Благоухание Любви

Самый чуткий нос Франции почувствовал запах. Чарующий, божественный запах любви. Жан-Батист Гренуй быстро пошёл, выискивая его источник. Он мог упустить этот запах, ведь вокруг гремели фейерверки, распространяя резкий пороховой смрад, но аромат любви был сильнее. Он уже встречал этот аромат раньше, но в тот раз он был слабее, гораздо слабее... И вот, в темном переулке он увидел её — источник этого невероятного запаха. Она была такой хрупкой. Платье открывало нежную кожу ключиц и тонкие белые руки, покрытые маленькими веснушками. У неё рыжие волосы и зелёные глаза. Она часто дышала, видимо, из-за тугого корсета. Но всё это было не главное! Главным для Гренуя был её запах. Он приблизился к ней, остановившись за её спиной. Девушка застыла на месте и почувствовала дыхание у своего уха. Она оглянулась и отскочила — перед ней стоял парень со смуглым грязным лицом в изрядно потрёпанной одежде. И смотрел он ей прямо в глаза. Его ноздри раздулись, и он перевёл взгляд на корзину с жёлтыми сливами в ее руках. — Купишь слив?.. Одно су, — робко сказала девушка. Он не смог сдержаться и провёл по её щеке рукой, потом поднёс пальцы к носу и, глубоко вдохнув, закрыл глаза. Девушка в страхе попятилась. А когда Гренуй открыл глаза, её уже не было рядом, но запах шлейфом развевался по переулку. Он не должен, не может упустить его, этот аромат, нет, он себе этого не простит! Гренуй побежал. Запах все усиливался. Он остановился у входа в грязный маленький дворик. Та самая девушка сидела там за столом, и при свете тусклой свечи расщепляла жёлтые сливы. Гренуй тихо зашёл и направился к ней. Та увидела его и хотела закричать, но вдруг услышала слова этого странного юноши: — Я хочу... твои сливы. У меня есть четыре су, и я куплю у тебя четыре сливы, если первую ты дашь мне попробовать бесплатно. Девушка выровняла дыхание, и её зрачки вернулись в норму. Она обратила внимание на его взгляд. Когда она видела его в первый раз, там, в переулке, это был взгляд одержимого, а сейчас в нем было какое-то тепло, чувство... — Хорошо, я дам тебе попробовать одну, но ты обещай, что не обманешь меня! — Обещаю. Гренуй осторожно подошёл поближе. Девушка протянула ему большую сочную сливу. Но он не торопился брать. — Меня зовут Жан-Батист Гренуй. А тебя? — Жаннетт, просто Жаннетт. — Жаннетт, я хочу, чтобы ты... сама положила эту сливу мне в рот. — Что? — щёки девушки залились краской, и это было ясно видно даже при свете коптящей свечи. — Ну, если ты так хочешь... И если купишь сливы. — Да. Жаннетт протянула руку и положила жёлтую сливу в рот Греную. Он быстро его закрыл, слегка коснувшись губами пальцев девушки. Жаннетт отдёрнула руку и опустила глаза, но, посмотрев на лицо жующего Гренуя вновь, тихо хихикнула: — Ты чумазый! Дай-ка я тебя вытру. Жаннетт достала из декольте белый платочек и стала протирать его лицо. Парень был на седьмом небе от счастья. — А можно я оставлю его себе? — спросил он, накрывая ее ладонь с платком своей. — Да, конечно, у меня таких много, — солгала девушка, вздрогнув от его прикосновения. — Вот, — Гренуй протянул ей четыре су, — я обещал. Жаннетт выбрала четыре самые спелые сливы и отдала их Греную. — Спасибо, — поблагодарил тот и рассовал их по карманам. — Гренуй, уже поздно, а мне нужно расщепить все эти сливы до утра. Иди домой... — услышав своё имя из уст Жаннетт, Гренуй улыбнулся... Впервые за долгие годы. Девушка думала, что теперь он уйдет, но... — Хочешь, я помогу тебе? Вдвоём быстрее и веселее. Я мигом управлюсь со сливами! — Ну что ж, я не против, — сказала Жаннетт, показывая ему рукой на скамью рядом с собой. В три часа ночи, когда уже отгремели фейерверки, они закончили свою работу со сливами, просто сидели рядом и болтали. Гренуй не без труда вспоминал все смешные случаи из своей невесёлой жизни, пытаясь рассмешить девушку. — И тут он ему заявляет: "Даже от престарелых куртизанок пахнет лучше, чем от ваших духов!" Представляешь! Смеясь над шуткой, они вдруг одновременно повернулись, оказавшись лицом к лицу... Гренуй потянулся к Жаннетт и неумело, но нежно поцеловал её в пылающие губы. Девушка обняла его за шею, он, осмелев, положил руки ей на талию. Это был первый поцелуй для них обоих. Когда они оторвались друг от друга, Жаннетт удивленно спросила: — Жан, почему ты не пахнешь? От тебя пахнет улицей, порохом, сливами, мной, но только не самим тобой! — Ты тоже это чувствуешь? — в свою очередь удивился Гренуй. — Да... Гренуй поцеловал её ещё раз. Жаннетт с нежностью посмотрела в его глаза и сказала: — Жан, я хочу быть твоей! Полностью и навсегда! — Жаннетт, я... Жана-Батиста Гренуя окутало пьянящее благоухание любви, оно было вокруг, оно было в ней, а теперь еще и в нём... Утром из маленького дворика вышли, держась за руки, двое — рыжая девушка и парень в потрёпанной одежде. И они оба, и та, и другой, источали божественный, великий аромат любви. Прохожие украдкой любовались ими... Вот так кончилась история Жана-Батиста Гренуя — одержимого, и началась новая история: Жана-Батиста — любящего.