Для Солнца, для Лу Шин

— Если не знаешь, с чего начать, начни с начала! — очередная мудрость Аанга заставила меня задуматься. — Я уверена, что у тебя очень интересная история, — Катара мягко улыбнулась, хотя я и чувствовала нотку беспокойства в её голосе. Её опасения были верны — мне и вправду не стоило доверять. Но обстоятельства и время сыграли свою роль, и в дальнейшем я смогла попасть в команду великого Аватара.       Дело было так.

***

      Ребёнком я жила в одной из многочисленных колоний страны Огня. Я не знала ни отца, ни матери, ни своего происхождения. Никакие внешние черты не помогли мне разгадать, к какому племени я отношусь. Тут чуть-чуть Земли, здесь Воды, о сходстве с племенем Огня и речи быть не может, иначе вряд ли я провела всё своё детство в их колонии. А лысой я представить себя не могла, поэтому и к магам Воздуха я особо не стремилась. Маленькой я очень любила представлять, что меня воспитали не люди, а стая вислоухих лемуров, живущих вместе с этими магами. Но эти весёлые игры мне пришлось оставить до лучших времён, когда я обзаведусь кровом, едой и тёплой постелью.       Людей, шедших со мной рука об руку в эти трудное не только для меня, но и для всех стран время, я буду помнить всегда. Лица, бесчисленное число лиц, которые то и дело менялись из-за частой смены моего жительства. Виной всему были мои авантюры, часто заканчивающиеся стычками со стражниками Огня. Постепенно это опасная игра начала меня затягивать, ведь я училась таким важным, на мой взгляд, навыкам, как убеждение, ловкость и способность выпутаться из любой передряги. Я очень гордилась, когда могла перехитрить очередного стражника, например, продав ему его же меч втридорога. Я считала, что мне необходимо знать всё об окружающем меня мире, поэтому я быстро завела дружбу с хозяйкой книжной лавки. Она учила меня читать и позволяла использовать все имеющиеся у неё книги в обмен на дичь и рыбу, которые я сама добывала в ближайших лесах. Старая целительница, рождённая в племени Воды, рассказывала мне о целебных свойствах разных трав и о том, как некие их комбинации могут лечить людей. Я искала для неё все ингредиенты для снадобий и даже училась их варить. Всего пару отравлений, и вот я уже умею лечить корь! Я впитывала все знания, как губка, и так к 12 годам обучилась всему необходимому, чтобы спокойно жить без проблем и сомнительных заработков. Мой принцип: «Либо ты глуп и голоден, либо ты трудолюбив и сыт». Но было одно важное искусство, которое было мне неподвластно. Как бы я ни старалась и не искала, никто толком не мог обучить меня технике самозащиты и боя. Но однажды мне улыбнулась удача.       Мы играли с ребятами в шашки на вкусную сушёную саламандру в солнечный летний день. Этот месяц был для всей деревни благодатным, ведь ещё ни разу за это время ни приезжали люди Пламени, чтобы забрать у жителей большую часть денег и зерна, увезти скот и до смерти запугать население. Короче, добродушных и милых военных можно было пока не опасаться, так как прошёл слушок, что нынешний хранитель Огня Созин послал огромную армию в земли славного народа Воды, живущего на северном и южном полюсе. Конечно, в деревне остались стражники, следящие за тем, чтобы никто не поднял бунт, но они были уже довольно привычны для жителей. Мы с ребятами придумали игру, представляя, что под их масками не человеческие лица, а морды животных. Так на свет появились Капитан Квак, над которым мы издевались особенно усердно, а также рядовые Свиножук и Крикливый Додо. Это позволяло нам не так сильно их бояться. Я выиграла партию в шашки и представляла вкус моего трофея, но закончить игру нам не выпало шанса, ибо громоздкая повозка капитана Лягушки забрызгала нас с головы до ног. И не успела я ещё придумать, как отомстить этому старикашке, наш друг Каццу нарисовал мне длинные усы и бороду. — Шин, ты теперь похожа на кузнеца-отшельника! — ребята громко засмеялись. Мне бы тоже наверно было смешно, зная о ком идёт речь, но я лишь потупила взгляд, дав всем понять, что не знаю, о чём это он. — Ты разве не в курсе? А ещё самая умная девчонка называется! — Каццу, не рассказывай ей, она точно к нему пойдёт, а туда нельзя никому соваться, даже взрослым!       Я исподлобья сверкнула глазами на всех ребят. Мне нужно было попасть к кузнецу во что бы то ни стало! У старших узнать будет это очень трудно, поэтому нужно попробовать выведать у друзей. — Каццу, тогда ты, как самый умный мальчишка в деревне, покажи мне, где он живёт, — я лукаво улыбнулась. Лесть подействовала, но недостаточно. — Шин, это очень опасно, я не позволю тебе к нему пойти. И мне может влететь от папы! Ты ни за что не заставишь меня, даже не пытайся! — друг топнул ногой и яростно замотал головой. — Я отдам тебе эту саламандру. — Договорились.

***

      Каццу, сын торговца, был моим лучшим другом. Намного старше, но это было заметно лишь внешне. Наше любимое занятие было собирание баллад и разных историй, правда ни у кого из нас не было музыкального инструмента, чтобы скрашивать вечера пением и хорошей игрой. Я долго жила у семьи Каццу, пытаясь как можно меньше приносить им хлопот и помогать всем, чем могу. Но милые мама и папа Каццу, казалось, ничего и не просили взамен. Торговля шла не очень хорошо, но после того, как я додумалась использовать морозные ягоды репина для того, чтобы продукты долго не портились, а Каццу соорудил ловушки для грызунов, дела пошли в гору.       Мы неспеша шли по заросшей тропинке в глубь леса. Я пела очень старую песню, а Каццу в такт хлопал ладошками. Песня посвящалась последнему из живущих аватаров Року, а также его дракону, которых не видели уже очень давно. — Шин, — нарочито серьёзно спросил мой друг и перестал поддерживать ритм. — Что? — хорошо, что он остановился, а то я забыла дальше слова в песне. — Как ты думаешь, аватар ещё может появиться и спасти всех?       Это звучало так, как звучал бы вопрос: «Шин, а если бы у тебя были крылья и жабры, то ты бы первым делом сделала — взмыла в воздух или же нырнула в глубь океана?» — Немного осталось людей, которые всё ещё ждут появления Аватара. Но что-то мне подсказывает, что не мог повелитель всех стихий просто так взять и исчезнуть, — я отрывисто хлопнула в ладоши и с надеждой улыбнулась. — Я очень надеюсь, что ты, госпожа Всезнайка, как всегда права, — Каццу стёр серьёзную мину на лице, что часто стала проскальзывать по мере его взросления, и показал мне язык, опять вернувшись в своё обычное состояние, — А ты представь, если бы я стал новым Аватаром, представляешь, как круто! --Ну тогда миру бы точно не поздоровилось, — я пустила смешок, о чём сильно пожалела.       Наш путь продолжался уже битый час, а мне казалось, будто мы ходим кругами и Каццу на самом деле не знает, куда идти. — Шин, если тебе интересно, я всё ещё считаю, что затея пойти к кузнецу не самая лучшая. Не даром детям даже запрещают выходить к этому берегу. — Я не заставляю тебя идти к нему! — я закатила глаза, что Каццу очень не нравилось, — Ну или ты просто трусишка.       Брать его на слабо всегда было так весело! Он так злился каждый раз. И вот сейчас Каццу уже весь красный и, кажется, уже сам готов знакомиться с таинственным незнакомцем.       Не успел друг мне ещё что-то ответить, как мы вышли на пустынный пляж. Сзади деревня и втык от родителей, а впереди небольшой остров, от которого нас отделяет пара сотен метров. — Ну выбирай, Каццу, либо домой, либо вперёд к приключениям! — А мама там утку пекла…       Маленький щип за бочок. — Ай! Ладно! — Ну не поплывём же мы, придётся колдовать, — друг с ужасом на меня посмотрел. — Шин, я очень давно не практиковался, не знаю, получится ли у меня…       Я положила руку ему на плечо и заглянула ему в глаза. Неуверенность в своих силах всегда была проблемой Каццу. Начитавшись вдвоём книжек, он думал, что нет слабее мага, чем он, ведь некому было учить его этому нелёгкому делу. — Каццу, ты самый могущественный маг, которого я когда-либо видела! — я начала широко разводить руками, как бы показывая свою веру в товарища. — Шин, я единственный маг, которого ты знаешь! — Ну и что!       Уголки его губ приподнялись, и Каццу от души рассмеялся. Его всегда веселит, когда я паясничаю.       Боевая стойка, сосредоточенное выражение лица, пальцы плавно разрезают воздух, создавая причудливые узоры в пространстве. У него получилось! Из-под воды выступила тоненькая полоска земли, послужившая нам тропинкой. Каццу продолжал плавные движения, и впереди появлялась земля, сзади она плавно пропадала. Хоть с Каццу мы дружим и довольно долго, но я до сих пор не могу привыкнуть к этой магии. Он не часто её показывал, лишь в особые случаи, когда это было необходимо. Люди Огня забирали всех магов и отправляли их в тюрьму, поэтому Каццу так тщательно скрывал свои способности.       Так мы и добрались до острова, тайна которого была покрыта мраком. Мы с Каццу крепко держались за руки, чтобы ненароком не потеряться в темноте густо заросших крон деревьев. — Шин, берегись!       Друг за доли секунды успел пихнуть меня в сторону. Ловушка! Да ещё и для кроликов, а как мастерски спрятана. Я немного расстроилась, что сама не смогла её найти, хотя в данной ситуации я должна была радоваться, что мою ногу не пришлось вытаскивать из острых зубцов. Каццу помог мне подняться, а сам еле успел отдышаться от небольшого происшествия. Я читала в его глазах, что ему уже не нравится начало этого маленького путешествия. — Каццу, ну не только же здесь есть ловушки для животных! Первый раз что ли?       Каццу передёрнуло от воспоминания о том, как мы ловили огромных крыс в продуктовой лавке его родителей. Он встрепенулся и бодро зашагал дальше, пытаясь казаться бесстрашным героем.       Нам обоим казалось, что лучше бы нам линять отсюда, но, увы, я была слишком отбитая, а Каццу не хотелось потом разгребать всё, что я натворила. Но, как говориться, глаза бояться, а ноги идут дальше вглубь неизвестного острова. — Каццу, а откуда ты знаешь, где живёт кузнец? — наверно, было уже поздно задавать этот вопрос, но я всё же спросила. — Этот человек, когда только появился в этом месте, пришёл в город, купил семена в нашей лавке и с тех пор больше никогда не появлялся в деревне. А однажды отец взял меня с собой порыбачить в этих местах, сказав, что тут водятся самые вкусные моллюски. Вот тогда я и увидел этот небольшой клок земли. Отец, конечно, рассказал мне, кто здесь живёт и сразу предупредил, чтобы я никогда не ходил сюда. М-да, самый верный способ, чтобы ребёнок ослушался — настрого запретить это. — И ты, конечно, не пренебрёг отцовским советом, — я прыснула, но всё же представила, как нам обоим влетит. — Это ты всегда подрываешь дисциплину!       Знала бы я, что нас потом ждёт, всё равно бы ослушалась строго запрета. Такова натура любого оборванца, лишённого родительской опеки. Но не успела я и как следует пожалеть себя, как на наших глазах показалась небольшая хижина с огромной пристройкой и дымовой трубой. Кузница! Мы на месте! Но я ожидала увидеть нечто иное, но никак не дружелюбный домик. Подойдя немного ближе, мы увидели небольшой огородик и трудящегося изо всех сил на нём пожилого человека. Он был похож на оживший дуб, сильные ветви которого вспахивали землю. Я недаром сразу сравнила его с могучим деревом. Он был не просто кузнецом, он был настоящим воином. Я не знаю, как мой детский ум догадался до этого, но с тех самых пор я ввела в привычку судить о людях, полагаясь на первое впечатление.       Человек, только завидев нас, казалось, даже не удивился непрошенным гостям. Он жестом показал, чтобы мы заходили в дом. Каццу робко посмотрел на меня, надеясь, что я скажу что-то типа: «Валим отсюда». Но пришлось ему немного разочароваться. — Добро пожаловать в мой дом, — человек вежливо и достойно поклонился, на что мы ответили тем же.       Каццу молчал и явно находился не в своей тарелке. — Простите за беспокойство, мистер… э-э-э… — Мистер Юн. — Мистер Юн, мы не хотели Вас потревожить, но мне очень нужна ваша помощь. — Для начала, скажи мне своё имя, дитя.       Я встрепенулась, совсем позабыв об этом. Но меня удивило, как он почтенно разговаривал со мной. Я сразу представила, что познакомилась с каким-нибудь лордом, к которому мы потом всем высшим обществом поедем на пикник в его дворец где-то в Тра-ла-ла-ландии. Я пыталась не подавать виду, а Каццу даже забыл, что нужно стараться хоть чуть-чуть его подавать. Я пихнула друга под локоть и по-дурацки улыбнулась. — Я Лу Шин, а это Каццу. — Кажется, твой друг всё ещё думает, что я лесной тролль, который ест на ужин детишек из вашей деревни, — мистер Юн по-доброму улыбнулся, а я от души рассмеялась, увидев, какой Каццу стал пунцовый.

***

      Так мы и познакомились с добрым мистером Юном, отличным кузнецом, а в придачу ещё и первоклассным лучником. Хотя в те времена, когда я впервые столкнулась с военным, он казался мне просто самым сильным и мудрым человеком, которого я когда-либо знала. С того момента прошли многие годы, но в моём сознании это так и осталось правдой.       Я стала ходить к кузнецу почти каждый день. Я умудрялась сбегать даже ночью, хотя вряд ли бы меня кто-то остановил в те времена. Наш новый знакомый рассказывал многие вещи, которых я не могла ни прочитать в книжках, ни услышать от кого-то из деревни. Он научил меня стрелять из лука, так что охотиться стало в разы легче. Именно от него я узнала всё о нынешней войне, о царской семье Лорда Огня, ну и самое важное, на мой взгляд, — это как выиграть любую партию в шашки. Серьёзно, я правда думала, что смогу победить весь мир в эту игру!       Мистер Юн тренировал меня каждый раз, когда мне удавалось найти лук, а поверьте, прятал от старательно. Спустя месяцы стараний все зайцы в округе от меня разбегались, как от чумы. Моим любимым зрелищем было, когда у учителя всё же доходили руки ковать наконечники для стрел, потому что мои куда-то волшебным образом исчезали. Никто в деревне не знал о моих походах к кузнецу, хотя я думаю, что родители Каццу начинали догадываться. Но я была свободна в своих решениях, однако чувствовала, как неприятно щемит между рёбрами от того, что приходится скрываться. Лишние слухи и болтовня за спиной мне были ни к чему.       Дни шли быстро, но ещё быстрее я привязывалась с учителю Юну. Наступила зима. По своему обыкновению я бежала к месту X, как я любила называть хижину мистера Юна перед Каццо, но друг явно не одобрял мои ежедневные походы. После того случая, как мы в первый раз были там вместе, Каццу больше никогда не составлял мне компанию. Мы часто ругались с ним из-за этого. Я только и слышала: «Нельзя верить этому человеку, Шин, ведь не зря все родители запрещают детям туда даже приближаться». Я спихивала такое поведение друга на его чрезмерную порядочность и старалась не обращать внимания на подобные выпады. Спустя пару недель лекций Каццу отпустил ситуацию, лишь иногда бурча себе что-то под нос.       Мистер Юн уже ждал, а мне не терпелось посмотреть на урожай бататов, которые так тщательно растил учитель. — Если накормить болотную белку бататом, она становится ленивой и неповоротливой, и тогда можно без проблем её поймать, — он умел говорить весёлые вещи с таким серьёзным лицом, что иногда трудно было разобрать, шутит он или это очередная мудрейшая из мудрых мудростей.       Я помогала собирать богатый урожай, вспоминая, что ни у одной семьи в деревне не появилось даже ростков этого плода. Учитель Юн объяснил, что для такого растения-неженки необходим особый уход и особые удобрения. Мистер Юн шепнул на ухо секрет батата, на что услышал моё… — Фу, какая гадость!       Учитель лишь посмеялся и потрепал меня по волосам. — Ты так похожа на маленького принца Зуко. — Правда?! — я удивилась, что он не назвал меня принцессой, хотя мне самой потом довелось понять, что лучше не быть похожей на неё. — Именно. Ты его очень сильно напоминаешь своим характером. — А откуда вы знаете, какой он?       Я зацепилась за возможность узнать что-то о его прошлом, ведь старик никогда не говорил об этом. Как бы я ни пыталась и какие уловки ни придумывала, мне никогда не доводилось узнать ни о его семье, ни о том, где же он научился всему, что умеет. — Если тебе когда-нибудь доведётся с ним встретиться, ты поймёшь, — он лукаво улыбнулся и, кажется, догадался о моей хитрости. — Шин, у меня для тебя кое-что есть, — учитель достал из сундука, где обычно хранит оружие собственного производства, большой свёрток, — Только перед этим пообещай мне две вещи.       Учитель с особым пристрастием посмотрел мне в глаза, будто видел в них мою душу. Я одобрительно кивнула. Мне так не терпелось узнать, что же там. — Первое. Ты никогда не используешь эту вещь, руководствуясь злостью и безрассудством. В тебе есть сила бойца, которая поможет тебе позаботься о себе и своих близких. В тебе есть ум и трудолюбие, которые никогда не оставят тебя без еды и крова. В тебе есть доброта, что может излечивать раны, — он приложил тёплую ладонь к своему сердцу, — Ты излечила мои.       Я обняла учителя Юна, уже позабыв о подарке. Я чувствовала биение его сердца, его мудрость, которая прошла сквозь годы и перешла ко мне. Я не чувствовала себя в этом мире одинокой, ведь не была таковой. Мистер Юн раскрыл бумагу, одел мне красивые кожаные перчатки и вложил в руку лук, настолько прекрасный и не похожий ни на один, виденный мной ранее. Я почувствовала приятную тяжесть в руках и восхитилась мыслью, что этот лук — это продолжение моей руки. От него исходило тепло, стоило мне подумать, как дорогой мистер Юн трудится над его созданием. Я бросила взгляд на небольшую подпись «Для солнца, для Лу Шин».       Я была довольно болтливой, но в том момент забыла все слова и не могла ничего выговорить. — Обещаешь? — Да, учитель, — с трудом выдавила из себя я, — А как же второе обещание?       Ласковое лицо Мистера Юна сменилось на тревожное и чем-то явно обеспокоенное. Я даже испугалась такой резкой перемены в его настроении, что даже выронила колчан со стрелами. Заметив мою реакцию, учитель с усилием улыбнулся и попытался сосредоточиться. — Тебе больше не стоит ко мне приходить. Совсем, — сказал, как отрезал. — Что?! Объясните, почему? — я встала и попятилась, не веря, что учитель мог такое сказать. — Шин, дитя, ты должна понять меня и не держать зла, — он положил руку на моё плечо, и грусть надолго поселилась в его глазах. Он был печален, как никогда. — Если вы переживаете из-за жителей или Каццу, то мне всё равно, что о Вас думают! — Дело не в этом, — учитель устало вздохнул, — Ты взрослая девочка, после ты поймёшь. Пообещай мне, Шин.       Я не могла сказать «нет».