***
После того, как полная чувствительность, как и контроль над телом, вернулись к Гарри, та без особого труда встала на ноги и сковала замораживающим заклинанием Зерефа и его подельника, кем бы тот ни был. Вообще, она могла бы полежать на своем законном месте усыпления (упокоения?) прошлой хозяйки тела и подольше, но не имела особого желания этого делать. Во-первых, все же, лежать на чем-то настолько твердом было очень неприятно, а уж ощущения холода от этого «чего-то» и вовсе доставляло… такие себе ощущения. Во-вторых, и дальше изображать из себя нечто среднее между трупом неупокоенной невесты и спящей красавицы ей тоже очень быстро надоело. В-третьих, если Поттер продолжит тут валяться и ничего не делать, со временем величайший темный маг (серьезно? вот это вот?! как ей перестать смеяться?) рано или поздно вспомнит, как из нее выковырять «Сердце феи» (как противный изюм из булки), а этого ей совсем не хочется. Да и не желает девушка совсем и дальше изображать из себя покорное анатомическое пособие. Ощущения такие себя, а внимание довольно нестандартное и специфическое. На очень извращенного любителя, скажем так. Так что блондинка одним невероятно мягким и гибким движением оказалась на ногах, чем очень сильно напугала двух своих пленителей (учитывая последующие события, трудно сказать, как те вообще могли посчитать себя за таковых), после чего одного взмаха ее руки оказалось достаточно, чтобы те застыли, больше не в силах пошевелиться и что-то сделать. Даже хваленый Драгнилл был скован и только и мог, что вращать глазами. Тело все еще было немного слабым и подрагивало, но в остальном она не ощущала никаких существенных изменений. Ну, то есть кроме того большого шара энергии в груди. — Просто блеск! — мрачно заявила она, недовольно рассматривая короткое серое платьице на себе, которое больше напоминало ночнушку. Мда… У нее были наряды и получше, и похуже, но этот был… Буквально никакой. Просто что-то старое и очень скучное, что почти расползалось на нитки (ну, учитывая то, сколько именно Мавис пролежала в своем кристалле, это вообще не было удивительным фактом), да и выглядело очень скучным. И пахло не особенно приятно. Так что превратить этот ужас любого дизайнера, если он, конечно, не слепой, во что-то более красивое и удобное, пусть и значительно более мрачное (на самом деле ничуть, учитывая, что ее воротник и рукава украшали белые кружева) было несложно. Да и ткань стала куда более приятной на ощупь и мягкой, а еще красиво облегало фигуру. Гарри безразлично смотрит на опешившего Зерефа, который явно не совсем понимает, что происходит. А уж когда за ее плечами появилась фигура Хель и обняла костлявыми руками любимую Повелительницу Смерти (и драгоценного обожаемого потомка) со спины за шею, потираясь остатками щеки о щеку блондинки и нежно улыбаясь пухлыми синеватыми губами, то тот и вовсе пораженно распахнул глаза и смертельно побледнел, сравнившись цветом кожи с простыней, если бы та тут была (краше в гроб кладут), и, казалось, был в шаге от обморока. Впрочем, как и человек, который был рядом с ним. Впрочем, это волшебницу ничуть не интересовало, в отличии от того, что творится в буйной чернявой головушке. — Не советую сопротивляться, если хочешь остаться с рабочими мозгами, а не умереть максимально болезненно из-за того, что мозги через уши вытекут. — мило улыбнулась Гарри, подходя практически вплотную и пристально вглядываясь в рубиновые, как кровь, глаза (кажись, она нашла младшего брата для Игнесс и сына для Роктиса, если тот в итоге выживет, конечно). Сейчас было самое время выпотрошить его голову и все посмотреть, чтобы уже решить, можно его оставить в живых или все же нет, а потом… потом уже будет решать, что делать и как будет действовать дальше. Тот дернулся и охнул болезненно, но сопротивляться даже не стал. Видимо, серьезности ее угрозы внял. Да, в голове Зерефа и правда царил ужасающий хаос. Нет, конечно, он не видел в голове, что, все уничтожая, кормит каких-нибудь милых животных. Но и абсолютно в трезвом уме его назвать тоже было сложно, потому что до этого ему было очень далеко. Скорее он был чем-то средним: серединка на половинку, как говорится. Да и не было там ничего сложного, хотя мотивация всех этих действий и решений вызывала серьезные вопросы. Если возлюбленная чудом оказалась жива, радоваться надо, а не грустить и мечтать уничтожить всех и вся! Да откуда такая ненависть вдруг к всему миру взялась? В чем столь резкая причина изменения характера? Раньше-то он делал все возможное, чтобы никому не причинить вреда! Вообще никому, специально избегая любую живность, чтобы не навредить. А потом… словно рубильник переключили — раз! — и все, стремление к уничтожению мира активировано. И по какой причине? По совершенно дурацкой! Типа он бессмертен, поэтому мир его не принимает, и поэтому он в свою очередь тоже не примет его в ответ и постарается его уничтожить. Потому что, вроде как, его никто не может убить. Странная мотивация, согласитесь. Интересно, как он собирался жить после успешного уничтожения этого самого мира? Ну, типа у него все получилось, мир уничтожил, Акнологию победил… А дальше какой план? Собирается всю вечность мыкаться по тому, что осталось от мира? А судя по его планам, осталось бы немного… Или планирует в космос выйти, потому что это его предположительно убило бы? А если не сработает? Так и будет болтаться в холодной бесконечности, постоянно страдая от удушья и недостатка кислорода? Учитывая его предположительное абсолютное бессмертие, судьба его ожидала крайне незавидная… В общем, даже после просмотра его мыслей и мозгов, у Поттер все еще оставалась целая куча вопросов, на которые, как оказалось, даже у самого Драгнилла не было никаких ответов. Кажется, ей везет не только на маньяков, но и на дебилов (ну, или слегка травмированных людей (на голову)). — Ну и что мне с тобой сделать, чудо-юдо? — вопросила она, наморщив брови. Кажется, сына у Роктиса и брата у Игнесс так и не будет. Ну, ничего, в следующий раз еще кого-нибудь присмотрит им, а пока… а пока у нее есть решение, что ей делать с Зерефом. — Кажется, ты хочешь умереть. Тот молчаливо кивнул, а потом тихо произнес: — Ты — не Мавис. — Бинго! — хлопнула та в ладоши, мило улыбнувшись. — И, думаю, я могу исполнить твою мечту. — Правда? — Конечно. И твоя смерть будет даже безболезненной! — хлопнула та в ладоши, забавно округлив глаза. — Разве не круто? Тот на это лишь кивнул, а потом с блаженным вдохом закрыл глаза, наконец-то погружаясь в блаженную непроглядную темноту, где не существовало ничто и никто и где он наконец-то мог отдохнуть и перестать страдать от вечного одиночества. — Тебе грустно? — прозорливо спросила Хель, когда заметила, что уголки пухлых губ девушки убито опустились. — Немного. — пожала та плечами, растрепав длинные черные волосы. — Если бы у него была поддержка, он мог закончить совершенно не так, как сейчас. — Он напоминает тебе саму себя, когда ты была в более молодом возрасте и еще не имела поддержку. — прошелестела Смерть. — Потерянный ребенок в бесконечном круговороте одиночества и потерь. — Да, это так. — блондинка даже не стала спорить. — Ладно, одну бессмертную душу я уже забрала. Переходим к следующему пункту в списке. Ей и правда стоило поторопиться, потому что Каркасса ее уже ждали в другом мире (Судьба и ее сестры были слишком довольны разбросать их по двум разным мирам, чтобы у волшебницы было больше мотивации все как можно скорее решить). И кто такая Гарри, чтобы с ней спорить?..Тем временем в мире Реборн…
На всю лабораторию раздалась резкая вспышка, и случился мощный взрыв. Верде отлетел в стену и только его ловкость уберегла его от серьезных травм, переломов и сотрясения. А то еще одно изобретение отложилось бы на очень большое количество времени, пока все на нем не заживет. А он хоть и Пламенник, но заживать на нем все и правда могло очень долго. — Твою же ж мать!!! — с уже полнейшей безнадежностью заверещал Верде, когда в очередной раз его с трудом построенная сложнейшая машина по перемещению в другой мир вышла из строя и взорвалась. А ведь он над ней корпел добрых пять дней! — Реборн, ты что, издеваешься надо мной?! — Да что сразу я? — обиженно бурчит тот, поправляя шляпу. Леон нервно перебирал лапками, то сворачивая, то разворачивая зеленый хвостик. Мужчина понаблюдал за этими действиями, после чего снова зло взглянул на своего собеседника, сжав челюсти до скрипа зубов. — С такими темпами мы до Скалл и до скончания веков не доберемся! — злобно зарычал Гроза, зарываясь пальцами в волосы и сильно дергая их. Он был практически в отчаянии. Он уже столько всего построил, а Солнце… Солнце отправляет коту и псу под хвост абсолютно все его старания. Иногда зеленоволосому кажется, что только он старается максимально быстро добраться до Поттер, а всем остальным это не так уж и важно. Конечно, это не так, но судя по тому, что творит лучший (и идиотский) киллер в мире, иногда складывается именно такое впечатление. Иногда он размышляет, о чем вообще думает Реборн. Почему он стоит над его душой и постоянно торопит действовать и изобретать шустрее, если в итоге абсолютно все портит? Это он типа так выражает свою любовь к Скаллу? Или это его душа в очередной раз изо всех сил требует приключений и хаоса. И последний вариант куда вероятнее, учитывая, насколько же тот сильно зависит от приливов адреналина. Все же, не зря скука — его (да и не только его) худший враг, потому что обычно после этого страдать от заскучавшего киллера приходится всем остальным. Это его плохая карма так сказывается? Или сама Судьба против того, чтобы они все-таки дождались встречи с их очаровательным, милым и драгоценным Облаком. Ну, судя по преследующим их неудачам и стараниям Аркобалено Солнца, это и правда будет нескоро. Может, и правда карма… Или им просто не везет. — Да ладно тебе… А что я? — буркает брюнет, но все-таки находит в себе силы и мужество выглядеть слегка виновато. Верде был уверен, что тот наверняка считает ответственным за очередной провал не себя (ну, по крайней мере, на девяносто пять процентов определенно), но он хотя бы извинился, даже если неохотно. — Ладно, прости. — Ты… Ты… Ты… Барабашка ты! — возмущенно зашипел Гроза, сжимая кулаки до побелевших костяшек и делая дыхательную гимнастику, чтобы не попытаться сломать нос лощеной наглой морде, которая больше напоминала объевшегося сметаной котяру. — Почему барабашку? — искренне удивился Реборн, даже зависнув от такого странного определения. — Потому что ты совсем как зловредный проказливый домашний дух, который только и делает, что все постоянно портит!!! — устало вздыхает тот, с тоской смотря в сторону установки, от которой осталось только чернильное пятно с горсткой сажи. Мда… И это все, что осталось от его очередного некогда гениального изобретения, чьи уже совсем не гениальные останки сиротливо разметало по всей лаборатории. Хорошо еще, что никто не был ранен. — Я ведь уже почти закончил!!! Почти! Он покосился в сторону прикорнувшего Клеймана и вздохнул, снова недовольно покосившись на Солнце. — Ну я же уже извинился… — буркнул тот. — Ты мне сильно облегчишь работу, если больше не будешь стоять над моей душой и мешать! — раздраженно крикнул тот, когда Солнце все же вымелось за дверь, видимо уйдя успокаивать нервы вместе с Фонгом. Зеленоволосый страдальчески закатил глаза, думая, что было бы неплохо, если бы и ему кто-то помог успокоить нервы. Верде оставалось только надеяться на то, что его займут на достаточно большое время, чтобы он не успел в очередной раз все испортить. Иначе их встреча с Гарри и впрямь могла отложиться на слишком долгое и неопределенное время. Иногда Гроза и правда не знал, за какие такие грехи ему досталось вот это вот все, и слишком нетерпеливые собратья-Хранители в том числе.