Уведомление о смерти

Им Джина ненавидела мелкий моросящий дождь, высокие каблуки и душных людей. Она обожала солнце, кроссовки и тех, у кого с чувством юмора всё было в порядке. Ещё блинчики на завтрак, кофе с фисташковым сиропом и шоу, вроде тех, что вёл покойный Джордж Карлин — с цинизмом, злым юмором и жизненными штуками. Да, самолёты она тоже не любила, поезда или машины были привычнее, но кого это волновало? Все эти характеристики не входили в её профессиональные компетенции, так что нельзя было жаловаться, ныть и упираться. — Так… — послышалось уставшее, измученное в трубку, — я не очень поняла, когда слушала Тэхёна в двенадцать ночи. Нас типа передислоцируют? — Ирон, когда ты начнёшь слушать начальство до конца? — устало выдохнула Джина, носясь по квартире в поисках второго носка. Вот три минуты назад же видела, рядом с паспортом и билетами, ну что началось? — Я хотела спать, — спокойно парировала девушка в трубку. — Тебя вообще не было на собрании. Откуда ты всё знаешь? — Слушаю не задним местом. Вы где сейчас локально? — В аэропорту Йемена, — скучающе отозвалась Ирон. Мелодичный голос слегка заскрипел от переутомления. — Тэхён ушёл отдавать рапорт о том, что мы улетаем. Вообще непривычно. Я отвыкла от мирской жизни, кафешек и бургеров. И нормального вай-фая. Здесь вообще ничего этого нет. Люди питаются тем, что сами выращивают в своих огородах, ездят военным транспортом, если им нужно в город, потому что автобусов и какого-либо транспорта нет вообще. Нет стиральных машин и микроволновок, Джина! — Ну это же Йемен, Ирон. И потом… у нас теперь новое спец задание. — Я хоть поем, помоюсь и постираюсь нормально. И позвоню маме. Я соскучилась. И наконец поем картошку фри, сто лет её не ела. — Ты же её не любишь, — заметила Джина. — В таком дефиците поживёшь — всё полюбишь, даже рамён. Здесь и его я не часто могла поесть. И отосплюсь наконец… — мечтательно протянула Ирон. — Ты не совсем прохлаждаться будешь, — Джина наконец нашла второй носок и следом влезла в лёгкие джинсы. — Да это понятно. В небе над Йеменом постоянно летают истребители. Нет ни одной минуты, в которую жители бы чувствовали себя спокойно. И, честно говоря, за шесть месяцев пребывания здесь я ни разу спокойно не спала. — Так это же наши истребители, — удивилась Джина. По телевизору шла какая-то дурацкая мелодрама, и она нажала кнопку выключения, допивая кофе по пути. — Скажи это местным. Для них мы — захватчики. Неважно на чьей стороне ты и чью защищаешь. Джина остановилась перед раскрытым чемоданом. Ей казалось, что она захватила слишком много вещей. Минуту спустя — что что-то обязательно забыла, но сейчас уже вспомнить не могла. Ирон на том конце связи прочистила горло, привлекая к себе внимание. — Так, — вернулась она к изначальному вопросу, — куда мы летим и зачем? — Почему ты никогда не слушаешь Тэхёна?! — Он занудный, — хихикнула девушка. — Мне нравится выводить его из себя. — Ты в его подчинении. — Меня бесят его папские замашки. Он мой капитан, а я его подчинённая, но лезть в мою личную жизнь не позволю, — гордо хмыкнула она. Джина покачала головой. — Опять заставил драить кухню? — И убираться в комнате, — пожаловалась она, по-детски захныкав, — ну свинья я, да, ну ненавижу я уборку! Зато я стреляю лучше него, я самая крутая в нашем отряде, и он это сам говорил! — Ты самая крутая и самая младшая, — напомнила Им, находя среди сложенных вещей ключи. — Они всегда будут стараться оградить тебя от всего плохого, несмотря на то, как много ты уже видела. И воспитывать будут тоже. Это же Тэхён, он гиперответственный. Укомплектовав сумку, с которой собиралась садиться в самолёт, положив деньги, паспорт, билеты, воду и всё необходимое, если ей станет плохо при перелёте, она села на диван, устав всё утро носиться по квартире, как ужаленная, и выдохнула. — Ирон, ваш вылет через час. Мой через четыре. Мы встретимся уже в квартире в Вашингтоне, я буду вас там ждать. Я сопровождаю ваш отряд как психоаналитик и это мирная миссия. Вы обязаны защищать наряду с другими спецагентами приближённых президента, потому что скоро будут выборы и важные встречи с другими представителями мировых держав. Снайперша уныло вздохнула. — То есть куролесить нельзя? — и Джина засмеялась. — Попробуй спросить это у Тэхёна. Получить пару суток в наряде. — Он меня жалеет. Иногда меняется со мной сменами, заступает вместо меня, — хвасталась Ирон, и Джине только и оставалось, что умиляться. Да, Ким Тэхён — командир их отряда специального назначения, был мужик что надо и без всяких там загонов. Даром, что до сих пор не женат. Джина этому удивлялась. Хотя ничего удивительного в этом не было. Какая девушка вот так просто выйдет замуж за военного? Не каждой захочется жить, всё время переживая, как он и где он, жив ли или ранен или вообще убит… — Цени это. Другой командир бы уже выгнал тебя или понизил бы в должности, заставив драить туалеты. — После армии в корпусе с Мэттью мне уже нечего опасаться. Это он постоянно издевался над нами, девочками. О да. Джина вспомнила его. Русоволосый, накачанный, как большая бочка, с ним она работала, когда только выпустилась из университета при военной базе и терпеть его не могла. Самодовольный метис, который, к тому же, пытался за ней ухлёстывать, прямо-таки выводил её из себя, несмотря на то, что её учили многому, и в том числе терпению и самообладанию. Обидно, что она хотя бы разок ему не вмазала — на тот момент была слишком воспитанна. Ирон, которая обучение проходила под руководством Мэтта, она тоже встретила там. Только спустя год и пять месяцев изматывающих тренировок и три заключительных экзамена — стрельба, общая физическая подготовка и владение боем, Ирон отправили в действующую армию. Тогда Ким Тэхён был ещё только первым лейтенантом. Впрочем, очень скоро он получил капитана — за три года. Это было довольно быстрое движение по карьерной лестнице, если это можно так назвать. — Мне пора, — сообщила снайперша, и на фоне Джина услышала мужской голос. Он принадлежал Тэхёну. — Увидимся, да-цзэ, — шутливо добавила она. Джина и не думала, что уже так соскучилась по своей старой команде. Только в редкие моменты разговоров — а Ирон с передовой звонила редко — Им чувствовала себя сентиментально и хотела бы отмотать год назад. Вот уже почти год отряд Тэхёна базировался на горячих точках — то Иран, то Йемен, то Западная Украина, куда войскам США тоже было приказано вмешаться, а она работала в одном из штабов ЦРУ в Нью-Йорке, родном городе мамы и папы, и практически не виделась с друзьями. Действующей армии запрещено делать фотографии, общаться в социальных сетях, лучше вообще не иметь телефонов, чтобы невозможно было отследить, или же общаться только посредством внутреннего секретного сообщения, и поэтому Джина долгие недели, а то и месяцы, не получала вестей от Ирон или Тэхёна. Джине тоже было нежелательно светиться, поэтому она не вела никаких страничек и тем более не афишировала, где именно и на кого работает. Знали только самые близкие. В восемь часов вечера по Нью-Йорку, у которого не было разницы во времени с Вашингтоном, Джина села в самолёт в один конец, сообщая родителям, что с ней всё в порядке и она позвонит, как только доберётся до места. Отец Джины был военным политиком, мать — акушерка в одной из нью-йоркских больниц. Они оба были по национальности корейцами, но отец родился в Нью-Йорке, когда его семья эмигрировала после второй мировой войны, а со своей будущей женой он познакомился на исторической родине уже в семидесятых — в Пусане. Спустя пару лет он перевёз её к себе, в Америку. Перелёт между Нью-Йорком и Вашингтоном занимал без малого полтора часа. Настроившись положительно, Джина даже собралась вздремнуть, но тревожные мысли о новом рабочем месте всё-таки не дали ей сомкнуть век. Информации было немного. Кто-то атаковал Белый дом, а точнее, сервера его главного снабжающего офиса, совет во главе с Пентагоном, самим президентом Соединённых Штатов и ФБР создали команду по кибербезопасности, а также пришли к выводу, что пока есть угроза национальной безопасности, президентской семье и их приближённым нужна защита. По этой причине дислоцировали отряд Тэхёна — сейчас его команда не вела активных боевых действий и всё равно собиралась возвращаться на военную базу, но отдыха не получилось. Джина же была определена в обслуживающий штаб психоаналитиков. Эта новая операция была строго засекречена и Джина даже не знала, кто ещё помимо неё должен был входить в штаб и с кем непосредственно из ФБР или Пентагона придётся работать. Вообще-то, новые коллективы — это всегда стресс. Но она там нужна вовсе не для того, чтобы сглаживать углы рабочего процесса. Это было бы смешно. Если вопрос стоял так остро, что потребовалась даже её помощь, и её выдернули из Нью-Йорка, значит, проблема была не только в какой-то кибернетической атаке. Вот почему Ким Тэхён считал, что интернет — зло! Так легко вычислить всяким бандитам, сталкерам, убийцам нужную информацию, просто кликнув мышкой в строке поисковика. Конечно, поэтому у президента так много штабов, созданных для разных целей, общая у всех же заключалась одна — обеспечить безопасность. И хотя Джина работала в военной структуре не первый год и даже бывала в одной горячей точке, она не всегда понимала, как именно устроена система безопасности президента целой страны. По наклонной всё пошло немного позже. Сначала их самолёт никак не могли посадить из-за плохой видимости и жутких гроз — моросящий дождь в Нью-Йорке эволюционировал в настоящую бурю в Вашингтоне. Она сошла с трапа самолёта уже в одиннадцатом часу ночи. Затем попала в пробку (в такой-то час!) и поняла, что пользоваться такси в этом городе противопоказано, лучше метро. Когда часы показывали почти час ночи, она только поднялась на лифте на восьмой этаж десятиэтажки в спальном районе, зашла в свою новую квартиру, поставила чемодан, сняла обувь и практически свалилась на диван. Хорошо, зря старшее поколение ругает интернет, полезная функция в нём всё-таки есть — можно бронировать жильё заранее. Это был несомненный плюс. В гостинице или отеле номер было брать нельзя да и не к чему, а так сразу и комфорт, и две комнаты жилого помещения, и всего час, прости господи, от офиса, в который ей надо приехать уже сегодня к девяти утра на совещание. Она не упоминала, что ненавидит вливаться в новые коллективы? Работа, тем более такая специфическая, обязывает, но факт остаётся фактом: Джина на самом деле с трудом знакомится с новыми людьми. Когда нужно по работе — дело понятное, но ведь ты не обязан дружить с каждым на новом рабочем месте? С коллегами на нынешней работе до своего перевода на новое место она почти не дружила, только нечасто общалась с парой человек. Так к тридцати годам Джина не была замужем, как многие её сверстницы на той же работе. То есть после выматывающего дня, полного всякой бесовщины, она, как и другие, должна была ехать домой, готовить мужу вкусный ужин, учить с детьми уроки, а потом ещё и мужа ублажать в постели? Да, за эти высказывания её, наверное, и не любили. Хотя Джина и сама понимала это. Работа нервная, хотя платят достаточно. Она не была военной, как Ирон, где к отношениям и браку вообще относились с осторожностью, но заводить собственную личную жизнь всё равно не спешила. И даже в три ночи сон ещё не шёл. Она разобрала часть вещей, осмотрела квартиру, сделала себе кофе и села напротив окна смотреть на ночной город. Ждать Тэхёна и Ирон? Но тех она вряд ли увидит раньше, чем утром. Их самолёт прибывал в пять утра по местному времени, к тому моменту они наверняка должны будут явиться к командованию, сдать рапорт о назначении своего пребывания здесь, а там и начало рабочего дня. Тэхёна она увидит на совещании, а Ирон, скорее всего, отправится отсыпаться. Она скучала по подруге. Да и вообще — какие бы там совершенно секретные миссии их не ожидали, они со всем справятся. Лишь бы её начальник не оказался полным извергом. Хорошо, что их опять объединили. Она не будет чувствовать себя одинокой белой вороной. С этими мыслями она и уснула.