Что за жизнь...

Иду я такая счастливая после совместной тренировки с Хибари по коридору базы Тсуны, заворачиваю за угол и тут: — Зашибись, — убито сказала Хару. Кажись… Девочки решили во чтобы то ни стало узнать правду. М-да… Зашибись. Этой проблемы ещё не хватало. — Пока вы, ребята, не скажете нам правду… Мы не хотим больше заниматься домохозяйством! Мы бойкотируем работу по дому! — Хару и Киоко показали нам протестующие плакаты. «Нет тайнам! Правда и только правда!!!» «Долой опасные секреты!!!» — Прости, Тсуна… Я с ними, — сказала Бьянки и положила девочкам руки на плечи. — Я тоже, — сказала Хром. — Простите. — И-пин тоже! И-пин тоже! — радостно сказала И-пин, сидящая у Хром на руках. — Что?! Что?! — офигел Тсуна. — Я тоже за бойкот. Неправильно хранить тайны от друзей, — поддержала Шидзука и виновато глянула на меня. Она знала правду и смысла в этой идиотской затее для неё не было. Но… Она чувствовала себя виноватой перед Киоко и Хару, поэтому решила встать на их сторону. Ххххх… У меня просто фантастический дар, знаете? Если ссорюсь с одним человеком, то через время поссорюсь с ещё одним. Ну да ладно. Оставлю Шидзуку в покое. — Бойкот по работе по дому и совместного проживания?! Как вы можете?! — кажется, Тсуна сейчас с катушек слетит. А нет… Тут вот ещё Реборн, Джаннини и Фута поддержали сторону девочек, нарядившись в женский шмот и сделав макияж. Гадость какая. — Эй, вы что, правда так по-идиотски поступите?! — хмуро спросила у девочек Юка. — Это вовсе не по-идиотски! — обиделась Хару. — Нам надоело, что вы ничего нам не рассказываете! — поддержала её Киоко. — Всё может разрешиться прямо сейчас, если вы расскажете нам, что происходит, — более спокойно предложила Шидзука. — Вот уж тебе стоит заклеить свою пасть и такими словечками не раскидываться, — враждебно рыкнула на неё Накаяма. Шидзука поджала губу. — Эй, Юка, это было слишком… — вмешался Ямамото. Я почувствовала, что пахнет жареным. Сейчас моя подруга что-то ляпнет. — Ооо, а чего это ты за неё заступаешься? Принял то идиотское признание? — ядовито хмыкнула Накаяма, насмешливо посмотрев на Ямамото. Шидзука побледнела. — Хахи? Признание? — удивилась Хару. — А? О чем Накаяма говорит? — спросил Гокудера. — Эм… это… — хотел что-то сказать Тсуна, но передумал. Юка напряглась. До неё уже дошло, что она перешла границы. — Ну ты и стерва! — воскликнула Каватори и, спрятав глаза за чёлкой, убежала от нас. Мне стало обидно за неё. Вот всегда Юка так! Когда её загоняют в угол, она начинает использовать самые подлые методы, чтобы выжить! Как самая, что ни на есть… — Крыса. Все обернулись на мой голос. — Наоми?! — Ты всё это время была здесь?! — Она уже несколько минут здесь стоит, — ответил за меня Реборн. Юка исподлобья посмотрела на меня. — Что, начинаешь подражать своей тёте? — холодно спросила я у неё. — Пф, скорее тебе! — пренебрежительно фыркнула Накаяма. — Это же твоя привычка — ссориться со всеми сразу. — Хм… Да, это так, — легко согласилась я. Юка широко раскрыла глаза. А я добавила: — Но при этом я, почему-то, не выгляжу, как крыса. В отличие от некоторых. Не став ждать ответа Юки, я переместилась в комнату и закрыла дверь на ключ. — Шидзука… как ты? Каватори лежала лицом в подушку и громко всхлипывала. Юка — ты сука. Если злишься на меня, то будь так добра — атакуй только меня, а не того, до кого руки дотягиваются. Юка только хотела уйти от остальной компании, как её за руку схватил Ямамото. — Ты не имела права говорить об этом. Тебя это не касалось. Юка мысленно вздрогнула от того мерзлого тона, которым бейсболист произнёс эти две фразы. И этот тон удивил не только её. — Бейсбольный придурок, ты чего? — напрягся Гокудера. — Так… Шидзука-чан… призналась Ямамото? — переспросила Хару. — Я не совсем поняла, — ответила ей Киоко. — Да, она призналась, — тихо сказала Бьянки. Тсуне стало совсем плохо. Мало того, что девчонки объявили бойкот, так ещё и это… И ему не верилось, что Накаяма разболтала о признании Каватори. Точнее… что она упрекнула её в этом. Разве можно упрекать человека в чувствах? Ещё одна дикость этого мира. — Накаяма! Я ничего не понял, но ты должна экстремально извиниться! — воскликнул Рехей. — Я никому ничего не должна! — цыкнула Юка и попыталась вырвать руку. Но хватка Ямамото усилилась. Юка сцепила зубы. Как же больно... — Запомни вот что: если вмешиваешься в дела других людей — значит ты должна им, — холодно сказал Ямамото и отпустил руку Накаямы. — Ты должна извиниться перед Шидзукой. Хотя… Извинения кого-то, вроде тебя, сейчас будут ей до одного места. Сказав это, Ямамото тоже ушёл. Постояв немного, Юка со всех ног сорвалась к лестнице. Дебилы. Она и без них знает, что натворила!!! — Какого хрена происходит?! — воскликнул Гокудера, спустя пару минут. — Какой ты недогадливый, Хаято, — вздохнула Бьянки и принялась объяснять ситуацию. — Шидзука на днях призналась Ямамото в любви и попросила, чтобы он дал ответ, когда мы все вернёмся в прошлое, и Юка сейчас нам об этом рассказала. — Точнее, она попыталась использовать это, как оружие против Ямамото, но провалилась, — добавил Тсуна, к лёгкому удивлению Реборна. Какие не подходящие его характеру слова. — Хахи? Какое ещё «оружие»?! — не поняла Миура. — Ты дура, что ли?! Накаяма воспользовалась слабостью Каватори и опозорила ее! — «объяснил» Гокудера. — Ээ?! — Хару была настолько шокирована ситуацией, что даже не стала обзывать блондина в ответ. — Любовь — это не позор, Хаято, — немного строго сказала Бьянки. — Хф, но кто-то тут думает иначе! — отвернулся от неё брат. — Хватит. Вы все не так поняли, что сейчас произошло, — вмешался аркобалено. — Э? В смысле? — посмотрел на него Тсуна. — Юка не нарочно ранила Шидзуку. С утра она была зла на Наоми за то, что та наорала на неё. И вот девочки резко объявили бойкот, и это ещё больше ухудшило настроение Юки. — Но… Почему она сорвалась именно на Каватори-сан? — спросил Тсуна. Реборн молчал несколько секунд. — Этому есть только одно объяснение, — задумалась Бьянки. — Какое? — спросил Гокудера. — Шидзука знает что-то, что неизвестно Киоко и Хару, — ответил Реборн. Возможно, Наоми уже рассказала ей обо всём. Комната Наоми, Юки и Шидзуки. Каватори пришлось утешать два с половиной часа. И за это время Юка не явилась в комнату. Мне было плевать, что ребята с ней сделали после моего ухода. Меня больше волновало то, что Шидзуке теперь было страшно выйти к остальным и посмотреть им в глаза. Она не знала, как теперь даже с Ямамото себя вести. И когда мне удалось её успокоить, она сказала, что отказывается от бойкота, останется со мной и позже извинится перед Киоко и Хару. Поэтому я оставила её в комнате и пошла к парням, чтобы рассказать им это. Нашла я их в одной из комнат общего сбора. — Чего делаете? — О, ты пришла, Наоми! — обрадовался Сасагава. Я приветственно махнула рукой и села на свободный стул. — Как там Каватори? — с небольшой заминкой спросил Ямамото. Я не смогла сразу ответить. Потому что не знала, что именно говорить. — Ну… — Всё настолько плохо? — выгнул бровь Гокудера. — Ну… — я ещё больше замялась. Вот и как им объяснить, что Шидзука сейчас в шаге от депрессии? — Может, мне поговорить с ней? — спросил Ямамото. — Или нужно притащить к ней Накаяму, чтобы эта стерва извинилась, — подал идею Гокудера. — Кстати, где она сейчас? — спросила я. — Прячется где-то. Мы не стали её искать после того, как она убежала, — ответил Тсуна. — Ясно. Оглядев парней, я вздохнула и сказала: — В общем так: раз девочки отказались делать домашнюю работу — этим займусь я. — Э?! — офигел Тсуна. — Ты?! — неверяще спросил Гокудера. — Ну да. А что? Я, вообще-то, умею готовить, стирать и убирать, — немного обиделась я. — Но как же твои экстремальные тренировки? — спросил Рехей. — Подождут, — махнула я рукой. — Главное, чтобы вы пооткрывали свои коробочки. — А ты? — обеспокоенно спросил Тсуна. — Слишком мала вероятность того, что я буду участвовать в игре. Поэтому лучше вы тренируйтесь, а я и Шидзука — будем заботиться о мелочах. — Шидзука тоже?! — чуть ли не подскочил со стула Ямамото. — Разве она не на стороне девчонок? — спросил Тсуна. — Уже нет, — коротко ответила я и предложила: — Тсуна, Гокудера, Рехей давайте закроем глаза на новость, которую разболтала Юка. Это не наше дело. — А… Хорошо! — быстро закивал Савада. — Лучше сосредоточимся на тренировках, — поддакнул Гокудера. — Я согласен, во имя экстрима! — поднял кулак вверх Сасагава. Ямамото улыбнулся мне благодарной улыбкой. Хм, похоже, его сердце начинает трепетать к Шидзуке… Это хорошо. Хоть какая-то польза от дурацкого поступка Юки есть. … Где же она сейчас? Медпункт. Восьмая палата. Накаяма сидела в кромешной тьме на полу и, зарывшись руками в волосы, горько плакала. Ну зачем? Зачем она это сказала?! Лучше бы вообще к Шидзуке не придиралась! Теперь… все они против неё… Всхлип. Слезы упали на пол. Накаяма уткнулась в свои колени. Сегодня… идиоткой была только она. И… Хватит ли ей смелости всё исправить? Следующий день. Вставать пришлось в шесть утра. Девочки всегда вставали в такое время, быстро умывались и шли готовить завтрак. Ну… Я знала, что они рано встают, чтобы приготовить утреннее «пожрать», Шидзука же со мной в одной комнате живёт. Кстати, о ещё одном жильце комнаты. Юка вернулась, когда мы с Каватори уже собирались спать. Она взяла банные принадлежности и пошла купаться. А вернувшись — ни слова не произнесла. Однако… Я видела, что она хотела извиниться перед Шидзукой, которая при её появлении места себе не находила, но ей не хватало смелости. Я даже хотела сама их помирить. Но всё же… оставила всё как есть. Я не нанималась разгребать дерьмо своей подруги после того, как она облила меня грязью. Пусть попробует сделать что-то сама, познав какого-то это — быть одной против всех.