Пока ты спишь

— Дин, он упал вниз! Нужно его достать, — звук эха нарастал, словно круги на потревоженной камнем воде. Облачное небо будто съедало зеленую траву и весь горизонт. Казалось весь мир — бесконечные серые тучи. Дин подбежал к обрыву. Внизу находился глубокий овраг, по дну которого текла мутно-зеленая река. Сэм стоял на краю. Его темно-синяя толстовка была расстегнута и развевалась на ветру. Ему было примерно лет семь. Странно, но детали его одежды были видны довольно четко: грязные штаны, развязанные шнурки на ботинках, чего не скажешь об окружающей их природе. Мальчик собирался спрыгнуть вниз на склон реки. — Сэм, стой! — резкий крик заставил его дернуться, и он неуклюже наклонился вниз, балансируя, чтобы не упасть. Дин подбежал сзади и, схватив обеими руками за плечи, притянул к себе. — Ты что с ума сошел?! Ты же мог упасть в реку. Ты же плавать не умеешь! — произнес он со злостью, за которой обычно прятал свой страх. Брат обиженно шмыгнул носом — что обычно означало, что он вот-вот готов расплакаться — и скрипучим голосом произнес: — Но там же наш мяч… Нужно достать его скорее! Дин печально вздохнул, отводя его подальше от края. За руку Сэм браться не хотел — видите ли он уже слишком большой, чтобы ходить за ручку. Поэтому он тянул его за рукав рубашки. Она пахла землей, в которой они недавно изрядно повалялись, сражаясь за невидимый замок. А еще она пахла… Сэмом. — Идем, его уже не достать. Папа купит тебе новый. — А е-если не купит? — мальчик был готов в любую секунду забыться в горестном плаче. — У-у него всегда дела… Его состояние не меняется… Винчестер испуганно вздрогнул и отступил назад. — Неужели ничего нельзя сделать? Я не могу просто сидеть и ничего не делать! — прокричал Сэм, но его голос изменился — стал глухим и низким, как у взрослого. Внезапно Дин понял, что стоит у обрыва, и нога, не нащупав земли, скользнула в пустоту. Он стремительно покатился вниз, чувствуя, как новый голос пронзает все пространство вокруг. — Боюсь, в данной ситуации — это все, что нам остается. «Все, что нам… Все, что нам… Остается…» — насмешливо повторило эхо. — Нееет!.. — вскрикнул Дин, закрывая руками лицо от удара о камни, что сгрудились у подножья реки. В следующую секунду, — когда он опустил руки и снова открыл глаза — все вокруг было белым, словно чистый лист бумаги. — Где я? — на мгновение пронеслось в голове у мальчика, но лишь на мгновение, оставшееся незамеченным для него самого. — Эй, ты только держись, — мягкий шепот волнующе защекотал барабанные перепонки. — Не сдавайся… Яркий лучик света коснулся его век, и он увидел, что находится в каком-то знакомом помещении. Здесь, словно в пекарне, пахло свежим молоком и мучными изделиями. Чьи-то голые ножки, одетые в мягкие тапочки суетливо перемещались с одного места в другое, слегка пританцовывая и вставая на носочки. Нежный голос напевал знакомые строчки: «Закроют двери, потушат свет, Им не сидится дома, нет. Ты знаешь, сильный снегопад, Холодный ветер Тора, град… Бок о бок со смертью, идут через мрак, Когда Дьявол дразнит каждый их шаг. Снег отметает, стирая следы, Воют сильнее адские псы…»* — Мама! — радостно выдохнул Дин, хватаясь ручонками за деревянные ножки стола и пытаясь разглядеть что-то кроме подола маминой юбки. — Сейчас, милый, я почти закончила. Мэри наклонилась и заглянула под стол. Ее теплая улыбка действовала заразительно, а когда она растрепала его непослушные волосы на макушке, он счастливо засмеялся и показал ей свои кривые зубки. — Ты грязная, — промычал он, хватая ее за руку. Он повернул мамину руку ладонью к себе и демонстративно облизал кончик ее указательного пальца. — Это что еще такое? — возмутилась Мэри. — Я знаю, что это! Это мука! Мука! — радостно вскрикнул Дин и, выбравшись из-под стола, забегал по комнате. Внезапно эта счастливая картинка оборвалась, и Винчестер увидел перед собой белый потолок. Какие-то трубки свисающие сверху и холод пластика на губах… Яркий свет лампы, какой-то пронзительный механический писк и снова потолок… Только он успел моргнуть, как прежний запах муки и еще горячего хлеба, вновь заполнил собой все пространство вокруг. Белые стены больницы вгоняли Сэма в тоску. Он уже не мог спокойно сидеть, и поэтому нервно расхаживал по коридору. Темно-зеленая плитка, местами отлетевшая и раздробленная на куски, не раз перекрашенные и оттого шершавые, стены… Ровные ряды пустых кресел… Здесь пахло лекарствами и веяло одиночеством. Но не потому, что большинство больных еще спали, а потому, что рядом не было его… Вчера, еще до несчастного случая, они с Дином поссорились. Сэм пытался объяснить старшему брату, что не может постоянно жить в поисках нового монстра, пытаясь достичь невозможного — перебить их всех. Да, Дин с детства был готов к этому — отец научил его всему, что знал. Он пытался защитить младшего братишку и получить одобрение Джона, но Сэм уже давно вырос, а отца больше нет. Дин не мог понять его, ведь та спокойная жизнь, о которой так мечтал брат, была для него неведома. Подобные разговоры он считал предательством — кажется охотой, их «семейным бизнесом», он защищал честь отца и матери. Но в этот раз все было не так, как обычно — Сэм устал ждать благословения брата и решил для себя, что это будет его последнее дело. Но только он никак не мог знать, чем оно закончится. Уже четвертый день Сэм буквально ночевал в больнице. Ему удалось расположить к себе старшую медсестру — Маргарет, которая закрывала на это глаза. Он вел себя тихо, иногда только ходил по коридорам, заглядывая в запотевшие от дождя окна. И в эти моменты казалось, будто он видит там что-то такое, что неведомо простому человеку. А иногда из палаты мистера Берковца (Сэму пришлось скрыть настоящие фамилии, чтобы не были раскрыты их личности) Маргарет слышала его рокочущий шепот. — Я помню, ты всегда оберегал меня. Еще когда я был маленьким ты не раз спасал мне жизнь… Давным-давно, мне было лет шесть-семь, отец оставил нас на Бобби. Он учил меня ловить рыбу в реке… — Сэм вдруг улыбнулся собственным мыслям. — Теперь, вспоминая, как вы целыми днями пропадали на рыбалке, я понимаю, что это была вовсе не она. Да, сдается мне, что он учил тебя кое-чему другому… В тот день мы убежали далеко от дома, к реке. Бобби запрещал нам туда ходить. Но там была просторная поляна для игры с мячом. Я бы точно разбился, если бы упал в овраг, но ты поймал меня… Отец не очень-то любил рассказывать о прошлом, но позже из его дневников я узнал, что ты спасал меня и раньше, вы оба. И только в тот раз, когда ты схватил меня и оттащил назад, я впервые понял: ты всегда будешь защищать меня… Кажется я задолжал тебе пару жизней. Сэм вздрогнул — он услышал шаги доктора в коридоре, и еще до того, как тот успел открыть дверь в палату, поспешно вышел, чуть не сбив того с ног. Если существует какой-нибудь способ помочь брату, то он сделает все, что нужно. — Постойте, — произнес доктор Томпсон, выслушав его восклицания. — Я уж не знаю, как вашего брата ударил такой сильный разряд тока, но… — Винчестер в нетерпении переминался с ноги на ногу. — Сейчас его состояние можно отметить, как стабильное, поэтому у нас довольно благоприятные прогнозы насчет… — Он в коме! Его жизнь поддерживают чертовы трубки, а вы говорите, что стабильность — это хорошо?! Его состояние не меняется… Неужели ничего нельзя сделать? Я не могу просто сидеть и ничего не делать! Врач тяжело выдохнул и опустил глаза на синюю папку в руках: — Боюсь, в данной ситуации — это все, что нам остается. Подавленный и разбитый, Сэм опустился на скамью. Проведя ладонями по лицу, он прислонился затылком к стене. Как случилось, как вышло, что он совершил такую глупую оплошность? Как можно было перепутать духов из японской мифологии с карибскими? Какой дурак! Всего лишь одна ошибка… Он так бы и просидел здесь всю ночь, обвиняя себя в неизбежном, если бы из палаты брата вдруг ни послышался глухой стон: «Неееет!..» Когда они зашли в палату, Дин лежал все также неподвижно, только его голова была немного наклонена влево. Врач посветил фонариком в его глаза и сказал, что есть реакция на свет. По его словам — это был очень хороший знак... — Я… Прости меня. — произнес Сэм, когда Док ушел. — Это я все испортил. Тот дух — я нашел упоминание о нем в дневнике отца. — Винчестер отыскал нужную страницу в тетради и показал ему рисунок старухи с длинными острыми, как у Росомахи, когтями и черными волосами. Дин безмолвно лежал на кушетке. Казалось, он просто спит, и если его потрясти за плечо, то он шевельнется, поворчит немного, затем потянется, занимая собой всю постель, и, громко зевая, встанет на ноги. — Соукоянты. Они из рода джамби — древние оборотни-кровопийцы. Отец убил одну из них, это довольно просто. Но мы упустили ее, и я лишь молюсь о том, чтобы она не вернулась… Ведь она собирает человеческую кровь, а затем продает ее демонам. И теперь, когда она знает, кто мы, то несомненно понимает, как дорого стоит наша… Сэм вдруг замолчал и опустил глаза. Зачем он все это ему рассказывает? Он ведь не ответит, не вставит свою очередную шуточку, не посмотрит так пристально и серьезно, и не скажет свое: «Мы справимся, мы всегда справлялись и нет причин думать, что в этот раз что-то будет иначе». — Эй, ты только держись, не сдавайся… Я буду ждать. Столько, сколько нужно.