***
Ученики еще немного постояли, обдумывая ситуацию, и решили все-таки направиться к корпусу. Правда, идти через лес желание отпало (по понятным причинам), так что они направились вдоль реки. Одежда потяжелела, и из-за того, что она мокрая, стало немного холодно. Парня чуть потряхивало и начало знобить, девушка же шла, трясясь, однако сама считала, что ей не так уж и плохо, поэтому слегка недоумевала по поводу своей трясучки. По пути к корпусу подростки вспомнили, что полотенец нет, поэтому непонятно, каким образом они согреются. На улице пусть и было тепло, но не настолько, чтобы радоваться такому резкому шансу «освежиться». Вот показался старый корпус, подростки радостно выдохнули, стуча зубами. У Рэн немного посинели губы, сейчас она еще больше напоминала труп, над чем многие смеялись в ее мире (у нее настолько бледная кожа, что иногда издевательски спрашивали: «уже сдохла?»). Отметив тишину, что стояла вокруг, Накимура чуть нахмурилась: они все-таки опоздали, сейчас ей еще и прилетит от Карасумы-сенсея — ее тетя как-то сказала, чтобы наставник хоть немного предостерегал девушку от приключений. Акабане открыл дверь, и подростки вдвоем зашли в класс, трясясь. Повисла напряженная тишина. В классе были не только ученики и Коро-сенсей, но и Ирина с Тадаоми, судя по всему, они пытались выяснить, куда пропала пара учеников. Первым от шока отошел Карасума: — Акабане, Рэн, что случилось? — строго спросил он. — И почему вы опоздали? — Осы, — в один голос ответили ученики. — О Господи! Вас не ужалили? Аллергии нет?! — замельтешил вокруг них Коро. — Сейчас, погодите, я принесу пледы! — на секунду все в классе подпрыгнуло из-за сильного порыва воздуха: Коро-сенсей куда-то исчез. А спустя несколько секунд учитель вернулся обратно и быстро укутал учеников в огромные пледы, где он их достал — непонятно. — Вот так вот… — Как получилось, что вы промокли? — спросила Ирина. — Из-за нелепой ситуации мы разворошили осиное гнездо, — холодно ответила Рэн, слегка дрожащим голосом. — А наша Рэн-тян среагировала моментально, — ухмыльнулся Карма. — Мы побежали к реке… — Верно, — продолжила Накимура. — Слева от нас слышался шум воды, поэтому я схватила Карму-куна и рванула туда. После этого мы прыгнули в воду, дождались, пока насекомые улетят, и направились к корпусу. Карасума чуть нахмурился: ее рассказ больше смахивал на отчет, похожий на те, что ему уже лично тошно составлять. Никаких эмоций и догадок, только факты и действия, все четко и понятно. Он хмыкнул и велел сесть им на места, а сам удалился в учительскую. Этот ребенок… Рэн была очень необычной, не только из-за странного диагноза и несколько неестественной внешности, но и в целом, как человек. Ее реакция была выше, чем у многих знакомых ему людей, а рационализм был не только уместным, но и не слишком жестоким. Даже несмотря на ее «бесчувственность», она достаточно хорошо считывала эмоции других, замечала самые малейшие изменения в позе или настроении. Судя по всему, отсутствие эмоций помогало ей оценивать обстановку гораздо быстрее и детальнее. Мужчина не знал, каким Рэн была человеком до той аварии, но он не считал, что эта ее безэмоциональность была отталкивающей. Если спросить девушку о чем-то, она покажет ситуацию со всех сторон, обдумает, а после выдаст более логичный ответ, не опирающийся на чувства, хотя свои принципы Накимура также имела. Она никогда не просила помощи, это было довольно проблематично, так как она всегда молчала о своих проблемах, взять ту же ситуацию с ногой и ее ушибом. Девушка даже не принимает помощь и сторонится окружения, хотя Тадаоми замечал, что некоторые тянулись к ней, чего Рэн боялась, как огня. Хиеки-сан говорила, что после аварии жизнь Рэн несколько ухудшилась: нападки ровесников, на которые она пусть внешне и не реагировала, заставили девушку думать, будто она должна быть одна, что она хочет быть одна. Накимура никогда ни о чем не скажет, если ее не спросишь, и она не врет, однако девушка настолько ловко могла увернуться от истины, что ты и не заподозришь ее в недоговоренности. Ее опекун также упомянула, что ей жаль Рэн, пусть последняя и не любит это чувство по отношению к себе. Сая сказала, что Накимура стала сторониться ее, и женщина думала, что это она виновата в чем-то, раз ее сторонится родная племянница… Конечно, Рэн все отрицала. — Эй, Карасума, — Тадаоми моргнул, понимая, что просто сидит и пялится в выключенный экран ноутбука. В учительскую вошла Елавич и села напротив. — Что с ней не так? — С кем? — Ты сам понимаешь, о ком я, — чуть нахмурилась блондинка. — Она выглядит весьма… странной. — Эмоциональная тупость, — мужчина вернулся к заполнению отчетов. — Слишком уж она специфична для подобного расстройства, — тихо проговорила Елавич. Женщине приходилось иметь дело с подобным человеком только раз, кажется, это тоже был киллер. Весьма необычный человек, но работу выполняет прекрасно, хорошо, что они больше не пересекались, он был не очень приятным собеседником. А вот девчонка отличалась… — Что ты имеешь в виду? — удивленно посмотрел на нее Карасума. — Только то, что сказала, — Ирина взглянула на Тадаоми. — У меня был знакомый с таким диагнозом, и знаешь, что я скажу? — она на секунду прервалась, но под вопросительным взглядом мужчины ответила: — Что угодно, но только не эмоциональная тупость.***
Моя одежда все еще не высохла, однако дрожать я перестала, что не могло не радовать. Посильнее натянув сползший плед, я осмотрела класс и переговаривающихся учеников. Сейчас химия, у нас было даже отдельное помещение для него. Длинные деревянные столы, где могло поместиться по шесть человек. Слева от меня сидела Окуда — наш гений в сфере химии, она казалась довольно напряженной и нервно теребила край юбки, постоянно оглядываясь. Карма, сидящий напротив, также был все еще закутан в плед: Коро-сенсей категорически не разрешал нам их снимать, беспокоясь о нашем здоровье. Фусума открылась, и на учителя тут же налетели с ножами парни, что до этого сидели в засаде. Окаджима, стоящий у двери, тут же нанес первый удар, но промахнулся, подоспевший Маехара почти задел Коро, однако осьминожка быстро уклонился, чуть не получив удар в спину от Мимуры, который прятался под учительским столом. Старосты — Мегу и Исогай — вздохнули, а учитель забрал из их рук коробки с нужными предметами. Пока на него нападали парни, он расставлял оборудование, нужное для сегодняшнего урока. Через несколько минут, когда осьминог расставил все, парни свалились на пол от усталости. Юма подошел к своему другу, чтобы помочь, а Карма усмехнулся. Действительно, простой засады будет мало. И почему у меня проблемы с химией? Ведь сейчас тема была достаточно легкой, и я не понимала, в чем загвоздка. Возможно, из-за того, что мне не давались эти задачи с "моль" и подобными вещами. Судя по всему, нужно остаться на дополнительные занятия вместе с Манами. Коро-сенсей показал нам окрасившуюся в красный воду, пока я без стыда и совести ела свои конфеты. Какая жалость… они закончились. — Ого, ярко-красный, — хмыкнул кто-то. — Да, закончим эксперимент по выведению красителя, — резкий порыв ветра чуть сбил плед, но я снова укуталась в него, вдруг Коро снова начнет нервничать, его нотации уже поднадоели. — Из сладостей, остатки я заберу себе! — Что?! — Эй! Мы их на свои деньги покупали, — возмутился Исогай. — Он специально захавал еду, потому что зарплата только завтра, — раздраженно произнес Маехара. — Он ведь сверхсущество, почему он живет от зарплаты до зарплаты? — Мегу явно была в недоумении. Пока мы убирались, Окуда встала из-за парты и подошла к осьминожке, держа за спиной колбы. Коро взглянул на нее удивленно, произнеся «нью». — Эм… у-учитель… — ее уши, кажется, покраснели. — Хочешь что-то спросить, Окуда-сан? — Я… — она неожиданно протянула пробирки Коро-сенсею. — В этих пробирках яд, пожалуйста, выпейте их! Кажется, кто-то чуть не упал, остальные же шокировано взглянули на одноклассницу. Послышались нервные смешки, кто-то похвалил Манами за «прямолинейность». — …Окуда-сан, это довольно простая попытка убийства, — находясь несколько в растерянности, протянул осьминог. — А… Ну, эм… — девушка замялась и еще сильнее покраснела. — Я не так хороша в неожиданных нападениях, как другие… но химия — моя сильная сторона, и я вложила всю душу, делая их! — она зажмурилась и еще настойчивее протянула колбы. — Боже мой… ну ладно, до дна! — пропел Коро и выпил первую пробирку с прозрачной жидкостью и небольшим белым осадком. Неожиданно он замер, судорожно дыша, кажется, ему скрутило живот, а сам он чуть уменьшился. Я даже услышала его оглушающее замедленное сердцебиение. Все закончилось так же внезапно, как и началось: голова Коро резко вытянулась назад (чем-то напоминала прическу Карасумы или иглы ежа), а сверху выросли маленькие рожки. Кто-то, кажется, не веря, прошептал: «Рожки?». — По вкусу как гидроксид натрия. Будет плохо, если это выпьет человек, но против меня это бессмысленно, — беззаботно пояснил Коро. — Понятно, — расстроилась Манами. — Осталось еще две колбы? — осьминог взглянул на пустую пробирку у себя в щупальцах. — А… Да! — учитель взял вторую колбу, а пустующую отложил на стол. — Отлично! — он выпил второй яд желтоватого цвета с белым осадком. Все снова повторилось, только это было в несколько раз громче и сильнее, а сам он отклонился назад. И тут же на его висках выросли маленькие крылышки, рожки раздвоились, став похожими на усики, иглы на затылки вытянулись, и появились маленькие шарики на их концах. Снова пронесся шепот о нелепости этого всего. — А это на вкус как ацетат таллия. Ну и на посошок, — Коро выпил последний яд медного цвета. Его скрутило еще сильнее, он скрестил щупальца на груди и… его лицо стало серым с покер-фейсом, из-за чего стало похоже на смайлик. Маехара споткнулся и чуть не упал. — Царская водка, да? Каждый из этих ядов в определенной степени изменяет мою внешность, — учитель отдал Манами колбы. — Учитель, ваше лицо уменьшилось! — Оно похоже на смайлик! — Даже если вы ненавидите меня, не нужно ненавидеть убийства, — странным голосом произнес Коро. — С чего это вдруг?! — Кроме того, Окуда-сан, — лицо осьминога вернулось к привычному виду. — Я не могу проигнорировать то, что ученик самостоятельно создает яды. — Да, простите меня, — девочка вздохнула и чуть сжалась. Развернувшись, она направилась к своему месту, но голос Коро заставил ее обернуться: — Если у тебя есть свободное время после уроков, — он указал на часы, а после на себя. — Может, попробуем создать яд, способный убить меня? — Х-хорошо! — засияла Манами. — …Делать яд с мишенью, — тихо пробормотала Каяно. — …Надо будет спросить у них об успехах, — ответил Нагиса. Я подошла к Коро и Окуде, что договаривались между собой о времени. — Коро-сенсей, если Вы не против, — начала я. — Я бы тоже хотела прийти после уроков, мне нужно подтянуть химию и математику, так как я их плохо понимаю. — Конечно, Рэн-тян, о чем речь! — воодушевленно произнес Коро.***
Я медленно расчесывала волосы, стоя перед зеркалом. Вчерашний заплыв обошелся достаточно «дорого», сегодня придется надеть другую юбку, пусть они и одинаковые. Пиджак до сих пор сохнет, так что я пойду просто в рубашке с черным галстуком. Неожиданно в дверь раздался звонок, слегка удивившись, я подошла в пижаме к двери и посмотрела в глазок. Хмыкнув, открыла дверь. — Рэн, ты как?! — ураганом влетела Сая. — Температуры нет?! Тебя не укусили?! — Все в порядке, — я выбралась из ее хватки. — Не волнуйся… — Когда я вчера пришла, тебя не было дома, — нахмурилась тетя. — Я осталась на дополнительные по химии и математике, — я прошла наверх, к себе в комнату, Сая, скинув туфли, направилась за мной. — Этот час был достаточно продуктивным, и я, наконец, поняла, насколько это легко. — Я рада, что ты поняла химию и математику, — женщина улыбнулась, стоя в дверях и наблюдая за мной, я же встала перед зеркалом и продолжила водить расческой. — Помню, в детстве ты терпеть не могла математику и одновременно хотела ее понимать, так что довольно часто грустила из-за плохих оценок. Чтобы я — грустила? Смешно. Я опустила руку с расческой и посмотрела в глаза своему отражению. Значит, здесь я испытывала эмоции, однако это не значит, чувствовала ли я их в действительности. — Рэн, давай я заплету тебе что-нибудь? — мягко улыбнувшись, Сая забрала у меня расческу и взяла с полки резинку. — Ты умеешь заплетать волосы? — без эмоций произнесла я и села на стул: я была слишком высокой для нее. — В детстве я этого не умела, и моя сестра… твоя мама, — поправилась женщина, мягко проводя расческой по волосам. — Она заплетала меня. А когда я постриглась, она была в таком ужасе, что несколько мгновений не верила тому, что видит, — тихо засмеялась Хиеки, перебирая мои волосы пальцами. — Тебе она тоже любила заплетать разные прически, но вот на свадьбу заплетала ее я… Она замолкла, продолжая перебирать мои волосы. Судя по ощущениям, Сая делала мне косу, только челка и несколько прядей, как всегда, осталась нетронутыми, но так даже лучше. Повисла напряженная тишина, кажется, даже воздух зазвенел. — Ты скучаешь по ней? — задала я вполне банальный вопрос. — …Да, очень, — выдохнула тетя, а после уже радостно закончила: — Ну вот, смотри! Я встала и подошла к зеркалу. Коса была достаточно пышной и не слишком тугой, начинаясь с самой макушки. Неплохо. — Спасибо, — я кивнула и начала переодеваться, отвернувшись от тети, чтобы она не видела синяка на боку. — Ты уже приготовила себе ланч? — Нет еще. — Тогда ты не против, если это сделаю я? — Сая смущенно взглянула на меня. Я внимательно посмотрела на нее. В Японии дети часто берут с собой в школу бенто. Бенто им всегда готовит мама (чаще всего из остатков ужина), это своеобразная забота. Я понимающе прикрыла глаза и кивнула: — Конечно, — тетя просияла и исчезла за дверью. Сая одинока, кроме меня у нее никого нет, и это не очень хорошо. Если я исчезну, уйду, то она останется одна. Да и сейчас она пытается заботиться обо мне, словно о своем ребенке, не то чтобы это неприятно или неправильно, просто… — Рэн! — Да? — я поспешила одеться до конца и зашла на кухню. — Какой тебе чай сделать? С манго или с ягодами? — она внимательно смотрела на мою «коллекцию» чая. — Хм, давай с манго, — застегнула манжеты рубашки. — И положи мне молочный шоколад, пожалуйста. — Конечно! — пропела она. Я собрала сумку, положила в нее контейнер с бенто и небольшой термос. Сая мне просто нарезала фрукты, которых было немало на моей кухне, так как риса не было. Я не очень люблю крупы, а потому редко ем рис. Мы вместе вышли из моей квартиры и разошлись, кто куда. Тетя сослалась на работу и быстро убежала, я же направилась в школу… — То есть… он сказал тебе сделать этот яд? — неуверенно спросила Каяно, сейчас был урок химии, как раз перед ланчем, на котором нам придется спуститься в главный корпус на собрание. — Да! — Манами прижала пробирку к груди, чтобы не уронить. — Теоретически он должен сработать! «А вот на практике все немного иначе», — подумалось мне. — В этой манге он даже показал, как правильно хранить яды, — Нагиса нервно хихикнул. — Коро-сенсей, как обычно, очень учтив… — Он все время меня поддерживал, — смутилась Окуда. — Сказал, что, даже если я слаба в японском, я должна использовать свои сильные стороны. — Это правильно, — кивнула я. — Даже если ты не умеешь подстраивать засады и не очень хитра, ты можешь помочь кому-нибудь благодаря своему яду… — А ты, Рэн? — обратилась девочка ко мне. — Ты подтянула то, что тебе было нужно? — Да, — кивок. — Я наконец-то поняла математику и более-менее химию… В класс зашел Коро-сенсей, Окуда тут же подбежала к нему: — Учитель, вот! Я сделала его! — она протянула Коро колбу. — Ну хорошо, — сверкнул глазами осьминог. — Я выпью его прямо сейчас! — секунда, учитель залпом выпивает яд. — Нью-ру-фу-фу-фу, спасибо тебе, Окуда-сан. Похоже, что благодаря твоему лекарству, я эволюционирую, — Коро вдруг начал светиться. — Вы хотите сказать, что… — не веря, начала Манами. Учитель захохотал и вспыхнул, словно лампочка, а после резко потух и расплавился на столе, став похожим на желе. — Он расплавился?! — Лекарство, которое ты сделала, взбодрило мои клетки и увеличило их вязкость, — улыбнулся Коро, неожиданно переместившись в парту Мегу. — В таком жидком состоянии я могу залезать в любые трещины и щели! — А сюда-то Вы зачем залезли? Я краем глаза заметила Карасуму, что подзывал к себе, поэтому незаметно удалилась и вышла в коридор. Как только я закрыла за собой дверь, в классе началась какая-то паника и крики. — Карасума-сан? — Рэн, скажи, как твое состояние? Хиеки-сан просила меня приглядеть за твоим самочувствием, — пояснил наставник. Значит, он только что пришел? — Все в порядке, думаю, в понедельник могу вернуться к тренировкам, — я посмотрела на Коро-сенсея, что уже начал урок. — Хорошо, — кивнул мужчина. — Тогда в понедельник сместим тренировку к семи, я поздно вернусь в Токио. — Да, Карасума-сенсей, — кивнула я и направилась на урок химии. Урок прошел без каких-либо неожиданностей, однако Окуда весь урок сияла, судя по всему, разговор с Коро зарядил ее позитивом и мотивацией. Это и неудивительно, несмотря на прошлое осьминога, он действительно прекрасный учитель и идеально подходит этому классу. Вот прозвенел звонок. Сославшись на то, что мне надо в уборную, я сказала остальным не ждать меня. Умыв лицо, вышла из корпуса, но замерла, услышав скрип пола. Оказывается, Карасума-сенсей еще не ушел, за ним хвостиком направлялся Коро-сенсей, активно размахивая щупальцами, и чему-то возмущался. По нервно дергающейся брови наставника было понятно, что осьминог его откровенно достал. — Нет! — глухо зарычал Тадаоми. — Ну, Карасума-семпай! Я обещаю не привлекать к себе внимание! Пожалуйста, — умолял учитель. — Рэн? — удивленно перевел на меня взгляд Карасума. — Ты еще не ушла? — Да, — кивнула. — Если Вы не против, мы могли бы вместе отправится в главный корпус. — Да, следует поторопиться, — Тадаоми перевел гневный взгляд на осьминога: — А ты остаешься здесь! И это не обсуждается, — мужчина отвернулся и быстро зашагал прочь. Я взглянула на Коро, который резко посерел и погрузился в печаль, а после последовала за наставником. Бровь все еще нервно дергалась, на секунду Карасума зажмурился. Если он продолжит так хмуриться, то у него появятся морщины… — Карасума-сан, — он взглянул на меня, а я захотела отвлечь его. — Разве не между семью и восьмью начинают приходить ученики? — Да, примерно в это время, — послышался вздох. — А что? — Просто тогда есть вероятность, что одноклассники увидят мою тренировку, — я задумалась. — Стоит ли знать им об этом? — Не думаю, что случится что-то плохое, если они узнают, к тому же они могут начать трудиться усерднее, ты станешь для них примером, — добавил он. — Или наоборот, — заметила я. — Нет, они не станут стараться хуже, — хмыкнул. — Они не такие люди, и еще, — неожиданно начал Тадаоми. — Я хочу, чтобы на каком-нибудь из уроков они потренировались на тебе. — Чего? — я споткнулась. — Карасума-сан, Ваша цель не я, а Коро… — Я помню, — наставник кивнул. — Просто, если они смогут задеть тебя, то смогут и меня, ты уже многое умеешь… — То есть Вы хотите, чтобы я была боссом первого уровня? — Можно и так сказать, — откуда он вообще осведомлен о том, кто такой «босс»? — К тому же для тебя это тоже будет неплохой тренировкой... — Окаджима-а-а! — послышались крики откуда-то справа, там же находилась река. — Помочь им? — безразлично спросила я. Если ответ будет положительным — я помогу. — Не стоит, — хмыкнул Карасума. — Пусть это будет еще одним испытанием для них. — Ya zhe govorila, chto Vy — sadist, — тихо пробормотала я, прекрасно понимая, что это действительно пойдет им на пользу. Мы продолжили идти вперед, совершенно не обращая внимания на различные крики одноклассников. Я вдруг заметила зеленую змею, выползающую из кустов, и остановила Карасуму рукой. Мужчина вопросительно взглянул на меня, но заметив пресмыкающееся — все понял и замер. Змея скрылась в кустах, и мы продолжили путь. Мимо нас пронесся Окаджима, вереща что-то нечленораздельное, а за ним бежали Мимура и Чиба. Примечательно то, что ногу Тайги оплела змея. Мужчина прикрыл глаза рукой. Да, они определенно провалили это испытание. Крики впереди нас продолжились. Мы вышли к небольшой опушке, где развалилось несколько учеников, которые тяжело дышали. Я уже давно отметила, что если ты бежишь или торопишься, то непременно что-нибудь случится, а если ты идешь спокойно — ничего не происходит. Странная ситуация, возможно, дело в том, что при беге ты издаешь больше шума, чем при ходьбе, — не знаю. — …Не надо больше пчел, — услышала я голос Каяно. — Повезло, что основной удар принял на себя Окаджима, — пытался отдышаться Сугино. — Вы в порядке? — спросил Карасума. — Вас не покусали? — Карасума-сенсей? Это надо за Окаджиму беспокоиться, — заметил Нагиса. — Можно не торопиться, — он взглянул на часы. — Если идти спокойно — мы успеем. — Стойте! — закричала Ирина и упала перед нами на колени, жадно глотая воздух. — А, Бич-сенсей? — удивилась Каеде. — Никто… не говорил мне, что класс идет на перемене, — пыталась она отдышаться. — Отдышитесь, Бич-сенсей, — мягко улыбнулся Томохито. — На каблуках тяжело бежать! — огрызнулась блондинка. — Карасума-сенсей, где Коро-сенсей? — спросил Нагиса. — Мы не можем допустить, чтобы его видели другие ученики, так что я оставил его в старом корпусе, — Тадаоми прикрыл глаза, а после оглядел всех. — Главный корпус уже рядом, пошли. — Да-а… — уныло протянули ребята и Ирина. Спустя несколько минут мы достигли главного корпуса, многие развалились прямо на земле, восстанавливая дыхание. Окаджиму на удивление не покусали пчелы, однако несколько змей все же висело на нем. Вопрос — как он их снимет? Я подошла к нему и присела рядом, сказав не дергаться. Тайга послушал меня и замер. Змея была очень зла на него, судя по всему, так как шипела она только на парня. Это, конечно, рискованно, но лучше, чем если она его укусит. Я быстро схватила одну змею за голову, ее хвост тут же попытался оплести мою руку, поэтому я схватила ее еще и за хвост. Животное пыталось извиваться, громко шипело и пыталось укусить, поэтому я держала его далеко от лица. Сердце стучало как бешеное из-за адреналина, но я постаралась успокоиться, подошла к калитке, положила змею на тропинку, быстро отпустила ее и отошла. Проделала то же самое со второй, они обе уползли. Я хмыкнула и помогла встать однокласснику: — Тебя не укусили? — Т-ты их уб-брала… — Ну да, — я вопросительно взглянула на него. — А что? — Голыми руками… — Просто забудь и никому не говори, — я покачала головой. — Пошли уже. В спортзале было просто куча народу, постоянные смешки в спину и громкие возгласы о «неудачниках» откровенно напрягали. Взгляды учеников прожигали спину, к тому же стояла я в конце нашей колонки, так что это было очень весело. — Вы все, — начал председатель. — Стоите здесь, лучшие из лучших. Элита. Это вам говорит декан. Но… — он покосился на наш класс. — Если вы будете неосторожны, то можете оказаться в числе неких неудачников, — прозрачно намекнул декан на нас. Раздался оглушительный смех, усиленный еще и из-за эха в спортзале. — Ладно-ладно, не будем над ними смеяться… — Рэн, ты чего? — Яда, стоящая передо мной, вопросительно покосилась на меня. — А? — Ты выглядишь несколько… сконфуженной. — Просто очень громко, — я покачала головой. — Оглушающе. — Слушай, а в каком ты классе была? — она удивленно осмотрела остальные классы. — Я тебя раньше не замечала. — Я была в 3-B классе, — медленно осмотрела свой прошлый класс. — А после меня перевели в 3-E. — Из-за… — "За причинение вреда ученику с блестящим будущим", — спародировала я голос Доруко-сана. — Как Карма? — похлопала Тока глазами. — Но ты же выглядишь такой хрупкой… — Внешность бывает очень обманчивой, — я пожала плечами. — …А теперь слово предоставляется ученическому совету, — проговорила какая-то дама в микрофон. — Совет учеников, можете расставлять оборудование. На сцену вышли несколько учеников, выкатили доску и немного отодвинули стол с микрофоном. В зал вошел Карасума-сенсей, среди остальных учащихся пронесся шепот. Тадаоми что-то спросил у женщины в очках, на что та покраснела и активно закивала. — Карасума-сенсей! — в один голос позвали Рио и Курахаши, мужчина обернулся. — Мы приукрасили наши ножны, — засияла Хинано. — Миленько, не правда ли? — спросила Накамура. Карасума подлетел к девочкам и что-то глухо прорычал, на что те лишь нервно улыбнулись и кивнули. Забавные. Позади послышался чей-то голос: — Похоже, что они хорошо ладят… — протянула какая-то девушка. — Как мило, — вторая поспешила объясниться: — Я о том, что наши парни и учитель такие грубые и страшные… Тут в спортзал эффектно заявилась Ирина, которая несколько минут назад с ног валилась. Снова шепот, который даже шепотом назвать трудно, скорее это тихий галдеж. Бич-сенсей встала рядом с Карасумой, вызвав у многих возмущение. Я могла услышать только отрывки разговора учителей, но этого хватало, чтобы понимать, о чем идет речь. Ирина пришла, потому что так же наш учитель, а Карасума совершенно серьезно спросил: «Ты считаешь себя таковой?». На самом деле Тадаоми имел чувство юмора, просто достаточно редко его показывал. Ирина проигнорировала его выпад и сказала, что все остальные ученики олухи, в отличие от E-класса, что-то вспомнив, Бич-сенсей подошла к Нагисе. Бедный парень. Женщина снова начала выпытывать у него слабости осьминога, пока наставник не заломил ей руку и не поставил на место. В то время как учителя и Шиота развлекались, ученический совет выдал остальным листы с какой-то информацией, однако, как всегда, наш класс обделили. Снова этот противный смех, и не надоело им еще? Я скользнула взглядом по залу, оказывается, здесь довольно много камер, значит, Асано-сан следит за нами. От попытки спалить камеры взглядом меня отвлек резкий порыв ветра, который был неуместным в закрытом помещении. В руки опустилась листовка, написанная от руки. — Исогай-кун, — Коро стоял рядом с Карасумой и Ириной, прокручивая в пальцах ручку. — Больше у вас не должно быть проблем. Этих рукописных копий должно быть достаточно. — Верно, — кивнул Юма, а после громче сказал: — Мы получили свои распечатки, пожалуйста, продолжайте! — Э?! А… Откуда?! Не может быть! — воскликнул парень из совета. — Кто этот ухмыляющийся мужик, разрушивший весь план?! — он закашлялся и буркнул, что продолжит. Снова галдеж. Ирина попыталась проткнуть Коро ножом, Карасума разозлился и, заломив блондинке руки, схватив за шкирку, вывел ее из зала. Наш класс засмеялся над Бич-сенсей, а со стороны остальных послышалось негодование. Когда собрание закончилось, мы вернулись в корпус. Кроме этого веселья на собрании и приставаний к Нагисе, что я благополучно пропустила, ничего интересного не произошло…***
С утра я занималась легкой разминкой и растяжкой, стараясь беречь ногу. Синяк, к моему удивлению, уже пожелтел, а значит, скоро он пройдет. Тело не болело при движении, только периодически продолжало поднывать, нога практически прошла, что не могло не радовать. В понедельник я уже вернусь к тренировкам, и что-то мне подсказывает, что Карасума ужесточит их. Я взглянула на календарь, который висел на холодильнике, и перевернула сырник, скоро он будет готов. Сегодня воскресенье. Одноклассницы позвали меня погулять, что до сих пор очень удивляет меня. Гуляют обычно, вроде, с друзьями, не могу назвать себя их другом, но некоторые тянутся ко мне. С чего бы это? Что ж, ладно, скоро пойму. Больше ничего интересного не происходило. Хотя вроде скоро начнутся промежуточные экзамены, это же так "весело". Позавтракав, я убрала всю посуду в машинку и запустила ее. После этого направилась в комнату и стала выбирать одежду. Простые джинсы, длинная черная футболка и джинсовая куртка, на улице было достаточно тепло, но дул прохладный ветер, если верить прогнозу. Сложив необходимые вещи в маленький рюкзачок и надев кроссовки, я вышла из дома. Мне еще час с лишним ехать до Токио, где мы договорились встретиться. Честно говоря, до сих пор не понимаю, с чего бы им звать меня. Я им практически никто. Я не старалась вести себя дружелюбно, не пыталась найти общий язык. Я, скорее, считаю, что они — проходящее, и после того, как я вернусь, я забуду о них. Я не наигрываю эмоции, я безразлична, тогда как я могу их привлекать? Обычно люди сторонятся меня, но только не они, и это сбивает меня с толку… — Эй, Рэн, — мне махала Каяно. — Мы тут! Я двинулась к знакомым. Каеде одета в платье, юбка которого была ниже колена. Верх платья больше походил на топ с лентой у самого низа, а юбка начиналась не от талии, а значительно выше, на уровне солнечного сплетения. Сам наряд был светло-светло-желтого цвета, правда, топ был белым, а лента рыжей. На ногах у нее были босоножки на невысоком каблуке. Ей очень даже шло, но выглядела она отчего-то немного смущенной. — Привет, — улыбнулась она. — Привет, — кивнула я, а после поделилась мыслями: — Тебе идет. — Спасибо, — она еще шире улыбнулась. — Хэй, Рэн, — подошла к нам Рио, отсалютовав в знак приветствия. — Ого, а тебе не будет жарко? Накамура была одета в джинсовые шорты и свободную бежевую кофту с открытыми плечами, а на ногах я заметила красные кеды. При мне она впервые завязала волосы в высокий хвост, открывая вид на серо-голубые глаза, которые раньше было трудно рассмотреть из-за распущенных волос. — Почему мне должно быть жарко? — недоумевала я. — Ну, на улице жара, а ты в джинсах, да еще и куртка поверх футболки, — неловко улыбнулась Рио. Я мельком глянула на остальных. Хинано тоже была в белом платье, что подчеркивало ее фигуру, а на голове у нее была маленькая белая шляпка с голубой лентой, на ногах босоножки. Окано, что стояла рядом, не надела платье, вместо этого на ней были джинсовые бриджи и розовая кофта, полностью покрытая оборками. Канзаки, мило улыбающаяся, была в плиссированной голубой юбке и белом легком топе. Что ж, они определенно оделись легче меня, однако для меня на улице не так уж и жарко, да и солнце все портит… — Нет, все в порядке, — качнула головой. — Мы сейчас в парк? — Да, тут он недалеко, пойдем, — Каяно подозвала за собой рукой. На удивление в воскресенье народу было меньше, наверное, сидят по домам. Я уныло оглядывала серую округу. Пусть тут и было красиво, но все-таки безразличие в моей душе не давало полностью насладиться всем этим. Однако я не чувствовала от этого даже обиды или печали, мне было просто все равно. Девочки разговаривали меж собой о каких-то повседневных вещах, или о чем там должны разговаривать нормальные подростки? О мальчиках? О сериалах или манге? Понятия не имею. Я предпочитаю просто слушать, а когда они смеялись, я чувствовала себя немного лишней. Я просто отвожу взгляд и молчу, осматривая людей. И стараюсь не обращать внимания на то, как они на меня смотрят, словно ждут, пока я тоже засмеюсь. Я, конечно, могу улыбнуться, но вот засмеяться… нет, пожалуй, такого я даже с бабушкой не делала, просто улыбалась. Фальшиво, неискренне, но улыбалась. Интересно, как люди чувствуют, что они ощущают при счастье? Тепло? Я могла почувствовать тепло рядом с бабушкой или с ним… — Эй, давайте купим мороженое? — спросила Курахаши, указывая на ларек с мороженым. — Я — за, — улыбнулась Окано. — Отличная идея, — кивнула Рио. — Рэн? Вздрогнув, я перевела на них взгляд. Зачем вы спрашиваете меня? Почему вы все еще не бросили меня где-нибудь? Я же ничего не чувствую, не смеюсь, не общаюсь. Ни-че-го. Мне же все равно… — Я не против, — кивнула. Мы взяли по мороженому и подошли к скамейке, на которой поместилось только трое, остальные остались стоять, совсем не обиженные данной ситуацией. Я облокотилась о дерево. Захотелось заказать один шарик шоколадного и один клубничного, они неплохо сочетаются. — Ой, скоро же экзамены, — неожиданно произнесла Канзаки, а после слегка скисла: — Не люблю это время… — Да… — Хината кивнула и нахмурилась. — Снова этот мандраж. — А мне еще математику надо подтянуть, — печально произнесла Курахаши. — Но я уверена, что Коро-сенсей мне поможет! — тут же улыбнулась она. — Кстати, я на все сто уверена в биологии! — А мне легче английский, — задумалась Рио. — Вот уж не соглашусь, — покачала головой Каяно. — Для меня английский — это слишком трудно, даже математика дается мне лучше, — она перевела взгляд на меня. — А тебе, Рэн? Какой предмет тебе легче дается? — М? — я чуть наклонила голову и задумалась. — Легче? Наверное, биология, а если точнее — анатомия и зоология. — А откуда ты? — спросила уже Окано. — У тебя европейские черты, это было заметно сразу, однако акцента у тебя практически нет, ты свободно говоришь… — Я родом из России, а акцента нет, так как еще с детства говорила и на японском и на русском. — Ого, а еще какие языки знаешь? — вскинула Рио брови. — У нас в школе также обучали английскому и немецкому, — я отвела взгляд. — Хотя последний язык достаточно сложен для меня. — Так много языков, — удивилась Канзаки. — А ты не могла бы побольше рассказать о своем прошлом? — Что именно? — взглянула на нее. — С самого начала? — Ну, не с самого, — замялась она. — Какие у тебя были отношения с одноклассниками, Рэн-тян? — спросила Рио. Я выпрямилась и повела плечом. Не самые приятные воспоминания. — Плохие, — коротко ответила я. — В основном дело в моей безэмоциональности, — продолжила поедать мороженое, что уже подтаяло. — Мне часто давали клички или… обижали, — хмыкнула. — Неужели ты была совсем одна? — неуверенно произнесла Каяно. — Не совсем, — я внимательно посмотрела на нее. — Был один мальчик, который отчего-то тянулся ко мне и защищал. Странный, — уже тише добавила я. — И где он сейчас? — поинтересовалась Курахаши. — В могиле, — без эмоций произнесла я, смотря на нее. Все находящиеся здесь почему-то вздрогнули и опустили взгляды на свои сладости. Я безэмоционально продолжила: — Это был несчастный случай, мы тогда гуляли, а потом его сбила машина, если бы я шла впереди, то она задела бы меня, но этого не случилось, — лучше бы меня задело. — Рейна, быстрее! — Я-яр, погоди, пожалуйста... Маленький мальчишка с растрепанными волосами русо-рыжего цвета бежал по тротуару, продолжая тянуть меня за собой. Я же еле-еле поспевала за ним. Ноги очень устали после долгой игры в догонялки в парке, а еще ужасно хотелось пить. Все-таки на улице было очень жарко. Светло-карие глаза мальчика сияли от веселья, а широкая улыбка друга отзывалась внутри странным теплом, отчего мои губы дрогнули в еле заметной улыбке. Ярослав Смирнов. Ярик. Кажется, он переехал в Петербург и перевелся к нам во втором классе. Мальчишка удивительно быстро подружился с одноклассниками и завоевал доверие не только ровесников, но и взрослых. Издевательства на тот момент как раз участились, но меня удивило, что, увидев, как меня "обижают", Смирнов тут же остановил их. А на следующий день мальчишка подошел к моей парте и выпалил: «Я стану твоим другом!». Я тогда была несколько ошеломлена, особенно его широкой улыбкой и искрящимися глазами. И действительно, в скором времени он стал мне другом, даже издевательства почему-то стали редким явлением. Жар от асфальта буквально опалял кожу, как и солнечные лучи. Если я получу ожоги, бабушка снова будет ругаться... Пешеходный переход. Смирнов неожиданно слегка покраснел и поспешил отпустить мою руку, я же только наклонила голову. Чего это он? Зеленый свет. Ярик снова побежал вперед, подзывая меня за собой. — Быстрее, Рэн! — К чему такая спешка? — Ты же хотела пить, — он обернулся ко мне и улыбнулся. — Я не хочу, чтобы ты страдала от жажды... Такая светлая улыбка. Мало кто может подарить мне такую улыбку. Бабушка и он. Больше никого... Резкий визг шин. Неприятный запах, ударивший в нос. Образ такого родного человека пропал. Лишь белая дверь газели передо мной. Подняв взгляд, я вижу водителя, что сидел в ужасе и смотрел куда-то вперед. Что произошло?.. Поворачиваю голову в сторону и вижу его. Он лежит на асфальте совершенно неподвижно и слегка неестественно. Шаг. Еще один. — Я...Яр? — вырывается шелест из горла. Подхожу ближе. — Яр, вставай... — кажется, будто в горле застрял ком. — Пожалуйста, вставай... Я присаживаюсь рядом с ним. Почему он не встает? Бабушка всегда клала мою голову себе на колени, чтобы мне стало спокойнее или легче. Я проделала то же самое. На лице больше нет улыбки, глаза закрыты. Чувствую на руках что-то теплое и мокрое, поэтому поднимаю руку к глазам. Кровь. Откуда она? В глаза бросается алое пятно, что расползлось по моему белому платью. Внимательно всматриваюсь в друга и понимаю одну простую вещь. Не дышит. Эта мысль доходит слишком поздно. — Яр... Глаза застилает алая пелена. Как то пятно на подоле. Гул сердца кажется оглушающим. Воздуха катастрофически не хватает. Все задрожало, словно натянутая струна от напряжения. И вот, она лопнула, а из меня вырывается нечеловеческий крик... Кажется, очевидцы говорили, что я тогда разбила несколько стекл своим криком. Хотя мне кажется, что это бред, так просто не бывает. Одна бабушка даже утверждала, что я помяла нос машины криком. Естественно, ей никто не поверил, лишь покрутили пальцем у виска, мол, совсем свихнулась на старости лет. Вмятина-то осталась от удара. Признаюсь, отчасти в его смерти, наверное, виновата и я. Это же я сказала, что хочу пить, поэтому мы и побежали скорее к нему домой: он был ближе. — Кошмар, — шепнула Канзаки. — Что было, то прошло, — пожала я плечами, не меняясь в лице, и откусила кусочек от вафельного рожка. — Можно вопрос? Я внимательно посмотрела на них: — Вы позвали меня из-за жалости? — и тут же пояснила: — Я очень отталкиваю людей своим поведением и характером. Меня сторонятся. Вы же пытаетесь… — я задумалась. — Заставить меня почувствовать? Или что-то вроде этого. Если это так, то, наверное, не стоит тратить свое время на такую, как я, ведь… — Нет! — прервала меня Каеде. — Это не так! — она встала. — Да, может быть мне и жаль тебя, ведь Карасума сказал, что ты даже радости не можешь ощутить, — так вот, кто им рассказал. — Н-но… — Рэн, — Накамура неловко улыбнулась. — В первую очередь ты нам интересна, ты наша одноклассница, мы хотим, чтобы ты стала нашим другом. — То, что ты не чувствуешь, не значит, что ты должна быть в одиночестве, — продолжила Курахаши. — Мы, может быть, и не сможем понять тебя, и, судя по твоим рассказам, ты никогда никому не открывалась, но не стоит бояться этого делать. — Да, — Окано нахмурилась. — Ты можешь открыться нам, не думаю, что мы станем тебя гнобить или что-то в этом духе. — Все-таки мы и сами знаем, какого это, быть в одиночестве, — грустно улыбнулась Канзаки. — Подвергаться издевкам и давлению… Так что то, что мы ощущаем по отношению к тебе — не жалость… Я опустила взгляд. Открыться? А чему тут открываться, если внутри пустота? Но они тоже, как я, подверглись давлению, просто у них есть чувства, и, наверное, им стоит даже посочувствовать. Они могут почувствовать обиду, боль, печаль, от всего окружения. Я же просто не ощущаю этого, чувствую только физическую боль и больше ничего. — Ваше мороженое сейчас растает, — заметила я, доедая свое. — Ой, точно, — встрепенулась Окано. Мы плавно сошли с темы и больше ее не поднимали. Однако теперь я не чувствовала такого… напряжения? Скорее, я просто стала им больше доверять. Мы двинулись дальше по парку. — Чем вы любите заниматься? — я вытащила бутылку воды и сделала глоток. — О, мне нравится ловить жуков, а после продавать их, — воспылала Хинано. — Правда, сейчас не сезон… — Ты хорошо разбираешься в них? — спросила Каяно. — О да, даже знаю, как делать ловушки! — А я раньше занималась акробатикой и состояла в клубе по черлидингу, — задумалась Окано. — Почему «раньше»? — не поняла я. — Класс Е не может состоять в клубах, — грустно улыбнулась Канзаки. — Мы должны посвящать все свое время учебе, так как попали сюда из-за плохих результатов. Дискриминация для неудачников из класса Е, чего-то подобного стоило ожидать. Очень глупая система, как по мне, и жестокая, но кто станет меня слушать, поэтому стоит молчать. — Девочки, как насчет того, чтобы сходить в караоке?! — воскликнула Рио, ухмыляясь. — И правда, это хорошая идея! — кивнула Канзаки. Все сошлись на мнении, что это хорошая идея. Караоке оказалось не так уж и далеко. Внутри, на ресепшене, нам выдали ключ от какой-то комнаты и мило пожелали приятного времяпрепровождения. Сама из себя комната представляла некую небольшую гостиную с двумя диванчиками. Посередине стоял стол, на нем же находился какой-то планшет. Также висел большой телевизор, под которым на подставке стояли микрофоны, колонки и еще несколько неизвестных мне приборов. Комната была выполнена в светлых тонах и минималистическом стиле. — У-ух, наконец-то, — опустилась на диван Курахаши. — Я немного подустала. — Да, согласна, — кивнула Канзаки, и все мы расселись по местам. — Кто будет первый? — Давно я в караоке не была, — в предвкушении потерла ладони Рио. — Я — первая. Через несколько минут нам принесли чай, который мы все вместе заказали. Свет немного приглушили, а Рио начала петь во весь голос, улыбаясь. На экране телевизора было видно, насколько она попадала в ноты, а также там выставлялась оценка навыков, например, вибрато. Девочки продолжили петь по кругу, я же молча наблюдала и иногда хвалила их. У них действительно неплохо получается. — Рэн, давай ты что-нибудь споешь? — спросила Окано. — Я? — Да, — улыбнулась Канзаки. — Попробуй. — Я никогда раньше не была в караоке, — отвела взгляд. — Оу, — Окано удивилась, а после снова улыбнулась. — Можно, я тогда выберу тебе песню? Я кивнула, а одноклассница подсела ко мне и начала что-то набирать на планшете. Она, судя по тому, что я понимала, искала опенинги аниме. Указывая мне на различные названия, девушка постоянно спрашивала, знаю я их или нет, я же отрицательно качала головой. Спустя несколько минут, мы все-таки остановились на одной песне: daze. Мелодия заиграла, и мне всунули в руки микрофон, я несколько растерялась, но прикрыла глаза и взяла себя в руки. Текст я знаю наизусть, так что мне важно только первые мгновения посмотреть на экран, чтобы поймать ноты, а дальше можно будет закрыть глаза. Все в порядке… — Для нас этот город стал мрачной клеткой, что душит мечты о светлом завтра-а, — начала я и, понимая, что нашла высоту, прикрыла глаза. — Давно разорвать пора кандалы и вперед сделать шаг. В погоне за счастьем мир, ускоряясь, беспечно летит в никуда-а-а… Финал сказки близок, но, не найдя слов, рыдаем опя-я-ать…***
Накимура продолжила петь с закрытыми глазами, вцепившись двумя руками в микрофон. Девушки же безмолвно смотрели на их одноклассницу, казалось, они даже не дышали. Дело было не только в том, что она просто прекрасно пела и попадала в ноты, в этом не было ничего удивительного: ее голос был приятен на слух и достаточно красив даже во время разговора, если отбросить всю холодность. Удивляло и не то, что она пела с закрытыми глазами и знала текст наизусть, отнюдь. Эмоции. Голос Рэн настолько переполнен разными эмоциями, что казалось, будто невозможно вложить в слова столько переживаний и чувств. Накимура периодически хмурилась и улыбалась в зависимости от текста. Сама Рейна же не чувствовала, что делает нечто необычное, она была полностью поглощена процессом. Ей мерещилось, что сердце начало биться в ритме музыки, хотя она понимала, что это невозможно… От солнечного сплетения по телу начала разливаться усталость, но Накимура упорно старалась продолжать. Слабость была не сильной и ощущалась несколько поверхностно. Девушка знала, что от одной песни с ног она не свалится, а вот песен пять или шесть точно заставят ее упасть. — Let's play! Пускай услышит мир твой крик. Let's save! Ведь ты задаваться не привык, — брюнетка чуть двигалась в такт музыке, а голос ее иногда вибрировал. — Руку я не отпущу твою, ее тепло придаст мне сил идти… Let's daze! Не смей гасить огонь души. Let's change! В слезах надежду не топи-и. Что тебе до тех, кто сошел с пути? — чуть пожала плечами. — Иди вперед и стань творцом своей судьбы-ы-ы… Одноклассницы все еще в шоке и неверии смотрели на нее. Но вот песня закончилась, Рэн выдохнула и открыла глаза, что были полны того льда, а на лице снова не было ни единой эмоции. Девушка осмотрела одноклассниц и передернула плечами от столь… пристальных взглядов. — Рэн-тян, это было… — начала Курахаши. — Потрясно! — воскликнула Рио и оперлась руками о стол, перегнувшись через него к Рэн. — Ты не говорила, что так классно поешь! — Э-эм, — Рэн отвела взгляд и растерянно помассировала шею. — Не так уж и хорошо… к тому же я не так часто пою… — Очень зря, — улыбнулась Канзаки. — У тебя прекрасный голос. — Спой еще что-нибудь, Рэн-тян! — умоляюще сложила руки Накамура, развалившись на столе. — Да, это было здорово! — поддержала Каяно. Накимура растерянно осмотрела одноклассниц, пока те решали, какую лучше песню спеть… Девушка открыла дверь и точным броском отправила ключи на тумбу, Рэн даже на неприятный звон не обратила внимания. Ноги еле-еле поднимались, казалось, что из нее выпили все силы и соки. Кое-как добравшись до дивана, она упала на него и вздохнула. Через еще пару песен девочки решили устроить батл. Конечно, Рэн отказывалась, ссылаясь на усталость, но одноклассницы решили, что это просто из-за ее стеснения. Какое стеснение, если она не чувствует? Еще раз глубоко вздохнув, брюнетка повернула голову и осмотрела кухню. Сегодня что-то изменилось. Не только отношение одноклассников к ней в лучшую сторону и ее более доверительного отношения. Что-то еще. Правда, что именно, понять было трудно, хотя, возможно, она просто внушает себе это на фоне усталости. Да, наверное, так и есть. Накимура встала и направилась в комнату, надо было срочно доделать уроки и хотя бы еще немного поискать информацию о перемещении, а то та книга оказалась бесполезной…