***
Сколько меня тут не было? Год? Сейчас уже не вспомню, может и больше. Одно помню точно — я ушла отсюда незадолго до того, как стала работать в «Astina». Не буду врать — сначала мне было очень непросто, было тяжело поддерживать самостоятельную жизнь. Какое-то время я работала на неполный рабочий день на нескольких работах. Тяжелое, но посильное время. «Astina» стала приносить мне стабильный заработок на неплохой должности — за полгода меня повысили аж два раза! Да и занималась я, в принципе, делом, которое мне по душе. Книги. Мама осталась тут жить одна. За это время она ни разу не позвала меня обратно. Скорее всего знала, что это будет категоричный отказ. И не ошиблась бы. Я повертела ключ-карту от ворот в руках. Пожалуй, это привлечет сильное внимание. Ворота слишком шумные во время движения. — Эй, Учиха! — позвала я его. Он продолжать буравить взглядом ворота. Сильно впечатленным не выглядел, да и вообще вел себя спокойно. На мой оклик он лишь поднял бровь. — Что? Голову припекло? Лично мне, да. — Тебе ее с рождения припекает… Как у тебя с лазанием по заборам? — Чемпион района среди детей от шести до восемнадцати лет, — с предвкушающим выражением похвастался он. — Что, нелегальное проникновение? — Отлично, — я рассмеялась. Чемпион. — В точку, я не буду открывать ворота. — Мы же не с парадного входа начнем, надеюсь? — лениво протянул упырь, приглядываясь к преграде. — Нет, пойдем сюда, между домами. Там есть отличное место, чтобы вскарабкаться. — Так ты уже не в первый раз? Ай-яй-яй, я то думал, ты законопослушная! — Кто бы говорил, а? А кто сопляком гонял на нелегальных машинах? — Ладно, согласен, тут не судья. — Так, здесь, — я ткнула в симпатичные кусты, которые немного разрослись с момента моего последнего восхождения. Я раздвинула густые ветки. — Тут отличные камни, в высоту почти с этот куст. — Действительно, удобно, — Саске задрал голову, оценивая высоту. Плотный забор был выше него на двадцать сантиметров вместе с камнем. Мне было тяжелей. — Давай, ты первая, — с детским азартом попросил начальник, разве что не искрясь от счастья, — Я тебе подкину. — Ну, хорошо… Что? Нет, ты что?! Я сама, — смущенно пробубнила я, не зная куда деть глаза. — Давай, ты же маленькая, неудобно и долго будет, — Учиха уже взобрался на камень. — Встань рядом. Я тебя за ноги подниму, и ты сразу залезешь, — план был очень шустро обрисован, вот только… — Харуно, думай быстрее! Здесь все-таки люди ходят, и соседи могут увидеть. Мне-то все равно, конечно, но ты же стрессовать начнешь. — Л-ладно, — мне было ужасно неудобно. Поганка помог залезть на камень и держал меня за руки, чтобы я не падала — места почти не было. Я практически терлась носом об его рубашку, от чего у меня покраснели уши. Надо было отказываться! Черт! — Какая ширина у забора? — профессионально поинтересовался он, к счастью, смотря наверх. — Где-то семь-восемь сантиметров, навскидку, — я прищурилась от палящего солнца. — Шикарно, — довольно оскалился мой компаньон. — Просто создан для воровства. — Эй! — Что? Говорю как есть. Готова? — НЕТ! Подожди… — Давай, нет времени. Все, хватаю. — СТОЙ! Придурок, да не… — Не ори, бестолочь! Сюда же весь район прибежит… — Подожди секундочку! Я еще пока не м… САСКЕ! В следующую секунду он присел, схватил меня руками под коленями и резко поднял. От испуга я забыла заорать. Через забор я замаячила аж на половину туловища. Схватившись, тут же перекинула освободившуюся ногу и почувствовала, как ладонью мне помогают перекинуть вторую. Я свесилась с другой стороны и кулем полетела вниз на травку, которую давно никто не косил. Да что там, уселась мягким местом. Помотав головой от шока, я тут же вскинула ее и увидела, как в следующую секунду пальцы босса вцепились в забор с моей стороны. Послышалось пару глухих стуков, и на самом заборе уже сидел Учиха целиком, который спрыгнул со спортивной сноровкой. На обе ноги, разве что не сгруппировавшись. А ведь я помню, как он летел с лестницы в тот день, когда меня перевели. Пролет перепрыгнул и не расшибся. Черт его знает, а вдруг и вправду чемпион? Ловко, однако. — Живая? — мне протянули руку, поскольку я продолжала загорать на земле. — Вроде бы, — я отряхнула брюки. Хорошо, что решила их надеть. Учиха проследил за тем, как я привожу себя в порядок. Он выглядел не в пример лучше. — Я думал, что ты тяжелее, честно, — не отрывая взгляда, поделился он. — Поэтому ты так быстро взлетела. Как-будто спутник запускал! Ха-ха! — Да хватит уже, я попросила тебя подождать, а ты что сделал? — рявкнула я, чувствуя, как щеки румянятся. Как удачно, что сегодня жарко. На самом деле именно это меня и беспокоило. Если бы он сказал, что я толстая, то позвонила бы в полицию и сдала как вора со всеми потрохами. — Зато все получилось. Ну, пошли дальше, — махнул он рукой, с интересом оглядывая внутренний двор. Да тут было красиво: и пруд небольшой, и дорожки каменные, и симпатичная беседка, куча растительности в придачу. Но мы пришли не рассматривать. Все равно все неухоженное. — Идем. Я подошла к двери и дернула начальника за рукав, прежде, чем он дернул за ручку. — С ума сошел?! — О! Сигнализация, точно! — прошипел он и перевел взгляд на меня. Вторая ключ-карта пошла в ход. После чего я ввела несколько цифр. Я надеюсь, что мама не поменяла код. Это довольно отчаянный ход, ведь в противном случае нас поймают очень быстро. Сигнализация отключилась, и я с расслабленным вздохом открыла дверь двумя ключами. Да, безопасность, она такая. Хотя, я уже как-то имела с ней дело. — Ты не стала открывать ворота… Думала, заметят? — Да, слишком долго открываются и слишком много шума от них, — замок щелкнул в последний раз, и дверь открылась. — Учти, что там уже три месяца никого не было. Скорее всего, обстановочка так себе. А если учесть, что мама иногда живет в гостиницах… Короче, видок внутри не порадует. — Так я и не в гости, — просто ответил босс, все-таки щелкнув этой злосчастной ручкой.***
Все, как я сказала. Пыли — немерено. На досках коридора просто ковер из нее. На солнечном свету было видно, как сильно мы всполошили это микроцарство. Тем не менее, общий вид дома радовал. Хотя, может это из-за солнца? Светлое дерево приятно отсвечивало на висящие тонкие украшения с потолка. Да, мама любит такие мелочи. Особенно какой-нибудь антиквариат. В доме много всяких репродукций из старой Японии. Маски, катаны, кимоно. У нас даже есть отдельный стеллаж со старыми свитками, правда, находится он в ее кабинете. Мягкая мебель была накрыта. Это возвращало к мысли, что дом заброшен, сильнее, чем накопившийся слой пыли. На кухне не стояло ничего, что могло бы напоминать о жильце. Обеденный стол тоже был пустой, хотя я всегда следила за тем, чтобы на нем стояла тарелочка с фруктами или сладостями. Техника была отключена. Я не заметила, как просто стала бродить по этажу, рассматривая комнаты. Исчезли все горшки с цветами, висевшие на крючках. Только они и остались. Не было и моих мягких игрушек, которые я расставляла по дому. Мне нравилось смотреть на фрагменты детства, находясь в любой части этого дома, фрагменты той жизни, до того как переехали сюда. Все было убрано. В гостиной я провела взглядом полку, где стояли фотографии. Их я тоже давно не видела и вытерла пальцами пыль со стекла. Очень много фотографий, где я вместе с отцом. Я у него на руках, я на его плечах, мы вместе играем, мы катаемся на качелях, мы читаем книгу, плаваем в бассейне, на каком-то фестивале… И еще куча наших совместных фотографий. Приблизительно столько же стояло рамок, где мама и папа вместе. Свадьба. Пикник. Аэропорт. Просто сидят вместе на диване. На море. В походе. Зимой. Кидают друг в друга снежки. Стоят на фоне издательства. Отец вообще был улыбчивым человеком — мы с мамой совершенно не такие, замкнутые. Но мне нравилось видеть, что на фотографиях с ним, я всегда в отличном настроении. Фотография, которая была самой большой и стояла по центру… была опущена. Я подняла рамку двумя руками, боясь, что одна дрожащая рука разобьет стекло, и оно повредит бесценный снимок. Единственный в своем роде. Наша совместная, на природе, в буйной зелени вокруг нас. Я, мама и папа. Здесь мне двенадцать… Уже через пять лет мы навсегда уедем из нашей старой квартиры и переедем в этом дом. Жаль, что лишь вдвоем. На эту фотографию я долго смотрела и… решила забрать ее с собой. Раз мама не может даже видеть это, думаю, она не обидится, если я заберу рамку к себе. Она даже ничего не переставила с моего ухода. Первый этаж практически не изменился. Я быстро помчалась в свою комнату. Несколько раз подергала ручку, прежде чем дверь наконец открылась. Сердце дрогнуло, когда я увидела свое место, мое маленькое царство. Моя крепость. Я счастливо улыбнулась, осматриваясь вокруг. Вот так и бывает, когда находишь что-то старое, но такое дорогое тебе. Да, пожалуй, я не была здесь больше, чем год. Поставив семейную фотографию на свой стол, я прошлась, вдыхая запах своей комнаты. Мне показалось, что он еще не выветрился. Хоть тут и раньше были цветы, мама, видимо, предусмотрительно убрала их всех перед отъездом. На мягкой небольшой кровати раскидано лежали те самые игрушки со всего дома. Я присела на корточки перед ними и ткнула в нос смешную белую лисичку. Она забавно повалилась на бок. Тихо хихикнув, я осмотрела полки, которые своими руками прибила над кроватью. Тут стопками лежали книжки, которые я забывала относить в книжный шкаф после или во время прочтения. Мама ругалась, закупила полки, но я… не стала ждать мастера и сама, кое-как, засверлила их шурупами. Да, они были косыми. Я украсила их разными висячими украшениями, и выглядело это все как оригинальное дизайнерское решение. Над столом и над кроватью висели плакаты нашими с папой любимых фильмов, многие из них были старые. Это было то немногое, что мама разрешила взять при переезде в память о папе. В этом доме катастрофически мало его вещей. Обернувшись, я увидела, как Саске, склонившись к фотографии, внимательно рассматривает ее. Руки вздрогнули, а сердце снова пропустило удар — совсем забыла, что он тоже тут. Его взгляд коснулся меня. — Твой отец? — Да? — Он тоже живет отдельно? — Он умер. Саске на мгновение изумился, распрямился и отошел от стола. — Извини. — Ты извиняешься за то, что не знал? — усмехнулась я такому поведению. Подумать только, не все человеческое ему чуждо. — Это… уже много лет прошло с тех пор. Светлая память. Я отвернулась от него и снова оглядела светло-зеленую комнату. Вообще-то я потребовала сделать ее максимально похожей на ту комнату, что была в нашей квартире. Мне кажется, что запах тоже похож. Даже мебель практически один в один — мама запретила перетаскивать оттуда что-либо. Возможно, это было какое-то ее суеверие. Которое я, разумеется, не поддерживала. Взгляд остановился на доске, на которой было набито куча всяких мелочей, фотографий, листов. Самую яркую листовку было видно издалека. Я услышала шаги за собой — Учиха прошел мимо меня и остановился как раз напротив этой бумажки. Поступление в наш с ним университет. — Знакомые фигуры, — тихо усмехнулся он, рассматривая эмблему университета. — И… Как давно тебя не было здесь? — Не помню… Год. Два? Я не считала, правда, когда уходила отсюда. — Значит, ты все-таки ушла… — прошептал он, продолжая смотреть другие заметки на доске, перевел взгляд на плакаты. Мне показалось, что даже удивился. — Сама решилась, или мама помогла? — Я… — сердце быстро застучало. — Сама. Он только хмыкнул на это, ничего не отвечая. — Не ожидал оказаться здесь. В жизни представить не мог… — он снова обвел глазами комнату и остановился на валяющихся игрушках. Я покраснела. — Эт-то старые, — смущенно прошелестела я. Он слегка улыбнулся. — Да ладно, что в этом такого? — Как долго ты стоял? — Видел, как упала лиса, — он сел на кровать и взял мою лисичку. Точно также тыкнул ее в нос с невозмутимым видом. Я еще сильнее покраснела и ревниво выдернула игрушку из его рук. Он не растерялся и взял мягкую длинную змею. Скрутил ее в бублик. — Меня что-то… — я приложила руку ко лбу, присев на стул. — Сейчас я поищу платье. — Не торопись, — Учиха продолжал крутить змею под разными углами. — В машине ты себе чуть пальцы все не вывернула и ногами дергала. Я уже тогда почувствовал неладное, — такое мягкое, если не доброе, выражение лица я видела у него впервые. Мне стало очень тепло на сердце. — Тогда я посижу немного, если ты не против, — тихо попросила я и облокотилась боком на стул. Я продолжала сжимать лису. Зря мы сюда приехали, особенно перед важными переговорами. Еще и его притащила сюда. Я кинула быстрый взгляд на начальника. Не похоже, что он был когда-то здесь, но если быть честной — мама не любит посторонних в своем доме. И гостей она тоже не жалует, предпочитает вести замкнутый образ жизни. Хоть и богатый. Это место было бездушным, мне никогда не нравилось. Оно принадлежало моей матери, но не мне. Возможно, поэтому я так и не смогла прижиться здесь. Слишком много событий переплелось в тот момент, когда я решила оставить это место. И одно из этих событий сейчас продолжает играться с мягкой подушкой-змеей. Действительно, жизнь странная штука. С другой стороны, если бы не такая мелочь, как платье, так он и никогда бы сюда не попал. Но и если бы не такая мелочь, как пролитый кофе, мы бы не находились сейчас здесь вдвоем. В такие моменты действительно начинаешь верить в какую-то тупизну, типа Книги Судеб… Даже Наруто никогда здесь не находился. Мама была против него, с чего-то она его невзлюбила, притом очень сильно. А вот папе Узумаки нравился и семья его тоже. Он даже намекал мне, что буду его женой когда-нибудь. Смешно. Чтобы я и Наруто… Да мы бы развелись до брачной ночи! Я широко улыбнулась. — Что такое? — в тишине моего дома голос Учиха звучал совсем уже не к месту. — Знаешь, кто подарил мне эту лису? — я подергала эту игрушку перед лицом. — Кто же? — Наш общий прекрасный знакомый. Наруто, — правда, взамен сломанной куклы, ну да ладно. — Наруто и игрушки… Скажи ты об этом даже в таком возрасте, и у меня бы все равно сошлась картинка. — Да, пожалуй, — я рассмеялась. Действительно. К игрушкам можно добавить несколько бутылок хорошей текилы. Какое-то время мы в тишине рассматривали игрушки в наших руках. Забавная ситуация. Я продолжала водить глазами по комнате, постоянно натыкаясь на шкаф с вещами. Должно быть, платье там. Но чем быстрее я его найду, тем быстрее придется уйти, а мне все же, несмотря на холодность этого дома, хотелось побыть здесь чуточку дольше. Да и Учиха не настаивал. — Я могу спросить? — звоном раздался его голос по комнате, от чего я вздрогнула со стулом. — Хм… Наверно, да. Что именно? — Почему, имея такой дом, ты живешь за аренду в маленькой квартире? — он долго думал, прежде чем выдать этот вопрос. Однако, я прекрасно поняла подоплеку этого вопроса. Что случилось между мной и мамой — вот его интерес. Я прищурилась, заметив как он продолжает смотреть на змею. — Хех! Может возраст такой? Знаешь, желание свободы, независимость и другие идеализированные штучки, — я усмехнулась, понимая, что и это объяснение отчасти правдиво. Мой характер также тому причина. — А если серьезно? — Я была предельно серьезна! — театрально возмутилась я, расслабленно покачиваясь на стуле. — Дочь одной из богатейших женщин живет, подсчитывая каждую копейку, и даже платье себе позволить не может? — иронично удивился он и наконец посмотрел мне в глаза. — Я МОГУ ПОЗВОЛИТЬ!!! — хлынуло возмущение. — Просто… Не по таким ценам… — Для твоей матери это не проблема, — холодно отрезал он, как-то враждебно нахмурив лицо, отчего я даже перестала качаться и сжала руки. Заметив это, он расслабленно выдохнул, перестав леденить мне душу, и поправил волосы, отвернувшись в сторону. Я еле как выдохнула. Уже не в первый раз замечаю: когда мы каким-то образом затрагиваем в разговорах маму, он сразу становится словно не в себе. — Тебе… зачем это нужно? — неуверенно спросила я. Спросил бы о этом у нее лично — она бы наверняка много ему поведала. — Просто. Хочу знать. — Праздный интерес? — Нет, мне действительно хочется узнать, — он встал с кровати и снова прошелся по комнате, остановившись перед листовкой нашего учебного заведения. — Я думаю… Что наши с тобой проблемы… ранние и нынешние, они возникли из-за того, что мы совершенно ничего не знаем друг о друге. Я согласно кивнула головой, пусть он этого даже и не видел. Удивительно слышать от него такие вещи. Мы действительно мало что знаем, несмотря на то, что знакомы достаточно продолжительное время. Уже как лет шесть. — И тебе это так необходимо — знать подробности моей жизни? — недоверчиво ответила я. — Я это к тому, что раньше тебе, вроде как, было наплевать. Что, дом привел в восхищение? — Может и привел, — я услышала знакомый смешок. — Не то чтобы мне было наплевать. Наши отношения были таковы, что я надеялся хотя бы думать о тебе поменьше. Я хихикнула, словив себя на мысли, что думала практически также. Он обернулся на этот звук. Молчаливый вопрос так и застыл на лице. — Что? Я также подумала. — Конечно, с твоим-то агрессивным желанием зарыть меня где-нибудь. — Угадал! — Так ты скажешь или нет? — Нет, ты серьезно не знаешь? — я продолжала над ним забавляться. Интересно, когда он взорвется? — Конечно нет! — Странно, я думаю мама достаточно тебя боготворит, чтобы рассказать об этом… — Бого… Что?! Послушай, у меня еще один вопрос. Почему ты думаешь, что у нас с ней какие-то сверх доверительные отношения? Ты как это вбила себе в голову? — он выглядел действительно удивленным, и я не могла понять, то ли он так искусно притворяется, то ли тут и правда что-то не так. — Она тебе разве что оду не посвятила! — сказанные слова были наполнены обидой. — Постоянно рассказывает, какой ты чудесный! Пример для подражания! И это при том, что она в курсе о наших с тобой… разногласиях. Вечно она… сравнивает меня с тобой… Я как-то быстро поникла, понимая, что зря это только что вырвалось. Но чувство было острым, и, что важно, очень давнишним. Даже глаза стало пощипывать. Я быстро отмахнулась от навязчивых депрессивных мыслей. Тему Саске мы постоянно затрагивали в наших немногочисленных разговорах, а оттого мое и так презрительное отношение к нему возводилось в абсолют. Когда она одобрила мой перевод, я совсем было отчаялась. — Не знаю, что именно она тебе рассказывает обо мне, — я не заметила как Учиха подошел к моему стульчику. Он сел на корточки рядом со мной, — но у нас абсолютно не такие отношения. — Врешь! — не сдержалась я. — Как раз таки нет, — совершенно серьезно ответил он, продолжая заглядывать в мои глаза. Я сжала в губы. Что значит нет? — С чего бы мне тебе верить? Ты знаешь сколько лет я слышу в твой адрес сплошные счастливые восклицания? — Не знаю. Но в действительности все совсем не так… — А как? Он помедлил над ответом. Я видела, что начинает злиться. Что опять не так? Он первый начал этот разговор, так почему я снова его раздражаю? Ух, дьявол его раздери! Да чтобы я снова у него что-то спрашивала… — Очень натянутые… Если мягко описать. — Что??? Невозможно… — прошептала я. Он очевидно сейчас врет, потому что на протяжении долгого времени мне приходилось выслушивать упреки в свой адрес из-за своего несовершенства в сравнении с Учиха. Это факт. — Хочешь верь, а хочешь нет. Мы даже слушать друг друга долго не можем, — усмехнулся он, явно что-то припоминая. — Не знаю, почему она тебе врет о наших отношениях. Не вижу в этом никако… — резко замолчал, уставившись в одну точку. Его глаза расширились, а зрачки задрожали, словно, он что-то осознал. Причем это осознание привел его в шок — и без того бледное лицо побелело еще сильнее. — Эй… — я слегка тронула его за плечо, намереваясь вывести из этого окоченения. Тем более, что он так оставался на коленях. Саске вздрогнул, пришел в себя, но бледность так и не отступила. — Все нормально? — Ммм… да… Да, все хорошо, — он резко распрямился и с высоты своего роста посмотрел на меня. Я была немножечко под впечатлением от его поведения. — Почему ты говоришь, что она врет? Она же… Она же… Я даже не знала, что сказать. Никогда не видела, чтобы они встречались в живую. Да даже не слышала об этом. Но, по какой-то причине, об исключительном положении Саске знали многие. Покровительство моей матери было безоговорочным. Так почему он говорит… — Почему? Ну не знаю, не знаю… — хитро улыбнулся скользкий тип, явно отошедший от своего предыдущего состояния. — Давай так. Ты ответишь, почему ушла из дома, а я отвечу, почему считаю наши отношения с твоей матерью натянутыми. Идет? — Д-да, идет… — и вроде уговор нормальный. Мне правда интересно узнать, но я чувствовала странное смятение. Наверно потому, что раньше никому, кроме Наруто, об этом не рассказывала. — Я решилась на это… сама. Но не сразу. А как только подкопила денег на съем, иначе… Что это за уход из дома бы был? — я усмехнулась, представляя, как вернулась бы к маме на следующий день после скандала с просьбой дать денег, чтобы пожить от нее же отдельно. Сюрреализм какой-то. — Она не ожидала этого, я думаю… Если говорить о причинах, то их много. Очень много. Не то чтобы я не хотела рассказывать, но каждая из них, как отдельный длинный корень из детства и юности. Если я буду все объяснять, то мы застрянем здесь на сутки… — обреченно развела руками я. — Я же говорил, мы не торопимся, — он очевидно был готов слушать, чему я тоже не мало удивилась. — И не все причины я хочу раскрывать тебе… Есть слишком личные. — С этого стоило начать. Но хоть что-то можешь? — Что-то могу, — я физически почувствовала, как у меня алчно блеснули глаза. — Это может даже не понравится. Потому что касается тебя. — Меня??? Я — причина твоего побега? — Косвенно — да, — меня действительно забавляла его реакция. Кажется, я загнала его в тупик. Впрочем, не сказать, что меня радовали эти воспоминания. — Как ты уже понял, мы с мамой не совсем в хороших отношениях. Мы любим друг друга, но у нас полно разногласий. Почему так сложилось, я не стану тебе рассказывать, — я ненадолго взглянула на фотографию на столе. — Я не хочу сильно тревожить себя. Но это привело к тому, что мама стала считать меня очень… обязанной ей. Хах, я даже слова не могу подобрать более удачного, но пусть останется «обязанной», — я усмехнулась, потирая переносицу. — Обязанной… — эхом повторил он за мной. — Да. Отчасти именно поэтому я стала изучать издательское дело, но не в этом суть. За год до выпуска, мама поставила мне жесткое требование: вернуться в «Astina» и работать там. Я отказалась и сказала, что желаю посвятить себя авторству, а не созданию книг как таковому, — на этих словах Учиха вздрогнул и рассеяно стал рассматривать еле видные узоры на ковре. Глаза бы не потерял. Хм, феноменальная догадливость. Кажется, он уже знал, о чем пойдет речь. — Тогда мы с мамой очень сильно поругались, настаивая на своей правоте. И она выдвинула еще одно условие: если в течение года я смогу найти хорошую работу по своему желанию, то она смирится с этим и оставит меня. Если нет — она сделает меня сотрудницей издательства. Как ты понимаешь, я сразу согласилась. Меня очень прельщала публицистика, поэтому я хотела сотрудничать с журналами и писать статьи для них. Идей и амбиций было много, а вот… коммуникабельности… маловато, — я слегка улыбнулась. — Что сказать… — Учиха сделал вираж глазами. — Ничего не говори. — Не буду. — Тц… Сбил меня, — пробубнила я. — Короче, за год меня увольняли по разным причинам: кому-то недоставало опыта, кому-то было неудобно мое обучение, кто-то вышвыривал меня из коллектива, одним даже мой цвет волос не угодил, — я тоскливо взяла себя за прядь. — Но я видела, что оставленные мной темы и заметки для статей позже появлялись в выпусках в виде полноценных текстов, хоть и не такими, как я их задумывала. Это обижало, но и давало мне сил двигаться дальше. Это был сигнал о том, что мои работы востребованы. Пока… — Пока не появился я. — Точно. — Ммм, — то ли прорычал, то ли промычал он прикрыв глаза. — Только не говори мне, что тогда истек срок вашего уговора? — Ах, как приятно, что некоторым ничего не надо объяснять! — я счастливо хлопнула в ладоши и натянуто улыбнулась. — Схватываешь на лету! К тому времени у меня было уже портфолио с работами, которые оценили, и опыт работы. В результате переговоров с начальством, они пришли к выводу, что мои причины ухода с предыдущих мест не перекрывают моих перспектив. И мне дали место. На. Один. День, — не переставая улыбаться, рассказывала я. Саске не было смешно. И ему определенно не нравилось смотреть на мое поддельное счастье. — Уж как это так случилось, тебе виднее. Но факт остался фактом — меня выкинули из популярного журнала, не позволив даже нормально поработать там. И, как ты верно заметил, срок тоже подошел к концу. Что я… чувствовала в тот момент… ты сегодня очень хорошо описал в кафе… Но было кое-что и хорошее в этой скверной ситуации — я успела накопить деньги. И когда пришла домой… — мне интересно было думать, что это все когда-то происходило этажом ниже. Как мы кричали друг на друга! Одни небеса тому свидетели — в доме стены тряслись. Я никогда не видела, чтобы моя мать была в такой ярости. Ей даже в голову не могло прийти, что все это время я собирала деньги на жилье. — Первое, что я ей сказала, что согласна работать в издательстве. Второе, что только после того, как морально буду готова. Ну а третье… что я от нее съезжаю. Вот так это и закончилось. Собрала самое важное и ушла. — И она… не остановила тебя? — поинтересовался ну уж слишком затихший Учиха. Похоже, история его взаправду заинтересовала. Если учесть, что он так и продолжал сидеть в обнимку с игрушечным удавом и его это ни капли не смущало. Напомнить, что ли? — Один раз. Я неделю жила у Наруто, и за это время она попросила меня вернуться один раз. Но потом я от него ушла в свою нынешнюю квартиру. И больше в этот дом не возвращалась… Иногда она приходит ко мне, — равнодушно пожала плечами я. — Какая-то неожиданно грустная история у тебя… Странно, я вроде как к ней руку приложил, а ничего об этом не знал, — если это был своеобразный акт извинения, то звучало не очень. Конечно, не знал. Когда ты вредишь людям, обычно не сильно задумываешься о далеко идущих последствиях. Справедливости ради, стоит отметить, что я точно такая же. — Эта твоя рука, как я говорила, была лишь одной из многих причин ухода. Поводом, если хочешь. Я копила деньги вне зависимости от того, как сложится мое трудоустройство, ведь уже было известно, что по окончанию учебы я буду работать в издательстве. У меня был шанс это изменить, но я его упустила… — грустно вздохнула я, вспоминая дела давние. Избавиться от давления со стороны навязчивого в этом вопросе родителя было крайне трудно. — Значит… Из-за меня ты осталась под контролем матери, — коротко резюмировал он. Я лишь иронично подняла бровь на это. Мне нравился такой ход его мыслей, где он считал себя виноватым. Но если по существу… Я глушила мысли о том, что тут есть и моя вина. Шансы были. Просто мне не хватило моральных сил переломить себя и все исправить. Ведь после того, как Учиха увел у меня место под носом, мама согласилась дать мне время… И как я его потратила? Да в общем-то, непродуктивно. И тут уже мой начальник был совсем не причем. Но сказать ему об этом сейчас у меня не получалось. Пусть лучше капельку себя изведет, если ему действительно не все равно. — Я рассказала. Теперь ты, — махнула я ладонью, предоставляя ему слово. Из меня, значит вытянул информацию, а сам сидит, как в тумане. О нет, так не пойдет! — Мда, моя очередь исповедаться… Он окончательно откинулся на мой кровати, и в окружении плюшевых игрушек босс выглядел ну очень смешно, если не мило. Король Диснея. Ха-ха! Принцесса с воробушком на пальчике! Или змейкой на ногах. Лицо, правда, совсем кирпичом. Он, кстати, продолжал ее вертеть. Если я щелкну его и распространю в сети, как долго он будет меня убивать? — Ну, слушай… Только давай сразу скажу: без обид? — он вопросительно на меня посмотрел. Недовольно скривил губы. Кажется, может прозвучать что-то совсем нелицеприятное. — Без обид, — я навострила уши. Проклятье, меня сейчас разорвет от любопытства! Чего же он так тянет? — С твоей матерью мы работаем уже два года. Знакомы чуть дольше, — он только начал, а у меня уже челюсть отвисла. Знакомы еще раньше? Че? Да когда успел-то? — Ну да, давно. Это не имеет значения. Потому что все это время она была настоящей… Точно без обид? — Да давай уже! — Стервой. — Мама??? — Я два раза уточнил. — Н-нет… не в этом дело, просто… Ты сейчас это серьезно? — тихо промямлила я. Кошмар! Это так он серьезно о ней думает или мозг мне пудрит? — Конечно. Более того, уверен, что и она считает меня той еще мразью, — неприятно оскалился Саске. Я пребывала в состоянии острой кислородной недостаточности. — Как же? Но почему? Я думала, вы в одной лодке… Так как это? — Отношения не были такими изначально, портились постепенно, со временем. Чем дольше мы работали, тем больше наши точки зрения не совпадали. Сначала в работе, потом в личном отношении к друг другу. Изначально она вела себя как мой наставник, помогала во многом. Через год работы в печке она передала мне часть своих акций… Как показатель своего доверия… — чем больше он говорил, тем сильнее мрачнел его вид. История с акциями очень мутная. Об их передаче узнали совсем не сразу. Я узнала об этом как раз перед тем, как на полгода уйти из рутинной работы и начать искать перспективных авторов. Заключать с ними соглашения. И если для меня это стало просто очередным уколом, который подкрутил градус ненависти, то для остальных это стало сущим шоком. Но когда меня беспокоили остальные? — И после этого, отношения стали ухудшаться? — нетерпеливо спросила я. Из истории выходило, что неблагодарный козел, получив какую-то власть в свои руки, стал устанавливать свои правила (признаем, что небезуспешно), игнорируя тех, кто ему помогал на начальном этапе. Вот только новообразования пошли на пользу. Получается, мама мешала ему развиваться? — Нет. Ухудшаться они стали раньше. — Из-за чего? — Из-за разных точек зрения, я же сказал. — Конкретнее! — Фу-у-у… У меня было свое видение развития издательства. У нее свое. Ее проиграло. Как-то так, — лаконично ответил Учиха и лениво взглянул от меня. — Может и не проиграло… — прищурилась я. Вот оно! Сейчас. — Что ты имеешь в виду? — Сейчас… У тебя же проблемы, верно? Ты сам говорил… А я… нашла косвенные подтверждения. Потому что прямые, оказывается, найти невозможно, — исподлобья я внимательно следила за его мимикой. Он, видимо, тоже следил, потому что ни одна мышца не дернулась. Лишь продолжал ленивым видом буравить меня. — Говорил. Даже не скрывал, что мне нужна чья-то помощь. — Ладно… Тогда тебе лучше сказать прямо, что именно не так. В идеале, сейчас. — Не вопрос… — потянулся он кровати и все-таки встал поближе ко мне, облокотившись об стол. До чего же бесцеремонный тип! Извалялся на мой кровати как кот! Но я уже не стала высказывать. Боялась спугнуть такой момент. — У меня сейчас трудности с поставщиками. Сказать честно, всегда были. Приходится вертеться как белка в колесе, чтобы находить их и удерживать. — Почему же они надолго не задерживаются? — Потому что мало кто из них верит в окупаемость. Никогда не угадаешь спрос. Приходится постоянно повторять, что они имеют дело с предметами роскоши, а не с массовым производством. Терпеть это не могу, — раздраженно выдохнул он. — Но ты же ведь сразу закупаешь товар у поставщиков по конкретной цене. Им не все равно, какое там производство, если ты уже за все заплатил? — что-то он меня путает, я не совсем понимаю. — Вот именно, что не за все я заплатил, — как-то просто пожал плечами Учиха и отвел взгляд в сторону. — Чего? Но ведь долгов нет! Как это происходит? Ты что за махинацию проворачиваешь??? — вскочила я, подойдя к нему совсем вплотную. Он совсем сдурел, кто-то мне объяснит? — Успокойся! Долгов нет. И не будет. Это нормальная практика. Мы составляем подобные договоры всегда — за часть платим сразу, а за другую часть после реализации продукции. Что тебе неясно? Даже у матери можешь спросить. Она тоже в курсе. — Ааа!!! Нет, все ясно! Я просто подумала… — пальцы непроизвольно поскребли макушку. — Кстати, что там за доказательства ты нашла? — Я просто повыбирала кое-какие бумажки и на их основе составила небольшой отчет за месяц. Мы вышли в ноль. Я понимаю что подсчеты были сделаны на коленках, но общую картину это нарисовало. — Да уж… — я увидела, как его рука неожиданно потянулась к моим волосам. — Далеко зашла. Могла бы просто у меня спросить. — А…а… ты бы ответил? — я не позволила ему себя коснуться и шагнула подальше от стола. За спиной послышался смешок. — Ты все говорил, что когда придет время — тогда и расскажешь. Я просто ускорила его немного. — Да, говорил что-то такое… Тем не менее, проблема обстоит так. Нам не хватает людей, что будут поставлять материал — приходится покупать по слишком высокой цене у тех, кто остался. Поэтому ты и насчитала ноль. Завтра этим займешься. Твоя задача просто подписать эти контракты и уладить кое-какие шероховатости. Ясно? Я очень рассчитываю на тебя. — Ммм… ну да, — я немного покраснела от такого, но все же взяла себя в руки. — Так что по итогу? Мама оказалась права, раз у тебя такие проблемы? — честно сказать, мне нужно было срочно перепрыгнуть с этого смущенного состояния. Не придумала ничего лучше, чем позлить его. Никогда не надоест. — Отчасти, — вопреки всему, он не разозлился. Странно, я думала задела его эго. — Поверь, ей прекрасно известна правильность моих действий. Хочешь еще один небольшой секрет? — подразнил меня босс, нагленько улыбаясь. — Ну что там у тебя? Ты с планеты Нибиру, да? Возвращайся, земляне нарадовались твоему присутствию. — Это само собой. Спорим, ты не знала об этом? Мало кто знает. Касается твоей дорогой матери, — он сложил руки у места, где, предположительно у людей, сердце. Вот репейник, что за мода тянуть? Я почти схватила его за грудки. — Ну!!! Не прекращая издевательски улыбаться, Учиха подошел ко мне и поправил мои волосы за ухо. Только сегодня обсуждали эту тему, подонок. Да, он сделал это с дистанции, но все же… Как мне это… — Твоя мама была первым начальником секции. До меня, — на этой фразе я хотела убрать его ладонь, но так и застыла с поднятой рукой и широко распахнутыми глазами. — Мама? — Да, вообще-то ее создала она. Но! Такой, какой ее знают сейчас, сделал я, поэтому не приписывай ей мои достижения! — рявкнул Учиха, заранее снимая кое-какие недоразумения. — Это… это поэтому у вас были такие недомолвки? — он уже убрал руку и лишь следил за моими метающимися глазами. Что сказать… Действительно ошарашил!!! — Поэтому? В каком-то смысле да… У меня тоже есть причины, которые я не стану тебе раскрывать, — улыбнулся он, копируя меня. Я надулась и отвернулась. Это же моя мать! Чего замалчивать-то? — Я могу у нее спросить, — буркнула я в ответ. — Спроси… Если тебе это вообще что-то даст. Я не думаю, что она станет распространяться на эту тему. Ее очень раздражает вся эта история. Ну, а если быть конкретным — то ее раздражаю я. — Ты что же, увел ее место? — Нет, ничего подобного. Может она завидует мне? — хохотнул он. Ну да, как же без акта самолюбия? — Да уж вряд ли… — Вообще-то, я уважаю ее как специалиста. — Не верю, что ты вообще можешь кого-то уважать. — Твои проблемы, говорю как есть. — Она знает о проблемах с поставщиками? — Да, не может не знать. — Почему ты не попросишь помощи у нее? — А почему ты не вернешься жить с ней? Мы согласно покивали головами. С ней трудно, это точно. Забавно, что именно он это понимает. — Тогда почему ты решил, что тебе помогу я. То есть… раз я ее дочь… разве это не трудно… — Агх!!! Устал уже объяснять тебе… — он отвернулся от меня к шкафу. — Мне нужен был хороший специалист, а ты удачно попалась. Так и знал, что это твое «секундально» приведет к такому результату. Платье ищем, нет? — Д-да, ищу, — я все еще была слегка покрасневшая с его слов. Приятно было, что меня ценит тот, кто постоянно гонял. Не настолько, чтобы голову терять, но все же… В шкафу было мало вещей. Многое и вовсе в пыли, сомневаюсь, что мама открывала мои шкафы. Найти платье было нетрудно — оно спокойно висело, пока моя загребущая рука не дотянулась до него спустя столько времени. Я аккуратно вытащила его. Строгое черное платье, плотно облегающее по фигуре, средней длины. Без рукавов, с немного глубоким декольте. С декольте прокол, не думала что оно было именно таким. Наверно, я просто забыла, как оно выглядит. Клатч надо бы не забыть взять к нему. — Так. Допустим, — критично осмотрел самый главный выкатыватель помоев на мой выбор. — Подойдет. — Ох, благодарю, что соизволили одобрить мою скромную тряпку! — я чуть склонилась в смешном реверансе. — Позволяем появится в этом, — вот жук! Быстро вписался в роль. Я уже распрямилась и быстро взяла в руки лакированный широкий клатч. Мельком взглянув в свое отражение в зеркале, я уже придумала, что завтра появится на голове. — Думаю, все. Можем уходить, — я еще раз осмотрелась здесь. Может еще что-нибудь забрать? Лису, например. Саске, смотрю, уже присвоил себе удава. — Да, пошли, — он швырнул игрушку обратно на кровать и пропустил меня вперед. Чуть дальше по коридору находились мамина спальня и кабинет. Я гипнотизировала коридор несколько секунд, прежде чем преодолеть любопытство и все-таки развернуться к выходу. Нет, туда не пойду. Чего я там не видела? На ступеньках я обернулась к Учиха, который за этот день уже несколько раз меня чуть не свалил с ног. На этот раз не обошлось без шипения. Он как кобра ссутулил плечи. Смешно. — Что ты опять твориш-ш-ш-шь? — Вспомнила. Кем работает Суйгецу? — Почему ты не вспомнила на ровном полу? — Отвечай. Или я его удушу расспросами. — А то ты не удушила еще… — Я тебя слушаю!!! — А он что тебе сказал? — Сказал, что курьер. — Хааа… Идиот он, а не курьер. — Одно другого не отменяет. Кто? — Мой информатор. — Кто??? Ты че, шпионишь за кем-то, злыдень? — Эй! Давай-ка без морали! Она у меня серая. Все так делают, и я так делаю. Есть вещи, которые полезно просто молча знать. — Да он же гребаный алкаш! Все информацию разбазарит. — Ты тоже. — НЕЕЕЕЕТ!!! Идиот! Это было один раз… — Ну вот и у него так. Раз на раз… — И за кем же он следит? — Так… За кем скажу, за тем и следит. Нет. Не следит, а собирает информацию. Нам с тобой на пользу. — А почему это нам? Тебе! Т-Е-Б-Е. Меня в это не впутывай. — Н-А-М! Нам, дорогая. Ты завтра на основе каких данных будешь переговоры вести? Задача Суйгецу — искать скелеты в шкафах и дарить их мне. — Да это же шантаж!!! — Это работа. — Преступление! — Бизнес. Возможно, я понимаю, в каких точках могла не сойтись моя мать и этот менеджерский шакал. То, с каким редким пофигизмом были произнесены эти слова, достойно премии Дарвина. Этот надмозг уже вышел не то что за рамки природы, но и социума. Учиха меланхолично пинал камушки с дорожки на траву. — Ну, через ворота не пойдем, — под нос пробубнила я, но всеслышащий тип все равно уши пригрел. — Тогда обратно по испытанному методу. — Камень остался за забором, — я все еще держала в руке платье, клатч и рамку. Теперь и руки заняты. — И что? Все равно залезем. Просто чуть выше подниму тебя. — меня схватили за руку и поволокли в сторону забора. Без камушка с близкого расстояния он выглядел значительно выше. — Я не думаю… — Дай сюда вещи, — он протянул руку. — Нет, давай как-то по-другому… Может, через деревья? — А может левитация? — Да хватит! — Где ты здесь деревья рядом с забором видишь? Могу еще вариант подкинуть. — Ну давай… — С пинка под зад быстро полетишь. И вещи не надо отдавать. Короче, еще минут пять я носилась за ним по двору. Кричать было нельзя, поэтому просто напряженно пыхтела. В конце концов, я сдалась и позволила себя поднять над забором. На этот раз отдала ему одежду, взяла рамку в зубы и перелезла. Приземлилась на ноги. Едва я задрала голову, как мельком увидела странный блеск, а потом мне в табло прилетел клатч на турбо-ускорении. Я как раз скрестила руки по его направлению. Не повезло. Следующим залпом полетело платье, которое едва не осталось загорать на заборе. Наконец, через несколько секунд передо мной стоял довольный, как мартовский кот, начальник. Выглядел взъерошено, немного по бандитски. — Осторожнее с вещами в следующий раз… — Будет еще одно проникновение? — Будут еще вещи когда-нибудь. — Оу, Харуно, это что же, приглашение? С такими вещами я точно аккуратен… Оставшийся путь до машины он тер щеку, по которой въехал с хорошим шлепком клатч. Еще и с разворота. Красота. Дневной пар вышел наружу. Мы снова еле дышали от жары в машине. — Холодку… пожалуйста… — Да подожди… Может еще и не заведемся на такой жаре… — Че??? Какая бесполезная машина, — захныкала я, извиваясь в кресле и занюхивая свое платье. Вкусными духами пахло. — Только не ной, пожалуйста. — На здоровье. — Что? — Не ной. — Я??? — Пожалуйста. — Сакура!!! — Харуно. — Ты… Мозг спекался, и мне было душно. Извилины отказывали, но сил немного побесить его нашлось. Я захохотала. — Расслабься. Мне нечего делать, — я окончательно сползла на сиденье. Еще и штаны надела… Дурная. Зато перелезла в них забор. Умная. — Так. Сейчас остынем и в печку. — Забавно. — Есть немного. Мы благоговейно обдувались струями холодного воздуха. Не помню, когда в этой машине был подобный дзен. — А за чем едем? — я продолжала с откинутой головой и закрытыми глазами наслаждаться благами цивилизации. Даже коленями мотыляла от удовольствия. — Бумаги твои забрать. — Мои? — Мои. — Твои? — Твои. — Учиха!!! — я тут же взбычилась и подорвалась со своего умиротворенного состояния. — Мне тоже нечего делать, — слегка улыбнулся паразит. Я заметила, что он был в точно такой же позе и с прикрытыми глазами. Из-за откинутой головы волосы упали назад и открыли лицо. Я закрыла себе пальцами глазами и отвернулась. Что за дьявольская удача — родиться красивым? Обман для людей, сплошной обман. Я снова глянула в его сторону и заметила, что он, не меняя положения, смотрит на меня! Спокойно… Не дергаться. Хищники чувствуют страх. — Что? — я наивно моргнула. — Ты что делаешь? Реально плохо стало? — Нет, все нормально. Набегалась и устала. — Сегодня отдохнешь. — Как? А работа там… — Ничего страшного. Ребята справятся. Ты сегодня отдохнешь и подготовишься. Завтра до вечера тоже свободна. — Ребята меня убьют… — тихо простонала я. Там столько заказов нахватала, а теперь вальяжно свалила. — Расслабься. Если я их не гоняю, они и не сильно стараются… — Тиран. — Может быть, я не спорю. — Мама тоже была такой? — … — Если не хочешь говорить, то и не надо. — Нет, не была. — А какой? Хороший она начальник? — Неплохой. Скажи, ты ее очень любишь? — Конечно. У тебя что, матери нет? К чему такой вопрос? — я повернулась к нему, насколько могла. Он это заметил и сделал тоже самое. — У вас очень много разногласий. — Ну и что… Разногласия не повод не любить. — … Хочешь сказать, что прощаешь ей все, потому что любишь? — П-пожалуй… Смотря о чем речь. — Что бы ты не простила? Мне как-то стало неловко от таких вопросов и плавного тона этой беседы. Негромко и спокойно… на темы, о которых при других обстоятельствах я бы горло сорвала на крик. — Ей? Не знаю, не задумывалась. У нее своя политика в отношении меня, но я думаю, что она заботится обо мне в любых обстоятельствах. — А вообще? — Что вообще? — Что бы ты не простила? Ложь? Предательство? Измены? — Наверно… зависит от человека. Но ложь никому не по душе. Не знаю, правда. — За что бы ты отвернулась от Наруто? — Пфффф! Что за вопросы у тебя сегодня? Я не знаю, за что от него можно отвернуться. Даже обстоятельство такое не придумаю! Он всегда на моей стороне. — Хотя бы теоретически… — Хааа… Теоретически, значит… Если бы, если бы… бы… Не могу придумать. — Хорошо, тогда Ино. — Вот же ж… прицепился, — я начала грызть ногти от нервов. — Ну тут полегче придумать. — Так что? — Скажем… Если бы она… ради своего Сая, к примеру, как-то решилась бы навредить мне… Хотя, не знаю… Я бы и тогда, пожалуй, поняла. Нет. Слушай, у меня не так уж и много друзей, а тем, кто ими являются, я верю без вопросов. Зачем иначе дружить? Лучше ты мне скажи, за чтобы ты не простил Наруто! За что его вообще можно не простить? — Хах, вот ты какая! Потом расскажешь ему, нарисуешь меня каким-нибудь ублюдком! — Уймись! Для этого не нужны какие-то условности. Он и так знает, как ты выглядишь в моих глазах. — Правда? И как же? — Хмм… Капризным, вредным ребенком. — Ну… это… не так обидно, как я думал… — задумчиво ответил он, на что я смутилась. Действительно, как-то… жалостливо получилось, что ли. — А что ждал? — неуверенно спросила я. — Как минимум владыку Ада, испепеляющего в порошок твое светлое будущее. Демона, пьющего кровь младенцев и девственниц. На что фантазии хватит. — Можешь так и писать в резюме, все равно не отличить. Ты так и не сказал, за что можно не простить Наруто. Что за манера, уходить от вопросов? — я возвела руки над головой. Надоел, правда. — Очень хорошая манера. Рекомендую на переговорах. — Опять?! — Ладно, ладно, — Саске потянулся к ключу, собираясь завести машину, но потом опустил руку на колено. — Предательство нельзя простить. — Что-то подобное я и ждала. Разве он способен на такое? Это скорее… — я покосилась в его сторону. Хотя, тут уже даже я не смогу точно сказать, на что Учиха способен. Есть в нем все-таки какое-то начало. — Что? — На него не похоже. — Да. Но в разных обстоятельствах, кто знает, как может повести себя человек? Наруто не исключение. — Какие обстоятельства, по-твоему, должны сложиться, чтобы он предал тебя? — легкомысленно и риторически спросила я. Разумеется, их нет, обстоятельств этих. — О, это, как раз, совсем нетрудно представить… — Да ладно! Ни за что не поверю… Он скорее… — Предаст меня ради тебя. — … предаст меня ради тебя. Мы замолчали и замерли, изумленно сверля друг друга взглядами и приоткрыв рты. Это вырвалось у меня случайно, больше в шутку. Но вот Саске был вполне серьезен. Мне стало немного обидно за Наруто. Он с улыбкой отвел взгляд в сторону, никак не отреагировав, и завел машину. — Это же теоретически… — Разумеется. — Сделали из Наруто какого-то козла отпущения, — тяжело вздохнула я. — Настоящие козлы… — рассмеялся начальник. Я прикрыла веки и тоже посмеялась. Действительно. В дороге до издата я слишком пристально изучала свое платье, проверяя каждый шов. Периодически взгляд цеплялся к вырезу. Слишком глубоко будет, наверно. Нужно что-то придумать. Поковырялась в клатче, может лишние йены завалялись. Не завалялись, увы. С Учиха мы уже не болтали, у нас просто сил не было. Жара высосала все соки. К печке мы подъехали, когда уже вечерело. Босс умчался, сказав, что ему так быстрее, а я осталась сидеть в машине, радуясь, что до дома меня все же подкинут, и не нужно будет чапать на своих двоих, так еще и с реквизитом в придачу. Последняя беседа была очень интересной. Любопытно, а если я спрошу у мамы, то ответит ли она мне про Учиха? Я думала о том, что она могла бы из вежливости говорить исключительно положительно. Но вежливость — это не та черта, которой она может похвастаться (и я ее частично переняла). А во вторых, она довольно навязчиво упоминает об этом, всякий раз выставляя начальничка чуть ли не героем нашего издательства, благодаря которому мы раскрутились. Кто-то из них врет, определенно. Но даже если и так, то с каким умыслом? Я не вижу причин у мамы. Саске… мог бы посеять между нами конфликт, но он даже этого не сделал, ограничился собственным мнением. Либо что-то недоговорил, как обычно. Он ввел меня в анабиоз этой фразой, что мама была когда-то во главе нашей самой прибыльной секции. Ей, крупному акционеру, даже делать ничего не надо особо — сиди и деньги получай. Саске, к слову, тоже. Нет, не могу понять. У мамы я не рискну спросить, мне элементарно страшно — она же мне допрос с пристрастием устроит, те ребята из полиции зубными феями покажутся. Его правда. Есть информация, которую полезно просто молча знать. И никому о ней не говорить. — Там опять завал на столе, — пожаловался босс, едва заскочив в салон и швырнув мне на руки бумаги. — Много работы? — Гора. — Так может я все-таки… — Все. Поехали. Бумажки были интересные. Напоминали анкеты. Важным было и общее состояние производств, здесь даже такое отображалось. Информация лишней не будет. Я мельком подумала, что может тут будет и Цунаде, но нет… Меня интересовала контрактная часть. — Драгоценные камни?! — Да. — А почему не ты ими занимаешься? — Может и я. Сказал же — как успею. — Лучше бы тебе успеть, — тихо ответила я, изучая вверенные мне данные. Даже знать не хочу, почему мне предоставили именно печатный вариант. — Ну-ка, — Учиха кивнул головой в сторону бумажек. — Найди там Гаару. — Кто это? — я начала скоренько шелестеть бумажками. Листочек нашелся быстро. — Молодой какой… — Как и мы с тобой. Это младший брат Темари. — О-о-о! Ничего себе! Такой же стервозный? — Такой же дотошный. Самый проблемный, если быть честным. Не позволяй себе с ним глупостей, к которым ты привыкла. Будь строже и сосредоточенней. — Глупости… Какие такие глупости? — Ты меня поняла. На случай, если тебе снова вздумается устроить словесные битвы с Темари, предупреждаю — лучше этого не делать. В облегчение ситуации могу сказать, что она тоже не станет тебя провоцировать. — С какой это радости ты такие гарантии даешь? Близко знаком? — Мнение брата для нее не пустой звук. Одинаково схлопотать за поведение можешь и ты, и она. — Я что, в детский сад иду? Это переговоры. Контракт. Партнерство. — Ну вот и объясни ему эти понятия при встрече. Если он вообще даст возможность тебе что-то объяснить… — Я сейчас просто сбагрю его тебе. — Если ты пройдешь его, уверяю — тебе мало кто сможет доставить проблем в будущем. — Хмм… Мы уже подъехали к дому, когда я закончила анализировать семейный ювелирный бизнес. Еще одни богатенькие детки своих родителей. Этот Гаара… Фоточку бы нарыть. Надо не забыть посмотреть. — Изучи в спокойной обстановке. Завтра будешь готова. Не напрягай себя сильно — это лишь игра слов, с умением преподнести себя. — Да, знаю. — Сегодня и завтра… лучше просто поваляться. Чем спокойнее ты будешь, тем лучше. — Ага… спокойнее… — Не накручивай себя. — Ладно, все. До завтра, — я постаралась выскочить из машины и уже наполовину сделала это, но меня схватили за руку. — Фотография, — он отпустил запястье и протянул забытую рамку. — Угу, — я молча забрала ее и хлопнула дверью, быстро подбежав к зданию. У входа я дернулась от сильного сигнального звука, и как только отошла, гневно вперилась в BMW, которая уже отъезжала. Паразит. Мало ему того цирка, что он утром устроил? Впрочем, может это он так попрощался?