«Джослин Греймарк — прекрасная охотница, верная жена, любящая мать, послушная дочь и честный друг»
Помним, Скорбим, Любим
Мать была первым человеком, которому доверяла тень в чёрном мужском плаще. Она растила её одна, и воспитала, как считает сама девушка прекрасно. Да не как сумеречного охотника, да, она с детства не умела обращаться с холодным оружием, да, она не умела драться, но зато она была любима и любила в ответ, той самой бескорыстной любовью.«Люк Греймарк — прекрасный охотник, верный муж, любящий отец и послушный сын»
Помним, Скорбим, Любим
Этот человек заменил ей отца, Люк воспитывал девушку вместе с Джослин, но свадьба у них состоялась относительно недавно. Он понимал фиолетоволосую с полуслова, всегда понимал, когда она хочет погулять, а когда побыть наедине с самой собой. Они вместе учились плавать, кататься на коньках и роликах. О первой двойке именно ему рассказала девушка в своём детстве. Они любили друг друга, как отец и дитя.«Саймон Льюис — храбрый охотник, любящий муж, хороший сын и верный друг»
Помним, Скорбим, Любим
Самый первый друг, который на протяжении всей своей жизни, оставался преданным ей другом. Они познакомились в далёком детстве, ведь жили совсем рядом в Бруклине. А после и вместе пошли в школу, закончили её, постоянно поддерживали друг друга, были опорой для каждого из них. После Саймон очень храбро ввязался в мир, который совершенно ему не принадлежит, только чтобы подтвердить, что тень в полном порядке. Их любовь бесконечна, так же как и их дружба.«Магнус Бейн — храбрый маг, мудрый друг, чарующий любовник и язвительный сын»
Помним, Скорбим, Любим
В своё время он стирал память девушки, по просьбе её матери. Но после, когда правда всплыла, он стал ещё одним хорошим другом для белоглазой. Она доверяла ему свою жизнь и жизнь своих друзей и родных. Магнус был для неё вторым отцом, ведь он приглядывал за ней, когда она пришла в мир нефилимов. Их любовь была непонятна даже им самим, но отказаться от неё они ни за что на свете не смогли бы.«Изабель София Льюис — отличная охотница, любящая жена, хорошая дочь, верная подруга и храбрая сестра»
Помним, Скорбим, Любим
Изабель стала первой подругой в неизвестном мире охотников, для тени. Они постоянно разговаривали, девушка отвечала на любые вопросы новоявленной охотницы, радуясь тому, что у неё появилась подруга. Первые дни они не отходили друг от друга, никак не могли наболтаться. После их дружба только крепла от нескончаемых проверок на прочность, и они стали парабатаями. Их любовь была сильна на столько, что Ангелы разрешили их сердцам биться в едином темпе.«Мариза Лайтвуд — прекрасная охотница, верная жена, любящая мать, послушная дочь и честный друг»
Помним, Скорбим, Любим
Когда тени пришлось прийти в новый мир, у неё не осталось поддержки матери, ведь та была украдена, и в скором времени это место заняла Мариза. Миссис Лайтвуд мать четырёх детей, прекрасно понимала, что нефилимка была напугана и явно не понимала, что происходит. Поэтому Мариза дала ей ту самую поддержку и любовь, которую раньше давала только мать. Их любовь была крепка и сильна и на войне они обе остались рядом с друг другом, не желая терять чувства.«Роберт Лайтвуд — прекрасный охотник, верный муж, любящий отец, послушный сын и честный друг»
Помним, Скорбим, Любим
В начале войны белоглазая потеряла поддержку не только матери, но и отца. Когда тот, желая защитить, оттолкнул её. И тогда Роберт решил ей помочь, не без подсказок жены, но всё же… Он попеременно со своими старшими сыновьями обучал её разным техникам боя и владением различного оружия. Их любовь была непонятна многим, но оставалась непоколебимой.«Максвелл Лайтвуд — молодой охотник, отличный сын, любящий брат и хороший друг»
Помним, Скорбим, Любим
Когда из жизни тени исчез на время Саймон, то в её жизнь пришёл Макс. Он подошёл к ней с мангой, которую не мог прочитать. Они просидели несколько часов читая и обсуждая манги, после белоглазая пообещала, что обязательно подарить ему ещё манги и они обязательно посмотрят вместе аниме. Они очень сдружились, хотя их дружба была очень странной, особенно со стороны. Их любовь была словно между родными братом и сестрой, и она объединяла их до смерти Макса.«Лидия Эрондейл — отличная охотница, любящая жена, прекрасная дочь, прекрасная подруга»
Помним, Скорбим, Любим
Их дружба началась странно. Они напились, когда у Лидии сорвалась свадьба, разговорились, и стали очень хорошо дружить. Они поддерживали друг друга в различных ситуациях, оставались на одной стороне, даже если это было в разрез с давно установленными нормами общества. Ссориться с Лидией, означало начать мини бой, у которого всегда будет один исход — примирение. Их любовь была сестринская, каждая старалась защитить другую от напастей этого мира.«Джейс Лайтвуд Эрондейл — отличный охотник, любящий муж, прекрасный сын, прекрасный друг и верный брат»
Помним, Скорбим, Любим
Он был первой любовью фиолетоволосой. Они были влюблены и сломлены этими внезапными чувствами. Он — первоклассный бабник, она — девушка, которая впервые влюбилась. Все были удивлены их чувствам, так же как и началу их отношений, хотя многие в душе понимали — стоило тени надоесть Джейсу, он будет искать замену. Что в итоге так и получилось, только чувства потухли не только в нём, когда они разошлись, белоглазая поняла, что испытывает чувства к другому. Их любовь была и будет необъяснимой, ведь они прошли множество препятствий вместе, плечом к плечу, да в итоге их чувства лишь платонические, но они любили друг друга до конца.«Александр Гидеон Лайтвуд — прекрасный охотник, умный сын, шикарный друг, верный брат и любящий жених.»
Помним, Скорбим, Любим
Алек искренне ненавидел тень. Они оба ненавидели друг друга. Он любил Джейса, Она любила Джейса. Он решил уйти из этого треугольника, желая сделать парабатая счастливым, хотя сам прекрасно знал, что не она сделает его счастливым. Лайтвуд полюбил, искренне и так восторженно — он полюбил Магнуса Бейна. Их отношения складывались просто прекрасно, пока в один момент, Александр понял, что у Бейна целая вечность, а него пару десятков и…всё… Отношения стали рушиться одновременно с отношениями тени с Джейсом. Они стали исцелением друг для друга, тем чем не смогли стать ни Джейс, ни Магнус, ни кто-либо другой. Они стали улыбаться друг другу, говорить правду, делиться эмоциями и перестали ненавидеть. Они стали любить друг друга. Их любовь вылилась в семейное кольцо на её пальце и его искреннюю радость. Они готовились к свадьбе, они были друг для друга всем. А теперь ничего этого нет…Теперь всё что было, зарыто на глубине шести футов.
Глаза поневоле остались на фотографии навсегда её жениха. В мыслях проносились все воспоминания связанные с ним и хорошие, и плохие, и где они ссорились, и где они бурно мирились. Особенно сердце замирало, когда она вспоминала каждое утро, после того, как стала носителем прекрасного кольца. Он будил её нежным поцелуем, особенно мягко сжимал в своих крепких объятиях и обязательно называл женой. Их любовь всегда только крепчала, они разделяли свои мысли на двоих, а сердца бились в едином темпе, словно они были парабатаями. Их давно должен был поглотить священный огонь, за такую внеземную любовь. Рассмотрев каждую черту лица на фотографии, ей было плевать, что она знает это лицо наизусть и может воспроизвести в памяти в любой момент, представляя с закрытыми глазами, что он рядом, она невольно опустила взгляд на кольцо, что так грело душу. На кольце была выведена витиеватая заглавная буква «Л» на синем фоне, показывая, что носитель кольца является частью семьи Лайтвудов. Поначалу она хотела его снять, но потом… — Я всегда хотела носить твою фамилию, Алек… Да, возможно я это поняла не сразу…но теперь я являюсь одной из Лайтвудов… — голос совсем сошёл на нет, тень шептала эти слова, надеясь, что он слышит её. — Я потребовала, чтобы мне сменили фамилию… иначе я не смогла бы носить это кольцо, которое мне напоминало, что тебя больше нет рядом со мной… Чёрт! Да, вас всех нет рядом со мной! Слёзы вновь потекли из глаз, пульс участился, руки нервно задрожали, а в голове творился настоящий кавардак. Дрожащими руками, вытащив из кармана плаща, который последние два года вообще не снимала, который принадлежал любви всей её жизни, пачку сигарет. Закурив одну, она подняла виноватый взгляд на могилу Александра. — Прости… Прости, родной… Я правда пыталась держаться, постоянно говорила себе, что тебе бы не понравилось, как я живу…но… я правда ничего не могла поделать, просто однажды у меня в руках появилась пачка и…и… я не смогла отказаться, — голос нервно дрожал и был полностью пропитан чувством вины. Девушка действительно винила себя в том, что не достаточно боролась, слишком быстро сдалась… Она винила себя вообще во всём. — Я помню, как ты говорил, что любишь во мне мою натуральность… Но сейчас от меня не осталось ни-че-го…вы забрали всё с собой… Теперь я ношу белые линзы, постоянно крашу волосы в фиолетовый… А всё для того, чтобы не узнавать себя в зеркале, и то…в зеркало смотрюсь очень редко… Выпустив дым, после очередной затяжки, девушка рукой стёрла с щёк слёзы, которые всё равно вновь покатились из глаз. Она задумалась… И сама даже не заметила, как вновь погрузилась в очень нежелательные воспоминания, о том, как совсем недавно увидела себя без линз и с очень приближённом цветом её волос. Тогда тень разбила это зеркало, и просто сидела на полу среди осколков и смотрела, как кровь вытекает из неё. Встряхнув головой, она вновь подняла взгляд с земли на памятники. — А всё для чего?! Для того, чтобы не видеть в зеркале ту самую девушку, из-за которой вы все мертвы! Чтобы не видеть себя — Клариссу Фэйрчайлд Моргенштерн! Ведь вы все погибли из-за меня! — бросив сигарету на землю и затоптав её сразу же, девушка опустилась на землю, и держала голову в своих тонких маленьких руках. И вновь раскачиваясь туда-сюда, лишь бы хоть как-то успокоиться. Только стоило слезам прекратиться, как девушка начала говорить: — Это всё вы… Это вы меня бросили… Да, всё именно так… Я не в чем не виновата, просто так случилось, просто вы меня бросили… Это вы виноваты, из-за вас я постоянно думаю о том, чтобы уже убить себя или просто сдаться в руки демонам или нижним, которые решили нарушить договор, просто потому что я не могу так больше жить… не могу…не могу…не могу Скомканный текст, показывает насколько Клэри переживает о всём что произошло уже два года назад. Для неё жизнь закончилась в тот самый день, ровно семьсот тридцать дней назад. Взгляд затуманился, щёки вновь стали мокрыми и солёными от слёз, которые не желали прекращаться. — Чёрт… Простите… пожалуйста, простите меня… Я так запуталась в себе… Это я виновата в вашей смерти, я и только… Но я просто не могу без вас! Я помню всё, что было… и это убивает меня всё сильнее… — закрыв глаза, Лайтвуд старалась привести свои мысли в порядок, потому что это очень помогло бы отогнать панические атаки.~~~
Неоновая вывеска горела этой ночью особенно ярко, так и, зазывая зайти в этот вечер пятницы в клуб, чьё название так призывно горело. Вокруг не было почти никого, только одинокая, маленькая фигурка в простом чёрном платье, из летящей ткани, лёгкой поступью направлялась в направлении этой самой вывески. Длинные волосы кровавого оттенка, были переплетены в красивые французские косы, на лице минимум косметики, а на ноги обуты чёрные шпильки с серебряным каблуком и золотым ремешком. Уверенно подойдя к двери «Пандемониума», девушка улыбнулась и подмигнула охранникам, которые без вопросов открыли ей двери. Пройдя в уже знакомую атмосферу клуба, девушка не теряя времени направилась к барной стойке в дальнем углу, зная, что там будет сидеть намного меньше народу. Проходя почти через весь зал, Клэри то и дело показывала всем представителям мужского пола фак, прекрасно понимая, что ещё не в той консистенции, чтобы искать себе пару на ночь. Наконец дойдя до бара, она усаживается на высокий стул и моментально заказывает два шота текилы и мартини. Через минуту Фрей уже опустошает шоты и потягивает мартини, наслаждаясь тем, как по телу разноситься тепло, и мысли становятся более скомканными. Заказав вновь тоже самое, она расслабленным взглядом скользит по виду клуба. — Не знал, что ты пьёшь, — приятный голос прерывает осмотр территории, и затуманенный взгляд находит Александра Лайтвуда, которого в принципе и искал, ведь такой голос только у него. — Аналогично. Ты всегда был трезвым, когда мы ходили по клубам. Что же стало причиной напиться? Они смотрели друг другу в глаза, не понимая, что не так. Они не ненавидят друг друга, эта истина стала понятна ещё очень давно, но они никогда не испытывали друг к другу симпатию. А сейчас они совершенно спокойно сидят рядом и вполне спокойно разговаривают. — А ты? Это из-за Джейса? — Да, мы расстались, и теперь я не хочу об этом думать и поэтому напиваюсь. Твоя очередь откровенничать, — допивая мартини, резко проговорила охотница. — Мы расстались с Магнусом, не сошлись во мнении о бессмертии. Вообще всё к этому вело, — прекрасно понимая, что от него не отстанут, Алек решил сказать правду, как никак Клэри чуть ли не дочка для Магнуса, она сама скоро и так бы всё узнала. — Выпьем за козлов? — протягивая Лайтвуду текилу, предложила Клэри. — Согласен. Они пили в компании друг друга ещё около двух часов, они постоянно разговаривали на интересующие их темы, некоторые из них вообще должны были остаться глубоко внутри, никому не рассказанными. Им было хорошо вместе, пьяные они понимали друг друга без слов, подхватывали нить разговора даже тогда, когда вроде из-за алкоголя язык не хотел нормально говорить. — Лайтвуд… Пошли на танцпол! — решив, что просто сидеть скучно, да и они вполне пьяны, чтобы танцевать, девушка спрыгнула со стула и потянула парня за руку. — Эй, Фрей! Я на это не подписывался! — Твоё мнение меня не волнует! — всё-таки стащив его со стула, они направились танцевать, где Клэри прижималась к Алеку, а Алек прижимался к Клэри. Они просто двигались в ритме музыки, так как совершенно не умели танцевать. Клуб это не то место, в котором они чувствуют себя комфортно, но сейчас они пьяны и они вместе. Пока им этого достаточно. Совершенно отдавшись музыке, Фэйрчайлд даже не заметила, как стала неотрывно следить за движениями Алека. Как он едва заметно выдохнул, как трепетали его ресницы. Но чаще всего взгляд цеплялся за пухлые губы парня, мечтая узнать — каковы они на вкус. Испугавшись собственных желаний, нефилимка подняла взгляд и встретилась с льдистым взглядом, который прожигал насквозь. Невольно облизнув губы и прикусив нижнюю, девушка наблюдала за тем, как взгляд нефилима опустился на её губы и так там и остался. Не давая себе времени передумать — Клэри тянется к губам Алека. По ним обоим словно разряд тока проходит и они набрасываются друг на друга, кусая и полизывая губы друг друга. Крепкие руки Алека обвивают и сжимают талию Моргенштерн, руки охотницы в волосах Лайтвуда, они целуются и получают от этого наслаждение, которого не получали ещё нигде и ни с кем. Отрываться друг от друга они никак не хотели, но потребность в воздухе сильна. — У меня есть ключи от квартиры, здесь не далеко… Пойдём? — прошептала на ухо Клэри Алеку, обняв руками его за шею. — Пошли. — ещё раз поцеловав девушку, Алек взял её за руку и вывел через чёрный выход, откуда до квартиры минут пять пешком. Этой ночью никто из них двоих не вернулся в Институт, только ближе к обеду, они соизволили прийти. При этом Клэри подозрительно аккуратно садилась на стул, а Алек слишком часто ухмылялся, когда смотрел на Фэйрчайлд.~~~
Сидя на холодной земле, у девушки на губах была грустная улыбка. Воспоминание того вечера были очень важны для неё. Ведь именно благодаря тому, что они решили напиться, а после и заняться сексом в квартире её родителей, которые решили переехать в небольшой домик, они стали с каждым днём всё больше и больше сближаться. Когда проснувшись часов через семь, Кларисса заметила, что находиться в спальне одна, но уловив запах чего-то съестного, охотница побрела на кухню, накинув на себя футболку парня. — Ты тогда стоял у плиты и готовил яичницу. Она подгорала, и ты чуть ли не материл её, — с лёгким смешком проговорила белоглазая, погрузившись в воспоминания. — А я стояла у входа на кухню и посмеивалась над тобой в твоей же футболке. А потом, когда ты выключил плиту и чертыхнулся, я рассмеялась и ты, повернувшись ко мне, сказал, что смеяться над мужчиной, имеющим власть над моим телом очень опасно. — Твои глаза горели тем огнём, который я ещё не видела. А потом… ты совершил самую необычную вещь в мире… Ты обнял и поцеловал меня, невинно спросив, не считаю ли я наш секс ошибкой. Помню, как ты на несколько секунд закрылся от меня, когда я рассмеялась. Но тогда я тебя обняла и сказала: «Я никогда не смогу посчитать наш секс ошибкой, ведь нам было больше чем хорошо». — Ласково улыбнувшись, впервые за несколько месяцев, Лайтвуд поглаживала кольцо на руке. — А потом у нас был ещё более умопомрачительный секс. А потом мы, как ни в чём не бывало, вернулись в Институт… где все смотрели на нас странно, ведь нас не было дома, да и ещё мы расстались со своими половинками, но сами не очень-то и страдали… А потом Иззи, утащив меня в свою комнату, спросила, какого это спать с тобой. А я ответила, что жизненно необходимо. Рассмеявшись над всплывшим воспоминанием о том как широко открылись глаза Изабель, в ответ на её слова. А после и как минут пять она пыталась связать хоть одно предложение нормально, но у неё ничего не получалось. А дальше они, как настоящие подруги стали сплетничать. — Изабель… Ты тогда ещё спросила, испытываю ли я чувство вины перед Джейсом. Джейс… Прости, я правда считала себя виноватой, потому что ты-то, хоть пару дней, но мучился, а я просто отдалась твоему брату. Но потом… я поняла, что нет ничего зазорного в том, чтобы быть рядом с человеком, который заставляет быть счастливой… Но пока до меня дошло, что я не использую Алека, я очень сильно винила себя в том, что воспользовалась им. Да, я всё так же была уверена, что наша близость не была ошибкой… Но я прекрасно знала, что была рада, что не была одна, когда меня раздирали противоречивые чувства. Чёрт… Да я перед вами всеми виновата… Вновь заметив, что картинка помутилась, девушка закрыла глаза и откинула спиной на скамейку. Чувства переполняли тень, ведь воспоминания вспыхнули с удвоенной силой, словно желая стереть носительницу их же в порошок, оставив лишь маленькую горстку, которую унесёт ветер… и вот тогда от неё не останется ни-че-го.А на расстоянии нескольких миль никого нет…
— Я вот разговариваю с вами, ведь вас уже давно нет… Да и я здесь одна! Хотя…нет… — истерический смех вырывается из глубины души, ведь белоглазой так надоела эта грёбаная жизнь… — Конечно… Вечные мои спутники! Вина, которая даже в нашу вселенную не поместиться, ведь она безгранична, потому что вы мертвы из-за меня… Вы все мне говорила, и не раз, что я смотрю на мир сквозь розовые очки… Так вот больше не смотрю. Мир — говно. И моим спутником стал хуев Реализм, знаете, без него было намного лучше. А ещё появилось Сожаление, ведь я каждый день сожалею, что отправилась в тот день в Аликанте. Что ссорилась со всеми вами по мелочам… Что даже теперь я не могу к вам присоединиться… пока… А ещё я сожалею, что в моей жизни появилась невыносимая Утрата… Ведь в моей никчёмной жизни больше нет никого из вас. Да в ней вообще никого больше нет, ведь нахрен мне ещё кого-нибудь терять?! И ко всему прочему, как вишенка на верхушке торта — Разочарование и Ненависть… по отношению к себе… и к своей жизни…ну, тому подобию, что пришло вместе с вашей смертью.И ведь действительно никого нет
Рука девушки сама собой потянулась к очередной сигарете, а после глаза нашли фотографию Александра и, выпустив дым, нефилимка погрузилась в очередное воспоминание.~~~
Поднимаясь по многочисленным ступеням, которые двигаются по спирали, девушка старалась успокоить гнев, который горел в ней очень ярким огнём. А вместе с ним обида, на слова человека, который так много значил для неё, а он просто взял и плюнул ей в лицо. Сдержать слёзы получилось, а вот желание закурить никак не прекращалось, именно поэтому Клэри и поднималась на крышу Института, чтобы закурить и может быть дать волю слезам. Уже находясь возле скамейки на самой крыше, рыжеволосая услышала тихие шаги, и ей даже не нужно было смотреть, кто идёт. Фрей и так знала, что это Лайтвуд решил успокоить её, как обычно. Решив не менять план, нефилимка достала пачку и вытащив одну сигарету, закурила её. Присев на скамейку, и чуть закинув голову назад, она выдохнула дым, готовясь к монологу Алека, который ей не особо-то и нужен. — Клэри? — Алек, давай не сейчас… Я прекрасно знаю, что винить его бесполезно, но набить ему морду за его слова очень хочется. — уловив мягкие нотки в произношении её имени из его уст, Клэри с удивлением поняла, что что-то мягко сжалось в груди и грёбаные бабочки запорхали в животе. С закрытыми глазами, погруженная полностью в свои чувства, она не заметила, как Лайтвуд подошёл и выхватил из её рук сигарету, бросил и потушил, растерев её носком ботинка. Резко распахнув глаза из-за действий парня, зеленоглазая почувствовала мягкое прикосновения руки к своей щеке. Какое-то время они просто смотри в глаза друг друга, пока большие пальцы Лайтвуда поглаживали щёки Моргенштерн. Они были захвачены этим моментом, сердца бились в неистовом ритме, а голова кружилась. — Клэрс… Пообещай мне, что не будешь больше курить. Пожалуйста, — чуть прикрыв глаза, проговорил Алек, его действительно волновало состояние девушки, а оно не улучшится, если она продолжит курить. — Хорошо, но только если ты со мной займёшься сексом несколько ночей и дней подряд без употребления алкоголя… — состроив совершенно невинный взгляд, ласково прошептала Фэйрчайлд, а на резко открывшиеся глаза и остановившиеся пальцы парня, девушка звонко рассмеялась. — Фрей… Что за шутки? — устало спросил Лайтвуд, в душе радуясь, ведь если рыжик шутит, значит уже отошла. — Не несущие никакой смысловой нагрузки, короче в точности да наоборот что ты сделал. — совершенно серьёзно ответила зеленоглазая. — А я говорил, что шутить и смеяться над мужчиной, который имеет доступ к твоему телу очень опасно…однако… — осматривая каждую частичку тела Клэри, говорит Алек. Руки, которые при шутке Моргенштерн повисли вдоль тела, собственнически легли на тонкую талию девушки. И голова наклонилась к уху охотницы: — И если честно… Я давно мечтаю о повторении нашей сумасшедшей ночи и того сумасбродного секса. — Я тоже очень даже за… — потянувшись к губам Александра, прошептала Фрей. И в этот момент она совершенно забыла для чего поднималась на эту крышу, зачем ей вообще потребовалось вылететь из библиотеки и помчаться на крышу. Забылось и то, что Джейс обвинил её в том, что она изменяла ему, пока они были в отношениях и что вообще никогда его не любила. Она забыла абсолютно всё, ведь в объятиях этого внеземного охотника ей важны были лишь их чувства…~~~
Руки задрожали с удвоенной силой, когда вспыхнуло воспоминание тёплых рук, которые разбудили утром, после ссоры с Джейсом. Такие мягкие, они поглаживали голые бёдра и талию, а такие же мягкие губы, расцеловывали каждый миллиметр лица. Каждое утро, которое начиналось с Алека, было прекрасным, как и весь день в принципе. И таких дней было очень, очень много, ведь совсем скоро после этой ночи, они задались вопросом, кем являются друг для друга… — Все два этих долгих года… Я хотела лишь двух вещей… Чтобы ваша смерть была лишь жутким сном, и… Чтобы вы меня простили… Я так виновата… — чувствуя очередную порцию слёз, руки Клэри сами полезли за сигаретой и зажигалкой, прикурив, она судорожно выдохнула. — Я действительно виновата перед вами очень сильно… Не только за вашу с.с… смерть… но и за многие моменты нашей совместной жизни. — Мам… Прости, что я иногда…ну, часто вела себя отвратительно… Я просто многого не понимала, да и я… это просто я… Мне иногда так хочется вернуть некоторые моменты, просто отмотать назад и переиграть, ведь многие ссоры — такая мелочь, а из-за них мы теряли время — направив взгляд на могилу матери, фотография на памятнике была сделана года четыре назад, на свадьбе Люка и Джослин, она в свадебном платье с сияющими глазами и радостной улыбкой, бросает букет невесты. — Ты так любила эту фотографию… Как-то ты сказала, что это один из самых счастливых твоих дней… Мам я так тебя люблю… Прости меня… Я так хочу почувствовать твои ласковые руки, услышать мягкий голос, который присущ лишь тебе… Ты бы обняла меня и сказала, что-то вроде: «Сейчас не время раскисать! А ну собралась и вперёд!». И мы бы посмеялись, и всё стало бы намного легче… Вспомнив о свадьбе собственной матери, взгляд сам собой наткнулся на фотографию Люка, человека, которого Кларисса с гордостью могла назвать своим отцом. Она помнила его с детства, он помогал им с матерью. Уже тогда он был одним из самых дорогих сердцу человек, коих на тот момент было всего трое: Мама, Папа и Саймон. — Пап, я редко тебя так называла, прости… Но я надеюсь, что ты прекрасно понимал, что я очень сильно люблю тебя и считаю своей семьёй. Своим Отцом… Ты всегда меня понимал, а я… я… не хотела слушать что ты мне говоришь, а потом началась война и просто было не время… Чёрта с два, это просто отговорки, нужное время было всегда, просто это я не понимала, что творю… — вдохнув сигаретный дым, девушка стёрла слёзы, которые всё никак не иссыхали. — Вы оба в день вашей свадьбы, попросили вас сфотографировать… И ты, Люк… в шутку сказал, что хочешь чтобы именно эта фотография была на твоём памятнике… Мы тогда все рассмеялись, а теперь некому смеяться, а твоё желание было выполнено… Если бы ты был здесь, ты бы обязательно перевёл бы всё в шутку, сказал бы, что ещё не всё потеряно… И ты был бы прав, только от того, что сказал это… Следующий памятник был посвящён Саймону — яркой личность, человеку, который был с ней рядом всегда. Он из-за неё стал вампиром, а после и снова обычным человеком… А своей харизмой, которая безусловно в нём была, он освещал самые тёмные дни. Льюис был всегда рядом, а теперь его…нет. Никого нет — Наша дружба, Сай… Началась с достаточно глупого разговора на улице… Мы были детьми и нам было всё ни по чём… Потом мы пошли в школу, где ты старался меня защитить, а мне это очень нравилось. Я люблю тебя, Сай… Хочу чтобы ты был сейчас рядом, сказал, что всё будет хорошо, а я бы отпиралась, но в душе бы снова верила каждому твоему слову… Ведь ты всегда был точно уверен, что мы выберемся из всякого дерьма, и твоей веры теперь так не хватает, ведь я в таком дерьме и не могу из него выбраться… — Сигарета давно кончилась, и уже не одна, а слёзы всё текли, видимо за всё то время, что Лайтвуд их скрывала они решили опустошить все запасы. — Я была очень рада, когда Иззи ворвалась в мою комнату, и просто чуть ли не пропищала, что ты сделал ей предложение. Вы просто идеальная пара, которая заслуживает счастья. И вы тоже попросили, сфотографировать вас. И сейчас я смотрю на тебя Саймон, в том смокинге золотого оттенка, смотрю на твою улыбку и твои горящие глаза… Я так хочу увидеть всё вновь в живую… Вновь пережить нашу дружбу, от начала и желательно не до этого конца… — Сразу перейду к тебе Изабель, а то сигарет не хватит, как и нервов на вас на всех… Наша дружба для меня больше чем просто это слово. Мы парабатаи и даже этого понятия маловато для моих чувств к тебе, ведь мы сестры… Я люблю тебя Из, любила когда ты жаловалась мне на Саймона, ведь тогда он этого заслужил. Любила каждый день наших «выходных», которые не проходили без алкоголя и музыки. Я очень рада видеть тебя сейчас в золотом пышном платье, как у принцессы. Ты всегда хотела именно такое себе на свадьбу… Я рада видеть твою улыбку, искорки в глазах, мягкий румянец на щеках. Я рада видеть тебя счастливой… Блять, да я вообще рада тебя видеть сейчас, хотя когда я вновь и вновь осознаю, что тебя нет, и моё сердце просто крошиться… Я хочу снова почувствовать, как наши сердца бьются, как одно, ведь это уже заставляло меня успокаиваться и идти дальше, несмотря ни на что. Я очень сильно скучаю… Достав ещё одну сигарету, и вновь закурив её, белоглазая посмотрела на самую яркую фотографию из этих одиннадцати. На ней был изображён Магнус, в своём любимом костюме, полностью усыпанном блёстками, которые очень ярко переливались при свете дня. Фото было сделано на свадьбе Греймарков, он тоже был счастлив их счастью, да и сам радовался концу этой глупой войны. Он Маг — исключение… С честью похороненный на кладбище нефилимов. Выдохнув дым, охотница начала свой монолог: — Блестяшка, я помню, как ты говорил, что все наши затеи — хрень полная. Но я так же помню, что именно ты приходил нам на помощь… Я видела в тебе крестного, ведь ты всегда меня поддерживал! А твои «Коктейльчик?», «Давайте выпьем!» — так поднимали настроение. Ты всегда мог поддержать… А вот я тебя подвела… Прости меня, я так самозабвенно углубилась в чувства с Алеком, что даже по началу не замечала, как страдаешь ты… Помню я тогда даже пыталась отдалиться от Лайтвуда, но ты сам позвал меня, напоил… И сказал, что впервые увидел, как мои глаза горят, именно когда я рядом с Алеком… Чёрт! Магнус, ты очень добрый и великодушный, хоть многие и считают иначе… Я очень хочу вновь с тобой напиться, хочу смеяться над твоими шутками… Я хочу быть рядом с тобой… Очередные воспоминания заполнили разум нефилимки, она вспоминала каждую вечеринку с Магнус, на котором они с Иззи и парнями действительно отрывались. Но за самими пьянками приходили воспоминания, как Мистер и Миссис Лайтвуд отпаивали их аспирином, если нужно было идти на миссию, и как издевались, когда никуда не нужно было идти. Заметив взглядом кучку окурков, девушка перевела взгляд на пачку, в которой оставалось сигарет пять не больше. Дальше специально найдя глазами фотографии Роберта и Маризы, девушка грустно улыбнулась. — Вы оба стали моей семьёй, ведь приняли — хоть и не сразу — как родную дочь. Хотя сейчас я понимаю, ведь вы дружили с мамой и Валентином, столько лет… Не принять меня было бы… странно… Мариза, ты действительно стоишь того, чтобы все хотели быть, как ты… Ты прекрасный охотник, ты прекрасная женщина, всегда элегантная, женственная. Иззи вся в тебя! Даже характером, просто ты его обуздала, а она не увидела в этом смысл… Мариз… Ты прекрасная мать, ведь ты вырастила замечательных четырёх нефилимов. И ты обучила меня, очень многому, что помогло мне прижиться в этом мире, когда он ещё не был моим… — Роберт… Наши отношения сначала не заладились, как в принципе и с Алеком. Но после я почувствовала твою молчаливую поддержку, ведь я прекрасно знаю, что именно ты заставил в самом начале нашу льдинку работать со мной, и я очень тебе за это благодарна. Ты постоянно доказывал, что не важно, как считают окружающие, частенько поддерживал мои планы, особенно после войны, когда мы собирались нормально отдохнуть и выйти на охоту. Так не хватает твоего — «Только не попадитесь! А то и мне влетит!». А как ты постоянно всем взъерошивал волосы? Это вызывало бурю смеха, пока не добрались до тебя. Я скучаю по вас обоим, потому что когда вы были рядом, я тоже чувствовала себя дома, чувствовала радость, которая переполняла меня и я была в восторге от этого… Когда в мыслях всплывали фрагменты воспоминаний с Робертом и Маризой, чаще всего с ними был и Макс. Юный нефилим, который помог Клэри успокоиться, когда она попала в сумеречный мир. Он просто спросил про мангу и после, они стали очень тесно общаться. Кларисса приносила ему новые манги, а Макс рассказывал ей новые факты про мир нефилимов. — Макс… я никак не могу смириться с тем, что не увижу твою задорную улыбку, невинные глаза, когда Роберт ругал тебя за поджёг класса в Академии, а когда Роберт отворачивался, твои глаза загорались, явно показывая, что ты специально нарисовал руну огня. Не услышу твоего задорного смеха, который так скрашивал дни во время войны. Больше не увижу твоих перепалок с братьями и сестрой, то, как ты радовался каждому успеху, что своему, что своих родных и дорогих твоему сердцу людей. Я больше не увижу, как прекрасна твоя душа, которая так невинна, твоё доброе сердце, которым ты смог полюбить многих, не только охотников. Макс, ты почти сразу стал мне братом, ведь в тебя не возможно не влюбиться, полюбить всем сердцем. Я так ненавидела Себастьяна, за этот поступок! Он…он…отнял тебя у всех нас! И я бы очень хотела вновь увидеть твою улыбку, почувствовать твои крепкие объятия и ответить на тысячу твоих любых вопросов. Я хочу вместе с тобой рассмеяться и прокрасться на кухню, чтобы стащить сладости поздно ночью, читать комиксы и манги, съедая эти самые сладости, до полуночи. И я так жалею, что у нас было так мало времени, вот бы все пройти вновь, но уже без ошибок… Одной из важных моментов жизни Клэри была встреча с Лидией Бранвелл. Они подружились не сразу, между ними были противоречия, но однажды они смогли их перебороть. Каждая из них испытала чувство, словно сердце изрезали. Клэри, когда Джейс оказался её братом, и они отстранились друг от друга. Лидия, когда на вынужденной свадьбе, где она вроде вжилась в роль невесты, была брошена посреди церемонии, ведь Алек выбрал Магнуса. И это обеих подкосило, ведь обе только смирились, что большего счастья им и не найти. Два брата парабатая, каждый из них был бы прекрасным семьянином и мужем. И в день несостоявшейся свадьбы, Лайтвуд нашла Лидию в оранжереи с тремя бутылками виски, которые они в итоге разделили вместе и стали достаточно хорошо общаться. — Ты всегда мне помогала по делам Клейва, да и вообще… И ты верила мне Лиди… Я помню тот вечер, когда мы напились, ты сказала, что вообще рада тому, что не вышла замуж за Лайтвуда, ведь этот брак вообще тебе навязан, а ты бы спокойно продвигалась в Конклаве и лишь потом, когда достигла бы нужного уровня, пошла под венец. И я поддержала тебя, а потом ты просто обняла меня и расплакалась ещё сильнее, сказав, что твоя мать тебя совершенно не понимает и что именно она сказала, что брак с Алеком будет выгодным. А после мы отправились к тебе в комнату, где выпили ещё пару бутылок, и уснули на кровати. Наутро мы проснулись и ещё говорили, говорили и говорили. С тобой было очень комфортно Лиди, ты просто принимала меня такую, какой я являлась и ты давала очень дельные советы и слушала меня, а я в ответ делала это же для тебя. Мне не хватает наших спокойных вечеров, когда мы просто разговаривали, иногда разбавляя разговор алкоголем. Фото Лидии в белом платье вызвало улыбку на лице охотницы. Её мечта сбылась, она добилась высокого поста в Конклаве и стала женой Джейса Эрондейла. Их свадьба была просто грандиозной, ведь Джейс являлся последним из рода Эрондейлов, и каждый желал посмотреть на свадьбу одного из самых завидных женихов сумеречного мира. Вся суть Эрондейла состояла в его неземном обаянии, которое просто не знало границ. Он находил общий язык со всеми и нравился абсолютно всем. Поэтому и на свадьбе было очень много человек, хотя и Джейс и Лидия хотели относительно небольшую свадьбу. — Я помню, как мы спорили с тобой Джейс, какой цвет скатертей на столы будет лучше постелить. Но ещё я помню, как зарождались наши отношения, как я тобой горела и как плавно затухала… Мы были словно две спички зажженные одновременно и одновременно потухшие. Никаких обид, никаких недомолвок, в самом начале, а под конец мы ссорились и ругались, а потом расстались… Честно? Я почувствовала себя легче… да, это не очень честно и ты имел полное право на меня обидеться, что ты и сделал, но твои слова долго жгли сердце. И, знаешь, я очень долго молчала, хотя сама видела в твоих глазах огонь, который вновь появился, которого не было раньше. Я была очень рада, когда мы начали с самого начала и стали хорошими друзьями. И мне тебя не хватает, твоих постоянных подколов и хитрых ухмылок. Наших заговоров против ребят и того, как мы готовили на всех. Мне не хватает тебя очень сильно… Почти каждое воспоминание о Джейсе заканчивалось Александром. Его нежными руками и бархатистым голосом. Поначалу Лайтвуд ревновал Клэри к своему парабатаю, но потом всё прошло и они вновь стали, как одна семья. Наверное, сложнее всего вспоминать о том, кто ворвался в вашу душу, а потом так же внезапно исчез из неё, оставив лишь дыру, которую невозможно восстановить. Но она здесь для того чтобы всё отпустить и просто уйти… — Мне, правда, очень тяжело вспоминать, любые воспоминания, которые касаются тебя, любимый. Ведь за каждым воспоминанием и взлётом души приходит осознание того, что тебя уже никогда не будет рядом, ты не поддержишь, не улыбнёшься и не скажешь, что всё обязательно образумиться. Не будет больше рядом твоего голоса, который всегда меня успокаивал. Не будет твоей внеземной улыбки, которая всегда заставляла улыбаться в ответ. Не будет рядом твоих глаз, которые похожи на бездонные океаны, в которых я постоянно тонула и мне это нравилось. Каждый момент с тобой был отдельным маленьким миром, всегда, когда ты появлялся рядом, я чувствовала себя лучше. Да так было не всегда, да мы сначала ссорились и ругались, ненавидели друг друга, но наши чувства переросли во что-то большее. Это не просто искра, мы загорались постепенно вместе и я желала потухнуть вместе с тобой, но… теперь тебя нет и я потухаю одна… В последнее время именно тебе я доверяла абсолютно все свои чувства и мысли, зная, что ты никому не расскажешь и это останется лишь между нами, — вытянув из кармана новую пачку сигарет, девушка уже потянулась к сигарете, как… резко отбросила всю пачку от себя и с красными опухшими глазами, которые уже застилали слезы, покрасневшими впалыми щеками посмотрела на фотографию своего уже-никогда-не-мужа. Он всегда был против её пагубных привычек, искренне переживая за её здоровье. — Я не могу без тебя… Солнце, я… я… просто сломалась, когда поняла, что вас всех нет… Хотя бы кто-то если бы остался, я бы видела смысл жить… А сейчас его просто напросто нет… И уже наверное никогда не будет… Ведь вы были моей жизнью… И теперь вас нет…~~~
Пространство Института Нью-Йорка было наполнено суетой. Все носились туда-сюда и наоборот. Постоянно что-то друг, у друга спрашивая и иногда, вскрикивая что-то вспоминая, резко меняли конечную точку направления. От этого они сталкивались друг с другом. Причина такого хауса — свадьба Изабель Лайтвуд и Саймона Льюиса. Сама невеста находилась в своей комнате, вместе с Клариссой Фрей и Лидией Бранвелл. Они тоже суетились, ведь на их плечах лежала задача успокаивать Изи, что не очень удавалось. То Лайтвуд переживает насчёт своего платья, вдруг оно не достаточно красивое, то она боится, что Саймон передумал жениться на ней, то вдруг пока они в комнате в зале для церемонии происходит погром, а вдруг торт не готов или готов, но не такой, какой нужно? Если сказать проще, то дел было много. — Клэри, пожалуйста, сходи, посмотри всё ли в зале готово, — в очередной раз за пару минут просит невеста в золотистом пышном платье, с красивым узором в виде лилий по всей юбке, и золотом лифе с длинными рукавами из прозрачной ткани, узор на которой был сделан бисером ближе к запястьям. Длинные чёрные волосы были заплетены в красивую причёску, состоявшую из переплетающихся косичек и лёгких свободных кудрей. — Изи, там Алек с Джейсом, всё под контролем, а вместе с ними Саймон, который ждёт не дождется, когда ты станешь Миссис Льюис! — спокойно проговорила рыжеволосая, уже наперёд зная, что попросит сделать Мисс Принцесса. — Хорошо, раз там Алек, то действительно, всё будет хорошо… А торт? Его уже привезли? — Да, Изабель, его уже привезли, и мы успели всё перепроверить, он именно такой, какой ты хотела, — поправляя свою причёску, проговорила Лидия, которая уже раза три успела сбегать на кухню и поклясться, что если хоть кто-то сделает что-то не так, то убивать этого человека будет сразу три человека: сама невеста, Клэри и Лидия — ведь им достанется не меньше… Когда Изабель готова была задать очередной вопрос, в дверь постучали и, когда три девушки одновременно разрешили войти, дверь приоткрылась и зашёл Александр. Подойдя к Клариссе сзади, он обнял её, а подбородок положил на макушку. — Что-то случилось? — Нет, Изи, ничего не случилось, просто меня отправили спросить, готовы ли вы. Ведь твоим подружкам невесты пора встречать гостей и рассаживать их по места, ведь это их обязанности, — спокойно проговорил охотник, прикрыв глаза и вздохнув цветочный запах волос Фрей. — Ой, уже? Да, да, да… Вам девочки пора, а я ещё здесь побуду… — протараторила Лайтвуд, которая скоро станет Льюис. К ней подошла Клэри, выпутавшись из рук голубоглазого, и прошептала на ухо: — Не бойся, всё будет хорошо. После чего они с Лидией направились к выходу, и рыжеволосая лишь губами произнесла, чтобы нефилим остался и поддержал сестру. На что тот кивнул, а за девушками закрылась дверь. — Как думаешь, Сай точно так же волнуется? — весело спросила Бранвелл у которой сегодня было просто прекрасное настроение. Они вместе уже подходили к главному залу, в котором и будет проходить церемония нанесения рун. — Это же Саймон! — прекрасно понимая, что и жених переживает по поводу этой свадьбы, девушки рассмеялись и пошли выполнять свои обязанности, ведь они обещали молодоженам, что их свадьба будет идеальной.~~~
Сидя за столом в своей комнате, рыжеволосая девушка в полудрёме писала отчёт для Конклава, прекрасно понимая, что завтра это писать будет в два раза сложнее. Распущенные волосы закрывали уставшее лицо, рука, держащая ручку, что-то быстро-быстро писала. Девушка совершенно не беспокоилась об ошибках, ведь Магнус Бейн заколдовал эту ручку так, чтобы ни одна ошибка не была написана. Так сосредоточившись над тем, чтобы побыстрее написать этот долбаный отчёт, зеленоглазая девушка даже не услышала короткий стук в дверь. А парень, что стоял за дверью, просто открыл её и увидел ссутулившуюся любимую девушку. Подойдя к ней, он спокойно сел на стул и заправил пару прядей девушки за ухо, чтобы увидеть её лицо. Та от неожиданности дёрнулась, но почувствовав родные руки, расслабилась и повернулась к Алеку. — Мне осталось совсем чу-чуть дописать и всё, но даже на это меня может не хватить… Просто валюсь с ног… — мягко улыбнувшись, хрипло прошептала девушка, от того, что уже пару часов ни с кем не разговаривала. — Ты могла бы завтра написать… — Завтра будет слишком лень, да и я хочу поспать подольше, ты же мне позволишь? — парень огладил щеку охотницы пальцами, а та, прикрыв глаза, потёрлась о мягкую руку. — Я не могу тебе отказать… — отпустив щёку, рука Алека прошлась по плечам и талии, спустилась на бедро и слегка сжалась. Отчего нефилимка тихонько зашипела и дёрнулась. — Ты ранена? Не дождавшись ответа, Лайтвуд поднял юбку домашнего платья и увидел рану, явно от ножа, а вокруг синяк, который уже принял насыщенно сине-фиолетовый оттенок. Быстро достав из-за пояса стило, голубоглазый начертил иратце прямо рядом с порезом. — Где тебя угораздило так?! Ты ведь из-за этого очень вымотанная… — уже встав из-за стола в поисках аптечки, парень стал причитать от того, что очень сильно нервничает, ведь иратце не особо помогает. Быстро подняв глаза на рыжеволосую, которая притихла, он увидел, что глаза у той зажмурены и губы плотно сжаты. — Клэри? — Альбом… Третий на по.полке — с трудом выговорила девушка. Быстро встав и найдя альбом, о котором идёт речь, лучник открыл первую страницу и увидел ранее неизвестную руну, которая была подписана, как «Лечащая». Вернувшись обратно и нарисовав эту руну поверх иратце, кожа сразу же стала затягиваться, а синяки светлеть. — Ты меня напугала, — притянув к себе, прошептал черноволосый. Он так переживал за неё. За это солнышко, которое стало для него важной частью, показало, что он не хуже остальных и закрыла тёмную дыру в его душе. — Прости, я даже не знала, этот демон порезал чем-то, а потом я нанесла иратце и думала, что всё зажило, пока ты не дотронулся — болело не так сильно… — отвечая на крепкие объятия, на ухо прошептала девушка. Они сидели так пару минут, просто наслаждаясь теплом друг друга. — Так, Алек, я не шутила насчёт того, что мне нужно закончиться этот долбанный отчёт, чтобы завтра, наконец-то, выспаться! Услышав лёгкий смешок в ответ на свои слова, Кларисса взяла ручку и начала дописывать отчёт, который буквально через минут пять был написан. А после они оба, провалявшись в объятиях друг друга, заснули и проснулись на следующий день далеко за полдень, но даже и тогда, они не вышли из комнаты, решив посвятить этот день лишь им самим и их чувствам.~~~
Уже нашумевшие новости всё так же проносились шёпотом между обитателями Института Нью-Йорка. Да и не только у них, весь сумеречный мир обсуждал, что у Лайтвудов вторая свадьба за год, и что самое интересное, старший сын даже не торопится выходить, а вот Джейс Лайтвуд-Эрондейл и Лидия Бранвелл в скором времени станут мужем и женой. Но даже если уже их свадьба не на первом месте обсуждения, то самой обсуждаемой темой стала тема отношений Клариссы Моргенштерн и Александра Лайтвуда. Они оба всегда терпеть друг друга не могли, а потом у обоих резко прекратились отношения, которые тоже поражали сумеречный мир. И теперь они вместе, а Лайтвуд остался единственный, кто ещё не носит брачных рун под сердцем, хотя и самый старший. — Как же они все меня раздражают! — зайдя в комнату и хлопнув дверью, прошипел Алек, заставляя Клэри оторваться от мольберта, на котором она начала изображать Джейса и Лиди по просьбе последней. Пронаблюдав глазами за тем, как Лайтвуд садится на кровать и устало закрывает глаза, всё так же тяжело дыша. Девушка выдохнула и, положив карандаш, прошла до кровати и села рядом с парнем. Обняв его, запустив пальчики в тёмные волосы, Моргенштерн почувствовала, как охотник чуть расслабился и положил голову на плечо рыжеволосой. — Алек, солнце моё, им просто нечего делать… Вспомни, как Изи с Джейсом нас подкалывали, — мягко перебирая короткие волосы, прошептала нефилимка. — В скором времени все опустят эту тему и перейдут на другую, нам просто нужно этого дождаться и всё. Почувствовав, как любимые руки тянут её назад, зеленоглазая, откинулась на кровать полностью, прижав к себе уставшего парня. Она прекрасно понимала, как он устаёт и без всех этих разговоров, а из-за них стало ещё сложнее. Поэтому бестия совершенно спокойно поглаживала нефилима по волосам, плечам, чувствуя, как он засыпает в её объятиях. Спустя пару минут услышав тихое сопение, девушка и сама провалилась в сон, вымотанная не меньше за эти пару дней. Обнявшись, они спали и спали и спали… Как многие ночи до этого дня, но не прошло и трёх часов, как на телефон Алека позвонили и попросили подойти к главному штабу. Трель телефона разбудила и Клэри, которая потирая глаза кулачками, зевнула и села на кровати, смотря на любимое лицо Лайтвуда. Он разговаривал по телефону, поджимая губы, что говорило о том, что что-то произошло. Когда разговор уже подходил к концу, нефилим прикрыл глаза и явно обматерил весь мир, кроме своей семьи и Клэри, конечно же. — Алек? — положив руку на его плечо, нежно проговорила рыжеволосая. Её глаза наблюдали за сжатыми руками, напряжённой челюстью, закрытыми глазами, желая забрать его гнев себе, чтобы он расслабился. — Любовь моя, посмотри на меня… Лучник медленно открыл глаза, взглядом выхватывая родные изумрудные глаза, которые смотрят на него с нежностью и беспокойством. Накрыв руку бестии и слегка погладив её, Лайтвуд второй рукой притянул её ближе к себе, в свои объятия. — Они, что знают, когда мы вместе? Почему именно в эти моменты я нужен абсолютно всем? — тихо выдохнул в огненные волосы нефилим. Его пальцы перебирали её мягкие волосы, это успокаивало обоих. И обоим не хотелось выходить из общего мирка, где нет места слухам, разговорам и осуждению. Оторвавшись от волос девушки, парень заглянул в любимые глаза, горевшие любовью к нему, которые он изучил вдоль и поперёк, но которыми никогда не мог насмотреться. Положив ладони на лицо нефилимки, он потянулся к нежным губам рыжеволосой, и запечатлел на её губах нежный поцелуй. Почувствовав ответные движения губ, Алек сдвинул ладони на шею, чуть сжимая её. Первый стон Клэри утонул в чуть обветрившихся губах Лайтвуда. Пальчики Моргенштерн уже перебирали волосы на затылке парня. Она наслаждалась каждым касанием и движением рук и губ голубоглазого. И отвечала тем же, стараясь окутать его своей любовью и спокойствием, которое достаточно быстро перерастало в неудержимую страсть, и заставляла обоих просто пылать под руками друг друга. Стягивая с Клэри просторный свитер, тёмноволосый заметил светящийся телефон, и, написав, чтобы разбирались без него и его не будет, стал целовать открывшиеся части тела Клэри, которая была только за…Ведь его поцелуи самые лучшие
~~~
Давясь слезами и смотря лишь на красную одинокую розу, такую же, как и она сама, тень захлёбывалась в счастливых воспоминаниях, на смену которым приходили те самые два года без таких дорогих сердцу людей. Они просто разбивали вновь и вновь сердце охотницы, которая уже отчаялась искать причины для жизни и устала не находить их… А теперь… когда она собралась с силами и находиться здесь, выполняя своё единственное пожелание — проститься с ними по настоящему, она вроде как готова исчезнуть с лица земли полностью. — Вроде как… — нервный смешок сорвался вместе с очередным всхлипом, который не удалось удержать. — «Вроде как» никогда не наступит… Замечая, что на небе сгущаются тучи, девушка понимает, что скоро пойдёт дождь. И проводя руками по лицу, чтобы стереть слёзы и подтёки от туши. Когда пальцы дотронулись до припухших губ, у девушки вновь проступили слёзы. Она поняла, что сейчас стирая именно здесь эти солёные дорожки от слёз, которые были пролиты из-за её потери, она стирает все свои воспоминания. Дальше дороги назад нет… Но больнее всего было от того, что к её губам чаще всего прикасался Алек…Провожу по губам, стирая твои прикосновения
— Это всё слишком для меня… Я просто не могу без вас! И сейчас понимание того что они умерли, окутывает Лайтвуд облаком дыма. А они сами растворяются словно дым… И от этого тяжелее в сто раз, ведь так хочется быть вместе с ними, раствориться в воспоминаниях и…всё… Она шла сюда со страхом и со страхом ей хочется сейчас сбежать от сюда куда угодно, лишь бы снова забыться и не чувствовать этих вечных семи неразлучных друзей, что преследуют её все эти два долгих года. С неба упали первые капли дождя, попадая на всё… Клэри уже собиралась уходить, а в мыслях всё так же прокручивалась мысль: «Как вы можете так беззаботно умирать?». Она знала, чем закончиться этот вечер, но не была готова к этому, и теперь бегство стало единственным спасением. Натянув капюшон на голову, застегнув плащ и развернувшись она была готова уйти, как… — Я люблю вас! Но наша любовь закопана в шести футах под землёй! Я запуталась в себе… Но я всегда буду помнить вас… А дождь заливает могилы, и на одной единственной появляются ещё пару алых роз, похожих на ту, что уже была там. На могиле Александра расцветаю розы, а тень исчезает во тьме.Я помню тебя
~~~
Сегодня в этот пасмурный день, когда играет грустная мелодия, под которую Александр Лайтвуд, умерший два года назад, сделал своей девушке предложение, когда череда охотников в белоснежных нарядах, с заплаканными лицами провожают в последний путь Клариссу Лайтвуд, урождённую Моргенштерн. Сегодня здесь всё будет по другому, сегодня семь неразлучных друзей отпустят свою подопечную, добившись её проигрыша. И вроде всё слишком спокойно и тихо, и эта тишина прерывается лишь всхлипами нефилимов и прекрасной мелодией, можно услышать смех…Их песня звучит
Чёрный простой гроб, в котором покоиться тело рыжеволосой охотницы, она отчаянно сражалась во всех битвах и проиграла лишь в одной, которая стала фатальной. Она вела борьбу за своё счастье и за счастье других. И когда она вроде его обрела, всё обратилось во тьму, и её любовь была закопана в шести футах под землёй. Тогда началась игра на выживание, которая сегодня закончилась. Проигрышем или победой судить каждый сам будет.They're playing our sound Звучит наша песня Laying us down tonight Во время наших похорон этой ночью, And all of these clouds И эти облака Bringing us back to life Возвращают нас к жизни, But we're cold as a night Но мы холодны, как эта ночь.
И небеса, словно вновь чувствуют боль утраты, заходят дождём. И могилы, которых уже двенадцать заливает. И лишь на двух памятника соседях расцветают розы, в знак искренней любви, что живёт и после смерти.Они помнят и они вместе Вновь.