Ведьма

В вагоне поезда было пустынно, отчего маленькой девочке досталась целая скамейка, а её мама сидела напротив, через проход, держа на коленях сестру девочки, очень маленькую. В одной ручке малышка сжимала кусок какого-то бутерброда, а во второй ручке держала игрушку. Малышка была пристёгнута к матери специальной детской переносной сумкой, и глазела по сторонам, а если скатывалась с колен матери, то та то и дело подтягивала ремешки на плечах, регулируя комфортность сидения. Сама девочка глядела в окно, поедая корж, а мама тихим голосом читала, отвечая на вопросы дочери и не поднимала при этом глаз. — А вон речка, — тыкала пальцем в окно девочка. — Мы сейчас на ней. — Верно, — проговорила её мама. — Мы едем на мосту через речку, — сказала девочка самой себе. Редкие пассажиры, сидевшие в другом конце вагона, если вдруг проходили между сиденьями, то девочка поворачивалась к ним и проговаривала: — Приветик. Тогда незнакомцы тоже ей говорили: — Приветик. Изредка они спрашивали, нравится ли ей поездка, либо говорили, какая она большая да славная. Такого рода фразы раздражали малышку, что она, недовольно морщась, отворачивалась к окну. — А там корова, — сообщала девочка либо вздыхала: — А долго ли ещё ехать, мам? — Уже не долго, милая, — каждый раз отвечала малышке мама. Внезапно младшая сестрёнка завалилась на бок, стукнувшись легонько головой о сиденье. Она разревелась, отчего вокруг них поднялась суета да шум. Девчонка соскользнула со своего сиденья, перешла проход и принялась гладить ноги своей сестры, моля её не рыдать, пока малышка не начала смеяться и не возвратилась к своему бутерброду, а девочка получила от матери чупа-чупс и опять заняла сиденье около окна. — А я видела ведьму, — сообщила она маме через пару минут. — Вот там мелькнула огромная, страшная, старая, некрасивая, злобная, очень престарелая ведьма. — Конечно, — ответила мама. — Огромная, престарелая, уродливая ведьма, которой я сказала, чтобы она ушла, и она ушла, — продолжала девочка рассказывать самой себе. — Ведьма приблизилась и сказала мне, что скушает меня, но я ответила ей, что она меня не скушает и прогнала её, такую злобную, престарелую да гадкую ведьму. Девочка перестала болтать и поглядела на входную дверь, когда она открылась, и в вагон поезда зашла женщина. Она тянула на средний возраст, возможно, ей было около пятидесяти или чуть меньше; лицо её с виду было приятным, длинные тёмные волосы струились по плечам, словно змеи; её необычное платье, уже давно вышедшее из моды, прекрасно обволакивало её высокую фигуру, идеально подчёркивая впечатляющего размера грудь. Возможно, платье потрепалось из-за долгой поездки в поезде. В руках женщина держала веер и когда девочка сказала ей: — Привет. Женщина помахала ей веером и ответила каким-то хриплым голосом: — Взаимно, доченька. Женщина встала около того места, где сидела девочка, облокотилась на спинку скамейки и поглядела на неё, вытягивавшей шею, лишь бы глянуть повыше. — И что же ты там выглядываешь за окном? — задала вопрос новая пассажирка. — Ведьму, — юрко ответила девочка. — Злобную, престарелую и противную ведьму. — Ясно, — произнесла женщина. — И много ты их уже увидела? — А у моей мамы есть точно такой же веер, — вместо ответа сказала девочка. — У многих женщин есть веер, — сказала женщина. — Когда-нибудь и у тебя будет веер. Вот станешь старше… — Я уже взрослая, — произнесла девочка. — И сколько тебе лет? — спросила женщина. Девочка, услышав такой вечный вопрос, глядела минуту на пассажирку подозрительно, а затем выпалила: — Мне двадцать шесть. Восемьсот да сорок восемьдесят. — Четыре ей, — вскинула голову от книжки её мама, одарив свою малышку ласковой улыбкой. — На самом деле? — вежливо поинтересовалась у девочки высокая незнакомка. — Двадцать шесть. — Затем она мотнула головой на противоположное сиденье между проходом: — Это твоя мать? Девочка вытянулась вперёд, пригляделась и подтвердила: — Ага, это моя мама. — А как твоё имя? — спросила высокая незнакомка. Девочка опять поглядела на неё подозрительно. — Миссис Джудос, — вымолвила она. — Джуди, — подсказала мать. Мама перехватила взор дочери, сурово хмуря брови. — А там с мамой сидит моя сестрёнка, — сообщила девочка высокой незнакомке. — Ей уже двенадцать и шесть. — Ты любишь свою сестрёнку? — проявила интерес женщина. Девочка уставилась на неё, тогда женщина обошла скамейку и села около девочки. — А давай, — продолжила женщина, — я расскажу тебе историю об одном давнем городе, в котором жили ведьмы. Хочешь? Мама девочки встревожилась, услышав это, стоило женщине придвинуться ближе к её дочери, но спокойно вернулась к книжке, которую читала. — Расскажи мне историю о ведьмах, — сказала девочка. — Они живут в городах? — Когда как, — ответила женщина. Девочка восторженно засмеялась, а женщина откинулась на спинку скамьи, обмахиваясь веером. — Когда-то давно жила в одном германском городе Марбург одна ведьма, — начала незнакомка. — Точно такая, какую увидела ты. Девочка глядела на неё снизу вверх и кивала головой. — Эта ведьма, — продолжала рассказчица, — была внешне красивой и симпатичной, что многие мужчины хотели любить её больше всего на свете. Рассказать тебе, что она сделала потом? Девочка кивнула с сильным интузиазмом, а её мама опять отложила книгу и навострила слух, улыбаясь при этом. — Она даровала им себя сполна, — говорила женщина. — А когда всё заканчивалось, она обнимала их за шею и резко выворачивала её, отчего они умирали мгновенно. Малышка раскрыла рот, а мама её резко повернулась, улыбка её мигом растаяла на губах. Мать уже хотела было что-то сказать, но опять сжала зубы. А женщина между тем продолжала: — А затем она обезглавливала их. — Она разрезала дяденек на куски? — спросила девочка, задержав дыхание. — Она обезглавливала мужчин для своих ведьмовских ритуалов, — уточнила женщина. — Она отлавливала невинных девушек и омолаживалась их кровью. — Стойте, погодите, — встряла мама малышки, но её младшая дочь вдруг завалилась на бок, что матери пришлось переключить внимание на неё, а незнакомка беспрепятственно продолжала рассказывать. — Её сын доставлял той ведьме девственниц, которым графиня пускала кровь, потом раздевалась донага и… — Графиня? — изумилась девочка. — Да, графиня, — твёрдо повторила женщина. — Она обнажалась и принимала кровавые ванны убитых ею девушек, чтобы сохранить таким способом свою молодость. — Кровавые ванны убитых девушек? — переспросила девочка. Мать оторвалась от книжки и поднялась со своей скамейки. Приблизившись к незнакомке, она задала вопрос: — Вы понимаете, что творите? Женщина вежливо вскинула светлые глаза, а мать договорила: — Уходите прочь. — Неужто я чем-то напугала вас? — спросила женщина. Она поглядела на девочку, легонько ткнула её локтём, затем обе засмеялись. — Эта тётя рассказала о ведьме, которая разрезала на кусочки дяденек и купалась в крови девушек, — пояснила девочка своей маме. — Я могу ведь контролёра позвать, — пригрозила мама незнакомке. — Контролёр придёт и обескровит мою маму, — сказала девочка. — А мы ему голову отрубим. — А потом насладимся кровавой ванной, — напомнила женщина. Она поднялась со скамьи, а мама отошла в сторону, чтобы женщина могла уйти. — Больше не приходите в этот вагон, — произнесла мать. — Моя мамочка тебя обескровит, — сказала незнакомке девочка. Женщина засмеялась, а к ней присоединилась девочка, затем незнакомка проговорила: — Простите, — и покинула вагон. Стоило двери за ней закрыться, как девочка спросила: — А долго ещё ехать в этом стареньком поезде? — Уже нет, — ответила мама. Она стояла, думая о том, чтобы ещё сказать дочери, и, наконец-то, добавила: — Ты сядь спокойно и веди себя, как хорошая девочка. Можешь вытащить из сумки ещё один чупа-чупс. Девочка охотливо слезла и проследовала за матерью к её сиденью. Мама вынула из сумки чупа-чупс и отдала его дочери. — А та тётя действительно видела, как дяденек разрезают на части, а девушек лишают крови? — Она всего лишь дразнила тебя, — ответила мать и договорила с нажимом: — Дразнила. — Может быть, — молвила девочка. Она вернулась с чупа-чупсом на своё сиденье и опять устроилась возле окна. — Возможно, она сама и есть ведьма.