6 лет назад
Сансе было страшно. Очень страшно. Когда Петир убил Амбера и его телохранителя, она была уверена в том, что следующая. Но вместо этого он аккуратно перешагнул через тело, и, даже не посмотрев на неё, двинулся на кухню. Санса замерла, оставшись стоять на месте, прислушиваясь к шуму открываемых и закрываемых шкафчиков. Она не знала, чего ожидать от Петира теперь. После того, как он хладнокровно застрелил двоих. Даже не изменившись в лице. «И этому человеку ты отдала своё сердце и невинность?» «Мужчина её мечты» вернулся с бытовой химией, мусорными мешками и бумажными полотенцами. — Ты собираешься одеваться? — бросил он, натягивая ярко-жёлтые перчатки. Санса сглотнула и, подняв с пола платье, осмотрела его. — Оно всё в крови… Петир посмотрел на окровавленную вещь и, с секунду подумав, снял с себя пиджак и бросил Сансе. — Одевайся, — холодно проговорил он. Она послушно надела пиджак, в котором слегка тонула в плечах, но он всё-таки был слишком коротким для того, чтобы быть полноценным платьем. Санса никогда не носила такое экстремальное мини и потому чувствовала себя дискомфортно. Из-за этого и двух трупов под ногами. — Бери перчатки, — сухо указал Петир, — …надевай, вытирай кровь… — Ты хочешь, чтобы я это делала?.. — уточнила Санса и тут же пожалела об этом. Петир медленно поднял на неё ледяной взгляд. — Да, — ответил он, играя желваками. — Именно. Это, или ты составишь Джонни компанию в мешке. Санса закусила губу и, не отвечая, опустилась на колени. Теперь она станет соучастницей. — Подай мне, пожалуйста… — не успела договорить она, как Петир бросил в неё упаковкой с перчатками и полотенца. Её мутило от вида крови и металлического запаха, что было странно с учётом того, что три месяца назад она буквально плавала в собственной крови. Но смерть — это другое. Сансе вспомнились мёртвые глаза отца, запах, что начал исходить от его тела, когда он перестал быть собой и стал лишь пустой оболочкой, чем-то вроде мешка с костями. Это воспоминание — запретное, запрятанное как можно дальше — что-то надломило в ней. Она тихо, стараясь не привлекать лишнего внимания, заплакала. С тех пор, как Санса приехала в этот город, смерть шла за ней по пятам, пожирая всех её любимых. Отца и мать, братьев, сестру. Ненасытная жестокая тварь. Санса вытерла слёзы рукавом и, не заметив, как расползлось пятно крови, поскользнулась, неловко падая на локти. Она ощутила, как стоит в чём-то липком и мягком, а когда поняла, что это ошмётки мозгов, её вырвало. Петир шумно вздохнул. — Ты не могла сделать это в пакет? — зло спросил он. — Мы тут вообще-то пытаемся избавиться от улик. — Прости… — сдавленно прошептала Санса, проглатывая слёзы и желчь. Её трясло и мутило. Петир поднялся и, подойдя ближе, резко вздёрнул её вверх, поднимая. — Пожалуйста… — прошептала Санса, заглядывая ему в глаза и пытаясь найти там сострадание. Она очень хотела жить. Он сжал челюсть и, не говоря ни слова, потащил её прочь, к ванной комнате. Практически закинув Сансу внутрь, Петир запер дверь. «Это чтобы ты не сбежала». «Если бы он хотел убить тебя, то уже сделал бы это». Санса сползла по стене на пол и, закрыв лицо руками, зарыдала. Она не знала, что делать. Не знала, как выбраться из ада, что смыкался вокруг львиной пастью. Не знала, что чувствовать к человеку, что спас её от унижения и в то же время сделал соучастницей двойного убийства. Всё это было больше похоже на остросюжетное кино. А что потом? Они закопают трупы в тени пальм, купающихся в лунном свете? Или, может быть, выкинут мешки в чернеющее под обрывом море? Разумнее всего было бы растворить тела в кислоте, но вряд ли Петир спросит её мнение на этот счёт.***
Автосвалка напоминала кладбище. Такое же тёмное и безмолвное, где груды металла были свалены в кучу, словно мёртвые тела, такие же бесполезные и недвижимые, поросшие ржавчиной и пахнущие маслом. Они избавились от трупов, запихнув мешки в багажник машины, готовящейся закончить своё существование следующим утром под механическим прессом. Храните боги политику утилизации отходов. Вернувшись в машину, Петир закурил. Девушка, сидящая рядом с ним в пиджаке на голое тело, дрожала то ли от страха, то ли от холода. Он старался не думать о ней, сконцентрировавшись на простых действиях. «Тебе следовало запихнуть её в мешок и оставить в багажнике вместе с остальными. Дожидаться смерти». «Тебе не стоило влюбляться в неё…» Петир завёл машину и свернул в объезд через пустыри. Санса напряглась. — Куда мы едем? — спросила она обречённым голосом. — Если бы я хотел убить тебя, убил бы, — ответил он спокойно. Она опустила голову на ладонь, позволяя ветру трепать мокрые волосы, всё ещё не до конца отмытые от крови, и прикусила губу, всматриваясь в пустоту, в ночь, что разверзла для них свои объятия. — Что ты собираешься со мной делать? — наконец спросила Санса. Смелая девочка и её смелые вопросы. Петир с силой сжимал руль, еле сдерживаясь, чтобы не ударить. Он всё ещё был в бешенстве. «Тебе стоит злиться на себя, и только. Это ты придумал то, чего не было на самом деле. Увидел в ней то, чего нет. Вышел из себя тогда, когда можно было остаться безразличным». «Что с тобой такое, Петир?» «Что она делает с тобой?» «Что ТЫ делаешь?» — А что бы ты сделала на моём месте? — уточнил Петир, играя желваками, смотря только вперёд. Санса наградила его долгим внимательным взглядом. Порой она выглядела очень взрослой. Гораздо старше своего возраста. Она промолчала. Петир затянулся напоследок и выкинул окурок в сторону, сворачивая на парковку. Это был многоэтажный дом на окраине города. Район считался не самым безопасным, от центра было довольно далеко, и потому подобные новостройки стояли полупустыми. Десять лет назад их построили в рамках проекта по благоустройству окраин, но его так и не реализовали. Вокруг по-прежнему были только пустыри и заброшенные стройки. Ну хоть деньги отмыли. — Я не пойду, — заявила Санса, едва он заглушил мотор. — Да что ты, — не поверил он, отстёгивая ремень безопасности. — Не пойду, пока ты не скажешь, где мы! — с вызовом бросила она. Петир прикрыл глаза и сглотнул, стараясь успокоиться. «Стрелять ей в голову уже поздно, — сказал внутренний голос, — теперь считай от одного и до десяти». — Мы дома, — облизнув губы, сообщил Петир. — Пошли.***
Санса шла на шаг позади. Она старалась быть аккуратной и внимательной, запоминая обстановку: надписи на стенах, повороты, расположение пожарных лестниц. Никогда не знаешь, что может спасти тебе жизнь. Хотя больше всего ей хотелось просто потерять сознание. Повиснуть на сильных руках и услышать ругань сквозь зубы, но знать, что этот человек защитит её и дотащит до спасительной постели. «С чего ты вообще взяла всё это?» «Кто ты такая, чтобы Петир Бейлиш заботился о тебе?» «Смазливая нимфетка, которую он однажды трахнул». «Если не сказать хуже». Когда они подошли к двери, Санса сделала два шага назад. — Что ещё? — с раздражением спросил он, не поворачиваясь. — Я хочу… позвонить мужу. Тирион был не плохим человеком, хоть и Ланнистером. И он точно не позволил бы Петиру Бейлишу убить её или покалечить. Санса не сомневалась в том, что у Петира на неё какой-то план. Во-первых, он определённо думал, что она играет с ним, и это выводило его из себя. Во-вторых, он чувствовал себя оскорблённым и вполне мог поквитаться с ней за это. Зачем иначе привёз её на эту сомнительную квартиру? В-третьих, и это было самым важным и опасным — она слишком много знала. — …Что ты хочешь? — угрожающе спокойно переспросил Петир. Санса плотнее закуталась в пиджак. Она чертовски сильно устала и замёрзла. — Вначале я позвоню Тириону и скину ему геолокацию и только потом пойду с тобой. Санса бы сделала это и не предупреждая, если бы Петир не забрал её телефон, пока она была заперта в ванной. Видимо, это было последней каплей, потому что он подскочил к ней и, крепко схватив за руку, потащил к двери. Она упиралась и боролась, пиная его ногами и крича, что было сил. Но ответом ей была лишь пустота. Такое ощущение, что в доме больше никто не жил. Таким он казался холодным и безлюдным. Петир зажал ей рот рукой и, с трудом сдерживая её, прижимая собственным телом к стене, начал возиться с замком. В этом положении Санса практически ничего не могла сделать. Пиджак распахнулся, и она ощущала животом холодную стену, а бёдрами тепло его тела, разгоряченного борьбой и боги знают чем ещё. Она могла его понять. Даже сейчас, в пылу борьбы, в цепких лапах холодного ужаса, в ней находилось место для тонкого упоительного удовольствия от близости к нему. Санса ощущала его запах, и от него в голове становилось удивительно пусто. Она чувствовала злость Петира и то, как он её сдерживает. И то, что ещё сильнее он сдерживал желание. Это одновременно льстило и злило. После произошедшего в этот вечер Сансе больше всего хотелось оказаться в его объятьях. Она хотела, чтобы он целовал и утешал её. Хотела засыпать, ощущая его присутствие. Слушая голос. Но в то же время Санса не могла позволить себе быть влюблённой дурой. Петир Бейлиш уже подверг её опасности. Он поставил её вне закона. И боги знают, на что ещё этот человек был способен. Не могла же она быть овцой, которая сама придёт к волку? Справившись с замком, Петир втолкнул её внутрь и щёлкнул выключателем, зажигая свет. Санса заскользила по полу, но ухватилась за стену, не давая себе упасть, и резко развернулась к нему, готовясь отразить нападение. Закрыв дверь, он положил ключи на консольный столик и перевёл на неё тёмный угрожающий взгляд. Санса вздёрнула подбородок и плотнее запахнула пиджак, обнимая себя руками. — Какого хрена ты творишь? — спросил Петир, медленно подходя к ней. Их разделяло всего пару шагов, потому он очень быстро оказался вплотную и, поставив руки с двух сторон от Сансы, заключил её в капкан. Прямо как в вечер их первой встречи, только вот в этот раз защита требовалась от него самого. Его лицо казалось спокойным, но Санса видела огонь в смотрящих на неё глазах. Обычно серо-зелёных, но сейчас почти чёрных от ярости, сдерживаемой внутри. Его тело было таким напряжённым, что она боялась слишком громко вздохнуть или резко дёрнуться, чтобы не спровоцировать его. — Я делала всё для того, чтобы выжить, как и все… — спокойно ответила Санса, взирая на мужчину снизу вверх. — Неужели… — криво усмехнулся он, — так же, как когда ты вены вскрыла? Нет, милая. Это не желание выжить, а желание получить больше, чем тебе причитается… — Они забрали у меня всё, что мне причитается! — воскликнула она. — Мою семью, мои деньги, мою свободу и теперь заберут жизнь! — Хватит, — отрезал Петир, — прекрати давить на жалость. Никто не собирается тебя убивать, ты и так под колпаком. Просто признай, что ты хочешь большего, чем быть трофейной женой убогого карлика. Хочешь власти и денег. — Это не так! — запротестовала она, сжимая губы. — Это так! — выплюнул он. — И мы все тут в одной лодке. Просто прекрати делать вид, что ты лучше, чем другие, если готова пойти и раздвинуть ноги перед первым же мудаком, что пообещает тебе… Санса прищурилась. — Это тебя так бесит? Что я спала с ним? Ну так можешь расслабиться… — Не смей! — угрожающе прошипел Петир, приближая к ней свое лицо, так чтобы жар дыхания опалял её губы. — Не смей врать мне в лицо! Думаешь, я поверю, что Джонни Амбер сидел и ждал, когда ты ему дашь? — Это было частью уговора, — сглотнув, спокойно проговорила она. — Он не был этому рад, как ты мог заметить, но мне нужны были гарантии, я же не совсем дура… Петир шумно втянул ноздрями воздух. — Почему я вообще должна оправдываться перед тобой? — разозлившись, спросила Санса. — Кто ты такой, чтобы спрашивать с меня? Мой отец? Или, может быть, ты мой парень? Я не твоя собственность! Он хотел было ответить, но Санса перебила. — И даже если я хочу того же, что и другие, это вовсе не значит, что я такая же, как все. Кто ты такой, чтобы судить меня? — смерив мужчину презрительным взглядом, она добавила: — Ты просто ланнистеровская шестёрка! Слишком трусливый и слабый для того, чтобы пойти против них! И, видимо, слишком глупый. Чего ты ждёшь? Они никогда не поделятся с тобой властью. Ты никогда не станешь им ровней. Я слышала, как Серсея говорит о тебе… Петир рассмеялся и отступил назад, скрещивая руки на груди. — Вот это откровение! — воскликнул он, весело мотнув головой и облизнув губы, и добавил: — Ты правда думала, что нашла, на что надавить? Санса промолчала. Она знала, что это так. Видела по его взгляду и языку тела. Не важно, что именно он будет сейчас говорить. — Знаешь, для человека, который хочет жить, ты слишком дерзко себя ведёшь, — заявил Петир. — Если бы ты мог убить меня, то уже сделал бы это, — ответила Санса, сознательно заменяя слово «хотел». Петир провёл языком по внутренней стороне щеки, кажется, впервые не зная, что ответить. Это стоило использовать. — Если бы у меня был Север, — осторожно проговорила Санса, — мне было бы всё равно, кто заправляет в Королевской Гавани… Намекая на то, что вместе они могли бы разрешить власть. Если бы он только её поддержал и помог вернуть то, что принадлежало ей по праву. Петир обвёл глазами комнату и усмехнулся. Подойдя ближе, он заложил руки в карманы и произнёс: — «Война — искусство обмана». Слышала такое выражение? — Да, — кивнула Санса, — это Сунь Цзы, «Искусство войны». Он дёрнул бровью, так, словно это должно было что-то значить. — …Когда ты силён, притворяйся слабым, когда слаб — сильным… — по памяти процитировала она. — Ты понятия не имеешь, кто я и чего хочу, — смотря в глаза, спокойно произнёс Петир, а затем добавил, аккуратно приподнимая одну из рыжих прядей, испачканных кровью, указательным пальцем: — Ванная комната прямо по коридору, иди и смой с себя всё это.***
Она его завораживала. Стоя на балконе, Петир курил и, прислушиваясь к шуму воды, наконец смог подобрать подходящее слово, описывающее свои чувства. Его завораживали её красота и острый ум. Смелость и целеустремлённость. И даже те поступки, что он сам охарактеризовал бы как тупые, завораживали своей решительностью. Петир смотрел на Сансу Старк, словно смотрел кино, в ожидании и нетерпении, не в силах угадать, что она сделает в следующий раз. Не понимая, о чём она думает. Он хорошо разбирался в людях. В том, чего они хотят и как далеко готовы пойти. В какой-то степени это было частью его работы и, определённо, талантом. Но Санса была права: не смотря на то, что она хотела того же, что и многие, она была не такой, как все. Возможно, всё дело в химической реакции организма, в положении звёзд и хрен знает ещё в какой фигне, но для Петира она была единственной — одной на миллион. Он злился и в то же время не мог злиться. Хотел избавиться от неё и не мог этого сделать. Он говорил себе, что глаза б его не видели эту безумную девчонку, но, боги, как он отчаянно хотел на неё смотреть. У неё ничего не было. Ничего, что она могла бы ему предложить, чтобы заполучить в союзники: ни денег, ни власти. И всё же, Санса Старк не была бессильна и, кажется, прекрасно осознавала это. Ошибкой с его стороны было думать, что, связавшись с ней, он сможет держать ситуацию под контролем. Что сможет ничего не дать. И дело было вовсе не в том, что Петир что-то должен. Санса манипулировала им куда тоньше. Она так смотрела, что хотелось убивать. Сжечь город до тла. Бросить мир к её ногам. Петир разбирался в человеческих слабостях и хорошо знал, что есть чувства, которые склонны недооценивать. То, как отчаянно люди жаждут любви. «Но разве не глупо попадаться на это самому?» Однажды, много лет назад, Петир уже пошёл на поводу у собственных чувств, и это чуть было не стоило ему жизни. С тех пор ему казалось, что он поумнел и очерствел. И вот тоже самое. Опять. Разрушительное чувство, что сводило с ума. Услышав шорох в комнате позади себя, он затушил сигарету и вернулся внутрь. Санса, завёрнутая в короткое полотенце, едва прикрывавшее задницу, рылась в его шкафу. С мокрых волос, лежащих на обнаженной спине, стекала вода. Петир на секунду завис, заворожённо осматривая её тело и то, в какой позе Санса стояла. К месту это было или нет, воображение всегда подкидывало ему непристойные сцены с её участием. Облизнув пересохшие губы, он спросил: — Ты что-то ищешь? Девушка вздрогнула и резко поднялась. Она, видимо, не подозревала, что он на балконе. Ловя его тёмный взгляд и отводя глаза, Санса попыталась сделать вид, что не испугана тем, что её застали врасплох, и спокойно произнесла: — Ищу вещи твоей девушки. — У тебя фетиш какой-то? — усмехнулся Петир. Санса выразительно посмотрела на него и с вызовом дёрнула бровью: — Мне нужно во что-то одеться. Он провёл рукой по волосам и, подойдя к шкафу, прошёлся взглядом по полкам. Взяв первую попавшуюся футболку, Петир протянул ту Сансе. — Здесь нет её вещей, — пояснил он. — Можешь надеть это. — Разве ты здесь не живешь? — уточнила Санса, беря в руки футболку и осматривая комнату. Квартира выглядела обжитой, и ему был понятен этот вопрос. — Ты права, я здесь живу, — сказал он, закладывая руки в карманы. Девушка посмотрела на него с подозрением, но он не собирался пояснять, что ему было необходимо личное пространство, куда можно было не приводить деловых партнеров, шлюх и баб. — Я хочу рубашку, — заявила Санса. — А больше ты ничего не хочешь? — мотнув головой, уточнил Петир. Положив футболку обратно на полку, она сняла с вешалки первую попавшуюся рубашку и понюхала воротник. — Тебе дать ту, что пахнет мной? — издевательски спросил Петир. — Могу снять с себя. Санса бросила на него гневный взгляд. — Мне ту, что пахнет чистотой. — А можно ты не будешь выпендриваться и возьмёшь то, что дают? — начиная раздражаться, спросил он. — Нахрена рубашка? Ты мелодрам пересмотрела? — Мне нужно что-то. С длинным. Рукавом, — отчеканила Санса. — Тут. Холодно. Петир прикусил язык и отвернулся, ощущая, как начинает краснеть. «Надеюсь, ты понимаешь, как убого выглядишь, — заявил внутренний голос. — Тоже мне, король флирта». — Делай, что хочешь, — мотнув рукой, сказал Петир, выходя из спальни, — располагайся. Он ненавидел спать на диване, но находиться с Сансой в одной комнате было просто невыносимо. Петир ощущал раздражение и желание, что смешивались воедино диким зудом, расползавшимся под кожей. Пожирающим его изнутри. «Ты же не надеялся, что она попросит тебя остаться?»***
В ту ночь Санса то забывалась сном, то просыпалась в холодном поту от тревожных, доводящих до дрожи сновидений. Ей было страшно и одиноко. Шок от произошедшего всё ещё не прошёл, но спустя несколько часов она стала больше задумываться о перспективах, которые ожидали её в будущем. Джонни Амбер мёртв, а это значит, что завтра вечером она не уедет на Север. Ей придётся вернуться в место, которое называли её домом. Туда, где, возможно, уже поджидала смерть. Санса всегда знала, что Ланнистеры рано или поздно избавятся от неё. Теперь, когда брак между ней и Тирионом был заключён официально, она больше не была им нужна. После её смерти муж унаследует всё, что хранилось замороженным на счетах, всю недвижимость. Всё, что когда-то принадлежало её семье. Приподнявшись в постели, Санса прислушалась. Несмотря на тёмные цвета и лаконичную обстановку, эта квартира казалась уютной. Она понимала, почему Петир решил оставить её только для себя. Тут было спокойно и тихо. Встав с кровати, она осторожно выбралась из комнаты и, пробираясь на ощупь по тёмному коридору, оказалась перед раздвижной перегородкой, отделяющей пространство, где находилась объединённая с кухней гостиная. Сглотнув, Санса осторожно выдохнула и как можно тише, стараясь не шуметь, раздвинула перегородку ровно настолько, чтобы боком втиснуться в эту щель. В отличии от спальни, здесь не было плотных гардин, и потому начинающее светлеть предрассветное небо освещало комнату тусклым серым светом. Петир спал на диване, укрывшись пледом. Это показалось ей милым, так как Санса знала, как сильно он ценит удобство и собственный комфорт. Аккуратно присев на край дивана, она заглянула в лицо спящему мужчине. Он казался безмятежным и неопасным. Таким, каким никогда не бывал при свете дня. Обычно аккуратно приглаженные тёмно-каштановые волосы растрепались. Чуть подрагивающие во сне ресницы казались длиннее, а приоткрытые безмолвные губы выглядели такими манящими. Особенно когда помнишь, какие они на вкус. Санса невольно выдохнула, ощущая, как быстро забилось её сердце. Она чувствовала себя сумасшедшей, испытывая нечто подобное к убийце, что привёз её сюда силой, но ничего не могла с собой поделать. Петир был прав, говоря о том, что она хотела большего. Да, Санса желала всего на свете: кровавой мести, власти, денег, но ещё… его. Так же отчаянно, как она мечтала спастись и победить, она порой хотела проиграть. Но только не Ланнистерам, не кому бы то ни было, а Петиру Бейлишу. Наклонившись, Санса хотела было осторожно поцеловать его, как вдруг он открыл глаза и вкрадчиво, так словно вовсе не спал, спросил: — Что ты делаешь? Санса дёрнулась было, пытаясь выпрямиться, но он схватил её за руку, не давая отдалиться от себя. Петир нетерпеливо дёрнул бровью, показывая, что ждёт ответа. — Я… — она выдохнула, не зная, что ответить, — …я не знаю. У меня, наверное, стокгольмский синдром… Он усмехнулся, притягивая её к себе, вынуждая Сансу фактически лечь сверху. Его руки смело прошлись по её талии и обнажённым бёдрам, задирая рубашку вверх. В таком положении она отчётливо ощущала его возбуждение и чувствовала себя в капкане. — Мне нравятся твои шутки… — прошептал он, проникая рукой под рубашку и касаясь груди. Нежно и в то же время требовательно нажимая большим пальцем на сосок. Санса выдохнула, ощущая, как что-то тёмное и дикое скребётся внутри неё, стремясь выбраться наружу. Она боялась потерять контроль. И так же она желала его отдать. Знаете это странное чувство, когда смотришь в лицо человеку и не можешь отвести глаз? Когда его взгляд гипнотизирует и обездвиживает. А требовательные прикосновения кажутся такими естественными, словно ты ему принадлежишь. — Что именно ты изображаешь? — небрежно спросил Петир с легкой расслабленной улыбкой, продолжая ласкать её бёдра и грудь. — Что так соскучилась по мне, что не можешь заснуть одна? — Это… несложно изобразить… — на выдохе произнесла она, медленно плывя, теряя связь с происходящим. Петир притянул её к себе и осторожно, очень нежно поцеловал. — Я тебе не верю, — прошептал он. — И я тебе не верю, — ответила Санса, ощущая, как мужские пальцы медленно расстёгивают пуговицы на рубашке. — Мы такая хорошая пара, — усмехнувшись, сказал Петир.