Что за жизнь...

Я сидела на кухне, уставившись перед собой, и нюхала заваренный чай. Да, именно нюхала чай. Пить его мне совсем не хотелось. Я так устала от всей этой нервотрепки. Ссора с Тсуной и его компанией, Какуе, подстава Дино, косые взгляды Тсуны, Ямамото и Гокудеры, Вария, Конфликт Колец, «бриллиантовое сердце», проблемы Юки, правда о Занзасе, слова Червелло, избегающий меня Тсуна, глухая и тупая враждебность Гокудеры, жалостливые взгляды Ямамото, Реборн, Призрачная Крыса, можно продолжать бесконечно. — Все в порядке? — Да, — я подняла взгляд на вошедшего Ямамото. — Ты что-то хотел? — Юка сказала, что кто хочет, может сделать себе чай, — ответил бейсболист и достал из кухонного ящичка чай, сахар и чайную ложку. Хах, могу себе представить, как именно она это сказала. «Хотите чаю? Валите на кухню и делайте. Самообслуживание!» — Ты выглядишь уставшей. Я вскользь осмотрела безмятежного Ямамото и вновь уставилась в свою чашку. Нахамить бы ему сейчас. Но что-то меня сдерживает. «Ты — плохой человек». Америку открыл. — Как твоя рука? — Ямамото сел напротив меня и кинул взгляд на мою правую руку. — Было очень тяжело сегодня писать? Его участливый тон заставил меня усмехнуться и посмотреть ему в глаза. — Я левша, Ямамото. Неужели он до сих пор не заметил? Видимо, нет. Вон как удивленно смотрит. — Извини, я никогда не замечал, — виновато улыбнулся бейсболист. — Ничего. Немного помолчав, Ямамото сказал: — Я бы хотел извиниться ещё и за то, что не сдержал своё обещание. Я с немым вопросом уставилась на него. Что ещё за «обещание»? — Ха-ха, неудивительно, что ты забыла, — засмеялся Ямамото, но этот смех вышел каким-то грустным. — Когда мы только познакомились, я обещал быть твоим другом несмотря ни на что. Но я не сдержал это обещание. Ямамото замолчал. Может, он собирался с мыслями, или ждал, что я что-то скажу. Но мне нечего было говорить. Зачем он напомнил об этом обещании? Воспоминания о нем делают мне больно. — В этом нет ничего смертельного, — пересилив ком в горле, ответила я, — Ты обещал быть моим другом, потому что не знал, кто я такая. Если бы ты знал, что я — враг твоего дражайшего друга, ты бы не раскидывался теми словами. — Нет! — воскликнул Ямамото. — Ты не можешь быть врагом Тсуны. Ты же, как и мы, его хранитель. — А я хотела им быть? — чуть ли не крикнула я в ответ. — За меня все решили. Так что лучше забудь об этом. После этих слов в голове всплыл Реборн. «Ты ноешь». А что мне ещё остаётся?! Я почти всю свою жизнь стараюсь не ныть и всем все равно не так! Почему мне нельзя хоть иногда быть слабой?! — Чего ты хочешь? — с отчаяньем в голосе спросила я. — Чего вы все от меня хотите? В этот момент Наоми показалась Ямамото разбитой. Он почувствовал вину и сожаление. Он до последнего не хотел признавать то, что Наоми всем сердцем не хочет быть их другом. Он верил в то, что какая-то её часть все же желает быть с ними. Но неужели его вера все это время давила на Наоми? Какой же он жалкий. — Давай поговорим. Честно, без вранья. Глядя на немного потемневшее лицо Ямамото, у меня промелькнула мысль: «не одна я страдаю от всей этой ситуации». И почему я раньше об этом не задумывалась? — Давай, — я отхлебнула холодный чай. — Все началось с Какуе. Мы… приняли тебя за предательницу, когда ты решила помочь Мукуро. Гокудера был сильно зол, — я хмыкнула и Ямамото поспешил добавить: — Да, он говорил много гадостей о тебе, но он также был очень расстроен и подавлен, как я и Тсуна! Это доказывает то, что и для него ты была отличным другом… До Конфликта Колец Тсуна был на твоей стороне. Он пытался тебя защитить. Его, как и меня с Гокудерой, огорчало то, что ты не хочешь с нами мириться, но он также понимал, почему ты не этого хочешь. — А вот после прибытия Варии он… принял меня, как врага? — это не то, что я хотела сказать, но, думаю, он понял. — Что? Нет, конечно! Тсуна все ещё защищал тебя и находил оправдания. Он даже почти убедил Гокудеру. Но после того, как… ты сказала, что ненавидишь его, он… — было видно, что Ямамото не хочет чего-то говорить. Но, сумев что-то побороть в себе, он сказал, — Он теперь избегает разговоры о тебе. Я уверен, что он думает, о том, что произошло и о тебе. Но… Я могу его понять. Наверняка он сейчас задаёт себе вопрос «почему». — Ты правда ненавидишь Тсуну, Наоми? — Ямамото требовательно посмотрел мне прямо в глаза. Я перевела взгляд. Ненавижу ли я человека, по вине которого один мой друг в самой опасной тюрьме и не знает, как из неё выбраться, а второй… друг (?) не смог унаследовать кольца и место, которое так желал? Нет, мы не виноваты в своём рождении. И если рассматривать проигрыш Занзаса, то я так же виновна как и Тсуна. Если бы мы не родились или умерли, то Занзас стал бы боссом. Тсуна виновен лишь в заключении Мукуро. Но не похоже, чтобы сам Мукуро смертельно обижался на него из-за этого. Почему? Мне стоит спросить об этом позже. — Я не ненавижу, Тсуну, — ответила я и отхлебнула невкусный чай. — Те слова были сказаны сгоряча. Ямамото радостно улыбнулся. — Это здорово! Былая вера вновь к нему вернулась. — Я же могу ему сказать об этом? Я нехотя кивнула. Лицо бейсболиста стало ещё радостней. Но вдруг по нему пробежала тень. Да плевать, скажет он Тсуне или нет, многое это не изменит. — Недавно ты сказала, что только слабаки хотят начать сначала. И что начать сначала — значит забыть. Ты ошибаешься, Наоми. Забыть плохие поступки друг друга и попробовать возобновить дружбу — прерогатива сильных. Только сильные духом смогут простить друг друга и вместе создавать новые веселые воспоминания. Так значит… все это время слабачкой была я? Да. Я слабачка, которая боится довериться дважды. Глубоко в душе я всегда это знала, но не признавала и старалась подстроить других под своё мировоззрение. На моём лице выступила грустная улыбка, и я тихо сказала: — Да, я знаю. Я просто боялась пойти навстречу. Не хочу сейчас доказывать свою ложь и выставлять её правдой. Ямамото сжал кулак. Сколько боли принесли Наоми, что она теперь боится идти навстречу тому, кто просит у неё прощения? Он не может оставить её одну. Юки мало. Он должен стать другом для Наоми и помирить её с Тсуной и Гокудерой. — В этот раз тебе не нужно бояться, — решительно сказал Ямамото и шагнул ко мне. — Я клянусь, что останусь твоим другом до самой смерти! Все это время. Гостиная. — Развяжи меня, беспардонная девчонка! — который раз требовала Аманда Лиретто. — Зачем? Ручки затекли? — скептически спросила Юка. Поскорее бы Наоми из кухни вернулась. Ей так неловко находиться здесь без поддержки. — Издеваться смеешь?! Над тем, кто всю твою жизнь тебя растил?! Я даже позволила называть себя «мамой»! — Ага, вот только цена была высока, — Юка криво улыбнулась. Эта улыбка остудила пыл Аманды. Такую же улыбку она видела на губах своей младшей сестры перед её смертью. Должна ли Аманда сказать этому дитя, что альянс Вонголы виновен в смерти её обоих родителей? Раньше она не собиралась ей это говорить, потому что подготовила для неё отличное место в части этой проклятой семейки. От неё требовались только старания и лучший результат. Но она не смогла. Потому что она такая же, как мать. Такая же, как её младшая сестра и чертов сопливый парень. Они не смогли справиться с тем, что на них взвалили. А ведь сами во всем виноваты*. Даже в том, что Аманда здесь. — Только для ленивых место лучшего — высокая цена, — спокойно ответила Крыса. От этого Юке стало не по себе. Нравоучительный тон, который ей так нравился. Теперь она больше похожа на ту «маму», которую Накаяма знала до сегодняшнего дня. — Почему ты пожертвовала мной? — наконец-то она задала этот клятый вопрос, который так долго её мучал. Крыса в упор посмотрела на неё. — Ты не оправдала моих ожиданий. Бесспорно, ты находчива и талантлива, но глупа. Чтобы обхитрить высокопоставленного человека, находчивости не хватит. Нужно иметь ум. Уметь анализировать и играть положенную роль. Я уверена, что ты не справишься ни с одним заданием и… — Хватит, — холодно прервала её Юка. — Я поняла, что ты хочешь мне сказать. Мне не справиться с сильным противником. И я даже увидела это. — Где? Юка хмыкнула. — На тебе. Наоми легко тебя нагнула. Крыса сжала губы в тонкую бледную полоску. — Твоя подружка не будет защищать тебя ото всех вечно! — Я знаю. Вечно и не нужно, — спокойно ответила Юка. — Я непременно стану сильней. — Ха-ха-ха-ха! Ты? Что за чушь?! В тебе течёт кровь слабаков! — А кто её настоящие родители? — вдруг спросил Тсуна. Крыса и Юка одновременно бросили на него взгляды, и он слегка съежился. — Мёртвые люди, — лаконично ответил его репетитор. — Р-Реборн! — Тсуна с упреком и малым шоком посмотрел на аркобалено. — Так же нельзя! Накаяма… — Все в порядке, — Юка посмотрела на Крысу. — Во мне не только кровь слабаков, но и твоя кровь, zia*. У меня все получится. Аманда пораженно замолчала. Откуда у этого ребёнка столько решимости?! Принцесса (А: имеется в виду Наоми) постаралась? — Где там этот бейсбольный придурок?! — спустя пару минут молчания воскликнул Гокудера. — Он вроде чай пошёл делать, а не в третьем измерении в бейсбол играть! — Может… он с Наоми общается, — через силу ответил Тсуна. Видя, какое у Джудайме грустное выражение лица, Гокудера ещё больше разозлился. Да как этот родственник бейсбольных придурков смеет расстраивать Джудайме разговорами с предательницей?! — Щас я его сюда притащу! Гокудера уже хотел решительно пошагать на кухню, но Реборн его остановил. — Сиди здесь. Чай попьет и придёт. — ...Хорошо, Реборн-сан, — удивленно ответил Гокудера. Аркобалено подошёл к небольшому столику, на котором стоял телевизор, и взял синий узорчатый альбом, полный каких-то фотографий. — Это альбом Наоми, — сказала Юка, подойдя поближе к аркобалено. — Она подарила мне его перед тем, как мы в Токио поссорились. — Она сама фотографировала? — Реборн принялся изучать фотографии. Люди, много людей. В основном подростки, иногда позирующие, иногда застигнутые врасплох. Есть смешные кадры, красивые, необычные. Есть и сама Лиар. — Когда как. В Токио Наоми состояла в клубе фотографий. Она всегда говорила, что любит фотографии за то, что они — запечатление того или иного момента, — Юка посмотрела на фотографию молодой женщины в строгом костюме и с тонкой сигаретой в зубах. Коиваи-сенсей. Бывшая классная руководительница. Дерзкая училка математики. Наоми была её любимицей, хоть часто ленилась и набирала на тестах не больше восьмидесяти баллов. Краем глаза Юка заметила, как подошли Тсуна с Гокудерой и тоже уставились в альбом. — В Намимори Лиар состоит в вокальном клубе, — напомнил Реборн. — Это просто для галочки, — ответила Юка и вдруг хмыкнула. — Кто виноват, что глава дисциплинарного комитета не любит активное действие шумных клубов? Реборн на это тоже хмыкнул. — А еще в вокальный клуб никогда не набиралось достаточно людей из-за этого, насколько я знаю. Много кто боялся быть забитым до смерти, — сказал Тсуна. Каким-то чудом, альбом теперь был в его руках, а все остальные толпились вокруг него. И он чуть не выронил его, когда услышал насмешливый голос Наоми. — А ещё в средней Намимори нет клуба фотографий.