей невыносимо. Легче подставиться под клинок врага и заорать не своим голосом от истошной боли. - Пойдем, - Ичиго встает с насиженного места и тянет Рукию за собой. В голову ударила неожиданная мысль. Хочется воплотить ее в жизнь. Девушка беспрекословно подчиняется. Раньше она бы закатила истерику, ударила бы и наотрез отказалась куда-нибудь с ним идти, а сейчас безмолвно шагает следом. От новых изменений непривычно. Ичиго думает, что он сейчас обернется и увидит за собой старую Рукию. Не такую, как сейчас, другую. Совершенно настоящую. Повзрослевшая Рукия - Неправильная. А Куросаки все тянет Кучики за собой. И крепко сжимает маленькую ладошку в своей руке. Они идут долго и медленно. Рукия смотрит себе под ноги. Видеть то, что он придумал, совершенно не хочется. Девушка боится, что это будет в стиле старого Ичиго. Того, к которому она привыкла. И идет Рукия, словно в тумане, ничего не помнит, ничего не знает. Просто верит тому, кто ведет ее. Ведь не бросят же ее здесь? В такой многолюдной толпе она запросто потеряется. Когда под самый нос что-то пихают, Рукия растерянно хлопает глазами и смотрит на врученный подарок. Теплая осень. Сладкая вата. Билеты в руках Ичиго. Аттракцион. Вереница мыслей наконец-таки соединяется вместе, образуя полноценную картину. И это нравится маленькой Шинигами больше, чем отрывки непонятного настоящего. Многолюдная толпа шумит, этот радостный гомон приятно давит на слух. Рукия расслабленно выдыхает и дышит часто-часто, словно ногам вернули родную опору. - Не бойся, - Ичиго хмурится, но улыбается, и есть в его облике смутное сходство с тем ярким человеком, которого Рукия когда-то знала. Время нещадно стирает привычные черты характера с близких людей. Оно будто экспериментирует и наблюдает за полученным результатом. Где-то старичок, устав, махнет рукой и забудет человека-игрушку, бросая его на оценивающие взгляды таких же сломанных людей-игрушек, как он. А где-то смущенно улыбнется, понимая, что игрушка попалась стойкая и она не меняется даже под накалом тех событий, которые он ей подбрасывает. Повзрослевший Ичиго - Правильный. Рукия понимает это, когда видит не изменившуюся улыбку Временного Шинигами. Это она сама накручивает себя и за собственными иллюзиями выстраивает неправильный образ человека, которого время почти не изменило. Хочется смеяться из-за этих нелепых дум и догадок. Ведь настоящий Ичиго всегда был рядом. Это она отходила дальше, делая неверные шаги и соскальзывая с натянутой струны. И упала бы она в неправильное настоящее, если бы не Ичиго. Ее так часто спасают другие. И когда она хотела защитить себя сама, то допустила грубейшую ошибку. В этом мире ей отведена роль принцессы, которую будут защищать. Только эта принцесса очень глупая и непонятливая. - Идиот. Кто сказал, что я боюсь? – Рукия приподнимает уголки губ в улыбке и утыкается лбом куда-то ниже плеча Ичиго. От Куросаки исходит такое живое и родное тепло, что хочется раз за разом окунаться в его теплую атмосферу. Кучики вдыхает настоящий запах Ичиго. Запах апельсинов приятно щекочет ноздри. - Кого это ты идиотом назвала? – В голосе Ичиго звучит насмешливая интонация. И Рукия готова поклясться, что он сейчас улыбается. За все то время, проведенное вместе, она научилась различать все его гримасы по голосу. Такое ведь возможно? - Почему именно аттракцион? – Рукия совершенно не понимает действий Ичиго. – Еще бы в цирк притащил. – Шинигами фыркает от собственных слов. На душе необычайно легко, тяжесть, давившая на сердце исчезла, не оставив даже прощального росчерка. - Дети любят аттракционы, - Куросаки смотрит сверху-вниз, только нет в его взгляде высокомерия. Лишь теплые нотки любящего человека предательски проскальзывают в ореховых глазах. – Я подумаю над твоим предложением. Потом можно будет и в цирк сходить. Рукия возмущается громко. Очень громко. И кричит что-то вслед убегающему Ичиго. А Ичиго смеется заливисто и искренне, совсем как раньше. Ему ничто не пережимает горло. Нет никаких страхов, лишь приятная легкость на душе и теплое ощущение того, что Рукия рядом. Настоящая Рукия, улыбающаяся и недовольная. И так бегать от нее можно бесконечно. Они повзрослели, но все равно остались теми, кого когда-то знали. В глазах Рукии полыхает настоящий огонь счастья. Ичиго думает, что душу Дьяволу продавать совсем необязательно.