Очаровательный рисовый пирожок

- Бёнхон, что случилось? - настороженно переспросил Чимин, когда они отдалились от остальных школьников и остались вдвоём в маленьком коридоре, ведущим в сторону лаборатории. Ему все ещё было неспокойно и он пока не мог объяснить для себя, в чем дело. - А ты не догадываешься? - Нет? Чимин выкрутил свою руку, но Бёнхон наступил на него, заставляя вжаться лопатками в стену. - Тебе дарят цветы прямо перед всеми и это не мои цветы. - Я что, виноват в том, что кто-то отправил мне цветы?! Надо было сделать это самому, значит, - фыркнул Чимин, считая такие претензии просто смехотворными. - Я думаю, что ты дал повод. Мы говорили с ребятами и они сказали, что никто не потратил бы целую кучу денег просто так. У тебя есть кто-то? Ты поэтому не позволяешь мне к себе прикасаться?! Чимин задохнулся от возмущения, округляя глаза и пытаясь отпихнуть от себя нависшего парня, но безуспешно. Тот был выше и явно не хотел отодвигаться. - Парни тебе сказали? Бёнхон, что на тебя нашло? Ты ведёшь себя, как минимум, странно. У меня никого нет. Но и мы с тобой не встречаемся. Я не хочу давать тебе ложных надежд. Я ничего к тебе не чувствую и ты заслуживаешь кого-то хорошего, как и ты. - Хорошего? Чимин, ты просто вертишь мной, как хочешь, а сам вертишь хвостом. Может, ты трахаешься с Мин Юнги? И его постоянные шуточки в твой адрес не просто так? Только его семья и семья Тэхена достаточно богаты, что позволить себе такие цветы! - Ты точно рехнулся. У меня ничего ни с кем нет. Я повторю, если ты оглох. И отстань от меня. Отодвинься, мне неприятно. - Ты просто отошьёшь меня? Чимин, все считают нас парой, а ты просто отфутболишь меня? Серьёзно? - Мне плевать, кто что думает. Мы не встречаемся. Пожалуйста, отпусти меня, - тише попросил Чимин, ощущая стальную хватку на талии. Ему стало страшно. Он чувствовал себя таким слабым в такие моменты, так терялся и зависал, погружаясь в детство, когда не смел противоречить отцу, который мог пинать его, оскорблять, бить или издеваться над ним со своими выпившими друзьями. - Поцелуй меня или я сделаю это сам, - настойчиво потребовал Бёнхон, явно свихнувшийся на почве ревности или равнодушия Чимина. Или и того и другого. - Пожалуйста, отпусти меня. Бёнхон, не разрушай нашу дружбу. Пути назад не будет. - Да мне плевать! Чимин вскрикнул, отворачиваясь от прижавшихся к нему губ и пытаясь оттолкнуть тело, вжавшее его в стену, но безуспешно. - Мне кажется, он сказал тебе отвалить, - раздался знакомый голос и в следующую секунду Бёнхон отлетел в сторону. А ещё через мгновение Чимин услышал звук удара. И ещё один от падения. Он распахнул глаза, испуганно глядя на Юнги, повалившего соперника на пол и сидящего на нем верхом, чтобы было удобнее наносить удары. - Прекрати! Остановись! Чимин рванул к парням, но Бёнхон успел ударить Юнги и перевернуться, так что драка началась заново. Чимин бросился на Бёнхона, с силой отталкивая его и садясь перед Юнги. - Чимин, отвали, - крикнули они одновременно, пытаясь сцепиться снова, но Чимин развернулся и быстро обхватил шею Юнги, прижимаясь к нему всем телом. - Пожалуйста, успокойся, - прошептал Чимин в ухо Юнги. Тот автоматически обхватил талию Чимина в ответ и замер, уже не пытаясь драться. - И после этого ты будешь говорить, что не трахаешься с ним? - рассмеялся задетый Бёнхон, стирая кровь с губы и стреляя молниями в сторону Юнги и Чимина. - Пошёл нахуй, мудак сраный. Ещё одно слово и я выбью тебе все нахуй зубы и по одному затолкаю их в задницу, - прорычал Юнги, но уже не так яростно, потому что объятия Чимина одновременно сбили его с толку и успокоили. - Почаще оборачивайся, Мин Юнги, - холодно бросил Бёнхон. - Я это просто так не оставлю. - Да-да, пиздабол. Вали отсюда и молись, чтобы я не устроил тебе сладкую жизнь раньше, чем ты успеешь произнести «Мин Юнги». - Спасибо. И какого хрена это было? - поинтересовался Чимин, вернув себе возможность говорить, когда Бёнхон ушёл, а сам он отлип от Юнги. - Пошли к нам в комнату, Тэхена все равно нет, а у меня есть аптечка. К удивлению Чимина, Юнги безропотно согласился. Он стёр кровь с брови рукавом синей толстовки и пожал плечами как ни в чем не бывало, направляясь следом за Чимином к его комнате.

***

- Хочешь мороженое? - предложил Чонгук, решив, что надо же с чего-то начинать. - Нет, - покачал головой Тэхен, улыбаясь, как придурок. Он вообще не мог перестать улыбаться всю дорогу от школы до парка. - Хочу чтобы мы ушли подальше от людей. - Зачем? - Чтобы расчленить тебя и спрятать в кусты, само собой. Боже, Чонгук, ты и так знаешь, зачем. - Может быть, я хочу, чтобы ты это озвучил, - улыбкой протянул Чонгук, протягивая руку и касаясь кончиками пальцев ладони Тэхена. - Боже, кажется, у меня случился микроинсульт, - выдохнул тот, поворачиваясь лицом к Чонгуку и широко улыбаясь. - Почему? - Из-за твоей руки, глупенький. Я хотел этого. Ужасно сильно. Но это оказалось лучше, чем мне мечталось. Тэхен ласково переплел пальцы с пальцами Чонгука и, не удержавшись, ткнулся ему носом в плечо, когда парень сжал его ладонь. - Ты уверен, что это хорошая идея? - спросил Чонгук прямо. Он не был любителем ходить вокруг да около и хотел быть сразу уверенным вообще во всем. Даже если он понимал, что есть ещё сто тысяч возможных вариантов, которых он не может предугадать и на которые не может повлиять, но ему все равно хотелось по-максимуму закрыть все возможные пробелы. - Держаться за руки? - Нет. Встречаться. Мы же об этом решили поговорить? Погулять, конечно, но и поговорить об этом. - А почему нет? - осторожно переспросил Тэхен, опускаясь на ближайшую лавочку, но не выпуская руку Чонгука из своей. - Ты же понимаешь, что причин очень много. - Например? - То, что я младше. Хотя ладно, это ерунда. И материальное положение моей семьи. Это самое важное. - Это последнее по важности. Даже не входит в список. - Не думаю, что твои родители думают так же. - Ты не знаком с ними. Но хочешь? У нас все так серьёзно? - Тэхен улыбнулся. - Я не буду скрывать это от своей семьи. Не знаю насчёт знакомства, но я расскажу им. - И я не буду скрывать. И ты должен поехать с нами ко мне домой. Они чудесные. И поверь мне, для моих родителей это тоже ничего не значит. Ты прекрасный и это единственное, что имеет для них значение. Они не бизнесмены, не какие-то там владельцы ста тысяч акций. Моя мама художница, а отец скульптор. И достаточно известные. Ну и конечно их менеджеры постоянно вкладывают деньги в разные акции и бизнес, но мои родители ничего не смыслят в этом. Они любят красное вино, музыку, путешествовать и устраивать вечеринки. А ещё они очень любят меня. Серьёзно, прям с ума сходят от того, что у них родилось такое солнышко. - Тут я с ними согласен, - улыбнулся Чонгук, которого успокоили слова Тэхена. Он ужасно боялся неприятия семьи Ким, но если Тэхен утверждал, что они примут его, то у Чонгука не было повода ему не верить. - Ах, какой ты милый. Так... у тебя есть ещё вопросы до того, как мы перейдём к нашему свиданию? - Есть один. Я могу спросить тебя кое о чем, а ты пообещаешь не расспрашивать? - Ээээ... да? - Почему ты отшил какого-то парня на отдыхе? Я не в курсе всей истории, но мне сказали, что это их-за того, что у его семьи мало денег. - Что? - Тэхен наклонил голову. - Что за фигня вообще? Я даже не знаю, о чем ты конкретно говоришь, но я отшивал всех из-за того, что они были тупые и стремные и мне никто никогда не нравился. Мне плевать, сколько у кого денег. И перестань об этом думать, меня это обижает. Что вообще за стереотипы? - Не знаю. Прости. Я правда не хотел тебя обидеть. Так ты реально ни с кем не встречался? Тэхен зарычал и сжал щеки Чонгука руками. - Еще один глупый вопрос и я снова тебя покусаю. - Не то чтобы я был против...

***

- Ну так и что это было? - опять спросил Чимин у сидящего на его кровати Юнги. - Что? - Юнги. - Я. - То есть ты не планируешь отвечать, да? - Какой умный мальчик. - Я сейчас налью тебе антисептик прямо в глаз. И вообще-то я серьёзно. - Как и я. Чимин нахмурился и с силой ткнул Юнги ватой в бровь, отчего тот ойкнул и пихнул Чимина в бок. - Если ты думаешь, что мне нечем тебе отомстить, то ты заблуждаешься. - Ах ты играл в благородного рыцаря для того, чтобы поиздеваться надо мной самому? - Нет, - неожиданно серьёзно ответил Юнги. - Я бы не стал. И никогда бы не сделал ничего подобного. Чимин поднял глаза на Юнги, всматриваясь в его лицо несколько секунд, а затем отводя взгляд. - Чимин, откуда у тебя... - Нет. Юнги. Даже не вздумай. Мы не друзья. И я не собираюсь отвечать на этот вопрос. Ты не должен был их видеть и я не хочу поднимать эту тему. Никогда. Юнги замолчал, покусывая губу и напряжённо разглядывая рисунок на полу. - Извини меня. Я вёл себя, как свинья. - О, я в курсе. И я не знаю, чем заслужил это. - Я тоже не знаю. Просто я тупой мудак. И это не оправдание, но мне правда жаль. Даже если я это не повторю. Юнги было так стыдно и так жаль. А ещё он был раздражён от того, что он не мог сказать ничего больше, а чем так хотелось. Чимин был так близко и... и Юнги не имел никакого права даже прикоснуться к нему. Как минимум потому, что он этого не заслужил. И после того, что устроил Бёнхон, лезть к Чимину было бы отвратительно. Максимально. - Бёнхон такой тупой мудак, - добавил Юнги. - Я хочу его убить. - Да перестань. Он ничего такого не сделал. - Не сделал? Это нормально, что он пытался поцеловать тебя силой?! Чимин удивленно поднял глаза на Юнги. Тот так активно реагировал, бросился на его защиту. - Что с тобой, Юнги? Ты жалеешь меня из-за шрамов, да? Думаешь, бедного Чимина насилуют или что ещё и мне надо его пожалеть и перестать его оскорблять? Так вот это не так. У меня все отлично и я не нуждаюсь в жалости. Будет классно, если ты перестанешь меня оскорблять, но мне точно не нужна нянька. Не в твоём лице так точно. Чимин врал. Ему нравилась забота. И то, что Юнги его защитил. Но он правда не хотел жалости. Боялся ее, как огня. - Ну ты и дурак, - только и ответил Юнги, поднимаясь с кровати. - Спасибо за помощь с обработкой ссадин. - Всегда пожалуйста, - равнодушно кивнул Чимин, отворачиваясь к окну и прикрывая глаза, когда дверь комнату хлопнула. Он чувствовал столько всего внутри и ему от этого было неловко и неспокойно. Юнги нравился ему. Сначала. А потом он его возненавидел. Но теперь... теперь он не понимал больше, что чувствует, и это его убивало.