Черный лебедь.

Димет. Стоило отцу войти со мной в палату - не в коридоре же все выяснять, - как я стал заваливать его вопросами: - Ты ведь знаешь, кто он? Да? Он в положении? От кого? И где его муж? - На это отец только нахмурился и, собравшись с мыслями, ответил: - Это пока не твое дело! Ты не имеешь никакого права совать свой нос туда, куда тебя не просят, а точнее, в дела других, если они сами этого не хотят и не нуждаются. И вообще, может, пора, наконец, выбросить всю дурь из головы и уже заняться собственным мужем и будущим ребенком? - Ну вот, не успел вякнуть, а уже получил такую отповедь. Хотел все узнать, называется. Узнал, как же. Вот с моим отцом я бы точно в разведку пошел. Уж если решил молчать, то хоть в лепешку перед ним расшибись, а не прокатит, тот еще лис. Отчитав меня, как нашкодившего ребенка, он просто ушел, напоследок глянув так, что мурашки побежали по коже. Я же, пробыв в больнице еще дня три, решил найти своего брюнета и все расспросить у него самого. Только это оказалось сделать намного сложнее. Так как он пропал и как я ни искал его, сколько ни интересовался у отца, он оставался непреклонен. Даже мои убеждения по поводу того, что мы истинная пара, не произвели на отца должного эффекта. Я стал частым гостем в доме родителей, и как это ни смешно может показаться, даже там я чувствовал запах своей пары. Мне очень хотелось увидеть своего мужа и поговорить с ним, но каждый раз, когда я приезжал к родителям, он оказывался занят важными делами или переговорами. Встретиться с ним не удавалось, он ускользал, как уж с раскаленной сковородки. На мои вопросы оба родителя мило улыбались и переводили тему. Что же происходит? Что за всемирный заговор? Только раз они дали мне понять, что в той ситуации, которая сейчас происходит, виноват я сам и винить больше некого, а тем более требовать от кого-то что-то. Чтобы хоть немного отвлечься, вернулся опять в парашютный клуб. Ребята очень обрадовались, увидев меня. Даже засыпали вопросами: - Димет, какая встреча! Ты в гости? - Или снова решил заниматься с нами? - Очень надеемся, что ты останешься надолго и снова не исчезнешь. Да, я остался с ними. Это помогало мне не сойти с ума и не сорваться окончательно от безысходности и невозможности как найти своего омегу, так и поговорить с мужем. Однажды даже пытался поехать к нему на работу, но контроль меня не пропустил без специального пропуска, коего у меня не оказалось. Не успел я и рта лишний раз открыть, как он меня затыкал. Да уж, профессионал. За такими мой благоверный муженек как за каменной стеной. Охранник попался уж больно разговорчивый и заносчивый, не думал, что им такое разрешено, такую речь произнес: - Не пропущу я вас, много здесь таких ездоков без пропусков. У нашего шефа вот тоже муж есть, только мы его в глаза не видели, да и сволочь он порядочная оказался. По слухам, обрюхатил и выгнал из дома, а сам с любовничком развлекается. И чем вот, интересно, любовник лучше нашего шефа? Он такой красавчик, по нему все альфы фирмы, да и не только нашей, с ума сходят. Видно, муженек совсем от жиру бесится. И при этом смотрел на меня таким взглядом, как будто все обо мне знает. Как же я погано себя чувствовал после этих слов, хорошо хоть, не успел ляпнуть, что я тот зажравшийся альфа и есть. И странно, о каком таком красавчике все твердят? Я вспомнил того заморыша, который передо мной предстал в образе моего мужа, и меня перекосило. Потом почему-то неожиданно возник образ моей пары, и по телу разлилось приятное тепло. Да и образы стали сливаться, но я продолжал от себя такой бред гнать. Н-да, спасибо Рику, что накачал наркотой, до сих пор не могу полностью отойти, хотя врачи и уверяют, что все в порядке. Но что-то продолжало тревожить, и оставалось осознание чего-то упущенного. Так, в мучениях прошло еще три месяца, в течение которых я продолжал усиленно искать своего брюнета и пытаться встретиться с собственным мужем. Однажды вечером отец позвонил и попросил съездить на благотворительный вечер, так как по важным делам он задерживался, а я должен его представлять, как будущий руководитель его дел. С которыми я, кстати, немного разобрался и стал принимать активное участие в жизни фирмы отца. А отец должен будет подъехать чуть позже. Я думал, что будет очередной скучный вечер, на котором будут из толстых кошельков трясти бабло, но когда вошел и увидел его, то у меня даже голова закружилась от переизбытка чувств. Вечер точно будет нескучным. Стою и таращусь на него как баран на новые ворота, и вдруг меня как ушатом холодной воды окатило. Он изменился, у него стал виден животик. Нет, этого не может быть, он мой, как жизнь несправедлива. Как же больно видеть очевидные доказательства того, что знал раньше. И где этот чертов кобель, который его обрюхатил, чувствуя, что они не пара? Вот только покажите мне его, и я порву его как тузик грелку. А потом начались торги, мой омежка из своих рук вручал победителю вещичку, которую тот приобрел. А его бабки за этот лот переходили на счет благотворительного фонда. Я и сам не заметил, как втянулся во всеобщие торги и поддался азарту, покупая совершенно мне ненужные вещи, только бы лишний раз оказаться рядом с ним и слегка коснуться, как делали это многие альфы, пытаясь при этом еще и глазки строить моей паре. Что в тот момент я видел в его глазах: боль, страх, презрение, ненависть, жалость и что-то такое, что заставляло сердце биться быстрее и хотелось верить и надеяться. Я все пытался рассмотреть метку на нем, но не судьба, все искусно прикрыто, хоть подходи и срывай одежды для проверки. Вечер подходил к концу, когда сделали неожиданное объявление, что наш гость сегодня согласился посетить ресторан с одним из гостей по итогам вечера, кто больше внес в благотворительный фонд. Объявили нескольких претендентов, в их числе оказался и я. Вот так удача, остается только удержать и укрепить свое лидерство. Что тут началось, все просто посходили с ума, начали сорить деньгами направо, налево. Но данный ажиотаж был прерван гонгом. Все замерли в ожидании и предвкушении, на себя я ох как надеялся, столько денег потратил. И тут вошел отец, ну да, явился - не запылился, как всегда вовремя. Даже подумал, что-то сейчас будет, и как в воду глядел... Когда объявили самого щедрого спонсора сегодняшнего вечера, мои глаза выкатились из орбит, и мой отец туда же. Седина в бороду, бес в ребро. Тоже на молоденьких потянуло, вот наябедничаю папе, пусть ему головомойку устроит. Я готов был выть на луну от такой несправедливости, моя пара от меня опять ускользнула. А вот отец на меня хитро посмотрел, да еще и подмигнул, типа - ну что, сынок, съел, молодой конь старому не соперник. За что ты так со мной, отец? В расстроенных чувствах я наблюдал за тем, как мой собственный родитель подходит к моей паре, подает ему руку и уводит. А мой омега ему смущенно и нежно улыбается. В душе все перевернулось, стало так тоскливо, так муторно на душе. Я готов был уже просто взвыть от бессилия и ярости. Неизвестно, что бы я стал делать, но тут моего плеча кто-то коснулся. Обернувшись, заметил папу-омегу. Злорадная ухмылка тут же выползла на лицо. Я собрался было все рассказать, но тот по-доброму улыбнулся и первым начал разговор: - Тебе сейчас надо собраться, а то смотрю, нюни распустил, и поехали. - Я смотрел на него во все глаза, пытаясь понять, что вообще происходит, но никак не мог взять в толк, как папа может спокойно реагировать на то, что отец увел чуть ли не под руку молодого омегу, ведь он должен был это увидеть. - Куда мы должны поехать? - не удержался от вопроса я. На это папа только отрицательно покачал головой и ничего не сказал. Вот уж где два партизана. Теперь мне стало понятно, что они оба что-то задумали. Папа достал телефон, набрал номер и только коротко произнес в трубку: - Мы скоро будем, - после чего отключился и, развернувшись, пошел к выходу. Мне ничего не оставалось, как пойти следом, все больше недоумевая. Теперь волна немыслимого предвкушения поднималась по венам, обжигая и еще больше вызывая некий адреналин. Когда подъехали к ресторану, папа повел меня внутрь к закрытым ВИП-кабинкам. Дойдя до одной из них, набрал снова номер. Но ждать ответа не стал, сбрасывая вызов. Эта конспирация заводила все больше и больше. И тут дверь перед нами открылась, в проеме показался отец с широкой улыбкой на лице. Подойдя к папе, он обнял его, поцеловал в висок и произнес: - Ну, что же, Димет, ты искал встречи с мужем? - Я на это только кивнул, уже предчувствуя неладное. - А еще пытался найти своего брюнета? - Снова мой согласный кивок и полуобморочное состояние. - Отлично. Тогда прошу. - При этом он театральным жестом махнул внутрь кабинки. - Там ты найдешь обоих. - Не понял. Что значит "обоих"? Он же только с моей парой уходил? Откуда муж-то нарисовался? И тут мне окончательно снесло крышу, когда в нос ударил запах моего омеги, и последние слова отца прошли мимо моего сознания: - В одном лице. - Я, ничего не слыша, шагнул внутрь и все-таки сполз по стенке вниз. Передо мной сидел мой беременный брюнет, с небольшим животиком, в котором находился... Мой ребенок... «Доигрался, - первое, что пришло в голову. – Нет, не доигрался, кирдык пришел...» Я полный кретин, дебил, тормоз, да много чего я еще себе любимому говорил в душе. Как же я не понял сразу, почему не сложил два плюс два? Что мне делать? Картинки мелькали передо мной, как калейдоскоп. Как же он должен ненавидеть меня, я же скотина, как я обошелся с ним? Мой мозг бился в истерике. Я побежал вслед за отцами, только они могли мне подсказать. По пути увидел цветочника с корзиной, то, что доктор прописал, но когда подбежал, то оказалось, что у него остался один цветок и - вы не поверите - тюльпан. Да, полное невезение. Не соображаю, для чего, но покупаю цветок и корзину в придачу. Набираю отца - как ни странно, он ответил быстро. А я только и мог вымолвить одно слово «ПОМОГИ». И услышал в ответ: - Мы на парковке, в машине с отцом ждем тебя, горе ты наше луковое, - и отключился. Я бежал к ним, нет, я мчался на всех парах и думал, только бы мой малыш не успел отойти от шока и дождался. А то, что он в шоке, я не сомневался. Прибежал к отцам с языком на плече. Увидев мое приобретение, они были в шоке. Однако я схватил с заднего сидения все поделки, которые приобрел на аукционе, уложил их в корзину, окружив цветок. Понимал, что такого идиотского подарка не было еще ни у кого. Но что поделать, другого-то нет. Терпи, мой дорогой муж, раз супруг у тебя идиот, то и подарки будут такие же. И только я хотел уходить, как меня окликнул папа. - Начни все с начала, которого у вас не было, - и протянул мне бархатную коробочку. – Эх, молодежь, все за вас думать надо. Марш к мужу, а то сейчас надумает себе невесть чего, - и протянул мне ключи от машины. Подбежав к кабинке, молил только об одном: «Дождись, дождись». Вынув из коробочки кольцо, я вложил его в тюльпан и шагнул в кабинку. Мой омежка сидел в той же позе, как я его и оставил. - Алан, - позвал я его, но ответа не последовало. Мне пришлось еще несколько раз позвать его. Пока он не поднял на меня свои глаза, в которых застыли боль и страх. - Я знаю, что сволочь и недостоин тебя, - начал я, - но прошу лишь об одном, дай мне шанс все исправить и попробуй меня простить. Пусть не сразу, но ты попробуй, а я постараюсь всеми силами помочь тебе, если ты, конечно, разрешишь. И протянул ему корзину с самым нелепым подарком из всех, что кто-либо и когда-нибудь дарил в знак примирения. Он смотрел на меня, как на идиота, да я и был таким. И вдруг, как завороженный, достал из всей этой кучи цветок. Вот он, мой шанс, сейчас решится - или пан, или пропал. Когда он поднес цветок ближе к своему очаровательному носику и хотел вдохнуть запах, то потянулся внутрь него и достал кольцо. - Знаешь, прощение - великая сила. Мы начали все неправильно. Но я постараюсь найти в себе силы простить, чтобы жить дальше. Так уж случилось, что мы пара, и никуда от этого не сбежать. И если это твое предложение, то я его принимаю. Исправляй все, что натворил, но помни, еще одного шанса может не быть. И вернул мне кольцо. Я смотрел и ничего не понимал почему. - Просто еще рано, - ответил он. Мы просидели в кабинке очень долго и проговорили ни о чем. Было таким счастьем находиться просто рядом. И тут у меня созрела одна идейка, я взглянул на часы, должны успеть. - Скажи, ты мне веришь? – задал я наиглупейший вопрос. - Смотря в чем, - он настороженно смотрел мне в глаза, и в них я видел все, что угодно, только не доверие: сомнение, страх, легкая насмешка... Я схватил его на руки и потащил к машине. Легкое дыхание в области шеи будоражило мою кровь, но не время, да и его первый раз оставлял желать лучшего. До машины со своей ношей я добрался относительно без приключений, усадив его на сидение, сам расположился на водительском. И рванул с места, надо успеть. Мы ехали и ехали, скоро рассвет. И тут, притормозив, я попросил разрешения завязать ему глаза. Спустя несколько долгих и томительных минут он согласился, но я успел заметить, каких трудов ему это стоило. Проехав еще какое-то расстояние, мы добрались до вершины, с которой внизу открывался изумительный пейзаж озера в окружении леса, а в отблесках рассвета это была просто сказочная картина. Успели, я подвел его на край обрыва, еще раз спросив, верит ли он мне. И развязал глаза. Ветер развевал его волосы, глаза заблестели. И тут я опять, не став терять время, протянул ему кольцо. Да, эгоист, но я должен знать, что он мой.