Мягкая шерсть.

Мягкие хлопья снега падали на землю с серого неба уже второй час, стремясь закрыть собой жухлую траву, но не успевали закончить свой полёт, когда таяли. Наступала зима. Вторая неделя ноября выдалась довольно холодной, так что фермер не появлялся на улице без причины, предпочитая отсиживаться дома у камина. Его верный пёс был совсем не против заняться делами хозяина, особенно, когда это позволяло проводить больше времени с его старым знакомым. Шон прошмыгнул сквозь дверь в амбар, оставляя внутри своё стадо, и отправился к назначенному месту. Пёс ещё днём попросил его вечером прийти на край поля, просто чтобы провести время друг с другом. Это было необходимо им обоим, как глоток воздуха с утра - быть вместе. И оба уже не видели свою жизнь друг без друга. Они вместе с детства. Новый порыв холодного ветра заставил барашка поёжится, тщетно пытаясь закрыться руками. Прищурив глаза, Шон увидел большую яблоню, сейчас потерявшую свою листву. Рядом с ней, привалившись к стволу, стоял Битцер. Одно простое, но давно знакомое "мее" заставило пса обернуться на звук и тут же расплыться в улыбке, приветливо помахивая лапой старому другу. Шон, потирая замёрзшие плечи, подошёл к Битцеру. Они стояли и смотрели на закат. Им этого хватало. Просто рядом. Им не дано говорить, но взгляд одного значит для другого много больше, чем пара пустых слов. Хотя, конечно, если бы Битцер мог говорить, он бы столько всего сказал Шону... Задумавшись, пёс не заметил, что уже добрых минут пять сверлит взглядом лицо барашка. Тот только безучастно смотрит в ответ, ожидая чего-то. Его умные глаза всегда нравились Битцеру. Шон много знал и всегда мог выбраться из любой ситуации, если просто дать ему спокойно подумать. Ещё одно "мее", но уже вопросительное. Пёс моргнул пару раз, возвращаясь в реальность. Барашек кивнул головой в сторону уже давно зашедшего солнца, ещё раз потирая замерзшие конечности. Битцер на секунду задумался, а после двинулся в сторону какого-то сарайчика, взмахом руки попросив Шона идти следом. Внутри было темно и мало места. Сарайчиком пользовались редко, в основном хранили ненужный хлам, который негде было разместить, а выкинуть жалко. Битцер устроился на старом матрасе, потирая лапы друг о друга и поглядывая на барашка. Шон, не долго думая, сел рядом, слегка соприкасаясь конечностями с псом. Сквозь хлипкие стены в помещение попадал холодный ветер, заставляя двух приятелей снова ёжиться. Немного подумав, пёс развёл руки в приглашающем жесте, шально улыбаясь и с прищуром глядя на барашка. Тот, недовольно цокнув языком и картинно закатив глаза, всё-таки пододвинулся ближе, позволяя Битцеру обнять себя. Собачьи лапы аккуратно легли на светлую шерсть, поглаживая кудряшки. Шон, почувствовав неуверенные движения друга, хмыкнул псу куда-то в шею, руками оплетая поясницу. От неожиданности Битцер издал скулеж, но тут же исправился, начав активно поглаживать мягкую шерсть. Да, пусть у Шона шерсть мягкая и красивая, но её мало. Остальным овцам с их шубами в любую погоду хорошо, а Шону так просто с холодами не справиться. Битцер положил подбородок на плечо Шона, сильнее сжимая в лапах тело друга. Закрыв глаза, он попытался представить, что трогает облако. Нет, не похоже. Облако не дышит над ухом и не поглаживает поясницу, когда ты касаешься его. На секунду Битцер вспомнил о хозяине, который, возможно, ищет его, но здесь и сейчас, обнимая Шона, он чувствовал себя так хорошо. И это сейчас куда важнее и фермера, и остального стада. Только Шон, его мягкая шёрстка, тепло, которое они сейчас дарят друг другу, и мирное дыхание на шее. О, Битцеру нравится. Он обязательно это ещё раз повторит, затащив барашка в холодную погоду в этот старый сарай. Последний раз вспомнив о сородичах, Шон сонно зевнул и прикрыл глаза, отдавая себя этой холодной ночи, тёмному сарайчику, Битцеру и сильным лапам, медленно поглаживающим белые кудряшки.