Что за жизнь...

Базуку Ламбо разобрать нам, заинтересованным лицам, не дали. Шоичи и Реборн сказали, что на это сейчас нет времени. Мы с Гокудерой расстроились. — Эмм, насчёт Мукуро-сама… — Хром подошла к Ирие и спросила: — Вы не знаете, где сейчас находится Рокудо Мукуро? — А? — переспросил Шоичи. Тсуна напрягся. — Согласно словам Бьякуран-сана… Мукуро получил контроль над солдатом Мельфиоре, но потом Бьякуран-сан убил его собственными руками, — ответил Ирие, немного опустив голову. Кажется, сердца Тсуны и Хром на мгновение замерли. — Но я не думаю, что это так, — вдруг уверенно заявил Шоичи. — В списке смертей тюрьмы Виндиче… его имя никогда не появлялось… — Тогда значит, что… — обрадовался Тсуна. — Он жив! Насчёт этого нет сомнений! — улыбнулся Шоичи. — Но Бьякуран реально чуть не убил Мукуро, — спокойно сказала я, привлекая внимание. — Если бы в тот момент у Мукуро не было бы поддержки, он бы не покинул барьер, поставленный Бьякураном, и был бы убит. Бьякуран давно знал, что его подчинённый, некий Леонардо Липпи, под контролем Мукуро. Все удивленно уставились на меня. — Откуда ты знаешь подробности? — спросил Гокудера. — Ну… когда мы разделились, мне не понадобилось много времени, чтобы найти Шоичи. Я не смогла найти его по запаху, поэтому просто переместилась к его телу. Он находился возле своей круглой машины, поэтому я успокоилась и… переместилась в Варию. — В Варию?! — удивился Тсуна. — Ну да, я, знаешь ли, очень беспокоилась за жизнь Мукуро. — Разве там мог кто-то знать, что с ним случилось? — спросил Реборн. — Среди офицеров Варии есть его ученик, Фран. Я подумала, что он может быть в курсе всех его планов, — не переставая улыбаться, ответила я. — Мы успели с ним познакомиться, когда я только попала сюда. И мне повезло — Фран действительно оказался в курсе всех планов Мукуро. Точнее… он был одним из участников. Именно Фран вытащил душу Мукуро из тела Гуидо Грека, он же Леонардо Липпи, за миг до того, как Бьякуран нанёс смертельный удар. Сейчас Мукуро понадобится какое-то время, чтобы прийти в себя. — Слава богу, — облегченно вздохнула Хром и начала падать. Я переместилась и подхватила её. — Эй, не нужно терять сознание от радости. Это ни к чему хорошему не приведет. Далее Реборн спросил возьмёт ли Тсуна Шоичи в семью. Спаннер тоже попросился, так как ему некуда было идти. Тсуна не мог решить, а Гокудера тихо шептал ему, что он должен отказаться. Я удивлённо на всё это смотрела. — А разве Шоичи уже не давно в Вонголе? — А? — Ирие удивленно на меня посмотрел. Как и Тсуна с остальными. — Посудите сами: он проделал так много рисков, объединился с нашими старшими версиями и всячески нам помогал. Вы думаете, что будущий Тсуна так и не принял его в семью? — объяснила я. — Эм… а ведь и правда, — задумался Тсуна. — Но… Тсунаёши-кун мне ничего не говорил… — сказал Шоичи. — Зная его, он мог подумать, что ты и сам понял, что стал частью его семьи, когда решил объединиться против Бьякурана. — «Нашей», — вдруг сказал Реборн. — Что? — посмотрела я на него. — «Стал частью нашей семьи». Теперь ты должна говорить так, — поправил меня Реборн. — Поживём — увидим, — поморщилась я. — Эээ?! — ужаснулся Тсуна. — Что это значит?! — подскочил ко мне Гокудера. — Мне до сих пор претит называть Вонголу своей семьёй, — ответила я. — А, ты об этом, — пыл Гокудеры сошёл на нет. Когда все отвлеклись от меня, я немного отошла от толпы и остановилась на самом краю участка, который остался от базы Мелонэ. Внизу была кромешная тьма. Я бесстрашно уселась на пол и свесила ноги. Помирившись с Тсуной, я старалась не думать об этом пока нахожусь в будущем, но… Вернувшись в своё время, мне не избежать встречи с Девятым и его хранителем Урагана. Из-за меня Тсуну могут забраковать и попытаться избавиться от него. Как и от его друзей-хранителей. … Правильно ли я поступила? — Не сожалей ни о чём, — сказал подошедший ко мне Реборн. — Я не сожалею. Сомневаться и сожалеть — вещи разные, хоть и похожие, — ответила я, не переставая смотреть вниз. — Сомневаться тоже не стоит. Девятый не допустит, чтобы с Тсуной что-то случилось. — Как скажешь, — пожала я плечами. Но Реборн… Я не настолько доверяю тебе, чтобы соглашаться. Без сомнений, ты привязался к Тсуне, однако… кто в итоге окажется тебе дороже? Может... твой уверенный в себе наниматель? По дороге на нашу базу мы столкнулись с девочками и Бьянки. Ко мне сразу же подскочили Шидзука и Юка из прошлого. Уже на самой базе последняя и Рехей рассказали о всех своих подозрениях и догадках. Я не ожидала, что Юка сможет почти докопаться до правды, основываясь лишь на догадках, но она хорошо справилась. Теперь была наша очередь всё им с Рехеем рассказывать. — Это значит… Что вы, ребята, скакнули на десять лет в будущее… и обнаружили, что мир стал жутким местом… — важно подводил итоги Рехей, что-то рисуя в альбоме. Я с кошачьим интересом следила за его рисующей рукой и хотела цапнуть её, но сдерживалась. Такой поступок поймёт только Гокудера. — И решили вернуться назад, чтобы победить Ирие пока он ребенок… — Рехей показал нарисованного кривого парня в кривых-косых очках, странной прической и какими-то загогулинами вокруг. — Но оказалось, что Ирие хороший человек, — Рехей перевернул страницу альбома и нашим глазам предстала улыбающаяся картошка в очках. — А главный злодей! Настоящий враг, босс Мельфиоре, Бьякуран… И у этого парня все ещё есть шесть погребальных венков… Но если мы сможем победить его через десять дней, то вернёмся домой… УНИЧТОЖИТЬ БЬЯКУРАНА, УНИЧТОЖИТЬ ШЕСТЬ ПОГРЕБАЛЬНЫХ ВЕНКОВ! — яростно крикнул Рехей, подскочив со стула. Повисло молчание. Я, Юка, Тсуна, Гокудера и Ямамото не знали, что сказать. — Эм… А ты никогда не пробовал работать карикатуристом? — первой нарушила я молчание. — Думаю, у тебя ты отлично получилось. — Ага, твои… рисунки… такие чувственные… Полны экстрима… — согласилась со мной Юка. Рехей нашего подкола не понял. Он вообще… ничего не понял из того, что только что услышал. — Чтобы объяснить тебе и Накаяме всё, мы и так потратили пять часов, — проворчал Гокудера. — Хэй, я, вообще-то, всё с первого раза поняла, — обиделась Юка. — Но это не отменяет того, что торфяная башка ничего не понял. — Что ты сказал, осминожья башка?! — воскликнул Рехей и… отшвырнул стол в сторону. — Мне не надо повторять трижды, мне и двух раз достаточно! — Это не то, чем надо гордиться, идиот! — подскочил со стула Гокудера. Он и Рехей, как обычно, начали ссориться, а Ямамото полез их разнимать. Я и Юка долго смеялись, когда, кривляясь, Гокудера сказал боксёру: — А разве ты не занят тем, что постоянно бегаешь за своей сестрой? «Киоко! Киоко!» Гокудера так смешно прокукарекал имя сестры Рехея, что мы не смогли сдержаться. Юка чуть со стула не упала от смеха. А сам Рехей был непоколебим. — Конечно! Никто в школе и пальцем не смеет тронуть мою единственную сестренку! У Тсуны при этих словах сделалось очень выразительное выражение лица. — Всё понял? — тихо спросила я, в плотную переместившись к нему. Тсуна вздрогнул от неожиданности. — Тебе придётся тяжко из-за его сестринского комплекса, — улыбнулась, смотря на Рехея. И тут он повернул голову в мою сторону и мы встретились взглядами. — О, точно же! Я экстремально забыл, что у меня теперь не одна сестра! — воскликнул Сасагава. — Что? Разве у тебя есть ещё сестры, семпай? — удивился Ямамото. — Ещё одна Киоко, что ли? — спросил Гокудера, и Юка снова заржала. — Нет! Она — противоположность Киоко! — ответил Рехей… указав на меня пальцем. Я застыла. Тсуна удивленно на меня посмотрел. Как и все кроме Рехея. Он ярко улыбался мне. — Наоми мне как ещё одна младшая сестра! Я хмыкнула. — Из меня такая себе младшая сестра, знаешь ли. — Это экстремально ничего не значит! Узы семьи — крепче дурного характера! — уверенно заявил Рехей. Мы все шокированно на него посмотрели. — Сасагава… ты всегда был… таким? — не смогла подобрать слов Юка. — Каким? — не понял Рехей. — Таким… Заботливым и надёжным. На следующий день я пошла на базу Хибари. Не хотелось мне сейчас видеть этого шестнадцатилетнего засранца, но надо отдать Кусакабэ кое-какие документы, которые я брала с разрешения взрослого Хибари, чтобы улучшить свои знания о Мельфиоре. Кусакабэ нигде не было, поэтому я пошла на запах Хибари. Он сидел в одной из комнат, прислонившись к стене. Глаза его были закрыты. — Интересно, чем ты ночью занимаешься? — спросила я и подошла к нему. Хибари открыл глаза и недовольно на меня посмотрел. — Не… — Не моё дело, я знаю, — хмыкнула я и кинула к его ногам чёрную папку. — Отдай это Кусакабэ. Скажи, что я уже узнала всё, что хотела. — Что это? — Хибари отпрянул от стены и взял папку в руки. — То, что могло бы мне помочь на тренировках, — пожала я плечами. — Почему Кусакабэ дал тебе что-то, что принадлежит мне? — Хибари недовольно на меня посмотрел. Я скептически выгнула бровь. — Знаешь, у меня сейчас совсем нет на тебя настроения. Если хочешь высказать кому-то свои претензии или что-то узнать — Кусакабэ тебе в помощь. Я ничего не знаю, мне, как и тебе, ничего не рассказали. Я не знаю, почему могу взять на твоей базе всё, что захочу. Хибари как-то испытывающе на меня посмотрел, а я хмыкнула. Хотелось бы мне увидеть его реакцию, когда Кусакабэ расскажет ему, кем мы друг другу были в этом времени. — А всё же… печально, что твой зам тебе ничего не рассказал, — не удержалась я и, круто развернувшись, пошла к двери. И меня очень напрягло, когда я уловила сзади движение. Хибари поднялся и пошёл за мной. Я уже хотела открыть дверь, как он схватил меня за руку. Но… как-то осторожно схватил. Я бы даже сказала «взял». — Что ты… — Тетсуя мне рассказал. — А? — я обернулась и Хибари отпустил мою руку. — Он рассказал мне о нас. Я удивленно уставилась на Хибари. — Вот уж не думала, что даже если ты узнаешь, то захочешь обсудить это со мной. — Я и не собираюсь это с тобой обсуждать. Я удивленно подняла брови. — Так… Ну и чего ты тогда хочешь? Хибари не ответил. — Хм… кажется, я догадываюсь… — задумчиво сказала я, смотря Хибари в глаза. — Можешь не переживать, я больше не стану бессмысленно липнуть к тебе, как раньше. Я отвела взгляд в сторону, не желая смотреть на лицо Кёи. Вот же ж, одно разочарование, а не любовь. Не хочу произносить следующие слова, но… я уже приняла решение и не должна отступать. — Тебе больше не придется триста раз повторять, что я тебе не нравлюсь. Тот случай на Конфликте Колец мне наглядно всё показал, так что… — Извини, — перебил меня Хибари. Моё лицо застыло в гримасе всемирного удивления. — Что?.. Кёя раздражённо смотрел на меня, которая не могла понять, что он сейчас сказал. Ему пришлось повторить. — Извини. Хоть ты по большому счету сама виновата, что разозлила меня, я не должен был так делать, поэтому… — Кёя наклонился ко мне. Я почувствовала его дыхание на своих губах и замерла. Хибари смотрел на пухлые губы Наоми горящими глазами. В этот раз он не должен её пугать. За то время, пока она была пропавшей в прошлом, Хибари многое переосмыслил. И пришёл к единственному решению. — Поэтому что? — тихо спросила я, боясь спугнуть момент. Он извинился. Извинился. Сделал то, чего я от него все это время хотела. И… что теперь будет между нами? — Поэтому я считаю, что должен тебе и хочу вернуть долг, — Хибари заглянул мне в глаза и добавил: — Но на своих условиях. Я растерянно моргнула. А что вообще сейчас происходит? — И что это за условия? — спросила я, стараясь хоть как-то успокоиться и сделать глоток воздуха. — Ты прекращаешь строить из себя дуру. Я сделала вид, что задумалась и лукаво поинтересовалась: — А что мне за это будет? Хибари воспринял мой вопрос за согласие и… осторожно сомкнул наши губы, создавая закрепление сделки. Обычно люди целуются с закрытыми глазами, но… мы с Хибари не смогли перестать смотреть друг другу в глаза. В моих глазах Хибари искал согласие и отсутствия страха перед этим его невинным действием. А в его глазах я искала подтверждение тому, что он наконец-то ответил на мои чувства. И… мы оба нашли подтверждения нашим мыслям. «А жизнь-то налаживается», — вдруг подумала я, когда Хибари разорвал поцелуй. Притянув моё тело к себе, Хибари сказал: — Не шляйся по моей базе без разрешения. Мой ответ не заставил себя долго ждать. — Ха, да сдалось мне твое разрешение, — фыркнула я, обнимая его и утыкаясь в шею.