Отношения, которые они заслуживают

– Гэвин. – Да? – Ну пожалуйста. – Обойдешься, умник. После этого в машине наконец-то воцарилась долгожданная тишина. Нельзя сказать, чтобы комфортная, но Гэвина устраивало. Сил спорить с этим несносным ведром ходячим у него не было. Жара стояла просто невыносимая. Воздух будто плавился от нагретого солнцем асфальта, кругом ни души, а он застрял в этом пекле с сынком Андерсона на гребаном, мать его, задании. Какая к черту засада в этой металлической хуйне на колесах, которая уже через полчаса разогрелась сильнее, чем его собственный зад от болтовни напарника? К слову, кто бы мог подумать, что Коннора так сложно заткнуть. Впрочем, обычно это было даже забавно. Прямо как радио, которое работало фоном. Когда Коннор что-то там умничал на заднем плане, даже не нуждаясь в собеседнике, Гэвин невольно расслаблялся. У жестянки был приятный голос. В меру мягкий, с бархатистыми нотками. Ох, а как он строил предложения… как будто энциклопедию читал. Или словарь технических терминов. Иногда Коннор напоминал Гэвину учителя начальных классов. Молодого, только что закончившего университет, полного энергии; такого правильного, да еще с этой дурацкой идеальной осанкой. В строгом пиджаке, рубашке, застегнутой на все пуговицы даже в такую жару, этих блядских узких джинсах, которые хочется стащить с наглой девиантнутой задницы и нагнуть умника прямо в- Гэвин медленно выдохнул через нос, вовремя приостанавливая этот неудержимый поток фантазии. Рано. Они еще даже толком не перешли от неуклюжих танцев с бубнами по всему отделу к традиционному букетно-конфетному периоду. Господи, Коннор до сих пор иногда обращался к нему на «Вы». Какое тут «нагнуть». Хотя, народ уже делал ставки. Фаулер орал, чтобы они шли ебаться в свой двор. RK900 наблюдал за происходящим с таким видом, как будто смотрел эпизод «В мире животных» из жизни приматов. Коннор, в свою очередь, то ли придуривался, то ли правда не понимал, что «сверху» и «снизу» – это не про двухэтажную, блядь, кровать. Гэвин искренне надеялся на первое. В конце концов, чувство юмора у этого придурка было на уровне подростка. С него станется. «Шутник хуев». Устало выдохнув, мужчина с мрачным видом уставился на андроида, который продолжал невозмутимо пялиться на него. Ну, уже хотя бы молча. Заметив, что на него обратили наконец внимание, Коннор заметно приободрился. – Думали, я уже ушел?.. – участливо поинтересовался он, улыбаясь скорее глазами, чем ртом, и слегка наклоняя голову в бок. Гэвин привычно закатил глаза, тихо выругавшись под нос. Что ж… рано или поздно это должно было произойти. Как вообще можно было отказать этому говнюку, когда он так смотрел? – На, – сдался мужчина, протягивая напарнику треклятый стаканчик с мороженым. Тот лишь приподнял бровь, явно не ожидая, что детектив сдаст эту крепость так быстро. Но отказываться не стал, аккуратно обхватывая пальцами угощение. – Совсем? – неуверенно уточнил. – Я только хотел попробовать, а не... – Бери. Ты хуже собаки, честное слово. Последнее из глотки выдерешь. – Я просто смотрел, – негромко уточнил андроид, внимательно осматривая остаток мороженого. «Вы поглядите на него, как вещдоки с пола лизать, так первый. А как мороженое, так надо сначала посмотреть, что тут за дичь кожаные мешки намутили». Гэвин невольно фыркнул, наблюдая за своим придурком. Любимым, да. Но все-таки тем еще чудилой. – Ну да. Мы так встречаться начали. Судя по всему, не только у Гэвина эти воспоминания отзывались теплом на сердце. Коннор сразу же заулыбался, пусть и этой своей неуклюжей улыбкой, которая всегда съезжала чуть вбок. – Что поделать, – смущенно пробормотал он себе под нос, после чего осторожно коснулся языком холодной поверхности. – Мужчинам всегда приходится делать первый шаг. Гэвин молча наблюдал за разворачивающимся действом, подперев лицо кулаком. Кто вообще создавал эту блядскую машину соблазнения? Эти ебучие родинки на бледном лице как будто сам Господь Бог, мать его, Камски расставлял. … Завуалированное оскорбление достигло пункта назначения с опозданием. – Эй! – с наигранным возмущением выдал мужчина, несильно толкая наглеца плечом. – Тоже мне первый шаг. Пялился на меня как сталкер. – Я просчитывал вероятность успеха и рассматривал возможные пути подхода. – И в итоге решил подойти ко мне с тыла? – не удержался Гэвин. – Коварный бот. – Что ж… – андроид опустил ресницы, с удовольствием смакуя мороженое. – Кто-то весьма вызывающе отставляет зад в буфете за столом. У меня не было шансов. «А, ну да. Есть такое. Лол, это я так склеил его, оказывается? У нас действительно все через жопу». Гэвин уже хотел пошутить по этому поводу, как мороженое в руке андроида потекло. Прямо на костяшки и ниже по запястью. Естественно, Коннор не мог упустить случая поработать языком сверхурочно. «Библейская, блядь, картина. Ну да, давай еще с пола обли-» – КОННОР, БЛЯДЬ!! Андроид рассмеялся на это в голос, откидываясь обратно. Палец с каплями мороженного, собранного с пола машины, он до рта так и не донес. – rA9, мне это никогда не надоест… – Ну ты и гандон, Коннор. – Спасибо. – Говнюк. Тебе еще нельзя в юмор, ты не умеешь. У школьника и то лучше бы получилось. – Это еще почему? Я учился у лучших. – Хэнк уже не торт. – Вы тоже? Я имел в виду Вас. Их общение часто скатывалось в такой ленивый обмен любезностями. Когда-то давно они пытались по-настоящему уколоть друг друга, задеть за живое, но сейчас это было совершенно беззлобно. Именно поэтому Коннор удивился, когда его языкастый (во всех смыслах) напарник вдруг затянул с ответом. Откинув использованную салфетку в сторону, он непонимающе повернул голову и наткнулся взглядом на неожиданно притихшего напарника, который, в свою очередь, внимательно смотрел на него. На мгновение андроид даже подумал, что где-то перегнул палку, но ведь он не сказал ничего осо- – «Ты». Коннор сморгнул, непонимающе уставившись на Гэвина. Тот лишь усмехнулся, наслаждаясь редким зрелищем. «Прямо слышу звук зависшей винды. Сломал бедолагу». – «Ты». Не «Вы», – лениво пояснил мужчина, складывая руки на груди и слегка сползая вниз по креслу. Чуть завалившись набок, он уткнулся головой в плечо андроида, после чего поднял на него глаза. – Мы же договаривались, жестянка, – усмехнулся краем рта. От этого мягкого тона и такой знакомой, уже ставшей совсем родной усмешки, Коннор невольно отвел взгляд, чувствуя, как начинают гореть уши и кожа на шее сзади. Смущение. Со своим человеком он часто испытывал это чувство. Оно приводило андроида в замешательство, начисто блокируя все мыслительные процессы. Как итог – Коннор часто сбегал. Не обязательно буквально, а вот так, как сейчас. Прятался в ракушку, отводил взгляд. Затыкался, наконец, не зная, что сказать. Ему непривычно было осознавать, что кто-то готов терпеливо учить его простым, совершенно обыденным для людей вещам. Что его кто-то… любит. – Да. Прости, – с виноватой улыбкой отозвался он, чувствуя, как Гэвин лениво бодает его в плечо, устраиваясь поудобнее. Иногда мужчина напоминал кота. Нахального, своенравного. Только вместо мягкой шерсти руки натыкались на жесткую щетину на лице напарника. Когда Коннор чуть расслабился, Гэвин удовлетворенно хмыкнул, прикрывая глаза. – Ты прямо как пакет со льдом, – пробормотал он, запоздало отмечая, что для такой невыносимой жары корпус андроида остается слишком прохладным. Впрочем, жаловаться он не собирался. – Мм, – негромко отозвался Коннор, краем глаза наблюдая за улицей. С мороженым уже было покончено. – У меня повышение? Еще вчера я был бесполезным ведром с болтами. – Скорее новый титул. Скоро будешь как Дейнерис Таргариен. – Мне не нужен «дракарис», чтобы наслать на тебя RK900. – Не поминай черта, – содрогнулся Гэвин и даже перекрестился, открывая глаза. – Ебучий терминатор. – Ты первый начал, забыл? – резонно заметил Коннор, про себя тихо наслаждаясь близостью партнера. – Глупо провоцировать ирландского волкодава, когда ты сам как шпиц. Он очень любил поднимать в разговоре тему их незначительной, но такой раздражающей для Гэвина разницы в росте, однако сейчас мужчина этого подъеба не заметил, распаляясь уже по другому поводу. – Я – ангел, посланный с небес, чтобы подготовить эту жестянку к тому пиздецу из нетерпимости и немотивированной агрессии, который ждет его в этом мире, – совершенно искренне заявил он. – После меня ничто не сможет его задеть, ни один говнюк. Сейчас он меня ненавидит, как дети иногда глупо ненавидят своих мамок, когда те заставляют их есть ебаные брокколи, но потом первый скажет спасибо. Спасибо, что… – … хуесосил. – Господи, Коннор, – аж поперхнулся воздухом Гэвин. – Надавать бы тебе по губам за такое. До сих пор не привыкну, что ты так умеешь. Научил на свою голову. – Ты про мой грязный рот? – Я про твой грязный рот. Хотя, иногда тебе даже идет, – задумался мужчина. – Выебистый своенравный бот, напарников не слушаешь, постоянно всякую хуйню в рот таскаешь, прессуешь своего деда за двор и ЗОЖ… – Отца, – рефлекторно поправил Коннор. – Дедами не становятся, дедами рождаются, – отмахнулся Гэвин. – На чем я остановился? В любой непонятной ситуации преследуешь подозреваемого… Коннор тихо и прерывисто рассмеялся, не в силах удержать невозмутимое выражение на лице до конца этой тирады. Неуклюжая улыбка задержалась ненадолго на искусственных губах. – Полегче, столько комплиментов за раз, – с легким смешком отозвался он, когда в груди стихла помпа, перекачивающая воздух в «легкие». – Мне даже жарко стало. – Кстати, – вдруг заметно оживился Гэвин. – Раз такой разговор зашел. Что делать с андроидом, если он перегреется? – совершено искренне поинтересовался. Коннор даже завис на мгновение, не ожидая такого вопроса. Крепко завис. Еще год назад они готовы были друг другу глотки перегрызть. А потом прострелить колено, на посошок. И вот, теперь этот ненавистный прежде человек, которому раньше и дела не было до того, как он устроен, вдруг спрашивал, как ему помочь в случае необходимости. Это было… приятно. Знать, что он кому-то небезразличен. Разумеется, у него был еще Хэнк, но тот уже давно не воспринимал его как неуязвимую машину. rA9, он еще до революции постоянно задвигал его назад, когда они входили в помещение, где, возможно, находился девиант. Как будто Коннор был простым гражданским, а не андроидом. Расходным материалом, которым можно было прикрыться в случае опасности, как «живым» щитом – все равно бы потом прислали нового. Да, у них был неприятный эпизод, когда Хэнк наставил на него пистолет, но в целом они довольно быстро притерлись друг к другу. Совсем другое дело Гэвин. Он пытался убить его два раза, с удовольствием чмырил до революции, не менее активно доставал после нее, нарывался вблизи, подтявкивал издалека, а потом еще и «дергал за косички», когда у них начались брачные игры и предварительные ласки. Услышать от него банальные нежности вроде «люблю» – наверное, это что-то сродни Второму Пришествию. В том плане, что Коннор его еще не дождался. Впрочем, он знал, что чувства мужчины совершенно искренние (в конце концов, сканеры никто не отменял). Обычно Гэвин выражал свою любовь по-другому. Иногда забота поставлялась в комплекте с матами и ворчанием под видом «надень шапку, бомж несчастный» или «не смей мне тут подохнуть, с кем я завтра в кино пойду, хуила металлическая». Что-то в этом роде. В такие моменты Тина театрально блевала радугой в стороне, на что Гэвин каждый раз реагировал, как дворовый пес на почтальона, и еще долго, очень долго не затыкался. С его стороны было странно спрашивать так… прямо. Не окольными путями, маскируя все под шутку или что-то еще, и как будто пытаясь казаться хуже – грубее, равнодушнее, – а в лоб. Коннор уже открыл было рот, чтобы ответить на заданный вопрос, как Гэвин повернул к нему голову и сделал это сам. – Охладить траханье? – бессовестно заржал. Андроид молча потер переносицу, прикрывая глаза. «rA9, с кем я связался».