***
Удерживать бога в камне было плохой идеей. Возможно, во всём плане это было наиболее слабое звено. Прежде всего, камень едва его сдерживал — пришлось запихнуть в четыре запечатывающие шкатулки. Однако всё равно было ясно, что долго вся эта шаткая конструкция не протянет. Оставалось надеяться, что Ооукунинуши-ками-сама призвал не самого умного хранителя. Такого, чтобы нашёл быстро, но проблемы в плане увидел. Когда Ариса впервые услышала о Цветке Оокунинуши, она не поверила. А потом не поверила в свою удачу. Ведь если она получит его, любой ёкай подчинится ей. И даже сам неприступный демон-пёс. Впрочем, как девушка уже знала, он не страдает снобизмом и вполне себе смотрит на человеческих женщин. Пока, правда, только на одну, но с Цветком это изменится. Не то, чтобы Ариса не верила, что сможет заполучить его и сама, просто хотелось побыстрее — это он не менялся столетиями, а она просто так долго юной не останется. Наложив ещё с десяток печатей, Ариса решила ещё раз испытать удачу. Если дело выгорит, то она просто оставит Оокунинуши-ками-сама здесь — не более, чем через пару месяцев, он освободится сам. И ей не хотелось бы оказаться в этот момент рядом. Глава Идзумо, конечно, добрый и, как говорили, всепрощающий бог, но за подобное мог сначала прикончить, а уж потом простить. А Ариса не хотела быть мёртвой, Ариса хотела быть женой Лорда западных земель. Тёмная мико шла по своим, как она полагала, будущим владениям не таясь. С чего бы? Ведь скоро именно она будет властвовать здесь. Тот факт, что Ину-но-Тайшо женат, а человеческая женщина, по сути, его любовница, Ариса упрямо игнорировала. В конце концов, если не найдётся решения проще, можно заставить его овдоветь. Она приблизилась к широкому лугу мелких белых и жёлтых цветов. У кромки леса лежало несколько валунов и поваленное дерево. Ариса ещё не видела его, но ауру уже почувствовала — Ину-но-Тайшо двигался в её сторону. Она спряталась за раскидистым деревом, чтобы предстать перед ним будто бы случайно, и принялась поправлять свой внешний вид. Ариса считала себя красивой — изящные черты лица, большие глаза в обрамлении пушистых ресниц, тонкие брови, точёная фигура и волосы, длинные и шелковистые. Да и оделась она подобающе — чёрные хакама, фиолетовое хаори и каригину, самое лучшее из того, что у неё было. Ей пришлось дорого заплатить за него: на чёрном шёлке с фиолетовой каймой золотом были вышиты журавли. Завершали образ тёмные нефритовые чётки на шее. И пока она приводила всё это в идеальное состояние, дайёкай подошёл настолько близко, что можно было расслышать его голос. И не только его. — И как же вы познакомились? — поинтересовался демон-пёс. Его голос вызывал у Арисы лёгкую дрожь. — Ну, он попытался меня убить, — девичий голос, мягкий, нежный даже, буквально взбесил тёмную мико. — Моя вина, — вздохнул Ину-но-Тайшо. «О чём они говорят? — нахмурилась Ариса. — Кто он? Почему мой Ину-но-Тайшо извиняется перед... — она осторожно выглянула из-за дерева и увидела их. И тут же спряталась. — перед этой?» — Что говорит Рюджин-ками-сама? — продолжил дайёкай. — Говорит, что не ожидал такого, — отозвалась девушка. — Мне показалось, он расстроен. А Хачиман-ками-сама точит меч с пугающе безумным выражением лица. — Могу их понять, — снова вздохнул Ину-но-Тайшо. «Рюджин-ками-сама? Хачиман-ками-сама? — Ариса едва не закричала. — Что они здесь делают? И почему эта девчонка говорит так, будто лично их знает? Да что происходит?!» Тёмная мико старалась дышать как можно глубже и как можно тише, чтобы вернуть себе способность здраво мыслить. Получалось из рук вон плохо. — Рюджин-ками-сама сказал, что нам повезло с дождём в тот день, и он сможет отследить весь путь той тёмной мико, — тем временем продолжила говорить девушка. — Мы отправимся, как только он закончит. — Мне он велел не соваться в дела богов, — невесело хмыкнул дайёкай, и голоса стали постепенно удаляться. — Рюджин-ками-сама не хотел бы сражаться с вами, — отозвалась девушка. — Ему не нравятся риски. — Ну, тебя же можно оставить здесь под охраной, — теперь, чтобы разобрать слова, приходилось прислушиваться. — Я так не думаю, — отозвалась девушка, — Это ведь... Поднялся ветер, и Ариса не услышала окончания фразы. Впрочем, это уже было не важно — надо было бежать. Причём бежать очень быстро, потому что её путь до хижины, где находился Оокунинуши-ками-сама, представлял собой извилистую узкую тропу, тогда как путь Рюджина вёл по прямой. Ариса рванула с места, стараясь не издавать никакого шума. Она решала очень сложную задачу — просто бежать подальше, пока её боги не нашли, или понадеяться на удачу и сначала забрать самое ценное из хижины. Нет, как раз самое ценное она уже решила бросить, потому что боги определённо достали бы её и из Ёми, но вот остальное... Там ведь и травы, и чётки, и книги, и вообще... Ну почему слуга Оокунинуши не мог прийти один и тихо помереть или отдать ей амулет? Выскочив на опушку перед хижиной, Ариса решила, что удача всё же на её стороне — никого ещё не было. А раз так, она решительно прошла в хижину, опрокинув всю скудную мебель перед входом. В первой комнатке на алтаре в окружении свечей в четырёх шкатулках был спрятан камень с Оокунинуши-ками-сама, и Ариса только горестно вздохнула, глядя на это. Шкатулок тоже было жалко. Но она сама так навесила печати, что с нахрапа и не подойдёшь, а времени у неё не было. Тёмная мико проскользнула во вторую комнату и принялась собирать в холщовый мешок всё, что попадалось под руку — чётки, пучки трав, обереги, книги... — Это здесь? — раздался мощный, чуть хрипловатый голос, которым бы командовать армией. — Да, — отозвался кто-то приятным мелодичным голосом. Ариса замерла, блокируя ауру. Нет, прийти раньше определённо не было удачей. Теперь она как в мышеловке — стоит шелохнуться, и её заметят. Пришлось медленно положить мешок на пол, лишь бы ничего не шумело, и снова замереть. Тёмная мико даже дышала через раз. Послышался грохот — кто-то споткнулся о перевёрнутую мебель на входе. Следом за грохотом — отборная ругань. Ариса мгновенно поняла, что другого шанса у неё просто не будет, и ринулась в окно. Оно было маленьким, из рамы торчала пара кривых гвоздей, а прямо за ним раскинулась мохнатая еловая ветка. Однако всё это было предпочтительнее встречи с разъярёнными богами — в конце концов, есть и менее болезненные методы самоубийства. Ариса всадила в ладонь с десяток заноз, порвала своё драгоценное каригину, оцарапала лицо об иголки, но не издала ни единого писка. А шорох потонул в громком голосе всё ещё ругающегося бога. Какого именно, Арисе было совершенно не интересно. В данный момент она старалась максимально тихо и максимально быстро убраться от хижины. Да и западные земли стоило пока оставить. Нужно было дать Ину-но-Тайшо время забыть об этом глупом происшествии. И нужен был новый план — более нормальный и менее опасный.II. Цветок Оокунинуши 46. Боги, ёкаи, мико
23 апреля 2021 г. в 14:12
Кагоме почувствовала весьма болезненный укус в шею и с размаху попыталась прихлопнуть насекомое. Рефлекс сработал быстрее мыслей, потому как мико запоздало опознала блоху-ёкая Миогу. Расплющенный старик некоторое время оставался плоским, но потом сердито фыркнул и запрыгал на ладони.
— Дерзкая мико! — крикнул он в лицо Кагоме и только после этого осмотрелся. И стушевался.
Из-за правого плеча девушки на него смотрели прозрачные синие глаза бога-дракона с выражением почти гастрономической заинтересованности, а из-за левого — кроваво-красные очи бога войны. Лицо же самой мико слегка передёрнуло скепсисом. Старик смущённо опустил голову, прекратив скакать, и едва ли не шаркал ножкой.
— Эм... — глубокомысленно произнёс он.
— Ину-но-Тайшо-сама, — подсказала Кагоме, испытующе глядя на него.
— Да, мой господин, — чуть ожил Миога, — прислал меня с поручением.
— С каким поручением? — спустя минуту глухого молчания спросила девушка.
— С важным, — сглотнул старик — боги всё также смотрели на него из-за спины мико.
— Дедушка Миога, — он ощутимо вздрогнул, ведь сам ещё не представился, — вы же не забыли, что поручил Ину-но-Тайшо-сама?
— Нет... — протянул старик. Он очень хотел выполнить уже поручение, но едва ли мог соображать под настолько довлеющей силой.
— И что же он поручил? — продолжала допытывать Кагоме.
— Господин поручил найти вас, — произнёс Миога и снова завис.
— Так... — протянула мико, — И дальше?
— И... — голос старика становился тише и неуверенней. — Проводить вас к нему.
— Тогда чего мы ждём? — поинтересовался Рюджин, выпрямляясь.
Миога торопливо закивал и спрыгнул с ладони Кагоме. Он высоко подпрыгивал, показывая дорогу, и боги направились следом за ним. Мико отстала от их на пару почтительных шагов. Внезапно среди щебета птиц, шелеста листвы и шороха одежды раздался громкий, весьма красноречивый звук — у Кагоме заурчало в животе, заставив её покраснеть до кончиков ушей. Она и сама только теперь поняла, что ела последний раз ещё дома, и если на стороне ёкаев ей и не хотелось ни есть, ни пить в дополнение к предостережению Рюджина на этот счёт, то на стороне людей они провели уже полдня.
— Человеком быть так неудобно, — заметил бог-дракон, выражая сочувствие. — Надо с этим сделать что-то.
— Что-то! — фыркнул Хачиман. — Поесть надо, и всех дел.
— Если у тебя в кармане не завалялся рис или кролик задушенный, то придётся что-то сделать, — отозвался Рюджин.
— Всё в порядке, — пискнула Кагоме.
Боги обернулись к ней, проявляя исключительную солидарность, окинули внимательным взглядом с ног до головы и продолжили разговор:
— Ну раз так, то я могу немного поохотиться. Что ты думаешь насчёт оленины? — произнёс Хачиман.
— Оленины? — Рюджин слегка скривился. — Я бы предпочёл лосося или форель.
— А ты? — бог войны повернулся к мико: — Оленину или лосося?
— Я бы обошлась и рисом, но чего нет — того нет, — тихо отозвалась она.
Рюджин рассмеялся. Эта мико нравилась ему — решительная и смелая, дерзкая даже и вместе с тем достаточно почтительна и умна. Ведь догадалась же, что лучше не вставать на сторону любого из них. Бог-дракон вообще всегда был добр. Не так наивно и безоговорочно добр, как Оокунинуши-сама, но всё же. Рюджину нравилось быть покровителем, нравилось заботиться, и он искренне радовался, когда видел счастливых людей. Особо гневлив он не был, но уж если случалось — вскипал океан. Как бога его любили и боялись, и если ему приходило в голову явиться в свой храм на стороне людей, мико и хооши при виде его тряслись и кланялись, кланялись и тряслись. А уж если Рюджину нужен был кто-то для подписывания оберегов... В общем, бог-дракон сомневался временами, есть ли у его служителей глаза, потому что никогда их не видел. А эта маленькая мико смотрела ему в глаза и даже позволяла себе не соглашаться с ним. По мнению Рюджина, и не только его, такой человек был достоин покровительства богов.
Ину-но-Тайшо ждал их, сидя на огромном валуне. Перед ним с опущенными головами стояли два ёкая-ящерицы, в полный рост едва достигавшие его колена. Лорд западных земель хмурился, подпирая подбородок кулаком. Заметив гостей, он поднялся, прихватив с валуна небольшой холщовый мешок, который протянул Кагоме.
— Это персики, — слабо улыбнулся он. — Даже лишь наполовину человеку нужно это.
Кагоме благодарно поклонилась, принимая мешок.
— Похоже, спор оленины и лосося разрешён, — хохотнул Хачиман и поймал скептический взгляд Рюджина над головой мико.
— Пять дней назад в роще за святилищем Инари-ками-сама были те двое, — он махнул рукой в сторону ёкаев-ящериц и обернулся к ним. — Подите сюда и расскажите всё, что рассказали мне ранее.
— Мы были там, в роще, — поспешно начал один, подбегая, — игра...
— Тренировались, — перебил другой, больно пихнув приятеля в бок. — Мы видели Инари-ками-сама. Она лисицей гуляла двух лисят.
— Видать, для храма готовит, — снова влез первый.
— Мелкие они совсем, — второй фыркнул, — для храма им ещё лет пятьдесят-шестьдесят расти.
— А чего бы и не расти? — хмыкнул первый.
— Ближе к делу, — сурово оборвал их Ину-но-Тайшо.
— Да, — снова пихнув приятеля в бок, заговорил ёкай. — Сначала к святилищу пришёл хооши. Он прибрался там, сделал всё как должно, а потом заметил Инари-ками-сама. И ударил её печатью. Она упала, и мы хотели подойти и помочь, но нас барьер оттолкнул.
— Ага-ага, барьер мико, — поддакнул другой и получил третий тычок.
— Потом мы видели яркий свет, что глазам было больно, и затаились. Бойцы из нас...
— Жабам на смех, — встрял второй, потирающий бок.
— В общем, когда свет пропал, Инари-ками-сама исчезла, — продолжил более разумный ёкай. — Вскоре и барьер пропал, когда к тому месту, где она была, подошла тёмная мико и что-то подняла с земли. Мы не видели, что именно. А потом она даже осматриваться не стала, просто ушла на восток.
— Почему вы, два болвана, не сообщили мне? — сурово спросил Ину-но-Тайшо.
— Так ведь она же ушла, — пояснил рассказчик. — И ёкаи ей не интересны были.
— По моим землям как у себя дома гуляет тёмная мико, а я узнаю об этом только пять дней спустя! — голос Лорда звенел от гнева.
— Тебе сейчас ещё интереснее станет, — сообщил Рюджин. — Похоже, эта тёмная мико не просто так гуляла именно по твоим землям. Она их выбрала, потому что твоя армия сильнее всех.
— Она не рассчитывает зачаровать всю армию, — задумчиво произнесла Кагоме. — Достаточно одного Ину-но-Тайшо-сама.
На несколько секунд повисла гнетущая тишина. Такая липкая, будто ватная — как пыльным мешком по башке огрели. Дайёкай очень старательно переваривал информацию, но не понимал, что всё это может значить. Кому бы понадобилось его зачаровывать? Да и у кого нашлось бы столько сил?
— Что значит — зачаровать? — наконец спросил он.
— То и значит, — отозвался Хачиман. — Припомни-ка, что за допрос учинил тебе Рюджин, прикинь, с помощью чего это можно проделать и как это достать. Сложилась картина?
— Оокунинуши-ками-сама... — медленно произнёс Ину-но-Тайшо.