Прах

Треск. Звон разбитого стекла. Хруст ломающихся костей. Вы когда-нибудь слышали, как человек ломается изнутри? Слышали, как из-за одного слова внутри рушится весь мир, оставляя после себя лишь руины, былые останки прошлого великолепия некогда целой души, ещё не знавшей такой боли, не изуродованной, не изорванной одним точным ударом? Щелчок предохранителя. Палец, лежащий на курке, в любой момент готовый к нажатию. Один выстрел в сердце. "Не спасли" — пожалуй, самый страшный диагноз, который может поставить врач. После этих слов Чуя умер изнутри Раз. Парень с огненно-рыжими волосами одним резким движением стягивает с руки чёрную перчатку. Безжизненный взгляд некогда бывших голубыми, как чистое, яркое небо, словно бы морская гладь, глаз, устремлён в землю. Угасший взгляд живого снаружи, но мёртвого внутри, человека, потерявшего смысл жизни Два. Тело мафиози больше не пробирает отвратной дрожью, когда он снимает перчатки. В жизни этого человека был один главный страх, страх потерять контроль над своей способностью. Сорваться, унеся за собой в могилу сотни жизней. Он больше не боится, ему всё равно. Ведь в груди словно бы зияет огромная дыра Три. Грубые, сухие, потрескавшиеся от солёных слёз губы шепчут смертельные слова, призывая, поднимая изнутри разрушительную мощь. Грех и благодать. Дар и проклятие. Ощущение, как тело, разум, чувства, всё, что делало его хоть на самую малую часть человеком, неумолимо пожирается, поглощается самым страшным божеством разрушений, заточённом в теле рыжеволосого юноши Четыре. Темные, алые разводы ползут уродливыми извивающимися змеями по рукам, покрывая жгучими, ядовитыми метками всё тело. На губах появляется устрашающая, безумная улыбка, глаза стекленеют, становясь полностью пустыми, безжизненными, настолько, что было невозможно больше ничего разглядеть в них. Это больше не было им, лишь внешняя оболочка, ведь личность, всю жизнь парня поглощала всепожирающая бездна. Он медленно, но верно, падал в непроглядную тьму пустоты Пять. Явное ощущение чьего-то чужого, враждебного, ненавистного парню, присутствия. Накахара стоит на самом краю своей внутренней бездны, чувствуя, как всё сознание, казалось, всё его существо теперь заполняет боль. Чуя слышит, как от мощи бога ломаются кости, слышит, как кровь стучит в висках, словно бы полностью заглушая все органы чувств Шесть. Дазай. В голове звучит отсчёт, произносимый этим чёртовым голосом, лишь при одном виде обладателя которого, хочется вцепиться в его горло, чувствуя точно такие же руки на своём, кричать оскорбления в его адрес, до боли срывая голосовые связки до тех пор, пока не сможет говорить. Ему этого не хватает. С каких пор он вообще стал скучать по этому обмудку? Почему готов так просто расстаться с жизнью? Когда успел опуститься до уровня ничтожного суицидника? Семь. Воспоминания проносятся в голове бурным, неутихающим потоком. Первая встреча. Драка. Миссия. Вступление в ряды Портовой Мафии. Признание. Первый поцелуй. Бесконечные ссоры. Смерть Оды. Уход Осаму из Мафии. Долгожданная, но такая волнующая встреча, скрытая под маской презрения и ненависти. Воссоединение. Битва с Гильдией. Крысы мёртвого дома. Двойной Чёрный. Один выстрел. Один труп. Восемь. Тело Накахары выворачивает наизнанку от нечеловеческой мощи, управляемое совсем иным, казалось бы, из другого мира, существом. Чуя кричит от боли, ощущая её каждой клеточкой своего тела, словно бы она заполняет всё существо эспера чёрной, вязкой, багрово-чёрной жижей. Раньше он хватался за жизнь, не давая Арахабаки поглотить себя полностью. Сейчас же парень сам отдаёт себя в его, покрытые кровью, пропитанные запахом смерти, костлявые руки Девять. Осаму. Такое красивое имя, как раз под стать его обладателю. Идеальное, словно бы выточенное из мрамора, лицо, приятная на ощупь, чистая, мягкая кожа, ровный нос, тонкие, густоватые брови, приятного, кофейного цвета глаза. Тёмные, мягкие, чуть кудрявые волосы с пушистой чёлкой, неровными прядями спадающей на нос. Больно, что он больше никогда не сможет увидеть, прикоснуться к этому человеку. Образ детектива навсегда закрепился в его памяти. Десять. По коже до сих пор бегут мурашки от звука падающей на гроб земли. Чуя помнит всё в мельчайших подробностях. Помнит, как с каждым днём становилось всё только хуже. Накахара знает, как дошёл до этого. Нельзя просто так отпустить, забыть, удалить, стереть из своей памяти всё, что помнил об этом бесячем, зачастую несерьёзном, высокомерном, самодовольном человеке. Накахара не хотел забывать всего, что было между ними, что связывало их при жизни, прекрасно зная, что рано или поздно именно он утащит его за собой в могилу, став именно его воплощением смерти Одиннадцать. "Я люблю тебя...". Маленькая, тихая фраза, вырвавшаяся из уст бога, захватившего тело юноши, которому на краткий миг удалось вернуть себе контроль. Сил больше не было, парень словно бы всё дальше и дальше погружался в тёмную пучину первородного греха своей же способности. Он уже видел лицо смерти. Своё собственное лицо Двенадцать. Все звуки, чувства, ощущения обострились до предела. Открыв глаза, Чуя словно в тумане видит, как собственные руки покрыты кровью, всё больше и больше разрушая бывший некогда прекрасным, парк. Он словно наблюдал за всем вокруг со стороны, видя, как бесчинствует Арахабаки, безумно смеясь, начиная медленно оседать на землю, заходясь кровавым кашлем. "Значит, такой у меня конец?.." Тринадцать. За спиной яркой вспышкой полыхнул свет. Резко, по инерции, повернулся, не сразу замечая, что тело по прежнему находится под чужим контролем. Накахара прижимает свои руки ко рту, чувствуя, как по щекам побежали горячие, горькие слёзы, видя рядом с собой призрак. Его призрак. Осаму стоит перед одарённым, смотря на парня своей обычной, лёгкой, такой бесячей, но такой родной улыбкой. Протягивает руку вперёд, кладя на его щёку, мягким движением проводит до плеч, обнимая, чувствуя, как сильно колотится его сердце. Чуя реагирует не сразу. Зажмуривая глаза, сильно прижал к себе детектива, часто дыша, слышит его тихую усмешку, прижимаясь к своему бывшему напарнику. "Я скучал..." — пронеслось у обоих в голове. На землю упали первые капли начинающегося, скорбного дождя Изломанное, покрытое собственной кровью и алыми метками тело Чуи нашли через час. "Спи спокойно, Чуя Накахара. Надеюсь, ты нашёл своё счастье" — раздалось в полной тишине из уст лидера Портовой Мафии, присевшего на колени, закрывающего безжизненные глаза рыжеволосого юноши. В тот день все члены организации преклонили свои колени. Настало время Великой Скорби