— Значит вот так вот просто мы расстаёмся? — с нескрываемой обидой спросила маленькая сиреневая единорожка. За окнами стоял чудесный летний денёк. В такую погоду самое то было бы бежать под ясным голубым небом, радоваться мягкой траве под копытами и лёгкому ветерку, развевающему ещё короткую гриву. Бежать в парк, к озеру или же просто вперёд, наслаждаясь детством и ещё пульсирующей нерастраченной энергией. Можно было бы улечься где-нибудь на пригорке и подставить свою спинку последним лучикам солнца, а затем перевернуться на неё и глядеть, как слегка пожелтевшие листья срывает ветер и уносит ввысь, к мягким белоснежным облакам, в которых так весело вдвоём искать какие-нибудь знакомые образы. Можно было бы устроить пикник, материлизовав корзинку с бутербродами и клетчатый пледик — для двух юных сильных магов это довольно простая задача. А затем после перекуса можно было бы вновь заняться изучением структуры магии и устроить поединок между двумя подающими большие надежды единорогами. Раньше они часто проводили так своё время вместе. Они читали, играли и учились вместе, с каждым днём открывая для себя этот мир с новой для них стороны, но теперь это не представляется возможным...
Старлайт Глиммер — диктатор, взявший под своё железное копыто одну небольшую деревеньку и внедривший там идеологию жизни без кьютимарок, вдалбливаемую в головы бедных жертв даже против их воли, сейчас была ещё очень маленькой кобылкой, не понимающей до конца, что именно сейчас рушится её привычная жизнь и именно этот момент приведёт её к тому, что жители той несчастной деревеньки начнут её именем припугивать непослушных жеребят. Она просто стояла в дверном проёме и с застывшим немым ужасом в глазах наблюдала, как по небольшой комнате радостно скачет между полками оранжевый жеребчик, стаскивает с них золотистой магией книги и запихивает в увесистые чемоданы.
— Пойми, Кэнтерлот — это город возможностей, — заговорил он, защёлкивая один из чемоданов. — Это мой шанс, который я не хочу упускать. Я бы ни за что не хотел расставаться с тобой, ты же знаешь, но так сложились обстоятельства... Может быть поедешь со мной? Столица тебе понравится, я в этом уверен, — осторожно предложил Санбёрст.
— Меня туда не приглашали, — отчеканила Старлайт. — Пустобокой кобылке там нет места. И видимо нет места и в твоём мире, — она отвела взгляд тёмно-фиолетовых глаз, и на какое-то время в комнате повисло молчание, нарушаемое разве что переливами магии, которая продолжала складывать какие-то вещи.
— Я не хотел бы заново начинать этот разговор... — вздохнул Санбёрст, захлопывая и второй чемодан. — Мне нравилось проводить с тобой время, и ты останешься моей лучшей подругой несмотря ни на что! Просто это отличная возможность, и учиться под покровительством принцессы Селестии — моя мечта! Ты же как никто другой должна меня понять. Мне тоже было крайне сложно принять это решение, но оно уже принято, и отказываться я не собираюсь. Мой поезд отходит завтра утром, придёшь меня проводить? — с милой, словно извиняющейся улыбкой спросил он.
Старлайт Глиммер с неохотой вновь подняла на друга глаза. Что греха таить, он выглядел мило, чертовски мило. В Сайрс-Холлоу Санбёрст считался одним из самых красивых, умных и способных жеребят, к тому же и из обеспеченной семьи. Его мать является главой комитета по развитию их города и потому считается одной из самых многоуважаемых кобыл в Сайрс-Холлоу. Сейчас про таких жеребят говорят "сын маминой подруги", поэтому в городке никто не удивился тому факту, что письмо о зачислении в школу для одарённых единорогов в Кэнтерлоте пришло именно ему. Была большая вероятность, что Санбёрст просто затеряется в толпе таких же благословлённых Селестией жеребят, но у жеребчика были неплохие шансы найти друзей по интересам, свою любовь и завести крайне важные знакомства, что, разумеется, ещё больше привяжет его к столице и отвяжет от родины и лучшей подруги.
Кобылка с опаской взглянула в его тёмно-бирюзовые глаза. В них светилась печаль и тревога, это да, но у жеребёнка не получалось скрыть в них искорки счастья и нетерпения, и они перекрывали собой всю стоящую тоску. Старлайт пошатнулась, как от удара. Осознание того, что её дорогой друг в своей голове отсчивает часы до отъезда и расставания с ней, ударило гораздо сильнее, чем могла бы готовая обвалиться та роковая башня из книг. Будьте прокляты те книги, что сейчас нашли свой новый приют в его чемоданах! Если бы они не решили вдруг упасть и похоронить Старлайт заживо под древними фолиантами, Санбёрст не кинулся бы её спасать и не обзавёлся кьютимаркой. У них в запасе могло бы быть ещё хоть немного времени, а проявись кьютимарка в разгар учебного года, Санбёрсту не было бы смысла куда-то уезжать прямо сейчас, и это оттянулось бы до следующей осени.
Жеребёнок лгал, когда сказал, что он непросто принимал это решение. Старлайт помнила, как её друг завопил от радости, увидев на своём боку красовавшийся круг солнца с золотистыми магическими лучами, и, забыв о своей подруге, бросился на улицу рассказать каждому о своём достижении, а когда получил письмо из Кэнтерлота, подпрыгнул до самого потолка, чуть не задев включённую люстру. Теперь была очередь Старлайт убежать на улицу без ответа куда подальше от суровой реальности, и она тут же воспользовалась своей возможностью, даже не подумав о чувствах грустно смотрящего ей вслед Санбёрста...
На следующее утро на станцию без опозданий прибыл поезд, именуемый "поездом Дружбы", и стоял, пуская клубы пара в голубое небо, в ожидании маленького пассажира, провожать которого пришли все жители Сайрс-Холлоу. Или не все жители. Санбёрст до последнего высматривал среди разноцветных приветливых лиц одно нежно-сиреневое, пока к его семье не подошёл фиолетовый жеребец Файрлайт и не сообщил, что Старлайт не здоровится, и ей очень жаль, что она не смогла прийти на проводы. Только после этого Санбёрст подхватил магией чемоданы, зашёл в вагон, сел на пустое место у окна и принялся смотреть, как понемногу отдаляется его родина с лучшей кобылкой в его жизни, которая всё это время сидела в кустах и наблюдала за происходящим, не решаясь выйти и подойти к другу. Она была обижена, была раздавлена, но не могла не проводить его, пусть даже просто глазами из своего тёмно-зелёного укрытия. Когда поезд скрылся вдали, а провожатые разошлись по своим делам, Старлайт вылезла из кустов и поскакала домой в кровать, с которой после не вставала очень долго. Отец крайне беспокоился, потому что все врачи, которых он приводил к своему сокровищу, лишь разводили копытами и прописывали вместо нормальных препаратов какие-то пустышки, которыми кобылке всё-таки приходилось давиться под контролем Файрлайта. Лекарства не приносили должного облегчения и лишь помогали кобылке легче переносить реальность, отправляя её постоянно в сон. Показываться на улице для Старлайт стало бесполезным занятием и встать с кровати пришлось только с приходом осени, чтобы вновь отправиться проводить ещё один бесполезный год в местной школе. Отец радовался, что его малышка наконец начала возвращаться в реальность, он надеялся, что она вновь увлечётся изучением магии, погрузится с головой в учёбу и поиски своего места в жизни и забудет обо всём, что произошло этим летом, но для кобылки это оказалось той ещё мукой. Кроме Санбёрста друзей у Старлайт не было, и все жеребята предпочитали избегать мрачную кобылку, которая в первый же день учёбы чуть не устроила драку, налетев на кремового жеребёнка, что решил занять пустое место её друга. К удивлению учителей и родителей интерес к учёбе у Старлайт так и не появился, а из-за её маниакальной привязанности ко всему, что хоть немного напоминало кобылке о Санбёрсте, её решили перевести на домашнее обучение, во избежание всех возможных конфликтов с другими учениками. Поначалу воспитанием малышки начал заниматься отец. Он занимал пост главы общества сохранения наследия их города, потому много знал об истории города и всей Эквестрии в целом, на теории знал многое из структуры магии и заклинаний и именно это поначалу пытался вложить в голову дочери. После месяца занятий, когда дела семьи понемногу начали приходить в упадок из-за полного погружения Файрлайта в обучение дочери и отказ от работы, Старлайт заявила, что отныне займётся самообучением, а родителям предоставит свою собственную методику и будет делиться результатами. Так они и поступили. Родители начали пропадать на работе, а Старлайт заперлась в своей комнате, обложилась книгами, к которым боялась прикасаться весь этот месяц, и задумалась, что начать изучать в первую очередь. Поскольку теперь у неё был вагон свободного времени и почти полностью отсутствовали опека и родительский контроль, она могла посвящать всю себя одной конкретной теме в области магии. Ответ не заставил себя долго ждать.
"Кьютимарки"
Именно то, что, как считала кобылка, разрушило всю её жизнь и лишило лучшего друга. Она всё ещё была пустобокой и не придумала лучшего способа получить кьютимарку, чем досконально всё про неё изучить. Местная библиотека разочаровала её почти полным отсутствием книг на эту тему, и тогда Старлайт приняла решение выкупить необходимые ей книги из Кэнтерлота. Посвящать в свою затею Санбёрста и просить его отыскать нужные томы самостоятельно или через новых знакомых кобылка не сочла нужным по той простой причине, что жеребец со времени своего отъезда не соизволил прислать ей хоть одно письмо, что уж было просить его о книгах. К счастью для пони дела в её семье начали налаживаться, и родители могли позволить выписать все книги, которые нужны для обучения дочери. Когда они пришли, Старлайт вновь скрылась в своей комнате и склонилась над книгами о магии, физиологии и биологии пони и даже истории, но и всё, что было в них написано не удовлетворило любопытство кобылки. Даже в книгах специально выписанных из Кэнтерлота вопрос о кьютимарках раскрывался неточно, потому что по какой-то причине пони эта тема не настолько волновала. Все привыкли к этим милым рисункам на своих боках и не представляли своей жизни без них, потому их не волновало, откуда они пошли; как именно возникают и почему; на что конкретно указывают и означают и в чём мистическая связь имени пони, которое даётся ему от рождения, и самой кьютимарки, которая проявляется намного позднее? Почему никого кроме Старлайт не возмущало, что именно этот рисунок определяет всю дальнейшую жизнь своего хозяина? Неужели им не интересно, почему их лишают выбора? Что если эти ничем не примечательные картинки опасны, и от них следует избавляться?
Не найдя ответов в книгах, Старлайт поднесла нежно-бирюзовой магией перо и начала собственное исследование. Она не спала днями и ночами, изучая книги, которые у неё были, подчёркивая из них хоть что-то полезное, выписывая это и дополняя собственными наблюдениями, затем она выбегала на улицы, расспрашивала каждого встречного о его кьютимарке, истории и отношении к ней, наблюдала за пони, которые преданно слушались и следовали рисунку на своём боку и составляла из всего этого материала свою собственную работу о сути кьютимарок. Когда её собственное сочинение, обличающее рисунки на боках пони и повествующее историю о них, было готово, Старлайт твёрдо решила показать своё творение всей Эквестрии и отослала оригинал в ЭОА, дабы они ввели её наработки в школьную программу. Несмотря на свою ненависть к последнему учебному году и самому зданию школы, которое было для кобылки едким напоминанием о первой любви, она верила, что именно школа закладывает в голову пони весь необходимый для жизни материал и базисные ценности, но ЭОА ответила отказом, а вслед за ней и все Кэнтерлотские издательства. Родители же выслушали свою малышку лишь с доброй снисходительной улыбкой, просто радуясь новому увлечению дочери. Тогда Старлайт решила попытаться поделиться своей истиной хотя бы в родном городке и начала со школы. Ей и самой было крайне неприятно находиться в этом месте, а брезгливые морды бывших одноклассников только способствовали росту этой неприязни. Учителя, как ей показалось, тоже поморщились и изначально хотели уйти под каким-нибудь предлогом, но выслушав суть дела и пролистав её творение, осторожно подбирая слова, сообщили, что школа слишком дорожит своей аккредитацией ЭОА, чтобы из-за какой-то взбалмошной кобылки переделывать методику обучения и нагружать своих учеников бесполезной темой кьютимарок. Тогда единорожка решила пойти в место, где, как она считала, от лишнего источника знаний, да ещё и по такой редкой теме, точно уж не откажутся. Старлайт забрала свою работу и поспешила в библиотеку, где уже предложила свой эксклюзивный оригинал.
— Прости, милая, — начала вещать серенькая единорожка за стойкой, грустно оглядывая принесённую Старлайт копытопись. — Но наша библиотека принимает только те книги, что одобрены Кэнтерлотом, и те, которые пользуются хоть какой-нибудь популярностью. Самиздатом мы не занимаемся, — извиняюще улыбнулась она.
Старлайт беззвучно хлопнула ртом. Она была готова к тому, что к её работе с насмешкой отнесутся в столице, но не к тому, что в забытом самой Селестией городке никому не нужная библиотека откажется от новой бесплатной книги, да ещё и сравнит её с запрещённой в стране литературой. Это было последней каплей.
— Не Вы ли пару недель назад распинались передо мной, как сильно Вы любите книги? — плохо скрывая своё раздражение, начала говорить Старлайт. — Не Вы ли рассказывали, что будучи жеребёнком перетаскивали из этой же библиотеки все потрёпанные книги к себе домой и там возвращали им надлежащий вид? Не Вы ли, как-то засев за этим занятием до самого рассвета, поклялись беречь книги как кладези знаний и передавать их пони из поколения в поколение, дабы повышать общий уровень образования и взращивать любовь к чтению? И словно в подтверждение Вашей клятвы вокруг всё заискрилось голубым свечением, и на Вашем боку появилась раскрытая книга с баночкой клея? И сейчас после всего этого Вы, та, что обещала беречь любую книгу и таящееся в ней знание, отказываетесь принять в свой храм новый экспонат? Какое тогда Вы имели право рассказывать мне, что всю жизнь Вы были верны своей кьютимарке? Если Вы так не верны своим собственным словам, то и рисунок на боку Вам ни к чему! — с этими словами рог кобылки засветился, а по библиотеке раздался оглушительный хлопок, вызвавший выброс бирюзово-голубого света, залившего всё здание и даже окрестности. Несдержанный порыв Старлайт, как оказалось, сыграл с библиотекаршей злую шутку. Когда свет рассеялся, она очутилась на полу, с округлёнными от любопытства глазами. Она озиралась по сторонам, словно не проработала в этом месте всю жизнь, а оказалась в нём только что. Когда кобылка встала и подошла к одной из полок с книгами, Старлайт смогла увидеть её идеально чистый серый бок. Никакой раскрытой книги и баночки клея на нём больше не было. Единорожка пришла в ужас. Она схватила со стойки свою книгу и выбежала из библиотеки, столкнувшись с толпой зевак, что прибежала на странный свет. Ничего не отвечая на их вопросы, кобылка выбралась из толпы и что есть сил помчалась к дому, за всем случившимся даже не заметив, что её сиреневый бочок теперь украшал фиолетовый ромб с волнистыми бирюзово-мятными линиями...
Она снова заперлась от мира в собственной комнате, вцепляясь в свою копытопись, как за последнее спасительное средство. Старлайт всегда казалось, что в Сайрс-Холлоу живут далеко не самые умные пони, но сложить несколько обстоятельств в одно они смогли, и домик кобылки начали обходить стороной. Поговаривали, что она просто обезумела из-за потери единственного друга и теперь представляет реальную опасность для общества. Клеймо, поставленное с того дня на Старлайт, частично перешло и на её родителей. Матери пришлось несколько раз менять место работы, а к отцу перестали испытывать должное уважение, и доверие горожан перешло в пользу комитета по развитию Сайрс-Холлоу. Это стало поводом для открытого конфликта с матерью Санбёрста — Стелер Флэер, причина же была гораздо глубже... Файрлайт обвинял её сына в затяжной депрессии Старлайт и инциденте с кьютимаркой Сильвер Бук, из-за чего весь город ополчился против их семьи и отвернулся от его общества сохранения наследия города. Семья Санбёрста же выступила с ответными обвинениями в сторону Старлайт, которая всё время вилась около их сына и мешала его гению. Наблюдая за тем, как постепенно рушится её прежняя жизнь, Старлайт начинала сомневаться, что её место в Сайрс-Холлоу. Санбёрст когда-то давно решил кардинально изменить свою жизнь, попробовать что-то новое и расправить свои метафорические крылья. Старлайт же размышляла в свою очередь, что она будет навечно привязана к своей родине, и будет глупо пытаться сбежать, хотя с отъездом лучшего друга её пребывание здесь стало бессмысленным, и только осознание этого чуть ослабило сдерживающие кобылку путы. С каждым годом единорожка всё больше загоралась идеей отыскать место, где в ней будут видеть не придаток Санбёрста, потерявший свою ценность без одарённого мага, а молодую амбициозную кобылку, которую послушают и примут такой, какая она есть.
В один из вечеров, после ужина с традиционной жалобой на родителей Санбёрста, вылетающей из уст Файрлайта и подтверждаемой ударом о стол копытом, Старлайт вернулась в комнату, собрала самое необходимое, написала на скорое копыто прощальную записку, дождалась, когда в доме всё стихнет, и телепортировалась на пруд, где они когда-то играли с Санбёрстом. Это место — первое, что пришло в её голову. Оно находилось почти на окраине города, поэтому от него Старлайт могла покинуть Сайрс-Холлоу без каких-либо проблем и без опасения быть замеченной. Тёмно-зелёная трава приятно шелестела под копытами. В зеркальной поверхности озера отражались мириады звёзд, сияющие в ночной мгле. Идти вперёд было свободно и легко, хоть что-то в сердце кобылки ныло и тянуло назад к прежней противной жизни под опекой родителей и ненавистными взглядами окружающих. Старлайт шла, с каждым шагом всё больше отказываясь от своего прошлого, готовая вот-вот войти в своё светлое будущее. Далёкий свет звёзд, словно подчиняясь имени кобылки, помогал не заплутать в кромешной тьме и не сбиться с тропинки. Единорожка подняла глаза к небу и вновь восхитилась далёким серебряным свечением, радуясь своему имени в честь такого красивого явления, как внезапно её копыта обо что-то запнулись, и Старлайт упала в дорожную пыль, сбросив с себя свои седельные сумки. Она поднялась и обернулась, готовая вылить весь свой праведный гнев на чёртов булыжник или торчащий посреди дороги корень, но к своему удивлению обнаружила под ногами длинную палку. Крайне странная, но красивая, извитая палка, чем-то похожая на перевившихся змей, тянущих свои головы ввысь. Пожалуй, такая вещь может пригодиться в хозяйстве или может выясниться, что это очень древний мощный посох, который можно обменять в какой-нибудь антикварной лавке на пару битсов. Старлайт отряхнулась, водрузила седельные сумки на место, подперев между ними свою находку и продолжила прерванный путь...
***
— У вас же поставки кофе из самой Седельной Арабии, верно? — изучала меню какой-то попавшейся ей кафешки Старлайт. Всю ночь она плутала по лесу и боялась показаться на глаза пони, но к утру, по её подсчётам, она ушла достаточно далеко от Сайрс-Холлоу, а живот начал напоминать о себе, так что Старлайт пришлось выйти в какую-то деревеньку и отыскать там кофейню. — Тогда пару стаканов капучино и несколько фирменных маффинов. Ровно столько, сколько хватит на эту сумму, — единорожка материализовала небольшую кучку битсов и, получив свой заказ, поспешила удалиться к последнему столику у окна. Приятный запах кофе и только что испечённых маффинов затмил собой всё вокруг, и Старлайт поскорее принялась наполнять пустой живот. Когда же он перестал урчать, единорожка левитировала к себе своё учение о кьютимарках и начала лениво перелистывать, потягивая при этом кофе. Она настолько расслабилась, что забыла об окружающей её обстановке и не заметила, как к ней осторожно подошёл белый жеребец.
— Доброе утро, здесь свободно?
Старлайт оторвала взгляд от своей работы и увидела напротив себя синие глаза, в которых запросто могла утонуть любая кобылка. Перед ней стоял полностью белый жеребец с чуть голубой растрепавшейся гривой и малиновым шарфом. По неизвестной причине от него пахло морозной свежестью и ледяным ветром, что единорожке пришлось по душе. Она просто кивнула и поспешила отвести взгляд, потому что как-то непростительно долго рассматривала незнакомца. Он уселся на свободный стул напротив и принялся рассматривать кобылку.
— Я Дабл Даймонд, — представился пони.
— Старлайт Глиммер, — отозвалась единорожка, откладывая свою копытопись в сторону.
— Никогда тебя здесь раньше не видел. Откуда к нам?
— Из Сайрс-Холлоу, — без энтузиазма ответила она.
— Неудачная ночь? — поинтересовался жеребец, оглядывая её небольшие мешки под глазами и два стакана кофе.
— Что-то вроде того, — дёрнула плечом кобылка. — Просто провела её на ногах. Всё искала место, где остановиться.
— И случайно забрела к нам, — понимающе кивнул Дабл Даймонд. — Я знаю, что наша деревенька уж точно не курорт и не туристический центр. Это настолько удалённое от столицы место, что у него не сохранилось даже собственного названия. Нас на вряд ли отмечают даже на карте, впрочем, нам от этого и неплохо. Зато тихо и спокойно. К нам уж точно не нагрянут с проверкой из Кэнтерлота. Ну, надолго сюда?
— Как пойдёт, — честно ответила Старлайт. — Возможно мне не помешало бы пожить в Селестией забытой деревеньке в окружении простых пони.
"И ввести там свою идеологию касательно кьютимарок" — пронеслось в её голове, и Старлайт метнула взгляд на дело всей своей жизни. Дабл Даймонд заинтересованно проследил за ним.
— Можно? — спросил он, протягивая белое копыто к книге.
— Не думаю, что тебе понравится, — проговорила единорожка, левитируя копытопись собеседнику. Дабл Даймонд благодарно кивнул и принялся изучать доверенную ему книгу. На какое-то время повисло долгое молчание, нарушаемое лишь звуком, с которым Старлайт допивала свой кофе. Она ждала, когда её новый знакомый изменится в лице, застучит копытами по столу, и бросит в неё книгой, крича, что всё написанное неправда, но пока всё было спокойно.
— Ты сама это написала? — вдруг спросил он.
— Да.
— А... Всё это хоть на чём-то основано? — осторожно спросил жеребец.
— Да, я проводила множество исследований и различных опытов, — подтвердила Старлайт. — Больше нигде в Эквестрии ты не найдёшь более полного собрания о сути кьютимарок.
— Они действительно так опасны?
— Ну, тебе никогда не казалось странным, что именно рисунок у тебя на боку определяет каким пони ты станешь и чем тебе следует заниматься? Ведь скажи, крайне несправедливо, если у одного пони на боку вдруг проявится грязная лопата с кучкой земли, а у другого мешок битсов? Первому пони в таком случае придётся всю свою жизнь ковыряться в земле, ведь так ему сказала его кьютимарка, а второго везде ждёт успех и почёт только из-за нарисованных денег. Это ли не смешно? Это ли честно? — Старлайт уже вещала на всю кофейню. Давно не высказанные слова на больную тему так и рвались за пределы знания одной кобылки, и вскоре вокруг их столика появилось сразу несколько слушателей, а у самого Дабл Даймонда в глазах заплескался живой интерес и, как показалось Старлайт, восхищение. — Кьютимарки в таких случаях могут приносить боль и страдание, они могут ссорить между собой не то что двух друзей, но даже целые государства! В прошлом расы были разделены на три племени, потому что находились в неравных условиях, когда одни могли взлетать выше облаков, другие колдовать, а третьи двигать одними копытами горы. Расы смогли объединиться, потому что нашли в друг друге нечто схожее. Они поняли, что несмотря на наличие крыльев и рога, они равны, но кьютимарки опять заставляют нас делиться! Они заставляют нас скатываться в первобытное состояние, когда брат шёл войной на брата, потому что он выглядел иначе! Неужели мы позволим рисункам на наших боках решать за нас? — единорожка обвела глазами небольшую собравшуюся перед ней толпу.
— А что же ты тогда нам предлагаешь? — спросила светло-розовая единорожка с пурпурной завитой гривой.
— Я предлагаю свободу от кьютимарок, — с горящими глазами говорила Старлайт, полностью забыв о бессонной ночи. — Предлагаю абсолютно новую утопическую жизнь, где все пони будут равны, где каждый будет друг другу братом или сестрой. Такой мир будет действительно честным, он будет счастливым, без войн и кровопролитий. Я не призываю отказаться вас от прежней жизни прямо сейчас, я просто предлагаю попробовать, — кобылка вновь обвела глазами своих слушателей и сразу же нашла того, кто готов за ней пойти. Пойти так же, как она шла в своё время за Санбёрстом, но теперь он ей не нужен. Она отыскала далёкое, никому не известное местечко, где может попробовать претворить свой гениальный план в жизнь, где её впервые не прогнали, а выслушали и зажглись её предложением. Спустя столько лет, она вновь стала кому-то нужна, нашла пони, которые теперь заглядывают ей в рот и с жадностью ловят каждое слово. А большего ей и не нужно. Кьютимарки лишили её счастливой жизни, теперь она лишит кьютимарки возможности существования.
***
Тем временем в далёком Сайрс-Холлоу, в домике, который уже не обходят стороной, послышался стук в дверь. Неспавшие уже несколько ночей родители бросились открывать дверь, но к своему несчастью обнаружили за ней почтальона, который очень долго распинался перед дверью, говорил что-то о задержавшейся поставке, технических проблемах и умолял о прощении. Затем оставил ничего не понимающей паре небольшую связку писем и удалился. Связку, которую Старлайт не успела бы написать всего за пару дней своего отсутствия. Письма, на конвертах которых чётко стоял адрес Кэнтерлота, имя их общего знакомого и имя любимой дочери. Пони в ужасе переглянулись. Они смотрели на связку потерявшихся во времени писем и понимали, что всё могло сложиться иначе...
