Что за жизнь...

Оказывается, мои отношения с Юкой волновали многих. Тсуна, Гокудера, Ямамото, Шидзука, Хару, Бьянки, Рехей — они считали своим долгом спрашивать у меня (за спиной Юки), всё ли сейчас в порядке между нами. И я отвечала, что в порядке. Потому что ничего необычного не было. Мне уже даже стало легче от того, что Юка делает вид, будто всё нормально. Но Реборн вновь заставил меня чувствовать себя паршиво. Однажды вечером, когда Юка была в ванной, он по привычке запрыгнул на мой подоконник, постучал, и я открыла ему окно. — В районе, где живёт Гокудера, женщина сдает квартиру по дешёвке. Также эта женщина может дать хорошую подработку в цветочном магазине. — Ты хочешь выгнать нас с Юкой из моего дома? — скептически выгнула я бровь и положила мангу, которую читала, на тумбочку. — Нет, я говорю, что вашей дружбе может пойти на пользу раздельное проживание. Юке лучше от тебя переехать, — отчеканил Реборн. Он был абсолютно серьёзен. Проходящая мимо комнаты Наоми Юка невольно остановилась, услышав Реборна. Что… этот мелкий сейчас сказал?.. — Ты думаешь… — невольно ухмыльнулась я. — Наша дружба треснула из-за того, что мы жили в одной комнате на базе в будущем? Бред. Это случилось из-за того, что я не пожалела Юни, как все остальные. Юка подумала, что мы с Юни похожи, но её, в отличие от меня, жалели. — Дело не в Юни, — возразил аркобалено солнца. — Вы перестали быть лучшими подругами в будущем, но дружба ваша начала трескаться, когда Юка переехала к тебе. — Не правда. — Правда. Просто вы не видели этого. Первым это заметил Тсуна. Он сказал мне, что вы как-то изменились, и тогда я начал присматриваться к вашей дружбе. — Ну и что ты увидел? — ухмыляться уже не хотелось. Неужели всё действительно начало пропадать так давно? — Что между вами слишком много тайн. — Да, я много чего скрываю от Юки, но… — Не только ты. — Чего? — я непонимающе уставилась на Реборна. — Ты правда думаешь, что только у тебя есть секреты от Юки? — спросил Реборн. Я не ответила. Он сейчас намекнул, что Юка тоже от меня что-то скрывает. Накаяма сделала тихий шаг к двери. Её сердце забилось быстрее. Только не это. — Изменившись, ты перестала быть для Юки удобной. Конечно, ты первая стала той, у кого появились секреты. Из-за этого ты померкла для Юки, как лучшая подруга. Поэтому… когда ты становилась лучше, она становилась хуже. После того, как вы вернулись из Нью-Йорка, у неё появилась подруга — Изуми Такахаши из класса С. Ты замечала, что Юка иногда пропадает? — По субботам в обед. Мы с ней обычно по вечерам больше гуляем, — ответила я, чувствуя, как сжимается что-то внутри. Да ладно… Что такого в том, что у неё появилась ещё одна подруга? Реборн понял, что за мысли возникли у меня в голове. — Угадай, кого они обсуждали. — Мне сейчас не до «угадаек»! — не сдержавшись, гаркнула я. Аркобалено ухмыльнулся. — Изуми тобой сильно интересовалась. Юка рассказывала, какая ты, и они вместе критиковали тебя и смеялись с этого. Ты не нравилась Изуми из-за Хибари. Она была влюблена в него. Всё интереснее и интереснее. — Но стоит сказать, что Юка не всегда позволяла оскорблять тебя, — добавил Реборн и стал ждать мою реакцию. — Почему ещё эта Изуми так во мне заинтересована? Мы раньше пересекались словесно? Что-то же должно быть? — спросила я первое, что пришло в голову. О Юке спрашивать ничего не хотелось. Да и… я знала, что она находится прямо под дверью. Я услышала её шаги. И Реборн наверняка чувствовал её присутствие. Но мы оба делали вид, что её рядом нет. А мне так хотелось взглянуть на неё. — Нет, ты никогда не разговаривала с Изуми Такахаши, — ответил мне Реборн. — Но, скорее всего, она завидует твоей европейской красоте. — Как и многие другие девки, — фыркнула я. — Видимо, Юке давало успокоение то, что не одна она считает тебя плохой подругой, — Реборн безжалостно не дал мне соскочить с темы. — Хм… честно сказать… я не знаю, как поступить в такой ситуации, — вдруг призналась я. Другими словами, я попросила Реборна помочь мне. Дать совет. — Даже если я не скажу тебе этого, ты сама поступишь так, как нужно, — ответил аркобалено. — А сейчас вам нужно побыть порознь. Я только кивнула. Пусть так. Но говорить об этом напрямую Юке — будет трудновато. Да и не хотелось бы, чтобы парни на неё злились, сочувствуя мне. Или… ей стоит пожать плоды собственных действий? Да. Нам обоим нужно это сделать. — Не думай, что Юка поступила так из абсолютной злобы к тебе, — неожиданно сказал Реборн. — Никто из вас на самом деле не худший. Вы просто обе изменились. — Да, но теперь Юка уже не выглядит такой надёжной в моих глазах, — пожала я плечами. — Не забывай, что она не была единственным надёжным для тебя человеком. Теперь у тебя есть босс и хранители, — сказал Реборн. — Завтра я поговорю с Юкой. После этих слов он ушёл, а я не стала закрывать окно. Когда-то я слышала, что свежий воздух помогает людям с приступами. А у меня был приступ. Приступ боли. Душевной. Юка продолжала стоять под моей дверью. Я слышала, как она сдерживает всхлипы, но сама плакать не хотела. Слезы я могла пролить только при смерти дорогого мне человека. «Плакать позволено лишь на похоронах», — сказал мне однажды Девятый хранитель Урагана. Встав с кровати, я решила выйти к Накаяме, однако она, услышав, как скрипнула моя кровать, быстро убежала, даже не пытаясь сделать это как-то незаметно. Я так и не дошла до двери. В глаза мне бросилась фотография в оранжевой рамочке, стоящая на моём столе. На ней стояла Юка в обнимку со мной прошлой. Той, которая каждый день надевала линзы и каждый месяц красила волосы в каштановый цвет. «Что?! Ты крашеная?!» — раздался в моей голове голос Юки. «Ага, а ещё ношу цветные линзы», — ответила я ей тогда. Дом семьи Савада. Вошедший на кухню Реборн попросил Нану сделать ему эспрессо. Когда она его сделала и ушла, сидящая за столом Бьянки спросила: — Как всё прошло? Неожиданно вошёл Тсуна. — Вы о чём? Он прошел к буфету и достал из ящичка пачку печенья с шоколадной пастой. — Маман просила не трогать это печенье, — сразу же сказала Бьянки. — Э? Почему? — удивился Тсуна. — Оно для гостей. — А у нас есть что-то ещё? Ламбо требует с меня сладости. — В холодильнике есть печенье из фасоли. — О, спасибо! Тсуна подошёл к холодильнику, начал открывать его и тут же стукнул себя дверцей от следующих слов репетитора. — Юка перестает быть лучшей подругой Наоми. — Ая-я-я-яй! — Тсуна потёр лоб и посмотрел на Реборна. — Они поругались?! — Нет, всего лишь изменились настолько, что стали разными. — Я бы не сказал, что раньше они были одинаковыми, — состроил скептическое выражение лица Савада. — Ты ничего не понимаешь, — покачала головой Бьянки. И Реборн принялся всё разжёвывать своему непутёвому ученику. Дом Наоми. Из комнаты я вышла спустя полчаса. И то, чтобы сделать чай. Я уже успела успокоиться настолько, что готова была порвать любого за малейшую провинность. Ага, нихрена я не успокоилась. Трудно смириться с тем, что ты спасла лучшей подруге жизнь, позволила жить у себя, а она отблагодарила тебя тем, что плевала тебе в спину с какой-то уродиной третьесортной. Мне не хотелось, чтобы Юка сегодня говорила со мной. Было бы лучше запереться в своей комнате, но я пошла смотреть телевизор. Мне хотелось хоть как-то расслабиться. И когда я уже нашла интересный захватывающий фильм — Юка вошла в гостиную и села возле меня. — Изуми была такой простой. Не обремененной проблемой спасения собственной жизни. Потому что она не была связана с мафией, как ты. Единственное, что её волновало — посплетничать о ком-то интересном. Чисто девичье дело. Мы тоже так с тобой не раз поступали. — Разве у нас была какая-то подруга, которую мы словесно таскали за волосы и всё, что можно? — спросила я, не отрывая глаз от телевизора. Но я не видела, что в нём происходит. — Извини, — Юка чуть опустила голову. — Ни за что. — Так нечестно! Мне тоже есть за что на тебя обижаться! —она резко повернулась ко мне. — Ну так обижайся, кто тебе не даёт, — фыркнула я. На минуту воцарилась пауза. Юка вглядывалась в моё лицо и её глаза опять наполнялись слезами. — Извини, но мне правда с ней лучше. Изуми не удивительна, в ней нет ничего особенного, но… но… В этот момент я начала громко смеяться. Накаяма взирала на меня с отвисшей челюстью. Отсмеявшись, я весело посмотрела на неё. — Юка, ты сейчас оправдываешься передо мной, как муж перед женой! — Чего?! — опешила она. — Того. «Извини, она не такая, как ты, но я хочу быть с ней, бла-бла-бла». Юка, мы не женатая пара. Мы подруги. А подруг может быть много. Никто не может запретить тебе заводить друзей. И я не могу, потому что завела себе несколько, помимо тебя. Единственное, что я хочу сказать тебе, это: «лучше бы ты не приезжала в Намимори». — Ты… жалеешь о времени, проведенном со мной после Токио? — Да, потому что, в итоге, это ни к чему хорошему не привело, — холодным тоном отчеканила я. Вспомни, кто ты такая, Наоми. Вспомни, что ты прощаешь лишь дважды. А Юка свой второй раз исчерпала на Конфликте Колец. — Да какая разница, какой в итоге результат, если процесс был отличным?! — подскочила она с дивана. — Процесс тоже был так себе, — я показала левой рукой неопределённость. — Чего только стоит случай с порностудией и Призрачной Крысой. Юка не знала, что можно возразить. Я поднялась с дивана и обняла её. — Не стоит так мучаться. Никто из нас не виноват в том, что наша дружба была такой мерзкой и хлипкой. Останься со своей Изуми. Переведись в её класс. А я, если узнаю, что вы говорите обо мне, прибью вас нахрен. Обоих. Ваши тела будут гнить где-нибудь в другой стране, под землёй. Заруби себе это на носу. Я же не прощаю жужжание за спиной. И ты это знаешь. — Как никто другой… — нашла в себе силы согласиться Накаяма. Но она всё равно была шокирована тем, что я пообещала убить её. Ну, а сама я… так и не смогла до конца подавить в себе всю свою боль. Всё же терять друзей больно. Следующая неделя была психологически трудной. Реборн поговорил с Юкой, она переехала, устроилась на ту работу и теперь работает через день. Также Реборн перевел её в класс Изуми Такахаши. Кстати, выглядит она реально как типичная японка средней внешности. Но это дело было поправимым. Юка сможет сделать из неё симпатичную девушку. Что касается ребят — они всю неделю не могли решить, как относиться к этой ситуации. Один только Гокудера был рад, что Юка «отсоединилась» от нас. Тсуна, Ямамото, Киоко, Хана, Хару и Шидзука были растеряны, но старались меня поддержать. А последняя вообще заявила: — Ну… Я даже немного рада. А то мне всегда казалось, что я лишняя. Ой, прости, Наоми! Тебе больно, а я тут… — Уже нет, — в который раз улыбалась я. — Ничего не поделать с тем, что мы больше не сходимся характерами. Вот после этой моей фразы ребята стали относиться к Юке проще. Точнее, иногда они здоровались с ней, да и только. Но мне честно становилось плевать на Юку. Я занялась Шидзукой, с которой мы стали проводить больше времени. — Итак, — сказала я в одну прекрасную субботу, когда мы сидели у меня дома. — Шидзука, кажется, у тебя есть пламя посмертной воли, да? — Эм… я не совсем уверена… но… тогда, когда Тсуна сражался с тем жутким мужчиной… когда разорвал его… мне почему-то показалось это неправдой, — напряглась Каватори. — Ты чувствовала что-то внутри? — спросила я и показала туда, где обычно люди думают, что там должна находиться душа. — Где-то здесь. — Эм… да, что-то тревожное и дребезжащее. Раньше, до того, как мы попали в будущее, я чувствовала это редко. Только когда мне казалось, что я в опасности, — ответила Шидзука, приложив руку к груди. — Наоми, у меня что, тоже есть пламя, как у вас? — Скорее всего, — ответила я и подошла к тумбочке. Достав из неё небольшой шелковый мешочек, я обратно села напротив Шидзуки и серьезно спросила: — Вот только… нужно ли тебе это? Ты же видела, какой работой мы все занимались в будущем. Мы рисковали жизнями. Шидзука, если мы сейчас начнём пробуждать твоё пламя, ты же понимаешь, что тоже будешь втянута в мафию? — Но я же и так уже втянута, мы же подруги и… — Однако я защищаю твою жизнь. И сейчас может случиться так, что ты сама будешь защищать свою и чужие жизни. Мафия — это не шутки. Шидзука задумалась. Она кидала взгляды на мешочек у меня в руках и думала, как ей поступить. Я не торопила её. И не выражала своего мнения. Потому что по моему мнению, ей лучше вступить в Вонголу при правлении Тсуны. После того, как мы вернулись из прошлого, уже должна была произойти утечка информации. В мире уже должно было появиться больше пламенных. А если так — на тех, у кого пламя только начало проявляться, будет что-то вроде поисков или охота. Не хочу, чтобы Шидзука попала в чужие грязные руки. — Я никогда не буду убивать! — вдруг заявила Каватори. — Мне не нравятся убийства! — Не думаю, что Тсуна будет заставлять тебя делать это, — ответила я. — Ага, мне тоже так кажется, — согласилась Шидзука. — В будущем вы прикладывали так много сил… Тренировались до упаду, выходили на поле боя, рисковали жизнями, знали, что можете умереть, но всё равно… старались. И я… тоже так хочу. Я тоже хочу быть бойцом и защищать. Я не могу быть такой же понимающей, как Киоко или Хару. Не могу сидеть и ждать. Я хочу… сражаться с вами бок о бок. Наоми, пожалуйста, помоги мне с этим! — Конечно, — улыбнулась я и высыпала на пол, где мы сидели, содержимое шелкового мешочка. Шидзука с удивлением смотрела на шесть колец с разными камнями. Я прихватила их с собой из будущего. — Цвет камня выражает вид пламени, — начала объяснять я. — Жёлтый — солнце, зелёный — гроза, синий — туман, фиолетовый — облако, красный — ураган, голубой — дождь. — Так у Ямамото дождь! — Ага, кстати, он дал тебе ответ на признание? — междуделовым тоном спросила я. И Каватори сникла. — Ещё нет. Может, он забыл. Ему же в школе чуть ли не каждый день признавались. — Он не забыл, — заверила я её. — Скорее всего, ему просто нужно больше времени, чтобы подумать. — Тогда я подожду, — улыбнулась Шидзука. И тут я вспоминала Николу и Алауди. Алауди её не любил, а она его любила. В её глазах была боль покруче моей. Я сочувствую ей, но со мной всё не так? Кёя же меня любит? С того момента, как мы вернулись, он чуть лучше ведёт себя, но… всё вроде бы, как обычно. Хотя я и не могла представить нас какой-то эпично-романтической парочкой, ходящей на свидание и воркующей на крыше любимой школы. Однако мне всё же касается, что что-то между нами не так. — А видов пламени всего шесть? — спросила Каватори. — У Тсуны же оно оранжевое, и у тебя какое-то необычное… — Раньше было известно, что видов пламени всего семь. У Тсуны небо. Оно очень редкое, и даже в будущем для него трудно достать кольца. Моё же пламя — передаётся только по моему роду, — ответила я. — Ясно. Шахматноголовый… Мне нужно спросить у Реборна, кто это, но… Но я же напрямую связана с этим человеком. С человеком, поколениями создающим аркобалено. Тем, кто поколениями ломает жизнь людей, проклиная их. Аркобалено должны существовать. Пока что я не стану поднимать эту тему. — Что ж… смотри, Шидзука, сейчас ты наденешь все эти кольца и попытаешься проявить решимость, — сказала я Каватори. Она кивнула и потянулась к кольцам.