Дело не в том, долго ли мы живем, а в том — как

Иногда мы не ценим, что имеем. Мама Макса проявляла к нему такое внимание и заботу, что тот, даже иногда воспринимал это в штыки. Ему не нравилось, что она заваливала каждый раз вопросами «Как дела в школе? Никто ли тебя не обижает? Всë ли у тебя хорошо и т.д.» Сейчас Максу этого очень не хватало. Ведь у него были проблемы, каких ранее не было. Ещё ни один учитель за всю жизнь так не докапывался к нему, так не цеплялся за каждую мелочь, не делал замечания на пустом месте и более того, не травил на него одноклассников. А сейчас ситуация в его классе обстояла именно так. Учитель делал всë чтобы настроить целый класс учеников против двух мальчишек – Макса и Дани. А как известно, дети очень ведомые. Естественно никто не упускал возможности (особенно мальчишки) отрываться на двух аутсайдеров. Макс же с Даней старались держаться вместе. Терпеть травлю вдвоëм было более или менее легче. Издевались над ними самыми обычными способами, которыми могут издеваться ученики в школах. Закрывали мальчишек в девчачьем туалете, перед этим с силой и пинками затолкав их туда. Вскрывали их шкафчики с вещами. Воровали их школьные принадлежности, на что Скольд очень сильно ругал сына. Он не знал о всех его проблемах и думал, что мальчишка из-за своей рассеянности постоянно теряет, то набор фломастеров, то нужную тетрадь, набор для черчения. Лишний раз мотаться по магазинам и тратить деньги Тима бесило и он очень часто сильно ругал сына. А тот молча терпел. Он не мог сказать, что с ним происходит в школе. Тим всегда говорил о самостоятельности, о том, что Макс должен сам решать, свои проблемы, не ныть, и не жаловаться. Вести себя, как мужчина. И Макс ему ни на что не жаловался, а молча терпел. Никогда Макс не думал, что так станет ненавидеть школу. Хотя учиться он всегда любил. Ему нравилось узнавать что-то новое, читать. А сейчас от всего этого негатива не хотелось ничего. Тем более что учитель его стараний не оценивал, а просто искал к чему придраться. Изменений в мальчишек взрослые не замечали. Что они могли замечать в ребенке, которого сами плохо знают? Тем более, что каждый из взрослых был занят своими делами. Эрин на конюшне. Тим либо закрывался в студии, либо в разъездах. В свободное время взрослые старались проводить в двоëм, на мальчишку у них было времени мало. И Макс просто занимался сам с собой. В своей комнате перед старым отцовским ноутбуком, за очередным шутером, выпуская всю злость в игре. В очередной такой вечер, он сидел за любимой стрелялкой, как по скайпу поступил звонок. От Дани. – Как ты меня достал уже… - прошипел сквозь зубы Макс. В последнее время нападки в школе ему так осточертели, что он, признаться, начал ненавидеть своего друга. Ведь по сути весь сыр-бор начался из-за него. А Кейну всë было лихо, он вынашивал план мести учителю. – Эй, чувак! Какого хрена так долго трубку не берëшь? – громко возмутился друг, когда после десятка гудков, Макс всë же принял звонок. – Занят был. – раздражëнно ответил мальчишка. – Занят он, блять, это я тут занят! Знаешь что я стянул?! – судя по голосу, Кейн был очень возбуждëн. – Даже не представляю. – Скотт говорил, подперев щëку кулаком и продолжал отстреливать врагов в игре. – Дымовую шашку я достал, балда! – заорал Даня так, что Бьянка в коридоре злобно залаяла на посторонний звук. – Не ори, блять, я дома не один. – до мальчишки не сразу дошло, что сказал его друг. – Подожди, что ты достал? Ты совсем сдурел? – Ха-ха, так и знал, что ты охуеешь. Короче, это крутая тема - зажечь еë в классе. – Нет. Не крутая. Это бред, Даня. И я не собираюсь в этом участвовать. – твëрдо ответил Скотт. – Зассал значит. – цокнул языком одноклассник. – Мне похую, что ты думаешь. Я в этом участвовать НЕ БУДУ. А если ты додумаешься принести эту хуйню в школу, я донесу об этом директору. Хватит мне от тебя проблем. – по тону Макса не сложно было понять, что он не шутит. – Ты чë тут разорался? – в дверной проëм проснулась голова отца. Макс дëрнулся от испуга и тут же скинул звонок. Он не сразу сообразил, что общался с другом на русском и отец всë-равно ничего бы не понял. Почти всегда они говорили с Даней на их родном языке. Приятно было от ощущения, что их никто вокруг не понимает. – Извини. – сын отвернулся к монитору. Послушался громкий выстрел в игре и персонаж Макса рухнул на землю. – Бляха муха! - школьник от досады хлопнул ладонью по столу. Все собранные игровые вещи и опыт были утеряны. Из-за разговора с другом он совсем забыл сохраниться. – Даня — скотина! – Ты так смешно возмущаешься. Хотя стоило бы тебя наругать. Ведь я больше чем уверен, что это был мат…. - хмыкнул Тим, зайдя в комнату. Он встал позади сына заглядывая в экран. – Ты сам очень часто материшься. Так что не честно ругать ребёнка за мат, если сам за собой не следишь. Ты подаёшь мне дурной пример. - ворчал Макс, подперев голову рукой, он раздражённо ударял по клавишам выходя из игры. – Больно смелый что ли стал? - оскалился швед, но сын этого не видел. Сидел к нему спиной. Мужчина облокотился руками на спинку компьютерного кресла. – Хотя ты прав. Поэтому мне на самом деле плевать сквернословишь ты или нет. Возмущаюсь просто для приличия. Так что не обязательна эта конспирация в виде русского языка. – Я просто привык на нём разговаривать большую часть времени. И ругаться на нём куда приятнее. - чуть улыбнулся мальчишка. Ему нравились такие не принуждённые разговоры с родителем. В такие моменты они больше общаются не как отец с сыном, а почти как друзья. От этого было как то легко на душе. – Я кстати к тебе по делу зашёл. Мне нужен перевод от тебя. Еба… - тут он запнулся и исправился. – Эм… Этот чёртов гугл переводчик не знает таких слов, какие тут написаны. - Тим достал телефон из кармана джинс и начал быстро что-то искать. Макс скучающе глянул на него. Спустя полминуты швед, наконец нашёл что искал и передал свой мобильник школьнику. Тот бегло оглядел страницу отца в фейсбуке. Там был оставлен небольшой комментарий от русского. Некоторых скверных слов даже Макс не знал, а из-за того, что текст был с ошибками, не удивительно, что переводчик не мог перевести ничего. Дочитав, мальчишка неуверенно глянул на отца. Тот стоял рядом, оперевшись левой рукой на спинку кресла, правую держал в кармане и ждал от него перевода. – Не думаю, что это стоит переводить. И вообще судя по тексту, писала какая-то полоумная женщина под мужским аккаунтом. – Ну, вкратце то ты можешь пояснить, что написано? - такой ответ музыканта не устраивал. Макс вздохнул. – Говоря в мягкой форме, написано, что Эрин тебя не достойна и… – Короче понял, не продолжай. Нахуй надо. - отмахнулся сразу Скольд и резко выхватив телефон из рук мальчишки, отправил полоумную иностранную фанатку в бан. Мальчишка в этот момент почувствовал себя почему то неловко. Он знал, как отец очень агрессивно относиться к тому, что кто-то подобным образом говорит или пишет о его любимой жене. А Макс ведь не так давно сам мачеху ненавидел и не такое про неё думал. А иногда даже высказывал. Именно за это стало сейчас стыдно. Смотря на очень недовольное лицо отца, школьник стыдливо отвернулся к уже погасшему экрану. – Эрин сказала, что ты в последнее время не похож на себя. - вдруг задумчиво выдал родитель. – В смысле? - не понял мальчишка. – В прямом. – Ей показалось. - отмахнулся ребёнок, не взглянув на отца. – Уверен? - Тиму не нравилось докапываться до мальчишки. Он сам не любил, когда его доставали, но спрашивал, потому что должен был. Да и Эрин толком не смогла ему чётко объяснить, что такого странного она увидела в поведении пасынка. – Абсолютно. – Хорошо. Раз так спускайся, пошли ужинать. Как только за отцом закрылась дверь, Макс лёг лицом на компьютерный стол. Ему так осточертело всё это. Учитель заваривший всю эту кашу. Даня — провокатор, который усугублял ситуацию. Одноклассники — ведомые уроды, как свора бездомных собак, которые кидались на них. Напряжение в семье тоже надоело. Да и семьёй это тяжело было назвать. Ну какая из них семья? Жили себя два человека уже в возрасте, своей жизнью, со своими порядками, так как они привыкли, с кучей животных, которых они безумно любят и тут вдруг появляется он. Макс живёт с полным ощущением, что он здесь лишний. Отец обращает на него внимание лишь потому что должен. Мальчик уверен, что они с Эрин спят и видят, когда же ему исполниться восемнадцать и он уедет в университет или колледж, чтобы не мешать их уединённой, спокойной размеренной жизни, в которой детям места нет. – Я здесь не пришей к пизде рукав. - сказал он сам себе и горько усмехнулся. Его всегда забавляло это выражение, но никогда не предоставлялось случая использовать. Немного так поскучав, мальчик всё же не без усилий поднялся и побрёл на первый этаж в кухню. Столько времени он уже живёт в этом доме, а всё никак не привыкнет к этому подобию музея в стиле готики. Почти везде царит полу-мрак, приглушённый свет. Куча всяких столиков, тумбочек повсюду, на которых не счесть сколько всякого барахла. Макс всегда старался очень аккуратно передвигаться по дому, чтобы чего случайно не снести. Он часто думал о том, как отец приучился приходя с тусовок по пьяни, ничего не разнести по дороге в спальню. Видимо Эрин держала всё под своим контролем каждый раз. В таком доме трезвый то человек, мог ненароком чего-нибудь снести. Мачеха с отцом уже сидели за небольшим кухонным столом напротив друг друга с право от Скольда и Максу поставили тарелку с лапшой и овощами. Не понятно почему, но это было частое блюдо в их семье. Хотя они так же не редко заказывали суши. Но их мальчик уже видеть не мог, настолько они надоели. Эрин проводила школьника краем глаза. Отец же вовсе проигнорировал, был занят ужином. Женщина не так часто видела ребёнка, чтобы делать какие-то выводы по его состоянию. Они пересекались лишь утром, когда он собирался в школу и вечером во время ужина. Вот всё их совместное время провождение, но даже так она обратила внимание, что мальчик в последнее несколько дней выглядит как-то измученно. – Макс, скажи, ты знаешь о существовании расчёски? - Эрин сложила руки на столе и внимательно посмотрела на пасынка. – М-м-м, впервые слышу. А что это вообще? - покачал головой ребёнок, взяв с салфетки вилку, он начал отделять спагетти от овощей. – Хорошо. Если ты ничего не хочешь с этим делать. Я сама этим займусь. У меня как раз есть все необходимые принадлежности. Макс замер и глянул, наконец, на мачеху. Та, судя по выражению лица ни чуть не шутила. Тогда он повернулся на отца. Тим ел с таким видом, будто их разговор вовсе не слышал. Грубо говоря ему было плевать. – Не надо так переживать. Я всё сделаю очень аккуратно. Состригу лишнее и придам твоей соломе форму. - заверила его Эрин и принялась за свою порцию. – Меня всё устраивает… - глянул он исподлобья. – Нельзя ходить с таким ужасом на голове. - отрезала женщина. У Макса действительно волосы всегда были в беспорядке, а за последнее время они ещё и отросли, стали прикрывать уши. Светлые пряди торчали во все стороны, почти как ирокез отца. – У него вообще ананас, только ты почему то с этим ничего не делаешь… - обиделся ребёнок. Тим резко перестал жевать. – Так, блять. Тебе сказали — убрать хаос с башки, значит уберёшь. Не можешь сам, значит, тебе в этом помогут. И нечего мне тут стрелы метать. У меня образ, а у тебя хуйня соломенная. Ты и не представляешь каких усилий требует поддерживать мою причёску. - говоря это, Тим очень строго смотрел на мальчишку, отчего тот голову вжал в плечи. Он терпеть не мог, когда мелкий перечил его любимой жене. Да и чего таить, то, что его образ назвали «ананасом» было всё-таки обидно. Ему действительно стоило больших усилий поддерживать такую причёску, особенно с учётом того, что волосы Тима были непослушные и вились. У Макса же наоборот были прямые. Эрин победно ухмыльнулась, но постаралась это скрыть, прикрыв рот ладонью. На пару минут помещение погрузилось в тишину, которую нарушали только звуки столовых приборов. Макс обиженно ковырял пищу. Есть перехотелось. – И так травят все кому не лень, теперь обкромсают, вообще зачморят. Мальчик бросил вилку на тарелку и резко с мерзким скрипом отодвинувшись на стуле назад, вскочил и быстро ушёл в свою комнату. Взрослые в шоке проводили его взглядом. – Это чё сейчас было я не понял… - Скольд не сразу сообразил от чего больше охренел, от того, что мальчишка так вот бесцеремонно себя повёл или от его слов. – Тим, мне кажется, у него проблемы… – Конечно у него проблемы. Сейчас я ему устрою… - музыкант начал подниматься из-за стола, но жена схватила его за локоть, он сел обратно. – Нет, Тим, я серьёзно! Ты слышал, что он сказал? Его травят в школе! - Эрин почему-то вдруг стала переживать за мальчишку больше, чем его родной отец. – И что с этого? Всех в детстве дразнили, у всех бывали стычки не понимание. Это абсолютно нормально. Не надо делать трагедию из этого. Тем более он пацан в конце концов. Пусть учиться давать отпор. Он должен уметь поставить себя в обществе. – А если это серьёзно, Тим? – Эри, пусть учиться решать свои проблемы сам. Я никогда никому не жаловался. Моя мать понятия ничего не имела о моих школьных разборках. - Скольд явно был горд своей детской самостоятельностью. -Ну, не знаю, мне кажется тебе стоило бы поговорить с ним. - настаивала Эрин. Тим, как ни в чём не бывало продолжил доедать. Он не считал, что должен говорить об этом с Максом. Что он должен сказать ему? Пожалеть? Ещё чего! Как мальчишка устроиться в этой жизни, если обычные школьные проблемы сам решить не в состоянии? Скольд твёрдо решил, что лезть в эти школьные дела не будет. Ещё не хватало, чтобы пацан привык и всё время каждый раз бежал к нему с жалобами. Таким образом он никогда не станет самостоятельным. Вечером Эрин (конечно не без участия мужа) усадила пасынка на стул в гостиной. Накинув на мальчишку полотенце и подготовив всё необходимое для стрижки, она пару раз прошлась вокруг и мысленно прикинула, что хотела бы видеть на его голове. – Не делай только, как у папы. - жалобно попросил мальчик. Тим, который в это время сидел на диване рядом, оторвал взгляд от мобильника в руке, искоса глянул на сына. – И не собираюсь. Я же сказала, придам форму твоему беспорядку, не более. Макс сглотнул. Он очень переживал за сохранность своих волос. Никогда ему не нравились короткие стрижки и было страшно, что Эрин отстрижёт лишнее. А ещё ему не нравились прилизанные причёски. Поэтому никогда не заморачивался с расчёсыванием. Над головой послушался звук режущих ножниц. Светлая прядь медленно полетела вниз на его колени, на которых тоже было накрыто полотенце. Макс шмыгнул носом. – Верни как было! – Тихо! Не отвлекай! - осадила его мачеха. – Отстриги ему там посередине всё нахрен. Проплешину такую сделай. А то видишь ли, ирокез ему мой не нравиться. - подал голос Скольд. – Папа! – Эй, вы! Тихо! Я сказала не отвлекать меня! - Эрин сосредоточенно продолжила. А Скольд не упустил возможности поиздеваться над сыном, иногда отпускал злобные комментарии. – Во-во, давай! Побольше отстриги! Ага! И вон там ещё! Давай я тебе машинку принесу, сбреешь ему там полбашки? Чёлку вообще убирай, нахрен она ему не нужна. Под конец терпение Макса было уже на исходе, тем более, что он понятия не имел что там над его головой творила Эрин. Да и у женщины уже лопнуло терпение, она схватив с кресла подушку, швырнула её в мужа, тот вовремя её поймал. – Тим! Если ты сейчас не заткнёшься, я точно тебя на лысо побрею! - крикнула жена. – Всё-всё! Я пошёл. У него уже всё равно такой пиздец на голове, что уже ничего не поможет. - с грустью произнёс он, и покинул гостиную. Сразу после этих слов, игнорируя возмущения мачехи, мальчик вскочил с места, отчего состриженные пряди посыпались на пол. Он рванул в кухню, где было зеркало. На удивление он увидел вполне себе не плохой результат. Очень качественно подстриженные пряди. Кроме этого Эрин привела его непослушные волосы, которые лежали кое-как, в порядок. Получился вид немного рваной стрижки, где-то пряди чуть-чуть длиннее, где-то чуть короче. Но в целом это выглядело в разы лучше, чем куча соломы до этого. Чёлка теперь особо не лезла в глаза. – Если бы ты не вертелся, результат был бы намного аккуратнее. - заметила Эрин, пройдя в кухню. Мачеха, как оказалось, не просто так затеяла всю эту возню со стрижкой. Ведь она и Тим помнили, что на следующий день у мальчика день рождение и ему стоит выглядеть, как следует.