Вы когда-нибудь задумывались о том, что момент наибольшей беззащитности человека связан с весельем? В особенности, если это веселье связано с традиционными праздниками. Кто ждет грабителей в Новый год или в Рождество? Или кто-то из вас придерживает кошелек на пасхальной службе в церкви?
В Англии тоже был ряд праздничных событий, когда люди были веселы, беззаботно улыбались и абсолютно не ждали подвоха. В меньшей мере, но все же касалось это и аристократов. Да вот только сколько я не ломал голову, но так и не смог придумать, как взломать их родовую защиту. Конечно, можно поступить грубо — воспользоваться кровью кого-то из них и работать, работать, работать, пока вековые чары не рассыпятся. Но… все можно было сделать и куда более интересным образом.
Я все больше проникался мыслью о том, что из каждого мерзкого и грязного дела (а большинство моих дел было именно таким) нужно стараться извлечь максимальную выгоду. Ограбление банка принесло мне огромный доход, и не менее выгодным должно было стать убийство Лестрейнджей. Но что можно получить кроме интересной и обширной библиотеки, рукописей, наверняка связанных с демонологией, и, возможно, денег?
Я размышлял об этом, сидя в своем кабинете в подземельях будущего аббатства. Был один вариант. Дневник Руквуда изредка источал потоки брани по поводу попрания традиций, того, что все большее количество родов угасает, теряет родовую магию. Я уже понял, что такое родовая магия, но как можно ее потерять? Выяснилось, что существует два обязательных годовых магических ритуала и около тридцати крайне желательных. Постоянное выполнение этих ритуалов позволяло раскачать родовой источник, расширить канал в Дольный мир. Если же ритуалы не выполнялись, то…
В Дольном мире есть свои обитатели: хищники, травоядные, паразиты. Многих мы знаем как духов. Без ритуалов канал замыкают на себя твари, которые разжираются до огромных размеров, становятся местечковыми богами.
К чему это я… План созрел. Мои соратники не будут знать о том, как пал род Лестрейнджей, но от такой… таинственности, надеюсь, мой авторитет еще больше вырастет. К тому же, сейчас — самый ответственный момент всего моего плана. Знаете, почему? Нет? Ну, как же, ведь именно сегодня наступает 1 сентября — прекрасный день для будущих волшебников. Да здравствует Хогвартс, верно?
Верно было и то, что платформа 9¾ жестко охранялась. Что ж, придется играть на грани фола, ведь награда будет поистине королевской.
Я переоделся в классический ярко-зеленый костюм. Дурацкая расцветка, но Колин увлекся магловскими журналами и узнал, что прохожие не запоминают лиц ярко одетых людей. Впрочем, я позаботился и о лице: Северус постарался и загримировал меня. И Северус и Колин сейчас были заняты: Колин организовывает обменный пункт, Северус свою зельеварню. Все счастливы, а мне скоро потекут проценты.
На платформе как всегда было не протолкнуться, ребята собирались в кучки, общались перед отбытием поезда. Сам Хогвартс-Экспресс еще не открыл свои двери. Платформа 9¾ — место с очень занятной историей. Меня всегда интересовало, почему здесь, у места отбытия и прибытия поезда, нет магазинов и жилья? Тут был лишь небольшой офис и… все! Все, понимаете? Ни одного магазинчика!
Оказалось, это не пространственный провал, а лишь скрытое магией место. В теории на эту платформу мог зайти любой магл. Просто рядом не нашлось источника магии, а подключиться к системе железных дорог Англии очень хотелось и было придумано такое вот изящное решение.
Господи, сколько тут знакомых лиц… Драко Малфой с постаревшими родителями, Гринграссы с… дочерью? Астория? Интересно, что все же случилось с Дафной? Война… она такая… ничего не сделаешь. А вон и Билл Уизли, и все семейство, включая Флер. Интересно, кто она в этой игре?
Было крайне интересно смотреть на все столь… чужим взглядом. Но хватит, Поттер, у тебя здесь дело. Я ускорился, проходя мимо Боунсов, Паркинсонов, Ноттов, Креббов, Гойлов, Лавгудов. Моей целью были Лестрейнджи. Они уже были здесь: дама в приталенном сером платье, с черной шляпкой с вуалью, которая прекрасно смотрелась на пышных, кудрявых волосах. На руках золотом блестели кольца, одно из которых явно какой-то артефакт. Я неосознанно перешел на артефактное зрение. Точно, определитель ядов и кольцо Леди с защитным блоком.
Лорд Рудольфус Лестрейндж был… будто после похмелья. Может, накануне проводился сильный ритуал, кто знает? Их ребенок, Огастин Лестрейндж, вот что за мания выбирать дебильные имена среди аристократов? Парень учился на третьем курсе и, судя по комментариям от некоторых приятелей Криви, не блистал, был достаточно мягок, любил мать и боялся отца, что казалось странным. Для меня вообще было странно, что после всего произошедшего Белла и Рудольфус так просто гуляют по людной улице, рядом с семейством Уизли… В этом явно стоило разобраться.
Семейная чета разворачивается и идет к своим старым знакомым. Тоже какие-то аристократы, точно не помню их имен. Ну, а Огастин, тем временем, на всех парах бежит к открывающимся дверям поезда. Бросаю на него дезиллюминационное заклятие, чтобы никто не обращал на нас пристального внимания, и начинаю двигаться навстречу, быстро, еще быстрее… на полном ходу врезаюсь в парня и телепортируюсь в аббатство, пока парень не опомнился.
—
Остолбеней!
Инкарцеро! — связанное обездвиженное тело падает на пол.
Теперь нужно снять все артефакты. Первыми снимаю кольца. Кольцо наследника снять было нельзя, но зато можно отпилить палец. Мучать ребенка было мерзко, но дело есть дело. Месть за Азкабан была страшной, но придется еще не один день пить зелья для сна без сновидений.
Отпиленный палец улетел в медную чашку, где уже было ожерелье, серьга, два браслета и два кольца. Забинтовал парню то, что осталось от пальца, отлевитировал его в темницу и написал Северусу письмо на свитке с Протеевыми чарами. Пока соратник придет сюда, нужно было сделать кое-что еще.
Спускаюсь в ритуальный зал со всеми артефактами в руках, там глава рода Лестрейндж уже не сможет их найти — слишком толстый пласт земли над залом. Ворон на алтарном камне будто наблюдает за тем, как я ставлю на алтарь блюдце с артефактами. Кровь самого мальчика там уже есть, нужно только добавить немного своей. Небольшой порез, и кровь сама начинает течь. Останавливаю кровотечение только тогда, когда кровь полностью закрывает золото. Перенаправляю один из энергетических потоков сюда и наношу несколько кровавых рун на обод чаши, которые должны удержать энергию внутри.
—
Кипи! — кровь начинает нагреваться от посланной мной энергии.
—
Кипи — простираю руки, начинаю подкачивать энергией самодельную миниплавильню.
—
Кипи!!! — кровь резко начинает кипеть, разъедая золото и медное дно. Через десять минут, когда кровь выкипела, в чаше ничего не осталось кроме кроваво-красного металлического налета. Отложим ее подальше, вдруг еще пригодится. Северус уже ждал меня.
— Что случилось, милорд?
— Скажи, Северус, ты ведь сможешь заставить подростка отказаться от рода?
— Подростка? Но…
— Это важно, Северус, — я выразительно посмотрел на него, на что маг вздохнул.
— В кого нужно поставить закладку?
— Идем, это срочно, и чем скорее мы закончим это дело, тем лучше.
Когда мы вошли, парень связанный лежал в углу и смотрел на нас злым взглядом.
— Вы за это заплатите! Не просто так Лестрейнджи вот уже тринадцать веков вызывают демонов! За вами придут! Гончие.
—
Силенцио! Так что, Северус?
— Кажется, Альбус вырастил чудовище… Очередное чудовище, — он осуждающе смотрел на меня.
— Ты прав. И именно этому чудовищу тебе придется служить. Не забывайся! — он покорно мотнул головой и подошел к мальчику.
—
Легилеменс! — спустя два часа мы стояли перед алтарем, где мальчик со стеклянными глазами отвечал положительно на все вопросы. Северус стоял рядом и контролировал процесс. Считалось ли это вмешательством в ритуал? Нет. Это были собственные мысли парня, внушением здесь считались лишь зелья. Магия считала, что если род не сумел защитить наследника, значит будь, что будет. Для подобного ритуала подходил любой алтарь, важен лишь выход в Дольный мир.
— Отрекаешься ли ты, Огастин Лестрейндж, от своего рода?
— Отрекаюсь, — голос подростка был холодным и беспристрастным.
— И от всех благ его…
— Отрекаюсь.
— От защиты родового алтаря, от почитания кодекса и традиций предков?
— Отрекаюсь.
— Да будет магия нам свидетелем, отныне этот отрок переходит под мою полную защиту, отныне он служит только роду Певереллов до тех пор, пока этого хочу я! — в этот момент прямо из алтарного камня вышла женщина в синем платье, свитом из мириадов искр.
— А ты наглец, Лорд Певерелл! — от ее голоса в ушах будто кричали какие-то твари, мозг взорвался пламенем, и я упал на колени. Боль во всем теле была сравнима лишь с болью от яда василиска. Каждая косточка тела, каждая мышца горела огнем, взрывалась, кололась, по мозгу будто шарили грязными пальцами.
— У тебя нет выбора, Певерелл. Аббатство должно быть построено, ритуалы должны проводиться, если через пять лет у моей статуи не будет постоянно находиться пять послушников, ты пожалеешь! — из глаз потекли слезы, сквозь ногти начала выступать кровь. — Но и награда будет более, чем справедливой… Ты хотел знаний? Получи!
В моем воспаленном разуме появились тысячи способов применения магии крови, мозги закипали, но потом каждое знание запечаталось, чтобы быть однажды раскрытым… В конце концов, я просто отрубился.
Просыпаться было страшно. Ужасно хотелось есть, руки… Боже, что с моими руками? Полностью сухие, на пальцах можно было разглядеть каждую фалангу.
— Северус… Северус… — это мой голос?
— Трудно узнать свой голос после ритуала, правда, мистер Поттер? — он, ухмыльнувшись, сел в кресло рядом с кроватью.
— Сколько времени прошло?
— Неделя. Род Лестрейндж активно ищет своего сына, про него пишут в газетах, а Дамблдор пообещал всевозможные кары тому, кто это сделал, — я слабо улыбнулся.
— Контракт там, в столе. Разверни, пункт о смерти мальчика…
Северус достал из стола контракт и развернул передо мной свиток. Действительно, пункт был перечеркнут: для магии наследник Лестрейнджов умер.
— Что с ним будет теперь?
— Он наш новый послушник и библиотекарь. На него пока переходят обязанности по кухне, но тебе придется найти домовика. Справишься?
— Нет, торговля домовиками — монополия Хогвартса, как и многое другое.
Я расстроенно покивал. Что ж, придется пацану пока поготовить.
— Где Криви?
— Вовсю занимается бизнесом, принял себе на службу пару ребят из маглорожденных и делает деньги. Пока все идет нормально.
— Хорошо, как твоя зельеварня?
— Через неделю к Старику, если все пройдет нормально, буду открываться. Что это было, милорд? Кто это был? Ее статуя теперь стоит в главном дворе, перед ней каменная чаша… в которой я нашел это, — он положил передо мной перстень, будто созданный из запекшейся крови. Перстень рода Лестрейндж.
— Когда я восстановлюсь? — он задумался.
— Еще дня три, и вы будете в норме. Вам нужна помощь с Лестрейнджами? — он кивнул на контракт, но в ответ я отрицательно помахал головой.
Следующие три дня я только и делал, что спал, ел, и ходил в туалет. Новостей не было, все по-прежнему искали юного Лестрейнджа. А я… я готовился. На четвертую ночь, взяв в руки палочку, в первый раз я намеренно собирался выйти на охоту, чтобы убить целое семейство волшебников, более того, — уничтожить целый род.
Телепортация по перстню прошла успешно, мрак полностью скрывал мое лицо и фигуру. Из-за кованого забора выбежал Рудольфус:
— Сынок, ты….
Я вдохнул воздуха в грудь и выдохнул:
—
Авада Кедавра! — человек упал, не успев даже вскинуть палочку, а я, незамеченный родовой защитой, прошел внутрь, левитируя его тело, которое уложил на стол.
—
Сонорус! — мой голос усилился, я кожей чувствовал, что могу докричаться до любого уголка мэнора. — Белла! Иди сюда, у меня твой сын и муж!
Она прибежала лишь двадцать минут спустя и увидела закутанную в мантию фигуру, восседающую во главе стола.
— Садись.
Стараясь не смотреть на мертвого мужа, она присела на самый край стула, даже не пытаясь вскинуть палочку.
— Кто вы такой? Где мой сын? За что, за что вы так с нами? — она смотрела на меня прямо, с вызовом. В ответ я лишь снял капюшон.
— А за что вы так со мной?
— Поттер? Но тебя же должны были… посадить. В Азкабан! Дамблдор обещал нам…
Я направил на нее палочку:
— Слушай сюда, дрянь, пока ты покорна, твой сын живет. Я понятно выражаюсь?
Некоторое время она хотела атаковать меня своей палочкой, но этот порыв быстро угас. Белла все поняла и горько зарыдала.
— Ты расскажешь мне все. С самого начала. Кто есть кто в этой истории с Волдемортом. Приступай, нам некуда торопиться, над поместьем щиты, и никто не знает, что здесь происходит. У нас куча времени.
Белла вздохнула, собралась с силами и начала рассказ.
— Все началось с твоей семьи, с Поттеров. Карлус Поттер провернул крайне удачную авантюру, перехватив из рук Дамблдора твою мать… Но старый уродец не собирался проигрывать, не-е-ет. Он разыграл историю с пророчеством. Эта предсказательница… он управлял ей с помощью легилименции. Мощный ритуал на добровольно отданной крови пророка можно использовать, чтобы сделать его пророчества реальными… Для этого нужна огромная Сила, но что Сила тому, кто сидит на магических источниках Хогвартса? Он создал пророчество и на сцену вышел лорд Судеб. До этого он спокойно вел политику отчуждения аристократов и создания собственного домена в Дольном мире, но теперь Темный лорд повел нас в атаку. Он будто взбесился, когда узнал, какая власть в руках Дамблдора, власть над его жизнью. Это его особенно злило. Мы отвлекали внимание, пока он разрабатывал свой план и пытался найти твою семью. Предатель сам вышел на нас. За обещание личного ученичества и метки Питер Петтигрю сдал своих друзей. В ту же ночь, всем аристократам сделали предложение: полное подчинение Дамблдору и его Ордену взамен на жизни наших детей, ведь они все учились в Хогвартсе… В ту же ночь, с помощью ритуалов были сброшены метки, и начался чистой воды цирк…
— Продолжай! Какой интерес во всем этом был у рода Блэков и Лестрейнджей?
— Пока шла война, Министерство могло оправдать уничтожение богатых поместий маглов. Мы просто грабили без ответного удара от ордена Святой Крови. У Дамблдора и там все было на мази. Многие волшебники были принесены в жертву ради избавления древних родов от проклятий. Даже Уизли снова получили свой родовой алтарь. Это были славные деньки, рода богатели, деньги сыпались на всех рекой… Пока головы не закружились от успеха. Оруэлл Блэк, глава рода Блэков, решил начать свою игру. Исчезло несколько членов Ордена Феникса, в том числе, и родители Невилла Лонгботтома. Бедный мальчик, но крайне верный заветам Дамблдора. В общем, верхушку дома ликвидировали, и чтобы нивелировать урон, меня отдали Лестрейнджам, вернейшим боевикам Дамблдора. Нарцисса ушла Малфоям, которые защищали обширные активы рода Блэков. Последним этапом откупа стала вассальная клятва Сириуса и… гибель Регулуса забавы ради. Андромеда не смогла этого вынести и спряталась в магловском мире. Глупая, ее нашли и там, опоили зельями и свели с крайне важным человеком, сквибом из валлийского рода. В результате, Дамблдор обрел верного себе метаморфа…
— В войне вообще были настоящие жертвы?
— Если говорить о действительно военных жертвах, то да, были. Брат Рудольфуса, сам Волдеморт и много пушечного мяса. Основные рода и члены Ордена Феникса сохранили свои жизни и влияние. Сириус до последнего старался сопротивляться клятве, данной Дамблдору, но итог один… Он в его полной власти. Слава богу, что блохастый ему не нравится
Я пребывал в состоянии мощнейшего охреневания. Просто один большой театр, где паук тихо дергал за нитки и богател… Он один подчинил себе все знатные рода Англии, а это значило, что все наемники — фактически его солдаты, ведь каждый отряд наемников в Англии содержали аристократы. Ужас.
— Почему посадили Руквуда? — тут Белла усмехнулась.
— Он полез куда не надо, стал изучать драконью оспу, которой Дамблдор травил неугодных. Вот и поплатился. Но ему удалось сохранить сына-бастарда. Кажется, Дрейк работает в Азкабане, но пока ничего не знает о своем происхождении. А потом пришел ты и… И все испортил! Убил моего мужа… Я любила его, Поттер, — она протянули руки к телу Рудольфуса, — несмотря ни на что, я его любила, у нас прекрасный сын…
— Который пока жив. Клянешься ли ты своей магией, что будешь служить мне верно и беззаветно? — я направил на нее свою палочку.
— Клянусь, пока жив сын, я буду служить тебе, Поттер! — по лицу ведьмы текли слезы. Очень хорошо.
— Отсоси мне, — она захлебнулась слезами.
— Что, прости?
Раздался хлесткий звук пощечины:
— Только на вы!
— Простите, милорд, я не поняла…
— За каждое такое «не поняла» твой сын будет лишен пальца. Я прекрасно знаю, что даже с рабской клятвой ты можешь мне гадить, но стоит ли это здоровья твоего ребенка — большой вопрос. А теперь, Беллатриса Лестрейндж, ты сделаешь мне минет. И соси хорошо, а то накажу.
Она в шоке смотрела на меня, пока я доставал из штанов свой член. Мой жезл несколько раз ударил ее по лицу, широкие губы раскрылись и, наконец, головка почувствовала мокрую и теплую плоть. Боже, каково это, после первого, скомканного раза с Чанг чувствовать то, на что не раз смотрел ночами у Дурслей — Дадлины кассеты оказались очень интересны.
Я сел, заставляя ее упасть передо мной на колени.
— Старайся, сука! — на этот раз женщина поняла все правильно, мягко и плотно обхватила член губами и начала медленно скользить по нему взад-вперед. Приятно, но этого недостаточно. Я положил руку на кудрявую голову, на мягкие волосы и надавил, заставляя женщину глоткой насадиться на мое достоинство. О, да!
Она попыталась выбраться, но у нее не получилось. Лицо ведьмы начало стремительно краснеть, пришлось ее отпустить. Белла отстранилась, смотря на меня бешеными глазами.
— Да, дорогая, ты теперь моя постельная игрушка, — снова насаживаю ее на свой член, но она продолжает вырываться, ах так…
— Не хочешь по-хорошему, значит? — поднимаю ее за шикарные волосы, перегибаю через стол, так, чтобы она могла видеть труп своего мужа. Сдираю с нее ночной халат, чтобы увидеть подтянутое тело ведьмы. Ничего не напоминало ее страшные зубы, которые я видел во время боев: подтянутая и гладкая кожа, небольшая грудь и внушительная, красивая задница. Я прижался к ней сзади, начал тереться членом о промежность.
— Тебе некуда бежать, Белла… Клятва принесена… и пришло время платить по долгам, — резко вхожу в нее на всю длину. На самом деле больно не только ей, но и мне. Без смазки влагалище обдирает член, но несколько фрикций исправляет ситуацию, она начинает выделяться, хоть и в небольших количествах. Я хватаю ее за волосы, разглядывая красивую спину с идеальной осанкой, лапаю ведьму за небольшую грудь.
Волосы перекидываю через голову, продолжая ее трахать. Медленно, с наслаждением. Идеально для происходящего подходит слово «иметь». Я то хватал ее за плечи и резко притягивал к себе, то мял крепкую задницу, иногда прижимал ее к столу, приподнимая голову лишь для того, чтобы она увидела мертвого мужа. Еще несколько фрикций, и я начал кончать, прямо в нее. Беллу это испугало. Мне уже казалось, что она смирилась, но ведьма заворочалась подо мной, пытаясь высвободиться.
Я слегка приложил ее головой по столу, и она успокоилась. Когда я отстранился, Белла медленно сползла по полу.
— Веди меня в супружескую спальню, нам так много предстоит сделать…
Она кое-как поднялась на негнущихся ногах, опираясь на стол, попыталась поднять свой халат, но ее остановил.
— Иди голой.
Она с ненавистью посмотрела на меня и побрела вперед. Лучи рассвета выгодно подсвечивали попку идущей женщины. Отделка спальни была шикарной: стены были обиты бархатом, посредине комнаты стояла огромная кровать с балдахином. Шелковые белые простыни были смяты и частично съехали на пол. Белла села в кресло, стоящее рядом с камином в углу, я же в мантии и сапогах уселся рядом. Сейчас, сгорбленная, она не выглядела особенно сексуальной, но я прекрасно помнил, какой она была. Вид сильной ведьмы, которую я насиловал на столе, рядом с трупом ее мужа, возбуждал все сильнее. Но нужно кое-что решить перед тем, как снова ее поиметь.
— Белла, в поместье есть домовики?
— Да, двое.
— Они подчинены тебе?
— Да, личная привязка, подарок рода Блэков, приданое… — она говорила потухшим голосом, размышляя о чем-то.
— Прикажи им перенести всю библиотеку, все золото и артефакты сюда, — протянул ей бумагу со сведениями о месте расположения аббатства. Она удивленно посмотрела, но все же накинула свою ночнушку и вызвала домовиков, которые принесли нам поесть. Белла ела молча, украдкой поглядывая на меня. Как только организм насытился едой, я вновь обратил свое внимание на нее.
— Давай, за дело. Для начала сделай мне нормальный минет, — женщина дернулась, но, видимо, не хотела снова чувствовать себя беспомощной игрушкой и опустилась на колени, подползая ко мне. Я одними пальцами скинул бретельки пеньюара, и он улетел к ее ногам, снова открывая мне вид на небольшие холмики груди. Немного покрутив соски, я откинулся в кресле с улыбкой довольного кота.
Девушка хотела было сразу взять его в рот, но мои руки удержали ее голову. Одной рукой, отведя член, я направил ее язык себе под мошонку, заставив как следует вылизать все между бедер. Затем она уже сама короткими недовольными движениями начала лизать яйца, только потом перейдя на член. Насаживалась Беллатриса резко, член доставал до горла, раз за разом принося мне приятные ощущения. Не знаю, сколько прошло времени, но я почувствовал приближение лавины, старался, как мог, сдержаться, но все равно начал кончать. Спермы в этот раз было в разы меньше, Белла хотела сплюнуть, но я резко рукой закрыл ей нос и отрицательно помахал головой. Сделав усилие над собой, она сглотнула.
— Умница. Будешь такой умницей, и мы поладим.
Все тот же злой взгляд. Ничего, все ломаются. И ты сломаешься. Пока у меня твой сын, ты будешь делать все, что я скажу.
— Сколько денег в доме?
— Тысяч триста, остальное в Хогвартсе, из банка все вывезли после того, как вы с дружками ограбили его. Дамблдор теперь не очень доверяет гоблинам.
— Идем к алтарю. У меня есть еще дела здесь, а после отправимся ко мне, — она скептически хмыкнула на последнюю фразу, но, капая уже прозрачными остатками спермы из влагалища, повела меня вниз. Родовой алтарь Лестрейнджей был полностью прозрачен…. Я протянул Белле нож.
— Окропи его своей кровью. Давай. — Она смазала небольшой кусочек алтаря своей кровью.
— Жена рода Лестрейндж изменила мужу! Ребенок рода Лестрейндж отрекся от рода в мою пользу! Лорд Лестрейндж был убит мной и теперь, по праву Силы, я заявляю свои права на этот алтарь!
Прозрачный хрусталь от каждого слова плавился, я чувствовал, как падают щиты и рушатся многовековые чары. Руны в алтарном зале выцветали, а с потолка сыпалась пыль, в конце моих слов от алтаря остался только шар — переносной портал в Дольный мир. Он прекрасно усилит мой алтарь, теперь можно будет спокойней чувствовать себя дома.
Белла взяла несколько вещей и мы аппарировали в аббатство, где нас ждал Северус.
— Снейп? Ты почему не… Боже, хоть одно знакомое лицо. Что ты тут делаешь?
— Я вассал лорда Певерелла. Кажется, мы снова служим одному хозяину, Белла.
— Не совсем, Северус. Она потом тебе все расскажет, а пока… поселите ее рядом с моими апартаментами. Белла, на тебе весь быт, домовики тебе помогут. Где твой сын, тебе расскажет Северус. Он с сегодняшнего дня и навеки Хранитель библиотеки Черного Аббатства. А ты… смотри…
Я подвел девушку к магической статуе:
— Каждый день будешь делиться с этой статуей своей магией и проводить все требуемые ритуалы, как на алтаре рода. Будешь все делать правильно, и все будет хорошо. А я хочу спать
Пока я нагло дрых, Северус выделил помещение под хранение денег и артефактов, познакомил Беллу с абсолютно новой личностью ее сына и транспортировал книги в новые залы библиотеки. Пора было расширяться вниз, но где взять время?
Белла оказалась в шоке от того, что состояние сына было близким к абсолютно послушному овощу, отдала домовикам приказ о содержании аббатства и выходила из своей комнаты только для того, чтобы подпитать статую магией. Ну ничего, навещу ее как-нибудь. Ведь именно через брак с Беллой я намерен подобраться к роду Блэков.
Утром ко мне ввалился Северус с бутылкой виски.
— Это просто какое-то дерьмо… Фарс, развод, нас всех развели, как последних лохов… — он кинул мне в лицо газету, где на первой странице было фото мертвого Рудольфуса на обеденном столе.
— В их руках все, милорд. Абсолютно все… — он завалился в кресло, — что будем делать?
Я откинул одеяло, вставая и потягиваясь. Жизнь в ощущении дерьма — норма для меня, а потому особых проблем я не видел.
— Наладим небольшой поток денег, я съезжу в Италию, там неплохие боевые маги. Налажу контакты, выйду на группы наемников, и мы станем хоть какой-то силой в масштабах Англии. Только тогда можно будет что-то сделать. Как Белла?
— Стабильно хреново. Поделом ей, надо было и щенка прикончить! Это же надо… Так водить за нос целый мир…
— Северус, — вдруг забеспокоился я, — а где Колин?
POV Август Руквуд
То, что контракт исполнен, Август почувствовал сразу. Что же, теперь никаких проблем быть не должно. Самые сильные шавки Дамблдора умерли, это давало надежду на то, что его потомок сможет спокойно получить наследство и убраться подальше из этой страны.
Старик забрался на табуретку, привязал веревку к верхней перекладине решетки, надел петлю и смело сделал шаг вперед. Утром Дрейк найдет мертвого заключенного.
— Вот и ладушки, вот и хорошо. Бьорн! — в камеру зашел бугай-аврор. — Теперь нас ничего не держит в отношении мальчишки. Сегодня Грюм должен нам с тобой все рассказать, а пока идем, у нас конец смены. На континенте есть дела.
— Это какие? — удивился туповатый аврор, Дрейк лишь немного поморщился.
— Один маглорожденный завел бизнес и не делится, нужно его поучить немного. Возьми кого-нибудь в пару и погнали в паб Тома.
Его собеседник недовольно кивнул, и вместе они вышли из камеры. Лишь труп старого мага все еще покачивался на крепкой промасленной веревке.
POV Колин Криви
Дела пошли и пошли превосходно! Учитывая, что завтра вместо него на работу выйдет знакомый парень, удавалось зарабатывать по две сотни в неделю, что в три раза больше того, на что он рассчитывал!
Бармен только покивал головой прибыльному клиенту, который отдавал часть дохода ему, когда в бар вошли трое авроров. Именно в этот момент Том на деревянных ногах прошел в подсобку и плотно закрыл за собой дверь. Колин улыбнулся аврорам, размышляя про себя, что же делать…
— Что же ты так, Колин? Не делишься со стариной Дрейком? — аврор подошел к стулу, садясь рядом с парнем, пока два других бугая обходили его с двух сторон. — А делиться надо… Парни, обыскать!
Колин попытался сопротивляться, но его быстро уложили на стол, вытряхивая монеты. У него были деньги, которые он менял на фунты, и сами фунты — они забрали все. Три тысячи галеонов и почти двенадцать тысяч фунтов — всю кассу за несколько недель.
— Раз в неделю будешь отдавать мне сотню золотых. А чтобы ты, Колин, хорошенько запомнил урок… — Дрейк ударил его по спине стулом, потом снова и снова. Он бил Колина, пока тот не сполз на пол, где его продолжили месить тяжелыми армейскими сапогами. Когда авроры вышли из бара, Колин еле дышал и пускал пузыри. Выбежавший из подсобки Том побоялся везти парня в Мунго и отнес его в свободную комнату, аккуратно записав на его счет три галеона за ночь. Порядок нужен во всем!
POV Альбус Дамблдор
Перед Альбусом стоял Аластор и переминался с ноги на ногу:
— Альбус, я тебе говорил, что его нужно убить! Ты что, не видишь? Лестрейнджи и Дурсли, это его рук дело, ведь именно их он винит отчасти в своих проблемах!
Дамблдор недовольно жевал бороду. Он хотел усилить свои способности за счет эффекта Аббата, а получалось, что очередной эксперимент вышел из-под контроля.
— Ладно, дай Ричарду контракт на него. Триста тысяч галеонов за мертвого, пятьсот — за живого.
А наш герой все это время мирно спал в свое аббатстве в Темном лесу, под самым носом у директора.
