***
Казухико определённо не нравилось прислуживать. Он был первенцем главы ёкаев-змей, а теперь остался единственным из всего клана. Пожалуй, затея убить Лорда западных земель и завладеть его территориями была не так уж и плоха, но вот способ был слишком топорным. Глупо было ожидать, что они смогут справиться с Сещёмару. К тому же, ходили слухи, что с ним подвизался дайёкай из рода драконов, старший брат того полукровки, что шесть десятилетий тому назад убил едва ли не половину клана. Глупо вышло. Но Казухико знал, кто будет удостоен его мести. Он встретил тёмную мико неподалёку от границ западных земель. Она была хороша собой, и Казухико ощутил в ней ёки, будто она была ханьё. Девушка спросила его, куда он идёт, и он солгал, что хочет поступить на службу Сещёмару-сама. Она засмеялась и сказала, что ему будет лучше прислуживать ей. К тому же, она сказала, что станет супругой Лорда, так что невелика разница. Казухико решил использовать её. Кто бы мог подумать, что она придумает делать любовное зелье, да ещё таким изощрённым способом. Ариса научила его делать камни, призывающие мелких ёкаев. Это было нетрудно, и ёкай вырезал их почти всё время. Сам он не занимался Гу, для этого тёмная мико дала ему шикигами. У щуплого светловолосого паренька был острый язык, но со своей работой он справлялся. Иногда из пещеры сбегали отъевшиеся ёкаи, но они всё равно не были законченной версией, так что Казухико это не сильно волновало. — Камни стали сильнее, — произнёс пришедший к нему шикигами. — Похоже, очередная тварь вырвалась. Я запустил новый. — Понятно, — кивнул ёкай. — Надо что-то сделать, чтобы они не сбегали. А то я никогда не закончу. — Ариса-сама поставила барьеры на все выходы, кроме верхнего, но он слишком высоко, чтобы через него можно было оттуда сбежать, — пожал плечами шикигами. — И тем не менее, оттуда постоянно что-то сбегает, — поджал губы Казухико. — Вы же не хотите сказать, что барьеры Арисы-сама недостаточно прочны? — поддел шикигами. — Я сказал ровно то, что хотел, — отрезал ёкай. — Если они выбираются через верхний вход, надо сделать там пробку. — Я для этого недостаточно силён, — шикигами развёл руками. — Придётся вам самому сходить. Казухико наградил его мрачным взглядом. Ни мгновения он не сомневался, что этому прохвосту хватит сил, чтобы уложить на верхний вход каменную плиту, просто делать этого ему не хотелось. Заставить его ёкай не мог, отказаться делать самому — тоже. Казухико злобно скрипнул зубами — ему ужасно не нравилось прислуживать.***
Сещёмару покинул пещеру тем же путём, что и вошёл. Он осмотрелся и поднялся на гору, где легко нашёл верхний вход в пещеру. У него было ещё немного времени до того момента, когда наступит утро, а он никак не мог прийти к решению. Впрочем, было ясно, что ждать того наблюдателя у самой дыры не следовало, но и укрыться на голом как коленка холме было негде. Дайёкай ещё осматривался, когда небо на востоке начало светлеть. Сещёмару прикинул, с какой стороны приходил наблюдатель, и направился в рощу поблизости. Он расположился под раскидистым деревом среди кустов в совершенно расслабленной позе так, чтобы видеть холм. Весь его вид говорил о том, что он просто отдыхает в тени. В предрассветных сумерках всё вокруг притихло. Даже птицы перестали щебетать. Удивительно было, сколько живности оставалось вокруг несмотря на Гу. Сещёмару глубоко вдохнул. После затхлой пещеры, заполненной тяжёлым смрадом крови, яда, скверны и смерти, утренний туман пах сладко, а ароматы трав пьянили. Первые лучи солнца заиграли бликами на росе, и птицы, сначала одна, потом другая, а потом и ещё с десяток весело защебетали. На согнутое колено дайёкая опустилась бабочка. Её трепещущие тёмные крылышки были будто бы покрыты бирюзовым перламутром и переливались в солнечных лучах. Сещёмару посмотрел на неё. Жизнь этой бабочки была такой короткой и такой хрупкой, а она тратила её на то, чтобы сидеть на его колене. Дайёкай, тем не менее, не собирался прогонять её. Он не без оснований полагал, что во всей этой роще его колено — самое безопасное место для бабочки. Голоса послышались издалека. Один был немного шипящий, будто шепчущий, а второй принадлежал наблюдателю — Сещёмару сразу узнал его. Он вслушивался, но они были ещё слишком далеко, чтобы можно было разобрать слова. Впрочем, они довольно быстро приближались к пещере. — И где мне взять такой камень? — недовольно шипел кто-то. — Ну, это уж вам решать, Казухико-доно, — отозвался наблюдатель. — Там дыра-то небольшая, может, и дерево подойдёт. — А его я, по-твоему, где взять должен? — Здесь же роща, видите? — голос наблюдателя сделался непочтительно ехидным. — Уж какое-нибудь да подойдёт. Бабочка спорхнула с колена Сещёмару, и он проводил её взглядом, пока она не исчезла в тени. Он глубоко вздохнул и стал подниматься. Он уже собирался двинуться в сторону холма, когда из подлеска прямо ему навстречу вышли двое. Один явно принадлежал клану ёкаев-змей, если такой ещё существовал после прошлой стычки с Ранмару. На нём были лакированные чёрно-красные пластинчатые доспехи, за поясом было заткнуто два меча. Довольно старых, судя по обтрепавшейся оплётке. У него было хищное, тонконосое лицо, демонические метки вытягивали и без того узкие глаза к вискам. Чёрные волосы были собраны в пучок на макушке. А второй был юношей с золотистыми волосами и фиалковыми глазами. Его Сещёмару уже видел. Он смотрел на них внимательно, но безэмоционально, всем своим видом показывая, что ему нет до них никакого дела. — Вот это сюрприз, — протянул змей, вынимая что-то из-за пояса. — Что здесь понадобилось Сещёмару-сама? — Что вы делаете, Казухико-доно? — напряжённо спросил наблюдатель, глядя на его руки. — У меня к нему важное дело, — отозвался змей, — а ты будешь мешать. Он разорвал пополам бумажную фигурку человека, и его товарищ разъехался так же, как и фигурка, и затем растворился в воздухе. Казухико обуяло возбуждение. Лорд западных земель стоял перед ним так спокойно и расслабленно, что одно верное движение, казалось, могло оборвать его жизнь. Змей подумал об Арисе. Он находил её красивой, но как же его бесило служить ей. Теперь же, когда он убьёт ядовитого пса и станет сам Лордом западных земель, он позволит ей служить ему. Она ведь хотела стать супругой Лорда? Вот и станет. Его, Казухико. Он плавно перетёк в боевую стойку. Сещёмару лишь продолжал смотреть на него безучастно и холодно. — Сегодня ты умрёшь, Сещёмару-сама, — изрёк змей, находя ладонью рукоять меча. — И твоя невеста будет моей. Казухико не понял, что произошло, но через мгновение его спина с силой была впечатана в ствол дерева, а его горло сдавливали сильные пальцы, впиваясь в кожу кончиками когтей. Безразличный взгляд Сещёмару наполнился таким сильным огнём ярости, что казалось, он вот-вот перекинется на демона перед ним и пожрёт его. — Я обещал, что ей не придётся лить из-за меня слёз, — утробно произнёс дайёкай. — Но не обещал, что ради этого не буду никого убивать. — Не думал, что Ариса-сама способна на слёзы, — прохрипел Казухико. — Это ещё кто? — Сещёмару даже чуть ослабил хватку. — Кто? — переспросил змей. — Ваша невеста, Ариса-сама. — Что за чушь, — фыркнул дайёкай и выпустил его. Казухико съехал по дереву на землю. — Если тебе нужна эта женщина, можешь забирать. Она мне не невеста. — Она так не думает, — хрипло произнёс змей, начиная подниматься. — Ты делаешь Гу? — закрыл тему Сещёмару. — Что, если так? — Казухико встал и посмотрел с вызовом. — Зачем? — голос дайёкая снова стал холоден, как лёд. — Хочу получить яд наивысшей пробы, — ухмыльнулся змей. — У тебя ничего не выйдет, — Сещёмару плавно отвёл руку и чуть развернулся. — Потому что яд наивысшей пробы создаю я, Сещёмару. Казухико не успевал за Сещёмару. Он понял это, когда слабо светящийся хлыст просвистел у самого его уха и щёлкнул по заколке в волосах. Его пучок упал на землю, а укоротившиеся пряди рассыпались. Змей недоумённо поднял ладонь и провёл ей по затылку. Его только что унизительно остригли. Ярость вспышкой поднялась из груди, и он обнажил клыки, грозно глядя на дайёкая. На Сещёмару это не произвело никакого впечатления, потому что ещё через мгновение его ядовитый кнут обвил шею Казухико. — Ты из клана змей, — проговорил дайёкай. — Ваш яд известен своей силой. А сами вы, ходили слухи, устойчивы к отравлению. Но я — ядовитый пёс, Лорд западных земель, наследник Ину-но-Тайшо, Сещёмару-сама. И я хочу посмотреть, насколько ты устойчив к моему яду. Казухико сопротивлялся. Змеиная чешуя на его шее некоторое время сдерживала яд, и он пытался пальцами отцепить от себя кнут. Пальцы немилосердно жгло, будто калёные иглы вгоняло под кожу. Он попытался дёрнуться к Сещёмару, но кнут только сильнее сдавил горло, не давая дышать. Когда чешуя дала слабину, и шею опалило лютой жгучей болью, Казухико посчитал, что Сещёмару не отпустит его живым, и стал вырываться ещё яростнее. Он извивался в попытках освободиться и хрипел. Перед его глазами уже всё плыло, но он заставлял себя продолжать бороться. Внезапно кнут с шеи исчез. Казухико рухнул на колени, тяжело дыша. — Ты делал те камни, что призывали мелких ёкаев? — ровным тоном спросил Сещёмару. — Да, — прохрипел змей. — Сам научился? — Нет, это Ариса-сама, — Казухико едва мог восстановить дыхание. — Понятно... — протянул дайёкай. — Удачные попытки были? — Нет, — выдохнул змей. — Или я бы прекратил. — Понятно, — повторил Сещёмару и задумчиво посмотрел на холм. — Значит, ты говоришь, что хотел получить яд, так? — Да. — И для кого был предназначен этот яд? — в голосе дайёкая проскользнули насмешливые нотки. — Для вас, — Казухико неожиданно для самого себя выбрал более уважительную форму обращения. — Даже жаль, — скривился Сещёмару. — Если ты намерен попытаться меня убить, я не могу позволить тебе достичь этого. — Почему вы не убили меня? — змей с трудом поднялся, опираясь рукой на дерево. — Потому что в этом не было смысла, — дайёкай перевёл отрешённый взгляд на Казухико. — Я лишь хотел показать тебе, что такое яд наивысшей пробы, который ты никогда — никогда — не сможешь получить в Гу. — Я понял, — всё ещё хрипло признал Казухико. — Я уничтожу его, — Сещёмару предельно холодно посмотрел на змея. — Я посчитал, что преподал тебе достаточный урок, чтобы ты оставил эту затею в дальнейшем. Однако, если ты хочешь меня убить, — дайёкай глубоко вздохнул, — я сражусь с тобой. Никто не обвинит меня в том, что я бегу от битвы. Казухико посмотрел на него. Сещёмару стоял в лучах солнечного света, и казалось, будто он испускает едва заметное свечение. Серебристые волосы чуть трепетали на ветру, белый с алой вышивкой шёлк был безупречен. Золотые глаза смотрели внимательно, пусть и холодно. Он был величественен. Он был Лордом западных земель вне всяких сомнений. Казухико опустился на колени. — Нет, — он опустил голову. — Я последний из своего клана. Мной двигала месть. — Я не убивал никого из твоего клана, — выдохнул Сещёмару. — Ранмару вырезал их, — он посмотрел в сторону. — В отместку за своего брата. Казухико поднял голову и посмотрел на профиль дайёкая. Было известно, что многие жаждали служить ему, и его армия была одной и самых многочисленных. Злые языки поговаривали, что это лишь дань Ину-но-Тайшо, величайшему из демонов-псов. Но вот перед змеем стоял подлинный Лорд. Он был полон достоинства владыки обширных территорий. Сещёмару посреди кустов в лесу выглядел более достойно, чем его, Казухико, отец на своём камне змеиного повелителя. Он снова склонил голову. — Тогда примите ли вы мою преданность? — тихо спросил змей. Казалось, ветер сорвал его слова с губ и унёс вдаль, потому что Сещёмару долго молчал, даже не глядя на него. Разумеется, это был не первый раз, когда кто-то желавший убить его предлагал свою верность. Но Сещёмару не был уверен теперь, что ему это нужно. Он глубоко вздохнул и ещё раз внимательно посмотрел на змея. Он подумал, что лучше будет принять его, иначе он мог натворить множество бед. — Хорошо, — наконец произнёс дайёкай. — Поднимайся. Пойдёшь разбираться с Гу вместе со мной. Этот единственный? — Да, Сещёмару-сама! Казухико ужасно не нравилось служить тёмной мико, понял он. Перед дайёкаем же его охватило такое благоговение, что он считал честью уже то, что его взяли с собой прибрать устроенный им же бардак. Змей был поражён собственными мыслями, но он действительно был готов отдать свою жизнь во власть Лорда западных земель Сещёмару-сама.